Спящий красавец

Подруга сосредоточенно кивала, а я, чтобы не накручивать себя, ушла на кухню, составлять список необходимых продуктов. Раз уж Фета всё равно попадёт на рынок – пусть и запасов прихватит. Я вон лучше окопаюсь у печки и не буду путаться под ногами у специалистов – всё равно от меня толку в этом вопросе – ноль.

Когда ведьма вернулась, они втроём с Солом и Белиалом засели за её лабораторным столом, изготавливая какую-то ядерную смесь для того, чтобы Сорган, выпив её, насколько я поняла, погрузился в пограничное состояние между явью и сном. Или бытия-небытия. Из обрывочных фраз трёх магов ничего конкретно понять было невозможно, а лезть с расспросами я не решалась. Уйти совсем на кухню и отключиться происходящего, как планировала, не получалось. Это оказалось просто невозможно – заставить себя быть безучастной в такой ситуации. Поэтому, я поставила томиться кролика для обещанного супа и вернулась в комнату, усевшись рядом с Сорганом на шкуры и молчаливо поддерживая его.

Вскоре для означенного таинственного ритуала всё было готово.

Глава 48

Соргана усадили в подушки и напоили сотворённым магами зельем.

– Что я должен делать? – спросил он вяло ворочая языком.

– Просто расслабься, вообрази себя в приятном для тебя месте и думай обо мне, – ответил Белиал, усаживаясь напротив, – делать тебе ничего не придётся – это уже моя задача.

– Тогда это будет то место, где нас укрывал дух земли. М-м-м, как там было спокойно и здорово. А что о тебе думать? – глупо хихикнул величество.

– Господи, да просто держи в голове образ, с которым я у тебя ассоциируюсь.

– Круто! Будешь мокрый птенец. Ну, ты был на него очень похож, когда мы тебя из озера вылавливали. Гыг.

Совсем было сосредоточившийся профессор открыл глаза и хмыкнул, глядя на расползающееся в блаженной улыбке лицо Соргана.

– Это нормально? – тихим шёпотом спросила я подругу, – Так и должно быть?

– Всё по-плану, не переживай, это на него так зелье действует, – так же тихо ответила ведьма, – только я не ожидала, что он будет такой… разговорчивый.

– Надеюсь, это пройдёт? – с тревогой в голосе спросила я.

– Пройдёт, как только действие снадобья закончится.

– А профессору хватит времени?

– Должно хватить, мы перестраховались на этот счёт. Вообще я этот ритуал никогда не видела вживую. Знаю только, что проводить его может только ограниченное число самых сильных воздушников. Сейчас Белиал войдёт в сознание Соргана, сольётся с ним ментально и на этом уровне открепит привязку, – Фета и сама заметно волновалась, описывая мне предстоящее действие.

– А он когда-нибудь уже это делал? – запоздало побеспокоилась я.

– Насколько я знаю – нет. Но выбора у нас всё равно тоже нет.

– Как здесь тепло-о, – продолжал трындеть наш одурманенный друг, – о, профессор, и ты здесь. Айда искупнёмся, водичка тут волшебная…

– Божечки, он так и будет болтать? – переспросилась я.

– Тс-с, – зашипела на меня подруга, – сейчас прям дыши через раз. Белиал уже с ним. Никаких резких движений.

Не знаю, как там в изменённом сознании величества действовал профессор, но, долгую минуту спустя, чёрная змейка безвольной нитью сползла с запястья.

Маг осторожно выдохнул, открыл глаза и дрожащей рукой обтёр со лба бусины пота.

– Получилось, – прошептал он.

Мы с Фетой бросились к Соргану. Величество мирно дрых в подушках.

– Не переживайте, с ним всё в порядке, он проспится и придёт в себя, – успокоил нас Белиал.

Сол аккуратно взял змейку в руки и подошёл к свету, внимательно её разглядывая.

– А с этой гадостью что теперь делать? – спросила Фета.

– Она живая, – задумчиво ответил ей светлый маг, – просто впала в анабиоз.

– Да выбрось эту дрянь уже, – нервно буркнула подруга.

А Сол вдруг неожиданно для всех сложил тонкое тельце Шипы в ладошки и прикрыл глаза, вдыхая в неё жизнь. Затем раскрыл руки и только мы и видели юркую подружку Далилы. Объяснять ей, где находится портал явно не было нужды – змейка стрелой метнулась в правильном направлении.

