Орел Шестого Легиона

Вячеслав Хреников

Орел Шестого Легиона

Действующие лица

Чинчо – нестриженный, неряшливо одетый молодой человек лет 25

Отец – солидный господин в возрасте

Чинчина – очень молодая, красивая девушка. В начале спектакля 16 лет, в конце около 30

Мать – порядочная, приличная женщина

Себастьян – человек с характером мягким, и податливым. Кажется, можно вылепить все, что угодно, но стоит убрать руки, как все тут же возвращается к своему прежнему, бесформенному, тестообразному состоянию.

Служанка – добрая и толстая. Любит конфеты

В доме, на веранде, сидит за столом, читает газету Отец. Солидный господин средних лет. Чинчина, его дочь, очень молодая, красивая девушка накрывает на стол.

Внизу, на улице, прислонившись к стене дома, сидит Чинчо. Худощавый, неряшливо одетый молодой человек с растрепанными волосами.

Чинчо, с независимым видом напевает:

– Пусть я погиб под Ахероном

Пусть кровь моя

Досталась псам

Орел Шестого легиона

Орел Шестого легиона

Все так же рвется к небесам.

Отец (опуская газету)

– Ладно, позови его.

Чинчина (с готовностью)

– Чинчо, есть будешь?

Чинчо (живо)

– Буду.

Отец (сворачивая газету)

– Да, орел птица гордая. Но прожорливая.

Чинчина

– Ну, папа…

Отец

– О, он уже тут. Шустрый парень.

Чинчо (входя на веранду)

– Доброе утро, синьор Перейра! Как поживает ваша мегера?

Отец (подскакивая на стуле)

– Моя жена не мегера!

Чинчо (делает удивленные глаза)

– Как вы могли такое подумать?

( хлопает себя по лбу)

– Ах да, тысяча извинений. Опять я все перепутал.

(усаживается за стол)

– Я имел в виду вашу подагру.

Отец (сердито)

– У меня нет подагры.

Чинчо (непринужденно)

– Ничего страшного. Как будущий врач, должен вам сообщить, подагра дело наживное. Сегодня нет, завтра будет. Не стоит из – за этого переживать.

Отец

–Так, дочка, забери у него тарелку. Молодой человек не голоден. Он уже уходит.

Чинчо

– А я уже молчу.

Отец

– Вот то – то.

Некоторое время, молча, едят. Чинчо ест с большим аппетитом. Отец, заметив его аппетит, спрашивает, с довольным видом:

Отец

– Нравиться?

Чинчо, ничего не отвечая, продолжает есть.

Отец

Любите олью?

Чинчо молча, ест.

Отец

– Наша кухарка делает ее по особому рецепту. Такую олью подают только у нас, и во дворце у президента.

Чинчо, съев все, и вычистив тарелку хлебом, с довольным видом отваливается от стола, и отвечает

Чинчо

– Ненавижу.

Отец (делает удивленные глаза)

Чинчо

– Ненавижу, когда богатые хвастают богатством, и выставляют его напоказ, чтобы им завидовали. И еще хотят, чтобы их хвалили за это. Невелика заслуга, набивать себе брюхо, когда денег куры не клюют. А откуда все это взялось? У кого украдено? Сколько бедняков вы обездолили?

Отец

– Как… Как смеешь? Что ты знаешь, мальчишка! Ты думаешь, на меня все с неба свалилось? Да я продирался через жизнь, как сквозь колючую проволоку. Оставляя на ней кровавые лоскуты!

Чинчо (скептически)

– Что – то не вижу на вас лохмотьев.

Отец

– Своей души!

Чинчо

– А – а.

Отец

– Сопляк.

(успокаиваясь)

– Так устроен этот мир. Кому – то суждено быть богатым, кому – то бедным. Каждому свое.

Чинчо

– Этот мир устроен неправильно.

Отец

– А как надо?

