скачать книгу бесплатно
– Да много ты понимаешь! Пфе! Будет нас ещё ученик кузнеца учить! Сам-то много понимаешь?! – начала возмущаться Шакко, в этот момент ощущая обиду за себя и остальных лисичек, но в ответ услышала лишь тревожное сопение. – Эй!
Будто не слыша её, парень самозабвенно дремал, но чуткие ушки уловили какие-то хрипы. Что это? Шакко мало общалась с людьми, как и другие лисицы, поэтому не могла даже сказать, нормально это или нет. Ещё и прямо на полу улёгся… Девушка была возмущена, но подобное можно было назвать приключением.
Тихонько разложив футон, лисица ещё раз посмотрела на Лео и, закусив губу, расстегнула блузку. Следом осторожно стащила юбку через голову, чтобы не лохматить хвостик, и, оставшись в одном белье, торопливо надела милую розовую пижаму для сна, со специальной прорезью под пушистое достоинство любой кицунэ. Забравшись под покрывало, Шакко легла набок, отвернувшись к стене, и попыталась заснуть.
Сопение, сопение… Не привыкнув спать вместе с кем-то, лисица никак не могла успокоиться, ворочаясь уже минут двадцать, когда размеренный звук прекратился. Отвернувшись, Шакко навострила ушки. Лео поднялся. Нужно сейчас же это остановить! Закрыв глаза, девушка сосредоточилась на выученном любой уважающей себя лисой заклинании управления кицунэ-цуки, прочитала шёпотом… Ничего. Шакко бросило в пот: это означало, что Леонард ей не принадлежал. Нет, конечно, изначально ритуал и не подразумевал рабство или что-то столь же ужасное, просто призванная ёриката становилась соратником кицунэ, беспрекословно прислушиваясь к её приказам в определённых пределах. Но сейчас…
Шаг.
Сглотнув, Шакко подавила в себе желание вскочить и убежать. Она храбрая лиса. Жаль, что нельзя найти сейчас поддержку в лице хвостика, человек всё увидит. Но как бы там ни было, она не собиралась рассказывать о подобной оплошности матери: если выяснится, что призыв фиктивный, ей уж точно выдадут какую-нибудь мико, и прощай, спокойная жизнь!
Шаг.
«Не-е-ет! Только подойди! Испепелю! Сожгу заживо! Улечу отсюда, мамочки!» – мысли лезли в голову одна за другой, и не было им конца. Он уже близко, совсем рядом… Сейчас… Сейчас она его уничтожит, пусть только попробует её коснуться!
Грузно грохнувшись на пол, Леонард лёг рядом, и девушка ощутила мелкую дрожь парня, а затем рука вторженца на удивление нежно схватила хвост и положила его сверху Лео. Радостно вздохнув, парень вновь засопел, а Шакко лежала, ни жива, ни мертва, будучи просто в шоке от подобного.
***
– Доброе утро, – сказал Лео, как только проснулся. Шакко стояла возле окна в своей обычной одежде, но, когда она обернулась, юноша увидел, что у лисицы под глазами тёмные круги. – Что-то случилось?
– Ничего, – устало сказала девушка, после чего подняла одной рукой увесистый рюкзак. – Что это за камень?
Обернувшись, Лео не увидел своей рюкзака и, вздохнув, перевёл взгляд на лису. Похоже, что та ушастая, что была с фиолетовыми волосами, не слишком жаловала людей, поэтому лишний раз даже касаться вещей человека не хотела, а эта лиса куда любопытнее. Только вот сейчас Лео явно слишком далеко от учителя, а о том, можно ли будет сбыть находку где-то здесь, не узнать без помощи.
– Слушай, давай поделим поровну…
– Что это?
– Звёздный металл, – тихо ответил Лео, и у Шакко даже покачивающийся хвост замер на месте, а ушки чуть шевельнулись, словно лисичка сомневалась в услышанном.
– Серьёзно?
– Более чем. Иначе стал бы я рисковать, связываясь с нуси? – ответил Лео, но Шакко пожала плечами.
– Кто ж тебя знает. Но… Как-то слишком подозрительно для простого кузнеца.
