Без тени сомнения

– Как-то я не подумал, – он отпивает свой кофе. Как он ещё может завтракать после того, что сделал.

– Каким местом ты думал? Я ещё вчера тебе сказал, чтобы ты не подходил к ней.

– Не смог удержаться, – Олег уже ест яичницу. А у меня кусок в горло не лезет. Я думаю про Катю, все же было так хорошо. Что будет теперь? Если Надя вдруг не расскажет? У меня есть маленький шанс, что Катя не узнает. А если она узнает, то что будет с нами? Мои размышления прерывает звонок в дверь. Я иду открывать, на пороге стоит Катя. На меня она даже не смотрит, врывается в квартиру.

– Где этот урод?

– На кухне, – она идёт на кухню, я за ней.

– Привет, – здоровается Олег.

– Слушай сюда, скотина. Я лично сделаю все для того, чтобы ты понёс наказание. – она бросается на Макарова, я еле успеваю схватить её. Что она может сделать такому здоровенному парню? Но я не хочу, чтобы он что-то сделал ей. В его личных качествах я теперь совсем не уверен. Она вырывается у меня из рук.

– Отпусти меня. Как ты мог? Она же совсем ребёнок, – я слышу слезы в её голосе, представляю, как рвётся её сердце за сестру. – Дима, отпусти меня.

Я разжимаю руки, когда чувствую, что она успокоилась. Она разворачивается и, молча, выходит из кухни.

– Катя, подожди.

– Это твоя вина. Ты знал, что у тебя за друг, но не остановил его, – она смотрит на меня с такой ненавистью.

– Да, это моя вина. Прости меня, – кажется, это конец. Я не знаю, что ещё я могу сделать. – Если Наде нужна помощь, я могу…

– От тебя нам не нужно ничего. Особенно мне. Не подходи ко мне больше, – она выбегает из квартиры. А я стою, как оглушенный. Вот и все. Я возвращаюсь к Макарову и сгребаю его за шкирку.

– Собрал свои вещи и чтобы я тебя здесь не видел.

– Вот как ты друг заговорил. Ладно, я уйду. С вами было весело, – он ехидно скалится, даже не понимая, что похоронил мой шанс нормальную жизнь.

Весь день Катя не берет трубку, я продолжаю набирать до тех пор, пока не слышу предсказуемое: «Аппарат абонента выключен». Я собираюсь и иду к ней домой. Начинает накрапывать мелкий дождь. На душе погано. Я звоню в домофон. Отвечает Катина мама.

– Дима, сейчас не лучшее время. Катя не хочет с тобой разговаривать.

– Это важно, попросите её спуститься.

– Хорошо, но я ничего не обещаю, – ей тоже нелегко, но она сохраняет хладнокровное спокойствие.

Я стою у подъезда, минуты тянутся бесконечно, а дождь льёт все сильнее. Катя выходит, у неё красные глаза, она много плакала.

– Что тебе нужно? Я же просила ко мне не подходить.

– Давай успокоимся. Во всей этой ситуации есть моя вина, я это не отрицаю.

– Дима, здесь только твоя вина. Ты прекрасно знал, что из себя представляет твой друг, и позволил ему сделать это с моей сестрой. Это фактически изнасилование, оно уголовно наказуемо. Ты же юрист, должен лучше меня разбираться в этом.

– Я знаю. Катя, послушай, я люблю тебя…

– Не хочу ничего слушать. Правильно говорила Светлана Витальевна, что от тебя нужно держаться подальше. Зря, я не послушала её раньше, – она уходит, громко хлопнув дверью. Я выхожу под дождь и тут же мокну с головы до ног, но мне плевать. Я бреду по улицам под дождём, когда слышу звонок.

– Гордей, подгребай я тут нашёл офигенное место, – Макаров до сих пор не свалил из города, придурок. Но сейчас его звонок именно то, что мне нужно.