Чинчо

– Все должны делиться друг с другом. Богатые с бедными, счастливые с несчастными, умные с дураками, красивые с уродами, толстые с тонкими, везучие с неудачниками, короче, у всех всего должно быть поровну.

Отец

– Да? И как все это устроить?

Чинчо

– Очень просто. Каждый должен слушать свою совесть, и думать о других.

Отец

– А если у кого – то нет совести?

Чинчо

– Расстрелять!

Отец

Великолепно.

( Достает портсигар)

– Куришь?

Чинчо

– Только сигары

Отец (с внезапным подозрением)

–Водку пьешь?

Чинчо

– С удовольствием.

Отец (обреченно)

– Он коммунист. Все коммунисты пьют водку.

Чинчо пожимает плечами.

Отец (ехидно)

– Устроите у нас революцию?

Чинчо

– Может быть….

Отец

– Прямо здесь, и сейчас? Или, мы все- таки успеем собрать чемоданы?

Чинчо

– Не волнуйтесь. Завтра я покидаю эту землю.

Отец

– Собираетесь на тот свет? Черти будут в восторге.

Чинчина

– Чинчо устроился на корабль, медбратом, и завтра он отправляется в плавание. Они поедут на Кюросао, в Тринидад и Тобаго, и еще много- много куда.

Чинчо (с важностью)

– Пойдут. По морю ходят.

Отец

– И что? Вы всю жизнь собираетесь ходить по этим вашим морям?

Чинчо

– Нет. Мне предлагают место в лепрозории.

Отец

– Где?

Чинчо

– В лепрозории. Я буду лечить прокаженных.

Отец

– А Мария знает?

Чинчо

– Чинчина поедет со мной, и станет там учительницей.

Отец

– Мария.

Чинчо

– Чинчина…

Отец

– Мою дочь зовут Мария дель Кармен Перейра!

Чинчо

– Ну, я и говорю, Чинчина.

Отец

– Откуда свалилась на нас эта нестриженная обезьяна? Как вообще зовут это волосатое чудо?

Чинчо

– Эрнесто Гевара. Но друзья называют меня просто, Че.

Мать (входя на веранду, с блюдом в руках, и со звоном, ставя его на стол, восклицает)

– Матерь Божья!

Отец

– Прекрасно. Какой – то Че собирается увезти нашу дочь в лепрозорий. Дочка, поздравляю. Остаток жизни ты проведешь среди прокаженных.

Чинчина

– Папа!

Мать (горячо)

– Смилуйся, Пречистая Дева, спаси и сохрани нас от этого балбеса!

Доченька, заклинаю, не слушай этого проходимца. Он доведет тебя до сумы, и бросит, в какой нибудь грязной, Богом забытой дыре. Тебе нечего будет есть, и ты станешь проституткой.

Отец

– Лола, опомнись, что ты такое говоришь?

Мать

– Дочка, ты хочешь стать проституткой?

Чинчина

–Мама! Выбегает из комнаты.

Эрнесто

– Мария! Выбегает за ней.

Отец

–Да. Пропала наша дочь. Пойдет она теперь за этим нестриженным Че на край света.

Мать

– Нет. Наша дочь умная девочка. Балбес уедет, и мы выдадим ее замуж.

Отец

– За кого?

Мать

– За Себастьяна.

Отец

– За эту рохлю? Ничего не выйдет. Она по уши втрескалась в своего шалопая.

Мать

– Я дам обет Катамаркской Деве. Если мы спасем нашу дочь, я сама поеду в Катамарку, и буду благодарить ее до посинения. Клянусь.

Комната Марии.

Мария, расстроенная, сидит, верхом на стуле, повернувшись к окну.

Эрнесто подходит сзади, протягивает ей бусы.

Эрнесто

– Я купил их у старого индейца, среди развалин города Инков. Для тебя.

Чинчина поворачивается, с интересом берет бусы, надевает их, подбегает к зеркалу. Разглядывая свое отражение, спрашивает

Чинчина

– А они дешевые?

