Возле Чистых прудов

«Они его подальше от ворот…»

Они его подальше от воротМесили и топтали, словно лоси,Но мяч из-за спины себе на ходОн пяткой через голову пробросил.Два тайма. Двусторонняя игра.Мы на просмотре с Витькою в спортшколе.Он лучший левый край, король двора,Он впереди, в атаке, в главной роли!Паника в штрафной, базар-вокзал,Сутолока, свара, суета,Он защиту в клочья растерзал,С ним не могут сделать ни черта!Петрович, тренер, в кресле между делПодремывал, икая с полувздоха,Он на игру, на поле не глядел,Петровичу с похмелья было плохо.Его помощник дергал за пиджак:«Смотри, какой пацан, что вытворяет, —Второй Пеле, ей-богу, вождь, вожак!Он тот, кто видит поле. Он играет!»Сбили Витьку – встал! И снова сбит.«Эй, Петрович, истина проста —Даже врач – и тот, вон, верещит, —Без таких не выиграть ни черта!Пусти его в подземный переход,Да он и там вприпрыжку, поневолеВ «час пик» сто раз любого обведет,Да он бразильцам запросто забьетЧерез себя в «девятку» с центра поля!»…Зевал Петрович, старый мухомор.Ему разведка знаки посылает:«Живей, браток! Сегодня форс-мажор!Сегодня в шесть пивную закрывают!»И расклад прозрачен, как стекло —То, что мы бразильцам не чета.Десять, двадцать, тридцать лет прошло.Мы не можем выиграть ни черта!Мы покидали с Витькой стадион.Они на нас тут даже не взглянули.Он вырос. Парк. Пивная. Он? Не он?Стакан под нос суют – да не ему ли?…Петрович с перепою все проспал.Он зов души прочухал с полуслова,Но все равно в пивную не попал,Они ее закрыли в полшестого.Витьку жизнь терзает, тормошит,Бьет по ребрам, лупит, сволота!Он в пивной у столика стоит.Мы не можем выиграть ни черта… 2015

«Саня, стартуй! «От стартуя́ слышу…»

А. Прусакову

Саня, стартуй! «От стартуя́ слышу», —Шутка такая у Сани была и есть.Публика ждет. Девкам сносит к чертям крышу,Верных фанаток полно у него, не счесть.Спорт наш красивый, но все же слегка жестокий,В «бочках» и сливах спокойного нет житья,Двадцать ворот, вон, в бурлящем висят потоке, —Быстро и чисто пройдешь – и медаль твоя.Да, были и мы рысаками, —Романс есть про нас, рысаков.У Сани в груди до сих пор – буря, пламя!На старте атлет Прусаков!Бывших боксеров, увы, не бывает, братцы,Саня у них был и есть до сих пор свой, —Воин, боец. Саня знает одно: драться!Он не мудрит, не хитрит, он идет в бой!Саня соперникам вышиб мозгов немало,Да и они ему тоже – ну, хоть не все!Саня не зря попросился в гребной слалом,Вот уж экстрим так экстрим. Он в каяк сел!Весло, словно палка, у Сани,Он вертит им, зол и суров,Так кольями бьются в деревне по пьяни,Он рвется к победе, башка, как в тумане!На трассе атлет Прусаков!Саня молотит веслом до суставной боли,Плечи хрустят, и в глазах, вон, плывут круги.Девки орут: «Ты б повежливей как-то, что ли,С этой водой-то, включи, наконец, мозги!Мы, хоть и дуры, но с берега видим ясно:Сила без мысли не сто́ит рубля, гроша!Кажется, классик сказал: все должно быть классно —Ум у спортсмена, связки, бицепсы, пульс, душа!Ты будь молодым, но мудрым,И месиво пенных валовВеслом, как ладонью, ласкай, словно кудри,Смелее, атлет Прусаков!»Саня девчат услыхал. Вот и мозг включился,Вот он и силу сумел приложить к уму.Спорт – не война и не драка, – он вник, врубился,В бурную воду атлет Прусаков влюбился!Финиш! Он выиграл! Вода помогла ему!Девки вокруг верещат, потеряв рассудок:«Браво, герой! Нам с тобой расставаться жаль!Ты приезжай к нам в общагу на пару суток, —Лекцию, типа, прочтешь про свою медаль!»…Он в кассе билет покупает,И девки с обоих боковЕго окружили. И тренер вздыхает:«Держись там, атлет Прусаков!» 2016

