скачать книгу бесплатно
– Ммм… Дальше? – старший медленно отвел взгляд от пылающих дров, словно вспоминая что-то, и заговорил: – Дальше, Ванька, как у людей и случается, ему не поверили. Обвинили в трусости, наклеили ярлык чокнутого, намекали всякий раз на его извращенное воображение. Совсем загнобили парня. Через полгода Кравцов не выдержал. Выклянчил оружие у главы стрельцов и отправился в лес со словами: «Я вам докажу! Слышите?! Докажу, что не трус!» Вообще… Стыдно бывает за людей. За их озлобленность, неверие, которое в презрение переходит. Ведь именно оно человека и уничтожает. Терзает, подтачивает, сводит с ума… Дозорные на башнях слышали потом выстрелы в лесу, но оттуда Егор так и не вернулся. Ни сразу, ни потом – день, два, три спустя.
– Так что же, его так и бросили? – Ванька удивленно округлил глаза.
– Бросили, да. А смысл искать ненормального, который самовольно ушел смерти искать?
– Но это неправильно! – мальчишка серьезно нахмурил брови. – Как же так?
– Неправильно, да, – согласился Николай и вновь уткнулся взглядом в тлеющие в бочке угли. – Но очень трудно поверить человеку, который рассказывает такие вещи. Что бы за двадцать лет ни случилось, а даже ядерная война не заставит человека верить, как говорится, ближнему своему. В общем, через некоторое время со стороны леса начали раздаваться крики. Не то на вой они походили, не то на истеричный смех, а не то на вопль, который хрен пойми кто вообще издавать смог бы. И громко так… Жутко. Страх в городе поселился. Что-то ужасное появилось около деревни. Затаившееся и пугающее уже одними слухами о нем.
– И что, нельзя было ничего сделать?
– Отчего же? Можно. Трое добровольцев вызвались прочесать лес. Среди них был отец Ярослава. И опять дозорные беспорядочные выстрелы и крики слушали, прям кровь в жилах стыла, говорят, но никто так и не вернулся обратно. После этого отправляли в лес группу стрельцов, но ничего не нашли. Ни тел мертвых, ни следов чудовища. Словно все четверо сквозь землю провалились. Только крики эти ужасные с тех пор прекратились. Как будто ценой своих жизней бойцы уничтожили и того – другого.
– Страшно-то как… – прошептал Ванька.
– Еще бы, – хмыкнул Палыч, – но это еще не все. Где-то год назад дозорные, что в этой башне ночами бдели, начали рассказывать о фигуре, которая в свете молний на самом краю леса появляется. Не двигается, молчит, темная, как тень, за нашим домом как бы наблюдает. И теперь люди вконец испугались ходить к лесу и в его окрестности. Ремонтная бригада ходит на плотину в сопровождении группы бойцов, делая большой крюк в обход.
– Стемнело, – тихо проговорил Яр. – Вон огни зажглись на периметре.
– И то правда! – согласился мужчина. – А ну, сын, бегом домой! А то в следующий раз с мамкой пойдешь.
– Да ну на фиг! – протянул возмущенно паренек. – За курами и кроликами дерьмо убирать?
– Ну-ка, не ругаться! – нахмурил брови отчим и, хлопнув пацана пониже спины, негромко рявкнул: – Живо домой!
– Да бегу-бегу! – бросил на ходу Ванька, потом остановился на верхней ступеньке винтовой лестницы и обратился к Яросу: – Ах, да! Забыл! Тебя Варька просила после смены к ней забежать.
Яр покраснел. На бледной коже в одно мгновение появились красные пятна. И он, не отворачиваясь от бойницы, бросил назад:
– Хорошо, мелочь, приду!
– Сам ты… – обиженно пролепетал Ванька и метнулся вниз по лестнице. Палыч лишь глубоко вздохнул, искоса глядя на Яроса.
***
– Палыч, а ты правда думаешь, что эту темную фигуру видели дозорные? Я вот уже полгода с тобой здесь, и – ничего подозрительного…
– Не знаю, Яр. Врать не буду – я не видел. Но парни рассказывают.
– Может, показалось им? Ну, там, дерево какое, шибко скрюченное…
– Может, но не стольким же сразу.
