скачать книгу бесплатно
Тетка Горпына решительно уперла руки в бока:
– Якщо и так? Вона на ту живу воду бильш за инших право имеет!
– Та тиха ты! – шикнул на нее дядька и настороженно огляделся, словно его могли подслушать. – Якщо хто узнает, що у нас та сама вода есть… Нас не твари з Мертвого лесу – нас соседи живцем сожруть! А там… щось осталось?
– На детишек хватило! – отрезала Горпына и демонстративно повернулась к Ирке. – Колы Панас тэбэ спиймав, ты до змия своего направлялась, отчет держать?
Ирка в растерянности отложила ложку, схватила снова, опять отложила… Конечно они не знают, не могут знать, что Айт пропал! Не станут мама-Табити и царствующие змеи об этом на каждом ирийском углу трубить.
– Если б я еще знала, где его искать, – абсолютно правдиво сказала Ирка.
– На ярмарке-то я его видел, так це ж два дня назад было, – согласился дядька Гнат. – С тех пор мог на другой конец Ирия залететь. У змеюк это быстро: одно крыло здесь – другое там.
В жизни Ирку не раз били. Раньше, чем она стала ведьмой, – в драках с гопотой в их старой балке, не только с девчонками – случалось, и с мальчишками. А как стала ведьмой, получать пришлось вдвойне: чертовым копытом под дых, заклятием со всего маху по физиономии и драконьим хвостом по голове! Но никогда… никогда… Никогда эти удары не обрушивались на нее все сразу! Рухнули на плечи и вколотили в пол!
– Гей, ты чего? Подавилась, чи шо? – издалека донесся приглушенный, как сквозь подушку, голос… удар обрушился Ирке между лопаток. Она едва не впечаталась лбом в миску с кашей. Потирая кулак, над ней стояла Галька.
– Видели? – с трудом ворочая тяжелым, как бревно, языком, переспросила Ирка.
– Ось як тэбэ зараз! – горделиво подтвердил Гнат – как ни старался он это скрыть, знакомство с Великим Драконом Вод ему льстило. – Прилетел, городского управителя за податную недостачу сквозь когти пропустил – ну, не так щоб насправди, алеж блызенько до того.
– Он… живой? С ним… все в порядке? – замирающим голосом спросила Ирка.
– Та живой-то живой, а так, щоб в порядке, так нет – хиба ж можна быть в порядке писля того, як тэбэ змий пожевал, пущай и не зубами, а языком своим гадским, раздвоенным…
– Я… про Айта… – Ирка низко опустила голову, так что ее шепот был едва слышен.
– Про змия-то? А шо ему сделается? Злой був, нибы ему на хвост велетень наступил. Алеж меня побачил, поздоровался, так и сказал: здорово, мол, дядька Гнат. – Дядька раздул грудь как индюк – наверняка вот так же он раздувался и оглядывался, проверяя все ли на ярмарке заметили, как он с царствующим змеем запросто. Ну, может, и не запросто, только вам и такого не видать, а мы с господином драконом плечом к крылу против войск Прикованного стояли. Всей деревней его грудью от врага закрывали – а как иначе, меньше, чем целой деревней, его ведь и не закроешь, громылу бронированную.
– На мэнэ так даже не глянул, нибы не бачив николы, – странным, не обиженным, а скорее задумчивым тоном добавила Галька.
– Зовсим знахабнила дивка! Думаешь, господин змей тэбэ один раз, да после боя бачил, так все життя вспоминать будет? З распростертыми крылами до тэбэ кинется, дура? – гаркнул на нее Гнат.
Ирка их почти не слышала. Облегчение: неслыханное, одуряющее, такое, что все мышцы стали как желе, навалилось на Ирку. Только сейчас она поняла, что все дни после исчезновения Айта жила как в железных тисках, будто скрученная в тугую пружину и придавленная сверху каменной плитой. И с этим грузом и в этих тисках надо было хитрить, обманывать, интриговать и сражаться, чтобы прорваться в другой мир, а там снова биться насмерть, искать, выспрашивать, чтобы найти его, чтобы прийти ему на помощь… И вдруг пара слов старого дядьки небрежно, как пыль тряпкой, смахнули эту тяжесть, и снова стало можно дышать, потому что он жив и здоров и в каком-то городке (не все ли равно в каком!) управителя «сквозь когти пропускает»! А что злой – ничего, он же еще не знает, что человеческое оружие, которое они пытались перехватить в Иркином мире, хоть и попало в Ирий, но стрелять не сможет.