«Тут делов-то на грош, на пятак…»

Тут делов-то на грош, на пятак —Это ясно любому ослу:Жизнь прожить на земле надо так,Чтобы руки тянулись к веслу,Чтобы в бурном потоке душа замирала,Чтоб мозги набекрень свежий ветер сносил,Чтобы ты сквозь пороги с открытым забраломЛодку гнал изо всех своих сил.Я прозрачно хочу намекнутьДепутату, министру, послу:Это, братцы, особый наш путь —Не к баблу, не к бухлу, а к веслу!Если в кассу, в казну свои жадные граблиТы суешь, не краснея, мол, вот я какой! —Знай, что лучше веслом шуровать, словно саблей,Чем на зоне кайлом и киркой.Ты свободу свою береги.Будет счастье в дому, будет жизнь,Только ты сфокусируй мозги —Вместо кассы с веслом подружись!Если баба ушла – ты в прострацию, в ступорНе впадай, не грусти над стаканом в углу.Пусть там кудри у ней, все дела, супер-пупер,Ты не к бабе тянись, а к веслу!Если в честной спортивной борьбеТы всю трассу красиво пройдешь,Бабы сами примчатся к тебе,Вот такая она, молодежь!Если даже скукожилась печень от пьянкиИли сгусток бактерий попал в пузыри,Ты найди возле речки пенек на полянкеИ сиди, и на воду смотри.В лодку прыгни, скользи по волне,Словно в вальсе гусар на балу!Хороши посиделки на пне,Коль рука потянулась к веслу!Кто-то спросит меня: «Ты чего тараторишьВсе про воду, про весла, про счастье в дому?»Палыч мне подсказал, закадычный мой кореш,Что весло – это ключ ко всему.Да к тому, например, что …цБыстрых, резких в расчет не берет,Он по спящим и медленным спец,Им всегда раньше всех свой черед.…Никакой тебя жизненный кренНи в каком не погубит валу,Если ты не …к, а спортсмен,Если тянутся руки к веслу!2016

Борис Немудрякин и Сергей Киреев (справа) – Москва, 1984

«Я всех обвел и бросил. Ура, опять удача…»

Я всех обвел и бросил. Ура, опять удача!Потом меня под занавес сразили наповал.Лица на Катьке не было, когда я после матчаНа ломаных оглоблях домой пришкандыбал.Она салат нарезала, достала шпротов банку,Бутылку откупорила и вдруг как завопит:«Скотина, тварь, чудовище, вези меня в загранку,Да я сейчас готовая в галоп со всех копыт!»Она орет: «Я слышала, в газетах написали, —И, чтоб молчал, хлебальник мне заткнула холодцом, —Вчера в Москву приехали купцы из Монреаля,Они интересуются смотреть товар лицом!»Ой, худо, ох, не вовремя поломан я и порван,А Катька, дура, бесится: «Да если хочешь знать,Ты клад для них, ты золото, им нужен классный форвард,Чтоб мог от синей линии в девятку попадать!»Игра через неделю, но какой, к чертям, игрок я?Ну, что мне, палкой грохать, костылем стучать по льду?У Катьки – волны судорог: «Не будь ты тряпкой, рохлей,Не то я, слышь ты, к Петьке, к легкоатлету, уйду!Рискни, любимый, родненький, и будет все, как надо,И мы отсюда к лешему соскочим навсегда,И будет дом под Бостоном, и ранчо в Колорадо,И жизнь, и счастье полное на долгие года!»И вот он – день сражения! И Катька мне коленоВ зеленке извазюкала, чтоб трещина прошла:«Поставь ты ее на уши, ледовую арену!Ну, с Богом, шайба круглая, вперед – и все дела!»И вот – пошло-поехало – по плану, по науке,И сердце так и прыгает от радости в груди.Я им за два периода вогнал четыре штуки,И слышу: «Ладно, гений. Все зачтется, подожди!»И шайбу, как на блюдечке, специально мне отдали,И подсекли, и бросили, башкой вмочили в борт —Да так, что даже ахнули купцы из Монреаля,И тренер весь в истерике затрясся, старый черт!Потом они до бешенства за дружбу пили виски,А я в бреду под скальпелем кривил кровавый рот!Все связки мои, косточки, ахиллы и мениски, —Все шиворот-навыворот, и гипс – на целый год!Лежу, лежу и Катька, вон, пришла, кусает ноготь —Тоскует, что утеряна моя былая стать:«Тебе бы перво-наперво беречь больную ногу,А ты ее пожертвовал, чтоб счастье мне создать!»Я к ней тянусь ручищами: «Иди сюда, лапуля!»Она мне: «Я люблю тебя, неважно, что хромой!Тебя в защиту сватают – в «Звезду» из Чебаркуля.Там деньги платят, доллары. Тряхнул бы стариной!»… 1996

