скачать книгу бесплатно
Я закрыла глаза и попыталась перенестись в какое-нибудь незнакомое местечко, где моя жизнь обязательно стала бы лучше. Но в этот раз ничего не помогало и когда наконец самолет приземлился, я чувствовала себя хуже некуда, потому как помимо всего прочего меня ожидал еще один перелет из Барселоны в Сан-Себастьян.
Стены четвертого этажа покрывала градиентная окраска: плавный переход от нежно-розового цвета от пола к почти белому под потолком. Рядом с моим номером припарковалась тележка горничной, но самой ее нигде не было видно. Я вставила в слот ключ-карту и надавила на дверную ручку.
Когда я вошла в свой номер, то первое, на что я обратила внимание – был звук льющейся воды в ванной комнате. Я прошла внутрь и поставила небольшой чемоданчик у деревянной раздвижной ширмы в стиле шебби-шик. Номер был скромный, но милый. Широкая кровать под балдахином, выкрашенным в графичный черный цвет, шкаф с резными дверцами и бортиком с завитками, напоминающими морские волны. Стол с фигурными ножками. Стены украшали обои с ярко-изумрудным цветочным орнаментом, а потолок – лепнина с изящными завитками в углах комнаты. Над трельяжем висела репродукция картины Габриэля Феррье «Лунные мечты».
Я подошла к окну с прозрачными, как развевающаяся свадебная фата, занавесками, и выглянула наружу. За окном до самого горизонта раскинулся Атлантический океан – он мерцал впереди, темно-синий, почти сапфировый на фоне более бледного неба с нависшими на нем нежно-розовыми облаками, похожими на сахарную вату. С самого детства я думала, что когда вырасту, то обязательно куплю дом рядом с морем, чтобы каждое утро вдыхать сладко-соленый запах специй и океана. И серфить каждый день.
Замечтавшись, я не заметила, как звук плескающейся воды в ванной стих. Я развернулась и одновременно с этим дверь ванной комнаты распахнулась и оттуда вместо Джаки вышел парень моего возраста с полотенцем, обернутым вокруг бедер. Он прошлепал в комнату, оставляя на паркете мокрые следы.
– Что ты делаешь в моем номере? – ошарашенно спросила я по-английски, забыв, что нахожусь не в Америке.
– Разве это не очевидно? – ответил он вопросом на вопрос совершенно без акцента, развернул полотенце, беззастенчиво выставив все свои причиндалы напоказ, и начал протирать спину.
У него было красивое, загорелое и подтянутое тело, густые волосы, отливающие медью и пронзительные голубые глаза. Обнаженным был он, но почему-то из нас двоих именно я чувствовала себя неловко.
– Чего не отворачиваешься? – с улыбкой спросил незнакомец, но теперь уже на испанском.
– Да вот подумала, – я замолчала на секунду, подбирая подходящие слова, – вдруг ты можешь удивить меня чем-то таким, чего я еще не видела, – ответила я, надеясь, что не допустила ошибок в построении предложения. В своем произношении я была уверена. Оно было почти идеальным.
Незнакомец подошел ближе и теперь я могла разглядеть россыпь веснушек на его лице. Меня окутал запах его геля для душа – пахло хвоей, древесиной и цитрусовыми нотами.
– И как? Удивлена?
– Не-а.
Он хмыкнул, обернул полотенце вокруг бедер, молча вернулся в ванную, забрал какие-то свои вещи и, ни слова мне не говоря, покинул номер с таким видом, будто меня здесь вообще не было.
Я с досадой поняла, что прием горячей ванны отменяется.
Когда солнечный свет раскрасил стены мазками желтого и оранжевого появилась Джаки. К тому времени я уже распаковала свои скромные пожитки и приняла освежающий душ. Я как раз сидела на кровати и втирала в лицо увлажняющий крем, когда послышался шорох вставляемой карты в дверной слот и следом за этим в номер ввалились Джаки, вместе с Адой и Эйдан. Они кучкой рухнули на меня и полотенце, намотанное вокруг моей головы, развязалось. С мокрых волос по плечам стекали холодные капли, пока мы лежали на кровати и обнимались, и я не уверена, что смогла бы сказать, где проходила граница между нашими телами, – наши руки и ноги переплетались словно щупальца осьминога. Для полного счастья не хватало только Килы. В последнее время мне все чаще казалось, что еще одна моя подруга всего лишь плод моего воображения.
