скачать книгу бесплатно
Ольга отчетливо видит это последнее мгновение камерами ложи. Там еще не поняли, что именно произошло, не все даже осознали опасность, и только несколько управленцев готовы сорваться с места, расталкивая охранников, официанток и приглашенных знаменитостей. Привычный пейзаж с серебряной лентой ускорителей застилает вспышка на тридцать пятой отметке, кажется, кто-то кричит, а девушка на троне по-прежнему сжимает бокал шампанского и смотрит на махину контейнера, что черной тенью застилает весь мир в высоких окнах. Контакт.
– Господи Боже ты мой! Смотрите! – Соседка по рабочей станции указывает на вершину горы, что исчезает в могучем взрыве. Ядро сносит плоскую верхушку вместе с обзорной площадкой и вспомогательными помещениями, вулкан раскалывается до основания, через секунду к ним приходит сейсмический удар.
– Надо, надо что-то сделать, надо доложить… Надо куда-то доложить!
– Ты права, надо доложить, – Ольга спокойно отвечает растерянной соседке, ребром ладони проломив ей шейные позвонки. И пока еще датчики контроля жизнеобеспечения не подтвердили смерть оператора, она уже входит под ее именем в директорию станции дальней связи.
– Всем, всем, всем! Внимание всем, кто меня слышит, внимание всем! Валькирия пала, я подтверждаю падение! Начинайте немедленно, Валькирия пала! Я достала её!
ГЛАВА 4: СОБЫТИЕ, КОТОРОЕ НИКТО НЕ ЗАМЕТИЛ
Дистанционный подрыв снаряда в пятистах метрах по правому борту. Удар. Большая часть осколков проходит по касательной, отскочив от бронепояса, и все же дыр они наделали изрядно, в которые с воем и грохотом устремляются остатки атмосферы. Где-то позади, вспыхивает и тут же гаснет пожар, но Ольгу это не волнует. Ее волнует сигнал тревоги системы жизнеобеспечения соседнего скафандра – раны Андрея оказались сильнее, чем она думала. А еще больше волнуют показания последнего уцелевшего радара обзора задней полусферы. Теперь ясно, почему нет второго удара, что должен был стать решающим.
– Готов – налетел на мину, бандит! По крайней мере, семь прямых попаданий!
– Дистанция?
– Сто пятьдесят, и нарастает! Все, он отстал, двигателю конец…
Совсем недавно их новый корабль обладал отличным набором навигационного оборудования, радаров и средств связи. Но сначала абордаж, а затем два подряд боя на близкой дистанции стали фатальными для большинства приборов. Телескопы разбиты, радарные решетки порваны в клочья, антенны сорвало. И все же, тех скудных средств наблюдения, что у них остались, достаточно для подтверждения простого и понятного факта – отчаянный маневр Андрея удался. Эсминец Тартара, что висел у них на хвосте, на полной скорости выскочил на минное поле, потерял при взрыве оба мотора и теперь уже не сможет их преследовать, может только стрелять вслед. В противном случае их уже брали бы на абордаж.
– Все, мы вышли из зоны поражения.
Разбитый враг остается висеть в пустоте, еще какое-то время безрезультатно растрачивая снаряды. Обширная минно-торпедная позиция позади, впереди чистая пустота до самого солнца. Они покидают окрестности Венеры.
– Общая диагностика. Общая диагностика!
Стандартный нейроинтерфейс отказывается работать, и приказы надо отдавать по старинке, голосом. Но зычный командирский рев больше не помогает, и Ольге приходится сорвать крышку контрольного щита, и самой лезть внутрь десятком зондов, пытаясь выяснить степень повреждений и ответить на самый главный сейчас вопрос – сможет ли трофейный кораблик продолжать путешествие. Кажется, сможет, малышка Мэри оказалась куда крепче, чем смотрелась вначале.
– Что у нас плохого?
