banner banner banner
Вторая жена доктора Айболита
Вторая жена доктора Айболита
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Вторая жена доктора Айболита

скачать книгу бесплатно

Вторая жена доктора Айболита
Евгения Халь

Где ж ты раньше была, милая? Тебя же не любить нужно, а пить залпом, как родниковую воду. За таких, как ты, рвут кресты и душу продают сатане. Где ж ты была, моя хорошая, когда я еще не стал каменной сволочью?

Сердце выбрало ее сразу. Айболит застыл. Аж руки задрожали. Он отвернулся от пациентки, приподнял маску и тихо выдохнул. Тебе мало женщин, Айболит?

– Мне мало огня – ответило сердце.

***

Отец и мой жених всё решили без моего согласия. Я должна стать второй женой. А вторая –всегда горькая. Одно утешение: доктор с добрыми глазами, моя первая и нежданная любовь.

Вторая жена доктора Айболита

Автор: Евгения Халь

1 глава. Где ж ты раньше была, милая?

От автора: эта книга основана на реальных событиях. Двоежёнство до сих пор разрешено у некоторых народов почти официально. И один из них –горские евреи. Очень закрытая община, которая ненавидит раскрывать свои специфические секреты. Возможно, не во всех семьях так. Не спорю и никого не хочу обидеть. Но я обещала участницам этих событий написать книгу так, как мне рассказывали. Потому что эти женщины просто хотят быть услышанными и понятыми.

Все имена изменены. Совпадения случайны.

Айболит

Мужчина выбирает женщину сразу. Сам того не понимая. Вначале он еще сопротивляется, потому что мужская природа с сердцем не дружит.

– Вокруг полно телок, – говорит мужское естество.

– Их нет. Есть только одна, упрямец. И я тебе это докажу, –не соглашается сердце.

Эта девушка раскрылась перед ним, и Иван Елагин, которого еще со студенческих времен все называли Айболитом, забыл, что каждый день видит множество женщин. И что смотреть совсем не в женские лица –его работа.

Сердце выбрало эту девушку сразу. А он не принял этот выбор. Только не она! С ней точно нельзя. Тебе мало женщин, Айболит? Ты же гинеколог с многолетним стажем. А сейчас так застыл, как студент, который в первый раз увидел, откуда жизнь берет свое начало. Аж руки задрожали. Фууух! Он отвернулся от пациентки, приподнял маску за край и тихо выдохнул.

– Мне мало огня – ответило его из разбитое, но заново слепленное из осколков сердце.

Где ж ты раньше была, милая? До того, как я стал каменной сволочью? Тебя ж не любить нужно,  а пить залпом. Как водку на поминках, не закусывая. За таких, как ты, рвут кресты и душу продают сатане. Где ж ты была, моя хорошая, когда я еще всё это мог? Что ж ты мне высохшую  и обескровленную душу тупым лезвием раскромсала? У тебя же не глаза, а сотня ножевых ранений! Я в твоих глазах потерялся, как та иголка в стоге сена.

–Всё в порядке, доктор? – девушка беспокойно заерзала в кресле.

– Да, извините, –поспешно ответил он, натянул маску и повернулся к ней. – У меня в клинике уже несколько дней какая-то проблема с вентиляцией. Техники должны приехать, но они, как обычно, не торопятся.

–Да, я обратила внимание, – она прикрыла промежность юбкой. –Мне тоже как-то трудно дышать.

–Прошу прощения, Марья, вынужден… немного… вот так, –Айболит осторожно приподнял край легкой черной юбки в белый горох.

–Да-да, конечно, простите, Иван Сергеевич, –она старалась держаться непринужденно, но ее щеки пылали даже не красным, а багровым румянцем.

–Ну зачем же так официально? –улыбнулся он. – Можно просто Иван.

–Тогда и меня зовите Машей, –робко улыбнулась в ответ она. –Марья –это только для документов.

–Принято! Сейчас будет немного неприятно, совсем чуть-чуть, –он осторожно  попытался ввести детское гинекологическое зеркало, позволяющее проникнуть через отверстие в девственной плеве без ее повреждения.

Несмотря на горячие просьбы жениха Маши и ее отца, а по совместительству бывшего тестя Айболита, он не стал проводить мучительную процедуру осмотра, которая проводится пальцевым методом через прямую кишку. Детского зеркала вполне достаточно. И так понятно, что она девственница.

Маша прерывисто вздохнула, вздрогнула и сама того не осознавая намертво зажала мышцы. А черта с два пробьёшься! Уговаривать бесполезно. Попробуй попросить женщину что-нибудь сделать против ее воли и натолкнешься на еще большее сопротивление.