«В ревущем потоке плот наш…»

В ревущем потоке плот нашЛетит мимо горных сел.И ветер, что бьет наотмашь,С ума нас, зараза, свел.Махнуть бы домой, все бросить!Как заяц, душа дрожит.Какая там, к черту, осень, —Метель над рекой кружит!И мы в этой снежной кашеЗамерзли, как псы в пургу,И нам из тумана машетДевчонка на берегу:«Эй, вы, там, – кричит, – удачи!Эй, кто на борту? Постой!»И круглый калач горячийУспела нам дать с собой.В сто раз нам теплее стало,Как будто пришел июль.«Держитесь!» – она сказала.«А как тебя звать?» «Айгуль!»И вскользь, под летящим ветром,Красива, стройна, легка,Она улыбнулась вслед нам:«Храни вас ваш Бог! Пока!»И впрямь она всех красивше.Сто лет с той поры прошло.Мы помним тот хлеб, хранившийЛадоней ее тепло.Там в небе орлы кружились,И мы из последних силС рекою безумной бились,И Бог нас в пути хранил.Как бусы ее, звенелиВ горах голубые льды,Мы выйти тогда сумелиСухими из той воды.Куда б я потом ни мчался —В Париж ли, в Сибирь, в Москву ль,Маршрут тот со мной остался,Где я по горам скитался,Я помню тебя, Айгуль!2015

С. Киреев, 1996

«Ветер душу терзает мотивом…»

Ветер душу терзает мотивомБесшабашным, отчаянным, злым.По колено в снегу над обрывомМы с Макаровым Левкой стоим.Перевал – три четыреста – вот он,Воздух светел и чист, как родник.Черно-белое старое фотоБудет вечно хранить этот миг.       Ах, какой был поход – все сложилось, сошлось,       Эх, сквозняк куролесил в башке!       Мы со свистом сто верст пропахали насквозь       По нехоженой горной реке.Нас шутя самый первый каньон нашЗавалил, замесил, ну, дела!Ты меня догонял, Левка, помнишь?Ах, какая команда была!Как же ты ее рвал, эту воду —Весел лязг, словно скрежет ножей!Я шептал, чуть живой: «Левка, ходу!»И ребята кричали: «Быстрей!»       Вертикальный уклон. Ни пройти, ни пролезть,       И завалы – один за одним,       Но пока мы команда, покуда мы есть,       Будет все так, как мы захотим!Что Москва? Пыль да глушь, захолустье.Что дома? Корабли на мели.Свой маршрут от истока до устьяМы сквозь горы и джунгли прошли.Цепь каньонов, пороги без счета,Снег над скалами, чтоб он пропал!На стене черно-белое фото,Старый снимок – Кавказ, перевал —Мы в начале пути, все еще впереди,И над скользким обрывом крутымПо колено в снегу у скалистой грядыМы с Макаровым Левкой стоим,Мы с Макаровым Левкой стоим… 2012

«Ах, что за жизнь – по холоду тащиться с рюкзаками…»

Ах, что за жизнь – по холоду тащиться с рюкзаками,Ах, что за спорт – на лыжах пробиваться сквозь пургу.Ворюга-ветер, веселясь, гуляет над горамиИ шапки снежные с вершин срывает на бегу.И из потемок человек к палаткам нашим вышел.И – спирт из фляги по глотку, и спи хоть до утра!А он смеялся: сил полно! А он хотел все выше,И он погоды ждать не стал у нашего костра.И филин ухал на сосне заливисто и звонко,И молча мерзла вдалеке высокая гора.«Куда ты, парень, черт возьми! – кричали мы вдогонку, —На перевале снег, туман, останься у костра!»Он был один, он шел и знал: зима в Саянах злая.И снежный шторм его накрыл, и кончена игра.Метель тайгу заволокла, свистя и завывая,И рядом не было своих, и не было костра… 2012

