Спящий красавец

Нас отвели в дом кузнеца (это к нему мы постучались) и разложили спать. Вырубаясь, пока моя голова летела к подушке, ещё успела подумать, что обязательно надо что-то сделать с Рыськиными лапами.

На следующий день я проснулась поздно. Вышла на кухню, где Эмма (хозяйка) хлопотала над поздним завтраком для меня.

– Да вы сильно не беспокойтесь, я неприхотливая, – обратилась я к ней.

– Нет уж побеспокоюсь. Добрые хозяева хороших людей в беде не оставляют. Сол сказал, что вы "свои", а он никогда не ошибается. Вон сколько добра деревне сделал. Так что не перечь и садись кушать. Будем откармливать, а то он какие задохлики.

Я в общем-то особо и не сопротивлялась, с благодарностью глядя на то, как гостеприимная Эмма мечет на стол всё, что "бог послал". А покуда пошла в Рыськин угол. Она уже пыталась вставать на обмотанные какими-то тряпками лапы, а поднявшаяся раньше меня и успевшая перекусить Фета уговаривала её открывать рот и глотать мой отвар. Кошка морщилась, всем своим видом демонстрируя, как ей невкусно, но на уговоры поддавалась. Понимала, что ей действительно становится лучше.

– Привет, дорогушечки мои, а чего это у нас на лапах? – спросила я присаживаясь рядом и обнимая свою любимицу, – кошка тут же состряпала жалостливую морду.

– Это спозаранку, пока мы дрыхли, Сол забегал, что-то намазал и замотал – сказал не снимать.

– Ладно, раз всё в порядке, – я завтракать, а то уже живот к спине прилип.

Протопала до кухни и уселась за стол.

– А где наш добрый хозяин? – спросила я.

– Хром что ли? Да вон он, во дворе хлопочет, баньку вам растопляет. Чай, хорошенечко отшоркаться – самое то вам сейчас. Да и дух она лечит, добрая банька-то.

– О-о-о, – я зажмурилась в предвкушении предстоящего удовольствия.

– М-м-м, вкуснотища (кажется вы, дорогая Алина, как Эллочка-людоедка, скатываетесь до междометий), – мурлыкнула я, уминая зажаристую куриную лапку. Хозяюшка, а как к вам вообще Сол попал?

– Да приблудился как-то, вот как вы, с той же стороны – продолжая хлопотать у печки ответила Эмма.

Затем, вытирая руки прошла к столу и села напротив меня, разливая чай.

– Эй, ясноглазая, айда к нам, чайку похлебаем, – позвала Фету. – Сол пришёл к нам таким же заморышем, как и вы, ну разве что не обугленным. Опять же, как пришёл, – нашли мы его. На краю деревни без сознания. Домой притащили, выходили немного. А тут сынок старостин с коня навернулся, ногу сломал. Знахарь-то наш местный ногу ему сложил, да травами поил, но не шибко он у нас сильный. Мальчонка днём и ночью мучался, смотреть без слёз нельзя. Так вот Сол дотелепался до старосты и стребовал болезного к себе. Рученьки-то на больное место наложил, пацану и полегчало.

– Это невозможно, – встряла в рассказ Эммы Фета, – афлаимцы не способны лечить. Всё, что угодно, только не это. Наша сила – тёмная.

– Так сказывают. Да и потом скольким людям помог, хошь верь, хошь не верь, а мне брехать – резону нет. Чего думаешь у нас его так уважают? Он и правду чует, любую хитрость в момент вычисляет, – сколько лихоимцев в деревню не пустил.

– А, так вот почему нас не к старосте, а к нему ночью водили.

– Верно соображаешь. Мы его слову крепко доверяем. Местные дебоширы тоже попритихли – знают, что Сол правду враз определит. Добрый он и сильный. Малость малохольный только.

– В смысле? – не поняла я.

– Да потом поймёте, давайте чаёк дохлёбывайте, да в баньку бегите, – вон Хром топает, натомил уже, видать, – сообщила Эмма, выглядывая в окно.

