Из крови и плоти. Клеймо и Венец

скачать книгу бесплатно


– Какая прелесть, – Асамэт указала в сторону дворца, у Риннахад кольнуло в груди, стоило ей заметить слуг, нерешительно стоявших вдали, они тоже пришли проститься. Все присутствующие будто сговорившись поддались пасмурной тоске, даже вечно каменно-спокойные жрецы разделяли общее настроение, в приподнятом состоянии находилась только бывшая королева. Принцесса не могла представить себя на ее месте, она ещё не стала матерью, потому не могла и судить. Каждый справляется с утратой, Рин показалось, что это слово подходит, по-своему, скрывать боль за маской спокойствия, наверное, не так уж плохо.

– Я пойду, – Рин думала, что собрала всю решимость в кулак, но последние слова прозвучали жалко, – До… до свидания, – в этот момент ее взгляд обратился на брата, возможно, в первый раз с момента расставания в покоях.

На лице молодого короля царствовала тень разъедающей вины, он ни разу не взглянул на Рин, словно это причинило бы ему физическую боль.

– Я знаю, что ты чувствуешь, ибо испытываю то же самое, но наша Ринни отправляется в дальний путь, ты должен проститься, – Асамэт стояла подле сына, они вдвоём наблюдали, как Риннахад поднималась на борт, королева говорила тихо, так, чтобы только Иноратем услышал, – Поэтому, мой дорогой сын, улыбайся, – от последнего слова его пробила дрожь, этот приказ звучал для него уже не единожды, и ему приходилось каждый раз предавать самого себя при исполнении, – Потому что, это единственное, что ты можешь для неё сделать…

Так открыто указать на его слабость – являлось коварством, как нож в спину, но это именно то, что сын мог ожидать от матери. Иноратем ушёл, так и не посмотрев на сестру, но мимолетно взглянув на бывшую королеву, увидел нечеловеческую синеву глаз, обращённых на него. Горькая усмешка коснулась тонких губ, всё-таки Монгетум и правда не были людьми…

***

Лучший корабль был до краев набит дарами, а самым ценным сокровищем на борту являлась, несомненно, разделённая Зверя. Даже просторные каюты теснили принцессу, заставляя задыхаться, поэтому она часто поднималась, чтобы подышать свежим морским воздухом. Глядя в небесную высь, Риннахад ещё ощущала себя свободной, но опустив взгляд, к ней тут же приходило понимание, что это всего лишь иллюзия. С обеих сторон море заграждали два корабля северного королевства, выделенные Аркарисом для сопровождения и охраны от разбойников с «Убогих островов».

Рядом с Рин постоянно находились двое солдат из личной стражи и верная Дэбу, знакомые лица помогали не чувствовать себя оторванной от прежней действительности, но чернеющие на горизонте берега Дэхулосса, показавшиеся на третьем дне пути, перемололи эти ощущения в пыль. Мысли о будущем носились также не организованно и суетливо, как члены экипажа. Риннахад стояла на палубе, не спуская глаз с чужой земли, даже если ноги держали её с трудом, даже если сердце заходилось в страхе – она решила, что не убежит и не спрячется в каюте, нет, она встретит свою судьбу, как достойная дочь рода Монгетум.

– Ваше Высочество, – Риннахад перевела молчаливый взгляд на служанку, что по-детски сжала край господской накидки, – Мне страшно… – принцесса хотела бы согласиться, но вместо этого её лицо приняло то выражение, что внушило в Дэбу уверенность.

Принцесса первая сошла с судна, ее маленькую свиту окружили солдаты и, сильно выделяющийся на их фоне, мужчина. На вид было бы сложно сказать сколько ему лет: темная кожа таила множество морщин, впрочем, не слишком глубоких, карие, почти чёрные глаза горели юношеским озорством, а упругая легкость движений могла быть присуща скорее горной двурогой лани, а не человеку. В отличии от менее воспитанной Дэбу, которая не спускала глаз с крупной зеленовато-серой бородавки у незнакомца над бровью, Рин отвернулась сразу же, как только заметила изъян.

