скачать книгу бесплатно
В тусклом свете фонаря взору девушки открылось некое подобие средневековой пыточной комнаты. Оливия увидела несколько саркофагов «Нюрнбергской девы», прикрепленные к стене «молитвенные кресты», поблизости стояла дыба, кресло допроса, решётка-жаровня, на полу лежали «вилки еретика», ошейники с шипами и разные приспособления для увечья рук. На стенах и полу темнели следы крови, а вокруг лежали человеческие фекалии, издававшие ту самую невыносимую вонь, а также разложившиеся нечистоты и человеческие кости.
В центре этой комнаты Оливия увидела Тома. Он стоял неподвижно, вглядываясь в темноту противоположной стены.
– Том! – Оливия подбежала к брату и увидела его побледневшее, ничего не выражавшее лицо. – Том, что с тобой? Ты меня слышишь? Том!
Она встряхнула мальчика за плечи, но Том продолжал неподвижно стоять и смотреть в пространство равнодушным взглядом. И тут Оливия услышала до боли знакомый, неоднократно являвшийся ей во сне и наяву, мужской голос:
– Анна…
Леденящий душу страх сковал Оливию. Резко выпрямившись, точно пружина, она, тяжело дыша, медленно повернулась. Свет фонаря осветил пять страшных, изувеченных человеческих фигур, но взгляд Оливии приковала лишь одна из них.
Тёмные волнистые грязные волосы спадали до талии, обрамляя орлиное жёсткое обросшее лицо, на котором ярко сверкали аквамарины хищных глаз. На этом человеке была разорванная, в запёкшейся крови, серая льняная рубаха и тёмного цвета штаны. Рваная одежда немного открывала костлявое бледное от недостатка света тело, и когда свет фонаря ударил ему в лицо, человек, зажмурив от боли глаза, поспешно опустил голову, но почти сразу вновь поднял её. Когда же он рассмотрел девушку, в его глазах вспыхнуло настоящее безумие. Медленно и слегка раскачиваясь, человек двинулся на Оливию и Тома.
– Анна.., – хрипло прошептал он.
От вида этого жуткого зрелища первоначальный сковывающий страх мгновенно сменился паникой, и, схватив брата за руку, Оливия бегом ринулась прочь. На лестнице Том упал, а девушка непроизвольно оглянулась – пять фигур медленно двигались в их сторону, волоча ноги и хрипло, по-звериному, дыша. Они были похожи на оживших мертвецов, тех, над которыми девушка смеялась при просмотре фильмов ужасов про зомби. Но теперь это был реально воплотившийся кошмар, мучительный и нескончаемый. Безумие её разума ожило наяву, чтобы продолжить преследовать Оливию и, в конце концов, свести с ума.
– Анна.., – вновь ужасающе знакомым голосом прорычал оживший мертвец, отчего Оливия вздрогнула и завопила точно помешанная.
Схватив Тома, она вскинула его худое тело на спину и, что было сил, кинулась вверх по лестнице. Несколько раз девушка спотыкалась, путаясь в подоле рубахи, ноги изнывали от двойной нагрузки, а грудь разрывалась от тяжёлого дыхания. Тело покрылось потом, и силы оставляли её с каждым новым шагом, который давался всё с большим трудом. Инстинктивно оглядываясь назад, Оливия видела, что живые мертвецы уверенно шли следом, с каждой секундой всё больше ускоряя шаг. И от вида их уродливых лиц, судорожной походки и мрака, царившего вокруг, обезумевшая от страха девушка, дрожа всем телом и визжа от невыносимого животного чувства безысходности, из последних сил бежала вперёд.
Оставалось преодолеть всего несколько ступенек, когда вновь раздался знакомый голос.