Ночную тишину нарушила далекая автоматная очередь, заглушаемая воем серых падальщиков. Стрельцы прильнули к бойницам, вглядываясь в накрывшую землю тьму. Некоторое время ничего не происходило, потом первым что-то заметил Яр:
– Смотри, огонек!
– Точно, – теперь и Палыч увидел. – Сюда движется.
– Будем следить?
– Обязательно! Не то ты правил не знаешь, балбес! – впрочем, негодование мужчины было напускным. На всякий случай он начал расчехлять старенький, но еще работающий прожектор.
***
Почему, когда начинает падать снег, человеку становится теплее? Может, потому, что огромные, медленно кружащиеся снежинки вбирают в себя излишнюю влагу из перенасыщенного ею воздуха? Или потому, что во время первого снега спадает ветер, который словно успокаивается к тому времени, как сделал свою тяжелую работу – донес наконец до места наполненные водой серые тучи? Этот вопрос возникал у Игоря еще до Катастрофы, когда они с друзьями гоняли мяч во дворе собственного дома, или когда он провожал свою первую девушку по ночной аллее среди старых, на удивление разлапистых вязов, или позже, во время прогулок с широкой двухместной коляской около общежития, в котором жили после окончания военно-медицинской академии вместе с Ритой, пока не переехали в Сибирь…
Сейчас, если это и волновало его, то где-то на краю подсознания, так как Потемкину было очень даже жарко. Ольга, хоть и была худая и легкая, но, замотанная в одеяла, представляла собой довольно габаритную ношу, создавая Потемкину большие неудобства. Было тяжело, душно, пот стекал по спине мужчины, забираясь в самые недоступные места, вызывая неприятную резь и желание почесаться. Снег огромными хлопьями залеплял глаза, норовил залететь за ворот. Игорь старался придерживаться выбранного необъяснимым шестым чувством ранее направления, благо ряд сигнальных огней еле виднелся во мгле. Шарф, обмотанный вокруг лица, сбился, открыв его снегу АКСУ, хоть и прижатый тяжелым плащом к телу, натирал бок и спину, да и вещмешок из-за невозможности его поправить теперь болтался на локте и тянул левую руку вниз.
Потемкин, матюгаясь, продирался сквозь плотный кустарник, заполонивший низины. Пару раз поскользнулся, завалился со своей ношей в мокрый снег и был вынужден сделать еще несколько остановок для отдыха. Но о тварях он сейчас не беспокоился. В этих местах, в основном, обитали серые падальщики. Твари серьезные, границы своих владений охраняют не только от других видов, но и от других стай себе подобных. Так что никаких неожиданностей в ближайшее время не предвиделось. Как только снег закончился, лекарю пришлось идти уже по скользкой траве, так как он растаял и быстро напитал землю водой.
И часа через три, преодолев около пяти километров, Игорь присел передохнуть метрах в трехстах от конечной цели. Ольга все еще была без сознания, а поселение, стоявшее на пути, обозначалось чередой не очень ярких лампочек, развешанных по стене и служивших скорее для быстрого обнаружения возможных незваных гостей, нежели для их отпугивания. Игорь не сомневался, что его уже давно ждут – фонарик, прыгающий в темноте, заметен издалека, но темные бойницы пока были пусты и не выдавали хозяев. Вполне понятно. Потемкин на их месте тоже не спешил бы показываться первому встречному. Особенно ночью. Но выхода не было. Состояние девушки ухудшалось, ей срочно нужны тепло и покой, которые Игорь никак не мог обеспечить в поле. Ждать до утра означало обречь человека на смерть.
– Ну, что? – пробормотал Потемкин, поднимаясь, и обращаясь к бессознательной Ольге. – Осталось чуть-чуть. Пойдем к свету. Посмотрим, куда он нас приведет. Только бы не во тьму…
Он поднял девушку и медленно зашагал вперед, стараясь держаться вдоль поваленного местами забора, огораживающего участок пустой земли. Видимо, здесь что-то выращивают во время короткого, всего в месяц, лета. Слева темнел небольшой лесок. Руки немели от тяжести ноши, а фонарик, до сих пор исправно светивший, начал тускнеть. Игорь постучал по нему. Свет вспыхнул с новой силой. Но, когда мужчина в очередной раз посмотрел в сторону леса, то замер. Луч выхватил из мрака стоящую меж стволов скрюченную фигуру. Потемкин даже не сразу сообразил, что его так поразило в этом странном силуэте. Это был не человек, но все же существо стояло на двух ногах! Ни одна из известных лекарю тварей этого не могла. Кроме того, с могучего торса чудовища свисало какое-то тряпье. И этот факт вызывал еще большее недоумение.