Мы втроём просто дар речи потеряли. Так и замерли кто где, оторопело таращась на спокойного Сола.

– Ты обалдел? – первая очнулась Фета.

– Я – прав, – лаконично отозвался светлый, – она нам больше не угроза. Далила покинула Крайт. Вспомни, что пережила Аля, когда чуть не погибла Рысь. Кто из вас смог бы убить её сейчас?

Мы ошарашенно молчали. На самом деле, все были злы на это создание и его хозяйку, но, чтобы вот так прям взять и грохнуть безчувственную змеюшку – это он действительно прав, вряд ли у кого рука бы поднялась.

– Ладно, удрала – значит судьба. Надеюсь, больше никогда не встретимся, – проворчала Фета, – и хватит об этом.

А я сидела и думала, что встретиться, скорее всего, ещё придётся. Но, всё равно испытала огромное облегчение от поступка Сола. Думаю, что Белиал и ведьмочка в душе тоже были со мной солидарны. Теперь оставалось дожидаться, когда очнётся Сорган, чтобы понять, какого результата мы добились с помощью профессора. И, если всё с ним в порядке, оставалось водрузить его обратно на трон и выкурить из Крайта афлаимцев навсегда.

– Да уж, начать, да закончить, – невесело усмехнулась я своим мыслям, – сколько он теперь проспит?

– Думаю долго, – отозвался профессор, – мы ему ударную дозу споили, чтобы наверняка. Я даже не ожидал, что так быстро всё получится.

– Спасибо, дорогой друг, без тебя мы бы ни за что не справились, – я благодарно посмотрела на Белиала, – по такому случаю, можно и отпраздновать.

– Не-е-е, я – пас! – торопливо замахал на меня руками маг.

– Тортик! Ваше магичество, я имею в виду всего лишь тортик, – засмеялась в ответ я и отправилась на кухню.

Следом семенила заинтригованная подруга.

– Это что-то новенькое, – бормотала она, – это что мы сейчас делать будем?

– А будем мы с тобой варганить совершенно фантастический блинный торт! – важно сообщила я, – ты про крахмал не забыла?

Нет, не забыла, хотя так и не поняла, зачем он тебе сдался.

– Сейчас увидишь. В идеале было бы использовать другое вещество, но, по-моему, желатина у вас нет, что, кстати, странно. Ну да ладно, рискнём заменить его крахмалом. Ты блины печь умеешь?

– Э-э-э, теоретически, – замялась Фета.

– Понятно. Учись, пока я живая.

Я завела самое обыкновенное блинное тесто. По домашнему рецепту в него ещё положено было добавить какао – тогда этот тротик выглядит необыкновенно эффектно. Но, какао не было, да и бог с ним. Испекла пару блинчиков, чтобы показать ведьме процесс и поставила её у плиты упражняться со сковородой. Сама тем временем перебрала оставшуюся лесную ягоду и подготовила ёмкости – все чашки, какие были, большой горшок и "фольгу".

Взбила сметану с мёдом в качестве крема. Причём, эта самая сметана оказалась настолько густой, что я передумала класть в неё крахмал. Горшок застелила фольгой и уложила на дно первый блинчик, смазала его кремом. По остальным чашкам разложила блины, чтобы в каждой получилось что-то вроде мешочка, в которые мы с подругой разложили крем и ягоды. Затем мешочки сверху присобрали, но, поскольку сами по себе они в таком виде держаться не будут, пришлось использовать всю имеющуюся тару и потом уже выкладывать их одновременно в горшок, подпирая друг друга. Когда все готовые кульки красиво стояли в ёмкости, сверху ещё насыпали ягоды, щедро залили кремом, накрыли последним блином и снова смазали кремом. В таком виде будущий торт отправился в ведьмин "холодильник". По задумке автора этого кулинарного шедевра, сверху потом ещё полагалось облить готовый торт шоколадной глазурью, но мы решили, что просто взобьём ледяные сливки и украсим свой шедевр ими и оставшимися ягодами.

По дому растекался запах свежей выпечки. По-моему, этот аромат счастливого детства – самый настоящий символ уюта и благополучия, способный любому успокоить взвинченные нервы. Сол с Белиалом, как два кота над крынкой сметаны, нетерпеливо крутились рядом, в ожидании угощения. Надо было видеть это детское разочарование на их лицах, когда тортик понесли не на стол, а в холодильник на охлаждение. Вообще, его следовало оставить там часов на восемь. Но, поскольку желатина в нём не случилось, я решила, что не буду так долго мучить наших мальчишек ожиданием, – всё равно там застывать особо нечему и он в любом случае будет мягковатым. Ну и ладно, от этого он не станет менее вкусным.

