Печальный клёкот журавлей

Александр Харипанчук

Печальный клёкот журавлей

Скоротечность века.

Вот ещё один день отправляем к истокам,

Скоротечностью века пугая себя.

Разделив свою жизнь по периодам, срокам,

Всё грустим, опечалившись, тихо скорбя.

Для чего нам печаль? Может, просто погода

Навевает ненужную сердцу тоску.

Может быть, сплошь дожди, и не то время года.

Как узнать, что претит в этот час старику?

С каждым годом всё тоньше внутри ощущенья,

А навеянный возрастом мрачен сюжет.

Вверх дымят и трещат, догорая, поленья,

Но горячей стихии давно уже нет.

Пусть не будет, и ладно, не в этом проблема.

Нет желанья творить, строить планы, спешить.

Конструктивной становится реже дилемма.

Много ложного в формах: «Как всё объяснить?»

Всё проходит, течёт, к окончанью стремится,

Оставляя потомкам чуть видимый след.

Нет других объяснений, нельзя не смириться:

Нашу жизнь ― не понять, суета из сует.

Зачем?

Всё лезу вверх я по холмам,

Ищу свою вершину.

Ворчу: ходил бы по лугам,

Не гнул напрасно спину.

Зачем рву жилы на руках

И ноги сбил до крови?

Порою слёзы на щеках ―

От боли хмурю брови.

К чему потуги на излом,

Душа вся в рваных ранах?

Зачем шёл к цели напролом,

Скитался в океанах?

Чуть успокоил сам себя,

Но разум что-то злится.

Стою в раздумьях, мысль дробя,

И, кажется, всё снится…

Идут дожди, с утра хандра ―

Паршивая примета.

Остыл порядком жар костра,

Почти вся песня спета.

Промчалась жизнь, как яркий сон ―

С годами не поспоришь.

Сейчас несёмся под уклон,

Судьбу не объегоришь.

Не хватает настроенья.

К чему снится дождь ночами,

Нервы стуком теребит?

Чаще, ближе к нам печали,

А вот радость ― дефицит.

Не хватает настроенья,

Кто забрал его, унёс?

Жду, пожду я утешенья,

Выливая уйму слёз.

Не погода виновата,

Не она нам сердце рвёт.

Мысль гнетущая чревата,

Нами вертит, вдаль зовёт.

Что зовёт ― здесь всё понятно:

Скучно ей со стариком.

Сверху небо необъятно,

Сад и речка за окном.

Солнце светит, землю греет,

Что неймётся ей в душе?

Май пришёл, сад зеленеет,

Птичьи трели в камыше.

Не хватает позитива,

Оптимизма и добра.

Нет по жизни норматива,

Да к тому же жизнь ― искра.

Непредсказуемость

Непредсказуемость судьбы

По-человечески тревожит:

«Познать бы суть, но мы слабы»,―

Реальность цифрами итожит.

Всё прибавляем по чуть-чуть,

По единичке с каждым годом.

Нам некогда передохнуть,

Идём вперёд порой и бродом.

Живём, не думая, зачем,

В цивилизации прогресса,

В миру сложнейших, тонких схем,

В век нервных импульсов и стресса.

Не зная истинных вещей:

Не всем они в мозги приходят.

Ругаем в старости врачей,

И мысли в тридевять уводят.

Но всё ж живём, привыкли, чай,

Судьбу ругая, обнимаем.

Порой сорвёмся невзначай,

Потом, остыв, переживаем.

Откуда мы?

Откуда мы, земляне, появились,

И с каких пор Земля ― наш отчий дом?

На много рас в итоге разделились,

Заимствуя космический геном.

Остались лишь во снах воспоминанья

О тех просторах Млечного Пути,

Где за туманностью есть мирозданья,

Куда визит уже не нанести.

Проходит адаптация веками,

Сформировался новый генофонд.

Обзавелись невольными грехами,

Скорбим порой, смотря за горизонт.

Прошли мы от пещер до небоскрёбов,

Мораль людей менялась сотни раз.

Узнали к горю фактор изотопов,

Инертность тел, и тяготенье масс.