Подтверждая её догадку в дом вошёл хозяин и скомандовал "вперёд".

– А венички будут? – спросила я.

– А-то как же, цельных два – всё в лучшем виде и уже наготове.

Уговаривать, как понимаете, не пришлось. Я выпросила у хозяйки банку с крупной солью, пару ложек мёда, на ходу с Фетой похватали простыняки и чего там отложила нам для помывки хозяйка и поскакали принимать благодатные банные процедуры.

– А можно мы… не быстро? – я притормозила на выходе.

– Можно, плещитесь на здоровье, – рассмеялась хозяйка, махнув рукой.

– Сейчас, Фетка, я тебя буду париться учить, а то вы в своём Афлаиме с вашими мыльнями даже и не знаете про такое удовольствие, – по-быстрому разоблачаясь в предбаннике заявила я подруге.

– По-умному? – спросила она.

– Да фиг его знает, по-умному чи нет, – главное, с удовольствием и здоровья для, – и, повязав косынку, заскочила в парилку.

Расстелив на горячий полок чистую сухую пелёнку, уселась сама и усадила ведьмочку.

– Спешить никуда не надо. Пока баня не раскалилась, сухая и не обжигающая, будем потихоньку томиться, – с умным видом бывалого знатока поясняла я, – сейчас немного пропотеем и выйдем передохнуть, и так несколько раз, пока тело хорошо не прогреется.

Сиделось комфортно, я с удовольствием вдыхала запах разогретой древесины, удивляясь чистоте и свежести стен. Постепенно тело начало покрываться каплями, побежали ручейки.

– Выходим, не стоит перегружать сердце. Э-э-эх, сейчас бы сюда мою лежаночку, – усаживаясь на лавку мечтательно вздохнула я.

Дома каждый год, закупая на дачу дрова, часть из них складываю в лежанку, размером с кровать, сразу делая повыше "в головах". Прокладываю сверху для ровности пластами коры, затем засыпаю пушистым слоем сухого сена и накрываю простынёй. Лежбище получается волшебное. Как-то раз, Кот, выйдя из парилки вот так улёгся и моментально вырубился. Прям уснул на полуслове и не заметил, – настолько расслабляюще действует это импровизированное природное ложе. Когда основная часть дров заканчивалась, по мере необходимости постепенно лежанку разбирали, начиная с "ног". Таким образом она переходила в вариант "кресло" и к концу сезона исчезала совсем.

Раза четыре походили погрелись, пора было начинать париться. На первый раз не шибко усердствуя.

Я скомандовала Фете растянуться на полке и взялась за распаренные веники. Хорошо стряхнув их на разогретые камни, начала гонять горячий воздух над её спиной, нагоняя жар в тело. Веники в моих руках то летали во все стороны, не касаясь кожи, то раскручивались "вентилятором". Потом, пришлёпнув душистые ветки к пояснице, добросовестно растёрла и начала потихоньку похлопывать, подготавливая тело к более серьёзному воздействию. Фетка мычала и покряхтывала от удовольствия. Немного похлестала в среднем режиме и выгнала раскрасневшуюся подругу в предбанник отдыхать. Сама тоже выскочила чуток передохнуть, – тот, кто парит, нагревается ничуть не меньше "клиента", если не больше, в связи с непосредственной близостью к печке.

Ладно, сперва отквашу Фетку, потом уж сама. Так всегда и было, когда на дачу приезжали друзья: сперва выстраивалась очередь из гостей под мои веники, и только потом уж мои руки доходили до своего собственного бренного тельца.

– Пойдём, дорогая, вот теперь уже всё будет по-взрослому.

– А до сих пор как было?

– До сих пор была подготовка. Только давай договоримся: не вздумай терпеть, если я лишкану, – у каждого свой порог, всё должно быть в удовольствие, – никакого садо-мазо.

– Чего?

– Просто не терпи, короче, и говори сразу, если для тебя станет слишком жарко.

