Фан-клуб колдовства (сборник)

Майор снял с запястья здоровенные, как будильник, «командирские» часы. Застегнул их у мужчины на руке, критически поглядел, как они смотрятся, и удовлетворенно кивнул:

– Действительно, подходят. – Он одобрительно похлопал мужчину по плечу и поспешил за ушедшими вперед товарищами.

Глава 15. Спецзаклятие

Они стояли в небольшом тамбуре: с одной стороны лестница на второй этаж, с другой – дверь в круглый дворик, к вольеру с кавказскими овчарками. Даже слышно было, как тревожно лают и бросаются на сетку вольера псы, почуявшие близость волков.

– Вам опять понадобится мой кинжал? – тихо спросил майора Богдан.

– Он не твой, он собственность корпорации, – склочным тоном заявил Иващенко.

– Все бизнесмены – жлобы, – неодобрительно заметил майор и, вытащив из кармана золотой «Ролекс», защелкнул его у себя на запястье. – Помешаны на дорогих побрякушках. Проще надо быть, проще… – Майор полюбовался сиянием часов, удовлетворенно вздохнул и метнул турецкий кинжал себе под ноги. Громадный волк-вожак подбежал к основанию лестницы.

– Сейчас пойдем, – кивнула Ирка на неслышный другим людям вопрос. – Здесь больше укрыться негде, – девчонка посмотрела на стену под лестницей. Не пластик, не гипсокартон, даже не кирпич, а старый серый бетон, наверняка бывший тут со дня строительства здания. Тайные ходы сюда прокладывать – замаешься. Ирка поставила ногу на первую ступеньку. Волки неслышной вереницей проскользнули мимо, то и дело приостанавливаясь и настороженно поводя ушами, скрылись на втором этаже. За ними, косясь на замешкавшуюся Ирку, на лестницу поднялись Танька, а затем и Богдан. Лишь Иващенко все топтался у Ирки за спиной. Ирка раздраженно дернула носом – ну что застрял, шел бы уже! – и снова с сомнением уставилась на капитальную стену. Поколебалась, поглядывая на нетерпеливо поджидающих ее друзей. – Дел-то на полсекунды, – пробормотала она и решительно вывернула наизнанку нагрудный карман пиджака.

Казавшийся таким цельным, таким несокрушимым серый бетон разорвало словно пластилин, открывая то, что пряталось в нем: крохотную комнатушку со стенами, окрашенными бледной пастелью, унитаз, умывальник и узенький старый топчан. На топчане, скорчившись, сидел худощавый немолодой мужчина. Тот самый, которого Ирка видела на фотографии!

– Таемниць не ховай, все що маешь – виддавай! – крикнула Ирка и, рванув карман за подкладку, с мясом выдрала его из пиджака.

Содержимое комнаты рвануло наружу.

С лестницы донесся изумленный Танькин возглас и частый топот – друзья мчались на помощь. Мимо девчонки промелькнула серая тень – не тратя времени на спуск по ступенькам, Ментовский Вовкулака прыгнул в лестничный проем.

Старый оборотень приземлился первым, грузно впечатался лапами в пол. Обдав Ментовского Вовкулаку осколками битого фаянса, рухнул умывальник. Свалившийся с потолка компаньон приземлился точно на Иващенко. Сбил того с ног, не растерявшись, ухватил за горло… И тут же рухнувший бачок шарахнул душителя по затылку.

– Надо же, бачок на него таки кинулся, – растерянно пробормотал подоспевший Богдан, стягивая с ошеломленного Иващенко навалившееся тело. – Ты что, заговор такой положила? – Он оглянулся на запыхавшуюся Таньку…

Жилистая старческая рука отшвырнула мальчишку прочь. Богдан отлетел, глухо стукнувшись о стену…

Компаньон вскочил и кинулся к двери во двор. Створка с грохотом захлопнулась, лязгнул замок. Подоспевшие волки метались перед запертым выходом.

– Опять! Как надо, так вас нет! – рыкнула на них Ирка.

– Разборки потом! Дверь отпирай, а то уйдет! – крикнул Богдан.