В голове Игоря лихорадочно закружились мысли, нагнетаемые медленно растекающимся по телу и сковывающим его страхом. Оно и понятно – не каждый день встретишь неизвестную тварь, которую еще и неясно, как убить. А тут и ночь к тому же.
Пока он опускал девушку на землю, чтобы прицелиться, странного существа и след простыл. Лекарь в нерешительности посветил по сторонам, пытаясь обнаружить существо, но безрезультатно. Тихо и незаметно оно растворилось в ночном лесу.
Фонарик заморгал вновь, и Игорь, более не мешкая, подхватил Ольгу и пошел дальше, но уже с большей осторожностью. Все чаще поглядывая на лес: не скрывается ли там неслышная тень, с пугающей настойчивостью преследующая мужчину? И он уже готов был расслабиться и списать исчезновение твари на ее трусость, как в луче света вновь возник этот странный силуэт. Но чуть ближе.
Игорь замер, ожидая от монстра каких-нибудь действий, потом медленно, не сводя с него глаз, попытался положить Ольгу на землю, чтобы достать автомат, скрытый под плащом, и на секунду отвлекся. Когда он вновь взглянул в сторону чудовища – никого там и в помине не было.
Странная игра. Можно даже сказать, страшная. Игорь никогда не слышал о тварях, стоящих на задних лапах, укрывающихся неким подобием одежды и играющих со своими жертвами.
В этот раз он медленно пошел к лесу. Туда, где существо недавно стояло, по-видимому, изучая Игоря. Сильно мешал снег, да еще фонарик опять попытался отключиться, оставляя хозяина в полной темноте, наедине с неведомым и страшным созданием. Только не сейчас. Света огней периметра явно не хватало, чтобы что-то различить во мраке, хотя городская стена была не так уж и далеко. Всего каких-то сто метров оставалось до ее ближайшей башни, в основании которой темнела дверь.
Бешено билось сердце, отдаваясь стуком в ушах, заглушая все остальные незначительные звуки. Шорох слева – нет, показалось. Или существо настолько быстрое, что трудно уследить за ним человеку с более медленной, по сравнению с чудовищем, реакцией. Так. Дальше. Вот, вроде, слева тень мелькнула. Поворот – никого. Да что же за тварь-то такая?
Фонарик погас совсем. Потемкин лихорадочно стал стучать по нему, пытаясь реанимировать.
Когда луч снова вспыхнул, Игорь застыл. ОНО уже было рядом. Прямо напротив, всего лишь в каком-то шаге, своей верхней лапой отводя ствол автомата в сторону. Игорь попытался направить АКСУ на тварь, но не тут-то было. Монстр, стоящий на задних лапах, не прилагая никаких усилий, плавно уводил ствол от себя, наклоняя нечеловеческую морду к лицу Потемкина. Тот инстинктивно подался назад, но существо легко потянуло его обратно, приближаясь.
За несколько секунд лекарь успел рассмотреть тварь во всех подробностях, благо фонарь светил прямо на нее.
Полностью черные, блестящие глаза, не мигая, вперились в Игоря. Такая же черная матовая кожа, казалось, поглощала падающий на нее свет и вроде бы состояла из мелких чешуек. В целом лицо походило на человеческое, но лишь слегка. Слишком широкие скулы, слишком большие, без век, глаза, искривленный в ухмылке рот и скошенный вниз подбородок. Нос, если и был, то словно растворился в лице, превратившись в две узкие щелочки. Вместо волос и ушей – короткие, но острые иглы, которые едва заметно шевелились.
Некоторое время существо молча вглядывалось в глаза Игоря, затем низким голосом неожиданно прошептало, коверкая звуки:
– Помоги… Убей! – после чего выбросило вперед вторую лапу-руку и схватило Потемкина за шею.
Игорь почувствовал, что его отрывают от земли, сдавливая горло с огромной силой, намертво перекрыв доступ воздуха. Он отчаянно замахал свободной рукой и ногами, стараясь достать тварь. Но хватка оказалась настолько сильной, что все его удары для существа были жалкими толчками или похлопываниями.