Айболит посмотрел на экран телевизора, висящего на стене напротив кресла. Там всегда был включен один и тот же канал – модный. Ничего так не отвлекает женщин от медицинских проблем, как рассматривание очередных находок кутюрье. По подиуму важно шествовали  модели в деревянных ящиках на голове. Отлично! Как раз то, что нужно!

–Еще немного, совсем чуть-чуть, –пробормотал Айболит. – Какие прекрасные наряды. Интересно: если я маме такой ящик закажу, она оценит?

Маша рассмеялась и немедленно расслабилась. Айболит быстро и ловко ввел зеркало.

–Вряд ли, – продолжая смеяться, ответила девушка. –Думаю, что вы надолго останетесь без маминых котлет.

–Только не котлеты! – мрачно изрек Айболит. –Это, знаете ли, нужно только начать. Сначала без котлет, потом –не дай бог –без компота. И там и до борща дойдем.

Пациентка заливисто захохотала и Айболит, пользуясь случаем, быстро вытащил зеркало.

–Ну вот, в принципе, и всё… –договорить он не успел.

–Ну как дела, доктор? –жених Маши без разрешения зашел за ширму. –Печать на месте?

Девушка сжалась и закрыла промежность руками, одновременно пытаясь натянуть юбку на разведенные в стороны колени.

–Выйдите! – резко приказал Айболит.

И так резко вскочил на ноги, загораживая собой пациентку, что опрокинул вертящийся стул. – Я не разрешал вам входить.

–Тише, Айболит. Не кипешуй! –улыбнулся жених, поднимая стул и аккуратно ставя на место. – Я должен знать, что там у нее. Это же моя.

И всё! Не моя невеста. Не моя женщина. Просто моя. Кобыла, корова, матка на ножках. Моя вещь! Всё меняется. Луну уже почти освоили. На Марс скоро полетят. А эти не изменятся никогда. Горские евреи, или джууры – так они сами себя называют –как продавали девочек из бедных семей вторыми женами в богатые семьи, так и будут продавать.

Маша… таких, как она, мужчины не забывают никогда. Что странно. Они не писанные красавицы. Не одеты в секси юбочку. Не складывают губы уточкой. Они не яркие птицы. Они – подранки. Потому и запоминаются. Каждый, кто хотя бы раз в жизни видел упавшую с неба птицу, помнит это удивление в круглых глазах-бусинках.

Она еще смотрит вверх. Она еще не понимает, что та голубая высь для нее больше недоступна. Она еще не осознала, как страшно родиться слабой и не там, где нужно. И время от времени глядя на белых лебедей, гордых своей красотой, невольно вспоминаешь ту птицу, что беспомощно била крыльями на заплёванном асфальте.

Так и эта девушка Маша. Надеется на лучшее. Робко поглядывает на купившего ее жениха. И на него самого – доброго доктора Айболита, который устроит ее жизнь наилучшим образом.

Где-то рядом будут биться в страстях ее ровесницы. Менять мужчин, плакать в подушку, задыхаться от счастья. Жить обычной женской жизнью. У нее этого не будет никогда. Потому что ее народу наплевать на двадцать первый век и полеты в космос. Как продавали девушек, как кобыл, так и продолжат продавать. Вот таких, как Маша, которым не повезло. Не родились они в семье уважаемого человека. Поэтому они – расходный материал. Ходячие инкубаторы.

–Так что, Айболит? –жених вскинул руку, поправляя часы стоимостью с новую крутую тачку. –Целка настоящая?

Айболит едва сдержался. Сейчас бы хорошим хуком справа припечатать эту наглую рожу. А потом выгнать его вон. Если бы не тесть, летел бы ты у меня, горский винторогий козёл, посвистывая дырочкой в правом боку! Целка… мерзость какая!

– Да, плева не повреждена, – сквозь зубы ответил Айболит.

Маша

Почему отец так меня позорит? Что я сделала? Мой жених Амир относится ко мне, как животному. Красивый доктор с добрыми глазами старается мне помочь. Но что он может один? Только подсластить горькую пилюлю. Всё решено без моего согласия. Я –вторая жена. А вторая –всегда горькая, как говорят у горских.

Едва ли не силой доктор вытолкал Амира из-за ширмы в кабинет, давая мне возможность одеться. Я быстро стащила новые белые носочки и попыталась натянуть колготки. Руки так дрожали, что одеться никак не получалось.

В сумочке зазвонил телефон. Я поспешно бросилась к нему. Это, наверняка, отец. Не отвечу –потом будет кричать, что не уважаю его.

–Ты еще в клинике? –отец, как обычно, не поздоровался.

–Да, я одеваюсь, папа.

–Хорошо. Уже подъезжаю. Всё в порядке?

–Нет, –очень хотелось сдержать слезы, но не получилось.

Голос прервался от рыданий.

– Перестань! – немедленно разозлился отец. –Что ты сопли распускаешь, да?

– Как я могу перестать, папа, если уже неделю чувствую себя рабыней?

