Тентакли

На полках стоят различные фаллосы, вибраторы. Они расставлены по размерам, от самых маленьких, как карманных, до внушающих размеров резиновых членов. Я присматриваюсь к искусственным вагинам и замечаю некоторые, где написано «девственница». Да, они немного туже остальных и делают иллюзию разрыва плевы, но это не сравнится с живой девственницей.

Давно, не помню уже когда, но у меня была связь с девственницей. Она была для меня тогда безумно красивой. У нее были огненные волосы, очень бледная кожа и яркие веснушки по всему телу. Когда я целовал ее неокрепшее тело, еще совсем юное, оно покрывалось все мурашками. Ее пухлые ножки так мягко касались моего тела, когда я лишал ее девственности. Ее тихие и первые стоны были, как нечто сокровенное. Как сорвать первое яблоко в начале урожая. Тогда был мой самый нежный секс… и последний. Я не чувствовал к ней ничего. А она клялась мне в вечной любви.

Мы встречались с ней не больше трех месяцев, но такие сильные чувства, которые она изображала, кружили мне голову. Кружили голову тем, что ее не касался еще ни один мужчина. И я состоял в этих отношениях лишь для этого. Я хотел ее трахнуть жестко, чтобы она плакала от боли, но вышло так, что, только увидев ее раздетой, я понял: я не смогу причинить ей боль. Она была слишком ангельской, такой небесной красоты и невинности. Я смотрел на ее розовые соски и у меня все мысли о грубом сексе исчезали в тот же миг. Я хотел часами ее ласкать, доводя до кульминации и останавливаться, чтобы она умоляла меня продолжить и тряслась от моих рук. Она была единственной девушкой, об оргазме которой я хотел заботиться, меня просто сводила с ума красота ее невинного тела.

После того раза я больше никогда не трахался нежно. Никогда не ласкал девушек до пика их удовольствия. И именно с тех пор у меня не было хоть каких-то отношений, кроме мимолетных, таких, как с квартиранткой, парнем, которого пьяного везешь к себе домой и трахаешь, или с Эрикой.

Я смотрю на все мастурбаторы, на все фаллосы и смазки и вижу новые ультратонкие презервативы. Подойдя, я рассматриваю их коробку.

– Вам помочь? – передо мной стоит смуглая девушка с длинным высоким черным хвостом. Губы накрашены темной помадой, на шее надет чокер.

– Не нуждаюсь. Я пока выбираю.

– У нас новые поступления в БДСМ-коллекцию, – она улыбается и кивает головой на стенд. Я осматриваю его и понимаю, что половина этих вещей есть у меня дома. Только вот.. Я никогда не покупал наручники без мягкой отделки. Всегда брал с кожаной или меховой отделкой.

У них есть просто металлические наручники. Я долго рассматриваю их, а потом спрашиваю цену.

– Пятьдесят долларов вместе с коробкой и сорок пять без нее, – девушка лучезарно улыбается.

– Давайте без коробки, – отвечаю ей я. Естественно, я не собираюсь никому дарить это.

Упаковав покупку в черный плотный пакет, девушка рассчитывается со мной и прощается. Я выхожу на улицу.

Опять. Я чувствую этот чертов взгляд опять. Я оборачиваюсь вокруг себя. На улице уже темно, почти никого нет. Лишь пьяницы сидят на лавочке, а вдали целуются и прощаются пары. Я присматриваюсь. Девушка в серой куртке и короткой юбке удаляется в правую сторону от сексшопа. Я вновь присматриваюсь, но тут же понимаю, что все это – глупое ребячество.

Придя домой, я кидаю пакет и рюкзак на пол. Куртка летит за ними. Я прохожу на кухню и открываю холодильник. Стоят осьминоги и переливаются в соку. Рядом лежит десяток яиц. Я бы сделал что-то, будь у меня хотя бы паста или картошка, но были лишь яйца и осьминоги. Я достаю два яйца и иду к плите.

