Вернуться – 3

Увидев, что дед поскользнулся и упал, получившие несколько раз достаточно чувствительно по ногам и руками, гопники с радостью бросились к лежавшему и стали пинать его ногам.

Матвей Сергеевич, упав на землю, сжался в позе эмбриона, зная, что так меньше нанесут повреждений. Себя ему было не жалко. Жизнь и здоровье внучки с правнучкой – вот его абсолютный приоритет!

– Сергей, ты поосторожнее давай, не дай бог ещё убьешь, – вдруг рядом с избивавшими троицей раздался чей-то мужской голос.

Щербатый сплюнув кровь, ещё раз пнул деда. Мелкий грабитель не стал лезть в драку, когда увидел, что дед ловко обрабатывает палкой его корешей. Но моментально присоединился, когда дед упал, а кореша стали его запинывать.

– Милиция, вы что, не видите! Ветерана бьют, – сверху из одного из окошек здания раздался громкий женский голос.

– Викторовна, не ори, – ответил её тот же мужской голос.

Рядом с троицей гопников остановились два сотрудника милиции, только что подошедших к свалке: один толстый, лет тридцати, а второму около 25 лет.

– Егор! Я твоему начальству нажалуюсь! – продолжала возмущаться женщина. – До самого начальника твоего дойду.

Старший милиционер скривился, но потом сказал:

– Сергей! Кончай давай, – потребовал он от Щербатого.

Удары по телу старика уменьшились, но всё ещё продолжались…

**********

– Блин, меня-то чего с собой взяли, – ворчал Роман, везущий Германа с Костроминым на своей машине. – Потом разговоров будет, что я против своих работаю.

Они уже подъезжали к месту – по адресу, который был указан в заявлении. Может метров пятьдесят осталось, как вдруг…

– Крак! – передняя дверь машины, где сидел Герман, вылетела наружу: язычок замка просто не успел выйти из паза, когда Герман дернул ручку открывания двери на себя, а потом с силой ударил плечом в дверь.

– Бля! – только и смог сказать Роман, когда понял, что дверь его любимой машины вырвана с «мясом» из кузова.

Герман увидел, что на улице трое гопников напали на старика, который ловко оборонялся, но через десяток секунд, выведя одного из строя и угостив двух молодых, – старик поскользнулся, а молодые уроды стали пинать его ногами.

При этом, рядом стояло двое сотрудников милиции, которые почему-то ничего не предпринимали, чтобы прекратить этот происходящий беспредел.

– Герман, моя машина! – но тот на всех парах нёсся в сторону группы людей. – Капец! Лишь бы без трупов, – Роман пятой точкой ощутил, что сейчас будет что-то плохое, пока изумлённый Костромин хлопал глазами.

**********

– Ох! – этот удар был особенно болезненный, судя по всему ему сломали ребро, и ветеран сжался ещё сильнее, ожидая очередного удара и…

Раздалось пару смачных ударов, а потом:

– Бля, ты кто?

– Ай, бля…

– Шмяк! Бах! Уй-я! – раздались странные звуки рядом со скрючившемся в позе эмбриона старике.

– Прости отец. Поздно я! – раздался молодой голос, правое запястье Матвея Сергеевича осторожно обхватили будто стальные тиски, а потом плавно подняли его на ноги.

Перед ним стоял молодой парень, пристально вглядывающийся в пиджак, видимый из-под старенького пальто. Полы которого разметались в результате избиения, показывая колодки орденов на груди.

Последний нормальный пиджак, что остался у деда, так что он его одевал, когда шел в какое-то официальное место – в больницу или сберкассу, например, откуда он возвращался с пенсией.

– Три Славы! Батя, да ты монстр! – уважительно кивнул ветерану парень. – И изначально показал этим уродам, где раки зимуют.

– Воевал, немного, – прокряхтел орденоносец, болезненно прижав правую руку к боку, откуда отдавало особо сильной болью.

– Да ты охренел. Тебя посодют! – раздался голос со стороны. – Ты на милицию напал. На государство, в моём лице! – пафосно и достаточно глупо, заявила полная фигура в милицейской форме, поднимающаяся с земли. На лице с правой стороны резко опухала на глазах щека.