– Позвольте вашу ручку, госпожа, – неприятно улыбаясь, мужчина схватил Рин за руку, оттягивая рукав. Не бородавка на лице была виновата в явной антипатии принцессы, этот грубый чурбан даже не собирался получить ее согласия, – Это она, – не обращая внимания на недовольство хозяйки, мужчина продемонстрировал метку двум сопровождающим, а после обернулся с указаниями, – Готовьте живей карету, всё-таки наша птичка из тёплых краев.

Вырвав руку, Риннахад возвратила внимание к своей персоне, незнакомец, улыбаясь чужому негодованию, сложил руки в молитвенном жесте:

– Прошу простить, госпожа, я не представился – Агди, ваш верный слуга, – Риннахад он совсем не понравился, ничего не отвечая, принцесса посмотрела в сторону, на то, как старательно рабы разгружали корабль и какими огромными выглядели мечи стражников, – Карета подана, пожалуйста, госпожа, садитесь.

С наигранной учтивостью Агди приобнял принцессу за плечи, подводя к открытой дверке.

– Ты садись, – Агди указал смуглым пальцем на Дэбу, пропуская её в кабину к Рин, и жестом остановил личных телохранителей, – А вам, ребята, не положено, – он покачал головой, но после «они мои» от Риннахад, посадил их в другой экипаж вместе с одним из своих помощников.

В карете было тепло, а благодаря обилию подушек несовершенство каменистой дороги оставалось почти незамеченным. Дэбу и Риннахад расположились рядом, напротив них – расправив полы искусно расшитого шерстяного жилета, удобно устроился Агди, он сложил руки на груди и хитро улыбнулся, жмуря один глаз. Дэбу проявила интерес, разглядывая узоры жилета, Агди понравилось такое внимание, чтобы не мешать смотреть, он будто невзначай убрал руки за голову. Кажущийся миниатюрным на вид сапожок оказался на мужском колене, видимо его хозяин совсем не боялся замарать своих шаровар. Рин недовольно фыркнула, заметив стоптанные задники новой на вид обуви, ей сразу стало понятно, кому пытался подражать их хозяин. Не зная истинной причины, Дэбу старалась больше не замечать сопровождающего, боясь расстроить госпожу.

– Никогда не видела снега? – Дэбу перевела восхищенный взгляд на вопрощающего, наконец закрыв раскрытый от удивления рот, и смущенно кивнула. Резко рассмеявшись, Агди хлопнул себя по бедру и завалился на мягкую спинку. – Так только в первые дни, уж поверь, скоро тебя тошнить станет.

Некоторое время они ехали в тишине, прерываемой только несвязными репликами двух безродных пассажиров, Риннахад пропускала их мимо ушей. Сдвинув кристальную створку окна и запустив холодный воздух, принцесса тоскливо вздохнула, пахло лесом. Совсем незнакомо.

– О! Мы уже приехали? – Дэбу указала пальцем на мелькающие в отдалении острые крыши домов, но сопровождающий покачал головой.

– Нет, мы едем не в Курсум…

– Разве дворец находится не в столице? – Рин, что сидела всю дорогу молча, впервые обратилась к Агди с вопросом. Улыбаясь ее не самому дружелюбному выражению лица, сопровождающий снова покачал головой.

– Тот, который нам нужен – нет.

У принцессы имелись вопросы, и много, но этот Агди был слишком раздражающим, и Риннахад предпочла вновь погрузиться в мысли. Дым, выходящий из печных труб домов, так сильно напоминал, что она больше не дома.

Через некоторое время пути по лесной дороге карета достигла крепости, когда за ними опустилась огромная решетка, у Риннахад заныло в груди – она оказалась в клетке. Наконец выбравшись из экипажа, Риннахад ждала, когда окажется в покоях, занемевшие от долгой дороги конечности ныли, и ей натерпелось отдохнуть, принцесса усталым взглядом осматривала окружающее пространство – высокая каменная стена ограждала крепость с трёх сторон, с четвёртой были река и лес за ней, в центре широкого двора находился замок, его окружали ещё несколько небольших строений. Риннахад удивленно наблюдала за причудливым паром, покидающим ее тело, и внезапно вздрогнула от страшного рева, который раздался со стороны леса.