Пожарив яичницу и поужинав, я усаживаюсь в кресло в комнате. На компьютере идет какой-то фильм, а сам я немного потираю глаза. Времени на часах двенадцать, а я уже хочу спать? Прогресс.

Я ложусь спать, но.. у меня было странное чувство. Будто за мной кто-то смотрит.

На деле, я не смог уснуть. Мои мысли кутались таинственным взглядом, они обволакивали меня, как тентакли. Я погружался в какие-то глубокие думы и не мог этого вытерпеть.

Я вскакиваю и смотрю на время: два часа ночи.

– Ничтожество, – тихо шепчу я и выхожу в коридор. Там я одеваюсь и поднимаю рюкзак, чтобы достать оттуда деньги. Взять сотню, я решаю, что лучше взять меньше и не перебрать, чем надраться в полную задницу.. После этих мыслей я лезу за второй сотней. Мне нужно забыться.

По телефону я вызываю такси прямо к дому. Спустившись и выйдя, я осматриваю улицу: еле светит фонарь, медленно идут парочка человек и.. Все. Больше ничего. Машины не скрипят колесами, я не слышу криков детей или ворчания стариков. Полная тишина, нарушаемая моим дыханием. Только им. Я беру сигарету из кармана и закуриваю, немного мучаясь с зажигалкой из-за того, что она на холоде замерзла. Почти докурив до середины, приезжает такси. Пепел сигареты немного попадает мне на пальто, я отряхаюсь, выбрасываю сигарету и растираю ее по асфальту. Сажусь в машину.

– Ближайший бар, – тихо говорю я и смотрю на водителя. Это был черный парень в забавной джинсовке с разными принтами. Он кивает.

Минут через десять он уже подъезжает к пабу и называет сумму. Я размениваю сотку и выхожу. Прямо на улице уже можно было услышать запах алкоголя и терпкий вкус рвоты. Я оглядываюсь и замечаю, что здесь слишком много людей, по сравнению с тем, что было на моей улице. Вход в бар освещается яркой надписью с названием. Она слегка слепит глаза.

Я вхожу.

С первого шага меня окутывает здешняя атмосфера. Глухой бас ударяется об стены и скачет в невидимой борьбе с ними. Люди толпятся вокруг туалетов и бара. Здесь пахнет мочой и алкоголем. Дешевыми девушками и пустыми кошельками. Я замечаю одну девушку и направляюсь к ней.

Девушка была невысокой блондинкой с отросшими русыми корнями. Она танцует в топике без лифчика и коротких шортах. Не удивлюсь, что трусиков на ней тоже никто не найдет. Я подхожу и начинаю танцевать в такт ей. Девушка замечает это и начинает тереться об меня своей спинкой и попкой. Мои руки опускаются ей на талию. Девушка не против, она прижимается еще плотнее, так, что я завожусь. Я трогаю ее оголенный животик, касаюсь ее пупка и пальцами плыву к началу шорт. Я касаюсь пуговицы, этот жест страшно заводит. Девушка прикасается спиной ко мне и танцует слишком сексуально. Я хочу ее трахнуть.

– Не хочешь пойти в туалет? – она шепчет мне это пьяным дыханием. Я замечаю, что ее волосы грязные, от нее пахнет потом и какими-то дешевыми сигаретами. На копчике татуировка в виде розочки. Совсем маленькой, почти незаметной, она прячется под поясом шорт. Я хочу увидеть ее голой.

Я хватаю ее и тащу в туалет, но нам препятствует очередь. Она целует меня почти везде, где кожа открыта, оставляет засосы..

Я внезапно вспоминаю про взгляд. Он опять где-то тут. Я замечаю свинцовые глаза на себе. Девушка, целующая меня, расплывается перед глазами. Передо мной лишь взгляд. Этот тяжелый взгляд.

Я оборачиваюсь вокруг себя, но кроме пьяных лиц ничего не замечаю.

Кабинка в туалете освобождается, и мы заходим в нее.