Так и живём, разглядывая небо,

Ища свою галактику в выси.

Не верим в эту сказку явно, слепо,

Но так щемит порой ― хоть голоси!

Что есть жизнь.

Где-то там, далеко, было синее небо,

И бескрайнее поле под ветром играло волной.

Мы с отрочества чаяли, верили слепо,

Что родились в любимой семье под счастливой звездой.

Может, это и так, но родные пенаты,

Обучив, проводили из детства, открыв двери в свет.

Были в юности грозы, дожди и раскаты.

Был и ясный, желанный, чудесный на небе рассвет.

Что есть жизнь человека в созвездии Млечном?

Зорь красивых момент да прекрасный к концу дня закат.

В пониманьях у нас мысли были о вечном,

А сейчас, в дни рождения, круглые даты страшат.

Перешли из мечтателей мы в реалисты.

Планы завтрашних дней вдруг становятся нам ни к чему.

Неужели мы здесь были просто туристы

И так долго блуждали, ища свою сущность в дыму?

Очищаемся, может, кому-то в угоду.

Свыше дан для людей срок свой грех до конца искупить.

Подчиняемся слепо условному коду,

Понимая, за всё в нашей жизни придётся платить.

Расстроен ум.

Расстроился: устал вникать,

Искать своё предназначенье,

Огонь из искры высекать

И натыкаться на сомненья.

В век озадаченных страстей

Предположения вздыхают.

Аспекты взглядов и идей,

Мелькнув на миг, в безбрежность тают.

Есть смысл желанье расспросить

И получить на всё ответы.

Пытаемся определить,

Но зашифрованы сюжеты.

Видать, не нужно сердце рвать,

Свой ум задачей напрягая,

И постараться факт принять,

Деянья с грёзами сплетая.

Дождёмся света и тепла:

Смурное время нас печалит.

Да, жизнь порой не весела –

Всё норовит больней ужалить.

Вздохнёт душа, как только день

Развеет серые туманы.

Пройти бы нам ещё сажень,

Внесённую сегодня в планы.

С утра заря позолотит

Верхушки сосен и округу.

Берёзы листик задрожит,

И всё опять пойдёт по кругу.

Жаркое солнце нагрело округу.

Пылкое солнце нагрело округу,

Воздух как будто огнём накалён.

Мысли все наши толкают к досугу,

День перегрет, от жары потрясён.

Заволокло поволокой низину,

Зной разыгрался в полуденный час.

С тонких кустов сдуло вниз паутину,

Цвет ковыля изменил свой окрас.

Жухлость травы пока мало заметна,

Парятся в поле с утра косари.

Тяжек их труд, целина беспросветна,

Трудно косить от зари до зари.

День на исходе, сгустилась истома,

Солнце склонилось почти до земли.

Яркость заката до боли знакома,

Будто сто тысяч свечей подожгли.

После трудов, раскалённой погоды,

Вечером телу свежо и легко.

Засеребрились звездой небосводы,

Робко мерцают и так далеко.

Так и сидел бы в природном блаженстве,

Вдаль устремив свой волнующий взгляд,

В пристальной позе, в послушном смиренстве,

Словно свершая духовный обряд.

Уставший день затих.

Ну вот, опять закат, уходит день от нас.

Смеркается, на улице прохлада.

Ещё не так темно, но серым стал окрас,

Сплелись и потемнели стёжки сада.

Не передумать нам те мысли, что с утра

Вдаль улетали, снова возвращались,

Надоедали долго, так же как вчера,

О жизни в пояснениях нуждались.

Рассудком видим, понимаем, но спешим,

Свой здравый ум трудиться заставляем.

Торопимся всегда, безудержно летим,

Ну, а зачем ― скорей всего, не знаем.

Когда же серый дым незнания уйдёт,

Поднимется наверх, открыв просторы?

Быть может, мир тогда нас сильно увлечёт,

Расширив всем большие кругозоры.

Нас неизведанность волнует с детских лет ―

Искали долго камень философский.

Истёк уже почти наш жизненный бюджет,

Характер мягким стал и не бойцовский.