– Конечно, я был и защитником деревни, не только же ковкой заниматься, – непонимающе уточнил Лео.
– Да ладно? Не уверена, что ты и впрямь можешь кого-то одолеть! – выпалила Шакко, просто светясь от гордости.
– Так ты обиделась?
– Ни капельки. Ни капулечки, – сложив руки под грудью, лисица фыркнула и шевельнула ушками.
– Я не то имел в виду, – примирительно улыбнувшись, Лео поднялся и попытался было отобрать рюкзак, но Шакко отпрыгнула от него, прищурившись и обнажив длинные клычки. – У нас есть Рыцарский орден, сражающийся с тварями. Там состоят и женщины… Но все они будто бы сломаны жизнью, потерями товарищей, в них нет той искорки и тяги к жизни, что я заметил у вас, – каким-то слишком печальным тоном рассказал парень, но Шакко всё ещё слушала насторожённо.
– Естественно. Мы сражаемся профессионально, не неся потери, так что немудрено, – снова фыркнув, Шакко гордо приосанилась.
– Если вы так сильны… Почему мои земляки вынуждены умирать от ваших тварей? – невесело усмехнувшись, Лео закашлялся. – Проклятье. Похоже, что я подхватил недуг…
Лисица, казалось, прослушала вторую фразу, не зная, чем парировать первую. Ведь он был прав… Но Академия славилась на всю округу, и все земли Восточной Империи были под контролем, к чему тогда жалобы?
Лео закашлялся в рукав и, коснувшись своего лба тыльной стороной ладони, покачал головой.
– У вас здесь растёт Tili flores[15 - Tili flores – лат., цветы Липы.]? Мне бы сбить жар…
– Стой-стой-стой! Не знаю, что за штука, но стой пока здесь! – всполошилась Шакко, когда Лео повернулся к двери.
– Дальше будет только хуже, – предупредил парень.
– Возможно! Не смей меня не слушаться! Так, иди сюда сейчас же и послушай! – строго сказала лисица, и парень, вздохнув, остановился, а затем подошёл к ней.
– Что?
– Ты – кицунэ-цуки, уяснил? – сказала Шакко, ткнув пальчиком в грудь парня.
– Я это уже слышал, но суть ускользает.
– Мой подчинённый! Одержим частичкой духа лисы, меня, то есть!
Почесав затылок, Лео пожал плечами.
– Никто меня не загонит в рабство, даже иностранные пушистые воительницы.
– Бака[16 - Бака (яп. ??, ??, ?? бака) – самое распространённое в современном японском языке ругательство со значениями «дурак», «болван», «идиот», а также «дурашка», в уменьшительно-ласкательной форме.]! Если другие узнают, что ты мне не подчиняешься, тебя.., – Шакко весьма красноречиво показала срубание головы мечом. – Ни один обычный человек не должен появляться здесь! Тебя растерзают!
– И с чего вдруг ты обо мне забеспокоилась? – внимательно выслушав, уточнил Лео.
– Действительно, никакого повода, ах-ха-ха! Ещё скажи, что кому-то можешь быть любопытен, – наигранно рассмеявшись, Шакко поперхнулась, и ушки дрогнули. – В общем, ты всё понял?
– Да-да… Что с металлом? – отмахнувшись и закашлявшись, Лео посмотрел на всё ещё удерживаемый девушкой рюкзак.
– Пока обойдёшься. Я спрячу его от любопытных глаз, – уверила парня лисица и демонстративно запихнула рюкзак в шкаф, после чего лёгким взмахом руки наложила запирающие чары. – Скорее… Придержи свою кашлюку при себе, занятия скоро!
Глава 2. В поисках лекарства
Лео чувствовал себя всё хуже: сравнивать скорость развития недуга ему было особо не с чем, поскольку в родных краях старались всеми силами не допускать переохлаждения, а об отдельных случаях он лишь слышал. Некоторые из мыслителей связывали повышенную восприимчивость к любой хвори с туманом, порой накрывающим территорию Британского королевства на долгие дни: его природа уж точно не была связана с одной лишь погодой, а других причин, лежащих на поверхности, не находилось.
