скачать книгу бесплатно
– Я – британский подданный. Но мои родители были русскими. Я назван в честь русского деда. Питер по-русски звучит как Пётр.
– Вы хорошо знаете русский язык?
– Можно так сказать. – Помолчав, глянул на нее с полным добродушием. – Достоевского читал в оригинале.
– Достоевского?.. – Она силилась вспомнить. – Это писатель?
– Да. Весьма известный за пределами России.
Она пожала плечами.
– Я такого не знаю.
Питер удивился: Достоевский вышел из моды? Но не стал ничего более спрашивать. Боялся проявить нетактичность. В конце концов, не каждый любит серьезную литературу.
– А книги остались? – спросил он.
– Да.
– Я имею в виду обычные книги, из бумаги.
– Остались. Есть любители читать по-старому, держа в руках раскрытую книгу, пальцами перелистывая страницы. Но такие книги весьма дорого стоят. Гораздо дешевле купить электронную книгу. При этом нет необходимости самому читать ее. Можно включить озвучивание, медленное или быстрое. Но даже такие книги менее популярны по сравнению с объемными видеофильмами.
Это было ему знакомо. Телевизор начал вытеснять книги еще в конце двадцатого века, а потом к нему добавился Интернет, породивший людей, живущих в виртуальном пространстве, но серьезную литературу не читающих даже в электронном виде. Большинство предпочитало развлечения всему остальному. Беспокоясь о нравственных устоях, британское правительство финансировало показ вечерами по основным телеканалам просветительских фильмов и передач. Это были отменные фильмы и совсем не скучные телепередачи. В Британии хоть что-то делалось, а в России, насколько знал Питер, телевидение только развлекало… Он тревожно глянул на доктора Андерсон.
– А что произошло с Россией?
– Такая территория существует.
Непонятное слово резануло ухо.
– Территория?! Что значит… «территория»? А государство такое есть?
– У нас теперь нет государств. Есть самоуправляемые территории.
– Великобритания тоже самоуправляемая территория?
– Да, конечно.
– И Франция?
– Разумеется.
– А Россия? Она не распалась? Там дела шли не очень хорошо перед тем, как я попал в переделку. Существовала опасность катастрофы.
– Так оно и произошло. Там был серьезный кризис, Россия распалась на несколько частей. Пришлось вводить международные силы для поддержания порядка. Но в последние лет сорок там все нормально. Стабильность и процветание, как и в остальных частях Земного шара. Есть самоуправляемая территория Россия, есть самоуправляемая территория Сибирь, есть самоуправляемая территория Дальний Восток.
Все это было странно слышать – самоуправляемые территории, новые границы. Что осталось? Питер глянул на доктора Андерсон.
– Вы не скажете, на каком языке разговаривают жители этих территорий?
– Всемирный язык – английский, – как нечто само собой разумеющееся пояснила она. – Вместе с тем, на территориях используется в качестве второго местный язык. В России и в Сибири это русский язык, а на Дальнем Востоке – китайский.
«Господи, там китайцы, – мелькнуло у Питера. – А что же с их громадной страной?»
– Китай тоже самоуправляемая территория?
– Там, где было государство Китай, сейчас несколько самоуправляемых территорий. Кажется, пять или шесть.
– Тайвань – одна из них?
– Да… Кстати, вы можете не беспокоиться насчет русского языка. Он весьма распространен в Западной Европе. В качестве третьего языка, а кое-где – и в качестве второго.
Питер с удивлением глянул на нее. Как это понимать?
– Вначале много русских приехало сюда из стран Балтии, где к ним относились не очень хорошо из-за оккупации этих стран Советским Союзом, а потом была большая волна эмиграции из России, когда там начались кризисные явления. Так что в Западной Европе давно живет много ваших соотечественников. Они стали ее неотъемлемой частью.
– Их нормально восприняли? – аккуратно поинтересовался Питер.
