Бич Судьбы

Лена встала из-за стола и направилась ко мне. Ее уверенная походка заставила меня немного нервничать. Блестящие волосы и ровная, слегка припудренная кожа говорили о старании хозяйки выглядеть хорошо. В отличии от Джии, Лена уделяла большое внимания внешности, но все равно сильно проигрывала в параметрах лица и гармоничности фигуры. У маминой подруги было лицо, которое можно назвать приятным, хоть и красавицей она не была. Усевшись рядом она сказала:

– Поздравляю, Ясон, – говорила она легко и в голосе не было ни намека на вино. – Знаешь, родители много стараются, чтобы дать своим детям возможность вырасти правильными людьми. Джиа и твой отец тоже идут по этому пути и надеятся, что ты будешь их опорой.

Я молча смотрел в огонь и не стал показывать, что озадачен. Чем именно, пока еще не понял.

– Мы с моим мужем тоже очень стараемся, – говоря это она положила ладонь себе на живот, и я почувствовал, как внутри меня все похолодело.

Помолчав минуту, она подняла глаза и я вздрогнул, увидев в них боль.

– Пусть Джиа и не говорит, но она хочет, чтобы ты занимался тем, что нравится. Чтобы у тебя была работа, которая всегда принесет тебе пропитание, – голос ее стал немного дрожать, она повернула лицо в сторону камина и стала разглядывать тлеющие головешки.

– Я знаю, мне повезло с родителями. Мама много работает, а отец освобождает мне время, чтобы я не торопился с выбором профессии. Я благодарен им за это, – заткнувшись, я стал рассматривать лицо Лены. Помялся немного и спросил: – Вы знаете, чем хотела заниматься Вика?

Наступило долгое молчание. На фоне слышался жаркий спор Торка и Джии на тему будущей невесты для меня. Отец не выдержал и расхохотался, когда Торк заявил, что моя избранница должна быть такой же опорой в семье, какой была и моя мать.

– Вика хотела стать лекарем, – Лена повернулась ко мне и добавила с болезненной полуулыбкой: – Каждый родитель хочет построить дом, в который ребенок может вернуться. Мы построили его, но возвращаться некому. И поэтому мы решили снова завести ребенка. Он никогда не заменит мне мою девочку, но я хотя бы буду знать, что моя жизнь прожита не зря. – На этих словах ее голос дрогнул и она тихо расплакалась, явно не замечая моего замешательства.

Время шло к закату, мама попрощалась с соседями, в четвертый раз за вечер поцеловала меня и с чувством выполненного долга уселась у камина, напевая мелодию. Я присоединился к отцу, который был занят уборкой стола. Не произнеся ни слова мы быстро управились. Отец, сославшись на плотное угощение, решил прилечь.

Пока я надевал плащ, чтобы проветриться, внутри нарастало напряжение. Трясущимися руками, глядя на дверь, я справился с шнуровкой сандалий.

Мама, не повернув головы кинула:

– Ясон, сегодня прохладно, оденься потеплее. – Я понял каждое слово, но язык у Джии едва ворочался.

Чуть помедлив, ожидая что она добавит что-нибудь еще, я молча направился к выходу.

– И еще кое-что.

Я резко застыл, едва коснувшись дверной ручки.

– Да, что такое? – Услышал я свой голос и понял, что выдал себя.

– Я желаю тебе только добра.

Не найдя в себе сил ответить достойно, помолчав , я резко открыл дверь. Вечерний ветерок обдувал мое лицо, в любой другой день он бы принес свежесть, но сегодня заставлял ежиться и плотнее кутаться в плащ. Закат опустился к горизонту, придавая небу красноватый цвет. Он показался мне символичным. Опустив капюшон,я направился к домику, стоявшему неподалеку.

Хозяйство дома выглядело приличным, двор ухоженным. Бревенчатое основание и резные рамы создавали впечатление старины и богатства. Глядя на такой дом, думаешь о двух вещах: либо у хозяев дела идут хорошо – либо они просто резчики по дереву.

Я прошел к дому со стороны леса и тихонько уселся под открытым окном. Просидев так минут двадцать я услышал то, что хотел. Тишину. На непослушных ногах я встал и направился к своему дому, уже не боясь, что меня заметят.

Солнце почти скрылось за горизонтом. Я лег на траву около холма на горе и стал смотреть на облака. Дыша глубоко, снова попытался успокоить дыхание и унять дрожь в теле. Посмотрев на направление ветра и движение облаков, я сделал вывод: "Дождя сегодня не будет, хорошо…"

Неизвестно, сколько времени я так пролежал, но когда я встал, то понял, что уже не ощущаю волнения. Лишь усталость. Вернувшись домой, я аккуратно повесил пальто на крючок у дверей и прошел на кухню. Налил себе немного бренди и сделал несколько больших глотков. Потом застыл и почувствовал, как лицо стянуло маской напряжения. Внимательно выслушав тишину, на ватных ногах я подошел к камину, поворошил угли, и сделал вывод, что подкидывать дрова уже не имеет смысла. Усевшись в кресло, я прислушался для верности еще раз. Ничего не услышав, я повернул голову в сторону Джии, сидящей во втором кресле. Посмотрев ей в лицо я сжал зубы, и мои глаза наполнились слезами. Мама мертва.