Ворон

– Ушла! – приказал Лао, не глядя на служанку. – Человеческие чувства, а тем более чувства женщины, подобны хрупкому мосту: одно неверное движение – и рухнешь в пропасть.

– Твоя переправа столь же призрачна, – не остался в долгу Рантар.

– Может и так, но мой мост держится еще и на холодном расчете. Дакаста в силу своего возраста на подобное неспособна, – ответил Лао и добавил: – Тебе стоило остаться у лекарей еще на несколько дней.

– Заботу прибереги для адептов, – проворчал Рантар, хоть в душе и был согласен с другом. Но присутствие Теодора на соседней койке выводило боевого мага из себя.

Он догадывался, что тот перешел рамки дозволенного – Асти не составило труда сложить характер Лепорта, увиденную сцену на лестнице и последующее поведение Марти. Да и вид бледной, магически истощенной девушки с забинтованной рукой доводил Рантара до отчаяния. Каждый вечер он украдкой навещал соседнее крыло лечебницы в надежде, что мотылек очнулся. Утешало одно: несмотря на затянувшийся обморок, Мартинити шла на поправку. Целители уверяли, что в данном случае подобная реакция организма нормальна, и, возможно, к тому моменту, как Марти откроет глаза, сломанная кость успеет срастись.

– Ты не думал, откуда у Мартинити взялось столько силы?

– Ответ очевиден, не так ли? – усмехнулся Лао.

– Да, – кивнул Рантар. – Трудно забыть, печать чьей сущности украшает ауру адептки.

– Это двусторонний канал – Зогард подпитывает ее, чтобы жертва дожила до назначенного часа и была готова принять его. Магия Шэдар подобна ручью на фоне полноводной реки темной твари. Не стоит забывать и о твоей метке.

– Ты издеваешься?

– Вспомни бедного Лепорта. Выброс силы был настолько велик, что щиты не выдержали у вас обоих, но если тебя волна просто отбросила, признавая родство… – Лао не договорил, все и так было ясно.

Маяк на Дакасте давно превратился в тавро, подтверждая право обладания сильнейшего.

– Если ты хотел просто переплести с ней ноги, то не стоило влюбляться.

– Порой желание нанести тебе увечья почти непреодолимо, – поделился наболевшим Рантар. – Кстати, об увечьях… Ты не будешь возражать, если Керфус Зул ляжет рядом с Лепортом?

– И чем же тебе успел досадить декан факультета трансформации? – с любопытством спросил Лао. Впервые за время беседы он посмотрел на Асти.

– Туша серого дракона, – обреченно произнес Рантар. «Война» за чучело успела ему порядком надоесть.

– Ясно, – усмехнулся степняк. – До того, как ты вновь отправишься на соседнюю с Лепортом койку, я дам тебе совет…

– Считаешь, я проиграю живодеру в поединке? – возмутился боевой маг.

– Он не просто живодер, – спокойно заметил Лао, откинулся на резную колонну за спиной и посмотрел в звездное небо. – Он словом подчиняет материю, этот маг уникален.

– Тогда почему он не на службе? – задал очевидный вопрос Асти. – Управление правопорядка нуждается в подобных талантах, как побирушки в куске хлеба.

– Все материалисты немного безумны, – вздохнул Лао. – У этого, например, есть страсть к собиранию чучел.

– Да ну, – ехидно произнес Рантар, – ничего странного в этом не вижу.

По мнению Асти, Ишидан был в разы безумнее, начиная от любви к старшей ведьме и заканчивая наделенными сознанием куклами, – никто в здравом уме искусственному существу подобное не подарит. С другой стороны, могущественных магов сила всегда корежила, изменяя в угоду их таланта. Так Лепорт, будучи талантливым иллюзионистом, никогда не снимал масок, для него вся жизнь являлась игрой. Именно поэтому Асти не усомнился в том, кто именно был повинен в нетипичной реакции Марти. Даже у целителей его подчиненный устроил целый спектакль.

Возглас «Командир, я умираю!» заставил Рантара направить в страдальца воздушный кулак. Боевой маг ничуть не удивился, когда заклинание ударило в пол в метре от Лепорта – настолько реальной выглядела иллюзия. Асти подыграл актеру, а гнев после сброса силы немного, но поутих. Он понимал потребность Теодора в вечной игре так же, как тот понимал желание командира всегда находиться в движении. Проклятием Рантара стала дорога – ему, как боевику, требовалось действие. Он просто физически не мог сидеть на одном месте. Сила, что жила в нем, начинала буянить, и самые простые чары грозили разнести все вокруг.