– Анна…
Сама не понимая почему, Оливия оглянулась на этот призыв. Мужчина из сна неумолимо приближался, и она явственно чувствовала исходящий от него запах смрада. Пытаясь схватить девушку за лодыжку, он протянул к ней руку с кривыми длинными когтями. От вида грязных костлявых, похожих на ветки, пальцев Оливия истошно отчаянно взвыла и из последних сил перелетела ступеньки, отделявшие её от спасительного коридора.
Пальцы мертвеца вцепились в ступень, но девушка с братом на спине уже была в коридоре. Фонарь с грохотом упал на пол, послышался треск стекла, свет погас, однако в конце коридора уже виднелась распахнутая дверь. В приступе смертельной истерики обессиленная Оливия побежала к двери, задыхаясь и держась одной рукой за стену, а позади слышались торопливые шаги пяти пар ног и глухое яростное рычание…
А природа бушевала. С небес обрушился проливной, холодный ливень. Громоздкие чёрные тучи закрыли небо, и их, озаряя тёмное пространство свирепой ночи, пронзали разряды молний. Гром грохотал, будто сотрясая землю. Ветер завывал, налетая сильными порывами и сгибая деревья, стонавшие под его напором…
Оливия выбежала на улицу, обретая в природе спасение. Вода освежающим холодным потоком окатила её, придавая сил и забирая страх и жар разгорячённого тела. Девушка сбросила брата с плеч и, схватившись за дверь, навалилась на неё со всех сил, чтобы закрыть.
– Анна!
Оливия остановилась. Лица её безумных преследователей оскалились, а мужчина, что кричал ей, называя другим именем, был уже почти рядом. От вновь накатывающей волны панического страха девушка испустила дикий вопль и в последнюю секунду успела захлопнуть дверь прямо перед хищным ликом ожившего мертвеца.
Схватив Тома за руку, Оливия понеслась предупредить родных об опасности.
– Немедленно просыпайтесь! – влетев в дом и с силой грохнув дверью, закричала она.
На бегу включая свет во всех комнатах и схватив внушительного размера нож и скалку, девушка вместе с Томом фурией ворвалась в комнату родителей.
– Просыпайтесь! Живо!
Маргарет и Джон Томпсон, проснувшись и медленно приходя в себя, непонимающе щурили от света глаза.
– Что происходит, Оливия? – спросила мать, ошарашено оглядывая вымокших насквозь дочь и сына.
Девушка хотела ответить, но раздался страшный шум разбитого стекла, а следом дикий вопль перепуганной насмерть Даниэлы. Оливия, было, рванулась в комнату сестры, но Даниэла, едва не сбив её с ног и вопя от ужаса, сама вылетела оттуда. В этот момент один из уродливых преследователей Оливии медленно поднялся с пола и, раня ноги и руки осколками стекла, скаля лицо в хищной открывавшей сгнившие зубы гримасе, двинулся на неё. Схватившись за дверную ручку, Оливия захлопнула дверь и повернула замок, не позволяя преследователю ворваться в дом. Тот стал с силой колотить в дверь, и в тот же миг послышался шум разбитого стекла в гостиной, а входная дверь с грохотом упала.
– Что происходит?! – в ужасе крикнула мать, прижимая Тома к себе.
Оливия подбежала к родным, а на пороге дома уже стоял Он и пристально смотрел на неё.
Мокрые от дождя волосы девушки потемнели и облепили изящную шею и скулы, а тонкая шёлковая рубаха облегала точённую фигуру, подчёркивая каждый её контур.
Губы мужчины изогнулись в хищной, но в тоже время нежной улыбке, и он двинулся к ней. Дверь из комнаты Даниэлы с шумом треснула, а из гостиной вылетел один из живых мертвецов и, прихрамывая, бегом кинулся к ним. Оливия толкнула родных в спальню, но дверь закрыть не успела, и когда мертвец пытался ворваться в комнату, она с силой и диким криком ударила его скалкой по лицу. Тот, взревев от боли, ослабил натиск, и совместными усилиями они закрыли дверь.