Но дверь распахнулась сама.

– Он спустил собак! – прохрипел Иващенко.

Пластаясь в воздухе, разъяренная свора кавказских овчарок хлынула в тамбур. Молча, без единого взлаивания, псы ринулись на волков. Кавказец в прыжке рухнул на спину Ментовскому Вовкулаке. Оборотень вывернулся, рванул противника зубами, отскочил. Тамбур под лестницей наполнился злобным рыком и лязганьем челюстей. Клочья шерсти полетели в воздух. Мохнатые тела сплелись в единый спрессованный ком. Клыки смыкались в мертвой хватке. Громадная, похожая на крокодилью, пасть овчарки щелкнула, вырывая клок шерсти с волчьей холки. Ирка увидела, как глаза волка наполнились болью. Молодой вовкулака коротко взвизгнул, и тут же кавказец навалился на него, всаживая клыки.

Брызги крови попали Ирке на лицо. Она словно очнулась. И тут же будто опять лишилась сознания, человеческого сознания. Дикая ярость обуяла ее, для этой ярости не было слов, для нее был только рык, грозный, утробный. Почти взревев, она ринулась в центр свалки.

Челюсти кавказца, намертво сомкнутые на горле волка, рвануло в стороны. Недоуменно, по-щенячьи скуля, пес взмыл к потолку, подброшенный ударом могучей лапы. Клубок мохнатых тел размело в разные стороны, будто в середине него взорвалась бомба. Но в центре оказалась Ирка, выглядевшая пострашнее ядерной войны. Она угрожающе горбатила спину, пальцы хищно скрючивались, рот скалился в жуткой гримасе.

– Пр-р-рочь! Запр-р-рещаю! – рычала Ирка, и было в ее рыке нечто невыразимо страшное, что заставляло и кавказцев, и волков прижимать уши и поджимать хвосты. – Пр-р-рочь!

Один из кавказцев тихонько, словно бы вопросительно гавкнул… Мгновенно, всем телом Ирка развернулась к нему:

– Р-разор-р-рву-у!

Кавказец отчаянно взвыл и в слепом ужасе, не разбирая дороги, натыкаясь на стены, со всех лап ринулся наутек. Скуля и завывая, свора мчалась за ним: все равно куда, лишь бы прочь, прочь!

Следом, поджимая лапы и тихо поскуливая, пятились вовкулаки. Видно было, что только глухой рык вожака удерживает их от такого же панического бегства. Лишь бы убраться подальше от хрупкой темноволосой девчонки!

– Говорил я: избавиться надо от псов, опасные они, кинуться могут. А компаньон упирался! Ну и кто в конечном итоге оказался прав? – обалдело пробормотал Иващенко и тут же задумался: а правда – кто? Раздумья шли как-то тяжело, поэтому бизнесмен просто отмахнулся от них и требовательно возопил:

– А компаньон-то мой опять сбежал!

– Не сбежал, – с трудом выламывая язык, заставляя его произносить человеческие слова, сказала Ирка. – Таньки с Богданом нет.

Ментовский Вовкулака коротко рявкнул. По стеночке, испуганно косясь на Ирку, вовкулачья стая проскользнула в дверь и длинными прыжками помчалась через двор. Ирка и Иващенко бежали следом. Они вырвались в центральный холл, туда, где стояла увешанная старинным оружием стена. Турникет распахнут, из щели торчит универсальный пропуск. У турникета, сомкнув руки на груди, застыла Танька. Крепко сжав кулаки, девочка шептала себе под нос заклинание… Ее глаза пылали зелеными колдовскими огнями. А у стеклянного выхода сражался с дверью сухощавый пожилой мужчина. Он рвал двери на себя, бился в них плечом, но безрезультатно.

Орала сирена, мерцали огни тревожной сигнализации, лупил кулаками в дверь своей будки охранник. Выбраться наружу он не мог, заклиненную кинжалом дверь из последних сил удерживал Богдан.

– Господин Иващенко! – завопил охранник, увидев ворвавшихся в холл людей. – Дети напали на вашего компаньона!