Когда в глазах уже начало стремительно темнеть, Игорь непроизвольно вдавил спусковой крючок. Лапа сразу отпустила, позволив Потемкину рухнуть на мокрую траву, с жадностью глотать воздух и тыкать автоматом в разные стороны, ожидая, пока восстановится зрение. Существо, по всей видимости, знало, что такое оружие, поэтому и ретировалось с первыми выстрелами.
Несколько секунд спустя по туманной темной округе прокатился рев. То ли тварь все же задело автоматной очередью, то ли по каким-то другим причинам, но она явно злилась. Зрение достаточно быстро вернулось, и Игорь, тяжело дыша, озирался с поднятым автоматом. Картинка перед глазами слегка расплывалась, смерть явно была рядом, поэтому нужно было сделать над собой усилие и сконцентрироваться. Необходимо выстоять, выжить.
Рев справа, фырканье, топот, потом снова рев – уже слева. Игорю приходилось быстро поворачиваться, пытаясь поймать тварь в прицел. Но у него это плохо выходило, лишь краем зрения иногда удавалось зацепить жуткого монстра, а уж о том, чтобы прицелиться, и речи не было.
И вдруг в один миг все остановились. И тварь, и Игорь. Фонарный луч выхватил из тьмы кошмарное существо, застывшее над беззащитной Ольгой. Холодные щупальца страха обвили Потемкина, связывая суставы и сковывая движения. Стрелять нельзя, тем более очередью. Можно попасть в девушку. А сменить режим стрельбы и снова прицелиться – слишком долго. Ольгу от смерти отделяли считанные секунды.
Как в замедленной съемке, лекарь наблюдал за тварью. Как она понюхала жертву, как приподнялась над телом, обнажив острые зубы, как…
Внезапно на ближней башне вспыхнул прожектор. Его мощности хватило на сотню метров от стены и оказалось достаточно, чтобы захватить врасплох монстра, заставить его зажмуриться и застыть. Потом с легким свистом что-то пронеслось в темноте, и плечо существа пронзила стрела. Тварь удивленно уставилась на торчащую из плеча деревяшку. Еще раз свистнуло, и следующая стрела впилась в грудь. От такой наглости существо взревело, попыталось вырвать инородные предметы из тела, но лишь обломало тонкие древки, после чего, бросив Ольгу, рванулось к стене, за один прыжок покрывая не меньше трех метров.
Стрелы же летели одна за другой, и Игорь восхитился меткостью стрелка. Лишь одна, скользнув по черной спине, отскочила, не причинив вреда твари. Тут же к ним присоединился механический лязг «калаша», одиночными выстрелами вспарывающий ночную тишину. Чудовище замедлилось. Недолго думая, Игорь тоже переключил свой АКСУ на одиночные, прицелился и выстрелил в спину удаляющейся твари. Существо, потеряв цель, завертелось на месте, не понимая, куда метнуться, чтобы уничтожить хоть одного врага. Эта заминка и стала его погибелью. Некоторое время оно сопротивлялось, пока силы, выпитые пулями и стрелами, разрывающими тело, не покинули его совсем. Тварь рухнула в снег, издав напоследок совсем по-человечески тоскливый рев, от которого у Игоря мурашки побежали по спине.
Все стихло и замерло. Только крупные хлопья снега кружились в свете прожектора, засыпая землю. Потемкин еще несколько минут стоял в оцепенении, опустив автомат и потирая шею, пока со стороны башни не раздался мужской голос. Лекарь слегка вздрогнул.
– Эй! Мужик! Ты меня слышишь? – Игорь кивнул. Притворяться не было никакого смысла. Лекарь у этих невидимых защитников стены, как на ладони, и, если им что-то не понравится, через секунду такая же стрела пронзит и тело мужчины. И Потемкин сомневался, что у него здоровья больше, чем у твари, так долго продержавшейся после полученных ран. – Тогда хватай свой сверток, и дуй сюда. К башне.
***
– Ну, вот он я! – крикнул Потемкин вверх, в темнеющие бойницы сторожевой башни. Лекарь несколько минут назад подошел и ждал возле клепаной чугунной двери, открывающейся изнутри. Она все еще была заперта. Когда терпение начало иссякать, Игорь напомнил о себе.