Эрнесто делает царственный жест

– Самые дешевые.

Чинчина улыбается, подходит к Эрнесто, говорит, глядя ему в глаза

Чинчина

– Мне еще никто не дарил такие дешевые бусы.

Отбегает, кружится.

Спрашивает Эрнесто

Чинчина

– Я красивая?

Эрнесто декламирует

– Мария в бусах миндальных

Как дочь алькальда нарядна

Чинчина продолжает

– Плывет воскресное платье

Блестя фольгой шоколадной….

Подскакивает к Эрнесто, хватает его за руки, кружит в танце.

Внезапно останавливается, словно что-то вспомнив.

Мария

– А что мы будем делать?

Эрнесто

– Ты меня дождешься, и мы поженимся. И поедем путешествовать по Америке. Вдвоем.

Мария

– А где мы будем спать?

Эрнесто

– Под открытым небом.

Мария

– А что мы будем есть?

Эрнесто

– Что попадется.

Мария

–А где я буду мыться?

Эрнесто

– Не все ли равно? Ты только подумай, нас ждет жизнь, полная приключений.

Мария(подумав)

– Нет. Замуж мне, пожалуй, рано.

Эрнесто

– Почему?

Мария

– Я еще не готова.

Эрнесто

– Как? Ну, ладно. Дождись меня. Я приеду, и мы все решим.

–– – –

Орасио Перейра (один)

– Строго между нами – мне нравится этот парень. Да, нравится. Такой, как есть: горячий, резкий, порывистый. Взрывоопасный, как вулкан. Молодой, отчаянный, влюбленный, полный иллюзий. Смешной и наивный. Настоящий рыцарь. Только копья и Росинанта не хватает. И, черт возьми, будь я помоложе – честное слово, пошел бы к нему в Санчо Пансы. И отправился бы с ним навстречу приключениям, в великий и опасный поход, под названием жизнь.

(после паузы)

– Но дочку я ему не отдам. И никакой отец отдаст. И никакая мать! Разве только сумасшедшие. А мы пока еще в своем уме. Так что пусть ищет себе другую Дульсинею.

-– – – –

–– – –

Дом семьи Перейра

Мать и Отец сидят в гостиной.

Мать

– Пора.

Отец

– Думаешь?

Мать

– Да. Балбес второй месяц в море, и некому пудрить ей мозги. Самое время. Зови Себастьяна. А я пойду, поговорю с ней.

Уходит.

Отец и Себастьян стоят у дверей в комнату Марии.

Себастьян

–Я ужасно волнуюсь. Женщины не прощают нам поражений. Они не знают, как трудно быть мужчиной. Просто не представляют, как это непросто, сражаться, и побеждать.

Из комнаты выходит Мать. Говорит отцу:

Мать

– Запускай Себастьяна. Она готова.

Отец, Себастьяну

– Вперед.

Себастьян

– А если…

Отец

– Без разговоров. В атаку, марш.

Себастьян, перекрестившись, заходит в комнату Марии.

Мария стоит спиной к нему, глядя в окно.

Себастьян протягивает Марии дорогое, красивое колье

Примите от меня этот скромный дар. Как говорят поэты, прекраснейшей – прекрасное. Надеюсь, эта вещица будет достойна вас.

Мария

– Я стою дороже.

Себастьян

– Вне всяких сомнений. Но что же мне делать? Как? Назовите вашу цену.

Мария

– Мы не на базаре.

Себастьян

– Я неудачно сказал.

Мария

– Очень неудачно. «Прекраснейшей – прекрасное». – Вы знаете, откуда это?

Себастьян

– Не помню, кажется, Шекспир. Мне показалось, это будет уместно. А что?

Мария

–Это очень уместно. У Шекспира с этими словами бросают цветы в гроб Офелии.

Себастьян

– Я не знал.

Мария

– Вот именно.

