Замысел смысла

– Я таких эмоций не испытывала даже в детстве! – воскликнула Екатерина после того, как они вернулись.

Майя смутилась.

– Прости, дорогая, – тут же поправилась Екатерина, – я постоянно забываю.

– Ничего страшного, – улыбнулась Майя.

Из своего детства она практически ничего не помнила, ее удочерили в девять лет. Екатерина всегда смущалась и извинялась, когда они затрагивали по ее инициативе тему детства, но к этой неловкости они обе давно как будто привыкли.

Под впечатлением от аттракционов девушки прогулялись по парку, быстро перекусили, прокатились на канатной дороге и отправились в резиденцию короля Испании, где помимо шикарных зданий перед ними также раскинулся прекрасный парк. Здесь они провели несколько часов до самого вечера, после чего поужинали в ресторане, по пути домой отбились от назойливых негров и проституток, и, вернувшись, достаточно быстро улеглись в постель, так как рано утром на поезде им предстояло перебраться в Барселону. К сожалению, мест рядом не оказалось. Майя всю дорогу читала «Таинственную историю Билли Миллигана» Дэниела Киза, написанную на основе реальной истории человека, в котором уживалось сразу двадцать четыре личности. Просто невероятно и завораживающе, при умении управлять таким даром, это могло бы быть очень полезным в жизни, размышляла она. Екатерина, в свою очередь, общалась с пожилой женщиной, как оказалось, из Великобритании, и наслаждалась помидорными и мандариновыми плантациями за окном. Они добрались за четыре часа, и столица Каталонии встретила их ярким солнцем.

Здесь им также повезло с арендуемой квартирой, которая находилась на улице Carrer de Paris. Небольшая кухня, две спальни, большой зал и, самое главное, широкая веранда на крыше с прекрасным видом, доступная только им! Арендатор в знак гостеприимства оставил на столе бутылку белого вина, которую они сразу радостно распили.

Дом Мила и Дом Бальо известнейшего каталонского архитектора Антонио Гауди находились в шаговой доступности, поэтому Майя с Екатериной посетили их в первую очередь. Особенно их впечатлил дом Бальо, возможно, потому что экскурсия предполагала использование 3D-очков с визуализацией, дополнявшая обстановку различными декоративными элементами и магическими существами.

Затем девушки отправились на рынок Бокерия, где был представлен самые широкий ассортимент обитателей Средиземного моря. Остановившись у одного из понравившихся прилавков, Майя выбрала осьминога, а Екатерина огромного омара. Также решено было заказать ассорти из кальмаров, креветок, мидий и прочих вкусностей. Всё это достаточно оперативно приготовили на месте и подали девушкам под бутылку белого сухого вина. Это было очень необычно, интересно и самобытно – вроде бы и людный рынок, но и, в то же время, находишься словно в огромном международном кафе. Девушки остались в восторге от обстановки и угощений. После они прогулялись по узким улочкам готического квартала, где приметили несколько интересующих их магазинов, но в этот день ничего покупать не стали. Поужинать решено было дома – сказывалась усталость после дороги.

На второй день пребывания в столице Каталонии Майя и Екатерина посетили сначала зоопарк, а затем крупнейший в Европе океанариум, расположенный недалеко от памятника Колумбу в районе Старого Порта. Затем девушки прогулялись по Барселонете – приморскому кварталу, где ранее селились мореплаватели и рыбаки, а сейчас оно представляло собой крайне пафосное место с причалами для шикарных яхт. Рестораны также отличались намеренно показным богатством, где они отведали паэльи с сангрией. Контингент соответствовал обстановке: пафосные и преимущественно пьяные туристы, в том числе, русскоговорящие, за которых Майе стало немного стыдно.

В поисках места для ужина совсем недалеко от своих арендуемых апартаментов они набрели на ресторан Cheri, который понравился им своим внутренним убранством: компактные столики с продуманным уединением, мягкие диваны, высокие потолки, приглушенное освещение, полностью отведенная стена от пола до потолка под бутылки самого различного вина. Здесь Майя с Екатериной заказали устрицы, бутылку Cava, лук-кальсот, эскаливаду, запеченные улитки и на десерт, решив себе уже ни в чем не отказывать, крем по-каталонски. Уходить домой им совсем не хотелось, но засиживаться не стали – рано утром у них была запланирована поездка на гору Тибидабо.