– Видим. Жди, – последовал короткий ответ. – Как будет доложено Воеводе, за тобой выйдут.
– Да можете не торопиться, – проговорил Игорь с досадой в голосе. Ему было жаль времени, уходящего впустую. Но тут он с интересом оглянулся. Само провидение давало ему возможность остаться наедине с телом неведомого чудовища. Без лишних глаз, ушей, без всякого надзора, что всегда удобно.
Игорь посадил возле каменной ниши Ольгу, плотно завернув ее в размотавшиеся за время похода одеяла, и подошел к телу твари, находящемуся метрах в десяти от стены. Мужчина осмотрел его повторно, стараясь отмечать детали, которые в пылу схватки не бросились в глаза.
Строение тела, как у человека! Только, если можно так выразиться, гораздо мощнее. Это Игорь ощутил не только на своей шее, но и рассматривая рельеф расслабленных смертью твари мышц. И еще одна деталь вызвала недоумение лекаря – изорванная в клочья, грязная одежда, что была на чудовище. Этот факт пугал больше всего остального, как и единственные его слова: «Помоги… Убей!»
Над этим стоило подумать, но именно сейчас ничего путного в голову не приходило.
Потемкин еще несколько секунд молча осматривал тело, пока его взгляд не наткнулся на клочок бумаги, торчащий из кармана рваных штанов. Мужчина нагнулся и выудил оттуда находку, но рассмотреть не успел, поспешив спрятать. Дверь сзади заскрипела, и громкий, властный голос скомандовал лекарю:
– А ну, отойди от него! И руки держи на виду, – из дверного проема высыпали бойцы с «калашами» наперевес, в форме черного цвета и штурмовых касках – и где, интересно, нарыли? Они окружили Игоря. Следом вышел низенький, толстый мужчина в папахе и овчинном тулупе и огляделся.
– Что с ней? – мотнул он головой в сторону девушки.
– Больна. Лечить надо, – ответил Игорь.
– Ее и тело твари в лазарет, – тут же распорядился толстяк, – а этого – за решетку. Днем разберемся. Не хватало нам еще тут лазутчиков под утро.
– Но… – попытался протестовать Потемкин, когда его руки скрутили за спиной, стащили войлочный плащ, скрывающий оружие, после чего, обыскав, разоружили и повели внутрь крепости. Хорошо, что на смятый грязный клочок, выуженный из кармана твари, никто не обратил внимания.
Глава 3
Записка
– Смотри-ка, шельмы! Адовы мопсы как чуют, что здесь что-то нехорошее происходит – так и тянет их на запах крови! – Ярос было задремал, пригревшись у костра, когда восклицание Выдренкова вырвало его из цепких оков сонного забытья. – А ну-ка, Яр, шмальни по ним стрелой, а то огнестрел жалко, когда еще ходка к войсковой части будет…
Юноша нехотя поднялся, стряхивая с себя оцепенение и поднимая тяжелые веки. Ему совершенно не хотелось сейчас гонять по прилегающей территории серых падальщиков, которых местные жители окрестили «адовыми мопсами» за их чертовски упрямый характер. Если этой твари что-то понадобится, то она будет этого добиваться, пока не умрет или не заполучит то, что хочет.
Яр быстро окинул взглядом стаю привлеченных кровью падальщиков, которые в охотничьем азарте метались под стенами Юрьева, затем спокойно достал стрелу, натянул тетиву тугого лука и выстрелил. Тварь пригвоздило к земле, раздался короткий хрип. Еще две стрелы – столько мертвых «мопсов» понадобилось, чтобы стая снова осознала всю опасность приближения к этим высоким каменным стенам. Только тогда звери, недовольно рыча, пустились прочь от города.
– Всегда любил смотреть, как ты работаешь! – восхищенно заметил Николай Павлович, похлопав юношу по плечу. – Ни одного лишнего движения. Все четко и быстро. Тихая, острая смерть…
– Палыч, может, тебе тоже попробовать? Пару недель на стрельбище, и будет получаться, – Яр с легкой улыбкой протянул товарищу лук, но тот замахал руками, потом прижал к груди «калаш» и замотал головой.