Себастьян

– Мне очень жаль. Но ведь я не виноват, что она умерла.

Мария

– Да. Из – за таких, как вы, не умирают. С такими живут, и зеленеют от скуки.

Себастьян

– Но в чем я виноват? Я не понимаю.

Мария

– И не надо. Ни в чем вы не виноваты. Я выйду за вас. Мы будем жить долго, и может быть счастливо. Я нарожаю вам кучу детишек, а папа продвинет вас по службе. Все будет просто чудесно. А сейчас, оставьте меня, пожалуйста. Мне надо побыть одной.

Себастьян неуверенно кланяется, уходит.

–– –

Входит Отец

Отец

– Дочка?

Мария

– Все хорошо, папа. Как мама?

Отец

– Поехала кланяться Катамаркской Деве.

Мария

– Ведь все правильно?

Отец

– Всем когда – то приходиться взрослеть. Вот и ты… Это жизнь. Ничего не поделаешь. Да, дочка. Все правильно, хотя, и невесело. Ничего, дочь, привыкнешь. Все привыкают.

Мария

– Я написала Эрнесто, что не буду его ждать. Пусть знает.

Отец

– Правильно. Ему тоже пора взрослеть. (После паузы) Где – нибудь подальше от нас.

Прошло несколько месяцев.

Дом семьи Перейра

Мать, отец.

Мать

– Сеньор Перейра, боюсь сглазить, но кажется, вы скоро станете дедушкой.

Отец

– Мария…

Мать

– Да. Я заметила, как только они вернулись из Европы.

Отец

– Слава богу, а то я уже начал сомневаться в этом Себастьяне.

Мать

– Ну конечно, по твоему, лучше был бы тот лохматый оборванец из лепрозория.

Отец

–Ну, ну, я такого не говорил, не преувеличивай. Но вообще – то с этим парнем было не скучно.

Мать

– Да? А знаешь, где он сейчас? На Кубе. Делает свою революцию. Бегает по горам и болотам. А за ним, солдаты. Ловят его по всему острову. И как только поймают, – сразу застрелят. Можешь не сомневаться. Ты что, хотел бы, чтобы мы имели отношение к этому безобразию? Только представь, что было бы сейчас с нашей дочерью? Как смотрели бы на нее люди? Это же неприлично, в конце концов.

Отец

– Устал я от приличий. Но ты права. Он нам не пара.

( вдалеке слышен автомобильный гудок)

– Кажется, это наши. Пошли встречать. (Встают, выходят)

Возвращаются вместе с Марией и Себастьяном.

Себастьян (уныло)

– Кругом одно беспокойство. Людям не живется спокойно. Представляете, совсем рядом, на Кубе целая революция. Батиста свержен, власть захватили какие – то бородатые смутьяны, и среди них, представляете, даже один аргентинец. Говорят, отъявленный коммунист. Америка недовольна. Деловой мир волнуется. На биржах паника. Представляете, что могут натворить коммунисты, если придут к власти?

Отец

– Представляем. Я даже догадываюсь, как зовут этого аргентинца. (Матери) Похоже балбес-таки добился своего.

Мать

– Ничем хорошим это не кончится.

Себастьян

– О чем это вы?

Отец

– Нет, ничего. Как дела на службе?

Себастьян (немного замявшись)

– Ну, не то чтоб очень уж не очень, но как – то не совсем.

Отец

– Понятно. Что ж, пойдем в кабинет, пропустим по стаканчику винца, и обсудим наши дела.

Себастьян (робко)

– Сеньор Перейра, я не пью вина.

Отец

– Совсем?

Себастьян

– Вообще.

Отец

– Это нехорошо. Придется учиться (предупреждая реплику матери) – для дела.

(берет Себастьяна за руку, уводит в кабинет)

Мать

– Как тебе Себастьян?

Мария

– Скучно с ним. Вялый он какой – то. Без соли и перца. Как теста кусок, бесформенный. Ничего не умеет, ничего не делает, ничего не хочет.

