Истории из жизни петербургских гидов. Правдивые и не очень

Поближе познакомиться с жизнью австрийцев мне удалось, когда, защитив диссертацию, я получила стипендию Австрийского общества литературы и приглашение провести месяц в Вене. Весна в Вене! Что может быть прекрасней! В Народном саду перед Австрийской национальной библиотекой громко щебетали птицы. Скажу честно: я поначалу не поверила, что в центре большого города такое возможно. Несколько дней подряд я искала под деревьями и кустами динамики, считая, что так в Австрии усовершенствовали природу. Только увидев, наконец, воочию поющую птицу, я поняла: красота природы в этой стране определяется, как и в любой другой точке земного шара, заботливым, бережным отношением людей. Это отношение проявляется в Австрии во всем. Не случайно по качеству жизни эта страна занимает одно из первых мест в Европе.

Можно ли, побывав в Вене, не посетить знаменитые венские кофейни? Первая кофейня в Европе была открыта в 1683 году именно в этом городе. В кафе здесь приходят не просто, чтобы выпить кофе, хотя способов приготовления этого напитка в Вене известно не менее 40. Здесь назначают встречи и общаются друг с другом, иногда часами. Никто не подгоняет вас, не смотрит с укоризной, не намекает, что пора освободить место для следующего посетителя. Австрийский писатель Альфред Польгар, называл венские кафе убежищем для людей, которые должны убивать время, чтобы оно не убило их. На рубеже Х1Х и ХХ веков здесь «убивали время» известные литераторы и художники. Не случайно в Австрии появилось понятие «литература кафе». Самым известным было тогда кафе «Централь», где известные австрийские писатели того времени (Карл Краус, Роберт Музиль и др.) не только встречались, но даже писали свои произведения.

Услышав о венских традициях кафе, я стала гораздо лучше понимать туристов, недовольных обслуживанием в наших кафе и ресторанах. Раньше мне казалось, что австрийцы просто капризнее немцев. Но после того, как я познакомилась с австрийской кухней и обычаями, я поменяла свое мнение о них. Вместе с подругой, тоже получившей стипендию, побывала в гостях на яузе (послеобеденный кофе с пирожными и небольшими закусками). Его пьют обычно в 16.00, Мы попробовали знаменитый торт Захер и потрясающие многослойные конфеты Моцарткугельн. В один из дней мы поехали в небольшой город в Нижней Австрии. Там мы решили перекусить в трактире. Нашей ошибкой было то, что мы, оголодав, заказали по блюду из творога и венскому шницелю. Первой принесли очень вкусную творожную запеканку и мы наелись до отвала. А потом появились огромные тарелки с венскими шницелями. Мы хором закричали: «Какие большие!» Хозяин хмыкнул и сказал: «Когда маленькие – не нравится, когда большие – тоже не нравится». Он завернул наш шницели с собой и мы еще назавтра доедали их, благо у нас в квартире были и холодильник, и посуда, и электрическая плита. Они были потрясающе вкусными даже на следующий день. А потом нас пригласили в винный погребок, где подавали хойригер – вино из винограда последнего урожая. Звучала веселая австрийская музыка. Посетители веселились, беседовали, пили вино, заедая его фруктами и сыром, но пьяных, в отличие от наших мест подобного рода, не было.

Тогда я поняла, что австрийцы не только хорошо работают, но и любят отдохнуть в приятном обществе друзей и знакомых. Они гораздо легче на подъем, чем немцы. Обладают завидным чувством юмора, иногда доходящим до сарказма. Ироничный взгляд на жизнь и себя помогают им в сложных ситуациях. Это тоже отличает их от тяжеловесных, воспринимающих многое слишком всерьез немцев.

Так же как и немцы, австрийцы любят музыку. В начале двухтысячных я с группой учителей санкт-петербургских школ и вузов снова побывала в Австрии. В городе Линце мы участвовали в Дне открытых дверей. Нас пригласили на торжественное заседание в городскую ратушу. Больше всего меня потрясли тогда не выступления известных граждан города, а то, как все присутствующие в едином порыве пели в конце заседания гимн земли Верхняя Австрия, административным центром которой является Линц. Интересно, многие ли из нас знают наизусть гимн своей страны?