Матвей Сергеевич с изумлением смотрел на тела трех поверженных хулиганов, а также на ещё одного милиционера, ворочающегося на земле, но пока, не делавшего попыток встать.

– Государство, ты?! Да я тебе сейчас твою жирную шею сломаю, – услышал Костромин, подбегающий вместе с Романом, от брошенной ими машины последнего.

Малость охреневшим от того, как Герман походя снёс парой ударов милиционеров, а потом уложил трёх уродов, что избивали деда, потратив на каждого по одному удару обеими руками.

– Герман, подожди, – выкрикнул Роман, настороженно смотря, как тот ухватился за горло толстяка в форме.

– Тварь! – тихо, очень тихо говорил Герман, держа за горло урода, который смотрел, как бьют заслуженного ветерана.

– Герман! – Сашка вдруг понял, что сейчас кого-то будут убивать, видя, что ноги милиционера болтаются в воздухе, а его лицо начинает натурально синеть.

Тут раздался визг тормозов, рядом с ними неожиданно появился УАЗ-к, из которого быстро выпрыгнули четверо милиционеров: трое выдергивали пистолеты из кобур, а один держал в руках автомат АКСУ-74.

– Стоять! Милиция, всех руки вверх! – заорал, видимо, старший из них.

– Сука! Я тебе сейчас сам «руки вверх» устрою, – находящийся в ярости Герман переключился на приехавших. – Роман, ветерана подбери и обиходь.

– Да ты… – начал старший в группе прибывших милиционеров, как державший за горло его коллегу парень, швырнул того на землю:

– Скажи триста! – неожиданно заявил он, а пока милиционеры пытались понять, что он имел в виду, Герман достал удостоверение и ткнул капитану, главному из прибывших – Городская прокуратура. Замерли! Иначе наша встреча плавно перейдёт в вечер дачи вами показаний в городском СИЗО.

Все четверо прибывших начали нервно переглядываться. Ведь как не крути, но против прокуратуры они не «плясали». А тут целый следователь даже не из районной, а «городской»…

– Роман, давай своих сюда. Этих уродов в наручники и в СИЗО вези, – продолжал «кипеть» Герман, ткнув рукой в бессознательные тушки трёх уродов. – Этих я сам заберу! – это уже относилось к двум сотрудникам милиции! – «Кострома», скорую! – неожиданно дал прозвище Костромину Герман, прилипшее к нему на всё время его работы в прокуратуре.

Роман вздохнул, быстро вернулся к своей машине, огорчённо посмотрел на зияющее отверстие на месте выдранной двери, которая валялась неподалеку отсюда на дороге. Сунулся в дырку, достал из бардачка рацию и вызвал через дежурный городской отдел ОВД ребят из своего отдела.

Через десять минут приехали двое «оперов», а также наряд – четверо сотрудников милиции в форме из городского отдела, с сильно хмурыми лицами. Информация о том, что они едут, скорее всего, на задержание своих коллег, радости им точно не прибавила.

– Отец! Ты как? – к Матвею Сергеевичу снова подошел молодой парень, перед этим что-то очень резко выговаривающий двум милиционерам – те то бледнели, то краснели. – Блин, Костромин, где скорая? – болезненная гримаса, гематомы на лице старика говорили о том, что ему срочно нужна медицинская помощь.

– Да я вызвал, сказали, что едут, – тот пожал плечами.

– Ничё, молодежь, продержусь… Ох! – поморщился ветеран от боли в грудной клетке. –

– Сейчас… Э, дед, ты чего? – собеседник Германа стал заваливаться на бок, но он успел его подхватить, с неудовольствием посадив деда на припорошенную снегом землю. – Сашка, звони ещё, торопи, – тот вздохнул, достал «дежурный» сотовый и начал опять набирать номер.

– Сынок, внучка и правнучка у меня! Я сдохну, не страшно. Ты помоги им… Если можешь… – никогда, ничего и ни у кого Матвей Сергеевич не просил, но на пороге смерти ему стало страшно…

Нет, смерть он много раз видел. Умирать ему было совсем не страшно, но, если он сейчас помрёт, то как будет жить внучка и правнучка ?.. Это вызвало у него глубинный страх – за них…

– Отец! Нет вопросов! Адрес!

– В этом доме, – кивнул слабеющих на глазах дед на ближайший дом. – Квартира 18.