– Что это?

Агди, расталкивающий уснувшую Дэбу, вновь рассмеялся.

– Брачный сезон у оленей, моя госпожа, – мужчина пожал плечами, – Весна всё-таки.

Риннахад успела совершенно об этом забыть, зябко кутаясь в накидку. Она еле удержала себя, чтобы не поторопить Агди, и, смогла расслабиться только, когда оказалась в тепле. Но спокойствие длилось недолго, принцессу в мгновение окружили служанки, стягивая с неё одежду, попытки сопротивления оказались жалки и тщетны, толпа унесла принцессу в купальню, где ее опустили в резервуар, наполненный горячей водой, и множество рук принялись натирать девичье тело холщовыми мешочками с цветущей травой.

– Прошу простить, моя госпожа, но это обязательная процедура для всех дев, прибывающих сюда, – Агди опять был наигранно учтив, он склонился в поклоне, когда юная принцесса пронзила его ледяным взглядом.

Закончив, слуги заботливо промокнули нежную кожу, ничуть не стесняясь даже самых личных мест.

– Нет, нет, ей больше подойдет светло-бежевый, – Агди указал на левую материю из предложенных, и, прежде сняв с Риннахад мерки, ловкий рой служанок быстро подшил наряд под неё.

– Где Дэбу? – Риннахад безразлично отвернулась от предоставленного зеркала, надоело, что все так носились с ней, наивно полагая, будто ее это тоже могло заботить.

– Вы встретитесь позже, это купальня только для наложниц правителя, – ответил Агди, принимая шкатулку из рук подбежавшего слуги, это был совсем маленький мальчик, единственный мужчина в купальне, не считая Агди. Пряча глаза от Риннахад, он убежал так же быстро, как и появился.

– Наложниц? Вы не видели мою печать? Я не наложница…

– Конечно видел, – перебил принцессу Агди, Риннахад поджала губы, сейчас ее слова вряд ли могли что-то изменить. – Вы же не думаете, что Его Высочество назначил бы слепого управляющим крепости? – Агди поправил расшитый жилет, дорогой вещью указывая на высоту своего полёта. – На ваш счёт не было никаких особых указаний, госпожа.

Почему-то принцесса даже не удивилась, оставалось надеяться, что хотя бы по возвращении Аркарис соизволит принести извинения, но за их короткое знакомство Рин должна была понять, что ни Аркарис, ни север ничего не знали о манерах.

Принцесса без интереса наблюдала за Агди, который трепетно вынимал изделие из открытой шкатулки, оно было в форме полумесяца, но желтое золото казалось ослепительным, как солнце юга. Через мгновение Риннахад ужалила под рёбрами обида – это был ошейник.

– Не нужно бояться и делать такое лицо, госпожа, – Агди подходил ближе, его взгляд отдал немую команду слугам, чтобы они держали принцессу. – Здесь нет ничего страшного, с внутренней стороны золото отделано лучшей тисахильской кожей, будет совсем не больно… – Рин этому не верила.

Снова. Не нашлось сил защититься и дать отпор, Риннахад снова позволила сделать с собой то, что не должна была. И неприятнее всего было осознавать столь горькую правду – теперь так будет всегда. Снова, снова, снова!

– Какая избалованная, – покачал головой Агди, недовольно смотря на принцессу, что повисла на руках слуг. – Для молодой девушки, вроде вас – этот ошейник символ счастливой жизни, многие в Таргурисе мечтают о таком… – укоризненно протянул Агди, он был уверен, что говорит правду, и что всхлипы этой девчонки безосновательны. Но Риннахад точно знала другое и потому, даже прикусив губу до боли, не смогла сдержать слез.

Успокоиться принцессе удалось только в личных покоях. Завернувшись с головой в покрывало, Рин отрешенно смотрела в окно, где медленно падал снег – весна в Таргурисе была такой… Неправильной. Как и все в жизни Риннахад, после того как на руке появилось это проклятое имя.

