Печать зимы

Я указала на ступени, ведущие к подвальной двери. Давид кивнул и жестом пропустил меня вперёд. К моему облегчению ключ подошёл. Эльза специально дала мне именно его, чтобы я могла попасть сюда незаметно для остальных. Тётя вечно подозревала собственных братьев, старших племянников и мужа в распитии спиртного до начала застолья. Я невольно улыбнулась.

– Помощь нужна? – тихо поинтересовался Давид, заметив, что я долго вожусь с дверью.

– Замок немного заедает.

– Давай, я попробую, – он положил руки мне на плечи и отодвинул в сторону.

Я собралась протестовать, но отвлеклась на лёгкое прикосновение к ноге. Посмотрев вниз, я увидела подошедшую Лимон. Видимо, она тоже решила присоединиться к нам. Я шагнула в сторону, показывая, что не простила ей шуточки с голосами в голове.

– Где тут включатель? – донеслось изнутри.

Я осторожно вошла в тёмное помещение и стала шарить рукой по стене справа. Приближение Давида я почувствовала за секунду до того, как нашла кнопку включателя. Когда зажёгся свет, я с удивлением обнаружила, что смотрю в основание его шеи, и сделала шаг назад. Скорее всего, я бы упала, споткнувшись о порог, если бы не реакция Давида. Он схватил меня одной рукой за талию и с силой притянул к себе. Смутившись от такой близости, я почувствовала, как начала краснеть, поэтому, буркнув «спасибо», быстро вырвалась из объятий.

Пройдясь по просторному помещению, я обернулась и обратила внимание на забежавшую в подвал Лимон с поднятым трубой хвостом. Недолго думая, она запрыгнула на старое плетёное кресло с накинутым на него клетчатым пледом и вольготно разлеглась. Давид принялся обследовать подвал. Первым делом он запер входную дверь. Заглянув в соседнее помещение, из которого можно было попасть внутрь дома, он замкнул ведущую туда дверь тоже.

– Зачем ты это сделал? – запоздало поинтересовалась я.

– На всякий случай, – произнёс Давид, не оборачиваясь ко мне.

Вытащив из внутреннего кармана коричневой меховой куртки мобильный телефон, он легко коснулся пальцами экрана и, бросив на меня хмурый взгляд, положил его обратно. Повисло неловкое молчание.

– Кто был тот человек? Ну, у ворот? – не выдержав, нервно спросила я.

– Враг, – односложно ответил Давид, пристально глядя на меня.

– А? – опешила я.

– Не твой.

– Это хорошо, – сказала я на всякий случай, не совсем уверенная, что понимаю, о чём идёт речь.

– Хотя… возможно, теперь твой, – неожиданно добавил он, – точно я не знаю…

– То есть, как это не знаешь?

– Я не спец в этом вопросе.

– А кто спец?

– Не я.

Да он издевается! От возмущения я не знала, что сказать. Точнее знала, но предпочла не говорить это вслух. Досчитав до десяти, я медленно выдохнула.

– Может, тогда ты в курсе, почему этот «враг» меня преследует?

– Преследует? – Давид усмехнулся. – Не преувеличивай.

– Второй день! – со значением сказала я, выразительно глянув на него.

– Тогда радуйся, что он только преследует и не пытается атаковать.

– Что?! – испуганно воскликнула я. – В каком смысле – атаковать? За что? Я ведь его не знаю! И никогда не видела до вчерашнего дня! Да что у тебя за приколы – твой враг, мой враг?!

– Слушай! Давай ты успокоишься! – грубо перебил Давид. – От твоего крика башка трещит! И, кстати, я ничего не собираюсь объяснять! Я здесь не для этого!

Я жутко обиделась, даже чувство страха исчезло.

«А для чего?» – подала голос Лимон, лохматым клубком лежащая на кресле.

– Ты вообще заткнись! – взорвался Давид. – Твоя самодеятельность привела к этому! – он резким движением прочертил рукой в воздухе треугольник, показывая на нас поочередно, после чего наградил меня грозным взглядом.

– Нечего так смотреть! – рассердилась я. – Будто я в чём-то виновата!

– Я бы этого не исключал!

– Да как ты смеешь!..

– А что я должен думать, когда у тебя метка?!

– Какая к чёрту метка?!

– Не придуривайся! Метка на твоей руке!

– Хватит на меня орать!

– Да кто орёт?! – возмущённо поинтересовался он, разведя руками и явно намекая на меня.