– Вполне. На многих территориях русские помогли сохранить перевес христианского населения по отношению к мусульманскому. Тогда оно возрастало слишком быстро и при этом плохо интегрировалось в европейскую культуру Такой поворот разговора не мог не заинтересовать Питера. Провал политики мультикультурализма признали в Германии и Франции еще тогда, пятьдесят лет назад. Но куда больше тревожил мусульманский экстремизм, который в начале века угрожал Великобритании, как и другим странам Западной Европы. А в России страшные теракты случались чересчур часто.
– Значит, удалось наладить диалог между культурами?
– Удалось.
– А мусульманский экстремизм, который всерьез проявил себя в начале века?
– Мы уже более тридцати лет не знаем этой проблемы.
– Как же она была решена?
– Насколько я знаю, несколькими путями. Удалось взять под контроль источники, из которых финансировалась деятельность радикальных мусульманских организаций. Кроме того, международные силы блокировали незаконные поставки радикалам оружия и боеприпасов. Прежде всего, из России. Но не только. Наконец, были уничтожены все лидеры, выступавшие за продолжение террора. Одновременно предпринимались усилия по улучшению социальной обстановки в бедных мусульманских странах.
– Разумные меры, – признал Питер.
– Да и население этих стран в какой-то момент устало от исламских радикалов: от постоянного насилия, от взрывов, которые они устраивали, от кровавых разборок между шиитами и суннитами. В результате экстремизм отступил. Хотя времени потребовалось много.
Питер был доволен таким исходом. Через секунду он вновь оживился.
– А русская православная церковь? Она пошла на сотрудничество с католической?
Ее лицо выразило сдержанное недоумение:
– Разве она отказывалась?.. Мне об этом не известно.
Похоже, такой проблемы теперь не существовало.
– А экономический кризис? Он разразился во второй половине две тысячи восьмого и фактически не закончился до того, как меня… ранили. С ним удалось справиться?
– Кризисы в экономике были и позже. До тех пор, пока не появилось Всемирное правительство. Процессы глобализации требовали этого. Единая в масштабах Земли экономика должна действовать по единым законам и регулироваться из одного центра.
Как сильно изменился мир. Сколько всего успело произойти.
– Давно существует Всемирное правительство?
– Более тридцати лет.
– И как оно избирается?
– Всеобщим голосованием. Раз в четыре года.
– Министры представляют какие-то всемирные партии?
– Нет. Таких у нас не существует. Партии давно потеряли свое значение. Они еще действуют в пределах некоторых территорий. Но большой роли не играют.
«Этого следовало ожидать, – заключил Питер.
– Ничего удивительного». Уже тогда, в начале века, партии всё более превращались из инструмента представительства интересов граждан в некие самодостаточные организации, позволяющие делать карьеру тем, для кого политика стала ремеслом.
– А кто руководит территориями?
– Органы самоуправления.
Он покосился на Линду.
– А этот… Зайдель, он министр Всемирного правительства?
– Да.
Питер сдержанно улыбнулся.
– Я, признаться, до сего момента не понимал, какого правительства он министр. Занятная личность… – Чуть позже лицо его посерьезнело. – Хотелось бы вот еще что выяснить: тогда, в начале века, все большей проблемой становилось безудержное потребительство, которое началось в Северной Америке, а потом захватило значительную часть жителей Земли. Проблема вовсе не в том, что это было не слишком… интеллектуальное существование: жить только для того, чтобы потреблять. Дело в другом – всё более распространялся стиль жизни, который ресурсы Земли никак не могли обеспечить. Хорошие вещи выкидывали не потому, что они испортились, а потому, что вышли из моды. Но зачем выкидывать мобильный телефон, куртку или туфли только потому, что видом они не совсем походят на рекламную картинку?
– Это ушло в прошлое, – все тем же ровным голосом принялась объяснять доктор Андерсон. – Общество серьезно изменилось в тридцатые годы. Мы перешли на концепцию разумной достаточности. Сейчас не принято иметь помногу одних и тех же вещей. Не принято выбрасывать вещи и устройства, пока они нормально выполняют свои функции. Если что-то может быть в общественном пользовании, то это находится в общественном пользовании. То есть разумное сочетание удовлетворения потребностей и экономии ресурсов.