А пока, чтобы занять всех делом, я инициировала генеральную уборку нашего жилища, пока оно окончательно не превратилось в хлев. Правда, вся эта затея очень быстро превратилась в непрерывное пререкание, поскольку только Фетка знала, какое место предназначено вещам в её доме. Поэтому, посмотрев, как она ходит следом за нами и ворча перекладывает всё "как положено", решено было выгнать мужчин на прогулку, ну, кроме храпящего Соргана, естественно, и навести порядок вдвоём.

К вечеру, в чистоте и красоте нагрели чаю, водрузили торт на стол и набросились на лакомство, не заморачиваясь, насколько крепко он схватился – просто разбирали по мешочкам и лопали, хохоча и облизывая измазанные сливками пальцы.

– А чего это вы тут без меня трескаете? – раздался с кровати голос нашего величества.

Мы, бросив жевать, с замиранием сердца уставились на него.

Глава 49

– Ну, ты как? – первой озвучила я вопрос, мучивший нас всех.

– Э-э-э, не знаю, не понял ещё, – рассеянно ответил Сорган, – чувствую себя вполне сносно, не считая чугунной головы.

– А память? Память как? – спросила Фета.

Сорган задумался, нахмурился и развёл руками:

– Боюсь вас всех разочаровать, но, кажется, ничего не изменилось.

Мы в растерянности уставились на Белиала.

– Думаю, надо дать ему время, – ответил на наш немой вопрос профессор.

– Сколько, – серьёзно спросил Сол.

– Не знаю. Всё, что мы сегодня делали – первый практический опыт для меня в таком вопросе. Я не могу с достаточной степенью вероятности утверждать, как быстро справится организм его величества с полученной интоксикацией.

– Так знахаркины травы же могут помочь, – я аж подпрыгнула на месте, – Фета, помнишь, в доме Катерины мы уже пытались найти ответ на этот вопрос. И Александра подсказала тогда, что справиться с наваждением я с помощью трав не смогу, а вот с последствиями – реально.

– И чего мы тогда сидим? – взбодрилась подруга, – давай сочинять настой.

Все вздохнули с облегчением – решение было найдено. Охватившее было нас, в связи с неоправдавшимися ожиданиями, уныние отступило.

– А вам пора серьёзно подумать про план наших дальнейших действий. Потом организуем большой военный совет, – добавила я, обращаясь к занырнувшим на радостях обратно в торт мужчинам, и мы с ведьмой взялись за дело.

Весь оставшийся вечер мы с подругой перетряхивали мешочки с сушёными корешками, листиками, веточками и цветочками, затем я, внимательно прислушиваясь к памяти Александры, тщательно составляла необходимое сочетание. Наши соратники тем временем бурно дебатировали за столом. К ночи у меня сложился необходимый рецепт, который мы тут же заварили и вручили на пробу величеству, а Сорган, Белиал и Сол, похоже, доспорились до эмоционального и мыслительного ступора.

– Похоже, их скопом тут пора чем-нибудь отпаивать, – констатировала Фета, глядя на взъерошенных, взмыленных мужчин и ворох исписанной бумаги перед ними.

– Думаю, всех надо вытряхнуть на свежий воздух, – предложила я, обдумывая ещё один способ подлатать Соргана.

Ночь стояла сказочная. Вытащили пледы, разожгли костёр – просто так, для души.

Я усадила величество напротив себя, взяла его за руки и осознанно погрузилась в магическое поле. В принципе, можно было и не производить все эти действия так подробно, я уже давно научилась черпать магию этого мира без предварительных ритуалов. Но, чего-то прям самой захотелось. В этом состоянии в самом деле было очень красиво.

Я сидела, с наслаждением вдыхая ставший видимым для меня мерцающий воздух, направляя живительные потоки Соргану. Он тоже заметно разомлел, растёкся по своей сидушке. На границе расслабленного сознания слышались голоса наших друзей.

– Фет, а давай-ка и вправду организуем чайку, – предложил Сол, разминая кости и устало потягиваясь.

– Вот, хорошая мысль, иди и поставь греться кипяток, – тут же отбрыкалась от задания ведьмочка.