А еще в Линце, на родине австрийского композитора Антона Брукнера, проводился в это время ежегодный международный фестиваль. Концертный зал не мог, конечно, вместить всех желающих. Ко времени начала концерта мы подошли к берегу Дуная недалеко от концертного зала и увидели тысячи местных жителей, собравшихся чтобы послушать музыку. Одни принесли с собой коврики, другие складные стульчики, третьи уселись просто на траву. Динамики, расположенные на внешних стенах концертного зала, транслировали концерт. Немцы тоже известны своей музыкальностью, но такое единение я увидела только здесь, в Австрии. Впечатляет любовь австрийцев к своей истории, культуре, театральному искусству, живописи.

В том же Линце я побывала в музее Адальберта Штифтера, известного австрийского писателя Х1Х века, в центре литературы и языка. Обстановка потрясающая, подробное описание жизни и творчества Штифтера на стенах, удобные банкетки для сидения, возможность самому включать фильмы о Штифтере и по произведениям Штифтера. Сразу вспомнился Эрмитаж, где найти место, чтобы посидеть, почти невозможно, где из-за воров тебе грозит опасность остаться без кошелька и документов, где в жару из-за отсутствия нормальной вентиляции посетители норовят упасть в обморок. Да, так называемый «дом Штифтера» невелик, но и в Художественно-Историческом музее Вены посетителем тоже комфортно и уютно.

Менталитет австрийцев трудно поддается однозначным формулировкам. Они бывают вздорными и разумными, добродушными и ядовито-саркастичными. Поклоняются чужим титулам и званиям и ностальгируют по прошлому. Интересуются всем новым и современным. Это не отменяет моей привязанности именно к австрийским туристам. Мне кажется, что они менее предсказуемы, чем немцы, и работать с ними мне интересней.

*

Первая информация о Швейцарии связана для меня с драмой Фридриха Шиллера «Вильгельм Телль», прочитанной на уроках немецкой литературы в школе. История о борьбе швейцарцев за свободу и основании в конце 13 века Швейцарского союза, была очень романтична и будила воображение. Спустя какое-то время я узнала, что эта маленькая страна долго была приютом для эмигрантов, в том числе, и русских. Что Ленину государственное устройство Швейцарии (конфедерация) казалось практически идеальным, а проезд российских социал-демократов через Германию в Россию организовывал швейцарец Фриц Платтен. О том, что покинув уютную маленькую Швейцарию, он, Платтен, переехал в Россию и погиб в 1942 году «при невыясненных обстоятельствах» в лагере под Архангельском, мне стало известно значительно позже. Как и о том, что после смерти Сталина он был реабилитирован. В университете на занятиях по страноведению о Швейцарии говорили немного. Там я усвоила, что швейцарский шоколад и швейцарские часы – лучшие в мире.

Остальные знания об этой маленькой стране я получила лишь из общения со швейцарскими туристами, поскольку в Швейцарии я никогда не была. Да еще из книг типа «Эти странные швейцарцы» Пола Билтона.

Этот англичанин, женившийся на швейцарке и переселившийся в Швейцарию, подробно описывает менталитет жителей страны, ставшей его новой Родиной. В то же время в его суждениях проглядывает и ментальность британца. Билтон убежден, что ничто не может расстроить швейцарцев больше, чем похвала чему-то, сделанному лучше, чем в их стране. Что они имеют превратное представление о жизни американцев и восхищаются британцами и т.д. Некоторые мысли Билтона не лишены оснований, в частности, утверждение, что характер территории оказывает решающее влияние на мировоззрение и менталитет швейцарцев. Впрочем, книга, не претендуя на большую глубину, дает представление о различных сторонах жизни и обычаях этой страны и делает это с юмором.

Со швейцарцами я работала гораздо меньше, чем с немцами и австрийцами. Из опыта работы знаю их как спокойных, доброжелательных, хотя и несколько «заторможенных» в проявлении эмоций людей. Так по крайней мере кажется по сравнению с австрийцами. Конечно, как и в случае с немецкими и австрийскими туристами, я старалась рассказать швейцарцам об их соплеменниках, сыгравших значительную роль в истории нашей страны, живших и работавших в нашем городе. Начиная с Франца Лефорта, сподвижника Петра 1, жившего, правда, в Москве, но внесшего большой вклад в создание российского флота. А еще о первом архитекторе Санкт-Петербурга Доменико Трезини, о выдающемся математике Леонарде Эйлере, о Луиджи Руска, давшем имя Портику на Невском проспекте, возле Думы и др.