– Правильно сделали! – гаркнул в ответ Иващенко.

Услышав его голос, человек у выхода обернулся, взвыл в отчаянии, еще разок попробовал прорваться наружу… и выхватил пистолет.

– Ах ты ж ведьма клятая! – проорал компаньон.

Черный зрачок дула нацелился Таньке в грудь. Оглушительно грянул выстрел.

– Не-ет! – истошно завопил Богдан, бросаясь к Таньке.

Но прыжок Ментовского Вовкулаки был стремительнее и точнее. Тяжелое волчье тело серой тенью метнулось между девочкой и летящей пулей. И словно переломилось пополам. Вовкулаку развернуло в воздухе и швырнуло в сторону. Он пытался подняться, но лапы разъехались, глаза затуманились. Тяжелая морда упала, тупо стукнувшись в пол.

В холле грянул многоголосый яростный вой. Перемахивая через турникет, шестерка молодых вовкулаков ринулась на человека у выхода. Он вжался в стекло, вскинул навстречу им руку с пистолетом. Лязгнули волчьи челюсти, смыкаясь на запястье. Металлически стукнув, пистолет упал на пол и завертелся. Мужчина закричал, валясь под тяжестью мохнатых тел.

– Парни, парни, не увлекайтесь! Он нужен живой! – скомандовал знакомый голос.

Ирка оглянулась. Кряхтя и держась за бок, майор поднимался с пола.

– Живой! – ликующе завопила Танька и, раскинув руки, кинулась майору на шею.

– Конечно, живой, – пробурчал майор, отбрасывая прочь окровавленный стальной цилиндрик. – Это ж не серебро. Ходил бы я на такие опасные задержания, если б меня простая пуля брала?

Изо всех сил обнимая майора, Танька лепетала:

– Вы мне жизнь спасли! Спасибо! Спасибо!! Спасибо!!!

– Спасибо – это чересчур, – рассудительно заявил Вовкулака. – Вот равноценная дележка – по пятьдесят тысяч на нос, включая ваши безнюхие носишки! – это будет в самый раз.

Танька медленно расцепила руки, поглядела на Вовкулаку настороженным взглядом и процедила сквозь зубы:

– Мы обсудим этот вопрос.

Громко топая, мимо пробежал Иващенко. Туда, где не было уже никаких волков, а шестеро здоровенных парней в камуфляже крепко держали сухощавого пожилого человека с высокими залысинами.

– В бухгалтерию его, там тоже программа «Клиент – Банк» есть! – решительно скомандовал Иващенко. – И Серегу туда тащите! Пусть наш новоявленный компьютерный гений тоже поработает! – Он широким шагом миновал турникет. Бросил охраннику, робко позыркивающему из глубины будки: – С вами я потом разберусь!

– А я думал, вы уже уехали, Владимир Георгиевич! – потерянно пролепетал охранник.

– Никто из начальства домой не уехал, – злобно косясь на трепыхающегося в руках камуфляжников компаньона, заявил Иващенко. – Ну вот буквально все остались в здании!

Терпения добраться до собственного кабинета у Иващенко уже не было. Он рывком распахнул дверь бухгалтерии. Камуфляжники швырнули компаньона на стул перед компьютером главного бухгалтера, через мгновение рядом кинули и Серегу.

Ирка устало ввалилась следом. Бешеное напряжение этой ночи постепенно отпускало. Сквозь дрему она глядела, как торжествующий Иващенко размахивает пальцем под носом у племянника:

– Давай, выходи на банк, куда ты мои денежки засунул! – командовал он. – Работай!

– Опять? – возмутился Серега. – Мне за тот раз не заплатили! – Он многозначительно покосился на поникшего на соседнем стуле компаньона. – Я вам не папа Карло, забесплатно ишачить!

Его дядя взревел в лучшем вовкулачьем стиле, и Серега уткнулся в клавиатуру:

– Да ладно, ладно, делаю уже! – И, бормоча себе под нос: – Посторонней детворе платит, а родному племяннику… Прямо рабство какое-то! – Серега застучал по клавишам.