– Тёплый, – Риннахад произнесла вслух, проводя пальцем по рунам на запястье.

Древнее письмо, придуманное ее предком было способно описать истинную суть, у Риннахад немного получалось на нем читать. Принцесса нахмурила лоб, пытаясь разобрать вторую часть метки, хотя что-то подсказывало ей, что и в первой она допустила ошибку, «тёплый» – совсем не то слово, что описывало бы Аркариса.

– Какая чушь, – со вздохом разочарования принцесса повалилась на спину.

Комната, в которую ее отвели сразу после купальни, оказалась не слишком большой, и Риннахад даже счастлива, что будет здесь одна, следуя по коридору второго этажа, она успела заметить вместительный зал, откуда лилась приятная музыка и мелькали женские силуэты. Если бы Рин полюбила своего разделённого, то… Принцесса встряхнула головой, вспоминая, что это невозможно при нынешнем раскладе. Если бы у неё был бы другой разделённый – да, так звучало гораздо лучше, – то, наверное, ей бы не понравилось такое количество любовниц, но в данной ситуации – Рин, казалось, даже рада. По шелесту платьев можно было бы только предположить, сколько именно носительниц золотого ошейника находилось в общем зале, но если выйти в коридор и посчитать двери комнат? Рин не знала, зачем ей все это необходимо, но тут же поднялась с постели с твёрдым намерением воплотить задуманное.

Принцесса вздрогнула от неожиданности, потому что за дверью чуть не столкнулась с красивой госпожой. На вид незнакомка была совсем немного старше самой Рин, однако выражение светло-голубых глаз имело странный сплав многовековой покорности и будто неживого безразличия, что делало ее взгляд похожим на глаза жрецов Лонада. Девушка, как и Рин, была на мгновение сбита с толку, но уже в следующую секунду принцессу озарил тёплый свет чужой улыбки.

– Здравствуй, – приятный, высокий голос звучал дружелюбно, а рука нежно обхватила руку принцессы. – Ты новенькая, верно?

Незнакомка бросила мимолетный взгляд на печать разделённых и прощебетала что-то ещё, проталкивая Риннахад обратно в комнату, а после жестом позвала слуг.

– Я подумала, что ты, наверное, проголодалась, но постесняешься выйти в общий зал или попросить еды, – улыбка излучала тепло, и Рин не могла оторвать от неё взгляда, даже когда перед ней оказалось несколько нагруженных подносов.

Рин отказалась, когда ей предложили отобедать после купальни, должно быть, Агди послал эту девушку, чтобы найти к принцессе подход, но ошейник, почти не ощутимый на горле, все же слишком сильно давил на гордость.

– Для Монгетум предпочтительнее голодная смерть, нежели жизнь на цеп… – Риннахад не успела договорить, так как незнакомка, взяв с подноса кусочек обжаренного в масле теста, обмакнула его в мед, и сунула лакомство принцессе в рот.

– Вкусно, не правда ли?

Девушка улыбнулась, облизывая испачканные мёдом пальцы, будто бы не услышала слов принцессы. Было и вправду вкусно, Рин сдалась, кивнув, и принялась за еду.

– Меня зовут Фоллум, я очень рада, – она села напротив, довольная чужим аппетитом.

– Дева рода Монгетум и принцесса Лонада, Риннахад от крови и плоти Таисэхад… – или Рин недооценила свой голод или, возможно, во всем было виновно искусство здешних поваров, но представилась она с полным ртом, позабыв о манерах, которыми ей так часто докучали учителя, забавный вид принцессы ещё больше развеселил новую знакомую.

Улыбка продолжала тлеть на девичьих губах, даже когда Фоллум задумалась, перебирая в пальцах жемчужины с длинных рукавов.

Сегодня Риннахад впервые увидела посуду из чёрной каменной соли, этот кристалл был слишком хрупким, обычно его использовали как пластину, чтобы готовить пищу, на ее родном острове, разумеется, имелись такие, они распространились с незапамятных времён по всему Дэхулоссу. Но если в бедной семье случалось несчастье и пластина разбивалась, то, сложенные под пресс, осколки вновь срослись бы не раньше, чем через семьдесят лет. Рин придвинула к себе чёрную чашу с угощением, наверное, эту посуду изготовили похожим образом.