Уставший день затих, изрядно потускнел,

И ночь, сгустившись, лунный свет бросает.

Ещё на сутки возраст тихо постарел

И безвозвратно в завтра уплывает.

Чудесен в полдник антураж.

Чудесен в полдень антураж,

Рисунок душу услаждает.

Хорош, красив простой пейзаж ―

Живой природе подражает.

Набросок выполнен с руки,

Наполнен чёткостью деталей.

Воздушны облака, легки,

Уходят ввысь по вертикали.

Там вдалеке желтеет рожь,

Пшеница рядом с тёмным лесом.

На речке стайкой молодёжь:

Кто у воды, кто под навесом.

Луга, коровы и пастух

С кнутом в соломенной панаме.

Помощник ― пёс, мал, вислоух,

Красуется на панораме.

И даже стайку воробьёв

Отметил явственно художник.

Здесь красота родных краёв,

А человек её заложник.

Синеет небо на холсте,

И наяву дождём пахнуло.

Вдруг ливнем с неба на листе

Картину в омут затянуло.

Невзгода. Шутка автора.

Замочила нас невзгода,

Приплыла с дождями хмарь.

Много дней шумит природа,

Изменяя календарь.

Заартачилась погода,

Мгла похожа на туман.

От восхода до захода

Орошает горожан.

Распоясались циклоны,

Страсти видим из окна.

Переполнены затоны,

По реке бежит волна.

Ливнем хлещет на прохожих,

Льёт который час подряд.

Ждём, пождём мы дней погожих,

Но тут вдруг грозы разряд.

По дороге вниз пучина,

Наподобие ручья.

Закрутила, как турбина,

Нет спокойного житья.

Естество свой план диктует,

Компенсирует тепло.

Климат норму согласует ―

Будет ясно и светло.

Лето ― время увлечений,

Каждым часом дорожим.

Но в период наводнений

Проявляется экстрим.

Ожидаем проясненья,

Солнца с раннего утра.

Дал бы Бог нам всем терпенья,

Счастья в жизни и добра.

Предназначения.

У каждого своё предназначенье,

Помеченное загодя чертой.

Стремление, как бурное теченье,

Подстёгнуто из юности мечтой.

Под старость лет аспект сформировали,

Но до конца не видим свой удел.

От этого, наверно, все печали

И сожаления, что есть пробел.

Не замечаем мы часы, минуты,

Лишь зеркала реальность выдают.

Начертанные загодя маршруты

Нас по дороге к истине ведут.

В век недовольства и больших амбиций

Уму неймётся, душу теребит.

Хитрец извне всё ищет инвестиций

И, не стесняясь, как и все, грешит.

Замучившись, ждём ясные ответы,

Смотря наверх, в космическую даль.

Свет сменит тьму, затем опять рассветы,

Июль придёт, за ним сентябрь, февраль.

Последний час прописан, неизбежен,

Но суть вещей не знаем наперёд.

Мир разный: то спокоен, безмятежен,

А может быть, совсем наоборот.

Воспоминания.

Среди задумчивых дубрав

Дух романтический витает.

Мой ум, решимость оседлав,

Собраться с мыслью помогает.

Отрочеством он возбуждён,

Ему неймётся, полон страсти.

До исступленья доведён,

Любовью рвётся он на части.

Ах, молодость, тебе ль не знать

Щемящий душу трепет томный.

Как целый день переживать

И ждать, робея, вечер тёмный.

Так хочется успех предречь,

Подняться вместе на вершины.

И дал бы Бог – это сберечь,

Постигнув всей любви глубины.

Характер ― отраженье чувств,

Процесс неистовых страданий,

Клубок запутанных безумств

Из несравненных сочетаний.

Ну а сейчас, под шум берёз,

В тени от лунного сиянья,

Мы умиляемся до слёз,

Как будто в первое свиданье.

Всю ночь на лавочке в саду,

Зарю с волнением встречаем.

В душе порыв достать звезду ―

Жаль, Млечный Путь недосягаем.

Величие Российского народа.

Величие российского народа ―

Не в мести и не в каре над врагом.

Предложенная новая метода

Послужит многим странам образцом.