– Ты мерзкий, отвратительный!.. – не найдя подходящей концовки для столь пламенной речи, я в бессильной злобе топнула ногой.

Давид нахмурился. Потом его лоб разгладился, а брови поползли вверх. Я мысленно простонала, осознав, что наблюдаю момент узнавания. И всё благодаря дурацкой привычке топать во время бурного выяснения отношений. Я почувствовала, как испуганно забилось сердце под пристальным взглядом карих глаз.

– Ты! – выдохнул Давид.

Поморщившись, я буркнула:

– Вот чёрт!

Его это почему-то развеселило.

– Надеялась, что я тебя не узнаю?

Я скрестила руки на груди и отвернулась, подняв глаза к маленькому окошку под потолком. Лучи послеполуденного солнца пробивались сквозь него, и выхваченные ими частички пыли летали в воздухе, кружась в беспокойном танце.

За спиной засмеялся Давид, я оглянулась.

– Я готов был перевернуть весь город, чтобы тебя найти, а ты была приезжей.

– Ты хотел меня найти?

Он кивнул. В душе разлилось тепло, но приятное ощущение длилось две секунды.

– Чтобы свернуть тебе шею.

Разочарованное возмущение вырвалось наружу:

– Так давай! Чего ждёшь?

– К сожалению, ты нужна живая. Но всё равно я рад, что ты перекрасилась. Страшно подумать, как бы я поступил, оставайся ты блондинкой.

Мои глаза сузились.

– Интересно, почему каждый красивый мужик считает за честь быть хамом?

– Я красивый? – Давид самодовольно улыбнулся.

– Нет, – рассерженно бросила я.

– Ладно, извини.

– Ещё чего!

С минуту мы молча смотрели друг на друга. Шумно вздохнув, Давид пробормотал:

– Прости, Сабина. Мне не стоило так себя вести.

Я никак не среагировала, просто ждала продолжения.

– Видишь ли, я военный, – он развёл руками. – С девушками редко разговариваю. Обычно сразу перехожу…

– О, пожалуйста, избавь меня от деталей! – зажмурившись, я протестующе подняла руку.

Давид неожиданно взял ладонь и мягко погладил. От прикосновения горячих пальцев к ледяной коже вокруг рубцов я почувствовала, как по спине побежали мурашки. Я открыла глаза и встретилась с ним взглядом. Появилось противоречивое желание высвободить ладонь и одновременно позволить Давиду касаться её. И всё же я выбрала первое, не забыв при этом основательно покраснеть. Он отпустил руку, не сводя с меня пристального взгляда.

– Так ты служишь в армии? – спросила я, прокашлявшись, и отступила назад.

– Да, – кивнул Давид.

– Какие-то секретные разработки? Сверхоружие? Опыты над животными и людьми?

А что, вполне логичное объяснение. Лимон в голову вмонтировали какой-то микрочип, чтобы она могла общаться. И тот призрак – обычный человек, умеющий маскироваться на местности. Осталось разобраться, почему я его вижу.

Давид отрицательно качал головой.

– Просто мы с ней здесь гости, – и он бросил взгляд на Лимон.

– Ну, это очевидно. Всё-таки вы в доме моего деда, – усмехнулась я.

– Под «здесь» я подразумеваю эту планету.

Вот загнул! На какое-то мгновение я даже открыла рот от удивления. Неужели тот удар по голове был таким сильным? Разрываясь между жалостью и смехом, я не выдержала и всё-таки расхохоталась. И никак не могла успокоиться. Когда мне это, наконец, удалось, я вытерла слёзы и, слегка заикаясь, сказала:

– Ух! Давно я так не смеялась.

– Рад, что тебе понравилось, – очень спокойно, с улыбкой произнёс «пришелец».

В этот момент раздался тихий переливчатый звук. Давид полез в карман за телефоном.

– Всё готово, – проговорил он, касаясь экрана пальцем.

– Что готово?

– Ответы на твои вопросы, – со смешком объяснил Давид.

Следующая фраза застряла в горле, потому что у него за спиной задрожала широкая полоса воздуха, совсем как при сильной жаре, слегка искажая пространство. Я замерла, думая, что схожу с ума, и не сразу заметила, как Давид взял меня за руку и стал приближаться к дрожащей полоске.

– Нет! – воскликнула я, очнувшись, и начала вырываться.

– Не бойся, – улыбнулся он и покрепче ухватил ладонь.