– Принцесса Лонада…

Синие глаза вопросительно взглянули на говорившую, но Фоллум говорила не с Рин, она все ещё пребывала в задумчивости, и, как будто случайно произнесла обрывок мысли вслух. Воспользовавшись случаем, Риннахад основательно оглядела новую знакомую, и заключила, что ей здесь не место, как и самой Рин. Фоллум была похожа на представителя знати, на принцессу. Бледная кожа спрятали от чужих глаз под скромным, но изящным нарядом, прикрывающим все кроме лица и тонких пальцев. Волосы, даже светлее чем у Дэбу, были собраны на затылке, и струящимся водопадом спускались до лопаток. Как у всех Монгетум глаза Риннахад – насыщенные, темно-синие, цвета морской пучины, у Фоллум же светлые, как утреннее небо перед рассветом, но если небо могло позволить себе смотреть на море свысока, то…

– Что-то не так?

– Нет, – Фоллум покачала головой, не понимая какие именно мысли сейчас преследовали Рин. – Просто я никогда о нем не слышала, – Фоллум опять засмеялась, даже не заметив, как помрачнела принцесса.

– Как такое возможно? Думаешь, что я в это поверю? – Рин возмутилась этой очевидной лжи настолько, что даже встала со своего места.

– Прошу, не сердись, – Фоллум быстро оказалась рядом, аккуратно поймав принцессу за руки, она виновато заглянула в глаза. – Правда в том, что я никогда не покидала Таргурис, и читать могу с трудом, чтобы узнать о Лонаде из книг.

Фоллум чувствовала изучающий взгляд и, кажется, она прошла проверку, потому что принцесса со вздохом прикрыла глаза.

– И мне тоже чуть-чуть обидно, что ты меня не узнаешь, – она, наконец, отпустила руки Рин, когда после последней фразы принцесса не сдержала смешок. – Не знаю, как дела обстоят там, откуда ты родом, но тут жесткие правила, тебе лучше им следовать, но пока не привыкнешь, держись меня. – Фоллум опять улыбнулась, – Например, – продолжила она, когда Рин недоверчиво изогнула бровь, – посмотри на свой стол, большинство из этого здесь не растёт и стоит очень дорого, но возлюбленные правителя могут получить почти все, что угодно, – Фоллум прервалась на мгновение и заправила прядь Рин за ушко, привлекая на себя все внимание. – И все что угодно, если правильно попросят. – она прикусила нижнюю губу с намеком, заставив принцессу покраснеть.

Риннахад осознала насколько велико было ее волнение, потому что после трапезы подносы оказались почти пусты, слуги, оставлявшие девушек наедине, быстро убрали все ненужное, и Фоллум уже готовилась уйти следом за ними. Риннахад не знала, может ли доверять хоть кому-нибудь, ведь все что связано и порождено севером вызывало у неё неприятие, но пока что из всех встретившихся ей чужеземцев – Фоллум не внушала ни страха, ни раздражения, к тому же она пообещала Рин завтра отвести ее к Дэбу.

– Желаю приятных снов принцессе Лонада, отдыхай, – Фоллум слегка кивнула на прощание, обернувшись в дверях, Риннахад неосознанно засмотрелась на то, как красиво сочеталась нежная синева наряда с светлыми волосами и поняла, что что-то не так.

– Стой! – Фоллум выглядела удивленной, не понимая причины резкой перемены в настроении Риннахад. – Ты разве не наложница? – Риннахад подозрительно следила за эмоциями на девичьем лице, сделав шаг навстречу, она показала на свою шею. – У тебя нет ошейника…

Фоллум облегченно вздохнула, будто Рин сказала глупость.

– Думаю, можно сказать и так, – она расслабленно пожала плечами, улыбаясь непониманию принцессы. – Я не просто наложница из гарема, – она подняла вверх левую руку, оттянув объемный, длинный рукав. На золотом браслете, выполненном в том же стиле, что и ошейник Рин, была выгравирована печать Аркариса и именные инициалы. – Я фаворитка.