– Роман, свяжись с офисом, пусть пару ребят пришлют по этому адресу в квартиру 18. Сам пока тут останься, пока они не подъедут. Пусть присмотрят за жильцами, пока мы разбираемся.

– Понял! – Роман достал телефон и набрал номер городского офиса «Титана»», чтобы вызвать ребят из СБ, которые постоянно находились в офисе, в количестве четырех человек.

**********

Матвей Сергеевич пришел в себя, оглянулся и никак понять не мог, где он находится. Слабо похоже на их местную районную больницу, бедность и какая-то безнадега в которой в последнее время присутствовала повсеместно.

В палате ветеран был совершенно один, а ремонт и обстановка говорили о том, что это точно не их «больничка». Слишком дорого и как-то пафосно.

– Привет, дед! – в палату зашел смутно знакомый парень. – Еще живой?

– Где я? – проскрипел ветеран.

Городская больница в это время, выживала, как и все остальные больницы в стране. Кто-то из руководства ничего не делал, с безнадегой смотря, как медленно, но верно здания приходят в полную негодность: инфраструктура дышит на ладан, а помещения разрушаются… А кто-то, из более продвинутых главных врачей, делал платные палаты в своих зданиях, за счёт которых выживала больница или начинал неплохо жить главный врач – это уже от остатков совести человека зависело.

Городская больница была большой, состоящей из нескольких корпусов, на почти четыре сотни палат для страждущих. И с начала девяностых приходила в общий упадок, как и все подобные заведения. Неожиданно одна благотворительная организация, название которой знал только главврач городской больницы и бухгалтер, оплатила качественный ремонт в двадцати палатах, сразу ставших платными, не для простых людей.

Десять были двухместными, со своим санузлом, хорошими койками, новыми матрасами и чистым бельем, телевизором и особым отношением персонала к больным. Десять были одноместными – три из них всегда были свободными для «нужных» людей, личности которых в любой момент мог указать представитель благотворителя. Его телефонный номер был «забит» в телефонную книгу главного врача, на который он должен был ответить в любое время суток.

Кроме того, ежемесячно выделялась определенная сумма, которой полностью хватало на обеспечение выделенных трех палат и оплату санитарок, обслуживающих эти палаты. Вне зависимости от того, были там пациенты или нет.

– Деда! – из-за спины парня показалась его правнучка – Оля, которая метнулась к своему на самом деле прадеду, сильно прижалась к колючей щеке.

– Дед, ты как? – мимо парня, немного испуганно протиснулась его внучка – молодая женщина, лет двадцати пяти. Тут же подошедшая к старику, поглаживая его по голове, успевая целовать его лицо и руки.

Герман покинул палату – такие моменты всегда вызывали неконтролируемое щипание в глазах. Сентиментальный становится, стареет, наверное…

– Что вы хотите? – ветеран очень подозрительно смотрел на вернувшегося в палату парня, когда самые дорогие ему люди ушли из палаты. Внучке пора было мыть подъезды, так что она забрала правнучку и убежала на работу.

ГЛАВА 5

– Да вот, интересное у вас досье в военкомате и запись в нём, Матвей Сергеевич, – начал парень. – Кстати, извините, забыл представиться, – шутливо встал тот на вытяжку. – Меня Германом зовут. Я следователь прокуратуры, веду ваше дело.

Ветеран два дня был без сознания, пока следственно-оперативная группа работала по двум сотрудникам милиции: обоим вменяли халатность – ст. 293 УК РФ, хотя Герман специально делал все для того, чтобы жирдяю ещё сверху «повестить» ст. 286 УК РФ – превышение власти.

Герман вместе с Костроминым лично изъяли в ОВД района отказные материалы, в отношении трёх уродов, ограбивших пенсионеров. Оказалось, что именно жирный урод выносил постановления об отказе в возбуждении уголовных дел, прикрывая своего дальнего родственника.

Трое горе-грабителей были заключены под стражу и находились в СИЗО, как и оба сотрудника милиции. Герман лично переговорил со следователем милиции, который вёл дело троицы, пообещав ему, что если те не уедут на зону, то на зону – может уехать он.