По экрану побежали ряды цифр. Наконец на экране засветилось красное окошечко.

– Код доступа давайте, – буркнул Серега.

Иващенко глянул на компаньона:

– Ну?

Тот ответил совершенно пустым, непонимающим взглядом. Казалось, он вообще не в состоянии был осознать: где он, что происходит, кто вокруг него и чего от него хотят.

Лицо Иващенко налилось густой, бешеной кровью:

– Ты ваньку мне тут не валяй! Мы тебя поймали! Давай код, быстро!

Но пойманный беглец все так же тупо глядел на партнера.

– А побыстрее нельзя? – нахально потребовал Серега. – Тут, между прочим, таймер на ввод кода: вовремя не введем, так ваши денежки на Мальте и останутся!

– Правда, заканчивайте уже! – впервые выказала недовольство Танька и судорожно зевнула. – Мы тут с вами полночи колотимся! А если вы не заметили, так мы, между прочим, дети! Нам спать пора! Я родителям наврала, что к Ирке ночевать пойду. Не дай бог, они не мне на мобилку, а Иркиной бабке на домашний позвонят!

– А бабка ответит, что я к тебе ночевать пошла, – мрачно вздохнула Ирка.

– Слыхал, мужик, какие у ребят проблемы? – навис над сжавшимся пленником майор. – Колись, какой код! Давай, гад, пока я добрый! – и он шарахнул кулаком об стол перед склоненным лицом компаньона. Золотой браслет «Ролекса» сверкнул у того перед глазами. Пленник вскинул голову и уставился на майора совершенно безумным, жаждущим взглядом.

– Хозяин? – растерянно переспросил он. – Это вы, хозяин?

Майор уставился на него в изумлении. На лице его так и застыла грозная гримаса. И компаньон немедленно испуганно сжался.

– Хорошо, хорошо, хозяин! – залепетал он. – Я слушаюсь, хозяин! Я всегда вас слушаюсь! Сказали забрать – я забрал. Сказали вернуть, вот, пожалуйста, все сейчас вернется, – его пальцы шустро пробежали по клавишам. В окошке засветился ряд цифр. Компаньон с заискивающей улыбкой обернулся к майору: – Вы довольны, хозяин?

Майор судорожно глотнул, откашлялся в кулак:

– Того… А как же… Очень даже… – забормотал он.

Но глаза компаньона уже впились в майорский кулак, заметались: с золотого «Ролекса» на запястье – на пальцы, снова на «Ролекс»:

– А где ваше кольцо, хозяин? Ваше рубиновое кольцо? – страшное подозрение отразилось на лице компаньона. – Ты… Ты не хозяин! Ты – не он!

Он яростно рванулся к клавиатуре, собираясь стереть введенные цифры. Но тут в дело неожиданно вмешался Серега. Он коротко ткнул пальцем в клавишу ввода… Цифры мигнули, окошко закрылось и тут же появилось вновь, с надписью: «Перевод денег завершен».

– Есть! – тихо, словно он не мог поверить своему счастью, пробормотал Иващенко. – Вернулись! Я спасен!

– Ага! – взревел Серега. – Как я тебя! – он торжествующе воззрился на компаньона. – Будешь знать, как бабки за работу замыливать!

Несчастный издал мучительный стон и закрыл лицо дрожащими руками. Он раскачивался на стуле и тихо, придушенно бормотал:

– Я не виноват! Хозяин, я не виноват! Меня обманули, хозяин! У них ваш «Ролекс», хозяин!

– «Ролекс»! – Майор растерянно поглядел на свое запястье и забормотал, тоже тихо и придушенно: – «Ролекс», рубиновое кольцо… Хозяин! – И вдруг, сорвавшись с места, распахнул дверь офиса. Ирка кинулась к нему, встала рядом.

Длинная кишка коридора тянулась перед ними. Только у батареи, там, где должна была находиться поникшая фигура жадного папаши, не было никого. Лишь пустые наручники бессильно свисали с трубы.

– Смылся, – задумчиво сказал майор. – Еще когда мы с этими человечьими выкормышами сцепились, его уже не было. Как умудрился?

