Коминтерн и Латинская Америка: люди, структуры, решения

Так как II конгресс считал аксиомой приближение гражданской войны во всем мире, одну из важнейших сил борьбы против могущества империализма он видел в движении колониальных народов против империализма, сочетающем разные формы социальной борьбы с национальной и проходящем «путь от первых младенческих шагов до зрелых форм борьбы… форсированным маршем под давлением новейшего империализма и под руководством революционного пролетариата»[193]. Провозглашая Коминтерн международной партией пролетарского восстания и пролетарской диктатуры, не имеющей других целей и задач, кроме целей и задач самого рабочего класса, II конгресс тем самым нацеливал на решение этих задач в союзе с пролетариатом США и находившееся в эмбриональном состоянии коммунистическое движение Латинской Америки[194].

2.2. Деятельность Латиноамериканского бюро III Интернационала

Делегация Мексики оказалась единственной, представлявшей Латинскую Америку на конгрессе, что способствовало росту престижа мексиканских коммунистов в глазах руководства ИККИ и сделало Мексику, хотя и на короткое время, центром коммунистического движения в латиноамериканском регионе.

Фактически признание МКП секцией Коминтерна предполагало и легитимацию Латиноамериканского бюро III Интернационала. Между тем уже сам состав Временного комитета бюро, который должен был показать интернациональный характер и потенциальные возможности регионального органа Коминтерна, на самом деле продемонстрировал случайность подбора кадров, ибо его немексиканские члены не представляли реально существовавших организаций. Это стало первой причиной быстро проявившейся нежизнеспособности бюро. Возможности Латиноамериканского бюро III Интернационала (ЛАБ) априори были ограничены. «Прорусская» составляющая мексиканского рабочего движения не имела устойчивых интернациональных связей. Контакты с США стали реальностью только после приезда Бородина и обрели стабильность после организации Катаямой в Мексике деятельности Американского агентства (Панамериканского бюро) Коминтерна. Реально в арсенале Бюро были контакты американских «уклонистов» – бежавших в Мексику противников участия в Первой мировой войне, большинство которых не имело веса в социалистическом движении США. С другой стороны, это были связи латиноамериканской и испанской революционной эмиграции, влившейся в коммунистическое движение. Но самые яркие ее представители (С. Сан-Висенте, Х. Рубио, В. Рекоба и др.) были анархистами, через которых можно было установить контакты только с их единомышленниками. Отсюда столь пристальное внимание Бюро к Кубе, откуда в Мексику переехало большинство из них. Результатом этих контактов было основание в декабре 1919 г. при участии Бородина и Ч. Филлипса Коммунистической секции Кубы[195].