После этих размышлений мысли Асти плавно перетекли к Мартинити, в голове мага вспыхнула фраза: «Ей придется привыкнуть». К чему конкретно – он решил сам у себя не уточнять, и вообще, постарался забыть.

– Так что там с Зулом? – возвращаясь к начатой теме, уточнил Рантар.

– Помимо обычной коллекции редких тварей у него есть… – Шифу замолчал, подбирая слова.

– Погребок, господин, – подсказала Красная, приоткрыв дверь и страшась подойти. В голосе куклы слышался смех.

– Именно, – кивнул Ишидан. – Там Зул хранит статуи своих врагов.

– Бывает, – равнодушно пожал плечами Асти.

Знавал он одного оборотня, который собирал засушенные сердца убитых им. Вот это, по мнению Рантара, действительно странно.

– Да, бывает, – согласился ректор и добавил: – Бывает, что человеческие и нечеловеческие фигуры сделаны из редкого материала.

– Кехиор или Илиссийский мрамор? – со знанием дела уточнил Асти.

– Если бы… – В интонациях степняка промелькнуло недовольство. – Из кожи и плоти, даже глаза и те настоящие.

Повисла тишина, после чего Рантар вынес вердикт:

– Ты прав, он безумен.

Когда страсть к своему искусству перерастала в одержимость, маг становился подвластным собственной силе. Вот и ответ, почему Керфус Зул не на службе империи – от подобных людей больше проблем, чем пользы. Они уже не живут разумом, они воспринимают мир иначе: через призму своего таланта. В Карфе к таким магам относились спокойно, если, конечно, они не выходили на площадь и не начинали массовые жертвоприношения. В Стране Ветров их лишали силы, после чего отправляли в храм служить богам. В Вольных Землях «спокойных» одержимых не существовало, потому как там правила сила и отсутствовали законы. Такие, как Шэдар Шорох, были исключением. Они воплощали в себе и судей, которые выносили приговор, и палачей, незамедлительно приводящих его в исполнение. Асти всегда задавался вопросом: за что? За что можно карать в стране, где нет законов?

– Нельзя переплыть океан и не коснуться его глади, – устало согласился Лао. – Многие в своей жадности пытаются подчинить его и тонут в ненасытной пучине.

– Почему в университете только одно чучело серого дракона? – вернулся к насущному Рантар. – И почему Зул не может поделиться им с факультетом боевой магии?

Ишидан тяжело вздохнул: порой соперничество деканов доходило до ребячества.

– Возьми чучело зеленого, отрабатывать заклинания на нем можно не хуже, чем на сером.

– Неужели во всем университете больше нет наглядного пособия серого дракона?

– Нет, – недовольно ответил ректор. – Артефакторы что-то намудрили, и вонь из туши стала пробиваться наружу. Пришлось все уничтожить, остался только один у Керфуса – с тем он лично для надежности что-то колдовал. Новые экспонаты мы получим нескоро, квоты на драконов не бесконечны.

– Ясно, – хмуро произнес Рантар.

– Поговори с девчонкой. Мне надоело твое бесконечное уныние.

– Я все для себя решил, – покривил душой Асти.

– Не совершай ошибку, которую когда-то допустил я. Пройдет несколько лет, и ты ей станешь неинтересен. Женщины, подобные Дакасте, выжигают чувства дотла.

– Ты про свою Шэдар?

– Нет, Мартинити подобна Ка’амин Ге – восточной реке Страны Ветров. Она спокойна и нетороплива, она питает жизнь степи, но все обманчиво, ее глубина таит много секретов. Так и Дакаста, в ней слишком много чувств, и что таится где-то там, на дне, не знает и она сама. Шэдар похожа на Ли’Фунг – северную владычицу, что спускается с гор. Люди не селятся по ее берегам – настолько она быстра и опасна, но и ее воды даруют жизнь. Они разные, но предназначение у них одно.

– И я дам тебе совет, друг, – усмехнулся Рантар. – Твоя ведьма не оценит слов о предназначении женщины, поэтому оставь философию при себе.

– Раз у нас ночь откровений, я решил внести свой вклад в беседу, – пожал плечами Лао.

– Все хотел узнать, как так вышло, что цветок твоего сердца оказался заперт в старом гримуаре? – неожиданно спросил Рантар.

Ишидан мечтательно улыбнулся и произнес:

– Все мы ошибаемся, друг мой.