Я, старалась не обращать на них внимание, не отвлекаться, но, всё-таки, приоткрыла глаз.

Маг, улыбнувшись, молча пошёл в дом. Фетка, то ли уставшая от долгой напряжённой возни с непонятной ей сушёной растительностью, то ли просто расстроенная, явно пребывала не в духе.

– И плед мне ещё один прихвати, – добавила она вслед уходящему Солу, – или подушку. Или не знаю.

Маг вопросительно замер на пороге.

– И тортика, – продолжила вреднючка, – и не спорь со мной.

Мы с Белиалом переглянулись.

– Чего это она? – шёпотом, не открывая второй глаз, не желая окончательно терять контакт с магическим полем, спросила я.

– Да они уже пол часа тут препираются. Ну как препираются… – неопределённо прокомментировал ситуацию профессор, так же стараясь говорить негромко.

Мои брови недоумённо полезли вверх. Вообще, такие капризы были абсолютно не свойственны нашей крепкой девчонке.

Сол развернулся и пошёл назад. Уселся рядом с Феткой, укрыл её пледом и обнял, руками и ногами придвигая к себе. Ведьмочка тут же замолчала, свернулась клубочком, уткнулась ему в плечо и… тихонько захлюпала носом. Мы все аж обалдели от неожиданности. Никто никогда не видел, чтобы она плакала.

– Ну, ты чего, – нежно ворковал светлый, гладя свою подругу по жгучим волосам, прижимая и тихонько качая, – устала?

Фетка кивала головой, целовала его ладошку и расстроенно тихонько бурчала что-то в ответ, а я любовалась ими и думала. О том, как странно иногда поворачивает судьба, сливая воедино противоположности. И о том, какие они красивые и трогательные – белый маг и чёрная ведьма. И о том, как с нами, женщинами, и всеми прилагающимися к нам противоречиями, порой, непросто. В душе защемило и я разулыбалась – в голову пришло воспоминание о том, как Кот однажды посвятил мне на эту тему стих. Сейчас попробую воспроизвести.

Привет, любимый. Остывает ужин,

Давно накрыто. А чего поник?

Всё хорошо? Устал?

– Бывало хуже.

– Подмигиваешь? Ну тебя, шутник.

Ты знаешь, я сегодня у подружек

Чаёвничая, хвасталась тобой.

Мол, днём и ночью думаю о муже.

– А правда?

– Правда-правда, дорогой,

У них супруги – просто обормоты,

А машкин вовсе похотливый хорь.

И то ли дело мой красавец !

– Что ты…

– Мне лучше видно. С женщиной не спорь,

Откуда только моду взял такую?

Что ни скажи, так чуть ли не до ссор.

Я, понимаешь, нежности воркую,

А он…

– Давно молчу…

– …Наперекор,

То сух, как пень, то холоден, как рыба.

Признаться, я так больше не могу!

Порой элементарного "спасибо"

Не вытянуть. Ты слушаешь?

– Угу…

– Так вот, теперь миндальничать не буду!

Ах вот что?! Веселишься?!! Хорошо:

Иди ты к чёрту!

– Ладно.

– Стой, зануда!

Ты с самой свадьбы, как уже пришёл.))

(Леонид Чернышов)

– Наш стойкий солдатик просто очень устал, – сказала я Белиалу, – раньше она всё время была одна, а теперь у неё появилось надёжное плечо. И возможность хоть иногда побыть девочкой. Вот и позволила себе расслабиться – прорвало годами копившееся напряжение. Это пройдёт. Она у нас крепкая.

А про себя подумалось, что причина её обострившегося нервного состояния, скорее всего ещё и в том, что она осознаёт приближение момента, когда ей, при всём её пацифизме, придётся открыто выступить против своего племени. И не просто вот той партизанщиной, которой мы до сих пор занимались, а силой. Нет, прямого столкновения, как такового, она не боится. И никогда не боялась. Но мы до сих пор никого никогда не убивали. А вот как дальше будет складываться ситуация – никому не известно. По крайней мере, меня тоже посещали эти безрадостные размышления.

Я вздохнула и снова закрыла глаза, возвращаясь к прерванному занятию. В этот момент на нас с Сорганом налетели два лохматых вихря – вернулись наши кошки.

– Видимо, сегодня больше не судьба спокойно покайфовать в халявной энергии, – заявила я величеству, падая на плед и обнимаясь с Рыськой, и продолжила уже в её адрес, – и где вы столько времени шастали?