Во время остановки в Гаване при возвращении в Европу Бородин, которому не разрешили сойти на берег, направил в кубинскую столицу своего спутника Филлипса для сбора материала о рабочем движении Кубы и перспективах организации рабочих на базе принципов III Интернационала. Филлипс связался с М. Салинасом, анархистом, симпатизировавшим коммунистическим принципам III Интернационала, лидером «радикального, классового сознательного юнионизма на острове», адрес которого получил от «товарища в Мексике». Во время пятичасовой встречи, выяснив, что его собеседник безоговорочно поддерживает деятельность «российского Советского правительства», мексиканский коммунист предложил идею создания коммунистической ячейки на Кубе. Салинас отреагировал с энтузиазмом, не преминув заявить, что все радикальные профсоюзы немедленно к ней присоединятся, а лично он «будет рад предпринять организационные меры». Присутствовавшие при их беседе левый анархист А. Пеничет и еще три-четыре кубинца вошли во Временный Исполком Коммунистической секции Кубы, генеральным секретарем которой стал Салинас. Как следует из отчета Бородина, Филлипс вернулся «счастливым и ликующим», сообщив об организации «пару часов назад» коммунистической секции и принятой резолюции о присоединении к Коминтерну. Бородин, не планировавший подобного развития событий, отнесся к руководимой левыми анархистами «коммунистической секции» с достаточной долей иронии, назвав позднее события в Гаване «курьезным, но значительным инцидентом», демонстрирующим перспективы развития левого коммунизма, могущего дойти до отрицания самого понятия «политическая партия». Нелюбовь к партиям не помешала Салинасу воспользоваться неожиданно подвернувшейся оказией и отправить в Москву просьбу о приеме в III Интернационал – всемирную коммунистическую ПАРТИЮ. В своем письме он указал, что вышеупомянутая секция полностью присоединяется к «Третьему Московскому Интернационалу» и обещает «всеми силами бороться за распространение его идей и за разгром буржуазии во всем мире». Руководитель Коммунистической секции выразил её желание быть представленной на конгрессе Коминтерна, а также на латиноамериканском коммунистическом конгрессе. Хотя полномочия Ч. Филлипса как делегата Коммунистической секции Кубы на II конгрессе Коминтерна не были признаны[196], руководство III Интернационала вовсе не собиралось оставлять кубинских неофитов за пределами организации, и коммунистическая группа Кубы была приглашена на очередной всемирный конгресс. Сам факт приглашения КСК на III конгресс Коминтерна стал, несомненно, результатом контактов, установленных Бородиным и развитых ЛАБ. Связи эти, однако, так и не были скоординированы с континентальной работой, оставшейся лишь на бумаге.

2.3. Начало систематической работы по формированию региональных структур Коминтерна

Сам Исполком Коминтерна, понимая невозможность управлять всемирной компартией из одного центра и осознавая необходимость более тесной связи с секциями, учредил несколько региональных бюро для оказания содействия революционному движению, помощи в формировании компартий, обеспечения связей между ними и с центром Коминтерна в Москве. Они функционировали как вспомогательные структуры, выступая посредниками между ИККИ и компартиями в передаче денег, документов, оперативной информации. Вспомогательные бюро были в 1919–1920 гг. созданы на самых напряженных и представлявшихся перспективными в тот период направлениях деятельности III Интернационала: Венгерское, Баварское, Южное (для связи с Советской Венгрией и странами Юго-Восточной Европы), Скандинавское, Норвежское, Венское, Балканское, Ближневосточное и Западноевропейский секретариат[197]. В круг обязанностей созданного решением Бюро ИККИ от 28 сентября 1919 г. Амстердамского бюро[198] входила пропаганда коммунизма среди рабочих Западной Европы и Америки для их объединения на основе принципов Коминтерна[199].

Бюро поручили «установить связь со всеми странами», совместно с отделением в Осло созвать по возможности в январе 1920 г. конференцию III Интернационала, издавать журнал «Коммунистический Интернационал», в случае необходимости изменив его название. Региональному органу Коминтерна были предоставлены полномочия в исключительных случаях, не терпящих отлагательства, выступать самостоятельно от имени III Интернационала, а Рутгерс получил право подписывать акты от имени ИККИ и быть его полномочным представителем на конференции III Интернационала, если Исполком не сможет кого-либо командировать.

Задачи Амстердамского бюро (АБ) в Новом Свете были конкретизированы после приезда из Мексики Бородина, оценившего положение там как «великолепное», хотя и отметившего, что «многое пошло не так, как ожидалось». Он информировал о создании Латиноамериканского бюро и решении, принятом на встрече испанских и мексиканских коммунистов, организовать в Испании с участием делегатов из Европы и Латинской Америки агентство новостей для постоянной международной связи[200]. По мнению Бородина, эта структура оказалась бы полезной, ибо бюро Коминтерна не имело возможности поддерживать связь с каждой отдельной страной в Европе, а Латинская Америка казалось столь удалённой от европейского коммунистического движения, как будто это «иная планета» [201]. Руководство АБ после переговоров с Бородиным в Амстердаме в начале февраля решило поддерживать отношения с Мексикой через Испанию для распространения информации и создания связующего звена между Россией и этими странами[202]. Было одобрено предложение Бородина об оказании финансовой помощи газете «El Soviet» и запланировано издание еженедельника в Испании, который в перспективе мог стать средством и для распространения коммунистической пропаганды в странах Латинской Америки. Таким образом, для руководства коммунистическим движением Латинской Америки предполагалось создать многозвенную систему управления: Москва (ИККИ) – Амстердам (Амстердамское бюро) – Мадрид (Агентство новостей) – Мехико (Латиноамериканское бюро) – национальные секции Коминтерна. При этом не была рассмотрена система принятия решений, иерархии этих структур, принципы и размеры финансирования и т. д.