Ирка счастливо, солнечно улыбнулась… и блаженная улыбка приклеилась к ее губам, превратившись в безжизненную гримасу. Так. Интересное кино. Если Айт жив и здоров настолько, что портит жизнь окружающим, то… какого лешего она хитрила, обманывала, интриговала и сражалась, чтобы прорваться в другой мир? Какого лешего она приперлась в Ирий?
– Дура, – неживым голосом сказала Ирка.
– Ось и я кажу! – возрадовался неожиданной поддержке Гнат. Галька обиделась.
Их голоса доносились до Иркиных ушей невнятным рокотом. Ой, ду-у-ура! Говорили же ей и богатыри, и старшие ведьмы, что у змеев свои, змейские дела и законы! И если один змей уволок другого, пусть даже раненого и в бессознательном состоянии… то это их личное змейское дело! И надо слушаться знающих людей, а не биться в истерике: «Ах, это мой Айт, ах, он там пропадет…» И тогда не окажешься в самом опасном месте чужого мира, чтобы едва там не погибнуть… и узнать, что Айт благополучно занят своими делами и даже не думает ей хоть весточку подать, что у него все нормально! А почему он, собственно, должен? Потому что там, у нее дома, они отбивались от мертвецов, брали штурмом военный завод и ели конфеты? Или потому… что хотели поцеловаться, но так и не поцеловались?
И что? Она решила, что теперь… что они с Айтом… связаны навсегда. Она решила – а Айт? Похоже, она решила и за него, не спрашивая, что он сам думает. Она не знает, как он разобрался с огненным драконом, который его похитил, и было ли похищение вообще, но… он даже не подумал, что Ирка с ума сходит! Что ему стоило через зеркало с ней связаться, дядька Гнат его два дня назад видел, значит, все это время с ним было все в порядке, а он ни полслова? Она там… потом она тут… а он все время тут… Ой, ду-у-ура!
– Гей, дивчина! – Горпына впилась в Ирку испытующим взглядом. – Вы що… поссорились со змием, колы он у тебя був? Ты потому за ним и рванула, а вовсе не в Мертвый лес на разведку?
– Ничего мы не ссорились. Все в полном порядке. Я, пожалуй, пойду. Мне… домой пора.
Домой, где она на самом деле нужна, где ее и уважают, и боятся, и… даже любят! Ей нужно вернуться в родной мир, который она… предала, бросила ради чешуйчатого гада, которому она на фиг не нужна!
– Домо-ой? – протянул дядька Гнат, разглядывая Ирку, точно выставленного на продажу коня – вроде и хорош, а что-то с ним не так, то ли масть странная, то ли глаза у конского барышника больно честные. – Обратно в Мертвый лес, чи шо?
– Подойдет любая речка… или озеро. – Иркин голос звучал холодно и монотонно, будто не живой человек говорил, а ледяная статуя. – У вас тут есть поблизости река? – У нее остался подаренный Марьей-Кукушкой огарок, ей достаточно нырнуть в воду – и она окажется дома раньше, чем Айт узнает… что она бегает за ним, как… как собачонка!
– Есть, как не быть! Сама Молочная мимо течет, воды звездные катит. Подойдет? – с явной насмешкой поинтересовался староста.
Ирка поглядела на него возмущенно. Такие простые вещи про Ирий она знает! Река Молочная, та, что течет в Ирии, а в Иркином мире сияет на небе звездами Млечного Пути. Да-а-а, в такую только нырять! Чтоб вынырнуть точно над Землей… но на расстоянии в какую-нибудь сотню тысяч световых лет.
– Есть же и другие реки, правда? – буркнула Ирка.
– А давай мы инши речки на ночь глядя шукаты не будемо, га? – как с очень маленькой капризной девочкой заворковал дядька Гнат. – Холодно, темно, страшно… Не, може, для такой поважной ведьмы и не страшно… але ж ногу пидвернуты можна або в болото угодить. Якщо ты и справди в наш мир з такой дурости… э-э… тобто лише из-за ссоры заявилась…
Дядька покрутил головой и покосился на Ирку с тягостным недоумением: дескать, видал я дур, но таких! И не возразишь – действительно, полная кретинка! Даже большая, чем дядька думает!