Прохладная шерсть приятно щекотала лицо. Кошка, по-хозяйски обняв меня передними лапами, взялась вылизывать мои волосы. Я засмеялась – этот номер у неё никогда не получался. Дома Рыська частенько по вечерам залезала к нам на кровать и пыталась по очереди отмыть на её взгляд, видимо, недомытых нас, настойчиво проявляя прямо-таки материнскую заботу. Но, если с Костиной стриженой шевелюрой всё было просто, мои длинные косы застревали и путались в зазубринках шершавого кошачьего языка. Она начинала жевать, чихать, и пытаться уже лапами освободиться от прилипших и забивших рот волос. Но всё равно не оставляла регулярных попыток произвести со мной ритуал омовения.

Пока мы с ней барахтались, Снежный валялся со своим хозяином. И тут Соргана "прорвало":

– Я вспомнил!

Глава 50

– Что? – хором подкинулись мы.

– Я вспомнил Снежного. Как он ко мне пришёл. Я в тот раз один сбежал побродить в предгорье. Хотелось, кажется, посмотреть на тот самый портал, через который к нам в первый раз прибыла афлаимская делегация. – стараясь не шевелиться, чтобы не спугнуть воспоминания, заговорил Сорган, – я карабкался на скалу повыше, чтобы сверху разглядеть вход. И тут увидел его. Он сидел среди снегов и смотрел на меня. Я тогда, помнится, сильно струхнул. Так и замер на месте. Стрелять в такого красавца мысли в голову не пришло, да и рука бы не поднялась. Он и не нападал, только разглядывал своими умными синими глазищами. Тогда я решил уходить. Стал потихоньку спускаться вниз, а он пошёл за мной, не приближаясь близко. Так мы и шли до самого дома – впереди я, в некотором удалении он. Уже у самых ворот я остановился, сел и заговорил с ним. Предложил уже ближе знакомиться, раз ему что-то так настойчиво нужно от меня. И, странное дело, Снежный меня понял. А потом оказалось, что это не я ему, а он мне нужен – такого преданного друга у меня ещё не было. Он тогда ушёл, но стал приходить всякий раз, как я о нём подумаю.

Сорган рассказывал и ласково трепал своего огромного белоснежного кота.

– А дальше? Ещё что помнишь? – спросил Белиал.

– Больше пока ничего… Нет, ничего. Как только начинаю насильно пытаться вспомнить – в голове мутится, – поморщился величество.

– Ну, это уже хоть что-то, – улыбнулся профессор.

– Ладно, это и так большой прогресс. Не мучай себя – воспоминания потихоньку вернутся. Это уже происходит, значит – всё получится, – успокаивал нашего венценосного друга светлый.

На этом решили уже завершить этот непростой день и перенести большой военный совет на утро, чтобы со свежими головами обсудить план наших дальнейших действий.

Утром, поднявшись организованно, как по команде, привели себя в порядок и расселись за столом. Фета бродила по комнате сосредоточенной мрачной тучей. Кажется, эта ночь не прошла для неё даром – она приняла для себя решение, в глазах читалась упрямая решимость идти, в случае чего, до конца. Момент наступил ответственный, все молчали, не зная, с чего начать.

– Ну, рассказывайте, какие идеи вы вчера обсуждали, – предложила я .

– Мне кажется, для начала нужно отправить Акселю письмо-ультиматум от имени Соргана, с предложением покинуть страну, – заговорил Сол.

– Я согласен, стоит попробовать. А мой орёл сможет отнести послание короля, – поддержал светлого профессор.

– Это бессмысленно, – высказала своё мнение ведьма.

– Почему?

– Он нам не поверит. Как в письме доказать, что оно написано именно Сорганом?

Мы уставились на величество, но тот только пожал плечами.

– Да и не уйдёт он миром, – продолжила она, – слишком заинтересован в Крайте. И отступать не привык. В любом случае придётся драться.

– Тогда что ты предлагаешь?

– Выбрать удобное для нас место, обнаружить себя, заманить таким образом в ловушку и перебить, – отчаянно сверкнув глазищами отрубила ведьма.

Сол шумно выдохнул, все замолчали.

– Я бы не хотел крушить собственную страну, – посмотрев колдунье в лицо, заговорил Сорган.

Я внутренне с ним согласилась.