Да, мир изменился очень сильно. И, похоже, в лучшую сторону. А Виктория? Где она? Чем занята? Есть ли у нее семья? Дети? «А ведь ее дети – мои внуки, – с каким-то детским удивлением подумал Питер. – Им, наверно, уже за двадцать. Подумать только – у меня могут быть взрослые внуки…»
Его мечтательная улыбка озадачила Линду:
– Вы что-то вспомнили?
– У меня могут быть взрослые внуки, – несколько смущенно проговорил он. – Понимаете, я не ощущаю, что прошло полвека. Мне странно, что им может быть больше двадцати лет.
Он все-таки устал. Прикрыл на время глаза.
– Хотите отдохнуть?
– Да, немного, – сознался он.
– Я вас на время оставлю.
Поднявшись, она плавно прошла к выходу. Питер заснул сразу после того, как закрылась дверь за доктором Андерсон.
Глава 2
Его разбудили негромкие звуки. Доктор Кацав и доктор Ашруни готовили к работе прибор, тот самый, который уже применяли. Вновь была снята пижама. Облегающие накладки охватили ноги выше и ниже колен. Потом – руки выше и ниже локтей. Он почувствовал уже знакомое покалывание.
– Повышаю интенсивность, – сообщил доктор Кацав.
Питера опять мучила щекотка в мышцах. И опять он терпел. На этот раз процедура продолжалась дольше, чем прежде.
– Как вы себя чувствуете? – осведомился Кацав, едва накладки были сняты.
– Нормально, – с легкостью ответил Питер. – Когда я смогу ходить?
– Через два или три дня. Если все пойдет так, как мы рассчитываем.
Ему казалось, два-три дня – чересчур много. Как выдержать столько? Им владело нетерпеливое желание поскорее покинуть эту палату, вторгнуться в большой мир, тот, который он совсем не знал, но страстно хотел узнать.
– Может быть, мне самому потренироваться? – Он смотрел на доктора Кацава с надеждой.
– В этом нет необходимости. Процедуры достаточно эффективны. Отдыхайте. Доктор Андерсон скоро придет.
Он вовсе не нуждался в докторе Андерсон. Ему хотелось побыть одному, поразмышлять о важных для него вещах. Как это – перенестись во времени? Он перенесся. На пятьдесят лет вперед. Правда, не в машине времени. Которой, скорее всего, и быть не может. Какая разница. Все эти годы как бы не существуют для него. Пронеслись незаметно. Теперь он в ином времени. Иная жизнь – там, за пределами этой палаты, этого здания. Иные люди. Самое удивительное было в том, что он мог коснуться этой жизни, выйти за пределы этого здания, узнать этих людей, то, как и чем они живут.
Дверь пропустила в палату доктора Андерсон. Высокая женщина, двигавшаяся плавно и с достоинством, вновь появилась передним. Продолговатое, аккуратное лицо излучало приветливость.
– Как вы себя чувствуете, господин Морефф?
– Хорошо, – бодро ответил он, потом сдержанно усмехнулся. – Насколько это возможно в моем положении… Госпожа Андерсон, скажите, насколько нынешняя жизнь отличается от той, которая была пятьдесят лет назад? Я не про технику. Я про жизнь обычного человека. Чем он сейчас живет?
Глянув на него внимательными глазами, она села на стул.
– В этом вопросе я вижу ваши опасения перед тем миром, с которым вам предстоит познакомиться, – сколь тактична была ее интонация. – Уверяю вас, люди не изменились за прошедшие полвека. Их волнует всё то же, что и раньше.
Взгляд Питера наполнился озорством.
– Жажда власти, денег, славы?
Легкая улыбка скользнула по ее лицу.
– Для кого-то – да. Но большинство хочет жить нормальной жизнью: иметь работу, семью. Ни в чем не испытывать нужды. Интересно проводить свободное время.
Питер смотрел на нее с некоторым сомнением.
– А что изменилось? К чему вы меня должны готовить?
– Изменился ритм жизни, объем информации, с которым сталкивается современный человек. Нагрузки сейчас более высокие, чем в ваше время.