В каком-то шоковом состоянии я смотрела, как Лимон, соскочив с кресла, зашагала к неизвестной субстанции, прыгнула в неё и исчезла. Вот тут я приготовилась не просто кричать, а визжать со всей силы лёгких, и почти осуществила намерение. Но Давид подхватил меня и, зажав рот рукой, решительно двинулся к дрожащему всё сильней воздуху. Я зажмурилась, не желая видеть собственное исчезновение, при этом не забывала вырываться и даже пару раз укусила его пальцы, с удовлетворением услышав, как он охнул от боли. Череда вспышек заставила меня замереть. И вскоре всё прекратилось.

Я осторожно приоткрыла сначала один глаз, затем другой. Давид продолжал держать меня в объятиях, но ладонь, которую прижимал к губам, убрал. Осмотревшись, я поняла, что мы не в подвале дома дедушки. Это было небольшое помещение с белыми стенами, полом и потолком. Пластик и стерильность. И запах какой-то сладковатый. Если это сон, то чересчур реалистичный. Пора просыпаться. Я снова закрыла глаза. Давид же за моей спиной смачно выругался, обдав тёплым дыханием мою шею.

– Нет! – я мотнула головой. – Мамочка, разбуди меня… Пожалуйста, пожалуйста… Это сон, сон…

– Сабина, – прозвучало над ухом, и это была не мама.

Глаза распахнулись. Вокруг по-прежнему яркая белизна. Давид осторожно развернул меня к себе.

– У нас проблема, – он говорил медленно, словно я была умалишённой. – Прошу тебя, сосредоточься.

– Это сон! – настаивала я.

– Каким-то образом мы попали в международный космопорт Тагнат. И находимся на территории военной базы. И это очень, очень плохо.

Бред, бред, бред. Я отодвинулась от Давида, осматриваясь в поисках логического объяснения происходящего. Наверняка он накачал меня сильнодействующим препаратом, привёз сюда и теперь пытается убедить, что мы волшебным образом переместились из подвала.

– Для чего всё это? – прочистив горло, прямо спросила я.

Давид нахмурился, словно не понимая.

– Если это похищение, достаточно было удара по голове. К чему такие сложные галлюцинации?

Мой навязанный спутник вздохнул.

– Понимаю, ты не веришь в происходящее, но я докажу тебе, что всё реально.

– Ха!

– Пожалуйста!

В глазах Давида мелькнул страх, и это, как ни странно, подействовало успокаивающе. Приятно знать, что не одинока в окружающем дурдоме. Давид крепко взял меня за руку. Одна из стен оказалась дверью, что вывела нас в просторный коридор. Давид огляделся, быстрым шагом дошёл до светящегося квадрата на противоположной стене, надавил на него пальцем и снова чертыхнулся. Дальше последовали плутания по коридорам и этажам. Давид старательно избегал встреч с кем-либо, приходилось часто прятаться за выступами или в углублениях.

Наконец, мы остановились перед обшарпанной дверью. Давид громко стукнул по ней. После пары секунд тишины раздался ещё один мощный удар. Дверь медленно, словно нехотя, открылась. Давид дёрнул ручку на себя и втолкнул меня внутрь. Моим глазам предстало помещение, похожее одновременно на раздевалку и хранилище. Всюду шкафчики, полки с разным хламом. И посреди этого тощий долговязый парень с бирюзовым цветом кожи. Бирюзовым! Вот уж не думала, что у меня такое воображение.

И тут парень затараторил на дико смешном языке, лихорадочно тыча тонким, всё ещё бирюзовым, пальцем в мою сторону. А Давид стал отвечать, судя по интонации, споря с парнем, или даже угрожая.

– Потрясающий сон, – пробормотала я.

Глаза бирюзового округлились. Тембр голоса поднялся на несколько тонов, парень разве что не визжал. Давид резким движением схватил его за комбинезон и прижал к стене. Что бы он ни сказал ему, это подействовало. Парень попятился вглубь комнаты и стал рыться в шкафчиках.

– Интересно, что же будет дальше? – улыбнулась я.

Давид хмуро посмотрел на меня.

– Если повезёт, попадём в гражданскую зону, а оттуда к Крауду.

– Ах, да, Крауд, – поддержала я беседу с серьёзным видом. – Ты упоминал его, да.

– Послушай, у нас реальная проблема.

– Из которой есть простой выход.

– Какой?

– Скоро зазвенит будильник, и я проснусь.

– У тебя всегда такие странные сны?

– В последнее время – да. Переутомление, я думаю.