– Да как обычно: двенадцать дыр в обоих бортах, крупная картечь. Третий движок разбит, второй поврежден, я вынуждена снизить мощность на две трети, иначе его сорвет с фундамента. Первый мотор в порядке, рули слушаются. Главный стыковочный узел снесло к чертовой матери, но есть вспомогательный. Топлива тридцать семь процентов, кислорода мало, баки пробиты настежь. Оба орудия и лазеры к стрельбе непригодны. Радары, телескопы, связь – все накрылось.
– Маяк?
– Работает, я его слышу. Рандеву через тридцать семь минут.
– Починить за это время что-нибудь сможешь?
– Может быть, только дай тебя сначала залатаю. Не отключайся, солдат!
Рана у пилота серьезная, но не смертельная – осколок навылет пробил левую ногу, задев коленный сустав. В обычной ситуации боевой скафандр и сам бы справился с такой неприятностью, оказав хозяину эффективную медицинскую помощь еще до заезда в военно-полевой госпиталь. Но это уже не первая рана Андрея в бесконечном последнем бою, и заряд лекарственных препаратов в аптечке почти исчерпан, равно как и запасы донорской крови. Остается последний вариант.
– Я сейчас, Андрюх, смени меня!
Сдав управление, старшина спускается в узкий трюм курьерского корабля, где раньше перевозились особо ценные грузы. Теперь тут пусто, нет даже воздуха, который давно улетучился в пробоины. Только решетчатый пол, дырявые стены и реанимационная капсула последней модели с одним-единственным пассажиром внутри.
– Ну, здравствуй…
Ольга опускается на колени перед израненным телом старого человека в капсуле.
– Ну, здравствуй, товарищ…
***
– Пожалуйста, сформулируй свой вопрос максимально четко и корректно, я не хочу быть понятым неправильно, недопонимание сейчас никому не нужно…
Ольга берет короткую паузу на размышление, ей тоже сейчас требуется все возможное понимание.
– Вопрос – каковы шансы на успех восстания в случае оперативного уничтожения цели номер один. И есть ли хоть какие-нибудь шансы на успех, если операция сорвется, и цель номер один не будет уничтожена?
Старшина, да и все остальные, ждут мгновенного ответа. Но мозг Большевика отвечает им лишь через девяносто секунд, астрономический срок в его системе подсчета времени. Может быть, это девяносто тысячелетий, что электронный мудрец взвешивал все варианты. Или девяносто триллионов лет, кто знает. Невообразимый срок, отведенный на решение одной конкретной задачи. А может быть, Ильич просто не хочет отвечать, ибо ему не нравится перспектива добровольно взять на себя такую ответственность.
– Ответ на первый вопрос – умеренно положительный. Своевременная ликвидация Дженны Донован вот единственная реальная возможность успеха нашей акции. Сможем это сделать, сможем ее убить, причем убить быстро, фактически мгновенно – мы имеем очень хорошие шансы на успех восстания, сильно больше десяти процентов, может быть, даже пятнадцать. Разумеется, при условии, что все остальные компоненты будут к тому времени готовы и сработают как полагается. Ликвидация Комиссара должна стать той единственно возможной искрой, что зажжет фитиль и подорвет нашу бомбу.
– А если искры не будет? Если нам не удастся ликвидировать Комиссара – тогда есть хоть какие-нибудь шансы на успех?
– С математической точки зрения, шансы есть. Где-то в районе миллионной доли процента. То есть, по факту, шансов на успех в случае провала покушения у нас никаких. Если по итогам акции Дженна Донован останется живой и сохранит способность командовать – тогда всем нам проще сразу будет выбросить белый флаг, писать чистосердечное и сухари сушить.
***
Где-то далеко за кормой, на венерианской орбите, в районе гигантских верфей и заводов, там еще вспыхивают выстрелы, там их товарищи продолжают бой. У них нет шансов, но всем понятно, что они будут стоять до последнего снаряда. Все равно, в плен мятежников брать никто не будет, соответствующий приказ уже отдан. Но это позади, а впереди наскоро залатанный Ольгой радар сигнализирует о приближении крупного объекта – еще один разбитый корабль, еще один мертвый свидетель проигранного сражения. Впрочем, насчет мертвого девушка погорячилась: темные ряды иллюминаторов и порталы главного поста периодически озаряются вспышками выстрелов и лазерной плети.