Мир будто бы перевернулся, Оливию трясло от страха и полного непонимания происходящего, в голове вновь смешались голоса, а комнату огласили громкие, переходящие в панические вопли, крики её матери и сестры.
– Да успокойтесь вы, наконец! – рявкнул мистер Томпсон.
Женщины на мгновение успокоились, но когда в дверь вновь начали исступлённо долбиться, опять зашлись в крике.
– Да успокойтесь же вы, ну! – закричала в свою очередь Оливия. – Скорее выбирайтесь из окна и бегом к машине!
Даниэла и Джон Томпсон открыли окно, и все по очереди стали покидать комнату. Выбравшись на бушующий простор, они бегом кинулись через весь двор и, обогнув дом, добежали до машины, которую мистер Томпсон не закрывал, оставляя ключи в бардачке. Но с другой стороны на них уже надвигались ожившие мертвецы. Один из них успел схватить липкими пальцами Оливию за запястье, она истерично завизжала и в безумии воткнула нож в грудь человека по самую рукоятку. Перед девушкой стояла изуродованная женщина со слипшимися волосами, грязным серым лицом и тёмными глазами. Она отпустила её руку и, оскалившись в гнилой улыбке, медленно вытащила нож из груди. Густая чёрная кровь потекла по её серой, и без того окровавленной, рубахе, и женщина, подняв нож, медленно двинулась на Оливию.
Время будто остановилось. Крики матери, сестры и отца слились с раскатами грома, шумом дождя, голосами в её голове и голосом мужчины, кричавшего это проклятое имя «Анна».
До ужаса ошеломлённая всем происходящим Оливия рванулась к машине, которую мистер Томпсон к счастью уже завёл. Маргарет сидела подле мужа, а Даниэла дрожащими руками обнимала молчаливого, отсутствующего Тома. Оливия влетела на заднее сиденье к сестре и брату, и машина рванулась с проклятого места по размокшей от ливня дороге.
– Кто это был?! – истерично взвизгнула Даниэла.
– Преступники, – сурово ответил мистер Томпсон. – Грабители, убийцы, маньяки.
Все в ужасе молчали. Оливия тяжело дышала и, пытаясь справиться с приступами мигрени, смотрела в окно на удаляющиеся в темноте фигуры. «…Анна… Анна…» – шептал устрашающий голос в её голове, а лицо того мужчины, столь до боли знакомое, вновь и вновь проносилось перед глазами.
Глава 3
Отель четырёх звёзд, оформленный в стиле Регентства, находился неподалёку от порта почти в самом центре города, разместившись на георгианской террасе в тени старинного замка и в окружении тихих ландшафтных садов.
Все свои вещи, деньги и банковские карты поспешно бежавшая семья Томпсон оставила в доме, но у предусмотрительного главы семейства в машине было несколько тысяч наличных и запасная карта, где лежали деньги, на которые они заказали двухместный номер с двумя отдельными кроватями и диваном.
– Ты заметила, как на нас посмотрели?! – возмущалась Даниэла, когда вся семья вошла в номер. – Как будто мы оборванцы какие-то!
Томпсоны действительно выглядели очень жалко, если не сказать ужасно. Швейцар и администраторы гостиницы были шокированы, увидев на пороге насквозь вымокшую семью, в ночных вымазанных грязью одеждах, прибывшую к ним поздно ночью. Хорошо ещё, что в машине завалялось пару тёплых кофт, которые девушки накинули на плечи, чтобы согреться.
– Успокойся, Даниэла, – попросила её Маргарет.
– Не могу! – простонала Даниэла. – Мы остались без нормальной одежды! Что нам теперь делать!?
– Поблагодари бога, что мы остались живы, – сурово произнесла Маргарет. – Ваш отец сейчас разговаривает с полицией. Возможно, уже завтра мы сможем забрать свои вещи, а пока пойдите и вымойтесь.
Не споря, девушки послушно проследовали в ванную, а персонал отеля предоставил им несколько сухих чистых халатов, тапочки, и в номер был подан горячий чай с десертом.