Менталитет, традиции и нравы

Веками соблюдаются внутри.

Не может быть другого у державы,

Где в сказках с малых лет ― богатыри.

Трудна дорога к праведным поступкам,

Коварны страны около границ.

Берут за горло, клонят всех к уступкам,

Разводят лживо сотней небылиц.

Европа с англосаксами сплотилась,

Творится чёрт-те что за рубежом.

В Россию своей челюстью вцепилась,

Грозятся термоядерным концом.

Как объяснить вам, наглые соседи,

Что русские не любят отступать?

А вам, виконты, лорды, сэры, леди,

Пора пришла законный факт признать.

В России все такими народились,

Свята для них родимая земля.

Ни перед кем позорно не склонились,

Пощады всепокорнейше моля.

Ну а сейчас, в кровавую годину,

Народ, сплотившись, защитит страну.

Благословит на подвиги дружину

И не допустит страшную войну.

Помолятся, надежду призывая,

Попросят покровительства небес.

Дорога пусть для них будет прямая,

В дальнейшем ― возрожденье и прогресс.

Неясен помысел небес.

Слаб человек, греховен его путь,

Но есть запрос к величию и страсти.

Пытается планиду обмануть,

И хочется ему безмерной власти.

Период пребыванья на земле

Несёт в себе одни предположенья.

В начале ― радость жизни в новизне,

Потом ― гнетущие внутри сомненья.

Открыта книга жизни для людей,

Отмечены штрихами годовщины.

И очень жаль, что скоротечность дней

Нельзя продлить концепцией доктрины.

Способность понимать и трактовать

Всех из пещер вселила в небоскрёбы,

И научила тайны раскрывать,

Не отучила лишь от дикой злобы.

Так и живёт, довольствуясь собой,

Но иногда душа вдруг пищи просит.

Нахлынет боль мятежною волной,

И наземь, как ненужный камень, бросит.

Эпилог

Неясен помысел небес,

Как ни смотри, не видно сути.

Жизнь ставит постановки пьес,

Где на подмостках в масках люди.

Тревоги, на душе тревоги.

Человек, ты не создан для счастья,

Лишь тревоги внутри естества.

Да, щемящие душу ненастья

Рвут на части печаль торжества.

Радость есть, но она лишь на время,

В основном грусть раздумий внутри.

Тяжело непомерностью бремя,

От заката саднит до зари.

Мир загадочен, полон страданий;

Чтобы выжить, придумали труд.

Для тенденций и вечных исканий

До краёв наполняем сосуд.

Поиск истин ― дискретность процессов,

И по сути конфузит людей,

Переживших немало эксцессов,

Испытавших так много страстей.

Дух в сомненьях ночами и днями.

Мир глобален, а мы в нём ― песок.

Ощущаем себя здесь гостями,

Проживая отмеренный срок.

Отдаляясь от мира молчаньем,

Утешая уставшую мысль,

Поднапряг я свой ум пониманьем,

Но всё тщетно, таинственен смысл.

День клонится к закату.

День слегка потускнел, охлаждая прохладой округу.

Солнца круг опустился, как будто ушёл отдыхать.

Наконец всё затихло, народ, отдаваясь досугу,

Всё старался крутившую мысль в голове удержать.

Мысль о завтрашнем дне и о том, что нас ждёт на дороге,

По которой немного, быть может, осталось идти.

Знаменательной дате, извечном с собой диалоге

И о том, что туда ничего нам нельзя унести.

Средь окутанных дрёмой теней сущность действия просит.

Ум ей дерзко твердит: «Ночь пройдёт, не оставит следа».

И внушает: «Остынь, суета лишь заботы подбросит,

Пусть под старость событий ненужных грядёт череда».

Наставлениям вняв, окропляем подушку слезами.

Молим Бога о помощи ― в жизни покой обрести.

Очищаем себя каждый раз мы по вере постами,

Потаённо прося свою грешную душу спасти.

Завсегда человек по натуре своей был пытливым.

Много раз задавал с любопытством вопрос небесам.