«Ветром, вьюгой прошит насквозь ты…»

Ветром, вьюгой прошит насквозь ты,В петлю скручен сегодня твойПуть к вершине. И только звезды,Только звезды над головой.Стенка. Траверс. И ум за разумВ этой стуже, во тьме, в бредуЗавалился, подлец, зараза.Эй, вверху, там, не спать на льду!Вот бы к девкам навеселе бы,Вниз под горку – домой, домой!Что ж за черти несут нас к небу,К синим звездам над головой!Ты очнулся. Ты как во сне былНа подъеме, едва живой.Взлет! Вершина! И только небо,Только небо над головой.«Флаг вам в руки! – внизу смеялисьВыше ногу и шире шаг!»Крючья вбиты. И мы поднялись.Вот и небо! И поднят флаг… 2014

«Впереди волна крутая…»

Михаилу Селезневу

Впереди волна крутаяБесится, рычит, ревет.По большой реке в КитаеМишка в каяке плывет.Люди, что идут по светуС песней по родным полям,Были здесь – и все, и нету —Сгинули ко всем чертям.Каждый исполнял свой фортель,Каждый был силен и смел.Кто есть кто в российском спорте —Каждый показать хотел.Те еще у них манеры, —Связи нет и карты нет.«Братцы, – не теряйте веры!» —Мишка машет вдаль, в рассвет.Он волну веслом кромсает,Перед ним – камней гряда,Острая, как сталь, косая,Мишка шепчет: «Эй, сюда!»Он устал с водой сражаться,Он уже почти в бреду:«Я так не согласен, братцы, —Я вас все равно найду!»Люди на скале повисли,Мишкин услыхали крик,Люди к вертолету вышли,У людей по фазе сдвиг.Им бы ровный грунт потрогать,Им бы колбасы кусок.Мишка их нашел, ей-богу!Верил – это значит смог!…«Боинг» на родную землю,Как мешки, людей везет.Мишка в уголочке дремлет,Чай во сне с подружкой пьет.Где-то рядом Марс с Венерой,Там своих чудес полно.«Не теряйте, братцы, веры», —Мишка машет вдаль, в окно… 2010

«Вторую неделю…»

Антону Лазько

Вторую неделюРека нас утюжит и рвет в пух и прах,Идем на пределе,На жилах, на нервах, на сжатых зубах.От этого спортаДуша коченеет и мерзнут мозги!Каньон – хуже черта,Хоть в лес от него без оглядки беги!Уперлись. Стоим. Тишина. Ни борьбы, ни победы.Покой и почет – наш итог и удел, но ужеКаяк на плаву! Это парень по кличке «Торпеда»Со старта бросается в бой на крутом вираже!Он выбрал свободу,Греби – не хочу! Вот и пенный котелПо курсу, по ходу!Антоха, страхуем, проскочишь, пошел!Развязка все ближе.На сливе – вполрусла – валун-великан!Есть тактика: выжить,Она же и цель. Выжить – вот его план!Туман, коридор. Ни тропы, ни медвежьего следа,И легкая лодка взлетает и падает вниз,Встает на свечу – это парень по кличке «Торпеда»Коронные трюки свои исполняет на «бис!».Сибирь. Все открыто —Любые дороги, он выбрал свою.Рывок! Что творит он!Вираж – шутка мастера, крен на струю!Висок гладит воду,И ранний закат над каньоном багров!Он выбрал свободуВот эту, в ущелье, меж двух берегов!Я знаю: очнется от спячки, похмелья и бредаРодная земля. Есть, живут еще люди на ней,Да вот он, с веслом, самый быстрый, по кличке «Торпеда»,Сквозь волны летит в каяке среди скал и камней!Атака! Прорыв! Есть борьба, видит Бог, есть победа,Пусть те, кто в почете, спокойно отходят ко сну,А здесь, впереди – наш товарищ по кличке «Торпеда»!И ветер ревет, зубоскалит, балбес, непоседа,И легкая лодка, как лезвие, режет волну… 2012