Потом Даниэла, лёжа в кровати, чтобы хоть как-то избавиться от назойливых воспоминаний о пережитом, пыталась смотреть телевизор, а Оливия, стараясь унять не проходящую дрожь в теле, просто стояла возле окна. Маргарет уговаривала Тома хоть немного поесть, когда вернулся мистер Томпсон.
– Какие новости? – с надеждой спросила Маргарет.
– Сказали, что разберутся, – устало произнёс Джон. – Съездят, проверят, затем сообщат, когда можно приехать и забрать вещи.
Маргарет улыбнулась, здоровый оптимизм всегда помогал ей справиться с любыми проблемами, а потому даже в такой невесёлой ситуации она постаралась увидеть лишь положительные стороны.
– Значит, всё хорошо, – мягко произнесла она. – Теперь мы можем лечь отдыхать.
– Нам следовало придерживаться сложившейся годами традиции, – невесело произнесла Даниэла. – Отдыхать только за границей.
Шёл второй час ночи, утомлённое неожиданными перипетиями семейство быстро уснуло, и лишь Оливия, по-прежнему находясь в глубочайшем напряжении, лежала в кровати рядом с сестрой с распахнутыми глазами, страшась новых неожиданностей этой мистической ночи.
Гроза закончилась, тучи ушли, оставив сияющую луну изливать мягкий свет на мерцающую от влаги землю. Лёгкий свежий ветерок, мягко и заботливо лаская деревья, цветы, траву и напевая сладкозвучную колыбельную, убаюкивал мир своими трепетными порывами и нашёптывал что-то чувственное и проникновенное. Улицы нежно мерцали, дрожа миллионами драгоценных капель на листьях деревьев, на каждой травинке, лепестках цветов, крышах домов и машин. Лужи на асфальте переливались серебряными бликами, играя лучами яркой луны, а её белоснежный, молочный лик безмолвно улыбался, скрывая мелодии своих вечных, как мир, тайн.
Сон по-прежнему не шёл к Оливии. Она тихо лежала и прокручивала в голове страшные события, свалившиеся на семью возможно даже из-за неё, а также пережитый смертельный страх. В голове раз за разом всплывало лицо того мужчины, ибо она знала его, но боялась признаться в этом самой себе. Это был тот самый человек, которого, согласно её сну, повесили в тысяча семьсот шестидесятом году. Кровожадный убийца, насильник, грабитель, осквернитель могил вместе с которым явились и его приспешники, коих повесили тогда же, более двухсот лет назад. Только вот как такое было возможно, понять Оливия не могла, приходя к выводу, что её безумный рассудок что-то напутал. Но нет, она очень хорошо запомнила его лицо, он снился ей каждую ночь, вот уже более года. И его голос… Этот голос так же преследовал её сначала во сне, а потом и наяву с первой минуты, как они приехали в Дувр. Так что же всё-таки происходит? Где та грань между сном и явью, правдой и выдумкой? И кто та девушка, чьё имя он так самозабвенно повторял, точно заклятие? Анна… Кто она? Его жена, любимая? И не она ли так душераздирающе кричала от разрывающей сердце боли, когда Джеймса Максвелла повесили, быть может, на её глазах? Он так смотрел на неё… Смотрел с глубокой нежностью и любовью, словно она была для него дороже жизни… Неужели такой жестокий человек может так любить?
Оливия вновь услышала его тяжёлый и хриплый голос. «…Анна… Анна…» – вновь это имя. И ещё: «…Не бойся меня. Я никогда не причиню тебе зла…». Это говорил он, но по выражению его лица, с которым он преследовал её и ворвался в их дом, можно было прочитать только жестокое желание убивать.