Мать

– Тут все в твоих руках, дочь. Ты же женщина. А настоящая женщина может из любой тряпки сделать мужчину. И твой Себастьян тоже не безнадежен. Надо только постараться. При должном руководстве, он тоже может совершать подвиги. В рамках приличий, разумеется.

Прошло несколько лет.

Комната Марии

Служанка и Себастьян

Служанка выносит на сцену рюкзак, альпинистский костюм, и альпинистское снаряжение. Раскладывает все это перед Себастьяном. Показывает ему:

–Вы только взгляните, сеньор Себастьян, самое лучшее, самое полное снаряжение альпиниста. Прямо из Англии. Сеньора постаралась. Вы только посмотрите, какие красивые веревочки, крючочки, а, какие ботинки, а курточка? а шапочка? А вот, какой – то молоточек, зачем это? а вспомнила, такой штукой в Мексике убили одного русского. Называется ледоруб. Я в детстве фотографии видела. Очень удобная штука. Им даже орехи колоть можно. Может, примерите, что – нибудь прямо сейчас?

Себастьян

– Ох, убери все это. Мне уже сейчас нехорошо. Кто придумал этот отпуск? И зачем мне лезть на эти, будь они неладны, горы?

Служанка

–Сеньора сказала…

Себастьян

– Знаю, знаю. Мария хочет, чтобы я покорил Анды. Как представлю себе эти проклятущие вершины, просто тошно делается.

Служанка

– А вы скажите сеньоре, что нездоровы. Может она вас пожалеет, и никуда не отправит.

Себастьян

– Не пожалеет. У нее одна песня: «Себастьян – ты не мачо! Мужчина ты, или нет,– сделай хоть что – нибудь, чтобы Перейра могли гордиться тобой». Я должен совершать подвиги, чтобы быть достойным звания члена их семьи. (Вздыхает)

–А мне бы присесть где – нибудь, в уголочке, и сидеть там, сидеть, тихо – тихо. И чтоб никто меня не трогал.

Служанка (гладит его по голове)

– Бедный, бедный сеньор Себастьян. Вот, возьмите, конфетку. Хозяйка угостила. Вкусные.

Себастьян

– Спасибо. (Берет конфетку, прячет в карман)

Себастьян

– Осталась одна надежда – сеньор Перейра. Если он поговорит с министром, меня не отпустят в отпуск, и не придется ехать в это ужасное путешествие. Пойду, попробую.

Гостиная. Отец, Мать, Мария.

Отец (размахивая газетой)

– Это просто безобразие, в конце концов. Какие – то нестриженные аргентинцы устраивают революции, управляют национальными банками…, да, да – тот самый, лохматый оборванец, который едва не стал нашим зятем, теперь директор Национального Банка Кубы. О нем теперь каждый день пишут в газетах. А о нас, Перейра, – ни слова, как будто мы не имеем к этому отношения.

Мать

– А мы имеем?

Отец

– Конечно! Подумай сама, – Если бы мы выдали за него нашу дочь, вся мировая история пошла бы другим путем. Мы – творцы истории, а в газетах о нас ни слова. Пишут только об этом оборванце. А ведь он нам почти родственник. Кстати, а где мой зять?

Мария

– Да вот и он. (Входит Себастьян. Достает из кармана конфетку, разворачивает, ест. Прячет фантик в карман) Опять конфеты ест. Опять стащил из буфета. Я не успеваю наполнять вазочки. Конфеты исчезают моментально. И главное, он никогда не сознается. Говорит, что не брал. И улыбается при этом, как ребенок нашкодивший.

Отец

– Да, кто – то управляет Национальным Банком, а этот из буфета конфетки таскает. Зять мой, а дела поважней конфет у тебя есть?

Себастьян

– Да, да сеньор Перейра, у меня как раз одно очень важное дело. Я и бутылочку принес.