Из чего же исходил Бородин, предлагая свою концепцию? В первую очередь, он явно рассчитывал на опыт участия испанских социалистов в международном рабочем движении. Несмотря на отсутствие в Испании в тот момент коммунистической партии, в то время как в Латинской Америке уже действовали и две мексиканские партии, и ИСПА, и Коммунистическая секция Кубы, большевистский эмиссар рассматривал левое крыло Испанской социалистической партии как организационную и идеологическую базу для распространения марксизма во всей Ибероамерике: у испанских социалистов существовала организационная структура и издательская база. Облегчала возможности сотрудничества сторонников III Интернационала на Пиренейском полуострове и в Латинской Америке общность языка и схожесть менталитетов. Плюсом являлось наличие транспортных связей между Испанией и Новым Светом. Решающим аргументом, несомненно, были возможности оперативной связи с Амстердамским бюро как политическим и организационным центром Коминтерна в Западной Европе.

По всей видимости, с планом Бородина создать цепочку от Москвы до Мехико связано учреждение испанского отдела Петроградского бюро ИККИ во главе с Боровским. В доступных нам документах архива Коминтерна нет сведений о его работе, функциях, составе, целях, личности руководителя. Логика подсказывает, что в тот момент данная структура, возможно, даже и не приступившая к работе, должна была быть нацелена на деятельность не только в Испании, но и в Новом свете.

Парадоксом являлось в этой ситуации то обстоятельство, что Бородин, уехавший из Испании, не доведя до конца процесс переговоров об учреждении испанской секции Коминтерна[203] и «не оставив четких инструкций и плана действий для борьбы внутри партии», передал свои полномочия Филлипсу. И этот неофит коммунистического движения, не имевший ни опыта партийной работы, ни международной известности, решительно взялся за организацию вступления одной из самых старых, авторитетных и массовых партий

II Интернационала в Коминтерн. По его предложению Комитет начал организацию левого крыла внутри ИСРП, чтобы «захватить руководство и направить партию по пути к коммунизму» или добиться прихода ее в III интернационал путем раскола [204].

Не имело значения, какую партию представлял Филлипс, важным являлось то, кто его выдвинул. У Бородина были широкие права, значительная автономия действий, и, не имея устойчивой связи с ИККИ, он мог принимать самостоятельные решения от имени Секретариата Коминтерна. И он доверил полномочия по организации испанской компартии, которой по его плану должна была в будущем стать важным связующим звеном между Москвой и коммунистическим движением Латинской Америки, представителю мексиканской партии, которой на этой иерархической лестнице отводилось место ниже, хотя она и должна была стать координатором движения на континенте[205].