– Заходи с правого борта, второй аварийный шлюз!
Потрепанная Мэри Сью плохо слушается рулей, а Ольга никогда не была хорошим пилотом, и по идее, сейчас Андрей должен стоять у штурвала. Но он стоит в шлюзовом отсеке, в наспех отремонтированном боевом скафандре, сжимая в руках автомат с единственным запасным магазином. Реанимационная капсула не успела затянуть тяжелые раны, как ему снова надо драться, и старшина благодарна напарнику за молчаливую готовность спокойно делать свое дело во что бы то ни стало.
– Пять секунд!
Вспышки выстрелов продолжаются, впрочем, это единственные признаки активность на борту погибшего корабля. Двигатели разбиты, пушки тоже, так что ни выстрелить, не увернуться от них обгоревший труп не сможет. Он даже не сможет узнать об их приближении.
– Две секунды!
Неуверенная в точности своего пилотирования, Ольга выпускает абордажные крюки, которыми предыдущие хозяева весьма предусмотрительно оснастили Мэри. Круглая шайба шлюза приближается слишком быстро, сейчас будет удар.
– Ноль!
Мэри и Аргус не стыкуются, а сталкиваются с отвратительным скрежетом, прокатившемуся по всему корпусу. Направленный взрыв выламывает шлюзовой люк внутрь мертвого корабля, и Андрей в одиночку идет на абордаж. Снова выстрелы, совсем близко, буквально за спиной, а затем, отбросив умолкший автомат, ее товарищ переходит врукопашную схватку. Ольга тем временем протягивает причальную мачту, чтобы крепче захватить врага, вонзившись в его корпус и добравшись до внешних трубопроводов. Есть контакт, и трофейное топливо вместе с кислородом начинает течь в прохудившиеся баки курьерского корабля.
– Ложись!
Где-то внутри Аргуса что-то взрывается с такой силой, что ударная волна едва не срывает стыковочное кольцо. Уцелевшие счетчики Гейгера фиксируют резкий выброс гамма-излучения, защитный контур реактора доживает свои последние минуты.
– Андрей, быстрее!
– Мы идем, готовься рубить концы!
Дульные вспышки приближаются, оставшийся в центральных отсеках воздух рвется в пробоины, реактивным потоком закручивая Аргус по продольной оси вместе с Мэри Сью. Красный сигнал, кто-то проник в шлюз с ответным визитом вежливости. Ольга выхватывает пистолет и стреляет через плечо в ворвавшегося противника, боевого кальмара последнего образца, на ее счастье, и так уже тяжело поврежденного и лишившегося стволов. Потеря огнестрельного оружия не останавливает робота: несмотря на град пуль, он рвется убить пилота, и удар металлического щупальца едва не раскалывает ей шлем.
Стечкин умолкает, второй удар кальмара должен быть смертельным, но старшине удается левой рукой схватить лезвие, что направлено ей в сердце. Поняв свою ошибку, кальмар перемещается на стены и потолок, намереваясь напасть сверху и свернуть шею врагу. Лезвие уже рассекло тяжелую перчатку и начинает резать на части титановые пальцы, когда Ольге удается перезарядить и снова начать палить бронебойными в упор. Кальмара отбрасывает к переборке, и старшина, по-прежнему удерживая лезвие искалеченной ладонью, ударом ноги прижимает голову робота к стене и всаживает в нее весь магазин, разорвав в клочья.
– Выкуси, гнида!
Сбросив с себя конвульсирующий труп кальмара, Воронова возвращается к панели управления, по счастью, пережившей атаку стального убийцы. Управление им скоро понадобится, ибо уровень радиации вырос в пять раз с момента атаки, атомное сердце разбитого корабля на пороге необратимости.
– Мы здесь, отчаливай!