Говорить о менталитете – вещь неблагодарная, ведь тема эта достаточно расплывчата, здесь нет однозначных мнений и формулировок. Тем не менее, она является важной. Приведу девиз путешественника из книги Пола Билтона: «Кто больше знает, тот меньше влипает». Этот девиз очень важен и для гидов.

Раиса

Я работаю с гостями из Германии, Австрии и Швейцарии. В этих странах говорят на немецком языке. В Швейцарии четыре официальных языка – немецкий 64%, французский 20,5%, итальянский 6,5% и ретороманский 0,5%.

Германия одна из самых туристических стран мира. Она охотно принимает у себя гостей, являясь третьей наиболее посещаемой страной в Европе. Ее граждане также с удовольствием путешествуют по всему миру.

Вследствие вышесказанного мы чаще всего работаем с гостями из этой страны. Туристы из Германии в большинстве своем интересуются нашей страной, ее историей, культурой и всем тем, что происходит у нас сегодня и поэтому задают почти всегда много вопросов. Так как экскурсионная программа обычно объемная, у нас мало времени поговорить о нашей жизни в современной России и, в результате, я неоднократно слышала критику гостей, что побывав в стране, они почти ничего не услышали или мало узнали о ее сегодняшнем дне. Раньше в программу входили встречи, круглые столы или что-то подобное, куда приглашались для беседы жители города. Уезжая, гости часто говорили или в своих отчетах писали, что такие встречи очень нужны и были самым интересным моментом во время всего пребывания в городе. Немцы очень любят поговорить о политике и об истории отношений наших стран в разные времена и иногда прямо навязывают эту тему для разговора и просят гида высказать свое мнение по теме. Характерно это, конечно, для групп с возрастными туристами. Молодежь живет своей жизнью, своими интересами. Ей хочется пойти на дискотеку, на места тусовок юных петербуржцев и познакомиться с современным искусством.

Больший интерес проявляют многие гости к истории и культуре, а, так как мы посещаем почти постоянно царские дворцы, то уж без рассказа о царях и их жизни просто не обойтись. Всем известно, что Романовы часто женились на немецких принцессах, а одна из них вошла в историю, как Екатерина Великая (вторая). В нашем городе вообще можно говорить о немцах постоянно: об их вкладе в развитие науки, культуры, искусства, архитектуры и еще об очень многом сделанном ими, как в России, так и конкретно в Петербурге. Туристы во время таких рассказов сами проявляют большую активность, дополняя еще что-то свое и очень любят исправлять. Для гостей из Германии вообще характерно учить и исправлять. Они уверены при этом, что знают больше и лучше всех и тут уж никуда от этого не деться. Я им завидую, мне самой это качество в людях нравится, хотя иногда мешает в работе и поэтому приходится вести себя по принципу «клиент всегда прав».

Во всем мире немцев считают пунктуальными и рациональными людьми. О рациональности мало что могу сказать, но, что касается пунктуальности, как минимум, они пунктуальнее австрийцев и швейцарцев. Если в группе пожилые люди, пунктуальность исключительная. Молодые люди ведут себя несколько иначе, как и большинство в их возрасте, опоздания случаются, но терпимые.

Немцы любят точность и порядок. Программа пребывания для них важный документ, и они четко следуют его пунктам. Изменения, которые они сами предлагают, важны и возможны, если же мы предлагаем что-то, это уже непорядок в работе.

С большим трепетом относятся они к своему здоровью, что очень правильно и нужно делать всем. При сильной жаре, например, руководитель рекомендует ежедневно выпивать по два литра воды и группа тотчас отправляется за ней в магазин. Все остальное, включая запланированное время посещения музеев, забывается. Гид должен сам что-то придумать. Бывают и другие уже совсем курьезные случаи, связанные с этой темой, но писать об этом не хочется, т. к. здоровье, несмотря ни на что, важнее всего.