Двое фактически бывших сотрудника милиции поедут в Нижний Тагил, в «красную» зону для осужденных сотрудников правоохранительных органов, ой поедут…

Пока под ногами крутился начальник ОВД, для которого случившееся было, как лом в одно тайное и тёмное – интимное место. Да и районная прокуратура бухтела, что это их территории, а они бы и сами, но просто не успели, а так бы они, а лучше если им дело отдадут, тогда они точно…

Герман показал прокурору фигу, тем более, что Кузнецов с момента возбуждения уголовного дела в тот же день, назначил его старшим следственно-оперативной группы по делу.

В тот же день, Герман отправил Титова в военкомат и по месту жительства ветерана, чтобы тот собрал на него информацию и получил характеристики.

Особый разговор у него состоялся с начальником ОВД!

На второй день сотрудники этого ОВД пришли в квартиру деда, но напоролись на двух сотрудников «Титана», а также «опера» из отдела Титова, которые охраняли квартиру, находясь в подъезде.

Последовал неприятный разговор для сотрудников ОВД, т.к. гражданских лиц они ещё могли построить, а вот с сотрудником «убойного» городского отдела такое не пройдёт. Тем более, что через десять минут в доме появился злой, как собака, Герман. Пока придержавший милиционеров «опер» вдумчиво объяснял сотрудникам, что они в корне не правы, а также то, что они «попали».

Милиционеры, а потом и начальник ОВД, что-то блеяли, когда озверевший Герман, чуть ли не за шкирку притащил обоих к нему в кабинет. Они просто хотели поговорить, решить вопрос мирно, по их же словам. Разные слова были сказаны начальнику, так что он больше не «отсвечивал…»

Титов вернулся в легком изумлении из военкомата, сказав, что в личном деле деда имеется совсем мало записей: в 1943 году ушел в армию, через полгода службы в звании лейтенанта был переведён в НКВД СССР.

И это всё, кроме одной интересной приписки, что сведения можно получить только в КГБ СССР. При обращении кого-либо со стороны, требовалось немедленно об этом сообщить в указанную организацию.

– Интересный дедок! – задумчиво сказал Герман, когда Роман притащил ему такие сведения. – А что-то мне говорит, – он вспомнил, как дед юрко действовал, пока сам не упал, да и его награды, – что у нас интересный кадр, знания которого могут пригодиться.

– Какие? И где? – не понял Роман.

– Это потом, – отмахнулся Герман.

И вот теперь Герман решил спросить, хотя такие кадры просто так и абы кому ничего не рассказывали, хоть режь их, но попытка не пытка, так что…

– Дед, ты из «волкодавов» будешь или из «СМЕРША»? – неожиданный вопрос заставил деда закашляться, который даже не заметил, что парень обратился к нему на «ты».

– Откуда, вы… Хотя да, деньги… – сморщилось лицо Матвея Сергеевича. – Проклятое время, проклятые чиновники. И всё-таки, что вы хотите?

«О как, пальцем в небо, а попал!» – удивился Герман.

– Да ничего я от вас не хочу, – пожал плечам Герман. – Вы и так много сделали для этой страны.

– А вы разве не из этих?.. Которым Баварское дороже всего, – лицо деда скривилось.

– Пил я его. Не очень, – поморщился Герман.

– И всё-таки? – не успокоился ветеран.

– Ну если только немного поможете одной службе безопасности, одной мирной частной компании…

– Банюков готовить? – ощерился ветеран.

– Бандюков… – молодой парень задумался, – Да нет. Скорее наоборот.

Судя по взгляд старика, не очень тот в это поверил, но почему-то решивший, что Герман знает про него достаточно, тем более следователь прокуратуры – рассказал.

Прозвище «волкодавов» первыми получили сотрудники НКВД, входящими в структуру ОСНАЗ-ов, создаваемых для диверсий в тылу врага. В дальнейшем так стали называть и офицеров СМЕРША, созданного в 1943 году, которые боролись с диверсантами и шпионами.

Дед оказался капитаном «СМЕРШа», входящем в структуру НКВД СССР, попавшим туда из своей разведроты, при этом продолжая там числиться. Прослужив в этой организации до февраля 1946 года, потом его не сильно спрашивая перевели в МГБ СССР, а позже весь штат передали в ведение КГБ СССР.