– Не знаю. И знать не хочу, – отрезала Ирка. Ей было невыносимо страшно. – Нашли иващенковские деньги, и хватит, все! Уходим отсюда! Все кончилось!

– Ничого не кончилося… все тилькы починаеться… – проскрежетал незнакомый скрипучий голос.

Глава 16. Ловушка на Хортову кровь

Свет в бухгалтерии потух. Загудел и смолк компьютер. Ночное освещение в коридоре на мгновение ослепительно вспыхнуло и разом погасло. Здание погрузилось во тьму.

– Эй, что такое происходит? – рявкнул раздосадованный Иващенко. – Немедленно включите свет!

– А якщо не включим? – проскрежетал голос уже из другого угла.

Ирке показалось, что и сам голос был немного другим.

– Где вы? Где прячетесь? – требовательно спросил Иващенко.

Послышался скрипучий смешок.

– Мы не прячемось. Мы здесь. Та здесь! И тут! И ще тут! Сюды! – голоса неслись со всех сторон, из всех углов. И еще в кромешной темноте слышался дробный топот маленьких ножек. Точно крысы пробежали.

– Уберите свои когти от моей ноги! – выдохнул Серега.

– Кто тебя трогает, да еще за ноги! – буркнул майор.

– Но кто-то же трогает, – дрожащим от ужаса голосом сообщил Серега.

У самой его ноги опять скрежетнул смешок, и кто-то маленький и ловкий отбежал в сторону.

– Ай, они колются! – вскрикнула Танька.

Ирка тоже почувствовала укол в коленку. Она схватилась за больное место – нечто острое тут же ткнулось в руку. А вокруг забегали, затопотали, замельтешили. Топот ножек окружал, замыкал в кольцо. Ирка завертелась на месте, пытаясь разглядеть тех, кто носился вокруг, но видела лишь мелькающие сгустки мрака. Они мчались все быстрее, топот усиливался, нарастал, вроде бы удваивался, утраивался, вроде неведомых существ становилось больше. И вдруг все прекратилось, смолкло. Будто ножом обрезали.

– Эй вы, которые здесь… – нерешительно позвал Богдан. – Вы теперь где?

Полная, ненарушимая тишина была ему ответом.

– Ушли, что ли? – потерянно пробормотал майор.

– Вам лучше знать, – отозвалась из темноты Танька. – У вас, вон, нюх, слух.

– Да не чуем мы ничего! – раздосадованно ответил майор. – Как поотшибало! А ты, сестренка?

– Я тут при чем?! – мгновенно возмутилась Ирка.

На самом деле она была бы сейчас не против, чтобы к ней вернулись черно-белое суперзрение и слух, позволяющий различать звуки, недоступные человеческому уху, и ладно уж, пусть странные и непривычные запахи возвращаются тоже. Но ничего такого не происходило. Она по-прежнему едва-едва могла видеть сквозь сплошной мрак и не слышала ничего, кроме учащенного дыхания напуганных людей.

– У меня кинжал по-прежнему с собой, – предложил вовкулакам Богдан. – Можете перекинуться.

– Давай его мне, – скомандовал майор.

– А вы где? – Богдан растерянно закрутил головой, вглядываясь в темноту.

– Кажется, я от тебя справа, – не вполне уверенно предположил майор. – Так, я сейчас протяну руку…

Богдан тоже вытянул руку и почувствовал, как его пальцы касаются чьей-то ладони:

– Вроде держу. Это вы, майор?

– Наверное, я, – с сомнением предположил майор. – А это – ты?

– Я! Я! – захохотал скрипучий голосок. Твердые и тонкие, как у насекомых, пальчики впились в руку майору. Острая боль обожгла ладонь. Теплая кровь заполнила глубокий разрез, струйкой полилась на пол.

– У-у-у! – взвыл майор, вертясь на одном месте и пытаясь отодрать повисшее на нем существо.

В глубине комнаты заорал Богдан:

– Пусти, гадина! Ай, не кусайся!