– Поняла, – Фета разлеглась на заново расстеленной простыне, предусмотрительно вынесенной после последнего захода в предбанник, чтобы остыла.

Я немного пошлёпала вениками в пол силы, скомандовала: "Аля-а-арм!", по-доброму, щедро стряхнула берёзовой воды с веников на каменку, разогнала пар от печки в сторону полка и пошла в два веника по Феткиному телу, хорошо пропаривая спину, поясницу, потом захватывая с обоих боков, затем ноги, пятки, добросовестно проходясь то вверх, то вниз.

– Не горячо-о?

– Давай ещё-о-о! – донеслось из паровой завесы.

– Смотри-ка, крепкая, – усмехнулась я и снова тряхонула воды на каменку, повторяя заход.

– Готово, – выдохнула разомлевшая подруга, сползая с полка.

– Теперь хватай кадушку с холодной водой и обязательно облейся за баней. (Благо вход в баню был обращён к густо заросшей каким-то вьющимся растением ограде.) А потом опять в парилку на одну минутку, чтобы не заболеть.

Дома мы из парилки ныряли в холодный бассейн, после него в парной по коже разбегались такие восхитительные иголочки, – обожаю баню.

Вдоволь напарившись, нашоркавшись грубой солью с мёдом (тоже очень полезная процедура), наполоскавшись, разморенные и счастливые вернулись в дом и растеклись по кроватям, наслаждаясь ощущением лёгкости и воздушности в каждой клеточке, в каждой фибре души. Эмма снова заварила чайку.

– Видали, какая у нас парилка?! Это наш умница-Сол придумал. Сперва-то подивился на баньку, а потом и подсказал, как без дыму и копоти сделать, а то всё по-чёрному парились. Наново перестроили.

– Кстати, а где же Сол? – задала вопрос Фета.

– А вот и он, лёгок на помине, – ответила я, завидев в окно белобрысую шевелюру мага.

Глава 16

– Приветствую, дамы, – лёгкой пружинящей походкой Сол прошёл через комнату к столу.

– Привет, симпатяга, – моё благостное послебанное настроение располагало к тому, чтобы немножко поподтрунивать над добродушным магом.

Сол зарделся, Фета пнула меня под столом ногой, делая "глаза".

– Ненуачо, хорошенький же, – подмигнула я подруге, – хоть и не в моём вкусе. ( Сол, кстати, внешне был полной противоположностью Коту, – гибкий, жилистый, светловолосый в противовес моему чернявому, коренастому, крепкому мужу.)

– Аля-а! Хорош ёрничать, – попыталась приструнить меня ведьмочка.

Я уже хохотала, глядя на их серьёзные лица.

– Садись, чайку с нами похлебай, – тоже рассмеялась Марта.

– Благодарю, с удовольствием. Как ваше самочувствие, путешественницы?

– О-о-о, спасибо Марте, на её пирожках только мёртвый не воскреснет! А после баньки и вовсе жизнь наладилась.

– Отлично. У меня к вам предложение. А переезжайте-ка вы ко мне. Надо многое обсудить, да кошку лечить, а к вам сюда не набегаешься. Со старостой я переговорил, Тина уже освобождает для вас мою художественную мастерскую. Возражений нет?

– Да в общем-то нет, – мы с Фетой переглянулись, – а кто такая Тина?

– Это помощница моя. Приходит по утрам прибраться да приготовить, – я бы без неё совсем пропал, – улыбнулся Сол, – в общем, сейчас пошлю мужиков – помогут вам с переездом.

Перетаскивать, особо было и нечего. Главное было доставить до места Рысь. Мы шли по деревне, с интересом разглядывая окрестности. Добротные небольшие домишки, номинальные ограды – становилось очевидно, что они здесь скорее для того, чтобы куры по улицам не разбегались, а не для защиты имущества. Люди, занятые повседневными делами, почти не обращали на нас внимания. И только стайка вездесущих любопытных ребятишек сопровождала нас до самого дома, громко шепчась и тыкая пальцами в гигантскую кошку, которую наши сопровождающие несли в покрывале.