«Ладно, Палыч, давай, наливай по чуть-чуть…»

Сергею Папушу

Ладно, Палыч, давай, наливай по чуть-чуть,       сядем в круг и ушедших помянем.Нам пол-фляги на всех – в самый раз, под упор.       Крепок спирт твой, и зол, и колюч.Завтра ранний подъем. Завтра в связках идти в облаках,       в предрассветном тумане,И на скользкой тропе лед шипами кромсать       и щекою ловить первый луч.Догорает костер. Ветер в скалах охрип,       месяц в небе все ярче и выше.Все, как раньше – и звезды мерцают, дрожа,       словно теплые тлеют угли,Словно с нами опять Костя, Сашка, Филипп,       Паша Венгров, Колчевников Миша, —Помним всех, кто по рекам,       по этим горам до последнего плыли и шли.За хребты и вершины – еще по глотку —       что простором и волею дышат,За свободу от привязей сплетен и склок,       за ребят, что отправились в путь.Как молитву, твердим: «Костя, Сашка, Филипп,       Паша Венгров, Колчевников Миша…»Пока помним – живем, проще правила нет.       Ладно, Палыч, налей по чуть-чуть…2015

С. Киреев, 1996, река Сарыджаз, Кыргызстан

«Ленка скачет на любом перевале…»

Е. Заречиной

Ленка скачет на любом перевале,Машет сверху: «Эй, кто жив, будь здоров!»Мы ее под Эверестом в НепалеЗа красивость и осанку прозвалиАнтилопой гималайских снегов.Ленка бегает в Москве марафоныВ трезвой памяти и в здравом мозгу,На Памире вертикальные склоныЛенка влегкую берет на бегу.Ухажеров штабеля возле Ленки,Каждый хочет с ней под ручку пройтись,Ленка бегает без крючьев по стенке,Ты поди еще за ней угонись!Вон, в дали туманной точка мелькает,Мы сидим, разинув рты, нету слов, —Это Ленка облака рассекает —Антилопа гималайских снегов!Ленка – лучшая, ни больше, ни меньше,Это круто – с Ленкой в ногу шагать!Я бы выдвинул ее в президентши,Если б мог я президентш выдвигать!Вот и носится она, словно ветер!Вон, смотрите, среди синих снеговЛенка вышла на маршрут на рассвете —Антилопа гималайских снегов!Братцы, всем бы нам такие причуды —В облаках вот так конкретно витать!Я у Ленки научусь, гадом буду,Бегать в гору, а не пиво хлестать,Больше бегать, меньше пиво хлестать,Быть спортсменом, а не пиво хлестать! 2012

«Мы в гулянках хмельных дотла горим…»

Сергею Рагимову, Елене Папуш, Сергею Папушу

Мы в гулянках хмельных дотла горим,И тоска – как наждак в груди,А у них над высотным лагеремЗвезды – рви да в карман клади.Холод хлещет в палатку волнами,Как вода в корабельный трюм.Два Сереги и Ленка – вот они.Наши вышли на бой, на штурм!И месяц на взмах, на разПропал, кривобокий шут, —Со сцены сошел, погас.Они все равно пройдут —За нас, за себя, за всех,Кто был здесь, кто наземь с ногВалился горе на смех,Кто шел и дойти не смог!Словно пень, пополам расколотый,Гладкий скальный утес вдали.Палыч дружит с мозгами смолоду,Он подумал, сказал: «Пошли!»Встречный ветер отбой трубит ему,Свет в глазах был, да сплыл, померк!Он в уме, но стучит копытами,Он шагает не вниз, а вверх!Мы съели когда-то с нимИ соли, и перца пуд.Да хоть на Луну с таким.Я знал, что они пройдут!Да вот и вершина. Есть!Мороз прожигает грудь!А им бы до звезд долезть,А спуск среди трещин крут!Снег по пояс – трясина, месиво,А над Ленкой три тонны льда.Ленка новый подъем приметила:«Там красиво, хочу туда!»Там свой шанс до конца ловили мы,А потом повернули вспятьВ кошки-мышки устав с лавинамиДа в рулетку в тот год играть!Их дразнит, ждет перевал,Зовет на убой, на слом,И Ленка дает сигнал:«Ребята, не спим, идем!»Их черт по прямой несет,Их ветры на части рвут,У них получилось все.Я знал, что они пройдут! 2014