Это началось в прошлую субботу с обычного теткиного бурчания. Она разбудила меня в шесть утра.

– Сколько можно спать? – тетка Раиса стащила с меня одеяло и хлопнула по попе. – Кто тебя такую замуж возьмет, Соню-засоню? Всё проспишь! Мужа, детей, жизнь вообще проспишь. Ээээ… дедей тюри кином! – она встряхнула одеяло и выругалась.

–Маму не трогайте! –от ее любимого ругательства, которое затрагивало честь моей мамы, сон улетучился сам собой.

Я вскочила и набросила халат. Что за манера у нее? Чуть что – так сразу крыть по матери?

–Как не ругать тот проклятый живот, из которого ты вылезла? – Раиса вскинула ладони вверх. – Шабат сегодня. Отец приедет обедать в полдень. А ты еще даже не встала. У меня в твоем возрасте уже двое детей было. А ты что? Двадцать пять лет корове и всё валяешься. У меня в десять утра в шабат уже дом блестел, мясо зажарено было, чуду в духовке горячие стояли. И сама уже красавица: накрашена и одета. И чуду мои не такие, как твои деревянные, а мягкие и ароматные. Потому что у моей покойной свекровки –чтоб ей в аду  гореть– попробуй такие пироги, как твои, на стол поставь! За косу бы оттаскала!

Дались ей эти чуду! Терпеть не могу эти горские пироги. И есть, и готовить. Они так с ними носятся, как будто это золотая медаль на Олимпиаде или самая важная вещь на свете. А как по мне они практически не отличаются от осетинских мясных. Правда, говорить это в лицо горским нельзя. Закопают!

–А ты вся в мать! – тетка удалилась на кухню, но ее визгливый, как бензопила, голос, разносился по дому. – Та тоже с утра валялась, книжки читала. Тьфу!

–Ну извините, что моя мама была интеллигентным человекам и любила читать, –огрызнулась я, выдавливая зубную пасту на щетку.

–Ты мне тут носом не крути! –Раиса возникла на пороге ванной, ожесточенно натирая кухонным полотенцем дно кастрюли. – Книжки женщине читать можно, когда обед готов. Сначала еда, потом книжки. А не до или вместо еды. Твой муж бумагу жевать будет, да?

Папа приехал ровно полдень. Есть не стал. Окинул взглядом щедро накрытый стол, отломил кусок мясного пирога чуду и жестом остановил суетящуюся на кухне тетку:

–Потом, Раиса. Не до еды сейчас. Сядь. Разговор есть. И ты, Маша, сядь, –он указал на пустой стул напротив себя.

У меня сердце ухнуло в пятки, чуя беду. И неспроста.

–Ты уже взрослая, дочка. И должна помогать решать проблемы семьи. Поэтому станешь второй женой одного очень уважаемого человека и родишь ему ребенка.

С ума они все посходили, что ли? Это не может быть правдой! Это какой-то фильм про дикие народы.

–Что? Папа, прости за грубость, но это ерунда какая-то!– у меня даже воздух в легких закончился. –Я же не вещь! Какая вторая жена? Двадцать первый век на дворе!

–Это не бред, дочка, –терпеливо пояснил отец. – Ты не вещь, конечно, но часть семьи. А в семье все друг другу помогают. Ты ведь знаешь, что наши обычаи позволяют мужчине привести в дом вторую жену, если первая жена не может родить. Моя дочь не может. Ты родишь вместо нее. Иначе ее муж Амир с ней разведется и нашу семью ждут нищета и позор.

–Она не понимает, что такое семья, – возмутилась тетка. –Эти русские не такие, как мы. Они –перекати-поле. У них брат с сестрой могут всю жизнь не разговаривать. Нисим, что ты наделал? Зачем ты тогда упал на эту проститутку, ее мать? –Раиса стащила с головы платок, закрыла им лицо и горько зарыдала.

– Не смейте оскорблять мою маму! – я вскочила с места.

–Сядь! –прикрикнул отец. –А ты, Раиса, прикрой рот с той стороны! А еще лучше пойти и вымой его с мылом.

–Видел, как у этой бандитки глаза загорелись? –жалобно заскулила тетка. –Она бы меня сейчас ударила бы, если бы не ты.

–Ерунду несешь, –процедил отец сквозь зубы. – Я объясню, и Маша поймет. Она моя дочь, в ней течет горская кровь. Неважно, что только наполовину. Наша кровь сильная. Так что Марья должна понимать, что мы так жили веками. Так же будут жить наши дети и внуки.

–В ней прежде всего течет русская кровь ее матери, – прошипела тетка.