После того как мы обсудили предстоящий вечер, я поделилась с ними приключившимися со мной за последние сутки курьёзами.
– А после он стал расхаживать тут в чем мать родила, вывалив мне на обозрение свое хозяйство…
– Прямо-таки «вывалив»? – уточнила, усмехнувшись, Ада.
– Джейн, прости, – вставила Джаки и сквозь смех добавила: – Забыла тебя предупредить…
– Предупредить? – процедила я, чувствуя легкую волну раздражения.
– Получается у тебя все лишь случилось довольно необычное знакомство с одним из родственников Ады, – как бы между прочим пояснила она скучающим тоном.
– Ну спасибо. – Я свернула в тугой жгут сырое полотенце и стеганула им Джаки по заднице. Она взвизгнула, засмеялась и предприняла неудачную попытку схватить полотенце за другой конец, намереваясь вырвать его у меня из рук.
– Да что ты суету наводишь! – Я встала с кровати и направилась в ванную. – Он спросил, можно ли по-быстренькому принять у меня в номере душ, я подумала, что это шутка и…
– Ты отдала ему ключ от нашего номера, не от своего! – напомнила я, расправляя мятое полотенце на сушилке.
В ванной все еще пахло незнакомцем и по этому поводу у меня были смешанные чувства. Я очень плохо переношу запахи чужих людей, но этот запах был довольно приятным. Если бы он не воспринимался в сцепке с образом его обладателя, я бы влюбилась в этот аромат.
– Да в том все и дело, что я понятия не имею, как он сюда попал!
– Это еще как понимать? – устало спросила я, вернувшись в комнату. Я все еще чувствовала себя как выжатый лимон.
– Они всей семьей работают в этом отеле и живут тут же, – начала объяснять Ада. Она выпрямилась на постели и подтянула правое колено к груди, делая растяжку. – Поэтому у них есть универсальный ключ. Предположу, что ему пришлось воспользоваться вашей ванной скорее всего потому, что на седьмом этаже, где находятся их номера, сейчас идет ремонт. Утром Магда сказала, что сегодня в течении дня в некоторых номерах будут менять водопроводные трубы, из-за этого перекрыли воду на всем этаже.
Джаки вскочила с кровати, подошла ко мне и скорее повисла на мне как рыба-прилипала, чем обняла:
– Когда ты хоть успела превратиться в такую вечно брюзжащую зануду?
– Как ты хоть умудряешься каждый раз успеть надоесть мне всего за пару минут?
– У каждого свой талант.
– И как они тебе? Твои новоиспеченные братишки, – спросила молчаливая до этого Эйдан, обращаясь к Аде.
– Это двое высокомерных наглецов, мнящих себя лучшими среди других и безмерно влюбленных в себя. Один из них самодовольный, наглый и острый на язык. Ты ему слово, он тебе десять в ответ. Второй – закрытый и отстраненный, похожий на самовлюбленного сноба. Они невыносимы.
– Да уж, просто собрание лучших качеств, – заметила я, борясь с желанием пропустить эту вечеринку.
Когда Ада с Эйдан ушли к себе в номера готовиться к празднеству, я выпрямила волосы, сняла с ширмы вешалку с одеждой и нарядилась. Затем нанесла макияж и к восьми вечера мы с Джаки поднялись на террасу, расположенную на крыше.
Терраса представляла собой сад, оснащенный электрическими гирляндами. Они подкрашивавшими ночные небеса кремово-белым сиянием, растягивая наружное пространство в длину и в ширину. Гирлянды были обернуты вокруг низковисящих ветвей деревьев, а из динамиков лились ремиксы на популярные треки.
«На серфе – голяком» – гласила надпись на его футболке, и я не смогла сдержать улыбку, невольно представив эту картину.
– Классная футболка, пупсик, – сказала я и когда он обернулся на звук моего голоса добавила: – С Днем Рождения!
Я передала ему в руки коробку, обернутую в самую яркую и ужасную подарочную бумагу, которую только смогла отыскать, а затем схватила его лицо ладонями и поцеловала прямо в губы. Спайк в образе Пристли[1 - Герой художественного фильма «Десятидюймовый герой» 2007 года американского режиссера Дэвида Маккея.] ухмыльнулся и аккуратно меня отпихнул.