Но сейчас парню приходилось сдерживаться, пытаясь подавить кашель. Пусть Лео до конца и не разобрался в порядках, царящих в обществе лисиц, ясно было, что он сейчас, как бельмо на глазу. Повода не верить словам сопровождающей его девицы не нашлось, а там можно и разобраться получше со временем – надежды на то, что его отправят назад столь же лихо, как призвали сюда, не было. Иначе бы не слишком гостеприимная ушастая бестия с фиолетовым мехом не стала бы его терпеть, это точно.
Шакко торопливо вышагивала по коридорам, время от времени поглядывая на часики. Здание Академии было весьма запутанным, выстроенным из обработанного камня, в отличие от деревянных жилых помещений и храма. Конечно, для жителей деревушек, расположившихся в низине, и просто гостей вид величественной и высокой Академии на фоне священной горы был воистину впечатляющим зрелищем, вызывающим восторг и благоговение… Но внутри это всего лишь старое здание с не слишком продуманной планировкой, поскольку место под факультеты, кафедры, лаборатории, тренировочные залы и всевозможные кабинеты выбиралось в соответствии с особыми приметами и традициями, что в итоге сказывалось на общем удобстве расположения ключевых помещений. Шакко порой казалось, что все лисы-преподаватели просто дрались за свои территории, выгрызая себе права на кабинеты в ужасной свалке, потому в итоге и получилось то, что получилось. Это была лишь фантазия, но девушке думалось, что она не так уж далека от истины.
Поскольку общее число студенток было не таким уж и большим, в столь поздний утренний час уже почти никто не попадался на пути – в отличие от лекции, практические занятия в комнатах начинались с рассветом, и подобному положению дел Шакко даже была рада. Несмотря на то что обычно она наслаждалась создаваемым её внешностью впечатлением, сейчас из-за ситуации с призывом ей меньше всего хотелось повышенного внимания. По этой же причине в лекционную аудиторию она зашла тихонько, стараясь особо не цокать каблучками, но остальные однокурсницы всё равно дружно посмотрели в её сторону. И сразу же прервавшийся в момент появления Шакко шёпот возрос с новой силой.
Цокнув язычком, лисица поспешила к скамье за последней партой, впервые жалея о том, что сидит так далеко. Лео, вяло шагая, доплёлся за ней следом и первым плюхнулся на место, располагаясь поближе к стене. Шакко же тем временем старалась делать вид, что не замечает, как остальные девушки косятся в её сторону. Некоторые старались показать, как сильно заняты своими делами, но их ушки уже были наготове, а хвосты тихонько шелестели от нетерпения.
Услышав величавое постукивание гэта, деревянных сандалий, Шакко постаралась не смотреть на подошедшую Генко. Чёрная лисица, в свою очередь, молча осмотрела Шакко с головы до ног, и, прыснув в ладошку, ехидно улыбнулась, став говорить нарочито громко:
– Ара-ара[17 - Ара-ара (яп. ??) – Ой-ой.]… Мы и не сомневались, чего именно ждать от Шакко-тян. Тёмные круги под глазами, пришла поздно… Ну всё понятно.
– Это чего же это тебе понятно, Генко? – с вызовом сказала Шакко, подняв носик кверху и посмотрев на местную отличницу свысока.
Чёрной лисице не понравилось, что в её имени даже суффикс опустили, и она поспешила выудить из сумочки сенсу, принявшись им обмахиваться и тем самым скрыв половину лица.
– Тц. Мужчина и бессонница… Здесь и гадать не надо, чем ты занималась ночью. Как всегда, никакого понятия о том, как должна себя вести уважающая себя кицунэ. Мрак.
– Что?! – услышав, как остальные горячо зашептались, смущённо поглядывая то на неё, то на полусонного Лео, Шакко обомлела. Её ушки мелко задрожали, а хвостик стал выписывать восьмёрки, задирая юбку. – Это твои влажные фантазии, Генко. Хотя и немудрено… На твоём месте и впрямь стоит переживать по этому поводу, вряд ли какой-то из дзинко обратит внимание на такую зубрилку, – ехидно ответила девушка, и Генко начала краснеть.
– Да как ты смеешь!?
– Он как представит, что ты даже в опочивальню с книжкой пойдёшь, чтобы на месте разобраться… От смеха всё желание пропадёт, хи-хи.