На пороге дома мага, громко и дюже возмущённо тявкая, к нам под ноги выкатился комок шерсти пыльного окраса с бантиком во лбу.

– Это ещё что за жертва мичуринских экспериментов, – я поочерёдно поднимала ноги, чтобы не споткнуться и ненароком не пришибить это мелкое чудо.

– Мальва, свои, – в дверях появилась аккуратная плотненькая девушка, осторожно обходя продолжавшую горланить пигалицу, – здравствуйте, я – Тина, проходите, комната для вас готова.

– Мальва, не пугай гостей! – навстречу нам из глубины дома уже спешил Сол, – в прошлый раз вы не познакомились с моей крошкой, она уже спала, – это Мальва, мой фамильяр.

Сол светился гордостью и любовью. Мы с колдуньей переглянулись, изо всех сил сдерживаясь, чтобы в голос не расхохотаться. Один из величайших магов этого мира, и фамильяр – болонка. Гыг! Прелесть какая. Нет, чесслово, я люблю собак, но это же просто кошмар на тонких ножках. Интересно, она всегда так орать будет, или всё-таки есть режим молчания? Где у неё кнопка?

Пока мы размещались и устраивали Рыську, лохматое чудовище без конца оказывалось под ногами сразу у всех. Похоже, авторитетом признавался только хозяин, – остальные были лишними и ненужными персонажами в этом доме, нагло претендующими на внимание обожаемого Сола.

– Фетка, у твоего волка характер любезнее и добродушнее, чем у этой клопоподобной мегеры, – шёпотом комментировала я, заправляя свою кровать покрывалом.

– Ага, того и гляди от так моргнёшь, а она уже твой палец оттяпанный дожёвывает. Куда там только вся эта зловредность помещается?

– Рыська вообще, по-моему, в шоке от такого хамства. Вроде бы и пристукнуть одной левой можно, дык неприлично ведь.

Пока хозяин проводил нам экскурсию по дому, важная моська возлегала у него на руках, ревностно охраняя своего человека от посягательств с нашей стороны. Дом оказался любопытнейший. Он был так же защищён, как пещера ведьмы. Кроме стандартных для деревни помещений, здесь была отдельная лаборатория, холодильник, как у Феты, и творческая мастерская, которую сейчас переоборудовали под нашу спальню. Картины, оставшиеся висеть на стенах, и в самом деле производили совершенно необыкновенное впечатление, они казались ясными, какими-то даже сияющими. Я прям "зависла", как в эрмитаже, пока подруга за руку не утащила меня к столу.

Насколько я поняла из нашей беседы за ужином, Сол уродился альбиносом в самом широком смысле этого слова. Мало того, что он имел соответствующую этому понятию внешность, так ещё и сила его оказалась светлой, – небывалый случай для афлаимца. То есть, если Фета не желала творить злодейства в силу характера, по собственному выбору, то маг просто не мог. Отсюда и талант к целительству.

Сразу после трапезы колдунья с Солом окопались в лаборатории, а я осталась помочь Тине убрать со стола. Помощница оказалась приятной и неглупой собеседницей. Мы мирно болтали, и в этот момент что-то глухо бумкнуло в глубине дома.

– Опять что-нибудь напутал, – видимо, уже привыкшая к подобным ситуациям Тина только руками всплеснула, – вы уж тут за ним приглядывайте, чтобы он весь дом случайно не разнёс. А то, когда ему печку-то по-хитрому сложили, та-ако-ой тарарам устроил, было дело, думали стены придётся по брёвнышку собирать.

– И часто с ним эти… неожиданности приключаются? – спросила я, направляясь в сторону источника расползающегося по хате дыма.

– Да нет, не часто, но бывает, – рассказывала помощница, топая за мной, – так-то он добрый…

– Малость малохольный только, – добавила я, вспоминая слова Марты.