– Диктуй адрес, – место оказывается в соседнем с Катиным доме. Какая ирония. Квартира уже полна народу, я никого здесь не знаю. Большая часть уже обдолбанные в хлам. Макарова нахожу в ванной комнате.

– Ты почему не уехал?

– Так я познакомился с классными ребятами. Вот решил пока затусить немного. Смотри, что у меня есть, – он уже разделил белый порошок на две дорожки. Я захожу в ванную и закрываю за собой дверь.

Глава 21.

Я вызываю такси и сажаю Надю на заднее сиденье, уже не помню в какой раз мы едем с ней вот так. Как-то мне уже надоело это, не могу же я вечно ее спасать. Пора бы и самой начать немного думать над своими поступками и их последствиями. Надя, как блаженная, улыбается и смотрит в окошко. Зря я накричала на Диму, он конечно виноват, что привел своего друга, но курить Надю он не заставлял. Я еще злюсь и не хочу с ним сейчас разговаривать. Позвоню завтра.

Я затаскиваю сестру в квартиру, помогаю раздеться и укладываю спать. Утром ее ждет серьезный разговор. В этот момент я еще не знаю, что ждет он меня, а не ее.

Рано утром мама с папой собираются на работу, я слышу, как они завтракают и жду их ухода, чтобы пойти к Наде. Неважно, что она еще спит, проснется, ей полезно пораньше вставать. Я захожу к сестре и вижу, что она просто и лежит и смотрит в одну точку.

– Надя, нам нужно серьезно поговорить. Это последний наш разговор. Я не буду больше тебя прикрывать перед родителями, – она поднимает глаза на меня и заливается слезами.

– Катяяя, – в ее голосе столько страха и боли, что я каменею. – Я, я, я, ….

Ее всю трясет, я подхожу и сажусь рядом, чтобы обнять.

– Спокойно, все хорошо, – я глажу ее по спине.

– Ннет. Не хорошо. Он изнасиловал меня, – она рыдает в голос. Я чувствую, что слезы побежали по щекам. Этого не может быть.

– Ты уверена?

– Да.

– Почему ты не рассказала вчера?

– Я вообще мало, что понимала, даже где я нахожусь. Он предложил покурить, я отказалась. Он сказал, что это прикольно, я поверила. А потом, не помню как, мы оказались в туалете. Все как в тумане.

– Мы сейчас же идем в больницу, нам нужно медицинское освидетельствование. – откуда я знаю такие термины и что нужно делать? Сейчас у меня в голове только мысли о том, как наказать этого поддонка.

– Нет, Катя, я никуда не пойду. И ты тоже. Обещай, что ты никому не расскажешь.

– Надя, я знаю тебе страшно. Но мы пойдем вместе, я буду с тобой все время.

– Я никуда не пойду. Что я скажу? Что я была под наркотиками? Он скажет, что все было добровольно. Сама подумай, ему ничего не будет. И что мне тогда делать? Все узнают про меня. Я больше в жизни не смогу никуда выйти. Катя, пожалуйста, ты же моя сестра. Кто, если не ты меня поймет и поддержит?

– Ты хочешь оставить его безнаказанным? – я быстро все обдумываю, в ее словах, возможно, тоже есть смысл. – Ты несовершеннолетняя. Это не должно так просто сойти ему с рук.

– Катя, я никуда не пойду. А если ты расскажешь родителям, я скажу, что ты все сама придумала, – я даже не могу на нее сердиться, понимаю, что она в шоковом состоянии. Бедная моя маленькая сестричка.

– Я подумаю. Давай я заварю тебе чай?

– Угу, – она кивает и ложится на кровать. Я ухожу на кухню, пока кипит чайник, я пытаюсь собраться с мыслями и успокоиться. Пока что, не получается. Я несу горячий чай и мамины сырники к Наде в комнату.

– Поешь немного, тебе нужны силы.

– Ага. Я ужасно голодная, – только что она рыдала, а сейчас уплетает сырники, как ни в чем не бывало.