Острые зубки иголками прокололи ему кожу и принялись рвать. По запястью прокатилась волна жгучей боли. Богдан затряс левой рукой, пытаясь стряхнуть существо, но зубы впивались все крепче.

– Больно же! Ну сейчас я тебя! – коротко замахнувшись, он рубанул турецким кинжалом перед собой. Сдвоенные изогнутые лезвия сверкнули, на мгновение разгоняя плотный мрак.

– Ай-ай! – существо тут же выпустило Богдана. – Хладное железо, у него хладное железо, – и ножки затопотали прочь.

– Мой тоже смылся. У-вау! – болезненно подвыл майор, обматывая платком изодранную руку.

– Давайте-ка выбираться в коридор и к выходу, – решил за всех Иващенко. – Пацан, ты с кинжалом впереди. Серегу и этого, криминального гения, по центру. – И, обращаясь к компаньону, заметил: – Видишь, что у нас в здании по ночам делается! Твое счастье, что мы тебя нашли!

– Найшли! Найшли! – скрипуче захохотали со всех сторон. – То должны были найти! Мы теж тепер найдемо! Молодый, молодый! Найдемо молодого!

– Наружу! – гаркнул майор. Вся компания, сбившись плечом к плечу, ринулась к выходу, почти неся впереди себя Богдана, выставившего руку с зажатым клинком.

– Бижуть! Тикають! Не сбегут! Найдемо! Молодого найдемо! – скрипели вокруг голоса. Крохотные, но цепкие ручонки хватали бегущих за колени, что-то невероятно острое тыкалось им в щиколотки, что-то сухое, как солома, хрустело под ногами.

Ирка содрогнулась от омерзения, когда цепкая лапка схватила ее за локоть. Слепо ударила рукой о стенку коридора. Кажется, попала, что-то хрустнуло, хватка разжалась. Группа перепуганных людей выкатилась в коридор… и замерла.

Впереди, позади, по бокам слышался ритмичный топот. Сотни крохотных ножек топотали, приплясывали. Сотни крохотных ладошек прихлопывали, и смех, скрипучий смех накатывал со всех сторон.

– Не сбежите! Мы вас сюды привели, мы вас сюды приманылы, а тепер мы найдемо! – кажется, крохотные плясуны пустились в хоровод вокруг тесно сбившейся группки людей. – Хто з вас, хто з вас, кажить, хто з вас?

– Да кто? Кто вам нужен? – спросил компаньон, от страха его голос скрипел, как у неведомых плясунов.

– Не ты, не ты! – издевательски прокричали из темноты. – Ты – не вин, ты приманка на нього. – В темноте снова заплясали, притопывая и прихлопывая. – Ай да мы, ай да мы! Пидсказалы, та пидбылы, та мысль у голову вложили! Тайные ходы робыти помоглы! А ты так легко пиддався, украв та сховався! А тэбэ искалы, а тэбэ выслежувалы! И никто найти не миг, бо мы следы пряталы, ухоронку ховалы! Лише один, лише вин кризь наше чаклунство прошел, наши тайны открыл. Он тут, тут! И мы його найдемо! Молодой, молодой!

– Так ты у нас, оказывается, не сам пятьдесят лимонов стырить додумался? – с усмешкой бросил Иващенко своему компаньону. – Ты у нас жертва колдовского психологического воздействия?!

– Ловушка! – прошептала Танька. – Вот она, твоя вторая пустая карта, вторая тайна! Все наше расследование было ловушкой!

– Говорила, не надо лезть, а тебе полмиллиона пекло! – с некоторым удовлетворением объявила Ирка.

– Жадные, жадные, все видьмовське племя жадное! – подтвердили скрипучие голоса. – Видьмы прийшли, його привелы! Мы зналы!

– Ничего мы не жадные, сейчас время такое, – обиделась Танька. – И вообще, кто вы такие, чтобы критиковать?

– Вона хоче знаты, хто мы! Видьма хоче знаты! – проскрежетало из тьмы.