(бросает испуганный взгляд на Марию, осторожно достает бутылку)

Отец (по – хозяйски берет у него бутылку. Рассмотрев этикетку, и несколько повеселев, замечает)

– Ну, что – ж, пусть Перейра и не управляют Национальным Банком, зато кое – что понимают в винах, и … (махнув рукой, продолжает). – И вообще, чтобы чувствовать, что жизнь не прошла мимо, вовсе не обязательно совершать подвиги. Достаточно жить, как все нормальные люди. И соблюдать приличия.

Себастьян(обрадовано)

– Сеньор Перейра, вы читаете мои мысли.

Отец

– Вот как? Ну что ж, пойдем, поговорим об этом.

(берет Себастьяна под руку, уводит)

Комната Марии

Себастьян со служанкой

– Сеньор Перейра – великий человек. Он сказал, что мы не какие – нибудь авантюристы. И не горные козлы, чтобы скакать по скалам. Мы должны спокойно сидеть дома, и заниматься своими делами. Как все приличные люди. И не ввязываться во всякие сомнительные предприятия. Золотые слова! Спрячь подальше весь этот альпинистский хлам, и принеси мой деловой костюм.

Служанка

– Вот радость (пытается его обнять)

Себастьян (отстраняется)

–Да, и не смей больше называть меня бедным Себастьяном. Знай свое место. И конфетку свою забери. (Достает из кармана фантик, вспомнив, что конфету уже съел, добавляет) фантик забирай. Все, иди.

Мать, Отец, и Мария сидят в гостиной, пьют кофе. Себастьяна нет.

Отец

– Говорят, журналисты, и ЦРУшники сбились с ног. По всему свету разыскивают Че Гевару. Он у них как заноза в одном месте.

Мать

– Да, где – то он сейчас, наш Эрнесто?

Мария

– Наш Эрнесто! В свое время вы сделали все, чтобы я не вышла за него замуж.

Отец

– И правильно сделали. У тебя сейчас был бы никудышный муж, а мир не узнал бы Че Гевару.

Мария

– Думаете, он стал бы держаться за мою юбку?

Отец

– Себастьян же держится.

Мария

– Себастьян не Эрнесто.

Мать

– Вот именно поэтому мы и позволили ему на тебе женится. Сорвиголов и авантюристов у нас в семье хватает (выразительно смотрит на отца). Должен же быть в доме хоть один благовоспитанный, домашний мужчина.

Мария

– Мужчина… Тряпка! Об него разве что ноги не вытирают. И то, только из уважения к нашей семье.

Отец

– Не говори так про мужа. Он отец твоих детей.

Мария

– Вот и скажите ему об этом. А то он вчера напился, и кричал на весь дом совсем другое.

Отец

– Мерзавец! Завтра же скажу министру, чтобы его уволил.

Мария

– Вот спасибо. Теперь он будет еще и безработный.

Отец

– Да? Ну, ладно. Но пусть сделает ему выговор. (Подумав) За наводнение в Бразилии.

Мать

– А причем тут Себастьян?

Отец

– Неважно. Пусть он его пропесочит.

Мария

– Да, с Эрнесто у тебя так не вышло бы.

Отец

– Дался тебе этот Эрнесто. Да, мы не делаем революций. Не скачем по горам, как козлы. О нас не пишут каждый день в газетах. Да. Но мы, мы… Да мы Перейра, в конце концов. И этого достаточно. Мы приличные люди, ведем приличную жизнь… И она нам нравится. Да, нравится! А твой Гевара все равно плохо кончит. (Помолчав)А все – таки интересно, что он еще задумал?

Входит Себастьян. Он чем – то явно расстроен.

Мать

– Себастьян, что случилось?

Себастьян

– Представляете, меня вызвал к себе министр, и устроил ужасный разнос, по поводу наводнения в Бразилии.

Мария

– А разве ты виноват?