– Катя, ты прости меня за мое поведение. Прости, что я заставляла тебя расстаться с Димой.

– Забыли, – я старательно отгоняю мысли о Диме, не хочу думать о том, чтобы если бы не его друг Олег, ничего бы не произошло.

– Я не смогу смотреть на него, зная, что этот Олег сделал со мной, – на ее глазах снова блестят слезы.

– Я тебя понимаю.

– Это слишком ужасно, может быть, он временно не будет приходить к нам домой. – она смотрит на меня с мольбой.

– Не бойся, он вообще больше никогда сюда приходить не будет.

– Почему?

– Его больше не будет в моей жизни, – я говорю это и сама не верю. Мое сердце разрывается от принятого в моменте решения. Так будет правильно, в случившемся есть его вина, так же, как и моя.

Я иду к себе в комнату, я как-то очень быстро устала, хотя еще только девять утра. Я не могу этого так оставить. Этот ублюдок сейчас спокойно позавтракает, а потом отправится гулять по городу, как ни в чем не бывало, я собираюсь и иду к Диме.

Я выхожу из Диминого подъезда, теперь я могу плакать, он не увидит моих слез. Мне больно за себя, за сестру, но сейчас я нужна ей как никогда. Нужно быть сильной.

Весь день я провожу у себя в комнате. Просто сижу на кресле и смотрю на капельки дождя за окном. Что самое удивительное, это поведение Нади. Ее даже нет дома. Она ушла гулять с Оксаной. Я не стала ее останавливать, возможно, для нее это лучше, чем сидеть дома и плакать.

Я даже не слышу, как мама возвращается с работы. Она трогает меня за плечо.

– Катя, что случилось?

– Мы с Димой расстались, – я сухо сообщаю ей информации.

– Вы поругались?

– Можно и так сказать. Просто есть вещи, которые нельзя простить.

– Ты хочешь поплакать? – мама очень чуткая, она улавливает мое настроение. – Может, ты позвонишь Маше?

– Нет, я не хочу ни с кем разговаривать. Завтра.

– Хорошо, я буду у себя. Если что, зови, – мама уходит. А мне нужно взять себя в руки. Почему-то мне вспомнилось расставание с Ильей и мои старые страхи. Как все оказывается было тогда. И почему мне так тяжело сейчас?

– Катя, Дима стоит внизу. Он просит тебя спуститься. Если хочешь, я могу спуститься и попросить его уйти.

– Нет, я сама, – мне нужно поставить финальную точку в этих отношениях.

Дима стоит у подъезда, он весь мокрый от дождя. В его глазах столько надежды, которую я не смогу ему дать.

– Что тебе нужно? Я же просила ко мне не подходить.

– Давай успокоимся. Во всей этой ситуации есть моя вина, я это не отрицаю.

– Дима, здесь только твоя вина. Ты прекрасно знал, что из себя, представляет твой друг, и позволил ему сделать это с моей сестрой. Это фактически изнасилование, оно уголовно наказуемо. Ты же юрист, должен лучше меня разбираться в этом, – он выглядит так, будто не собирается сдаваться, еще несколько слов и я поддамся на его уговоры и снова поверю ему, но я не могу поступить так с Надей.

– Я знаю. Катя, послушай, я люблю тебя…

– Не хочу ничего слушать. Правильно говорила Светлана Витальевна, что от тебя нужно держаться подальше. Зря, я не послушала её раньше.

Я хлопаю дверью со всей силой и оседаю на пол прямо в подъезде, не хочу идти домой, чтобы не пугать маму. Я плачу прямо здесь, стараясь делать это беззвучно, чтобы не напугать соседей.

– Все хорошо? – мама ждет меня на пороге.

– Да. Все нормально, – я стараюсь не смотреть ей в глаза, чтобы она не видела моих заплаканных глаз. Мама просто обнимает меня. Мне становится легче.