Туристы из Германии приятны в общении и в большинстве своем хорошо воспитаны, многие хорошо образованы и основательно подготовлены к поездке. Если случается нам собирать деньги, никаких проблем не бывает, честность исключительная. За все время работы, а я уже имею большой стаж, не было ни одного случая не доверять им или чтобы возникла какая-то ошибка.

Я много раз была в Германии. Очень люблю эту страну и, конечно, ее народ.

*

Менталитет австрийцев отличается от менталитета немцев и, как говорят, даже от их ближайших соседей. Они очень дружелюбны и доброжелательны. Если они спрашивают тебя о здоровье, твоей жизни и делах, то в отличие от других, делают это, как мне кажется, не из вежливости, а действительно проявляют дружеский интерес и теплоту.

Как и немцы, они пунктуальны и обязательны. Я несколько раз была в Австрии и мне бросилось в глазах их трудолюбие. Об этом часто говорят и пишут, касаясь многих сфер жизни в стране. Я же удивлена чистотой и ухоженностью Австрии, это ведь следствие огромного трудолюбия и, конечно, любви. Вся Австрия, как рождественская открытка. Удивляет и музыкальность австрийцев. Они все поют и танцуют, а еще удивило, как они бережно и любовно относятся к своей народной музыке. Когда я однажды была в Австрии и жила в провинции, у австрийских друзей, мы вечера проводили в кафе в близлежащих деревнях, где выступали самодеятельные артисты, иногда это были музыкальные семьи и, что было самым удивительным, они исполняли в основном свою народную музыку, выступая в народных костюмах. Семья и друзья тоже в стране в большом почете. Не один раз я замечала, что австрийская группа уже на следующий день становилась, как одна единая семья и, они с трепетом относились друг к другу. Отношение к гиду у них тоже часто более теплое и дружеское, а не казенно вежливое. Австрийцы тесно привязаны к своей семье. У меня в австрийских группах были несколько раз семьи в двух-трех поколениях, и я всегда удивлялась теплоте взаимоотношений. Одна из этих семей пригласила меня к себе и, конечно, со всей моей семьей. Там я увидела своими глазами теплоту их отношений, их почти постоянную связь друг с другом. Может в больших городах выглядит это иначе, не так патриархально, как в провинции. И пример последнего, недавнего моего разговора с одним моим австрийским другом. Позвонил он, чтобы поздравить моего мужа с днем рождения, а потом рассказал мне много о новостях и событиях у его родных и расспросил о моих родственниках и друзьях.

Если сравнивать австрийские и немецкие группы, у немцев больше знаний о нашей стране, да и понятно почему: история нас больше и чаще связывала с Германией.

Официальный язык в Австрии немецкий – «Hochdeutsch», но в быту много местных диалектов, и поэтому в первые годы работы гидом у меня были проблемы с пониманием. Я просто просила говорить со мной на Hochdeutsch. Еще и сейчас, когда австрийцы говорят на своем диалекте, я очень внимательно прислушиваюсь, прошу говорить медленнее и четче. Пока не могу похвастаться, что понимаю австрийцев также хорошо, как и немцев. Австрийцы по своей доброте душевной относятся к этому с пониманием и поэтому проблем никогда не было, только сама расстраиваюсь.

Мне показалось, что австрийцы более религиозны. Туристы всегда интересуются вопросами религии у нас в стране, зная, что еще в недавнем прошлом мы должны были быть воинствующими атеистами. Храмы посещаются очень охотно и почти всегда. У немцев это в основном объект осмотра очередной достопримечательности, а у австрийцев культовое сооружение, в церквях бросается в глаза в первую очередь их религиозность, а не любопытство.

Работа с австрийцами обычно спокойная и при полном взаимопонимании и доверии.

*

Одна из моих любимейших стран это Швейцария. Я была там уже четыре раза и с каждым разом она мне нравится все больше и больше. С группами из Швейцарии я работаю тоже охотно, но их диалекты для меня еще сложнее для понимания, чем австрийские. Я уже писала, что большая часть страны говорит на немецком языке. Швейцарцы бывают у нас реже, чем немцы или австрийцы и группы у них по количеству людей тоже обычно меньше.

Принято говорить, что швейцарцы больше всего любят деньги, а Цюрих просто пропах деньгами из-за большого количества банков и богатых людей в нем.