– Это ответ? Или же ты про себя?

– Вся наша жизнь подчинена обычаям и традициями, – начал издалека шифу. – Даже среди ведьм много негласных правил. Одно из них: первый дар побежденного, но сумевшего спастись. Некая насмешка и знак уважения. Такара Алая преподнесла в дар книгу, проиграв в схватке.

– И что? Неужели Шорох взяла заведомо опасную вещь? – удивился Асти.

– Вручение происходило в Круге ведьм, где ее обязали открыть подарок.

– Выходит, они солгали тебе, сказав, что Шэдар погибла?

– Нет, – потемнел лицом Лао. – Они просто не сказали всей правды.

Глава 2

Мартинити

– Что за глупое упрямство? Марти, ты же не ослица! Почему не позвала нас, когда уходила домой? – в который раз возмущалась Вехель, отпаивая меня лекарствами.

Она уже закончила с обновлением восстанавливающих чар, наложенных на мою руку мастером Леушем. Строгого и чопорного дядечку не одна я побаивалась, рыжая ведьмочка тоже. Хотя истинная причина ее страха крылась в том, что целитель оказался ее куратором практики. В присутствии мастера Леуша даже говорливые адептки, которые приходили на отработку, старались вести себя тихо и скромно.

Я вздохнула и, кажется, в тысячный раз повторила:

– Не хотела портить вам праздник. Кто же знал, что так неудачно оступлюсь на лестнице.

Подруга хмыкнула и недоверчиво на меня покосилась. Ну да, говорить ей о настоящих причинах падения я не собиралась, как и о встрече с неприятным магом Лепортом и Асти. Только вот дотошная Вехель, до поры до времени делающая вид, что ни о чем не догадывается, больше молчать не собиралась:

– Марти, я похожа на дуру? У тебя помимо перелома руки еще и сильнейшее магическое истощение было. Ты четыре дня без сознания провалялась. Лучше ничего не рассказывай, чем выдуманную сказку.

Я вздохнула и прикрыла глаза. Вехель с того момента, как я очнулась и поняла, что нахожусь в университетской лечебнице, все свободное время старалась находиться рядом. Необычное поведение подруги удивляло: несмотря на мою привязанность к ней, я не питала иллюзий насчет характера рыжей ведьмочки. Знала о ее независимости и нелюбви подолгу с кем-то возиться, а тут столько заботы. Решение держать с подругой дистанцию трещало по швам. Слова Асти о Вехель сейчас казались чудовищной ошибкой, домыслами или еще чем угодно, только не правдой. Она так искренне за меня переживала и стремилась сделать все для моего скорейшего выздоровления.

– Хорошо, – выдохнула я. – Не обижайся, просто я и сама мало что поняла из произошедшего.

Вехель навострила уши, как охотничья собака, взявшая след. Ее реакция вызвала у меня улыбку.

– Понимаешь, я встретила Асти…

Она округлила глаза и зажала рот рукой.

– Да-да, знаю, – кисло подтвердила я, – так уж вышло. В итоге у меня случилось какое-то помутнение рассудка, и все закончилось неконтролируемым выбросом силы. Я так разозлилась, что атаковала его.

– Шутишь?! Напала на декана боевиков, ты? Э-э-э, да у меня слов нет. – Ее удивление и недоверие перешло в откровенное веселье: – Ха-ха, наша очень правильная и трепетная Марти решила накостылять одному из сильнейших магов Карфаена, да не какому-нибудь, а воину. Прелесть какая! А ты опасная штучка. Мне уже начинать тебя бояться?

– Будешь перебивать и насмехаться, больше ничего не скажу, – строго предупредила я.

– Молчу-молчу.

– Так вот, я понятия не имею, откуда во мне появилось столько ненависти и силы, но факт остается фактом. А когда резерв истощился, я не смогла остановиться. Дальше тебе известно – упала в обморок, повредила руку.

– Знаешь, а к тебе Дилаэль заходил, – невпопад вспомнила Вехель и усердно принялась листать журнал с назначениями лекарств.

– Чего сочиняешь? Какое ему до меня дело? – удивилась я.

С красавцем-одногруппником из благородных мы общались только по учебе.

– Да и что он забыл в универе? Каникулы ведь.

– Сдачу хвостов никто не отменял, а он факультативом как раз лечебное дело посещает, – парировала рыжая и хитро подмигнула.

– Ну, значит, случайно увидел знакомое лицо, и воспитание не позволило пройти мимо, – расставила я для себя все по местам.