На завтрак девушки вернулись во впечатливший их ресторан Cheri, где они съели по круассану и выпили по чашечке отменного эспрессо. Майя предложила доехать до Тибидабо на местном трамвае, Екатерина с радостью согласилась. Однако в течение получаса трамвая они так и не дождались, поэтому решено было идти вверх до фуникулера пешком около пяти километров мимо роскошных вилл и особняков.

Фуникулер состоял из пяти вагонов, Майя с Екатериной заняли места в последнем в самом конце, и подъем в течение двадцати минут по живописной крутой горе доставил им удовольствие не меньшее, чем аттракционы, которые, кстати, ждали их и на самом Тибидабо. Сначала они «пролетели» на крутящемся вокруг своей оси искусственном красном самолете. «Пилот» доставил их на Ибицу, как он пошутил перед «полетом», всем «пассажирам» это понравилось. Затем девушки долго колебались между колесом обозрения и небольшой и с виду хрупкой вагонеткой, которая поднималась еще выше колеса обозрения. Выбрали второй вариант и на самом верху старались не двигаться и не дышать – так было страшно, потому что вагонетка изрядно шаталась. Но и это еще была не самая высокая точка. Они зашли в базилику, очень темную, где человек пятнадцать набожно молились. Возможно, для верующих католиков это было какое-то особенное место. Далее девушки поднялись к статуе Иисуса Христа, откуда раскидывался шикарный панорамный вид на всю Барселону и ее пригороды. Сильно дул ветер, но им удалось сделать несколько фотографий, чуть не уронив телефоны. Захватывало дух. С Тибидабо они спустились в стильный бар, где выпили по аперолю шприц с маринованными перчиками с сыром. Оттуда вызвали такси до готического квартала, где девушки, наконец, на полную катушку ударились в шоппинг. Были куплены: солнцезащитные очки Gucci, парфюмерия, губные помады, кроссовки с очень мягкими стельками и несколько комплектов шикарного нижнего белья Victoria’s Secret. Все покупки девушки завезли домой, после чего решили посетить музей Пикассо, в котором Майя вспомнила знаменитую притчу о художнике.

– Однажды Пикассо сидел в кафе, быстро набросал на салфетке городской пейзаж и уже собирался выкинуть его, как женщина, сидевшая неподалеку, сказала ему: «Зачем же выкидывать рисунок, отдайте его мне!». На что художник ответил: «Десять тысяч долларов». Женщина возразила: «Но вы же потратили на это всего десять минут!». «Я потратил на это пятьдесят лет», – ответил Пикассо.

– Вот-вот, – согласилась Екатерина, – мои клиенты так же считают, что раз я профессионал, и свою работу умею делать не только качественно, но и быстро, то и стоить это должно недорого.

После подробного изучения не только картин, но и скульптур и керамических изделий Пикассо, девушки вновь отправились в готический квартал, где встретили целую банду негров, навязчиво предлагавших им купить травки. Девушки вежливо отказались, несмотря на настойчивость и настырность продавцов. Майя с Екатериной выбрали более традиционный и легализованный способ расслабиться после насыщенного дня – они набрели на неприметный с виду бар, где познакомились с ликерщиком. Так они про себя назвали бармена Рауля, который предлагал им различные ликеры и настойки местного производства. Как оказалось, Рауль посещал Россию в качестве туриста три года назад зимой. Однако он остался в восторге от Красной площади, Кремля и, конечно же, русских женщин. Майе с Екатериной он естественно тоже комплиментов не жалел и, очевидно, конкретно запал на блондинку. Предлагал им показать интересные места в Барселоне, но девушки дипломатично и не отказались, и не согласились. В общем-то, выкрутились типично по-женски.