Себастьян

– Откуда мне знать? Но министр был в ярости. Он так страшно кричал, и брызгал слюной, что мне прямо в кабинете стало плохо. Его секретарша отпаивала меня валерьянкой.

Мать

– Бедненький.

Мария (поднимает глаза к потолку, качает головой)

Отец

– Ай – ай – ай – ай- ай. Завтра же поговорю с министром. Это неуважение к нашей семье.

Себастьян (растроганно)

– Спасибо вам, дон Орасио. Вы так много для нас делаете. Без вас я бы просто пропал.

Честное слово, дон Орасио, я вам изо всех сил благодарен.

Отец (благодушно)

– Ну, ну, не стоит, мой мальчик. Ведь мы же семья, и этим все сказано.

Мария (саркастически)

– О, да!

Мать (сочувственно)

– Себастьян, не переживайте вы так, все пройдет, и все наладится. Хотите стаканчик вина? Нам привезли из Испании отличное вино.

Себастьян

– Если можно, не откажусь.

Мать

– Конечно можно. Возьмите в буфете.

Себастьян походит к буфету, достает бутылку вина, наливает в бокал, пьет, еще наливает, снова пьет, ставит бутылку на место, закрывает буфет, снова открывает, тянется к бутылке. Мария кашляет, Себастьян оглядывается на нее, неохотно закрывает буфет, отходит, садится в кресло.

Мать

– Что слышно в мире? Есть какие – нибудь новости?

Себастьян

–Что слышно? Это даже и слушать – то страшно. Такие новости. Сидим тут, как ни в чем, ни бывало, а мир висит на волоске.

Мать

– Почему?

Себастьян (внезапно разгорячившись)

– Почему? Вы газет не читаете? Радио не слушаете? Коммунисты наступают со всех сторон! Мало им того, что они сделали на Кубе, теперь Че Гевара объявился в Боливии. Вот – вот начнется война.

Мать

– Какая война?

Себастьян

– Третья мировая!

Отец

– Не пугайте женщин, Себастьян, все не так страшно.

Себастьян

– Но согласитесь, положение очень серьезно. В опасности наши джунгли. Наши джунгли! Наши прекрасные, девственные джунгли, это легкие всей нашей планеты. А сейчас в этих джунглях завелся опасный микроб. Он хочет отравить их коммунизмом, и разжечь в них пожар мировой революции.

Мария

– И что?

Себастьян

– А то! В этом огне мы все можем сгореть как щепки, которые полетят в разные стороны, когда коммунисты начнут рубить лес.

Отец

– Да, Эрнесто Гевара Линч способен на многое.

Себастьян

–Вот и я о том же. Это опасный человек. Мы должны объединить усилия всего свободного мира, чтобы остановить его. Надеюсь, Штаты нам помогут.

Отец

– О, да, Штаты помогут

Себастьян

– Извините, мне что – нехорошо.

Себастьян выходит.

Мать

– Что с ним?

Мария

– Наверное, опять вспомнил министра.

Мать

– Бедный мальчик. У него такие слабые нервы.

Мария (после паузы)

– Чинчо опять ищет приключений. Снова сражается с ветряными мельницами.

Мать

– Этот балбес так и не повзрослел. Все никак не наиграется в свои игрушки.

Отец

– Теперь он играет судьбами мира.

Мать

– Опасные игры.

Отец

– Да. Разрушить мир ему не позволят. Но он все равно пойдет до конца. Я уверен. И черт подери, такая игра стоит свеч!

Себастьян (входя в комнату с газетой в руках, объявляет с победным видом)

–Семья, у меня хорошие вести. Красная чума остановлена! О пресловутом Че Геваре можно забыть. Вы были правы, сеньор Перейра. Он плохо кончил. Допрыгался, и добегался. Убит среди джунглей. Это точно, и абсолютно достоверно. Информация из первых рук. Наконец – то мы все сможем вздохнуть спокойно. Предлагаю отпраздновать. Как насчет бутылочки хорошего винца?