Воскресшая

Там его встретила сама Элеонора и решила поохотиться. А когда он спрыгнул с обрыва, спустилась к реке, и, пожалела парня, влив в него несколько капель своей крови, тем самым сделав его новорожденным вампиром. Так она дала ему второй шанс, хотя и это его не спасло, он стал самым несчастным существом из существующих. Ему не было места ни на земле, ни на небе.

Однако судя по рассказу Элеоноры выходило, что это было до встречи со мной, так почему же он мне ничего не рассказал о себе и Радде?

Таковы правила произносила Элеонора, но мне плевать на правила, они для смертных, а мы, увы, не такие.

Оказалось, что Радда знала местонахождение клана Аллен, именно так они себя именовали, это была фамилия основателя семьи и фамилию эту носили все, кто входил в клан позже. Часто идя на охоту, цыганка вылавливала членов клана и убивала самыми жестокими образом, а когда подошло время решающей битвы, в клане остались лишь сильнейшие и старейшие, поэтому, как оказалось, я нанесла им большие потери. Их осталось не больше дюжины.

Те, кто уцелел на поляне и те, кто не в силах показываться на людях, теперь составляли немногочисленный клан Аллен, с членами которого сегодня мне предстояло познакомиться, хотя большинство из них я уже видела, но теперь я значусь членом клана, а значит они мои собратья.

Понятно было, что они действительно решили сделать меня одной из своих, а иначе, зачем держать меня в столь роскошном доме, наводненном вампирами и вдобавок, посвящать меня в тайны семьи? Они давно могли разорвать меня на мелкие кусочки, значит пока можно расслабиться и плыть по течению.

Я вышла на улицу и присела на крыльцо дома. Ветер трепал мои волосы, глаза жгло от солнца, но это лишь потому, что я долго не ела.

Я думала о том, как бы сложилась моя жизнь, настоящая жизнь, не встреть я Стефана, все было бы иначе, возможно мне лучше было умереть тогда, но ведь я жива, а это значит, что не время прощаться с миром. Я вступлю в клан, чтобы жить, я всегда смогу уйти и они не найдут меня, если я не захочу.

Вечер обещал быть веселым. А началось все с того, что в комнату вошла девушка, ничуть не старше меня, невысокая блондинка, она была полупрозрачной, как и я, ее глаза были фиолетовыми, до этой встречи мне еще не встречались такие глаза. Зато доводилось слышать о них, когда голубоглазые вампиры сыты, их глаза становятся фиолетовыми. Девушка была не броско одета, зато она явно была личностью с характером.

– Ты Анна? – с порога начала девушка – у нас с тобой одно важное дело. Ты плохо выглядишь! Нужно приодеться и встретиться с кланом в более подобающем виде!

Она схватила меня за руку и потащила, как я поняла, в общую комнату, в которой была куча вещей.

– У тебя ужасно маленький размер! – она на секунду призадумалась, оглядывая полки с одеждой – Ой, Анна, меня зовут Дайан, какая я невежественная, зато одежду я тебе нашла!

Она отправилась в дальний угол и притащила оттуда большую стопку аккуратно сложенных вещей.

– Вот, из этого нужно выбрать, что одеть – сказала она.

Спустя непродолжительное время я была готова к знакомству с «семьей».

Дайан оказалась очень увлеченной девушкой, поэтому и была мастером своего дела. На мне красовалось короткое голубое платье, оно было из шелка, но достаточно приятно выглядело, я была готова и ждала, пока меня позовут.

Казалось, прошло часов шесть, но я все еще неподвижно сидела в кресле посреди огромной комнаты и ждала. Наконец, дверь открылась, и в проходе появился Стефан. Вновь он. Волосы были слегка причесаны, на нем были классические черные брюки и светло-голубая хлопковая рубашка. Я поняла, что меня со всеми будет знакомить именно он.

Поднявшись на террасу с внешней стороны дома, мы пошли по длинному коридору и вошли в огромную дверь, не менее величественной комнаты. В ней оказался камин, в котором трещал огонь, а вокруг, на диванах и креслах восседали люди. Конечно же, они были не людьми, но выглядели приятно. Как и сказала Элеонора, их было не много. Стефан назвал мое имя и подвел к красивой женщине, которая убежала в роковой день и я не погналась за ней, она встала и обняла меня.

– Я Моника. Спасибо тебе за то, что ты с нами – она села и следующие вампиры стали представляться.

Здесь были практически все, многих я пыталась убить, все говорили свои имена, но мне было все равно. Я не запомнила практически никого.

Дверь позади нас открылась, и мне пришлось оглянуться. В комнату вошел Тони. Сегодня он был красив, но печален, он вел за руку мальчика. Малыш, подойдя ко мне, как взрослый мужчина взял мою руку и поцеловал, тихо сказав «Эдгар», прошествовал к женщине Монике и сел к ней на колени.

– Эдгар – мой сын, Анна, спасибо тебе, что оставила нашу семью в живых.

Тони тихо стоял в стороне, ничего не говоря, не представившись как все прочие. Но в эту ситуацию вмешался Стефан. Как когда‑то он разрушил мою жизнь, отобрав ее у меня, так теперь он разрушил наше молчание.

– Тони, почему же ты не поприветствовал нашу новую сестру? – нахально проговорил Стефан.

Тони молчал и не двигался – мы теперь одна семья, хотя она тебе далеко не сестра, ты мог бы поприветствовать столь очаровательную мадмуазель.

Стефан выжидательно смотрел на Тони.

Но Тони был крепким орешком и не пошел ко мне, а это значило лишь одно – мы теперь не Тони и Анна, теперь больше нет «мы», есть я и он.

Два одиноких вампира не нуждающихся в обществе никого кроме самих себя.

– Что ж, если наш молодой брат настолько стеснителен, не будем мучить Анну, а все мы знаем ее особенность, отпустим отдохнуть в свою комнату и прийти в себя.

Старейшие вампиры сказали по нескольку слов, Элеонора выразила свою благодарность мне, как оказалось я почти, что вырвалась и спокойно могла убить ее, но меня удержали.

Я знала, что тогда меня удержал Тони, но не стала с ним говорить и обращаться к нему. Он был предателем, и отныне не стал моей второй половинкой, я была одна. Пусть и частью большого, но полуразрушенного мною клана, но я одинока.

Правила мне не нужны, я вольна делать все, что мне нужно, но я никогда не умела плыть против течения, а значит и теперь не смогу.

У меня есть всего несколько часов в день, чтобы побыть наедине с собой, и я буду использовать эти часы не только для охоты, а для того, чтобы решить, что же делать дальше в этой долгой тьме, неусыпном одиночестве, в метании между жизнью и смертью.

Зачем продолжать жить вечно?