Они отправились в район арендуемой ими квартиры, но идти туда не хотелось. В большом окне одного из баров они обратили внимание на трансляцию класико – «Реал» играл против местной «Барселоны». Майя ничего не успела даже сообразить, потому что Екатерина мгновенно утащила ее внутрь за руку. Катя с детства болела за «Барселону», заразившись от старшего брата, также одно время встречалась с футболистом московского ЦСКА. Футбола она любила всем сердцем, знала составы, игроков, тактику – в общем, разбиралась не хуже вовлеченного в футбол мужчины. В суете они что-то быстро заказали выпить и закусить, Екатерина уставилась внимательным взглядом в большой экран. «Барселона» вела в Мадриде со счетом 0-1, до конца матча оставалось пятнадцать минут. Майя оглядывала обстановку бара: неистово болели все – и мужчины, и женщины. Важно отметить, что футбол в Испании – это не просто главный вид спорт. Это религия.

– А «Реал» же сильнее? – вдруг достаточно громко спросила Майя. На эту реплику подозрительными взглядами откликнулся, пожалуй, весь бар.

– Лучше не произноси вслух название этой команды тут, – посоветовала ей подруга.

– Тогда я буду ее называть командой, чье название нельзя произносить, – пошутила Майя. Подружки посмеялись.

В дополнительное время «Реалу» не только удалось сравнять счет, но и в итоге победить «Барселону» в драматичном матче 2-1. Местные болельщики расстроились так, словно произошел конец света. И надо же было такому случиться, что новость о приближающемся астероиде была передана по всем каналам и информационным ресурсам именно в этот момент. Возможно, поэтому каталонцы не придали ей особенного значения. Майя с Катей находились в полнейшем смятении. Особенно тревожилась крайне впечатлительная Майя, которую Екатерине с трудом удалось успокоить. Она гладила ее по спине и плечам на кровати в арендуемой ими квартире, пока Майя не уснула.

Утром Екатерина продолжала заражать мужеством и оптимизмом, аргументируя свое поведение и настрой тем, что политики что-нибудь придумают. В конце концов, уничтожат астероид на подлете ядерным оружием.

Они отправились по настоянию Кати на стадион Камп Ноу (Майя никуда не хотела вообще). Добрались туда на метро, где самым любопытным оказался следующий контингент: компания пьяных рыжих британских туристов в возрасте от тридцати до тридцати пяти лет, две лесбиянки-испанки в коротких юбках и топиках, одна из них – с лишним весом демонстративно напоказ, два подозрительных негра с цветными дредами и агрессивными бегающими глазами (Майя сильнее прижала сумочку к себе, опасаясь грабежа, чем, к сожалению, славилась Барселона), местная компания молодых студентов в татуировках и пирсингах.

На стадионе они подробно осмотрели газон, туннель, откуда футболисты выходят на матч, скамейки для запасных, пресс-центр, места для комментаторов на самом верху, музей «Барселоны» и «Золотые мячи» Месси. Екатерина прибывала словно в трансе. В общем, за посещение различных музеев Майя своим терпением отплатила подруге сполна. Затем они прогулялись по пляжу, закупились хамоном и вином для родных и близких и возле дома вновь нашли интересное заведение – бар Martini, где попробовали самых различных коктейлей под разнообразные закуски, среди которых особенно им обеим понравилось гуакамоле.

Наконец, подружки вернулись домой. Майя немножко развеялась и отошла от тревожных новостей, поэтому утром было решено всё-таки посетить Sagrada Familia (храм Святого Семейства), который продолжал принимать посетителей. И именно в этот день новость об астероиде ушла на второй план после еще более невероятного события.

Глава третья. Администрация президента

В вертолете Матвея усадили между двумя крупными охранниками, ему было тесно и холодно. Он даже не успел забрать свои вещи, не говоря уже о том, чтобы переодеться. Поэтому Матвей так и сидел в кроссовках, спортивных штанах, футболке и ветровке ярко-салатового цвета, запачканной утренней рыбной чешуей. Кроме того, от него наверняка прилично разило перегаром – дежурные две стопки самогона за завтраком перед утренней рыбалкой не отменит никакой астероид.

Настроение у Матвея тоже было скверным – уныние, эволюционировавшее в тревожность, теперь перемещалось в участок мозга, который, по всей видимости, отвечал за обработку новой информации. И там сейчас творилось черти что – самая настоящая неопределенность, как будто не только выбили почву из-под ног, но еще и раскрутили вокруг своей оси. Попробуй тут, разберись, что к чему, но Матвей всё-таки попытался.

– Что всё это значит? – наконец, спросил он.