Оставшиеся выходные пролетают быстро. Я смотрю фильмы, в основном грустные и романтические, иногда ко мне присоединяется Надя. Она очень тихая и спокойная. Мы больше не вспоминаем наш разговор. А я не могу забыть Диму, у меня перед глазами мелькают картинки нашего знакомства, я вспоминаю его улыбку, его прикосновения. Так, Романова, тебе нужно собраться. Ближайшие два года вы, скорее всего, будете пересекаться в институте, если он, конечно, не вернется в Москву. А вдруг он вернется? Тогда я больше не увижу его. Мысленно я все еще не отпустила его. Может мне лучше перевестись на заочную форму. Тогда я смогу совмещать учебу с работой. Для этого мне нужно узнать, есть ли бюджетные места на заочке. Мне нужно действовать, так у меня не будет времени на воспоминания и сожаления. Завтра же утром я займусь этим вопросом.

Олег сидит в туалете и курит. Скучное место, скучный город, никакого веселья. Хорошо, что он взял с собой свои старые запасы. Нужно срочно что-то придумать. Он думал, что, его старый и верный друг по тусовкам, Гордей сможет стряхнуть с него тоску и хандру. Но это отказался пусть в никуда. Хорошо, что Фомы везде есть связи, даже здесь. Он уже подкинул ему адресок, куда можно сходить за дозой. В последнее время Олег открыл для себя новый мир, и травы с таблетками ему было уже не достаточно. Олег выходит из туалета, в общем коридоре у зеркала стоит та самая мышка, которая ему приглянулась. Как там ее зовут? Она сама поворачивается к нему.

– Привет. Я Надя, помнишь?

– Олег. Конечно, помню, как я могу забыть, – он натягивает свою самую милую улыбку. – Здесь скучно, как думаешь?

– Да, есть такое дело?

– А ты давно знаком с Димой?

– Года полтора. Что-то около того.

– Как думаешь, если ты поговоришь с ним, он может расстаться с Катей?

– А зачем это тебе?

– Не твое дело. Забей, – она уже собирается уйти, когда Олег ловит ее за локоть. Он же не дурак, знает к чему такие вопросы. Гордей популярен, в Москве у него Кира, а тут целых две сестрички. Вот кого можно считать женским любимчиком. Теряешь хватку Олег, теряешь.

– Почему это не мое? Я могу помочь.

– Как? – она с надеждой смотрит на Олега.

– Давай покурим и вместе придумаем.

– Сигареты покурим? Я не курю.

– Глупая, у меня есть кое-что, поинтереснее, – снова этот страх в глазах, почему все сразу начинают бояться. – Расслабься, тебе просто станет легко и хорошо. А на светлую голову легко приходят отличные идеи.

– Ладно, – они заходят в кабинку. После нескольких затяжек у Нади сносит голову, первый раз он всегда кайфовый.

– Ну что?

– Здорово. Почему я раньше никогда не пробовала. Так что ты можешь мне предложить? – Олег тянется к ее губам и целует. Сладкая девочка, еще такая юная и неопытная. Возможно, это ее первый поцелуй вообще. Он тянется к ее юбке и сразу засовывает ей руку между ног.

– Стой. Не нужно, – вот теперь в ее глазах настоящий испуг. Она же должна была сама захотеть, не будет же он ее насиловать. Она пытается одернуть юбку, но у нее плохо получается, руки трясутся.

– Успокойся, не трону я тебя. Держи, лучше затянись, – только зря переводит добро на эту малолетку.

– А что если я скажу Кате, что ты меня изнасиловал? – глазки блестят от радости, будто придумала что-то гениальное.

– И зачем мне это? Да неважно зачем, главное, что Катя никогда не простит этого Диме. Я ее знаю, а если что, помогу ей это понять.

– Так, подруга, осади. Это вообще-то наказуемо. Я, конечно, отмажусь, но слухи пойдут. Не охота мараться.