Давид улыбнулся и подошёл ближе. Его тёплая ладонь коснулась моей щеки. Шершавые пальцы погладили кожу. Я замерла от неожиданности. В карих глазах читалась нежность. И сочувствие. Потом он наклонился, лицо приблизилось, полные губы едва касались моих. Для сна я чувствовала это слишком явно…

– Эй! – я оттолкнула Давида. – Какого чёрта ты делаешь?

– Доказываю, что ты не спишь, – он снова потянулся ко мне.

– Да верю я тебе! Верю!

– Вот и умница, – шутливо поаплодировал Давид. – Жаль, не умеешь управлять акири.

– Чем управлять?

– Акири.

– Марка машины, что ли?

– Нет, – усмехнулся мой собеседник, но объяснять ничего не стал.

Вернулся бирюзовый парень. В мою сторону полетел стиранный-перестиранный комбинезон очень неопределённого цвета. Я брезгливо поморщилась.

– Он чистый, – произнёс Давид, сбросив меховую куртку, и стал натягивать на себя похожее барахло.

Пересилив себя, я влезла в потёртый кошмар и заметила отсутствие молнии.

– Есть другой? Или мне ходить нараспашку?

Давид одарил меня весьма красноречивым взглядом, приблизился и дотронулся до воротника. Сказать, что я испугалась, когда сработала невидимая молния, прилепив две стороны комбинезона, значит, ничего не сказать. Я завизжала. Словно глупая девица при виде паука. Давид схватил меня за плечи.

– Тихо, тихо! Успокойся!

– Как эта штука застегнулась, чёрт возьми?!

– Обычные магниты. Вот, смотри, – он нажал на свой воротник, повторив фокус.

– Мог бы сначала на себе показать!

Губы Давида дрогнули, и он засмеялся.

– Прости. Хотел посмотреть на твою реакцию.

Я со злостью оттолкнула его и, круто развернувшись, направилась к двери. Из угла послышался насмешливый голос бирюзового парня. Давид что-то ответил и окликнул меня.

– Стой. Нужно спрятать волосы.

– Ну, уж нет! Второй раз твои шуточки не прокатят.

Дверь оказалась запертой. Я обернулась. Давид стянул с головы тощего обитателя кладовки нечто, напоминающее панамку, и подошёл ко мне.

– Я серьёзно. Лишнее внимание нам ни к чему.

– А с ними-то что не так?

– Скажем, они не модные.

– Что?!

Дорогущее омбре не модное?!

– В несколько цветов красятся в тюрьмах, – Давид убрал под панамку мою косу.

– Прекрасно, – пробурчала я.

– И ещё. Ты мне очень поможешь, если будешь молчать. Это важно, – и дождавшись, пока я кивну, Давид открыл дверь.

В комбинезонах мы передвигались более свободно. Я старалась дотрагиваться до всего, до чего могла дотянуться, всё больше убеждаясь в реальности происходящего. Таких снов не бывает. К сожалению.

Остаток пути был проделан, как мне показалось, по вентиляционной системе, в конце которой нас ждал коридор с выходом в огромный ангар. На высокой платформе в центре стоял самолёт необычной дутой формы, раза в три превышающий размеры тех, на которых приходилось летать мне. Давид облегчённо вздохнул. Сжав мою ладонь, он стал пробираться между разношёрстной публикой. Среди людей с обычной внешностью встречались экзотичные, как тот бирюзовый парень.

Я взглянула на самолёт. Золотой цвет обшивки с выбитыми чёрными иероглифами навевал на мысли о заносчивой поп-звезде, ударившейся в новомодную религию. А вот размах крыльев, на мой взгляд, был маловат для такого размера самолёта. И как эта громадина взлетит?

Размышления оборвались, когда я толкнула кого-то плечом. Я оглянулась. Чересчур белокожий парень с красными волосами, торчащими как ирокез, одарил меня презрительным взглядом. Казалось бы, простое «извините» должно было исправить ситуацию. Но нет.

Бледнолицый парень побледнел ещё больше и заорал не хуже пожарных сирен. Все дико оживились, стали кричать, показывая в нашу сторону. Как по отработанному сценарию вокруг нас образовалось пустое пространство. Хотелось спросить, что происходит, но Давид сгрёб меня в охапку и потащил к золотому самолёту. Я мельком успела заметить, как к нам приближались несколько человек в одинаковой одежде бело-серой расцветки. Военные?