На Амстердамской международной коммунистической конференции (февраль 1920 г.)[206] секретарь Коммунистической партии Америки по международным делам Л. Фрайна продолжил попытки теоретического обоснования идеи о перспективности удара по империализму через колонии, предполагая возможность коммунистического движения США «пронзить жизненно важные центры» империализма в Латинской Америке. Теснейший контакт коммунистов обеих Америк Фрайна считал императивом. Исторически сложилась ситуация, при которой Социалистическая партия Америки избегала контактов с латиноамериканским движением, и оно в итоге больше тяготело к развитию связей с Испанией. Дабы покончить с этим положением дел, делегат КПА предложил создать Американское бюро Коминтерна[207]. Конференция поддержала его идею, поручив это КПА. Перед новым органом Коминтерна ставилась задача созвать Панамериканскую конференцию коммунистов. Уже после сообщения Бородина о ЛАБ в резолюцию было внесено изменение, согласно которому КПА вместе с Латиноамериканским бюро должна была трансформировать структуру последнего в связи с расширением поля деятельности Американского бюро, призванного представлять III Интернационал в Новом Свете, объединить коммунистическое движение Латинской Америки, США и Канады и руководить им, обеспечить представительство коммунистических организаций Западного полушария на конгрессе Коминтерна и наладить регулярные контакты с Центрально-Европейским бюро и РСФСР[208]. Таким образом, Латиноамериканское бюро должно было трансформироваться при сотрудничестве с КПА в панамериканский орган, а в схему Бородина были включены еще два промежуточных элемента – Американское бюро, которое должно было некоторое время (до объединения с Латиноамериканским бюро) функционировать в США автономно, и Центрально-Европейское бюро.

Проблемы у Американского бюро возникли немедленно из-за острого конфликта между параллельными компартиями США. В апреле исполнительный секретарь Коммунистической рабочей партии Америки (КРПА) А. Вагенкнехт проинформировал амстердамских товарищей о том, что Коммунистическая партия Америки, готовящая проведение континентальной коммунистической конференции, вступает в переписку с Южной Америкой, игнорируя при этом КРПА, и потребовал предоставить сведения о полномочиях, полученных КПА [209]. Протестуя против монополии своей соперницы в деле координации деятельности коммунистов полушария, КРПА вообще отказывалась признать «карьеристское меньшинство» (КПА) частью американского коммунистического движения[210]

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Пятый Всемирный конгресс Коммунистического Интернационала. 17 июня -8 июля 1924 г. Стенографический отчет. М.; Л., 1925. Ч. II. С. 89.

2

Александров В.В. Традиции Коминтерна // Рабочий класс и современный мир. 1979. № 2. С. 5–6; Колесников С. Вклад КПСС в развитие межпартийных отношений в Коминтерне на основе пролетарского интернационализма (1924–1926 гг.) // Вопросы истории КПСС. 1979. № 8. С. 17.

3

Там же.

4

Там же.

5

Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. М., 2003. С. 214–215.

6

Социалистическая Рабочая партия Чили.

7

Лаферте Э. Жизнь коммуниста. Страницы автобиографии. М., 1961. С. 83–84.

8

Anderson P. Communist Party History // Samuel R. (ed.). Peoples History and Socialist Theory. L., 1981. Р. 150.

9

Mart’nez Verdugo A. Trayectoria y perspectivas. México, 1977. Р. 16.

10

Дюверже М. Политические партии. М., 2000. С. 22.

11

Claudin F. The Communist Movement: From Comintern to Cominform. Harmondsworth, 1975. Р. 15.

12

«Очевидно, что необходимо учитывать социальную группу, выражением и самой передовой частью которой является данная партия. В целом история партии не может быть меньше, чем история определенной социальной группы. Но эта группа не изолирована, у нее есть верные друзья, противники, враги. Лишь из сложной картины социального и государственного развития (а часто и в международном контексте) появится история определенной партии… партия может обладать большим или меньшим значением, но именно в той степени, в которой ее конкретная деятельность была важна для определения истории своей страны». Gramsci A. Notas sobre Maquiavelo, sobre pol’tica y sobre el Estado moderno. Р. 46. Цит. по: Michelle D’az L. La Internacional Comunista y su sección mexicana. México, 1985. P. 3.

13

Комор И. Десять лет Коминтерна. М.; Л., 1929. С. 7.

14

Переиздание: Коммунизм в Мексике и архив Каррильо Пуэрто // Manzanilla A. El comunismo en México y el archivo de Carrillo Puerto. México, 1955.