– Получать знания не стыдно, поняла?! Бака! Сначала хотя бы сравняйся со мной, или ты только языком трепать сильна? – ткнув сложенным веером в грудь Шакко, Генко слегка подлетела на месте, а за её спиной вместо одного хвоста оказалось сразу три: роскошные, поблескивающие от того, что шёрстка была очень ухоженной, они слегка колыхались, будто от волн.
– Когда сказать нечего, только хвостами и остаётся меряться. Пустышка, – со смешком добавила Шакко, прищурившись.
Фыркнув, Генко резко развернулась и, демонстративно топая, пошла к своему месту, а Шакко, продолжая улыбаться, села на своё. Прикрыла лицо ладошкой и грустно улыбнулась, украдкой посмотрев на свой единственный хвост. Который почему-то…
– Это тебе не тряпка, понял?! Хватить лапать почём зря! – громко зашипела Шакко, когда Лео вновь попытался прихватить белоснежный хвостик и положить себе на колени. Надув щёчки, лисичка выудила из клатча гребень и принялась аккуратно расчёсывать своё пушистое достоинство.
– Меня лихорадит, а у тебя он лежит без дела, – слабым голосом пробормотал Лео. – Тебя тут, похоже, не очень любят.
– Пф, плевать.
– Это печально.
– Что я плюю на них? – удивлённо подняв бровь, Шакко даже расчёсывать шерсть перестала, навострив ушки.
– Всё вместе. Кха! – прикрыв рот, парень попытался сдержать новый порыв, но на них уже обернулись.
– Тише давай! Лепесток тебе за шиворот.., – шумно процедив сквозь зубы, Шакко постарался сесть как можно более непринуждённо и недоумённо глянула на любопытных. – Что?
– Кицунэ-цуки не подвержены хворям, ты же знаешь, Шакко-сан? – миролюбиво произнесла сидящая впереди неё миниатюрная кицунэ с короткими синими волосами. – Так ведь, Сакура-тян?
– Да, Ао-сама, – почтительно улыбнувшись, ответила сидящая рядом с лисицей девушка в лёгких доспехах, чья причёска точь-в-точь повторяла таковую у соседки.
– Он заболел до того, как попал к нам, ясно? – буркнула Шакко, ткнув Лео в бок кулаком.
– А-а… Возможно. Благодарю за информацию, – кивнув, Ао сложила ладошки вместе и подарила сидящим за задней партой лучезарную улыбку.
От дальнейших разговоров отвлекла пришедшая преподаватель. Закутанная в мрачную юкату, строго выглядящая лисица с длинными, до бёдер, волосами иссиня чёрного цвета подошла к кафедре. Её бледное лицо будто бы принадлежало статуе, чей прекрасный лик скульптор высек из мрамора, настолько красивым и одновременно безжизненным оно казалось. Лёгкое выражение надменности и даже презрения застыло на нём: окинув большой зал без окон взглядом, кицунэ кивнула сама себе.
– Доброе утро, мои дорогие ученицы. Или не очень доброе… С прискорбием вынуждена сообщить, что вчера наша Академия получила жалобу… Без сомнения, это грустная новость, но нет ничего непоправимого, пусть даже нашей репутации нанесён ущерб, – картинно вздохнув, лисица закрыла глаза, и по её бледной щеке скатилась жемчужинкой одинокая слеза. – Не ошибается тот, кто ничего не делает, поэтому исправить случившееся мы сможем усердным трудом и более скрупулёзным принятием решений. Ничто, ни кумовство, ни некомпетентность отдельных учениц, не сможет помешать нам стать достойными кицунэ. Чтобы этого избежать, сегодня мы вновь разберём нодзути: как с ними бороться, как отслеживать, все тонкости, чтобы впредь не было случаев, когда страдают невинные, – закончив свою тираду, преподаватель щёлкнула пальцами и в воздухе повисла иллюзия мерзкой здоровенной гусеницы.
– Простите, Генко-сенсей! – протянула руку чёрная лисица, ёрзая на месте.
– Да, Генко-сан, – отозвалась преподаватель.