Но дед в 1952 году во время проведения противодиверсионных мероприятий на территории Западной Украины, где участвовал в уничтожение «бандеровцев», был ранен при захвате главарей «мельниковцев». Был списан докторами подчистую, и вернулся на свой родной «Мотовилихинский» завод, где вышел на пенсию с должности заместителя главного инженера завода.

Нет, ничего такого прямо секретного Матвей Сергеевич следователю прокуратуры не рассказал. Не имел права – ведь до сих пор на деятельности СМЕРША и его операциях лежал гриф секретности. Всё в общих чертах: служил, был ранен, комиссован по ранению.

**********

Начальнику отдела кадров ФСБ РФ по Пермскому краю из канцелярии руководителя принесли спецсообщение из городского военкомата.

– Что это у нас? А, понятно, – начальник кадров быстро прочитал сообщение о том, что городская прокуратура запросила сведения в районном военкомате на одного старика, который проходил по их ведомству. – Мария Николаевна, – обратился он к своей заместительнице, только что пришедшем к нему в кабинет. – Поднимите личное дело на этого человека и принесите, – приказал он.

Через сорок минут запрошенная папка оказалась у него на столе.

– Ага! Что тут у нас? – начальник вчитался в дело и через двадцать минут сделал вывод, что запрос выеденного яйца не стоит. – Хм, да дед с 1952 года не в «системе», так что… – опять вызвал Марию Ивановну и приказал: – Подготовьте без подробностей справку и отправьте в городскую прокуратуру, -заявил он подчинённой.

– А спецотметка? – Мария Николаевна сразу обратила внимание, когда обнаружила личное дело в архиве, что на ней стоит специальная отметка о том, что в случае запроса на данное лицо, необходимо сообщить об этом в Главное Управление ФСБ по Российской Федерации.

– Да прекратите, – махнул рукой начальник. – Старый дед, никому не нужен. Не будем беспокоить высокое начальство! Ещё приедут к нам с проверкой. А оно нам надо?

Мария Николаевна недовольно покачала головой, ведь она была работником «старой закалки», и такое пренебрежение к правилам её покорёжило, но кто она такая, чтобы спорить.

Короткая выписка из личного дела была направлена в городскую прокуратуру, а об спецсообщении никто ни слова не сказал.

**********

Спустя три недели, после выписки из больницы, старого ветерана и его семью перевезли в посёлок Сылва. Герман решил перестраховаться, т.к. поднятая буча с двумя арестованными им сотрудниками милиции не утихала. Не стоило давать возможности различным нехорошим личностям давить на старика. На него лично бессмысленно, не тот человек. А вот внучка и правнучка – идеальный вариант. Да и меркантильные мысли у Германа были в отношении старика, правда если тот согласится.

На территории посёлка находились два недостроенных пятиэтажных здания, специально строящихся для работников завода. Фактически требовалось закончить отделочные работы и можно заезжать.

Только «новым-старым» хозяева завода, после его превращения в частную собственность подобное было абсолютно ненужно. Тратить уже свои деньги, а потом чужому дяде отдавать – хренушки! Так что стройка встала, а часть будущих «счастливчиков» поняли, что жилья им не видать.

С момента приобретения «Титаном» акций градообразующего завода, два недостроенных здания, вдруг неожиданно покрылись «лесами», а внутри пошла постоянная круглосуточная работа.

В ударные сроки ремонт в зданиях был закончен. Многие работники завода, утратившие веру в то, что получат квартиры, вдруг неожиданно получили ключи от одно и двух комнатных квартир.

Единственное, последние пятые этажи в зданиях были переделаны: количество квартиры уменьшилось, но они стали трехкомнатными в количестве восьми штук. Большую часть отдали многодетным семьям работников завода, а три штуки оставили про запас. В качестве служебного жилья при возникновении такой необходимости.

Планов было громадьё, так что Герман планировал на следующий год, ближе к осени, начать стройку нескольких подобных домов в подконтрольных посёлках, там, где была собственность «Титана». При наличии карьеров и собственных строительных материалов для них это обходилось по себестоимости.

Правда пока об этом Алексу не говорил – тот промолчал, когда первые квартиры в Сылве стали отдавать чужим людям, а не продавать, как он думал, но страдальческое выражение лица у него было… долго.