Из дверей лаборатории, выпуская клубы последствий неудачного эксперимента, оглушительно чихая, выползла подкопчёная и изрядно злая Фета.

– Нет, ну надо же было перепутать активатор с усилителем! – сквозь кашель громко возмущалась она, – ты вообще куда, балбес, смотрел? Недоразумение! Я в следующий раз без бронежилета к тебе в твоё учёное логово близко не полезу! Чуть заикой не сделал, баламут растрёпанный.

Следом за ней из тумана выгреб и в самом деле хорошо потрёпанный маг, пытаясь втиснуть в Феткину гневную тираду извинения вперемежку с оправданиями.

Ведьма только рукой махнула и, продолжая сквозь зубы тихо, но смачно ругаться, ушла отмываться и переодеваться. Потом до ночи отскребали лабораторию. Вечером, уже лёжа в кровати, ведьмочка рассказала мне, что они пытались доработать придуманный Солом концентратор силы. Я так примерно поняла, что это приспособление, объединяющее и усиливающее воздействие нескольких магов одновременно. Вроде так.

– Нет, ну как такая гениальная голова совмещается с такой нереальной рассеянностью?! Он же угробится сам и нас всех порешит. Ты представляешь, он с нами идти собрался. С ума сойти, что мы только с ним делать будем? Это же чудо без присмотра вообще оставлять нельзя! Собака ещё его! Ну какой толк от такого фамильяра? – Феткиному недоумению и негодованию не было предела. – Я ему в няньки не нанималась. Сто рублей убытку, а не компаньон.

Вот это новость, гениальный маг со склонностью к самоуничтожению в нашей компании. Чудесно! Наконец, подружка засопела, можно и на боковую. А то я уже начала подозревать, что она никогда не угомонится и мне тоже спать не даст.

Утром, после чудесных Тининых блинчиков с творогом, ведьма слегка оттаяла и позволила нашему учёному уговорить себя продолжить работу в лаборатории. До самого обеда оттуда доносились звуки споров и жарких дебатов. Я к ним даже не совалась, хотя и было любопытно глянуть на предмет таких бурных обсуждений. Два гениальных супер-мага в одном замкнутом пространстве – это чудовищная комбинация.

От вынужденного безделья стало совсем скучно. Пока Рысь окончательно не поправится, мы будем оставаться здесь. Но моя деятельная натура тоже жаждала действий. Итак, чтобы моя любимица быстрее восстанавливалась, надо обеспечить её богатой ретинолом едой. Из того, что она согласится лопать – это рыба, печень и, возможно, молоко. Значит надо раздобыть. Вон она как о нас всю дорогу заботились.

– Тина, а есть ли у вас тут что-то вроде рынка?

– Есть, конечно. Только туда бы с утра ходить надобно.

– Ну давай, что ли, всё равно прогуляемся, я хоть знать буду, куда идти. Да и развеемся немного – других-то достопримечательностей нет.

Тина легко согласилась на моё предложение, мы переоделись и пошли в центр деревни. На местной толкучке и в самом деле уже почти никого не было. Рядок бабулек с вёдрами яблок и груш, да торговка мясом с остатками говяжьих потрохов, которая поминутно причитала, хватаясь за раздутую щёку.

– Ганна, ты чего стонешь, зубы, чтоль болят? – спросила моя проводница.

– Да за ночь раздуло – спасу нет.

– А чего к Тимофею не сходишь, зачем мучаться-то?

(Тимофей – это, видимо, местный травник)

– Да он ещё вчера в соседнюю деревню к сестре погостить подался, а у Сола в хате вон пыль до потолка, с конца улицы слышно. Я и не рискнула.

– А давайте помочь попробую, – отважилась предложить я.

С некоторым опасением, Ганна всё-таки уселась передо мной. Я вспомнила свои упражнения с цветком и осторожно погрузилась в магическое поле, проделывая то, чему меня учила Мира. Лицо пациентки разгладилось, было видно, что ей заметно полегчало. За что я тут же была премирована куском печени. О как! Это же вообще замечательно. Вот и первый заработанный мною для Рыськи ужин.

