Золотая печатная машинка

Сегодня все было немного иначе, не так, как обычно. За ужином дедушка Мартин заговорщически подмигнул ей, да еще и не один раз. Он ловил моменты, когда бабушка Роза его не видела.

Клауд неожиданно стал насвистывать про бутерброд с ветчиной. Под эту песенку они убрали со стола, вымыли и вытерли посуду. После этого дедушка Мартин позвал Эмили в гостиную. Любопытно.

– Дедушка, все хорошо? – спросила Эмили, усаживаясь на диван перед телевизором.

Он приложил палец ко рту, призывая вести себя тихо:

– Не хочу, чтобы Роза узнала то, что я сейчас тебе скажу.

Дедушка закрыл дверь в комнату, достал из кармана брюк конверт и протянул его Эмили.

Письмо было уже вскрыто. Из школы Иоганна Гутенберга, без марки. Должно быть, кто-то доставил его лично.

– Письмо! Чер-рнила! Чер-ртополох! Газонокосилка! – взволнованно защебетал Клауд и вскочил на плечо Эмили.

Она вытащила листок из конверта и начала читать.

– Письменный выговор?..

– Мы называли их кляузами. Что это за учитель Дресскау, ты его знаешь?

– Но… просто за то, что я один раз не смогла ответить и возразила ему? За это он ко мне так прицепился? Это нечестно!

– Я подписал бумажку, так что бабушке показывать не придется. В конце концов, для чего еще нужны дедушки?

– Чтобы обнимать! – сказала Эмили и обняла его. Клауд ненадолго перебрался на плечо Мартина и с интересом осмотрелся, после чего перепрыгнул обратно к Эмили.

Эмили внимательно прочитала письмо. Подписано оно было не учителем Дресскау, а фрау Шнайдер, директором: в свое время она обошла Дресскау в карьерной гонке. Ситуацию это только ухудшало.

– Тебе стоит быть аккуратнее…

Эмили заметила, что дедушка пытается вспомнить ее имя. Такое иногда случалось – все чаще и чаще в последнее время.

– Эмили, – подсказала она.

– Я знаю! – Он пристыженно засмеялся. – Моя Эмили, мое маленькое счастье!

– Скажи, а ты знаешь, как добраться до библиотеки?

– Да, конечно. До какой библиотеки?

Эмили чмокнула его в щеку:

– Все окей!

– Хорошо, раз так!

– Комната! Одеяло! Погуляла! Попкор-рн!