Глава 3.

Фасхагат

Всем было известно, что сердцем мира является Лонад, но если кто-нибудь задался бы целью найти сердце Дэхуллоса, то он, несомненно, отыскал бы Фасхагат. Империя расположилась в самом центре дугой раскинувшегося материка, занимая внутреннее побережье и огромные пространства суши, вплоть до пустынь Ксулитара на юго-востоке и пастбищ Тисахила на западе.

За долгую жизнь государство обрело силу и богатую историю, точно так же, как и правящая династия, проходящая все испытания и невзгоды вместе с империей. В Фасхагате всегда правили Фаго, семья столь прочно срослась с этой империей, с этими людьми, что в глазах чужеземцев представала чем-то неотъемлемым, в глазах своего же народа она – необходимое благо. Прошлый правитель погиб, попав в шторм, а шторм невыразимой утраты захлестнул народ, но император оставил после себя трёх сыновей и дочь, что на тот момент находилась ещё в материнской утробе, стране было трудно, но она смогла утешиться. Нынешний правитель покинул мир, оставив народ безутешным. Эклесия Фаго погиб, растерзанный толпой эадарцев, и у него не было наследников.

– На главной площади сбили статуи Монгетум, люди осаждают храм, их, конечно, можно понять, но подобные волнения в наше время опасны, – слова будто никого не достигли, растворившись в просторной галерее замка, господин Дэндин и сам затруднился с ответом, если кто-то спросил кому он доложил эти сведения. Кого здесь можно было предостерегать, если никто из присутствующих не встал бы на защиту? Никто из них не был способен, Фасхагат как лодка потерявшая равновесие, ей стоило лишь немного зачерпнуть воды, чтобы пойти ко дну.

– Народ нуждается в ответе, – задумчиво проговорил тучный мужчина, массируя дряблый подбородок.

– Господин Лупас, вы хотите сказать, что вы его нашли? – голос седого господина прозвучал с ноткой пренебрежения.

– Нам вовсе не обязательно искать ответ, достаточно найти того, у кого он уже есть, – маленькие глазки господина Лупаса, блуждающие за пределами тонких колонн, вдруг остановились на младшем сыне семьи Фаго.

Бенепатив скромно сидел поодаль, его присутствие здесь было необходимо, но мыслями он находился далеко, впрочем, никто никогда не видел, чтобы юный принц целиком присутствовал в реальности, неловкий и молчаливый, он споткнулся о книги в раннем детстве, и исчез в пропасти, таящейся в них.

– Нам стоит прислушаться, господа, все мы знаем талант казначеев находить то, что необходимо, но чего, к сожалению, нет, – генерал Броннен даже не попытался скрыть усмешки, толстая физиономия господина Лупаса никогда не вызывала в нем симпатии.

– Мы должны спросить ответ с Эадара, – мрачно сказала Авем Фаго – младшая дочь правящей династии, и самая младшая из присутствующих, прежде звонкий и чистый сейчас ее голос был сиплым от недавнего плача, он с усилием разносился по галерее, хотя обычно благородные господа и даже госпожа Мурса, всегда милая со всеми, а со своей любимицей Авем в особенности, уставали молить маленькую княжну быть немного тише, – Народное волнение утихнет, как только головы преступников будут насажены на наши пики.

– Господин Эанир сказал, что их захлестнула толпа, – этим замечанием советник Дэндин навлёк на себя гневный взгляд юной Авем, – Я лишь хочу предупредить, что пик может понадобиться очень много…

– А хватит ли у нас сил это сделать? Эанир Железное Сердце – лучший воин Фасхагата, и солдаты, сопровождающие Наместника, так же были из числа военной элиты, однако же в столкновении с оборванцами Эадара потерпели роковое поражение…

Господин Лупас неуклюже ворочался в кресле, но все присутствующие знали, что его слова часто оказывались намного проворнее хозяина. Авем нахмурила брови, перебивая.