Новости о том, что Ада состоит в отношениях, о которых никто и не подозревал даже, и о том, что она помолвлена – поразила меня как гром посреди ясного неба. Сказать, что это было неожиданно – ровным счетом не сказать ничего. Но в этом вся Делайт.
Ада сообщила мне все эти чудесные новости и познакомила со Спайком в один из прекрасных дней в начале октября, когда я приезжала домой на именины своей тети. Все вокруг было залито медовыми солнечными лучами. В прохладном, чуть сыром воздухе витали ароматы грибов и цветущих хризантем.
Я думала, буду ревновать свою Аду к Спайку.
Я думала, что придется привыкать к нему и если у нас не найдется общих точек соприкосновения, то молиться всем на свете богам, чтобы нас хотя бы при каждой последующей встрече друг от друга не воротило.
Но, к великому счастью, мы буквально с первых минут нашли общий язык и потом целый час проболтали о важном и всякой чепухе, так, будто были знакомы целую вечность. Словно мы все ненадолго расстались, вновь встретились и начали ровно с того самого места, где прервались. Я даже не ожидала, что Спайк мне настолько сильно понравится с учетом того, что в последнее время люди с каждым разом все сильнее и сильнее меня разочаровывают. И не было этому ни конца, ни края, пока Спайк не разорвал этот порочный круг и не вернул веру в то, что на свете еще не перевелись адекватные люди.
Ну а когда он подарил мне платок с бородатыми черепушками в банданах совершенно какой-то невообразимой ядерной расцветки, я окончательно убедилась, что он достоин места не только в нашей банде. Как бы банально это не звучало, но в тот вечер у меня возникло ощущение, что я обрела брата, которого всегда хотела, но которого у меня никогда не было.
Я уже забыла, когда видела Аду такой счастливой. Наблюдая за тем, как их «торкает» друг от друга я даже немного завидовала. Я слабо верила в то, что мне когда-нибудь в жизни повезет хотя бы в половину.
– Спасибо, Джейн. Ты хочешь, чтобы я взглянул на это прямо сейчас?
– О, нет. Лучше не на людях.
Сегодня, помимо дня рождения Спайка и торжества по случаю их с Адой помолвки был Хэллоуин, и почти половина всех присутствующих гостей нарядились в маскарадные костюмы.
Познакомив меня со своими будущими братьями в образах близнецов Крэй[2 - Близнецы Рональд и Реджинальд Крэй – гангстеры, контролировавшие большую часть организованной преступной деятельности в Лондоне на рубеже 1950-х и 1960-х годов.] – я так и не запомнила кто из них кто – и оставив Спайка в их компании, Ада в образе Марлы Сингер[3 - Марла Сингер – один из центральных персонажей романа американского автора Чака Паланика, выпущенного в 1996 году.] потащила меня знакомиться с остальными гостями, с половиной из которых я уже была отлично знакома.
Джон – отец Ады и Магдалена – ее будущая мачеха и владелица отеля мило беседовали с родителями Спайка в образах Хитклиффа и Кэтрин Эрншо[4 - Хитклифф и Кэтрин Эрншо – центральные персонажи единственного романа английской писательницы и поэтессы XIX века Эмили Бронте.]. Мама Спайка качала на руках крошку Колетт – новорожденную сестру Ады. Совсем недавно я узнала, что Дакота – мама Спайка, находится на третьем месяце беременности и весной в семье Спайка тоже ожидается пополнение. Мне также было известно, что отец Спайка отписал ему свой дом, где несколько лет назад погиб его младший сын от второй жены, с которой он впоследствии развелся и вернулся к матери Спайка. Да, в этой истории сам черт голову сломит. По итогу, родители Спайка снова сошлись и переехали в этот дом с привидением, а Спайк, Ада и их собаки: такса по кличке Мёрфи и русская борзая по кличке Порше живут у Ады.
Джаки в образе Сан[5 - Сан – главная героиня полнометражного аниме-фильма режиссера Хаяо Миядзаки «Принцесса Мононоке», выпущенного в 1997 году студией «Гибли».] и Эйдан в образе Марии-Антуанетты[6 - Мария-Антуанетта – королева Франции. После начала Французской революции была объявлена вдохновительницей контрреволюционных заговоров и интервенций. Осуждена высшим законодательным и исполнительным органом и казнена на гильотине 16 октября 1793 года.] хохотали над чем-то, что им рассказала Луиза – бабушка Ады по отцовской линии. Незнакомые мне дамы, все как одна, приветливо целовали воздух над моими щеками, а мужчины улыбались, оценивающе изучая меня с головы до ног.