Такие действия были обычны в хреновых клубах. Все трахаются в туалетах, некоторые даже и не доходя до них. Я помню, как мне отсасывал парень прямо перед выходом. Люди молча проходили, даже не обращая внимания. Им это не нужно.

Я усаживаюсь на грязный стульчак и приглашаю даму. Та сексуально и пьяно двигается на встречу моему члену, который я уже достал из штанов. Она смотрит на него и у нее багровеют щеки.

– Поможешь с шортами? – тихо мурчит она и указывает на шорты. Я с легкостью тянусь и расстегиваю их. Да, под ними ничего нет. Она роняет их на пол и присаживается на член, придерживаясь об стенку.

Этот секс был быстрым и грязным, но… он был слишком эмоциональным. Мы трахались пятнадцать минут, мы стонали и кричали матом. Мы кусали друг друга и царапали. Я хватался за ее упругую задницу, которой она так сексуально поддавалась навстречу моему члену.

Закончив, она встает, поднимает свои шорты и надевает.

– Ты на таблетках? – я застегиваю свои штаны и отряхиваю их сзади.

– Лучше, – блондинка улыбается, отчего я замечаю кривизну ее зубов. Ее глаза были неровно накрашены, а губная помада уже смазалась. – Бесплодна.

Я киваю и выхожу перед ней. Лишь обернувшись, я смотрю, что она пошла совсем в другую сторону, пританцовывая. У нее были кривые ноги, но шикарная попка.

За последнее время это был первый секс без какой-либо защиты. Мне кажется, что после своего первого секса, я больше ни разу не трахался без презервативов или противозачаточных. Я не фанат полной защиты, но все девушки, как одна, кричали о беременности. Они не думали о заражении, лишь о беременности. С мужчинами дело обстояло иначе: я не хотел заразиться вич или еще чем-то.

Мой первый секс был с опытной девушкой. Мне было семнадцать, а ей девятнадцать. И на ней побывало около пяти парней к тому моменту. Мне казалось, что она была очень опытная, что я должен поразить ее. Не помню, как все случилось, но я давно за ней ухаживал и хотел прикоснуться к ее дырочке своей плотью. И я коснулся. В тот день было очень холодно. Я провожал ее до дома, и она пригласила меня на чай, предполагая, что он будет греть меня всю дорогу до дома. Мы зашли в квартиру, и она сразу побежала ставить чайник. В последствии, вода вся выкипела. Я даже не помню, как ее звали. Только ее тело и запах. У нее были клубничные духи. И запах пряной клубники смешивался с дымом сигарет и ярко-розовой кожей. Ее щеки всегда были налиты краской, и она этого стеснялась.

Тело девушки было полностью женским. У нее были прекрасные пышные груди, которые я хотел мять и мять. Они под своей тяжестью слегка провисали, но это делало их лишь сексуальнее. Вокруг маленьких сосочков были небольшие, еле заметные ореолы. Я долго изучал ее грудь, возбуждаясь почти до предела еще только на начале прелюдии. Опуская свои пальцы ниже, я трогал ее живот, изучая впадину пупка и добираясь до самого сокровенного: лобка. На нем был мягкий пушок светлых волос, почти белых. Я трогал их, игрался, а потом мои пальцы впервые коснулись клитора. Я трогал бугорок, замечая, в какие моменты девушка начинала тяжело дышать, а в какие совсем не извивалась. Только после изучения всего ее тела, мы приступили к сексу.

Я не продержался долго. Это было минут десять, я трахал ее раком и без презерватива. Она не извивалась от оргазма, не билась в конвульсиях удовольствия. После того, как я кончил, почти успев выйти, она легла на подушку и сказала, что пьет таблетки. Я улыбнулся и поцеловал ее в щеку.

Через минут двадцать я еще раз ее трахнул, но тогда продержался еще меньше от того, что поза была выбрана ею: поза наездницы. Меня своди с ума красота ее груди, я готов был утонуть, заснуть на ней. У нее была самая красивая грудь, которую я видел.