15

Mena Brito B. Bolchevismo y democracia en México. S. l., 1927.

16

Переиздана Национальной издательской комиссией Институционно-Революционной партии: Salazar R. Las pugnas de la gleba (Los albores del movimiento obrero en México). México, 1972.

17

Haya de la Torre V.R. El Antiimperialismo y el APRA. IV edición. Lima, 1972. Книга написана в 1928 г. как ответ на критику апризма Х.А. Мельей в работе «Что есть АРПА?», но издана впервые только в 1935 г.

18

Sánchez L.A. Haya de la Torre y el APRA. Santiago de Chile, 1955; Baeza Flores A. Haya de la Torre y la revolución constructiva de las Américas. Buenos Aires, 1962.

19

Silveyra C. Comunismo en la Argentina. Buenos Aires, 1936.

20

Sánchez Sorondo M. Represi-n del comunismo. Buenos Aires, 1937.

21

Naft S. Fascism and Communism in South America. New York, 1937.

22

В книге П. Сервиата, изданной к 40-летию КПК, приводит только отдельные сведения об интернациональных связях коммунистов Кубы, но практически отсутствует анализ отношений партии с Коминтерном. См.: Serviat P. 40 a-os de la undación del Partido Comunista. La Habana, 1965.

23

Примером успешного использования архивных документов, хранящихся в Москве, можно назвать статью австралийского историка Б. Карра о Кубе, в которой проанализировано влияние КПК на кубинское рабочее движении и подготовку революции 1933 г. – Carr B. From Caribbean Backwater to Revolutionary Opportunity: Cuba’s Evolving Relationship With the Comintern, 1925–1934. In International Communism and the Communist International, 1919–1943, Tim Rees and Andrew Thorpe, eds., 234–253. Manchester: Manchester University Press, 1998.

24

Alexander R. Communism in Latin America. New Brunswick, 1957.

25

В последние годы патриарх изучения феномена коммунизма в Латинской Америке работал над новым вариантом своего исследования, однако не успел завершить его.

26

Alexander R.J. Trotskyism in Latin America. Stanford: Hoover Institution Press, 1973; Alexander R.J. The Communist Party of Venezuela. Stanford, 1969.

27

Alba V. Historia del movimiento obrero en América Latina. México, 1964; Alba V. Politics and Labor Movement in Latin America. Stanford, 1968.

28

Trevino R. El espionaje comunista y la evolución doctrinaria del movimiento obrero en México. México, 1952.

29

В реальной жизни – жена Ч. Филлипса Наталья Александровна Михайлова. См. подробнее: Хейфец В.Л., Хейфец Л.С. Чарльз Филлипс – мексиканский коммунист: роль компартии США в развитии мексиканского левого движения в 1920-е гг. // Исследования международных отношений: Сб. статей. СПб., 2004. С. 38–55.

30

Garcia Trevino R. La ingerencia rusa en México y Sudamérica. Pruebas y testimonios. México, 1959.

31

Silva R. La herida roja de América. Tomo 1. Ciudad Trujillo, 1959.

32

Draper Th. American Communism and Soviet Russia. The formative period. New York, 1960.

33

Draper Th. The Roots of American Communism. New York, 1957.

34

Historia del Partido Comunista del Uruguay (hasta el a-o 1951). Montevideo, 1961.

35

Schmitt K.M. Communism in Mexico. Austin, 1965.

36

Donovan J. The Red Machete. Communist infiltration in the Americas. New York, 1962.

37

Herman D. The Comintern in Mexico. Washington: D.C., 1974.

38

Crespo Toral J. El Comunismo en el Ecuador. Quito, 1958.

39

Chilcote R.H. The Brazilian Communist Party. New York, 1974.

40

MJrquez Fuentes M., Rodr’guez Araujo O. El Partido Comunista Mexicano (en el per’odo de la Internacional Comunista. 1919–1943). México, 1973.