– Вы попозже зайдите ко мне, надо ещё отвар попить, чтобы воспаление быстрее ушло. И вообще, обращайтесь, пока мы здесь – чем смогу – помогу.

До вечера я ещё успела полечить один бронхит, два выбитых пальца и четыре сопливых носа. В результате наш "холодильник", помимо печени, пополнился свежим маслом, яйцами и рыбой.

– Ну что, киса, сегодня у тебя пир. Чего отведать изволите? – мы с кошкой обнимались в её уголке, когда одуревшие от споров и опытов маги, наконец, выползли из своего убежища.

Рыся изволила отужинать рыбкой, а нам Тина приготовила курочку с овощами. Вот всё и вкусно и полезно, но прям хочется чего нибудь эдакого. Вот такого вкусненького. О! Придумала! Завтра отважусь на творческий эксперимент. Должна же я хоть что-нибудь подарить этому миру, попаданка я, или где?

Глава 17

Утром Сол и Фета опять заперлись в своём исследовательском бункере.

Ну и ладно, господа учёные, а я вот пойду и сотворю вкуснятину, что вашим замороченным мозгам не снилась. Не всё в этой жизни делается магией. Я пол ночи размышляла, как бы в имеющихся условиях изготовить колбаску. Вот прям настоящую. На эту мысль меня натолкнули уже имеющиеся в доме Сола необходимые приспособления. Ну и любовь к домашней колбасе, естественно. Дома мы давно перестали кушать магазинскую, не доверяя составам, означенным на этикетках и содержимому, упакованному в красивые оболочки. К тому же, готовить её, конечно, муторно, но на самом деле не так уж и сложно, если знать некоторые важные нюансы. Из ценных моментов здесь уже были ледничок, как в пещере Феты, и особой конструкции печь. То есть печь-то самая обыкновенная, только немного переделанная под магические опыты Сола. Мне уже приходила эта идея с колбасой, но проблема состояла в том, что принцип изготовления еды в печи основан на томлении на остывающем жару. А для приготовления колбасы наоборот необходим медленный нагрев, то есть рост температуры. Для Сола в его печи было сделано отдельное отверстие с заслонкой непосредственно в горнило, и это решало мою задачу. Оставалось ещё два ключевых, пока не решённых вопроса: весы и термометр. Маленькие весы я видела в лаборатории. Да и, если честно, не очень-то и горит. У меня за годы регулярной практики глаз намётан, да и просто на вкус можно сориентироваться. А вот с термометром – беда. Нет, я-то, опять же, и рукой примерно понимаю температуру внутри духовки, но это будет не точно, и кроме меня никто повторить не сможет. Ладно, что нибудь придумаем. Я пошла к своим увлечённым учёным.

В лаборатории царил классический творческий хаос.

– И снова здрась-сьте. Позвольте отвлечь вас от вашего глобального исследования и занять немного драгоценного времени. А скажи мне Сол, ты вот свои опыты в печке "на глазок" ставишь, или всё-таки имеется некий агрегат, замеряющий тебе температуру внутри?

Сол слегка порозовел, видимо вспоминая, как чуть не разнёс печь вместе с половиной хаты, почесал кончик носа и полез что-то искать в своём хламовнике.

– Вот, придумал измеритель температуры. – сказал он ставя на стол круглую штуковину со стеклянной поверхностью, под которой виднелась стрелка и шкала с кучей делений.

– Отлично, – воодушевилась я, – прочная?

– Прочнее не бывает.

– То есть прям и жарить и варить этот агрегат можно?

– Можно.

Мои заучки даже спрашивать не стали, нафига мне эта штука, лишь бы я от них побыстрее отвяла.

– Благодарствуем, сенкью вери мач, оуфидерзейн, чао, бамбины, – спешно расшоркалась я и по-быстрому "свалила за зону" .