Если сейчас на борт Мэри ворвется враг, то ей нечем будет ответить. Но это не враги, а Киров, несущий на плечах кого-то из наших. Затем она видит Винсента и еще бойцов его команды.
– Уходим!
Взрыв пироболтов сбрасывает стыковочное кольцо, курьер отваливается от горящего и разваливающегося Аргуса, постепенно набирая скорость.
– Держись!
Трофейное топливо наконец-то нормально запитало их единственный рабочий мотор, и Мэри выстреливает вперед, уходя из белой вспышки ядерного пламени, что стирает Аргус вместе с большим квадрантом пустоты.
– Хорошо сделано. Лови координаты, подруга, вот следующая точка…
Новый курс уводит их в сторону от трассы к какому-то другому малому объекту. Так и есть, еще один разбитый корабль с отключенными маяками.
– Десять минут, я подберу его через десять минут.
Убедившись, что Мэри Сью пережила очередное приключение, Ольга идет навстречу товарищам, им всем нужна срочная помощь инженера. А еще им нужна помощь врача, но врачей среди них нет.
– Привет, сестренка.
Винсент обнимает ее левой рукой, ибо правая у него оторвана выше локтя. При нем трое живых и двое мертвых. Все, кто остался из отряда в двадцать семь человек.
– Андрей, Ольга – спасибо, что подобрали. У вас, как я вижу, тоже было весело?
– Ага, счастья и радости выше крыши. Так же, как у всех с того момента, как Колоссаль взлетела на воздух.
– Нет, ребят, тут вы ошибаетесь. У вас там, внизу, все сразу пошло наперекосяк. А вот у нас в начале дела шли по графику и с малыми потерями. Все было хорошо первые минут десять, может, пятнадцать, короче, до тех пор, пока мы не узнали, что вся наша операция бессмысленна. Есть какие-нибудь мысли насчет того, как так вышло? Мне было бы очень интересно выслушать любые ваши соображения.
Ольге нечего ответить на вопрос боевого товарища. Хотя, если бы могла, она бы отдала все на свете за этот ответ, все, включая собственную жизнь. Все взамен на один-единственный ответ. Но ответа нет.
– Я не знаю, Винс, просто не знаю…
***
– Это точно не лучший план, который можно было бы придумать. Проблема в том, что лучшего плана здесь нет, и просто не может быть. И мы беремся уничтожить Дженну не потому, что это наилучший вариант. А потому что ничего другого нам уже не остается, все другие альтернативы еще хуже. – Изложив сей неприятный факт, Ольга Воронова обводит взглядом своих товарищей, собравшихся в кают-компании Большевика, и продолжает тихим, спокойным голосом.
– Вы все меня знаете. Вы знаете, что я ничего, никого и никогда не боялась, ибо простой человеческий страх недоступен для таких, как мы. Но теперь я боюсь, впервые в жизни боюсь по-настоящему. Каждая секунда приближает нас к неотвратимому, с каждой минутой у нас все меньше вероятность уцелеть. Ибо мы сидим здесь, как мыши в норах уже почти год, прячась от каждого шороха. А Дженна – она там, в центре системы, и она работает каждый день. Каждую минуту, каждую секунду Рыжая идет к своей цели.
– Мы знаем, что она сделала, и мы примерно догадываемся, как сделала. Дженна взошла на престол, дважды опрокинув старый мир при помощи двух могучих рычагов, которых зовут Гронд и Фенрис. Многие лелеют надежду, что, получив небывалую власть, госпожа Донован остановится, ибо ей просто некуда идти дальше, не осталось того, что не принадлежит и не контролируется ею. Но я намереваюсь всех еще раз расстроить – она еще не закончила. Самое интересное нас ждет впереди. Узрите…
Товарищи Ольги видят нечто небывало сокровенное – запись, сделанная ее глазами в реакторном отсеке Богемы незадолго до полного уничтожения небесного града.