– …Давай хучь дальше робыты по уму. Поспишь, помоешься, позавтракаешь… – тоном то ли укротителя тигров, то ли санитара психбольницы продолжал ворковать дядька. – В баньке тэбэ постелим, там тепло, просторно…
– А чого не у мэнэ в горнице? – удивилась Галька.
– Я сказав – в баньке! – кидая на дочь гневный взгляд, повысил голос ее отец. И мрачно проворчал: – Знаю я вас, девок, всю ночь языки точить станете: хто кого любыть, та в якому мире чего носят, та якого цвету… А писля такой ночи отоспаться треба! Жена! Стели ей в баньке! А завтра вже побалакаем, куды тэбэ идти та навищо.
Объяснение выглядело, мягко говоря, натянутым, но Ирка промолчала. В одном дядька Гнат прав – ей действительно надо отоспаться. Пошатываясь от усталости, Ирка побрела за Горпыной и, едва не стукнувшись головой о низкую притолоку, ввалилась в сложенную из свежих смолистых бревен баньку. Горпына стелила ей на низкой полке: разложила кудлатые шкуры, сверху бросила грубое шерстяное полотно, в ногах пристроила кожух – укрываться.
– Ночи нынче холодны. Водички захочешь – ось, в бадейке налито, – водружая свечу на крохотное, больше похожее на иллюминатор окошко, сообщила старостиха.
– А если, простите… – Ирка призадумалась, будет ли слово «туалет» понятно ирийской жительнице, и выразилась обтекаемо: – … мне выйти понадобится?
– Та оно… той… навищо ж тоби выходить? – вдруг почти до слез, как пойманная на опустошении банки с конфетами девочка, смутилась могучая старостиха и попятилась к дверям. – Не треба тоби зовсим никуды, ложись соби та й спи! Не журысь, утро вечера мудренее! – прокричала она уже снаружи. Дверь баньки с треском захлопнулась, потом лязгнуло, словно задвигали засов, послышалась возня и торопливые шаги прочь.
Ирка зевнула так, что чуть не свернула челюсть, попробовала толкнуть дверь. Створка не шелохнулась. Заперли снаружи, небось на засов… и наверное, еще чем-то привалили.
– Надеюсь, они хоть не собираются сжечь меня, как княгиня Ольга – древлянских послов? – оглядывая светло-желтые от свежей древесины стены баньки, прикинула Ирка. Она была… рада. Хитроумный староста что-то замыслил, и надо разбираться, что и как этому противостоять и заботиться о себе… Голова занята, и мыслям о том, какой Айт гад по природе и по внутренней сути, а сама она – безнадежная идиотка, бегающая за парнем из одного мира в другой… Этим печальным мыслям вовсе не оставалось места. Сказано – мест нет! Кыш, кыш! Она не будет реветь в старостихин кожух, пахнущий шерстью и травами. Она вот… лучше выяснит, о чем эта самая старостиха сейчас со своим Гнатом разговаривает.
Глава 10. Побег из деревни
Ирка провела кончиками пальцев по темной поверхности воды в бадейке, прошептала заклятие дальновиденья. В глубине мелькнул огонек… и уже знакомые сени надвинулись на Ирку, как в кино помещение надвигается на камеру оператора. Свет стал ярче, Ирка увидела недавно оставленную ею горницу: растопленную печь, длинный стол, даже собственную миску. Только Гальки не было.
– Ну шо там? – нетерпеливо вскинулся навстречу жене дядька Гнат.
– Та ничого… – старательно не встречаясь с ним глазами, Горпына потянулась к брошенному на лавку теплому платку. – Пойду раненых погляжу.
– А пойди, пойди… – как игрушечная собачка на ветровом стекле машины, часто закивал головой староста. Ему явно не хотелось сейчас разговаривать с женой. – До рассвета всего ничего осталось, все едино не заснешь.
Старостиха накинула платок, шагнула обратно к двери… и остановилась.
– Все едино не розумию, чого ты хочешь? Навищо дивчину велел запереть? Она наших детишек спасла, – не оборачиваясь, точно разговаривала с дверной притолокой, спросила старостиха.