Кратко побеседовав со всеми знакомыми и не очень гостями, я направилась к панорамному бару, заказала себе «Банановый дайкири» и с облегчением плюхнулась на мини-диван. Через некоторое время ко мне с обеих сторон подсели близнецы, сжав меня между собой своими бедрами. Я вытащила бирюзовый зонтик из коктейля, допила его одним глотком и приготовилась.
– Классная шляпа, – сказал один из них.
– Благодарю.
После перелета у меня совершенно не было никакого настроения наряжаться в фем-версию Капитана Джека Воробья как я изначально задумывала, но потом все-таки передумала. В основном конечно из-за того, что мне хотелось пофорсить в настоящей кожаной шляпе и умопомрачительных ковбойских сапогах.
– А сапоги… – Другой стукнул носком своих начищенных до блеска туфель по моему сапогу: – Просто песня. – Он переложил в левую руку апельсиновый фруктовый лед, а правую закинул на спинку диванчика.
Несмотря на то, что мы находились на крыше по которой разгуливал прохладный ночной ветерок, мне вдруг стало невыносимо жарко.
– Правда, что ты будешь работать у нас? – спросил, нахмурившись, первый, встречая меня холодным взглядом своих голубых глаз.
Они казались абсолютно одинаковыми в своих брюках, облегающих их бедра и белых рубашках с одинаково закатанными рукавами. Во взгляде того, что был с мороженым – горела искорка, в то время как другой выглядел более серьезным.
– Вроде как да.
Чуть ранее, когда я стояла, опершись руками о стеклянные перила и любовалась как солнце заходило за горизонт, окрашивая небо над океаном в пурпурные полосы, ко мне подошла Магдалена.
– Всегда хотела жить в месте, подобном этому, – сказала я и мы продолжили молча стоять еще некоторое время, любуясь открывающимся с крыши видом.
– Так оставайся, – сказала она. Я подумала, что это шутка, но она вдруг серьезно добавила: – Нам как раз требуется сотрудник на ночную должность. Не переживай, – добавила Магдалена, улыбнувшись, – там нет ничего сложного.
– Звучит очень заманчиво, но я не могу. Мне совершенно нечем платить за жилье.
– Мы поселим тебя в один из общих женских номеров. Всего двадцать процентов из твоей зарплаты автоматически будет уходить на оплату занимаемого места, остальное в твоем распоряжении.
– Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Всего несколько дней назад я взяла академический отпуск на последнем курсе учебы, потому что поняла, что мне необходимо сделать паузу. Чтобы понять, чего я на самом деле хочу от жизни и перестать наконец метаться туда-сюда, пытаясь поймать нужное мне направление в жизни.
Мне нужно взять себя в руки. Я с ужасом поняла, что по сравнению с подавляющим большинством окружающих меня сверстников – я зря трачу свое время. Мне было необходимо куда-то уехать, чтобы снова обрести мотивацию.
И вот уже сегодня я прилетела в Испанию, в роскошный городок Сан-Себастьян и, буквально перекинувшись парой фраз с главной управляющей отеля, практически получила работу и жилье. За то короткое время, что я была здесь, у меня создалось впечатление, что жизнь здесь текла спокойнее и легче, и что все здесь были счастливы и беззаботны, будто бы переживали из-за проблем намного меньше людей из других мест.
Вот, казалось бы: все так удачно складывается, но я все равно не чувствую себя довольной.
Не только Джаки меня не узнавала, я сама себя не узнавала. В последнее время мир кажется мне кораблем, забитым сумасшедшими людьми. На этом корабле нет никаких правил, все выглядит неправильным, и я не могу найти в нем значимого места.