– Вам не о чем беспокоиться, – ответил мужчина напротив, – поверьте, вы в сопровождении лучших сотрудников Федеральной Службы Охраны.

– Серьезность ваших намерений я уже оценил, – парировал Матвей, – но мне всё-таки хотелось бы знать, куда мы летим, что за астероид нам угрожает и, самое главное, при чем тут я?

– Мы летим в Кремль, – поступил совершенно серьезный ответ.

– Вы издеваетесь? – уточнил Матвей.

– Вы получите ответы на все свои вопросы. На месте, – мужчина сказал это таким выразительно-невыразительным тоном, что Матвей сразу осознал – на этом их недолгий разговор окончен.

Всё это скорее напоминало розыгрыш, о чем Матвей спросил своих попутчиков, неторопливо обведя их взором, но ожидаемо не получил никакого ответа, и поэтому вновь погрузился в себя. Это мог бы быть подарок на день рождения, но больно дорогая постановка, да и тридцать семь лет ему исполнится только через две недели. Или, может быть, всё же мы навернем пару кружков и вернемся обратно? Или я проснусь от этого дурного сна и вновь окажусь на турбазе среди друзей? Он постучал себя по щекам, амбалы посмотрели на него не без удивления, но сугубо из вежливости, словно из соображений безопасности. Их как раз, видимо, вообще ничего не удивляло. У Матвея колотилось сердце, сушняк сдавливал горло, а сумбур в голове мешал сосредоточиться. Он ничего не понимал в происходящем.

Через полчаса долетели до аэропорта, где в быстром темпе пересели на самолет. Здесь Матвею удалось расположиться поудобнее и даже вздремнуть. Он ненадолго очнулся, когда они пересаживались в автомобиль с мигалками, а окончательно проснулся, когда въезжали на территорию Кремля. Нет, теперь это точно был не сон, не розыгрыш и не подарок ко дню рождения. Внутри главного здания страны его бесконечно водили какими-то красивыми и высокими коридорами, пока, наконец, не оставили одного напротив кабинета. Вышла хорошенькая секретарша и сообщила, что Величенко Александр Николаевич скоро будет. Матвей вяло-понимающе качнул головой и вновь погрузился в свои мысли. Интересно, как найти секрет успеха в написании резонансной книги, которая при всех своих преимуществах не оскорбит чувств верующих, не попадет под статью об экстремизме и терроризме, не сделает автора иноагентом или пропагандистом веществ, чайлд фри, ЛГБТ, самоубийств и насилия? Станет ведь совсем не интересно, а самое главное – не жизненно. Потому что всё это непотребство вокруг нас, а когда человеку что-то запрещают, он обязательно пойдет это делать. Это базовая психология. И поэтому вся эта возня с законами только делает дополнительный пиар всем этим вещам, которые должны быть не модными, не крутыми, а дикими и абсолютно непопулярными – вот над чем стоило бы призадуматься глобально, чтобы не приходилось что-то запрещать. Писателям, продолжал рассуждать Матвей, резонно сто раз подумать, а надо ли писать об условной травке, которой они увлекались в молодости, если на сюжет это особо не повлияет. Кроме того, высказаться так, чтобы тебя поняли, но ничего при этом не нарушив, это искусство, которое в нашей стране в связи с рядом исторических причин особенно востребовано – сказать так, чтобы всем стало ясно, о чем ты… не сказал.

Может быть, решался Матвей, прямо сейчас и стоит выяснить, зачем придумываются все эти сомнительные ограничения, раз представился такой неожиданный и удобный случай?

В этот самый момент дверь напротив него открылась, и на пороге появился лысый мужчина небольшого роста в возрасте примерно пятидесяти лет. Он был в очках, темно-синем костюме, белой рубашке, расстегнутой на две пуговицы. На его лице была заметна усталость, зажатость и некоторая нервозность, которую он пытался сдержать. При этом в нем угадывалась человечность, доброжелательность, терпимость и искренность, то есть в принципе он располагал к себе своей человеческой простотой и житейностью. Совсем не таким себе Матвей представлял государственного чиновника такого высокого уровня. Это было, пожалуй, первыми приятными впечатлениями за весь день.