– От бабы: волос долог, ум короток! – Дядька Гнат стукнул по столу так, что оставленная Иркой миска подпрыгнула, рассыпая кашу. – Ты хоть розумиешь, хто ця дивчина? Она выйшла з Мертвого лесу! – и раздельно, акцентируя каждое слово, повторил. – ОНА-ВЫШЛА-З-МЕРТВОГО-ЛЕСУ! – Дядька запустил обе руки в волосы, взбивая их дыбом, забегал по горнице, то и дело натыкаясь на стены. – Нихто, николы, а вона! И крикс – теж вона! Мы ж про тех ведьм и не памьятаем ничего, тилькы що деды в сказках сказывали, – а они! Таке можуть! Це ж яка вдача и для деревни, и для змиев, и для всего Ирию! Сама прийшла, на своих ногах!
– Панас приволок. – негромко, но значительно возразила ему жена. – На веревке.
– То честь ему и хвала, хучь вин и бовдур! – отмахнулся дядька. – Та я сам цю дивчину свяжу и на закорках до водного змия притащу.
– Хиба ты знаешь, де вин зараз? – настороженно спросила старостиха.
– Не ему, так родичам его девку здам! – Дядька скривился. – Оно, конечно, ему самому краще, але ж мешкать в таком деле не годится. Може, там, звидки вона прийшла, ще такие есть. Може, их уговорить вдасться, або подкупить, або заставить… щоб они з треклятым Мертвым лесом разобрались: що там, та де, та для чого… А то и вовсе извели его под корень! И тогда заживем! Эх, Горпынка, як же мы заживем! – Он схватил жену в охапку и закружил по комнате в дикой пляске.
– Та оставь ты меня, оглашенный! – Раскрасневшаяся тетка вырвалась и плюхнулась на лавку, тяжело дыша. – А якщо вона не захочет допомогаты?
– Заставим! – небрежно отмахнулся дядька.
– Ты от нее такого хочешь, чого навить змии сделать не змоглы, а туда же – заставим! – передразнила она.
Дядька задумался:
– Сонного зелья ей? – наконец неуверенно предложил он. – Сонную довезем, а там нехай змеюки разбираются.
– Недобре якось… – засомневалась тетка. – Дытына ще, допомогла нам, а мы ее опоим та невесть куды потащим.
– Соседская Одарка в ее лета вже год замужем була!
– А ще через год вдовой стала! – отрезала тетка. – И що?
– Та пойми ж ты, Горпына, не в дивчине дело! – возмутился дядька.
– А мне сдалось, як раз в ней! – неодобрительно буркнула тетка. – Зараз вона и так, мабуть, спит – иззевалась, бедолага, я думала, муху проглотит! Проснется – подумаем. Може, и правый ты… – Она снова закуталась в платок и вышла, бухнув дверью.
– От бисова баба! – хлопнул себя по колену дядька. – Завсегда останнее слово себе оставить норовит! Ну да тут не до ее бабских вытребенек, тут дело всеирийской важности! До змиев девчонку надо везти, и точка!
В баньке Ирка в очередной раз душераздирающе зевнула… и печально кивнула сама себе – выспаться так и не придется. Дядьку Гната она не винила: каждый заботится о своем селении и своем доме. У нее есть свое селение и свой дом, куда она собирается вернуться. Она не против помочь Ирию, только пусть ирийское начальство само приходит и договаривается по-человечески… ну или по-змейски, чтобы ведьмы из мира людей пошли на разведку в Мертвый лес. А чтоб наднепрянскую ведьму-хозяйку им привезли связанную и накачанную снотворным – не будет такого позорища! Она не может так встретиться с Айтовыми родичами… и она не может, и не хочет, и не будет встречаться с самим Айтом! Она на месте помрет, если он узнает, что, пока он спокойненько занимался своими делами, она чуть русалии не поломала, чуть хортицкий дуб в одиночку помирать не кинула, лишь бы мчаться к нему на помощь! Вот, примчалась. Теперь единственное, что она может сделать, чтоб искупить свою глупость, – быстро и тихо улизнуть обратно, не опозорив человеческих ведьм перед царствующими змеями.
Ирка плеснула в лицо холодной воды, безнадежно оглядела свою одежду: рубаха с чужого плеча и самовязаные носки меньше всего подходили для бегства. Ладно, только бы выбраться отсюда, а там она уж глаза отведет и заберет свою сумку. Ирка коротко хмыкнула: даже повидав ее в деле, местные так и не поняли, на что способна ведьма, особенно здоровая и сытая, пусть и не выспавшаяся! Ирка привычно уколола палец булавкой, положила руку на дверь и, представив себе длинную, чуть подернутую ржавчиной полосу засова, мысленно потянула. Засов звучно лязгнул в пазах… и не открылся. Тяжело дыша, Ирка прислонилась к косяку.