– Та-а-ак, теперь моя очередь ставить опыты. Тина, растопляй печь, химичить будем! – свистнула я помощнице, испуганно ойкнувшей на моё решительное заявление, – да не бойся, мы потихоньку и не страшно. Давай, сперва надо просто вскипятить воду.

Мне надо было понять, как ориентироваться на этой шкале. Значит необходимо засечь, на какой отметке вода закипит – и это будет что? Правильно, сто градусов. Сделать насечки на необходимых мне шестидесяти и восьмидесяти – задачка для первоклассника. Ну вот, вроде все технические моменты решены, будем собирать необходимые ингредиенты и переходить к практике.

– Тина, где бы нам раздобыть свежие свиные или коровьи кишки?

– Да вон соседи с утра, вроде, порося кололи, пойти спросить?

– Спроси, пожалуйста, и, будь добра, добеги ещё до вашего травника, он, вроде, уже вернулся, возьми сушёного чеснока. У него должен быть, по крайней мере у нашей Миры точно был.

– А зачем сушёный-то? Вон в огороде свежий есть.

– Не, сырой не пойдёт, – вся колбаса зелёная будет. Давай, одна нога здесь, другая уже тоже здесь. А я к кузнецу, мне от него ещё кой-чего нужно.

Добравшись до дома Хрома, я уговорила сурового деда бросить все дела и сваять для меня решётку из металлических пластин.

– Хромушка, мне не надо красиво, главное, чтобы не развалилось.

– Ладно уж, суета настырная, мёртвого уговоришь. Сделаю тебе, что просишь. Иди, трындычиха, не мешай. Как готово будет – с соседским мальчишкой пришлю.

– Вот это спасибо тебе, мастер, преогромное. Ну, я побежала?

– Иди уже, неугомонная. Всё чо-та как напридумывают, людям работать не дают, – доносилось вслед уходящей мне ворчание кузнеца.

Добравшись до дома, для начала хорошо промыла кишки и оставила их отмачиваться в солёной воде (фу, какая кака, – дома-то в "МЕТРО" километр промытых чистеньких засоленных возьмёшь – и готовь себе пол года на здоровье) , затем взялась за более приятную часть приготовления.

– Нус-с, приступим, – я азартно потёрла руки и притащила из ледника куски почти промёрзшего мяса. – Тина, бери нож, помогать будешь, заодно и научишься.

Мясо, из которого будет делаться колбасный замес, обязательно должно быть холодным, а нож (дома, естественно мясорубка) острым. То есть температура сырья не выше двенадцати градусов – иначе белок раньше времени изменит структуру. А фарш не должен быть "жёваным", иначе получится котлета в оболочке, а не колбаса. Я разделила мясо на три кучки. Первая – примерно тридцать процентов от общего количества – говядина, вторая – сорок процентов – свиная лопатка и ещё тридцать процентов – грудинка.

Грудинку нарубили мелким кубиком, где-то по пять мм, половину свинины и говядины – покрупнее, сантиметра по два. Оставшееся мясо муторно пилили как можно мельче. Благо, в подмороженном виде оно режется достаточно легко. Всё скидали в большую чашку. Специи я кидала "на глазок": насыпала сушёного чеснока, толчёного в ступке перца, соли (её, кому интересно, должно быть два процента от общей массы сырья). Ещё бы сахарку (один процент), но его нет, а с мёдом рисковать не будем. И начала замешивать. Месить ледяную массу надо долго, минут десять, пока она не станет твёрдой и тягучей. (когда отщипываешь кусочек – за ним должны тянуться волокна) Поэтому, я несколько раз, шипя от ломоты в задубевших кистях, прикладывала руки к ещё не остывшей печи. С этим тоже аккуратно, помним, что фарш нельзя перегреть. Когда месиво по консистенции стало похоже на кирпич, которым и пришибить можно, начали набивать кишки. Без моего профессионального шприца на три кг, или хотя бы мясорубки с насадкой, делается это медленно и кропотливо.