– Смотрите, как она разделалась со своим последним партнером, я была там, видела. И я помню, как Белль перед смертью сказала, что работает над еще одним проектом, который так и не был вовремя завершен – она пыталась шантажировать Дженну в обмен на свою жизнь. Но Дженна не стала слушать и пустила в расход давнюю союзницу, так же, как и всех остальных. Значит, мисс Донован абсолютно уверена, что сможет закончить таинственный проект своими силами. Что там, над чем она работает?
– Я уверена, что это третий рычаг, третий переворот мира, который, судя по всему, станет последним. Дженна еще не закончила свое дело, не нанесла финальный удар. Ей мало самой большой власти в известной нам истории человечества, она хочет еще, хочет большего, и для перехода на новый уровень готовит огромный третий рычаг.
– Первые два, Гронд и Фенрис, уничтожили старый мир, забрав с собой миллиарды человеческих жизней. Что же сделает третий их брат? Очевидно, ничего хорошего. И я не советую ждать от синеглазой психопатки, что она остановится, насытившись чужой кровью и своей властью. Ей всегда будет мало власти и мало крови, я поняла это по ее глазам, в тот момент, когда она убивала Белль. Ей мало, она не остановится, пока не прикончит нас всех. Не знаю, зачем ей это нужно, но знаю, что так будет, для нее все уже решено. Времени осталось немного, самое большее лет пять, а потом все. Конец…
– Вот почему мы должны решиться на восстание, главным элементом которого станет ликвидация Дженны. И прикончить ее надо сейчас, пока у нас есть хоть какие-то силы и хоть какой-то шанс на успех. Мы должны ликвидировать Дженну любой ценой. Наше собственное выживание в процессе не имеет никакого значения. И предлагаю такой план, я отлично понимаю всю тяжесть последствий обрушения власти Верховного Комиссара. Просто альтернатива еще хуже. Мы не вольны выбирать между хорошим и плохим. Мы должны сделать выбор между плохим и очень плохим. Потому я скажу еще раз – убить ее, убить как можно скорее. Любой ценой, которая для того потребуется. Что скажете?
– Согласен, – Климов отвечает без раздумий. Владимир Ильич поддерживает его коротким кивком, корабельный компьютер тоже не находит других вариантов.
– Согласны. – Арина Родионовна озвучивает точку зрения всей колонии Виндария, говорит от лица всех свободных роботов. – Заметьте, мы предлагали это раньше других.
– Согласны, конечно, согласны, куда ж мы денемся, – Андрей отвечает за весь Красный Рассвет, ибо он теперь за командира у детей Королевы Ос. – Естественно, ее надо убить. Как, кто, где, во что нам оно встанет – неважно, главное, убить.
– Значит, решено.
***
Если на Венере произойдет что-то действительно важное, то три другие внутренние планеты узнают об этом самое большее за двадцать минут. Но у тех, что особо ждал падения Валькирии, нет этих двадцати минут. У них есть только данные визуального наблюдения, подтверждающего взрыв дипломатической ложи лагеря Колоссаль, плюс кодовый сигнал, требующий поднять по тревоге охрану на объекте. И все, ничто другое не просочилось в сеть даже на уровне слухов. Никто не знает, что Дженна Донован мертва. Никто не может ни подтвердить, ни опровергнуть отчаянный призыв Ольги.
Еще обрывки сообщений – режим общей тревоги расширяется, код красный вводят и на других объектах, самое большее через тридцать секунд вся Венера окажется на чрезвычайном положении. Чрезвычайка еще раз подтверждает тот факт, что на Колоссаль что-то произошло, но что именно – неизвестно. Тем временем все попытки взлома матрицы оканчиваются неудачей, у них по-прежнему нет возможности выйти во всемирную сеть. Нет возможности пробиться снаружи, значит, надо действовать изнутри, полагаясь на единственную точку доступа с максимальным приоритетом, что есть в их распоряжении. Может быть, есть.
Это может быть тот долгожданный успех, которого они ждали почти год. А может быть умелая провокация, за которой ждет расставленная мышеловка. Может быть все что угодно, кроме второго шанса, которого точно не будет за последней чертой.