Вот в одну из пустующих трехкомнатных квартир и заселили Матвея Сергеевича со всем его семейством. Намекнув, что если он готов тряхнуть стариной и поработать на «Титан», то получит эту квартиру в собственность.

**********

Матвея Сергеевича жизнь отучила доверять людям!

И эта его перевозка в шикарную для них с родственниками квартиру, а тем более, что, узнав специальность его внучки – экономист, ей вдруг предложили стать управляющей этими домами.

В любом случае, за домами следить надо, хотя в помощь ей дали отца Архипа, чтобы тот следил за инженерными и другими сетями, но она осуществляла общее управление домами.

Герман не привык разбрасываться людьми, а если может сделать не так уж много, но получить за это плюшки, то почему бы и нет. Они получили управляющего, а внучка ветерана – хорошо оплачиваемую работу. А та будет оказывать влияние на своего деда, как бы он не хотел этого.

Старого солдата сильно насторожило предложение продать его «однушку» или сдать её в аренду, раз он теперь живёт здесь. Посчитал, что весь этот сыр-бор с переездом связан с желанием получить его квартиру, только вот выглядело это глупо. Слишком не вязалось это с тем, что он видел собственными глазами.

Герман подослал к старику Глотова, который сделал предложение старику: если дед готов помогать в тренировке СБ компании, то квартиру перепишут на него или внучку. У того просто не было шансов отказаться: Только ему эта квартира была не нужна, а вот если на Юлю и Олю оформят, то это совершенно другой разговор.

И через три дня обдумывания всех нюансов, дед сам напросился приехать на базу «Титана».

– М-да, – хмыкнула Глотов, проведя тренировку с участием деда, который посмотрев на проведение приёмов на татами, решил включиться в процесс, конечно, с учётом своего возраста.

Матвея Сергеевича, с помощью его внучки, в первый же день загнали в местную поликлинику, которая также удивила его. Несмотря на непрезентабельный вид, было видно, что в здании недавно сделали косметический ремонт. Врачи выглядели не загнанными лошадями, перебивающимися с хлеба на воду, а относительно довольными людьми.

Ему назначили физиотерапевтические процедуры, а также какие-то иностранные мази, которые практически сразу сняли постоянные боли в правой ноге, а в плохую погоду снижали боль до приемлемого: неприятно, но терпимо.

Конечно, бороться напрямую и в полную силу со здоровыми и молодыми бойцами было бы глупо, да и опасно для здоровья. Но кое-что неизвестное для них он показать мог…

– Ну прям что-то прям такого, я не увидел, но вот ухватки и хитрости… – подытожил Глотов.

– Уел тебя дед, – рассмеялся Герман, который узнав о согласии ветерана, специально приехал на занятия, заскочив буквально на полчаса.

Старенький дед, немного отъевшийся на нормальных харчах, да и находясь в воодушевлении, что внучка и правнучка не голодают и находятся в нормальных условиях, показывал ну очень интересные вещи. Да, ничего прям такого сверхъестественного, но вот кое-чему можно и нужно было поучиться.

– Спасибо, дед! – Герман сделал поклон, подойдя к нему.

Тот минут пять показывал бойцам хитрые приёмы, а теперь вытирал лицо полотенцем. Возраст…

– Зачем?

– Нормально, дед, – уважение Германа было реальным.

**********

Матвей Сергеевич постепенно, но очень въедливо осматривался на территории этой странной компании. И увиденное вызывало у него всё большее и большее удивление…

База, похожая на военную крепость, с системами защиты, которые могли противостоять нападению не менее роты с тяжелым вооружением.

Полно совсем молодых юношей и девушек, занимающихся в шикарных спортзалах. Наличие отдельной группы взрослых бойцов, которых тренировали серьезные мужики. Своим поведением и подготовкой сильно похожие на тех, с кем старик когда-то служил. Где-то слово, где-то обмолвка и стало понятно, что все инструктора «Титана» служили в очень специфических войсках, а не груши в мотострелковых войсках околачивали.

Всё это больше напоминало военизированный лагерь, а не какой-то там патриотический клуб. Его такими сказками не обманешь…

Только раздражало то, что внучка, появляющаяся на базе проведать деда – а чтобы его не обижали здоровые жеребцы, сразу вызывала стойку у молодых парней.