– Какой ты глупый. Никто же не узнает. Только ты, я и Дима с Катей. Я никуда не пойду, Катя тоже. Так что я получу то, что я хотела.

– А я что получу?

– Не знаю. Ничего, наверное, – Олег чувствует себя немного обманутым. Хотя если так подумать, он получит обратно своего старого друга. Уж кто–кто, а он хорошо знает его привычки. Не может Димочка самостоятельно справляться с проблемами, обязательно нужна будет помощь. Вот здесь он и будет его ждать. Эта глупая мышка думает, что Гордей к ней придет. Как бы не так.

– Согласен. Давай-ка для достоверности приведем твою одежду в нужный порядок.

Глава 22.

После праздников мы с Надей вместе идем в институт, будто в старые добрые школьные времена за ручку. Накануне вечером мы долго разговариваем с ней о том, почему так получилось, и как она будет вести себя дальше. Надя слушает меня, ей скучно. Почему-то я ожидаю от нее другой реакции.

– Надя, я вечером зайду в аптеку и куплю тебе тест, – только ночью я осознаю, что последствия могут быть и такими.

– Какой еще тест?

– На беременность, – она, как удивленный ребенок, смотрит на меня.

– А зачем он мне нужен, у меня же никогда. Ты права, я сама не подумала.

– Ты начала говорить, что у тебя никогда, Что ты имела в виду?

– Я же никогда не делала такой тест. Не знаю, как это работает, – а у меня появляются сомнения, не обманули ли меня сестра? И маленький огонек надежде, что еще все можно вернуть назад.

– Надя, ты сказала мне правду?

– Конечно. Почему я буду тебе врать? Ты же ходила вчера к Олегу, он разве отрицал?

– Нет, – по правде сказать, он вообще молчал.

– Тогда почему ты мне не веришь?

– Я верю. Прости. Давай до вечера, – мы заходим в институт, дальше нам на разные этажи.

– Пока, – сестра убегает, как ни в чем не бывало.

Маша с Полиной уже в аудитории, мы не общались с того самого вечера. Они даже еще не в курсе, что мы с Димой расстались. Я не хочу об этом говорить. По крайней мере не сейчас. Позже, когда мне будет не так больно.

После пары я иду в деканат, чтобы узнать по поводу перевода на заочку.

– Почему хотите перевестись? – спрашивает меня методист.

– По семейным обстоятельствам.

– Я не могу сказать, что там с местами. Узнаю и перезвоню. Идет?

– Да, буду ждать.

Пока иду на следующую пару, замечаю в коридоре Сашу Муравьева. Он здоровается.

– Катя, привет. Как дела?

– Все отлично, – я улыбаюсь веселой улыбкой. Он видимо тоже не в курсе, Дима мог не сказать по какой-то своей причине. Возможно, они просто не общались с тех пор.

Последняя пара у нас у куратора Светланы Витальевны. Не знаю, как я буду ходить к ней на лекции, я даже не могу смотреть в ее сторону, сразу вспоминаю наши встречи у нее дома и Диму. Я так задумалась, что не заметила, как ребята выходят из аудитории.

– Катя, можешь подойти? – Гордеева спрашивает у меня. Я подхожу к ее столу.

– Я слышала, ты хочешь перевестись на заочную форму? – как же быстро у нас распространяется информация.

– Да, все так.

– Почему?

– По семейным обстоятельствам.

– Это как-то связано с Димой? – она будто допрашивает меня.

– Нет, это связано с тем, что я не могу совмещать учебу и работу.

– Понятно. Бюджетных мест там нет, только на третьем курсе осталось одно. Не думаю, что ты захочешь возвращаться на год назад.

– Вы правы, это мне не подходит.

– Почему ты раньше не сказала? Я могу попробовать спросить у Сергея Леонидовича, возможно, у него есть свободные вакансии.

– Нет, спасибо, – я слишком быстро отвечаю. – Я уже с ним разговаривала, не стоит беспокоить его снова.