И в густом, давящем, прямо-таки осязаемом мраке коридора засветился крохотный мертвенно-белый светлячок. Огонек приближался, надвигался все ближе, и Ирка ощутила, что не хочет видеть того, кто нес этот жутковатый свет, и в то же время не может отвести взгляд.

Кружочек света остановился прямо перед напуганными людьми, и тут они увидели. Маленькое кривоногое существо с тельцем не толще соломинки и похожей на наперсток головой. Черты лица настолько мелки, что разобрать невозможно, лишь хорошо виден щелястый жабий рот с острыми, как иголочки, зубами. В длинных, будто макаронины, гибких пальцах созданьице держало веретено. На кончике веретена бледно светился огонек.

В молчании люди рассматривали явившуюся им тварюшку. Ирка гадливо повела плечами. А майор гулко захохотал, вспугивая тьму.

– И вот от этой мелочи мы сматывались? Да мне всей их банды только на перекус и хватит! – и Ментовский Вовкулака, выхватив у Богдана из рук кинжал, перекувыркнулся в воздухе.

Громадный волк обрушился сверху, ударом лап вбивая тварюшку в пол.

– Перекинулся, перекинулся! Це вин! Мы найшли його! – заверещало, заскрежетало со всех сторон и разом вспыхнуло множество мертвенно-синих светлячков.

Люди закричали в ужасе. Все пространство вокруг было заполнено тоненькими, как соломинка, крохотными тварями с веретенцами в длинных пальцах. Насколько хватало глаз, существа роились на полу. Цепляясь острыми кончиками веретениц, плотно, будто мошкара, висели по стенам. Сыпались с потолка на головы своим соплеменникам. Их гибкие туловища изгибались, переплетались, длинные пальцы зловеще шевелились, а концы веретен были грозно выставлены.

– Джокеры! – белыми от страха губами прошептала Ирка. – Карты предупреждали!

– Это не джокеры, – ответила Танька. – Это нички! Но они же… Я про них читала, нички совсем не агрессивные! Они в деревнях живут, по ночам в хатах мелко пакостят!

– Ну и сидели бы в своих деревнях, чего они в город-то приперлись! – нервно оглядываясь, сказал Богдан.

– Хазяин велел! – заскрежетали твари. – Хазяин велел, нички прийшлы, нички найшлы, нички поймають! Хазяин буде довольный! – И, заливаясь скрежещущим смехом, нички разом кинулись на Ментовского Вовкулаку.

Тысячи нитей слетели с веретен, разом метнулись, захлестывая волка. Оборотень прыгнул, уклонился, нити скользнули по шкуре, гигантские челюсти клацнули. Громадный волк вскинул голову, из его пасти свисало сразу с десяток тоненьких соломообразных тварей. Но в то же мгновение нички тряхнули веретенами, сброшенные нити захлестнули волку лапу. Веретенца закрутились, зажужжали, заматывая его в плотный кокон. Вовкулака забился…

– Вы что делаете, гады! – нашарив наконец упавший кинжал, Богдан рванулся на помощь, пытаясь разрезать опутавший волка клубок. И с маху напоролся на сотню острых веретениц.

– Богдан! – отчаянно завопила Танька.

Десятки мельчайших уколов на теле мальчишки мгновенно набухли кровью, футболка из белой превратилась в красную. Пацан отпрянул в сторону. А вовкулака уже весь был закутан в кокон, лишь торчала наружу лобастая голова. Аркан из прозрачной нитки стянул отчаянно щелкающие челюсти. Одна из ничек вскочила волку между ушей – оборотень мог лишь мотать головой и грозно рычать сквозь сомкнутую пасть. Длинные гибкие пальцы ухватили волка за шерсть, рванули – вовкулака взвыл от боли, – поднесли выдранный клок к злобной маленькой мордочке.

– Та вин седой! Вин старый! – разочарованно протянул скрипучий голосок. – Не вин, не вин! Шукайте! – и длинный палец уперся в застывшую группку людей. – Де молодой, де?

– Сейчас вам будет молодой! – дружно прорычала шестерка оборотней и рванула на помощь своему командиру. Двухлезвийный кинжал был снова выхвачен из рук Богдана.