– Прошу прощения, что пришлось пойти на такие меры, но это действительно важно, – очень быстро проговорил мужчина, – Величенко Александр Николаевич, советник президента по особо важным вопросам, рад познакомиться. Мы с вами уже говорили по телефону, если это можно назвать разговором.

– Что за сообщение вы мне отправили, это шутка такая? И зачем собственно я вам понадобился? – встав со стула, спросил Матвей.

– К сожалению, это не штука, – констатировал Александр Николаевич, – но я понимаю ваше беспокойство…

– Беспокойство? – прервал Матвей советника президента по особо важным вопросам. – Ваши люди совершенно бесцеремонно и против моего желания забрали меня с рыбалки на глазах у всех присутствующих!

– Я понимаю вашу… – замялся Александр Николаевич, – досаду. И прошу нас извинить за столь отчаянные меры. Но ситуации требовала именно этого.

– Какая ситуация? – продолжал возмущаться Матвей. – Астероид, летящий на Землю, штука, конечно, неприятная, но я не совсем понимаю, чем я-то я могу вам помочь? Астероиды не моя специализация. У нас же есть Министерство обороны, разбомбите этот космический объект ядерным оружием, и дело с концом.

– У нас нет ядерного оружия, – произнес кто-то из-за спины советника президента.

Перед Матвеем возник высокий мужчина с кудрявой каштановой шевелюрой в темно-синей футболке без принта и голубых джинсах. По сравнению с Величенко он выглядел оживленным, позитивным и словно оптимистично настроенным. На вид ему представлялось от силы лет тридцать семь – ровесник Матвея. Он широко улыбнулся и крепко пожал Матвею руку, сказав при этом что-то в духе: «Но я представляю, в каком вы сейчас шоке».

– Тимофей Важнов, директор IT-корпорации «Послезавтра», – представился мужчина.

– Как это нет ядерного оружия? – удивился Матвей.

– Мы вам всё непременно расскажем, давайте пройдем ко мне в кабинете, – предложил Александр Николаевич.

Тимофей и Матвей проследовали за ним в большой прямоугольный кабинет, который был обставлен скромно, но со вкусом – никакой вычурности, империализма и бросающихся в глаза объектов: два стола, один из которых принадлежал хозяину кабинета, второй, очевидно, для проведения совещаний, стулья, плазма, высокие потолки, государственные атрибуты. Вот, пожалуй, и всё, на что можно было обратить внимание, резюмировал Матвей, оглядевшись и присев на место, указанное чиновником.

– Александр Николаевич, попросите, пожалуйста, свою секретаршу заварить нам вот этот китайский чай, – Тимофей передал небольшой сверток и продолжил, – кимун. Вот, посмотрите, выглядят как накрошенные черные реснички. Мне он очень помогает думать над проектами и описывать их реализацию. Ровный красный чай, который придает сил и проясняет ум, но без повышения давления и резких всплесков бодрости. Очень рекомендую. Заказываю напрямую из Китая. Такой премиум они мало кому продают.

– И так, у нас нет ядерного оружия, как вы сказали в коридоре. Куда же оно делось? – спросил Матвей. – Неужели утилизировали в рамках очередного договорняка с американцами в каких-нибудь девяностых годах?

– Ближе к делу, я такой подход люблю, – взбодрился Тимофей, – видите ли, Матвей, американцы тоже тут ни при чем. У них ядерного оружия тоже нет. Нет его и у китайцев, британцев, французов, индусов, евреев, корейцев, пакистанцев и иранцев. На Земле в принципе нет ядерного вооружения.

На минуту в кабинете повисла гробовая тишина.

– Наверное, вы хотели бы знать, почему так произошло? – нарушил молчание советник президента, обратившись к Матвею.

– Предположим, это правда, – ответил Матвей, – я здесь при чем?

– Это объяснить куда сложнее, – ответил Тимофей.

Матвей громко рассмеялся, Александр Николаевич смутился, секретарша вернулась с чаем.

– Дело в том, – продолжил Тимофей, – что всё атомное оружие было уничтожено, но не в рамках договоров между странами, а, скорее, между различными биологическими видами… Матвей, я вижу ваше удивление, представляю, как эти новости прямо сейчас поражают вас. Мы к этому еще обязательно вернемся, поверьте. Но сейчас я бы попросил поставить аудиозапись, которую мы получили с астероида.