– Не скажи. – Вехель сейчас походила на лисицу, не хватало лишь хвоста. – Выглядел он очень озабоченным. Ты кроме своего декана ни на кого не смотришь, но почему бы отпрыску Карриди в тебя не влюбиться?

Я прыснула: какие только глупости иногда не закрадутся даже в такую прагматичную голову, как у Вехель.

– Смеешься надо мной? Откуда ты его вообще знаешь?

Вехель обиженно посопела и ответила:

– Семейство Карриди известно на всю Кирату, да их и не узнать-то сложно. Голубые глаза, белоснежная шевелюра, утонченные черты лица – если хоть раз в газете видел любого представителя их древнего рода, а они занимают весьма не мелкие должности и время от времени мелькают в новостях, то уже ни с кем не перепутаешь.

– Ого, и давно ты стала следить за светской жизнью?

Подруга фыркнула, помедлила и добавила:

– В моей группе учится его брат.

Ах вот оно что! Я улыбнулась.

– Милая, а как же Кир?

– А что Кир? – взвилась рыжая. – Я ничего никому не обещала.

– Ты же приняла приглашение встречать Единый оборот у него дома.

Вехель скривилась:

– Приняла, потому что мне осточертело на праздниках быть всегда одной! – чуть громче, чем полагалось, высказалась она. – Но и семейка инквизиторов, знаешь ли, не самое замечтательное окружение, где бы я хотела очутиться, – зябко повела плечами Вехель. – Так что насчет Кира еще не решено.

Да, трудно ей придется меж двух огней. С одной стороны – чувства, с другой – слишком рациональный подход к жизни. Как бы она не отказалась от счастья в угоду призрачным иллюзиям о том, как лучше устроить судьбу…

– Не отвлекайся, – вывела меня из задумчивости подруга. – В общем, я тебе настоятельно советую присмотреться к младшему Карриди. Заодно и выбросишь из головы декана Асти. Сколько можно из-за него переживать? Считаешь, мы не поняли, чего ты так в учебу ударилась и ни с кем общаться лишний раз не желаешь? – Пока я растерянно хлопала ресницами, Вехель закончила: – Просто лезть к тебе не хотели, думали, со временем пройдет. А теперь ты из-за него вообще в лечебницу угодила.

Я смутилась и спрятала глаза от слишком уж проницательной подруги. С каким-то нездоровым интересом, замешанном на болезненных ощущениях внутри, уточнила, стараясь выглядеть беспечно:

– Ко мне кто-то еще приходил?

Рыжая поджала губы и покачала головой, но ответила все-таки по существу:

– Лично я больше никого не видела. Кир забегал, но это понятно, а так… я же не круглыми сутками у тебя дежурила.

– Спасибо, я поняла. Когда вы уезжаете?

Она вздохнула:

– Сегодня вечером. И вернемся только к началу соревнований по Драконьим бегам. Даже страшно теперь оставлять тебя одну.

– Нормально все, что ты? Сама же встречала здесь праздники – не смертельно, все со мной будет отлично.

– Душно тут. – Вехель встала и решительно прошагала к окну, открыла. – Я хотя бы здоровая была, и потом с твоим талантом попадать во все возможные нелепые ситуации…

Я закатила глаза и картинно застонала:

– Все, еще немного – и решу, что тебя подменили! Признавайся, незнакомка, куда ты дела мою эгоцентричную подругу?

Рыжая прыснула и, прищурившись, ответила:

– Ладно, тогда я пойду и буду веселиться. О тебе волноваться смысла нет – не маленькая, поди, сама разберешься. Жизнь не сказка – вкушай ее плоды и привыкай к горечи.

– Во-о-от, теперь верю, – хихикнула я.

В палату вошел мастер Леуш. Подруга сделала страшные глаза, быстро махнула мне рукой и поспешила ретироваться, шепнув на прощание: «Не скучай».

– Дакаста, как самочувствие? – задал привычный вопрос целитель. Каждое посещение он начинал именно с него.

– Намного лучше, – ответила я, втайне надеясь, что он поскорее отпустит меня домой.

– Угу. – Мастер полистал свои записи, что-то сверил в них и внимательно меня осмотрел. – Действительно, угрозы выгорания больше нет, резерв практически восстановлен, сам организм здоров, не считая поврежденной руки. Но и тут процесс заживления идет по плану, через пару дней она будет как новая.

– Когда вы меня отпустите?

Целитель недовольно поморщился.