Вбежав по трапу, мы попали в толпу веселящихся людей. Давид бойко принялся расталкивать их, после чего нырнул в левый проход. Через несколько метров мы скрылись уже в правом коридоре. Я не понимала, что он ищет. Ведь если за нами погоня, то самолёт нужно как раз покинуть.

– Давид…

Он не ответил, стуча по стенам. Наконец, послышался звук пустоты. Давид надавил на едва заметный шов. Отворилась створка, и меня запихнули в образовавшееся пространство. Это была настолько узкая ниша, что я терялась в догадках о её назначении. Аккуратно схватив пальцами края, Давид плотно укрыл нас в сомнительном убежище. Учащённо дыша, мы стали прислушиваться к отдалённой суете в коридорах.

– Я же просил тебя молчать, – тихо упрекнул Давид.

– Забыла, прости. А почему у всех истерика при виде меня?

– Ты говоришь на чужом языке.

– И что?

– В космопортах все обязаны говорить только на официальном языке Лиги – пакти.

– Что за дискриминация? – возмутилась я, и Давид на меня шикнул.

– Это связано с одной проблемой в прошлом, когда пираты захватывали корабли прямо на взлётной площадке.

– Пираты? Серьёзно?

– Тихо ты! Можно подумать, у вас такого нет.

– Конечно, нет! – категорично заявила я, и он выразительно фыркнул. Вспомнив новостные сводки про захваты кораблей, я нехотя признала. – Ну, бывает иногда.

– К сожалению, у нас чаще, чем иногда, – пробормотал Давид.

– Прямо средневековье какое-то.

– Что верно, то верно, – неожиданно согласился он.

– Надеюсь, меня не сожгут? – сделала я попытку пошутить.

– Нет, но ты всё равно считаешься преступницей.

– Почему?

– В космопортах каждый проходит регистрацию и тем, кто не владеет пакти, выдают приспособление, преобразовывающее речь. Ты говорила на своём языке, отсюда следует – ты не прошла регистрацию, а значит, преступница.

– Ох… А что, если…

Договорить я не успела, Давид прижал пальцы к моим губам, снаружи прогромыхали несколько пар тяжёлых ботинок. Следом раздался гул, и под ногами почувствовалась лёгкая вибрация. Я невольно придвинулась к Давиду, рука ухватилась за его комбинезон.

– Что происходит?

– Скоро взлетим.

– Взлетим? Что, прям взлетим?

– Конечно. Это же круизный лайнер до Лаэндо, – он осторожно приоткрыл створку и на пару секунд замер, прислушиваясь к звукам в коридоре.

– Знаешь, что я поняла из твоих слов?

– Что?

– Ничего!

Давид усмехнулся.

– Если военные перестанут искать нас и передадут решение о поимке местной службе безопасности, у нас будет от силы десять минут, чтобы выбраться. Потом все переходы заблокируются до окончания полёта корабля. Недели на полторы точно, может, больше.

– А хорошая новость?

– А тут таких нет. Рано или поздно нас найдут. И тогда твой двойной цвет волос придётся кстати.

Я почувствовала нарастающую панику.

– И что теперь делать?

– Для начала избавиться от одежды, – и он стал снимать комбинезон.

– Хвала небесам! – отозвалась я, с осторожностью нажимая на выпуклость в вороте.

В узком пространстве мы то и дело касались друг друга. И я совершенно не желала знать, до чего именно пару раз дотронулся мой локоть.

– Дальше что? – кашлянув, спросила я.

Давид толкнул створку.

– Видишь поворот налево? – он чуть отодвинулся, открывая мне обзор.

– Да.

– Если я не ошибаюсь, тот коридор ведёт к переходу. Я бы предпочёл им не пользоваться, он наверняка слишком оживлённый, но выбора у нас нет.

Он достал из кармана и вложил в дрожащую ладонь какой-то маленький предмет. Сначала я подумала, что это плоский морской камень. На ощупь он был приятно гладким и прохладным.

– Помнишь, как мы сюда попали из дома твоего деда?

– Мечтаю забыть.

– Крауд сделал туннель, чтобы мы переместились к нему, – быстро говорил Давид, поглядывая в коридор. – Это, – он указал на камень, – мини-туннель. Для экстренных перемещений. Чтобы воспользоваться им, желательно попасть в переход. Это такое просторное помещение белого цвета.

– Мы в таком появились.

– Да.

– Тогда зачем пробирались сюда, если можно было уйти ещё там?

– Переходы на военных объектах работают только в сторону прибытия.