«Мы в каньоне не видели звезд десять дней…»

Мы в каньоне не видели звезд десять дней.Видит Бог, нам сегодня опять повезло —Мы насквозь пронеслись среди скал и камней,И вода, вон, как скатерть опять, как стекло.И в потемках листву ветер сослепу скомкал.У костра, у костра друг мой Колька поет,И дрожит под луной серебристая кромка —Вдоль реки, вдоль реки тонкий лед, тонкий лед.Стынет чай в котелке, тихо струны звенят.Катька, докторша, раны бинтует мои,И пока еще тих там, вдали, водопад,И стрекочут сверчки, как в саду соловьи.У костра, у костра ветер свеж и свободен,И высокая ель книзу голову гнет,Это осень в горах, это снег на подходе,И дрожит, чуть дыша, тонкий лед, тонкий лед.Завтра – финиш, прорыв, нам лететь в ранний часНа танцующих лодках сквозь скальный заслон.Бог нас любит, ребята, удача за нас,Тем, кто вместе, везет – вот он, главный закон!Наш костер, наш костер над рекою холоднойВ нас навек, навсегда, в сны и память войдет, —И серебряных струн перебор сумасбродный,И звенящий в ночи тонкий лед, тонкий лед.У костра, у костра ветер сосны качает,К дому, к югу, к теплу манит нас и зовет.Неужели и там никогда не растаетМежду мной и тобой тонкий лед, тонкий лед?2013

Михаил Селезнев (слева) и Сергей Киреев (справа), 1990

«Осень. Стоянка в каньоне…»

Осень. Стоянка в каньоне.Ярок, подлец, ярче всехМарс на небесной ладони —Красный каленый орех.Ветер – как волк на охоте,Горные тропы пусты,Вот мы и снова в походе,Вот мы и снова в пути.Тихо качнувшись, упалаЗа перевалом звезда.Здравствуйте, камни и скалы,Здравствуй, большая вода.Нам в эту пору не встретитьЧей-то костер вдалеке,Нам уходить на рассветеВниз по ревущей реке.Плюхнусь под звездами навзничь,Пульс куролесит в груди,Завтра товарищ мой, Палыч,Скажет: «Серега, греби!»Ну, а пока мы, ей-богу,Что-то тихонько поем,Нас повязала дорогаВетром, водой и огнем.Утро. Поехали, Палыч!Старт наш – от скальной стены.С дальних заброшенных пастбищМашут нам вслед чабаны.Волны в хмельном хороводеПляшут, мы с ними «на ты»!Вот мы и снова в походе,Вот мы и снова в пути… 2001

«По Памирскому тракту такси и трамваи не ходят…»

По Памирскому тракту такси и трамваи не ходят, —Слишком пыльно для граждан, а нам, шоферам, в самый раз,Хоть круты виражи, а в кабине трясет и колотит,Так, что пальцы немеют и зубы пускаются в пляс.У природы наш братВ беспросветной опале.Камнепады шумятНа любом перевале.Вид кругом – красота.Чист пейзаж и опрятен,А у нас все бортаИз пробоин и вмятин.Может, завтра одна из лавин вдруг возьмет да свихнетсяИ с дороги слизнет нас, как хлебные крошки с губы.Значит, груз не доедет, а тракт и без нас перебьется,И про это узнают одни верстовые столбы.Вьюга застит глаза,Снег на трассе хозяин,И опять тормозаМы на спусках сжигаем.Вот он, наш отчий дом, —Перевалы, с которыхНам лететь напроломНа скрипучих рессорах.Вот вжимаешься в скалы – пора со двора убираться, —Тварь на встречу трехосная – грязью измазанный МАЗ!Чтоб разъехаться с миром, ни времени нет, ни пространства,Но спасибо, товарищ, что глаз у тебя, как алмаз.Чуть поморщив лицо,Он подвинулся, зная,Что его колесоВ полуметре от края.Что меж тех, вон, корягСмерть скользит серой тенью.За обочиной – мракИ свобода паденья.Здесь, в горах, слава Богу, понятно, где люди, где звери,Человек не лягнет, не укусит, к стене не припрет.Мать-стихия здесь может иметь в день по десять истерик,Мы не лаемся попусту с ней, мы спокойный народ.Кто-то в спину нам вследУсмехается криво,Что бездонен кювет,Что вся жизнь вдоль обрыва.С ним пути наши врозь,С ним беседуем кратко:Мол, держись за сто верстОт Памирского тракта… 1982