– Здесь никого силой не держат, – въедливо уточнил он. – А если ты о моих рекомендациях, то как раз через два дня и выпишу.

Я потупилась, смущенная суровым тоном. Вот зачем к словам придираться?

– Что-то с твоей аурой не так, – пробормотал он чуть мягче. – Не нравится она мне… И в то же время как будто все в порядке, странно.

Я пожала плечами. Раз не может найти причины, значит, их и нет. Естественно, озвучивать вслух эту мысль не стала. В дверь постучали, и спустя мгновение в палату заглянул мастер Трай. Я хоть и удивилась его появлению, все равно обрадовалась. Видимо, моя улыбка его ободрила, он тоже улыбнулся в ответ.

– Леуш, как себя чувствует моя адептка? – зычно пробасил мастер Трай.

– Так это ты ее надоумил, как довести себя до истощения? – осуждающе уточнил целитель вместо ответа. – Знаешь, при каких обстоятельствах она к нам попала? Превышение уровня допустимой обороны, – обвинил мастер Леуш, воздев к потолку палец. – У меня в соседнем крыле еще один покалеченный в этой стычке только сегодня в сознание пришел. Вы там совсем у себя на боевом с ума посходили?

У меня часто забилось сердце. Неужели все настолько серьезно обернулось для магов? И кто там, Асти или тот второй… Лепорт? Я даже дышать стала реже, полностью обратившись в слух.

– Все декан этот новый, – тем временем продолжал целитель, – мало того что с его назначением у нас работы прибавилось, так и тут без него не обошлось. Как думаешь, надолго он в ШтУЧКИ задержится?

Преподаватель по самообороне и физической подготовке странно крякнул и покосился в мою сторону, затем хлопнул по плечу коллегу и осторожно ответил:

– Ты полегче, не спеши с выводами… И я тут абсолютно ни при чем, не выдумывай. Скажи же, Марти! Разве я тебя чему серьезнее «Жгучей плети» учил? В ней уровень силы-то смехотворный.

Я утвердительно кивнула.

– Ну вот, – обрадовался мастер Трай. – И вообще, пойдем-ка выйдем.

К моему величайшему разочарованию, мужчины удалились и больше выведать ничего не удалось. Значит, все же получилось стереть немного лоска с двух магов, считающих, что им все дозволено. Мстительное удовлетворение поднялось со дна души. Я тут же его подавила и испуганно съежилась. Что ж такое? Светлые боги им судьи, никогда никому не желала зла, а тут… Собственные ощущения настораживали, заставляя недоумевать.

Вскоре я выбросила из головы посторонние мысли и постаралась заснуть. Знать не желаю ничего ни о декане ненавистного факультета, ни о его приятеле и думать о них не стану. Надеюсь, прошлый инцидент был исключением и мы больше не увидимся.

Несмотря на решительные заверения самой себя, где-то внутри продолжал грызть червячок: если с Асти все в порядке, то интересовался ли он моей дальнейшей судьбой или передал в руки целителей и тут же забыл? Как бы выяснить? Зло потерла щеки – не думать, не вспоминать о нем!

Когда в палату снова заглянул мастер Трай, я почти задремала.

– Дакаста? – негромко позвал он.

– Да, проходите, – стряхивая оцепенение, откликнулась я. Выспаться всегда успею, еще два дня тут торчать, а так хоть какое-то разнообразие.

Преподаватель прошел к единственному стулу, уселся на него, как на коня, и смерил меня подозрительным взглядом.

– Адептка Дакаста, ну и удивила ты меня.

Я недоуменно моргнула.

– Прикидывалась примерной девочкой, а сама вон чего учудила. Как только силенок хватило? – При этом он выглядел таким довольным, словно я была его лучшей ученицей и в очередной раз принесла славу наставнику.

– Мастер Трай, а как вы узнали, что я в лечебнице?

– Так ты на тренировки ходить перестала. Я сначала внимания не обратил, мало ли, надоело, устала… Потом подумал: ты не из тех, кто без предупреждения, не объяснившись, бросает начатое, заволновался. А там и концы нашел. Знаешь же, земля слухами полнится, а у нас в университете и подавно. – Он подмигнул, а я почувствовала, как заливаюсь краской.