– Это еще что такое? – Ирка снова провела ладонью по двери. Раздался скрежет металла о петли, глухой стук… Дверь осталась запертой. На лбу у Ирки выступили крупные капли пота. За дверью ехидно хихикнули.
Ирка быстро дунула на едва теплящуюся свечу, вжалась в косяк и затаила дыхание, выпуская из кончиков пальцев отливающие сталью когти. Медленно, как змея, засов все же выползал из пазов… Так же медленно, без единого скрипа приоткрылась дверь… Ковер сине-фиолетового цвета от здешней луны развернулся на дощатом полу, и в его мертвенных переливах возникла черная тень. Бесшумным плавным движением скользнула внутрь.
Ирка метнулась наперерез, в свете луны сверкнули когти, впиваясь в горло врага…
– Засов в петлях ерзает, як старый дед в крапиве – хиба що не охает! – косясь на сомкнувшиеся на ее шее когти прохрипела старостова дочка Галька. – Дай, думаю, погляжу, що там наша ведьма в баньке делает, може, ей сны поганые снятся!
– Я не ваша ведьма, – Ирка не спешила отводить когти от Галькиного горла.
– А батько хочет, щоб наша була! – весело ответила Галька. – Ты запомни, ведьма, у нас в Ирии, якщо ценное сохранить хочешь, в засов або замок змееву чешую вплавляют. Тоди его ни силой, ни хитростью, ни… выходит, що и ведьмовством не откроешь! – Она демонстративно сунула Ирке под нос полосу засова. Сквозь ржавчину и впрямь поблескивали зеленые, коричневые, голубые и красные искорки – осколки раздробленных чешуек. – Жалко, мало их, обломочков, на все ворота да амбары навесить – никакой ворог бы не прошел! Ось я б не пришла, як бы ты з нашей баньки выбралась?
– Через окошко.
– Та тут хиба що змия пролизе! – передернула пухлыми плечиками Галька. – Хоча ты ж у нас змиева невеста…
– Я ему не невеста! – чувствуя, как из-под верхней губы пробиваются клыки, процедила Ирка.
– Кажи правду… – вдруг очень тихо попросила Галька. – Ты навищо до свого серебряного змия заявилася?
Это ведь наверняка Галька рисовала Айта на печке! Такого… красивого, величественного. Глухое рычание мерным рокотом вскипало у Ирки в груди. Сказать этой коровище, как Айт на самом деле относится к человеческим девушкам? Плевать ему на нас, вот как! Хоть на художниц… запечных… хоть на ведьм-хозяек!
– Ты ж своих папу с мамой слышала? – вместо этого насмешливо бросила Ирка. – Змеи послали меня на разведку в Мертвый лес. А может, я поссорилась с Айтом и теперь бегаю за ним – помириться хочу! Чего тебе еще надо?
– Батько у меня умный, а мамка ще умнее, та самая умная тут я, бо вид них, двоих умников, народилася, – так же насмешливо ответила Галька. – Тому воны сами ответы придумывают, а я почуты хочу! Скажи – навищо? – вдруг страстно выкрикнула Галька.
– Тихо ты! – невольно зажимая ей рот рукой, охнула Ирка и настороженно вслушалась в парящую над селением ночь. Стояла тишина, даже Иркин собачий слух с трудом улавливал шаги часовых на сторожевой вышке у ворот. Она помолчала, вглядываясь в Галькины требовательные глаза, – и поняла, что вот этой иномирской коровище, с ее подколками и рисунками, она солгать не сможет. – Его… его увезли, – едва слышно прошептала Ирка. – Раненого. Силой. Уволок через портал другой змей, и я не смогла его остановить. И пойти за ним сразу тоже не смогла… – Как всегда, когда она вспоминала тот день, слезы покатились по щекам, Ирка страшным усилием загнала всхлип обратно. – Но теперь с ним все хорошо, верно?
– Ты з чего це взяла? – вдруг грозно вопросила Галька, и глаза ее сухо и страшно блеснули.