Но тот мир, где живём, оказался на деле фальшивым,

Сдан на откуп внаём богачам, хитрецам и лжецам.

Своих не забудет Россия устоев.

Единство народа даётся не сразу.

Вначале бунтарство, бардак и разлад.

Лишь после того, как пройдут эту фазу,

Приходит прозренье на свой постулат.

Сменились правители волей народа,

С годами светлей стал намеченный путь.

Но так потрепала дождями невзгода,

Что долго ещё пришлось спину всем гнуть.

Отринув ненужное ― лживые нормы,

Те нормы, что им прививали извне,

С трудом пережив девяностых реформы,

Остались с проблемами наедине.

Мучительно долог был путь к исцеленью,

Раздор и ошибки мешали идти.

Но все негативы сошли к завершенью,

Мир верит России, ей с миром цвести.

Не просто всё в жизни: война, боль, утраты.

Дух бранного поля об этом твердит.

Здесь пули свистят, дико рвутся снаряды,

И бабка с косою наносит визит.

Помолимся тихо, помянем героев.

Когда-то всем войнам приходит конец.

Своих не забудет Россия устоев,

А праведность делу подскажет Творец.

Приоткрою закрытую дверь.

Приоткрою закрытую дверь,

Загляну за порог, на дорогу.

Вдалеке лишь туман, как кисель, ―

Вызывает на сердце тревогу.

Занеможилось, сыро, дожди,

На душе как-то всё неспокойно.

Всё хорошее ― там, позади,

Осознали подспудно, невольно.

Слепо верили, что впереди

Есть вершины, да бризы морские.

Подняв головы, мы посреди,

Не как все, а немножко другие.

Чуть смелее, находчивей, злей,

Не страшились крутого заноса.

Не боялись больших скоростей ―

Всё казалось, не будет износа.

Время шло, всё как будто вчера:

Босиком по жнивью, в стопах ― с болью.

А внутри полыхала искра

С чувством странным и тягой к раздолью.

Пролетели, уплыли с водой

Все те дни, по которым тоскуем.

Улетучился детский покой.

Заунывный стал век, предсказуем.

Кто же мы?

Жизнь идёт, увеличив масштаб,

Наплодилась народная масса.

Люд земной по душевности слаб,

Разных мнений, религий и класса.

Человеческий конгломерат,

Из веков поднимаясь, вздыхает.

Не решил здесь проблемы догмат,

Видно, жить он не всем помогает.

Разделили культурой народ,

Для чего, почему ― непонятно.

Странен к данной затее подход,

Объясненье учёных невнятно.

Может, с разных вселенских планет

Заселили на Землю пришельцев?

Посылали на труд много лет:

Камнетёсов, рабов, земледельцев…

Кто же мы и какой злой судьбой

Занесло из космической дали?

Обрести здесь пытались покой,

Получилось: лишь только страдали.

Ну а вдруг нам родная Земля?

Что изменится для человека?

Курс не сменится у корабля,

Как всегда, до скончания века.

Ковыли.

Ковыли на буграх, ковыли,

Воздух жаркий легонько колышут.

Мысли в детство с утра увлекли,

Буйством красок в сознании пышут.

Луг зарделся от ярких лучей,

Многотравье кругом поражает.

Да, природа намного мудрей:

Не советует жить, наблюдает.

Человеческий менталитет,

Склад ума, совокупность морали,

Нарисуют под старость портрет,

Скажут: обществом сформировали.

Достоверность разумных идей

Не изменит природных моментов.

Наплодится лишь рой бунтарей

От бессмысленных экспериментов.

Соизмерить извечную суть

Общей мерой нам не удаётся.

Не дано также вглубь заглянуть,

Хотя, ох, как порою неймётся!

Так проходят за веком века,

Много знаем о всём, но не точно.

Тайна, видно, в разы велика,

И разгадка для нас долгосрочна.

Отцвело наше лето.

Отцвело наше лето, трава пожелтела,

Майской яркости красок приходит конец.

Колосятся поля, рожь, пшеница созрела ―

Скоро время уборки, волнуется жнец.

Посвежело с утра, но прохлады не видно.