Бытует мнение, что швейцарцы мягкие по характеру, особенно любят уют, комфорт и сдержанность. Работая со швейцарцами, глядя на них, их манеру поведения и сам начинаешь меньше суетиться. Одна из швейцарских групп заказала в белые ночи ночную прогулку на теплоходе. Это был заключительный день их путешествия, группа была небольшая. Для этого мероприятия они купили цветы, ими украсили стол и сервировали его так, что я ахнула. Продумано было все, вплоть до салфеток. Они организовали настоящий праздник для себя без какой-либо суеты. Группы часто устраивают свои мероприятия, но суеты бывает больше, чем дела. Такого отношения к своему празднику у групп я никогда не видела. Это был действительно настоящий праздник в уютной обстановке.

Мы часто бываем в парках, которые гости осматривают, а швейцарцы гуляют по нему и наслаждаются увиденным.

У них особенно трепетное отношение к пожилым людям в группе. В одной из групп был 90-летний мужчина, а дело было зимой и было очень скользко. Группа ни на минуту не выпускала его из виду и постоянно заботилась о нем.

Об отношениях к людям в Швейцарии свидетельствуют еще два случая, связанные со мной лично. Мы в Швейцарии с мужем ехали в поезде, а ландшафты там просто изумительные. Две женщины, которые сидели на другой стороне, подошли к нам и сказали, что нам лучше пересесть на их места, так как обзор с их стороны будет красивее, чем с нашей. По нашему поведению они поняли, что мы гости.

Второй случай произошел в магазине. Пока мы были в нем, начался проливной дождь. Мы вышли из магазина и остановились под навесом. Когда дождь стал чуть поменьше, мы решили пойти в гостиницу. Зонта у нас с собой не было. Мы прошли буквально два-три шага, как нас догнала женщина и предложила проводить нас до гостиницы под своим зонтом. Мы пытались вежливо отказываться, но она проводила нас до самого входа.

Удивляет нас в стране и отношение жителей к природе, и их чувство патриотизма и любви к своей родине. Это чувствуется на каждом шагу, всегда и везде.

Такие вот хорошие люди приезжают к нам и, конечно, с ними очень хочется работать. Как-то я ехала со швейцарцами из Новгорода в Санкт-Петербург. Как чаще всего случается, начались вопросы и ответы, длилось это уже достаточно долго. Вдруг встал один гость и попросил у меня очень вежливо микрофон. Оказалось, что он врач, объяснивший группе, что необходимо сделать паузу ради меня, ради моего здоровья и голоса. При этом он объяснил все так, что еще и на следующий день группа извинялась передо мною.

Писать о менталитете можно много, но лучше всего могут сделать это специалисты. Я же написала о том, что видела или пережила сама. Конечно, разница есть, ведь все люди разные.

Любая работа с людьми – сложный процесс, но преодолимый и учит нас самих многому.

Перестройка и международный туризм в Санкт-Петербурге

Наталия

В былые времена школьные учителя, преподаватели техникумов и вузов, студенты языковых факультетов, иногда выпускники школ с углубленным преподаванием иностранного языка, даже если они учились по другим специальностям, работали с туристами летом. Некоторые студенты, учившиеся на вечерних факультетах, могли делать это также осенью и весной, то есть почти круглогодично. Меньшая часть гидов-переводчиков работала постоянно. Это было связано с неравномерностью работы в туристической отрасли, с наличием высокого и низкого сезона. Проще говоря, летом густо, зимой пусто. Все попытки изменить ситуацию (снижение цены, организация фестивалей и праздников типа «Русской зимы») большого успеха не имели. Нас в какой-то степени выручали туристы из ГДР, но их тоже было несравнимо меньше, чем летом. В нашем городе мрачная, темная погода, дожди, перемежающиеся со снегом, то похолодание, то слякоть с ноября по февраль не создают позитива. «Мороз и солнце, день чудесный…» – это не про нас. Тем не менее, штатные сотрудники у нас и зимой не скучали. Рассказывали, что в каком-то из отделений «Интуриста» из сотрудников составлялся фольклорный коллектив, и после ряда зимних репетиций они потрясали туристов народными песнями и танцами. В Ленинграде и без плясок занятий хватало. Методический отдел готовил к зиме новые материалы к экскурсиям, собирал статистические данные по городу и стране. Проводились лекции и семинары, готовились доклады и сообщения. Интенсивная учеба заканчивалась чем-то вроде зачета. Честно говоря, впихнуть в память все, что сообщалось нам в процессе учебы, не представлялось возможным. Думаю, наши экзаменаторы были в таком же положении и не могли запомнить все цифры и факты, которые сваливались на наши головы. На наше счастье нам регулярно выдавали на руки справочный материал. Если речь шла, например, о новом для нас музее, который предстояло включить в программу, нас снабжали заранее подготовленными методическими пособиями, сначала на русском, а потом и на немецком языке. В каждой языковой группе были свои методисты, вместе с ними мы изучали новые музеи, лексику, необходимую для ведения экскурсий. Если с нас и требовали, то предварительно нам многое давали.