– Не! Это не мое. Да и старый я для всего этого раритета. Вот АК-74У – другое дело… Прижал к плечу, нажал спусковой крючок… Автома-а-атика!
– А когда патроны кончатся? – еще шире улыбнулся юноша.
– Рожок сменю, – уверенно заговорил Николай Павлович, – другой патронами набью…
– Не, – прервал Яр. Лицо юноши стало серьезным, взгляд светло-голубых глаз – острым. – Ты не понял. Когда совсем патроны кончатся и брать их будет негде?
– Знаешь, – чуть помедлив, ответил мужчина, – я надеюсь, что до этого времени не доживу.
– А как же дети? – Ярос чувствовал жестокость своих вопросов, но ничего с собой поделать не мог. Невысказанная правда со временем накапливается, и люди перестают замечать ее, продолжая наслаждаться какой-то иллюзорной, будто сказочной жизнью. – Ну да, не твои же.
– Прекрати, – прошептал Выдренков. – Ты прекрасно знаешь, что я их люблю и буду защищать до последнего патрона.
– Да. Знаю.
– Тогда давай замнем этот разговор. Лучше скажи, что ты намерен делать?
– В каком смысле? – Яр не понял намека и вопросительно уставился на Палыча.
– В смысле Варьки.
Юноша покраснел. На бледной матовой коже запылал румянец. Даже несведущему в их делах наблюдателю сразу стало бы ясно, что парень испытывает к девушке, а уж Николай Павлович и так все знал. Не один месяц мужчина наблюдал, как восемнадцатилетний юноша смотрит на расцветающую семнадцатилетнюю девушку. Тот глаз с нее не сводил. Искал любую возможность попасть в дом к Выдренковым. Смущался, краснел, боялся разговора с Варей.
– В том смысле, что зря ты все это затеял. Любовь с ней, я имею в виду.
– И ничего не затеял! – вспыхнул парень, отворачиваясь к бойницам, выходящим во внутренний двор. – Ничего ты не понимаешь, Палыч. Давай лучше о страннике поговорим.
– Поговорим еще, поговорим, – Выдренков, устраиваясь у костра на соломенном мешке, сменил тон на доброжелательный. – Только ты не уходи от ответа. Я же другом твоего отца был. И думаешь, мне все равно, как ты сам мучаешься и как мучают тебя все вокруг из-за этих твоих шишек роговых на голове… – Рука отвернувшегося к бойницам Яроса непроизвольно потянулась к шапке, скрывающей его проблему, но Николай продолжил: – Да не снимай ты ее. Видел. Много раз видел, да и от людей ты ничего не спрячешь. Все тайны тут же расползаются, как ужи в болоте. А ты еще с Варькой решил спутаться! Совсем дурак!
– Ну, а что такого? – Яр с вызовом повернулся. Глаза горели, а губы были обиженно сжаты. – Она красивая! Она добрая, она… Она… Она твоя приемная дочь, наконец! Я не понимаю, почему ты против.
– Именно потому, что она моя дочь, я и против! Пойми же, что кроме красоты и твоей слепой влюбленности, вас ничто не объединяет! Разве еще ее желание покрутить перед вами, балбесами, хвостом, как лиса, и стравить друг с другом глупых пацанов!
– Я не глупый! – казалось, Ярос сейчас задымится. Кожа покрылась красными пятнами, кулаки сжались, а губы задрожали.
– О! – развел руки Выдренков. – Ну, конечно! Как я мог забыть? Бакалавр математических наук в пятой степени! Мало того, что ты глупый, так еще и слепой! Не видишь очевидного – что она крутит с сынком Воеводы!
– Что? – Яр аж затрясся. – Это неправда! Зачем ты мне это говоришь?
– Да чтобы тебя, дурака, избавить от очередной напасти! – рявкнул вдруг Палыч. – Или ты думаешь, что Митяй оставит вас с Варькой в покое? Тем более, если она сама, как лиса, юлит меж вами?
Ярос сник. Он молча подошел костру и уселся на соломенный тюк. Некоторое время тупо смотрел на языки пламени, а затем заглянул в глаза Николаю.
– Что же мне делать, Палыч? А ежели я ее это… – парень замялся, пытаясь объяснить. – Ну, вдруг я ее действительно люблю? Как мне не дать охмурить Варю этому уроду?