Я был ее шестым, а она моей первой. Я не любил ее, но чертовски хотел. Она была прекрасной первой.

Я подхожу к барной стойке и прошу стакан виски. В этом баре виски – это пойло для не совсем отбитых. Я выпиваю почти залпом, понимая, что за мной все еще следят.

Я оборачиваюсь вокруг себя и замечаю девушку, сидящую на конце барной стойки. У нее был грустный и поникший взгляд, она измученно смотрела на стакан с коктейлем. Волосы были растрепаны и покрашены в какой-то синий цвет. Я долго присматриваюсь к ней, но потом понимаю, что на сегодня с меня хватит девушек.

Часа в четыре утра я возвращаюсь домой. Я смотрю на время, тихо вздыхая и понимая, что на работе толку от меня не будет совершенно. Упав на кровать прямо в одежде, я расслабляюсь и тихо засыпаю.

Утром все происходит, как и всегда. Я встаю с постели, быстро дрочу, потому что возбужден, иду в ванную, умываюсь и собираюсь на работу. Там я встречаю сотрудников, которые мне весело улыбаются. Я не улыбаюсь им в ответ, но вежливо киваю и сажусь на свое место. Только стоит мне расслабиться, как Эрика тут же стучит по моему столу.

– Роджер, – она смотрит на мою бороду и ухмыляется, – люди начинают собираться, не забыл про тренинги?

– Сегодня подготовлена особенная программа, – я улыбаюсь ей в ответ и встаю, вытаскивая из компьютера флешку.

В конференц-зале стал собираться народ. Люди рассаживались, кто куда, стульев было штук пятьдесят.

Я встаю за кафедру, подключая к ноутбуку флеш-накопитель, и включаю проектор. Я смотрю на компьютере картинку, присматриваясь к тексту и решая, читать с компьютера или с проектора. Решение не приходит в мою голову, лишь люди заходят в зал. Их становится все больше и больше, я наблюдаю, как молодые девушки рассаживаются и тихо перешептываются между собой. Возможно, они обсуждали меня. А, может, обсуждали то, что написано на экране.

Сегодня я решил обсудить с людьми правила презентации книги.

– Итак, – я прокашливаюсь и продолжаю. – Вам нужно, чтобы ваше издание заметили? – я выхожу из-за кафедры и подхожу к полотну. – Первое правило, которое вам нужно запомнить – это яркое название. Никто не будет обращать внимания на названия вроде «Дождливый снег», «Правильная кулинария». Вы должны сделать так, чтобы вас заметили. Если в сотрудничестве с вами люди более известны в какой-либо сфере, чем вы, значит, его фамилию нужно разместить так, чтобы неброским взглядом было заметно, что книга знаменитого человека.

Я сглатываю и приглядываюсь. Все время меня не покидает чувство лишнего в этом зале. Да, тут было порядка шестидесяти пар глаз, но… среди них пряталась шестьдесят первая пара. Она молчаливо наблюдала за мной, таращилась, можно сказать, на меня. Я опускаю свой взгляд к первым рядам. Нет. Не здесь. Я изучаю весь зал, пока не сталкиваюсь с этим взглядом напрямую.

Девушка.

Девушка в яркой красной шапке сидит и смотрит на меня. Она прямо изучает мое лицо, мои глаза, иногда опускаясь на футболку и штаны. Я начинаю смотреть на нее впритык и следить за ее взглядом. Ее глаза были темно-серыми. Теми темно-серыми глазами, какие за мной следили все это время.

Я очнулся и продолжил.

– А-а, – протягиваю и протираю лоб. – Давайте проведем интерактивчик? – я выдавливаю улыбку из себя. – Смотрите, я сейчас скажу несколько слов, да, а вы составите самое лучшее сочетание, какое может заинтересовать потенциального читателя.

Я набираю на компьютере пять слов и произношу их.