– Ладно. Тогда, я подумаю, чем можно тебе помочь.

– Спасибо, – я не ожидаю от нее ничего, но вдруг у нее и правда получится.

– Катя, хотела еще спросить. На выходных мы не видели Диму и даже не смогли до него дозвониться. На работу сегодня он тоже не пришел. Вы же виделись на праздники, с ним все хорошо? – вот зачем, на самом деле, она позвала.

– Я не знаю. Мы расстались, последний раз я видела его в субботу вечером. С ним все было нормально, – хочу еще добавить, что все произошло, как она и говорила, но молчу.

– Почему вы расстались?

– Это наше личное дело. Я вам еще нужна? Если нет, тогда я пойду.

Я выхожу из института и хочу позвонить Диме, но не могу. Я не должна этого делать, а если с ним что-то случилось, или нужна помощь? Мои размышления прерывает звонок Маруси.

– Привет. А ты Диму не видела? Я сейчас на квартире, кажется, он не ночевал дома.

– Нет, Маруся. Я не знаю, где он. Мы расстались?

– Эээ. Это серьезно или просто поругались?

– Серьезно.

– Понятно, извини, это не мое дело, но он правда тебя любит.

– Я знаю, я тоже его люблю. Но мы не можем быть вместе, – сейчас Маруся единственный человек, которому я могу рассказать хотя бы часть правды.

– Давай встретимся и поговорим. Где ты сейчас?

– В институте. Я могу подойти к тебе, только в квартиру заходить не буду.

– Хорошо, я сама спущусь.

– Значит, вы поссорились из-за его друга, и помириться не сможете, так? – мы сидим на лавочке возле Диминого дома.

– Да, больше я просто не могу тебе сказать.

– Я даже догадываюсь, о каком друге идет речь. Видела его в свой прошлый приезд. Неприятный тип, хоть и очень высокого мнения о себе.

– Не могу не согласиться, – если бы я могла сказать, что этот тип сделал с моей сестрой.

– Нужно найти Диму. Зная его характер, не удивлюсь, если он сейчас справляется с проблемой в своей привычной манере. Ты прости, что я так прямо говорю.

– Все нормально, я уже видела, просто мне казалось, что он смог перешагнуть через это.

– Видимо не смог. Где он может быть? Телефон выключен.

– В прошлый раз он был в клубе, может и сейчас там, – я звоню Муравьеву, чтобы узнать не на работе ли он.

– Да, сегодня у меня смена, но Гордеева здесь нет. Что-то случилось? – спрашивает Саша.

– Возможно. У Димы появились проблемы, и он не выходит на связь.

– Спроси, есть здесь какие-нибудь местные любители покурить? – подсказывает Маруся.

– Да есть, конечно. Сейчас поспрашиваю у ребят и перезвоню, – мы ждем недолго, через пять минут он присылает список адресов. Ближайший – в соседнем с моим доме.

– Давай с него и начнем. Я же не отправлю тебя одну, обходить все эти квартиры, – предлагаю Марусе, это не единственная причина, почему я не хочу отпускать ее.

– Хорошо, пошли.

Мы долго звоним в дверь. Только с пятого звонка открывает какая-то рыжая девица, явно спросонья. На ней футболка, так похожая на Димину. Мое сердце пропускает удары, мне кажется, что оно даже перестало биться. Ноги подкашиваются от страха и неприятного предчувствия.

– Вы к кому? – она едва разлепляет глаза.

– Мы ищем моего брата, – говорит Маруся.

– Откуда я знаю, кто ваш брат. – она готова закрыть перед нами дверь. Я вставляю ногу в дверной проем.

– Могли бы мы посмотреть сами? – просто так я отсюда не уйду. Мы переглядываемся с Марусей. Девица пропускает нас внутрь.

– Только быстро.

Мы заходим, квартира оказывается трехкомнатной, и даже с хорошим ремонтом. В каждой комнате обнаруживаются по несколько человек, они уже под чем-то, судя по их внешнему виду. Остается одна комната.