Вспомнила его советы заглянуть к Асти и лично решить с деканом дело о нормативах. Перед мысленным взором предстала картинка той беседы и дальнейших ее последствий. Приглашение на ужин, неожиданный поход с мужчиной мечты в одежную лавку, подарок для танца альмей и сладкие поцелуи Асти, в которых я забыла себя. Все это было игрой? Как же больно и не хочется верить! Была ли оплошность в музее лишь предлогом, чтобы избавиться от ненужной связи с адепткой, или я действительно сама виновата в его внезапной холодности ко мне? Мучительные вопросы кололи разум, а внутри снова закипала ярость.

– Мартинити, ау! Что с тобой? Побелела вся… Позвать Леуша?

– Нет, не надо, уже все в порядке. Можно мне воды?

Преподаватель, обеспокоенно поглядывая на меня, выполнил просьбу.

– Не узнаю тебя. Зря я, наверное, пришел. Тебе еще сил набираться, не до гостей.

Я залпом осушила стакан и отрицательно качнула головой.

– Что вы, мне приятно! Все по домам разъехались, тоскливо одной.

– Это да. Давно спросить хотел, почему к родне не отправилась? На время каникул стационарные порталы адептам открывают бесплатно – расстояние не помеха, хвостов у тебя нет, только мой предмет под вопросом был, и тот сдала на «отлично».

– Не подумайте, что я вам не доверяю, но это сложный вопрос. Мне бы не хотелось на него отвечать, слишком личное.

Мастер Трай хмыкнул и по-отечески погладил меня по руке.

– Я тебе вот что скажу, девочка, что бы там ни было у тебя в прошлом, оставайся верной себе и продолжай так же упорно двигаться к целям. А жизнь – она все сама по местам расставит, уж поверь.

Он вдруг смутился:

– Что-то на философию потянуло, старею. В общем, ты поправляйся скорее, а после праздника продолжим тренировки в прежнем режиме. Такой потенциал нельзя пускать на самотек, да и в жизни всегда пригодится. Леуш обмолвился, ты какого-то мага из Управления правопорядка на больничную койку отправила, – преподаватель восхищенно прицокнул языком, хохотнул: – Ай да бабочка, кто бы ожидал! – И уже в дверях серьезно добавил: – Только запомни: с магией такого порядка не шутят, особенно боевой. Светлого тебе Единого оборота, Дакаста.

Мастер Трай ушел, а я заснула с легким сердцем: с Асти все хорошо, а Лепорт будет знать, как лягается «норовистая кобылка».

Ведьма и бес

– Какого?! – взвизгнул сонный бес, падая на землю.

Проглот тоже недовольно заворчал, но он крепко держался корнями и потому остался на месте. Рогатый вскочил на копытца и первым делом побежал к Шэдар. Она-то точно знала, в чем дело.

– Что случилось?

– Нас похищают, – мечтательно произнесла ведьма и продолжила наблюдать за происходящим во внешнем мире.

С помощью чар пленники приспособили глаза дракона для слежки. В ночной тьме двигались неясные тени.

– Кто это? – шепотом спросил хвостатый. Он дрожал всем телом и норовил прижаться к ведьме, неосознанно ища защиты.

– Вандалы, – хохотнула Шэдар и предвкушающе улыбнулась. – Их трое.

– Трое? – заволновался бес, он видел только двоих.

– Да не трясись. Последний сторожит вход.

– Кто они?

– Народные мстители, – уже в голос рассмеялась ведьма.

Рогатый тяжело вздохнул: в последнее время Шэдар сильно скучала. Ей не хватало действий, а подобное развлечение было явно в ее вкусе.

Неожиданно помещение озарило светом, и бес разглядел похитителей, расхаживающих вокруг чучела серого дракона, а точнее – вокруг их убежища.

– А почему я упал?

– Они пытались унести наш схрон.

– Э-э-э… – неуверенно произнес бес, для которого кража была сродни искусству и требовала тщательной подготовки.

– И не говори, – согласилась Шэдар. – Мне вот интересно, когда они вспомнят, что все-таки маги?

– Они еще и маги? – возмутился хвостатый.

– Очнись уже, спящее копытце. Мы в Университете чароплетства, а это бравые адепты боевого факультета.

– Откуда ты все это знаешь? – проворчал бес, прикидывая в уме, обидеться на новую кличку или счесть ее проявлением чувств.

– Я, в отличие от тебя, уже с полчаса наблюдаю за этим балаганом, а они к тому же еще и очень болтливы.

– И зачем они приперлись?

– Как зачем? – удивилась ведьма. – Им нужно чучело, наше чучело. Материалисты зажали бесценный экспонат, а у этих болванов срывается курсовой проект. Вот детишки и решили восстановить справедливость.