Солнце сдержанно, с нежностью греет вокруг.

Поубавилось пыла, глазам миловидно,

Как кудрявится лист у берёзок-подруг.

Стаи птиц на лугах практикуют облёты,

Тренируются осенью к югу лететь.

Каждый год из птенцов формируются слёты,

Где приходится в небе в процессе взрослеть.

На реке тишина, лишь рыбак в полудрёме.

Бросил удочку рядом, видать, не клюёт.

Берег замер в обед в безмятежной истоме,

А вода всё журчит, по теченью идёт.

На полях гул комбайнов с утра и до ночи.

Тяжело на угодьях в разгаре страды.

Жарко телу до слёз, и терпеть нету мочи ―

Целый день намолоты до первой звезды.

Но пройдёт суета, ведь всё это не вечно.

Скоро будет незлобным полуденный зной.

Август ― месяц, предвестник осенний, ― беспечно

Раздаёт урожай и вселяет покой.

Жизнь идёт чередой, вереницей рассветов,

Отмеряя периоды сутью вещей.

Смотрим часто вперёд, видим тень силуэтов ―

Дальше зреть нужно чувством, и это важней.

Август месяц совсем не июль.

Август наш непохож на июль,

Нежным нравом своим восхищает.

Поволокой прозрачной, как тюль,

Утром ранним мой взгляд умиляет.

Ветерком он прохладу надул,

Поубавилось пыла и зноя,

Сверху брызгами с тучек плеснул,

Не давая уборке покоя.

По дорогам поднял тучей пыль,

По жнивью разбросал паутину,

На буграх чуть взъерошил ковыль,

Приумножил осокой низину.

Благодать! Воздух свеж и лучист,

По округе зарёю растаскан.

Бор берёзовый ярок, цветист,

Взором ранним с любовью обласкан.

Свой уход лето с трепетом ждёт,

Образ дивный отметив истомой.

Веселясь, вдруг нежданно вздохнёт,

Затуманится будничной дрёмой.

Прозаическая суть.

Затуманились мысли, всё тянет в былое.

Вспоминаются чувства в тиши вечеров.

Было время, когда-то, для нас золотое,

Хотя век, вдаль ушедший, был зол и суров.

Не страшились ненастий, мы молоды были,

Всё пытались свой путь впереди разглядеть.

Но беспечные годы даль тайной укрыли,

А прошедшее стало всё больше тускнеть.

Непритворная сила природных моментов

Раскрывает подчас неуёмность души.

Нет по жизни для счастья благих инструментов,

И разнятся во взглядах вокруг типажи.

С нетерпением ждём, вдруг откроются двери

К сложным схемам, сокрытым от массы людей.

Всё жалеем о том, что ещё не прозрели

В этом хлопотном мире и в век скоростей.

День уйдёт, как всегда, завтра ждём с нетерпеньем.

Ночи грустью безмерной, надрывно гнетут.

Часто всем недовольны, порой с раздраженьем.

Наши мысли, бунтуя, по жизни ведут.

Ушла жара.

Прикрылась негой сладостной земля.

Настало время милого угодья.

Ещё в листве берёзы, тополя,

А почва ждёт дождей для плодородья.

Хорош и светел нынче небосвод.

Пришла погода с ласковым настроем.

Прекрасен будет солнечный заход.

Ушла жара, окутанная зноем.

Сад порыжел немного, бурым стал.

Цвет листьев изменился кардинально.

Видать, осенний поступил сигнал,

Но всё законно, дивно, актуально.

Склады пустые нужно распахнуть,

Ведь август ― месяц от плодов весомый.

Стремится нынче поводом блеснуть,

Кичливый он, нам много лет знакомый.

Приятный, тёплый нынче антураж,

Чудесные моменты доживает.

Готов в дорогу жёлтый экипаж,

Поездку за ненастьем затевает.

Да, слякоть неминуемо придёт,

Пока ещё природа почивает.

Народ решил ― невзгода подождёт,

И мысленно дни лета продлевает.

Кучкуются вовсю на небе облака.

Кучкуются вовсю на небе облака,

Оттенок серый свой на тёмный променяли.