41

Puiggros R. Historia cr’tica de los partidos pol’ticos argentinos. Buenos Aires, 1956.

42

Ramos J.A. El Partido Comunista en la pol’tica Argentina. Su historia y su cr’tica. Buenos Aires, 1962.

43

Lora G. Historia del movimiento obrero boliviano. 1923–1933. II parte. La Paz-Cochabamba, 1970.

44

Goldenberg B. Kommunismus in Lateinamerika. Stuttgart; Berlin; Ks ln; Mainz, 1971.

45

Clissold S. (ed.) Soviet Relations with Latin America. A Documentary Survey. L.; N.-Y.; Toronto, 1970; The Soviet Union and Latin America. N.-Y., 1970.

46

Poppino R. International communism in Latin America. A History of the movement. 1917–1963. University of California, 1964.

47

Aguilar L.E. Cuba 1933, prologue to revolution. Ithaca; London, 1972

Сегодня, имея обширный массив документов, можно судить о роли Ф. Гробарта, как и многих других иностранных коммунистов, и увидеть, что при жизни упомянутых вождей КПК он не занимал в партии лидирующих позиций и не был «агентом Коминтерна», специально направленным на Кубу для того, чтобы курировать деятельность местной компартии, а добился своего положения, пройдя путь от рядового функционера до одного из высших руководителей.

48

Avila A., Garc’a Montes J. Historia del Partido Comunista de Cuba. Miami, 1970. Изданный в Гаване трехтомник А. Рохаса Блакиера охватывает только историю КПК от создания до кастровской революции.

49

Lazitch B., Drachkovitch M. Biographical Dictionary of the Comintern. Stanford, 1973.

50

Другая книга этих авторов почти не затрагивает латиноамериканские сюжеты, но для нашего анализа важно предисловие к ней одного из ведущих исследователей Гуверовского института Б.Д. Вольфа. Обвиняя Коминтерн во «вмешательстве, контроле», Вольф не счел возможным вспомнить, как с трибуны V конгресса Коминтерна именно он требовал от руководства Коминтерна «усиления внимания» к национальным секциям в Латинской Америке, считая, что ИККИ недостаточно контролирует их деятельность. Lazitch B., Drachkovitch M. Lenin and the Comintern. Vol. 1. Stanford, 1972.

51

Caballero M. La Internacional Comunista y América Latina. Caracas, 1987; Caballero M. Entre G-mez y Stalin (la sección venezolana de la Internacional Comunista). Caracas, 1989.

52

Правда, в некоторых советских исследованиях эта же ошибка делалась по отношению к М. Диасу Рамиресу, объявляемому делегатом II конгресса Коминтерна, которым на самом деле был Ч. Филлипс.

53

Canellas A.B. Relatorio de Delegacia a Russia. Rio de Janeiro, 1923.

54

Первые работы историков-марксистов были написаны по горячим следам событий и не являлись глубокими исследованиями. Но в них приводились факты, которые потом долгое время не использовались советскими историками, анализировались интересные документы Коминтерна и Профинтерна. Так, например, Г. Дашевский (Г. Донский) рассказал о роли М.Н. Роя в создании КПМ, а С. Пестковский (А. Вольский) осветил деятельность Ф. Каррильо Пуэрто в Латиноамериканском бюро III Интернационала // Донский Г. Борьба за Латинскую Америку. М.; Л., 1928; он же. Мексика, Куба, Аргентина. М., 1929; Вольский А. История мексиканских революций. М.; Л., 1928. Но некоторые авторы, имевшие непосредственное отношение к деятельности Коминтерна в Латинской Америке, например делегат ИККИ в Аргентине Ф. Вайль, уже в начале 1920-х гг. тщательно обходили интернациональную составляющую деятельности компартий. Weil F. Die Arbeiterbewegung in Argentinien. Leipzig, 1923.