– Жестокость, небеса, птицы, чувства и разум, – я сажусь на стул около проектора. – Сейчас составьте лучшую комбинацию, и я спрошу каждого из вас, – я вновь вытагиваю улыбку откуда-то из глубины. Ощущение, что вытягиваю ее откуда-то из горла, из чего-то глубже горла, из своего желудка. Она наполнена желчью ко всему происходящему.

Люди встают и говорят каждый свое. Я не слушаю их, лишь киваю, после окончания речи одного, и началу второго. Я смотрю на эту девушку. А она смотрит на меня каким-то диким взглядом, таким, будто она пантера, которая поймала свою добычу. Я не отвожу от нее глаз ни на секунду. И вот, очередь предоставляет слово ей.

– Жесткие чувства, – она улыбается и привстает. – Здесь могут быть рассказаны истории, собранные из разных источниках о насилии или чем-то похуже, – ее улыбка ослепляет этот зал. Я смотрю на ее волосы бирюзового цвета, на тонкие губы, на сглаженное тело, будто мальчика. Она была очень худой и маленькой, по сравнению с остальными посетителями.

– Ваше имя?

– Пеппер Форд, – она опять улыбается и смотрит на меня.

– Подойдете ко мне после тренинга.

Занятие продолжалось в дымке ее глаз. Они все так же темно смотрели на меня, изучая, кажется, каждую волосинку на бороде. Каждую морщинку или впадину. Я не уступал девушке и изучал ее. Тонкий нос и острые темные скулы, глаза, немного узковатые к внутренним уголкам, и тонкие губы, которые она иногда облизывала, а затем сглатывала.

Тренинг заканчивается, а люди начинают расходиться. Я слежу за ней, а она за мной. Когда не остается никого в зале, она подходит.

– Добрый день, Роджер, – она все так же приветливо улыбается. – Пеппер Форд, начинающий писатель, юный автор и просто превосходный фантазер.

– Роджер Ричардсон, корректор этого издания, – я подаю ей руку, на что она крепко сжимает в ответ.

– Я знаю, – ее улыбка переходит из нормальной в натянутую. – Еще вы иногда пьете, ходите по барам и спите с начальником.

От этого потока информации обо мне, я, конечно, удивился, но…

– Вы не курите? – я вытягиваю из штанов сигареты.

– Курю и даже очень много, – она открывает пачку и вытягивает две сигареты. Одну кладет за ухо, а вторую держит пальцами и крутит.

Мы выходим из офиса, и я плавно и медленно захожу за угол, попутно поджигая свою сигарету. Терпкий вкус проникает в мои рот и легкие. Я понимаю, что со вчерашнего вечера не курил. Девушка закуривает как-то картинно, будто ее снимают. Я немного усмехаюсь.

– Здесь нет камер.

– Тебе не нравится? – она облизывает фильтр сигареты. Я бы не сказал, что меня это заводит. Нет, меня смешит, как она, такая маленькая девочка, стоит и буквально обсасывает фильтр сигареты.

– Мне смешно.

– Тебе нравятся женщины с формами? – она закусывает сигарету и смотрит на свои ноги. – Чтобы у них были такие мясистые бока, да? Та девушка, которую вчера ты трахнул в клубе. У нее шикарная жопа, да?

– Сколько тебе лет?

– А какая тебе разница? – она продолжает курить все так же показательно, сплевывая раз в десять секунд.

– Просто интересно, – я докуриваю и выбрасываю сигарету.

– Так же и мне интересно, – она подходит ближе ко мне. На ее лице не видно никаких изъянов. Ее кожа чистая, без единого намека на косметику, нет ни одной родинки или веснушки. – Почему ты трахал свою жирную начальницу? У нее шикарные сиськи, правда, чувак?

– Тебе пятнадцать?

– Двадцать четыре, – она докуривает.

– На вид тринадцать.

Девушка была одета совсем неброско. Какая-то серая куртка, а под ней черная майка и темные штаны. Штаны обтягивали ее ноги, они казались такими худыми, малосочными.. На секунду я представил ее обнаженной.