Отец бросил на нее гневный взгляд, побледнел и тихо продолжил:

–Твоя мать рано умерла, Маша. Тебе тогда и восьми лет не было. Я мог сдать тебя в интернат. Никто бы и не узнал, кто я для твоей мамы. Мы ведь с ней скрывались. Никому ничего не рассказывали. Но я привёл тебя в дом своей сестры. И мы вместе с Раисой вырастили тебя.

–И твоя сестра, папа, меня каждый день попрекает куском хлеба, – я схватила  кусочек хлеба с блюда, отщипнула мякоть и принялась нервно катать из нее шарики.

Раиса, которая не терпела непочтительного отношения к еде, немедленно отняла  хлеб и шлепнула меня по рукам. Потом поцеловала хлеб и положила на блюдо.

–Раиса тебя любит, Маша. Но пойми: моя жена много лет живет с камнем в сердце. Потому что знает, что ты живешь у моей сестры. И твоя тетя это знает и понимает. Поэтому ей обидно, что ты не хочешь помочь семье. А ты ведь можешь. Настало время отблагодарить за всё то добро, что мы для тебя сделали.

–Да не могу так, папа! Как ты не понимаешь? – я не выдержала и расплакалась. –Ну это же дикость какая-то!

–Тогда убирайся на вокзал, где тебе и место, раз не можешь! – заорала тетка. –Слышал, Нисим, как она заговорила? Дикие мы для нее. Тоже мне принцесса Диана!

–Замолчи, Раиса! – заорал отец. – Ни на какой вокзал она не пойдет! Она моя дочь. Точно такая же, как и все остальные.

Ой ли? У отца три дочери и единственный сын. Была еще одна, самая старшая дочь Диана. С послушанием у нее было так же плохо, как и у меня, хоть в ее жилах и текла стопроцентная горская кровь. Она сначала вышла замуж за русского, своего однокурсника из мединститута, а потом погибла.

Но сводные сестры, встречаясь со мной на семейных торжествах, в лучшем случае цедили сквозь зубы: "Привет!" И быстро разбегались кто куда. Чтобы их мать, законная жена моего отца, не увидела, что они со мной общаются. Сама она даже не здоровалась со мной. Лишь злобно щурила глаза и поджимала и без того узкие губы. Единственный и самый младший папин сын Рафаэль меня ненавидел и даже не считал нужным это скрывать. Он как раз со мной активно общался, считая себя главным, после отца, конечно,  мужчиной в семье. Но за столько лет я и двух добрых слов от него не услышала. Рафик всё время проверял, где я бываю, что делаю. И использовал малейшую возможность меня упрекнуть. А так же напомнить, как повезло такой дворняжке, как я, что ее взяли в уважаемую семью.

Теперь главной головной болью папы была вторая по порядку дочь Анжела, которая стала самой старшей, так как ее сестра умерла. Именно за ее мужа и пытался сосватать меня отец.

Этим браком гордился не только папа, но и вся семья. Еще бы! Амир Абрамов был членом одного из двух самых могущественных и богатых горских кланов. Его отец был владельцем многочисленных бизнесов и щедрым спонсором многих, менее удачливых соплеменников. Таких, как мой отец. Амир был единственным сыном, что сразу увеличивало его значимость в глазах отца и всего клана. Потому что несмотря на заверения, что горские всех детей любят одинаково, но сыновья всегда получали больше, чем дочери. И вот этот сын вместо того, чтобы осчастливить весь клан многочисленными наследниками, желательно мужского рода, не мог заделать даже одного ребенка. И обвинял Анжелу в бесплодии. Эти разговоры периодически доносились до меня, но я как-то особо не прислушивалась. До сегодняшнего дня. Пока это не коснулось меня лично.

– Понимаешь, дочка, – мягко сказал отец, – Анжела замужем три года, но родить не может. И вся горская родня со стороны ее мужа уже поговаривает, что я им подсунул порченый товар. И что ее муж Амир должен привести вторую жену, чтобы родить ребенка. Но тогда моя дочь потеряет все права на имущество. Ты же знаешь наши традиции: та, что больше рожает, больше получает. Особенно если родится сын. Анжеле, конечно, назначат пожизненное содержание, но нам всем это не поможет. Во-первых, мои дела в последнее время идут плохо. У меня пытаются бизнес отжать.

–Горские? –осмелилась спросить я.

–Нет, конечно, –поморщился отец. – Те, до кого горские добраться не могут, –он посмотрел вверх. –Понимаешь меня?

Я кивнула.

–Мне нужна защита, –отец устало потёр глаза. – Платить за неё бешеные деньги я просто не могу. А если ты войдёшь в эту семью, то мне дадут защиту автоматически. Так как вы с Анжелой обе будете в семье Амира.

Но главное даже не это, а то, что к моим младшим дочерям уже два года не засылают сватов. С тех самых пор, как Анжела вышла замуж за Амира и через год не родила. Тогда горские насторожились и затаились. И принялись ждать,