– Не обязательно биться на территории Крайта – можно выбрать подходящее место в горах. Я всю ночь об этом думала. Надо только найти подходящее ущелье и выбрать выгодную для нас позицию. Потом, Аля слегка тряхнёт землю и наши прекрасные соотечественники слетятся, как мухи на мёд. – горячо развивала свою идею Фета.

– Не горячись, – взял слово Белиал, – во-первых, у них огромное численное превосходство. Во-вторых, ты представляешь, что будет происходить в горах, если мы все начнём там палить? Сил, как ты понимаешь, никто жалеть не станет.

– Но, что тогда делать? – с отчаянием в глазах спросила боевая подруга, – никому из нас не будет жизни в этом мире, если не решить вопрос радикально.

– Что-что? – ворчливо отозвался профессор, – всё бы вам пострелять, да разворотить.

– Это был не наш выбор, – вступила в дискуссию я, отдавая себе отчёт, что оба они правы и надо искать компромиссное решение, – я предлагаю хотя бы для очистки совести попытаться урегулировать ситуацию мирным путём и отправить послание Акселю. А тем временем, всё-таки, искать подходящее место и продумывать другие возможные варианты действий.

– Ладно, с письмом я согласна, – сдалась Фета, но как птица найдёт дорогу во дворец – Белиал совсем не знает местности?

– Так доставай свои зарисовки, – предложила я.

– Там такие каракули, что по ним, пожалуй, только я сориентироваться смогу, – поморщилась ведьма.

– Погодите, – вдруг, сказал профессор и побежал в угол рыться в своей котомке, поясняя на ходу, – совсем про неё забыл. Вот.

Белиал достал какой-то свёрток и начал аккуратно его разворачивать. В холщовой тряпке оказался сложенный в несколько раз лист очень плотной, глянцево блестевшей бумаги. Профессор разложил эту штуку посреди стола – в развёрнутом виде получился лист размером с ватман. Он провёл над ней рукой и перед нашими изумлёнными глазами предстала объёмная картина этого мира.

Сорган присвистнул. Это было какое-то чудо. Мы, как дети, зачарованно разглядывали карту, тыкая пальцами в знакомые места. Всё выглядело прямо по-настоящему, включая колышащиеся деревья и летающих птичек.

– Ты где раздобыл такое сокровище? – отрываясь от карты спросил профессора Сол.

– Птицы-разведчики афлаимских воздушников уже давно "срисовали" всю информацию о здешних местах. Следопыты по этим данным составили общую карту. Мне удалось, используя старые связи, заполучить копию. А объёмное изображение – это уже моя доработка на основе твоих-же, Сол, старых идей. – важно пояснил Белиал, довольный произведённым эффектом.

Мы восхищённо смотрели на обоих магов.

– Так чего ж ты раньше молчал? – всё ещё нависая над картой спросила Фета.

– Да я просто про неё забыл во всей этой суматохе! Возраст, понимаете.

– Слушай! – воодушевился светлый, – так если поставить на твоего орла маячок и привязать его к карте, мы ведь даже сможем видеть его перемещения.

– Точно! – глаза Белиала тоже азартно заблестели, – я не пробовал, но вполне может получиться. На нём опробуем, а там и себя к карте на всякий случай привяжем! А?

– Эх, нам бы парочку таких, когда Сол с Феткой по горам лазили, а мы с величеством по дороге удирали, – пробормотала я.

– Парочку, – хмыкнул профессор, – она пока одна такая. Единственный экземпляр.

– Ладно, давайте уже составлять послание, – предложил переходить к практическим действиям Сорган.

Все дружно уставились на меня.

– Чего? – оторопело спросила я.

– Давай, у тебя слог самый красивый, – безапелляционно выразила их общую мысль подруга и вернулась к изучению местности по карте.

Похоже, она твёрдо вознамерилась найти-таки максимально подходящее место. Пришлось соглашаться:

– Ладно, сейчас устроим мозговой штурм, а я уже постараюсь гладко сформулировать.

Общими усилиями составили послание афлаимскому королю. Несколько раз перекраивали текст, стараясь сохранить уверенный тон, но не скатиться в прямые угрозы. Когда всё было утверждено и переписано на чистовик, Сорган взял бумагу в руки, положил на стол и, не задумываясь, что делает, приложил большой палец правой руки к нижнему углу листа. В этом месте тут же проявился отпечаток.

Мы опять дружно уставились на величество. Он тоже растерянно смотрел на собственный перст.

– Оно как-то само собой получилось, – сообщил нам величество.

– Да мы уже поняли, – засмеялась я.