Красота мужского тела мне нравилась больше, но секс я предпочитал с девушками. Я представил ее обнаженной потому, что ее маленькая грудь была нулевого размера, думаю, ее грудная клетка напоминала клетку мальчика-дрыща. Я долго всматривался в ее ноги.

Я не думаю, что я бы трахнул ее по своему желанию. Но, прижми она меня сейчас и полезь в штаны, я бы опустил ее голову на уровень ширинки.

– Интересно, сколько встреч тебе бы понадобилось, чтобы трахнуть девственницу?

– Семь где-то, плюс-минус, две, – я улыбаюсь и иду обратно в офис. – Один вопрос, – оборачиваюсь, – зачем ты следила за мной?

– Чтобы подогреть твое любопытство ко мне.

– Ты бы трахнул меня? – она отпивает горячий кофе и ставит его на стол.

Я не понимал в этой ситуации только одного: как она могла затащить меня в кафе и даже заказать для меня и себя кофе. Я никогда не ходил в кафе и рестораны.

– Как ты меня нашла? – я смотрю на горячий стакан кофе и думаю о том, что не люблю кофе с молоком.

– Тайна, – она вскакивает и наклоняется ко мне. Ее глаза смотрят на меня и не моргают. Я слышу ее дыхание, наполненное кофе и сигаретами. Она всматривается в мои глаза. – Черт возьми, какой рисунок на радужке. Они меняют цвет от настроения? Когда ты возбуждаешься, они меняются?

– Ты хочешь это узнать? – наши губы уже совсем рядом. Я не хотела ее целовать, мне были интересны ее действия, точнее, то, как долго она может держаться рядом с незнакомым человеком. Девушка почти сдается, когда ее губы касаются моих. Мы не целуемся, просто слишком близки к друг другу. Ее губы шершавые на ощупь.

Она облизывает губы, задевая языком меня. И после этого что-то происходит. Я будто срываюсь и целую ее. Поцелуй не продолжается больше минуты, мы быстро заканчиваем, а она садится на место.

– Да-а, твои зрачки расширяются, когда ты хочешь кого-то, – она смотрит на кружку с кофе и водит по ней пальцем. – Ты бы трахнул меня? – она закусывает губу и улыбается, ожидая ответ.

– Ты так хочешь это узнать?

Мы сидели за довольно маленьким столом, настолько маленьким, что она могла рукой дотянуться до моих штанов. Она хватается за мои штаны там, где находятся мои яйца. Я сжимаю губы.

– Давай, скажи, что тебе нравится, – она поглаживает их. Зачем она их гладит? – Я же чувствую, как он твердеет!

Я не мог отвязаться от мыслей о ее внешности. Ее маленькие плечи смешно дергались, когда она улыбалась мне своей дерзкой улыбкой. В ее внешности не было ничего, что могло бы подтверждать возраст девушки. Яркие бирюзовые волосы свисали до груди, сверху прикрытые шапкой. Этот цвет ей совершенно не шел, но, может, она для того и красилась, чтобы пытаться быть моложе.

– Вот, он совсем большой уже.

– Ты гладишь мои яйца, – я ухмыляюсь и начинаю следить за ее реакцией. Она сразу отрывает руку от штанов и вскакивает. Ее негодование хотелось запечатлеть на камеру, уж так она была забавна в своей этой уязвимости. Девушка сковывает себя руками и надувает губы.

– Я уверена, что твой член уже давно стоит колом только от одних разговоров.

Да, она была права. Я возбуждался сильнее, представляя ее маленькие сосочки и узенькие бедра.

– Кто ты такой, Роджер? – она изучающе смотрит на меня, уже забыв о своих предыдущих словах. – Я уверена, ты не просто офисный планктон. Ты же трахаешься даже без презервативов или другой защиты. Ты не боишься заразиться. Тебе наплевать на свою жизнь? Может, ты ищешь у самую, которая будет тебя поражать во всем? Или тебе просто нравится заниматься сексом там, где ты никогда раньше этого не делал? Тебе нравятся разные женщины, верно? Но у тебя есть, я уверена, тип той, что всегда тебя заведет. Как она выглядит? Расскажи мне о ее внешности.