Оливия вспомнила, какими глазами этот мужчина смотрел на неё. В момент их встречи жестокость, являвшаяся во взоре, мгновенно преображалась в нежность. Так он смотрел на свою Анну в день казни. Когда мертвецы преследовали их, он называл её этим проклятым именем. Возможно, он спутал Оливию со своей таинственной возлюбленной. А был ли это действительно тот самый повешенный? Это невероятно. Этого не может быть! Но с другой стороны, Оливия не могла ошибиться, лицо мужчины было ей знакомо до боли и смертельного страха, каждая черточка, каждая клеточка и голос.
В голове всё смешалось. Это самая худшая разновидность безумия, что могла с ней приключиться. Девушка со страхом сознавала, что ещё чуть-чуть, и она действительно отправится в психиатрическую лечебницу…
…Оливия резко поднялась. Она на миг задремала, ибо кошмар вновь приснился ей. Девушка, тяжело дыша, вытерла со лба выступившую испарину, её снова лихорадило. В ушах, пытаясь перекричать друг друга, вновь зазвучали странные пугающие голоса, из-за чего голова Оливии стала ломиться от сильнейшего сдавливающего напряжения. От резкой боли потемнело в глазах, перехватило дыхание, сдавило грудь, и казалось, что она вот-вот потеряет сознание. Оливия взяла с тумбочки часы – время три ночи. Она встала с кровати и, медленно передвигая ноги и держась за стены, вышла на тянувшуюся вдоль всего второго этажа лоджию.
Оливию обдало свежим ветерком, и ей сразу стало легче. Благодатная прохлада с лёгкостью снимала напряжение и головную боль, а в глазах вновь стало проясняться. Голоса стихали, покой возвращался в душу, и девушка облегчённо улыбнулась. Высохшие волосы вновь превратились в милые кудряшки, которые теперь танцевали в такт скользящим порывам ночного ветра.
Опершись о скованные из тонкого железа в виде причудливых узоров поручни балкона Оливия, подставив лицо бархатному свету луны и ласкающим дуновениям бриза, закрыла глаза. Стояла практически мёртвая тишина, был слышен лишь шелест листьев да мелодичная песня накатывающих вдалеке волн.
Оливия сделала глубокий вдох, сполна наслаждаясь душистым, сладковатым ароматом цветов, среди которых явственно почувствовалось необычно нежное звучание её любимой фиалки. Здесь к нему примешивался аромат мокрой листвы и также ею любимый насыщенный запах сырого асфальта. Природа после дождя была столь совершенна и гармонична, что даже в городе чувствовалась её живительная сила, и девушка сполна наслаждалась упоительным блаженством и тем умиротворением, которое дарила ей эта сила.
Неожиданно этот долгожданный покой нарушило непонятно откуда взявшееся зловещее предчувствие. Оливия открыла глаза и глубоко вздохнула, пытаясь унять дрожь. Тихий спокойный вечер после прошедшей бури не мог предвещать ничего плохого, она находилась в охраняемом отеле в уютном номере со своей семьёй, все были живы и спокойно спали. Однако чувство тревоги не думало отпускать девушку.
Где-то совсем рядом раздалось шлёпанье по лужам. Оливия обратила свой взгляд в сторону, откуда доносился звук, и оцепенела – по освещённой улице уверенно в окружении своей шайки шёл мужчина из её кошмара. От невозможности происходящего Оливия впала в ступор, однако в следующую секунду её нутро облепили мерзкие щупальца непреодолимого животного ужаса. Он был здесь!
Мужчина остановился, рыща по сторонам глазами и, вдруг резко вскинув голову, взглянул на Оливию. Девушка вздрогнула, прекрасно понимая, что он искал именно её.
Ожившие мертвецы направились ко входу в отель, а Оливия кинулась обратно в комнату.
– Вставайте быстрее! – в ужасе закричала она.
Уставшие родные не хотели подниматься, однако Даниэла, пережив самое страшное событие в своей жизни, сразу вскочила.
– Что случилось?!
– Они снова здесь! Они нашли нас! – задыхаясь, кричала Оливия.
– Кто нас нашёл? – спросонья, ничего не соображая, вопросила Маргарет.