«Свежий ветер, смотрите…»

Свежий ветер, смотрите,Тучу с неба смахнул как слезу,Реки – тонкие нити,Паутиною вьются внизу.Чуть дрожащая дымкаНад ущельем висит вдалеке.Вовка, Пашка и ДимкаПеревалы берут налегке.Холод, снег в Гималаях, злая поздняя осень!План простой, проще нету – вскачь лети напрямую!Это наши ребята, это русские лосиВсе, что видят по ходу, все высоты штурмуют!Димка всех веселее,Снег и стужа для Димки не в счет,Вовка – мастер хоккея,Пашка лежа сто семьдесят жмет.Вот они и смеются:«Все рекорды, за каждым угломМы не бьем, сами бьются,Мы размялись, мы просто идем!»Рвутся кверху ребята, на ходу зубоскалят:«Мы не психи, ей-богу, просто сил – выше крыши!»И уходят, ступая на хрустящую наледь,И – все дальше, все дальше, все быстрее и выше!Ветер цепкий, колючий,И туман – тяжелее свинца.Путь по снегу все круче,Завтра утром идти до конца.Край горы, словно бритва,Облака, словно скулы, скребет.Завтра главная битва:К солнцу, к свету, к вершине, вперед!Вот и ночь промелькнула, и подъем уже начат.Эти трое на склоне ни черта не боятся,Это русские лоси по Непалу хреначат,Это наши ребята, дайте им разогнаться! 2012

«Первый снег…»

Первый снег       начал танцы свои до упада,Холода       облизнулись и ринулись с гор.Пьем за то,       что маршрут наш закончен как надо.День погас,       и зажегся последний костер.Было все.       Пропадали мы, но не пропали,Лезли вверх,       зарывались лицом в облака,Нас дожди       тыщу раз по щекам отхлестали,Нас шутя       в дураках оставляла река.В наши сны       страх стучался, царапался, рвался,Но в глаза       нам друг другу не стыдно смотреть —Всем, кто здесь       до последней стоянки остался,Всем, кого       угораздило в снежную сеть.Завтра нам       уходить по скрипучему насту.Нам октябрь       стелет под ноги белый ковер.В этот край,       что людей принимает не часто,Мы придем.       Мы не гасим последний костер…1982

С. Киреев, 1982, река Обихингоу, Таджикистан

«Семь пятьсот высота. Ты на спуске, ты был на вершине…»

Семь пятьсот высота. Ты на спуске, ты был на вершине.Пульс в башке колошматит, чечетку безумную бьет!Ты по снегу идешь в облаках, как по зыбкой трясине,И ветра завывают вдали вразнобой и вразброд.       Тысяча метров до лагеря по вертикали —       Вот он, твой путь, тормозишь – значит, дело труба.       Корчатся в крике, последние силы отдали       Те, кто внизу, кто зовет и кто верит в тебя!Вот веселые девки шашлык раздают, хачапури.Стоп! Опомнись, очнись. Это бред раздирает мозги!Ветер, ветер окреп, и поземка предвестником буриСтала вмиг, на глазах. Уходи, уходи от пурги!       В трещинах тьма. Там тебя потом сроду не сыщут,       Рухнешь – пропал! Сквозняки, вон, тревогу трубят!       Просто иди, одолей эту чертову тыщу,       Там, у палаток, не спят те, кто верят в тебя!Снежный шторм за спиной. Догоняет пурга, догоняет!Чуть прощелкал, проспал – и по склону в Тибет улетишь!И хребты, и ущелья туман с головой накрывает,И луна, помутнев, ускользнула, как серая мышь.Просто иди! Все. Дошел! Вот потемки кромсаетСвет фонарей. Ты повис на руках у ребят.Жив, правда, жив! В небо каски и крючья бросаютТе, кто с тобой, кто не спал и кто верил в тебя… 2013