– Это моя спальня, туда не пущу, – она заслоняет собой дверь.

– Мы только посмотрим, – в этот раз уже Маруся проявляет настойчивость и отталкивает девицу. Даже на таком расстоянии я вижу, кто там. Вот теперь я точно могу сказать, что даже не дышу. Дима с голым торсом лежит на кровати, он явно только что проснулся. Есть ли у него одежда под одеялом, я проверять не хочу. Он смотрит на меня и хочет что-то сказать, но это уже неважно. Меня уже нет.

Глава 23.

Я разлепляю глаза, голова ужасно трещит после выпитого вчера. Где я вообще нахожусь? Узнаю знакомый интерьер, я пришел сюда в субботу вечером и с тех пор не уходил. Поначалу мы были вместе с Олегом, а потом он куда-то пропал. И что было дальше? Я слышу за дверью какой-то шум и знакомые голоса, поворачиваю голову, чтобы посмотреть и вижу Катю. Я вижу ее взгляд, он полон боли, представляю, что она может подумать, хочу встать и побежать за ней, но ее уже нет. Как будто и не было. Остался лишь мираж. Я хватаюсь за голову, я как всегда все порчу.

– Дима, вставай, мы уходим, – Маруся тоже здесь, наверное, они пришли вместе с Катей. Я судорожно ищу свою футболку, пока не замечаю ее на рыжей девице, не помню, как ее там зовут и как вообще она на ней оказалась. Помню, что снял ее перед тем, как лечь спать. Ладно, пойду и без футболки. Главное найти свою куртку. Из квартиры мы с Марусей выходим молча.

– Ну и козел же ты, – говорит Маруся уже на улице.

– Я знаю и без тебя. Я этого не делал.

– Как докажешь?

– Никак. Я просто лег спать, а перед сном разделся. Откуда мне было знать, что она найдет, и напялит мою футболку, – понимаю, как глупо это звучит, и не понимаю, как я смогу доказать обратное. Да и есть ли смысл. Катя все равно меня не простит.

– Дима, почему ты всегда попадаешь в подобные ситуации? – я хотел бы разозлиться и нагрубить, но злости нет. Я могу винить во всем только себя. Неожиданно сестра предстает для меня в другом свете. По большому счету не ее вина, что Света вышла замуж за моего отца, а он принял ее как родную. Она была таким же ребенком, как и я. Просто ей повезло чуть больше, и у нее было два родителя, а у меня один. Она даже не знает, где сейчас находится её родной отец.

Мы доходим до дома, я сразу же направляюсь в душ, хочу смыть с себя все запахи этого притона-квартиры, а еще хочу стереть из памяти Катино лицо, когда она увидела меня. Но не могу, она стоит у меня прямо перед глазами.

Голова проясняется, я вспоминаю события последних дней, как мы с Олегом закрылись в ванной. В последний момент я отказываюсь принимать наркотики, но Макарову уже все равно. Я смотрю и вижу, как постепенно мой бывший друг опускается на дно и понимаю, что не хочу оказаться там же. Это не то, чего я хочу, у меня были мечты и желания, просто я забыл о них, а Катя помогла мне вспомнить. Снова Катя, везде она.

– Эй, золотая рыбка, ты там не утонула? – Маруся стучится в дверь.

– Не дождешься. Нам еще делить наследство.

– Черный юмор. Неплохо, значит оклемался.

Я выхожу из ванной. По квартире уже витает запах кофе.

– Кофе я тебе сделала, а вот с едой сам знаешь, готовить я не умею. Как ты, кстати, один тут выживаешь?

– Нормально выживаю. Я умею готовить. Только аппетита сейчас нет.

– Это и неудивительно, – мы садимся за стол. – Теперь рассказывай.

– Зачем?

– Помогать тебе будем, – она сидит напротив и пьет свой кофе. Мне бы ее оптимизм.