Секретарша нажала несколько кнопок на пульте дистанционного управления и включила песню «Samadhi – Bondarev, Anton Borin», слова которой Матвей уже слышал:

«Вся энергия во Вселенной нейтральна, вечна и существует вне измерений.

Наша собственная способность к творчеству и распознаванию шаблонов является связующим звеном между микрокосмосом и макрокосмосом».

Матвей отхлебнул из чашки чай-кимун – неплохо, плотный интересный вкус, но из красных сортов китайского чая он предпочитал чимен с вытянутыми и тонкими листьями и более насыщенным вкусом. Однако сейчас ему было не до вкусовых предпочтений.

– Хорошая песня, глубокая, а тем более, я люблю техно, – подытожил Матвей, – но повторю свой вопрос: при чем здесь я?

– Вы были выбраны, – сказал Александр Николаевич.

– Мы сами были очень удивлены, – вмешался Тимофей, – у вас достаточно заурядная биография, как будто ничего примечательного.

– Спасибо, но давайте-ка проясним ситуацию, – Матвей приподнялся со стула, положив локти на стол, – на Землю летит астероид, угрожающий всем нам не только концом света, но и транслирующий эту замечательную музыкальную композицию, смысл которой вам неизвестен?

– Так, – согласился советник президента.

– И с этим со всем как-то связан я? – уточнил Матвей.

– И не только вы. Но и она, – ответил Тимофей.

– Кто она?

– Присядьте, пожалуйста. Вы должны увидеть еще кое-что, – вмешался советник.

– Через несколько минут на Землю приземлится космический корабль пришельцев, ради которых и было уничтожено всё ядерное оружие на планете.

Глава четвертая. Sagrada Familia

До храма Святого Семейства, который строится с 1882 года исключительно на частные пожертвования, Майя и Екатерина добрались на такси утром. По дороге Екатерина пыталась развеселить свою впечатлительно-затосковавшую подружку, но настоящая смена настроения произошла в тот момент, когда перед ними предстало это по-настоящему великое творение человеческой мысли.

– Это точно не артефакт из другого мира? – искренне восхитилась Майя, когда они оказались перед храмом. Екатерина не нашлась с ответом – она тоже была глубоко потрясена.

Внешний вид храма, как отметила Майя, напоминал скалы, выросшие из-под земли с каким-то собственным выражением, уверенным обликом, таинственным посланием всему человечеству. Декоративные элементы храма символизировали церковные обряды и Евангелие. Порталы фасада Рождества прославляли Веру, Надежду и Милосердие – главные христианские добродетели. Фасад Страстей, врата которого были украшены цитатами из Библии на нескольких языках, производил по-настоящему устрашающее впечатление и демонстрировал главную ошибку человечества – распятие Христа. Элементы Фасада Славы, возведенного уже во второй половине двадцатого века, символизировали вечные терзания человека между добродетелью и грехом, раем и адом, добром и злом. Башни-колокольни храма, посвященные апостолам, напоминали песчаные замки, как отметила Екатерина. Кроме того, Майя заметила в оформлении местную флору и фауну – ящериц и улиток.

– Настоящий памятник Вселенной, Богу, Создателю, – прошептала впечатленная Екатерина.

– Его замыслу, – задумчиво произнесла Майя в ответ.

Девушки сделали несколько фотографий и вошли внутрь, где восторженность на грани просветления сознания продолжала наполнять их. Храм был спланирован архитектором в форме латинского креста. Высокие колонны, напоминающие стволы деревьев, тянулись к самому небу, которое украшали необычной, даже причудливой формы звезды. По всему периметру невозможно было уловить прямых линий – Гауди использовал одному лишь ему известные пространственные решения при помощи различных геометрических фигур. Из разноцветных витражей играли и переливались солнечные лучи. Некоторые прихожане крестились, плакали, одна потрясенная испанская девушка упала на колени и неистово зарыдала.

– Гауди черпал вдохновение в природе, – завороженно произнесла Екатерина.

– Да. Нам об этом говорили на экскурсии в доме Бальо, – добавила Майя.

Девушки спустились к крипте, в которой покоился прах великого архитектора.