– Как вы считаете, хватило бы способностей любой из наших учениц, чтобы справиться с подобным ёкаем без проблем?
– Да, без сомнения. Не могу говорить за всех, но вы, Генко-сан, с лёгкостью бы справились.
– Спасибо за ответ, Генко-сенсей, – улыбаясь до ушей чёрная лисица уселась на место.
Шакко в это время прижала ушки и сидела, пригнувшись. Внутри неё закипала ярость, но сделать она ничего не могла.
– Опять что-то про тебя, судя по реакции, – прошептал Лео, рассматривая девушку.
– Угу. Это мамаша Генко. Всё надеется стать во главе Академии… Актрисы, им бы в кабуки[18 - Кабуки – один из видов традиционного театра Японии.] выступать! – начала Шакко искренне жаловаться. – Я всё правильно сделала! Нодзути могут маскироваться под монахов…
– Я знаю. Слышал, вернее, – вздохнув, Лео сдавленно кашлянул, пытаясь сделать вид, будто подавился.
Шакко не смогла скрыть своё удивление, но расспрашивать прямо посреди лекции не хотела, хотя ничего интересного для себя там не могла услышать. Просто старшая Генко постоянно поглядывала в её сторону, поэтому стоило ввести себя поспокойнее.
Выдохнув, Лео покачал головой и тихо спросил:
– Ты же волшебная лиса. Почему не вылечишь меня?
Прищурившись, Шакко шлёпнула хвостом по спине парня.
– Ты же ученик кузнеца! Скуй мне чего-нибудь!
– Мне нужны рабочее место и материалы, – ответил Лео, на что лисица победно улыбнулась.
– Вот ты и ответил.
– М-м?
– Я не умею лечить, а снадобья, как ты мог догадаться, нам особо ни к чему, – объяснила Шакко.
Лео не выдержал и снова закашлялся. Генко-сенсей замолчала и уничтожающим взглядом посмотрела на Шакко.
– Так-так. Вы осознаёте, Шакко-сан, из-за чего мы вновь повторяем прописные истины? И вы имеете наглость ещё и мешать? Есть ли предел вашей безответственности, безалаберности и некомпетентности?!
– Просто моему ёриката плохо! – не выдержала Шакко, придав себе максимально виноватый вид. Её ушки прижались к голове, хвостик поник, а взгляд был опущен в пол, когда девушка встала с места. – Он захворал ещё до призыва…
– Ну так идите и дайте ему снадобье! Наплевательское отношение к своему кицунэ-цуки – не меньшая провинность, чем ваша вчерашняя оплошность! Я буду вынуждена сообщить обо всём Бьякко-сенсей. Можете не возвращаться на лекцию, – прищурившись, чёрная лисица терпеливо ждала, огрызнётся ли ученица.
Белая лисичка была просто вне себя, и попытка придать себе образ невинной овечки развалилась на глазах. Ушки начали дрожать, на скулах заходили желваки. Но неожиданно руки Шакко коснулась другая – Лео слегка стиснул её миниатюрную ладошку. Машинально глянув на бледного парня, девушка увидела, как он медленно качает головой в отрицательном жесте.
– Фу-у-ух. Да, я поняла. Гоменасай, – резко низко поклонившись, лисица сглотнула и в тишине пошла к выходу, а следом за ней и Леонард.
Торопливо процокав по коридору, когда дверь закрылась, Шакко подошла к расположенной далеко от аудитории двери чулана с уборочным инвентарём и, молча зайдя внутрь, захлопнула за собой дверь.
– А-а-а-а-а! Лепесточек ей в дышло! Чтоб ни шерстинки! Подлая лисятина! – раздавались приглушённые крики девушки, пока Лео стоял рядом с дверью, прислонившись лбом к холодному камню и облегчённо вздыхал, украдкой улыбаясь. Он не знал, сколько лет Шакко, но было в ней что-то детское, и он не считал это плохой чертой. В его краях детям приходилось становиться взрослыми слишком рано…
После недолгого молчания, дверь чулана открылась, и Шакко вышла, как ни в чём не бывало. Отряхнув пыль с хвоста, она кивком указала в сторону винтовой лестницы, позволяющей быстро добраться до выхода из Академии, и первой направилась туда.