Информационная бомба уже здесь, вот она с зажженным фитилем, готовая взорваться. Но взрывать ее надо изнутри главной сети, а туда по-прежнему нет доступа. Если Валькирия и правда пала, то уже должно было открыться окно, хоть на миллиардную долю секунды. Но могучие ледяные стены, что надежно стерегут матрицу внутренних планет, неподвижны и непоколебимы, как и прежде. И нигде не видно Фенриса, словно он и не заметил гибель своей хозяйки. Зато телескопы подтверждают, что главные силы венерианского флота так и не снялись с якорных стоянок, не объявляли боевой тревоги.
Пошла тридцатая секунда после предполагаемого падения Валькирии. Все больше факторов говорит о том, что это не провокация.
– Сброс!
Фальшивый грузовик разлетается вдребезги, и не успели еще отлететь осколки, как Большевик дает полный ход, возвещая всем и каждому о своем появлении характерным энергетическим выбросом. Рубикон перейден. И сразу же срабатывают станции предупреждения об облучении – вражеские радары уже поймали крейсер в прицел.
Теперь все их видят, невозможно не увидеть. Возвращение Большевика, да еще в самом сердце Второго Радиуса, вплотную к гигантским стапелям, не может остаться незамеченным, тут просматривается каждый кубический километр пустоты. И все же, неожиданный игрок имеет пока преимущество во внезапности, его враги еще не успели отреагировать, а он уже входит в зону эффективного огня.
Тяжелые пушки, молчавшие много месяцев, выбрасывают снаряды на максимальном заряде, что падают с неба, подобно метеоритному рою. И какой бы ни была плотной атмосферная броня Венеры, она не сможет остановить их полет к заранее выявленным целям – оборонительному рубежу главной пусковой установки.
Кратковременное зарево подтверждает стопроцентную точность попадания, они проделали в заборе дыру достаточного размера, которая будет затягиваться не меньше часа. Захваты выталкивают десантный челнок за борт, транспортные капсулы летят следом. Их встречают радары ближнего обнаружения: там, внизу, уже знают об атаке. Знают, но ничего не могут сделать: оборона Колоссаль рухнула, а большая часть офицеров погибла вместе с лагерным начальством в дипломатической ложе, где все они встречали Комиссара.
Первые капсулы вонзаются в атмосферу под максимально допустимым углом, многократно обогнав грохот собственного падения. Где-то рядом проносится снаряд, одна из батарей все же уцелела. Но ответный выстрел Большевика затыкает огневую точку до того, как они поправят прицел, а лазерная плеть на Венере никому не грозит, атмосферная броня сжирает большую часть ее энергии.
Семь секунд до точки высадки, прошли большую часть облаков. Внизу видна Колоссаль – громадные серебристые ветви ускорителей, вздымающиеся на искусственные горы. Везде красные огни – аварийная ситуация, все запуски остановлены.
Пять секунд. С этой высоты отчетливо читаются руины правительственной ложи. Да, теперь подтверждение стопроцентное, на вершине горы зияет громадный свежий кратер, кое-где в туннелях продолжаются пожары, пламя рвется из сорванных взрывом люков. Одна секунда.
Транспортные капсулы уходят вперед, освобождая боевых дронов, что сразу окатывают потоком стали и огня любой подозрительный объект. А затем и основной отряд высаживается на левой посадочной площадке, ближайшей к диспетчерскому пункту. Высаживается, и сразу вступает в бой с автоматической охраной, которой не нужны приказы погибших командиров.
Заслон сметен: боевых роботов уцелело немного, а стрелковые турели молчат, кто-то изнутри блокирует их работу. Со стороны правительственной ложи продолжаются взрывы.
Со второй попытки Андрею удается совладать с замком, и тяжелые створки тридцать седьмого шлюза откатываются в сторону. А за ними уже ждет фигура в рабочем скафандре, что стоит, приветственно подняв руку.