Мой мозг просто кипит от быстроты ее речи. Я пытаюсь восстановить все слова, что она сказала, в одно целое.

– Я ищу ту самую, что поразит мой член, – я нагибаюсь и шепчу это ей.

– Может, я – та самая.

– Хочешь, чтобы я тебя трахнул? – я беру ее за руку и сжимаю. – Хочешь?

Она клонится ко мне и целует.

– Хочу. Трахни меня, Роджер Ричардсон.

Я хватаю ее за руку и тащу на улицу. Мы расплатились еще перед тем, как нам принесли кофе, поэтому.. Да всем плевать, заплатил я или нет. Главное сейчас – маленькая девочка с синими волосами.

Выйдя на улицу, я затаскиваю ее в укромный уголок. Фонари не освещают этот переулок, и, мне кажется, здесь я уже трахал кого-то. Да, она права. Мания к новым местам у меня была, но точно не сейчас. Сейчас я хотел трахнуть ее в задницу.

Я схватываю ее за задницу и сжимаю, девушка смеется в полный голос.

– Хочешь отыметь меня в попку, да? Она такая маленькая, слишком узенькая, – ее язык ласкает мое ухо, переходя к щекам и опускаясь на губы. – Так трахни же. Прямо здесь..

Я понимаю, что на улице катастрофически прохладно для декабря и то, что мой член не успеет спрятаться в ее попке прежде, чем упадет от холода. Идея приходит внезапно.

Я привожу её домой. Девушка осматривает прихожую и слегка дергает носом. Запах в квартире был самым обычным. Для меня. Я привык, что вхожу в квартиру без запаха, обычную квартиру. Но для нее квартира могла предстать с запахом носков, а, может, тонким запахом клубничной смазки.

Она оборачивается и смотрит на меня.

– Твоя обитель?

– Ты сама хотела это увидеть. Наслаждайся, – я раскидываю руки в сторону. Куртка спадает с руки и падает перед девушкой. Она усмехается.

– Я хотела увидеть немного другое, – она оборачивается ко мне и встает впритык. Так делали уже многие девушки со мной. Вставали в такую позу, целовали, постепенно раздевая. Тянулись ртом к моему члену и отсасывали.

– Что ты хотела? – я не против трахнуть её сейчас. Наверняка у нее очень узкая дырочка, смотря на её маленькие аккуратные бедра думаешь только об этой дырочке. Как ты бы мог её вылизывать, как синеволосая тряслась бы в наслаждении от твоего языка.

Мой член твердеет от этих мыслей. Я смотрю на девушку, которая прижалась ко мне всем телом и целует в шею.

От нее пахнет грязными волосами и сигаретами. Этот запах не сводит меня с ума, но я хотел её трахнуть. Я хотел её трахнуть сначала пальцами, затем достать член и отыметь им. А напоследок я бы ласкал её анус небольшим фиолетовым дилдо.

Она замечает реакцию моего организма и тащит в комнату. Да, я её трахну. Жестко и сильно.

– Роджер, – девушка замечает мой взгляд на ней, – может, уже трахнешь меня?

– Ты сама это сказала, – улыбаюсь я ей и подхожу. Я её хочу перевернуть на живот, стащить штаны и трахнуть, как куклу. Мне плевать на её чувства. Я просто хочу получить свое. Я хочу, чтобы она не строила иллюзий вокруг меня и некой таинственности моего образа. Я хочу бить её. Я хочу отыметь её.

Синеволосая стоит и тяжело дышит. Её глаза наполняются боязнью, я мог бы узнать, что такое с ней или еще что-то. Но не я выслеживал её две недели, а она искала везде меня. Мне плевать.