– Эклесия шел в Эадар не с целью войны, это было…

Казначей не дал Авем договорить, также перебивая:

– При всем уважении к покойному и к вам, молодая княжна, поход с проповедью в страну, где люди вместо завтрака устраивают кровавый бунт – это глупость. Господин Эклесия поступил неосмотрительно, у нас такой роскоши нет. Сейчас, перед вечерней церемонией передачи тела, у нас не так много времени, но завтра на рассвете мы должны уже точно знать имя преемника. Ночь будет дана нам для решений.

Такая откровенная честность притягивала, и господин Лупас оказался в центре внимания. Собравшиеся медленно, но верно разделялись во мнении на согласных и тех, кто до этого ещё не дошёл. Авем, в порыве эмоций вставшая со своего места, обвела зал взглядом, не находя тех, кто поддержал бы ее в желании мести, даже господин Эанир, молчавший все собрание, не был согласен с главным казначеем, только лишь потому, что не слушал.

– Эклесия Фаго отказался от императорского титула, значит теперь бразды правления должны перейти в руки общего совета… – совсем седой старец, глава некогда приближённой к императору семьи – Лакксур Одаро – знал, как пахнет власть, этот запах одурманил его ещё во времена юности, которая выпала на правление прошлого владыки. Император Дэрон был справедлив, как и все Фаго до него, но в отличии от более мягкого Эклесии, отец правил единолично, не деля власть ни с братьями, ни с Богами, в то время даже у такой богатой и влиятельной семьи, как Одаро, не было и шанса.

– Наместник Эклесия отказался от императорского титула, признавая власть Монгетум, а не опровергая власть Фаго, кому как не вам, господин Лакксур, об этом не знать? – притязания старика на трон – не единственное во что был посвящён господин Лупас, но это шло в разрез с целями казначея, и потому он не мог позволить себе прикрывать глаза на слишком весомую фигуру общего игрового поля.

– Столь безграничное доверие Лонаду, как вы выразились ранее – глупость. Тело Эклесии ещё не остыло, как его возлюбленные Боги пали ниц под северными знамёнами, признаться честно, после такого я склонен подвергнуть сомнению все правление почившего господина Фаго…

Авем схватила бокал с подноса и плеснула старику в лицо, заставив задохнуться от возмущения. Вода намочила лысину, и побежала вниз по глубоким морщинам лба, теряясь в густых лохматых бровях, под которыми яростью горели грязно-серые глаза господина Одаро. Дева Фаго возвышалась над столом, немигающий взгляд ее был прикован к чужому лицу, скривлённому гневом. Оба, и хрупкая девушка, и седой старец – смотрели друг на друга, словно дворовые псы, готовые сцепиться в кровавой возне.

– Господин Лакксур, ваш сын устыдится, если вы будете вести себя подобно ребёнку, оставьте, – непринужденно произнёс господин Лупас в напряженной тишине зала, стоило ему заметить руку старика, сжавшую свой бокал.

– Что вы, – проскрипел Одаро, вытирая платком лицо, – Вильда учили не совершать то, за что ему может быть стыдно, – на выходе из галереи мужчина остановился, добавляя, – Этому я сам его научил.

Случайные свидетели неловкой сцены, поспешили разбежаться, учитывая, что после церемонии их ждала бессонная ночь с принятием важного решения. В галерее вместе с Авем остались лишь госпожа Мурса, Бенепатив и, конечно же, главный казначей.

– Мне следует поблагодарить вас за вмешательство, – лишь короткий поклон, но сколько в нем выражалось благородства и такта, леди Мурса была женой наместника Фаго, но при одном взгляде в ней угадывалась стать императрицы.

– За недостатки не благодарят, – Лупас пожал плечами, его довольное лицо угодившего льстеца растеклось в улыбке, – Не умею держать язык за зубами, но человек моего положения должен иметь самообладание, благо империя имеет пример, но который я могу равняться, – мужская рука, увешанная золотыми цепями разнообразного плетения и толщины, указала на Бенепатива, заставив юношу смутиться внезапным вниманием, – Наш принц имеет выдержку и спокойствие императора, даже в те моменты, когда маленькая княжна грозится получить по заслугам.