А потом началась перестройка. Я в это время уже работала преподавателем в институте и о том, что происходило в «Интуристе», узнавала от бывших коллег. Здесь, как и в стране в целом, быстро происходили разложение, разрушение, деградация. Крушение огромной державы сопровождалось распадом отдельных ее составляющих. Сначала развалилась система обслуживания туристов в целом. Каждое отделение «Интуриста» обрело самостоятельность. Однако на этом процесс не закончился. Части ЛО ВАО «Интурист» тоже быстро ушли в автономное плавание, считая, что им выгоднее существовать отдельно: гостиницы, автобаза, офис с гидами. Каждый стремился взять столько свободы, сколько мог, ожидая от нее быстрых дивидендов. Слово «свобода» (читай «выгода») коснулось и гидов-переводчиков. Образовалось «Товарищество гидов-переводчиков». Должности начальников языковых групп стали выборными. Некоторые из моих бывших коллег боролись теперь за «справедливость», которую они понимали, как работу с наиболее «выгодными» группами. Одна моя приятельница говорила тогда: «У гидов сегодня в глазах – по доллару, а если влезет, то и по десять». Агония Ленинградского «Интуриста» продолжалась и закончилась в конце концов крахом.

В девяностые годы я успела поработать с немцами на автобазе «Интуриста», где возникла тогда своя небольшая фирма. Туристы приезжали на автобусах из Финляндии и находились в городе три дня. Фирма просуществовала несколько лет, пока иностранный туризм почти не сошел на нет. Иначе и быть не могло. Энтропия, расширяясь, охватывала все большие сферы. Росла преступность. На Дворцовой площади, перед Эрмитажем попрошайничали оборванные дети. Окружив иностранцев, пытались вырвать у них из рук сумки, а невдалеке стояли взрослые организаторы этого разбоя и наблюдали за происходящим. Одна моя коллега пострадала возле Эрмитажа. На нее напали не дети, а молодые парни. Пытаясь вырвать сумку, они повалили ее на землю. От нападавших ее спасли мужчины из группы, которую она сопровождала.

С этого момента я сильно охладела к работе с туристами и постаралась переключиться на другие виды профессиональной деятельности с иностранным языком (репетиторство, письменные и устные переводы). Прожить на одну зарплату доцента без подработок было в те времена естественно невозможно. Этой зарплаты хватало от силы на одну неделю. К тому же в продовольственных магазинах изобилия, по крайней мере поначалу, не наблюдалось.

Очень умиляли поздравления немцев с наступлением в нашей стране свободы и демократии. «Теперь вы можете без проблем поехать за границу», – говорили они. Нам с трудом хватало только на еду и насущные бытовые нужды, за границу ехать почему-то не хотелось. А если бы и хотелось… Приезжая к нам, гости нашего города совсем не представляли себе весь ужас нашей ситуации. В ресторане их кормили досыта, гостиница была приличной. За три дня с полной программой они не успевали понять, что у нас происходит. Впрочем, скоро поток туристов в нашем туристическом бюро уменьшился, а потом и сама фирма перестала существовать. Новую работу с туристами я искать не стала. Время от времени мне звонили и предлагали поработать гидом, и я соглашалась. Однако все больше времени отнимали у меня переводы, к тому же мне предложили преподавать, а потом и заведовать кафедрой в частном вузе, где обучали будущих переводчиков. Эта деятельность показалась мне гораздо более интересной и, что там говорить, более безопасной, чем работа гида.