– Так отец твой сказал, что видел его…
– А що я казала, то ты почула, чи як мои батьки – мимо ушей пустила? – гневно поинтересовалась Галька.
Ирка на миг растерялась – что Галька такого… А-а, что на нее Айт даже не глянул, словно и не видел никогда! Ха! Губы Ирки скривились в ехидной усмешке…
– Теж скажешь, що не така я поважна персона, щоб сам Великий Дракон мэнэ запамъятав? – яростно бросила Галька. – Здаеться, не такая ты умная, щоб со справжним змием встречаться!
Ирка уже набрала полную грудь воздуху, собираясь как следует рявкнуть на зарвавшуюся дурищу… и шумно выдохнула. Она поняла!
– Айт – Великий Дракон Вод! Вода ничего не забывает, в ней информация за миллионы лет хранится! Если Айт тебя хоть раз видел – он просто не мог тебя забыть! С ним… что-то не так! – Ирка закрыла лицо руками.
Она так боялась, что Айт ее не поймет, не оценит, обидит… она так боялась за себя… что чуть не бросила его! Она ругала себя дурой? А какой бы дурой она была, если бы явилась в Ирий, подралась с местными чудищами и… вернулась домой, так и оставив Айта в беде? А ведь так бы и было, если бы не Галька! Нет, не просто дура – самовлюбленная, самодовольная кретинка! Если кто не понял – это Ирка про себя!
– Не знаю, що таке «информация». – хмыкнула Галька. – Але ж здаеться, ты не вовсе глупая. Сообразила! Не знаю, що з ним сталося, – уже серьезно продолжила она. – Та вин зовсим не такий, як колы биля нашей деревни воякив Прикованного бил та аспидам крыла рвал! Раньше я ще сумневалася, але якщо его увезли… Пишлы! – Галька решительно направилась к выходу из бани.
– А как же твой отец? Он собирается отвезти меня как раз к Айту. Или его родичам. – Ирка не двинулась с места.
– Краще тоби буты вильной, колы ты до него доберешься, ниж под змиевой охраной. Особливо якщо саме змии его в твоем мире и захватили.
– А твой отец? – снова нетерпеливо повторила Ирка. – Он расскажет змеям, что я здесь, и все они будут на меня охотиться?
Галька дерзко усмехнулась:
– Я ж казала, що батько у меня умный! Одна справа притащить до змиев справжню ведьму, а зовсим инша, рассказать, що ведьма була та втекла. Батько будет мовчаты, а инши до города за просто так не ходят. Ось, трымай, це твоя сумка!
Знакомая тяжесть сумки уверенно легла на плечо. Ирка торопливо полезла внутрь. Тусклый свет мелькнул на дне сумки, и пальцы ее плотно сомкнулись на уголке резного сундучка. Ирка тихо радостно вскрикнула – и вытащила из сумки уцелевший комплект белья.
– Гарные штучки, – задумчиво сказала Галька. – Був бы час, я б краще подывылась. А покы ось тоби одяг – не можешь же ты в цих лахмиттях через весь Ирий шляться.
Ирка взяла в руки мешок с одеждой… Зажгла свечу и поднесла поближе – мутного лунного света было явно недостаточно. Перед ней лежала невесомая, как облачко, сорочка, вручную расшитая изысканным белым узором по белоснежному полотну. Такие Ирка видела и в своем мире, но стоили они… у-у-у! Даже Танька, относившаяся к деньгам гораздо спокойнее Ирки, пока не решалась купить.
– Я не могу взять – это же очень дорого! – запротестовала Ирка.
– Нитки свои, полотно свое, руки теж свои. – Галька сунула Ирке под нос крепкие мозолистые ладошки. – Чего дорого-то? Я це у Одарки взяла – вона пока замиж не пишла, така ж худюща була. – Галька вытащила из мешка длинную, почти до бедер, плотную керсетку, оставлявшую открытыми вышитые рукава и высоко поднимавшую грудь. Скупой серебристый узор по вырезу и серебряные пуговички только подчеркивали парящую пышность сорочки. – Тильки шаровары – у ее меньшого брата, – слегка смутилась Галька. – Ходыты доведется много, спидныця[8 - Юбка (укр.)] або плахта не сгодятся. – Галька вдруг замолчала и медленно обошла переодевшуюся Ирку по кругу, разглядывая ее со всех сторон.