Чем бы я не занималась, я ничего не чувствую. Где бы я не находилась, меня тянет куда-то еще. И в последнее время мне все чаще кажется, что я занимаю чужое место. Проживаю чужую жизнь. Занимаюсь чужими делами. Вот делаю я что-то, а потом думаю: зачем делаю? Для чего? Да и хотела ли вообще? Ответ чаще «нет». Я наблюдаю за другими: они постоянно чем-то интересуются, порхают от одной навязчивой идеи к другой, вот и я, глядя на них, боясь чего-то не успеть в своей жизни, упустить шанс, возможность – хватаюсь то за одно, то за другое. Но все это не приносит мне ничего, кроме раздражения, скуки и в конечном итоге усталости. И вновь апатия. Вновь лихорадочный поиск неизвестно чего. И снова полнейшее разочарование.
Я не могу понять, когда я перестала ощущать эту детскую непредвзятость и воодушевление из-за самых простых вещей. Когда я стала такой измученной и жалкой? Внутри меня все устало, будто мне не двадцать один, а что-то между «слегка за шестьдесят» и старческим маразмом. Я постоянно напоминаю себе, что жизнь в любой может стать намного хуже и что нужно чаще радоваться простым вещам. «Быть в моменте» как это сейчас часто говорят. Но это слабо помогает. Да, на некоторое время я прекращаю ныть и самоубиваться, но ровно до тех пор, пока безразличие ко всему происходящему не овладеет мной целиком.
Замкнутый лабиринт из которого нет выхода.
Да и не все ли равно где я проведу этот год? В Кембридже или тут, в этом сказочно-красивом городе, где, возможно, моя мятущаяся душа наконец найдет ответы на множество вопросов?
Я бы никогда не простила себе, упусти я такой шанс.
– По рукам.
Шаловливые пальцы того, что с мороженым, принялись теребить прядь моих волос и кажется он даже не отдавал себе в этом отчета.
Всякий раз, когда кто-то начинает производить какие-то манипуляции с моим телом, будь то даже простое поглаживание руки, это вводит меня в состояние покоя и приятной сонливости. Раньше я даже просила кого-то из подруг изрисовать мне руки или ноги. У меня была фантастически огромная упаковка гелиевых разноцветных ручек с блестками и мне нравилась прохлада чернил, когда их стержни касались моей кожи. Но всем быстро это дело надоедало. Кроме Кая. Тот это дело обожал. Изрисовывал меня черти чем, а однажды летом, пока я загорала, исписал всю мою спину и ноги картинками из «Камасутры», а на следующий день у меня были соревнования по плаванию. Я была готова его утопить. И я имею в виду именно это.
– О чем замечталась? – спросил тот, что грыз деревянную палочку от мороженого.
– Что? – непонимающе переспросила я.
– У тебя такое выражение на лице. Мечтательное. Вот я и спрашиваю, о чем мечтаешь?
– О том, как однажды я встану с кровати, хрустя своими костями, подковыляю к зеркалу, надену очки, гляну на свои обвисшие сиси и морщинистое, покрытое старческими пятнами лицо, прокручу в усохшем мозгу кусочки воспоминаний, улыбнусь своему отражению широкой, беззубой улыбкой и скажу: «Жизнь удалась!»
– Было бы чему обвисать, – сказал другой, медленно обводя взглядом помещение, будто стараясь зацепиться за что-то взглядом.
Я подалась вперед, похлопав ладонями по их бедрам.
– Мальчуки?, – сказала я, поднимаясь с диванчика.
– Ты куда?
– На поиски интереса, который я полностью к вам потеряла.
Глава 4
Мы все сидели за своими столиками, образующими по форме растянутую букву «Y».
– Может сыграем в прятки? – предложил один из близнецов.
– Где? – спросила Магдалена.
– У нас в распоряжении целый пустующий этаж, – подсказал ее второй сын.
На протяжении всего вечера я гадала, кто из этих двух негодяев проник сегодня к нам с Джаки в номер и каждый раз неизменно ловила себя на мысли «а не все ли равно?» На какой-то промежуток времени я забывала о них, но потом все вновь повторялось. Один раз я даже порывалась подойти и спросить напрямую, но вовремя осеклась. «Хорошо. Предположим, я узнала. И что дальше?» – задалась я вопросом, гоняя во рту кубик льда из очередного коктейля.
Размышляя над предложением, Магдалена отправила в рот шпажку с какой-то белой и очень нежной на вкус рыбой с оливками и лимоном.
– А почему бы и нет?
– Так, ребятки, я – пас, – предупредила Луиза. Она надела темные очки и сунула незажженную сигарету в рот.