– Подожди! Ты сказал, что мы должны были попасть к этому твоему Крауду. Почему очутились на военном объекте?

– Вот и задашь этот вопрос Крауду, – Давид сжал мою руку, в которой лежал камень. – Если вдруг нас обнаружат, ты должна будешь им воспользоваться. Бросаешь перед собой, открывается туннель, проходишь сквозь него. Всё очень просто.

Я нахмурилась.

– Почему не воспользоваться сейчас?

– Активность мини-туннелей вне переходов слишком заметна. А мне бы не хотелось подставлять Крауда без крайней необходимости.

– Ты меня запутал.

Давид шумно вздохнул.

– Запомни главное. Если нас обнаружит патруль, ты должна сбежать.

– А ты?

– Проклятье! Не можешь просто сказать: «Да, хорошо, так и сделаю»?

– Я тебя здесь не оставлю.

Воцарилось молчание. Рука Давида поднялась и тут же опустилась, словно он хотел коснуться моего лица, но в последний момент передумал. Я смутилась и, опустив голову, принялась разглядывать камень.

– Кажется, путь свободен, – пробормотал Давид. – Готова?

Я неуверенно кивнула. Переступив порог, он осмотрел узкий коридор. Потом бесшумно скользнул до противоположной стены и прижался к ней спиной. Побежав следом, я пристроилась рядом. Крадущейся походкой Давид добрался до угла и осторожно заглянул за него.

– Там только провожающие.

Он крепко обхватил меня сзади и стал проталкиваться сквозь многочисленную толпу, что-то говоря на смешном языке. В ответ раздавалось глухое ворчание, пока мы не достигли двери, где стоял наш злосчастный знакомый. При виде нас мутно-розовые глаза округлились, а вслед за ними и рот. Я поморщилась, ожидая противного звука, который издавал этот самый рот, но его не последовало. Резким ударом в глаз Давид отправил красноволосого в нокаут, и коридор взорвался возмущёнными криками. Мы успели протиснуться в дверь до того, как подоспела подмога в лице преследующих нас представителей закона.

– Бросай его! – Давид схватил мою руку. – Быстрей!

Я с силой отбросила камень от себя, а он через полметра неожиданно замедлил движение и стал на глазах распадаться, превращаясь в дрожащую полосу. Давид буквально затащил меня в неё. Но перед тем как шагнуть в пустоту, я отчётливо услышала пару хлопков, подозрительно напоминающих выстрелы.

03. Враг мой

После череды вспышек мы оказались в просторном квадратном помещение со стеклянными от пола до потолка стенами. За ними простиралась снежная пустыня. Порывы ветра сдували белые массы и закручивали в вихри. Куда бы я ни посмотрела, не было ни зданий, ни каких-то других построек, только беспорядочный рой кружащихся снежинок.

– Зима, – прошептала я, выбираясь из объятий Давида.

Этот трюк со мной проделали уже во второй раз, и всё же… Как такое возможно? Я закрыла глаза, постояла так несколько секунд, открыла их, но картина передо мной не изменилась. Небо было низким и серым, светлое пятно высоко над горизонтом говорило о спрятанном где-то за облаками солнце. Я подошла ближе к стеклу и дотронулась до него. Оно было прохладным и определённо мне не мерещилось. Убрав руку, я взглянула на оставленные пальцами следы.

– Где мы?

Я провожала глазами пролетающие мимо пушистые снежинки. Вот одна взмыла вверх и в танце с подружками сделала пару оборотов, чтобы снова устремиться вниз, едва касаясь разделявшего нас стекла.

– В безопасности, у Крауда.

– Где-то на севере, да? – я обернулась.

– Вроде того.

– Что это?

На рукаве рубашки моего спутника была рваная дырка, вокруг которой расплылось пятно, похожее на кровь. Ужас какой! Давид взглянул на руку и равнодушно пожал плечами.

– Наверно, задело, – заявил он буднично.

– Ты ранен!

– Ерунда.

– Ерунда? В нас стреляли! Я думала, мне показалось! А в нас стреляли! Стреляли, понимаешь?! И ранили тебя! А если бы?.. Почему ты такой спокойный?!

Давид молча смотрел на мою истерику и улыбался.

– Так! Отвези меня домой немедленно! Или лучше дай тот камень, я сама уйду!

– Боюсь, тебе придётся остаться, Сабина, – послышался чей-то приятный голос.

Говорившего видно не было, Давид загораживал проход.

– Это Крауд, – пояснил он, протягивая мне руку.