– Те преступники! Они здесь и идут к нам!
В холле раздались крики, от звука которых родители, вспомнив произошедшие недавно события, подскочили на кровати.
– Как они нашли нас?! – одновременно вскричали Маргарет и Даниэла.
– Да какая разница! – взревел мистер Томпсон. – Нам нужно убираться отсюда!
Схватив супругу за руку, он потащил её к входной двери, однако Оливия его остановила.
– Нет! – она закрыла дверь на дополнительный замок. – Они видели меня на лоджии и уже идут сюда.
– Что?! – взвизгнула Даниэла.
В коридоре послышались панические женские вопли, крепкая мужская брань, шум ломающихся дверей и выстрелы.
– Быстрее на лоджию! – крикнула Оливия, леденея от охватившей её паники.
Томпсоны кинулись к лоджии. Прямо в тапочках и халатах они побежали вдоль второго этажа, перепрыгивая через небольшие железные ограждения, отделявшие пространство каждого номера. Они миновали уже шесть ограждений, когда сзади раздался грохот выбитой двери. Оливия инстинктивно оглянулась, и в тоже мгновение на их лоджию вышел он. Поняв, что его обхитрили, мужчина оскалился в звериной гримасе злобы и, крикнув что-то другим разбойникам, двинулся по лоджии.
Томпсоны преодолели ещё три заграждения и остановились, прямо под ними находился парадный вход.
– Нужно перелезть и спуститься! – крикнула Оливия.
Даниэла посмотрела вниз – лоджию подпирали тонкие железные колонны.
– Спускаемся! – крикнула она, перемахивая через железные перила.
За Даниэлой последовала Маргарет, а следом Джон с сыном за спиной. И едва его ноги коснулись земли, как он рванулся к машине, чтобы успеть её завести.
– Оливия, скорее! – крикнула Маргарет.
Но девушка продолжала стоять и смотреть на приближавшегося живого мертвеца. В этот миг по непонятной причине в её душе возникло странное чувство доверия и тепла к нему, словно она знала его всю свою жизнь. И дело тут было не только в тех кошмарных снах, просто что-то иное колыхнулось в её душе.
– Оливия! – вновь отчаянно закричала Маргарет.
Девушка вышла из оцепенения, проворно перемахнула через перила и, оказавшись на земле, вместе с матерью кинулась к машине.
– Анна! – послышался хриплый крик зловещего незнакомца.
Оливия оглянулась, словно эта она была Анной, словно когда-то именно её он звал с таким же отчаяньем.
Из парадного входа появились его демонического облика дружки, вид у них был злой, нечестивый, порочный и беспощадный. Узрев эти потусторонние личности, Маргарет и Даниэла одновременно взвизгнули от ужаса, а мертвецы, покачиваясь, двинулись к ним.
– Оливия! – истошно завопила мать, призывая дочь сесть в машину.
Оливия запрыгнула в салон и закрыла дверь, в которую почти сразу начал ломиться один из этих омерзительного вида людей. Перепуганные женщины вновь исступлённо завопили, а Джон Томпсон заблокировал все двери и что было мочи нажал на педаль газа, буквально вдавив её в пол. Взвизгнув шинами, автомобиль сорвался с места, но не успел доехать даже до ворот, как на капот свалилось тело главного из преследователей. Мистер Томпсон от неожиданности затормозил, однако, увидев в лобовом стекле лицо бандита, сильнее нажал на газ и выехал прочь с территории отеля.
– Анна! – вновь закричал разбойник, будто не зная других слов.
Он вглядывался в сторону Оливии, пытаясь сказать что-то ещё, но мистер Томпсон выворачивал руль в разные стороны, пытаясь сбросить с капота этого страшного человека. Преследователь, который поначалу держался крепко, не выдержав резких виражей, отпустил руки. Его тело отбросило в сторону, и он покатился по земле, а автомобиль на скорости поехал вперёд.
