скачать книгу бесплатно
– А, ужин. Что ж ты сразу так не сказала?
Вики по голосу знала, что он улыбается. Ее губы изогнулись в ответ. Майк Челлучи был единственным мужчиной из всех, кого она встречала, у кого настроение менялось так же быстро, как и у нее. Может, поэтому…
– Ты платишь?
А еще он был чертовым скрягой.
– Почему нет? Проведу как деловые расходы: консультация с лучшим экспертом в городе.
Он фыркнул.
– Долго же ты об этом вспоминала. Я подъеду около семи.
– Буду на месте.
Она повесила трубку, поправила очки на носу и спросила себя, что она делает. Пока они разговаривали – хорошо, пока мы тешили себя словесным спаррингом, который нам заменяет беседу, – казалось, будто последних восьми месяцев и ссор не было. А может, просто их дружба была настолько крепкой, что они могли продолжить с того места, на котором остановились? Или, возможно – пока только возможно, – ей наконец удалось наладить свою жизнь.
– И я надеюсь, что откусила ровно столько, сколько смогу прожевать, – пробормотала она пустой квартире.
Глава 3
Норман Бедуэлл отшатнулся вправо, уворачиваясь от смертельного удара тяжелым рюкзаком, налетел на коренастого юношу в кожаной куртке с логотипом Йоркского университета и снова оказался в коридоре, ведущем к лекционному залу. Он покрепче сжал пластиковую ручку портфеля, распрямил узкие плечи и попытался снова. Ему всегда казалось, что необходимо заставить студентов выходить организованными рядами через левую сторону дверей, чтобы студенты, которые прибыли раньше на следующую пару, могли без помех войти в класс через правую сторону.
Проскользнув боком между двумя девушками, которые, не замечая Нормана, продолжали обсуждать сексизм в политике по контролю рождаемости и фены, он наконец-то оказался в классе и направился к своему месту.
Норману нравилось приходить заранее, потому что тогда он мог занять место точно по центру третьего ряда. Это было его счастливое место с того самого момента, когда на первом курсе, сидя здесь, он написал идеальную работу по высшей математике. На вечерние занятия по социологии он записался после того, как подслушал разговор двух качков в кафетерии: они говорили о том, что это прекрасный способ подцепить девчонок. Пока что Норману не везло. Поправляя свой кожаный галстук, он думал, что, возможно, ему стоило попросить о куртке.
Когда он садился, портфель зажало между спинками стульев во втором ряду и выдернуло у него из руки. Норман нагнулся, чтобы высвободить его, и механический карандаш выскользнул из карманного протектора и укатился в темноту.
– Вот хрень, – пробормотал он, опускаясь на колени. Последнее время он экспериментировал с ругательствами, надеясь, что тогда он будет звучать как мачо. Успеха пока не наблюдалось.
Ходили легенды о том, что пряталось под сиденьями лекционных залов в Йоркском университете, но помимо своего карандаша, который он купил только в воскресенье и не хотел терять, Норман обнаружил лишь аккуратно свернутую копию газеты за среду. Вернув карандаш на место, Норман развернул ее на коленках. Он знал, что профессор опоздает минут на пятнадцать – у него было предостаточно времени, чтобы прочесть комикс.
«ПО ГОРОДУ БРОДИТ ВАМПИР»
Дрожащими пальцами Норман перевернул страницу.
– Зацените Бедуэлла. – Парень с толстой шеей ткнул локтем своего приятеля. – Он побледнел, как призрак.
Потирая ребра, адресат столь нежно проявленного доверия глянул на одинокую фигуру в третьем ряду.
– Как ты различил? – проворчал он. – Призрак, гик – одно и то же.
– Я не знал, – прошептал Норман, глядя на черные буквы. – Клянусь богом, я не знал. Это не моя вина.
Существо сказало, что ему требуется кормиться. Норман не спрашивал, где или как. Возможно, признался он себе теперь, потому что не хотел знать. Он дал одну-единственную инструкцию: существо не должны увидеть.
Норман отодрал влажные ладони от газеты и поднял их перед собой – перепачканные, трясущиеся.
– Никогда в жизни, больше ни разу, – поклялся он.
* * *
Удар гонга возвестил об очередном заказе утки по-пекински. Пока он эхом разносился по ресторану, создавая сочный фон для бесед, ведущихся как минимум на трех разных языках, Вики подняла ложку остро-кислого супа ко рту и вопросительно уставилась на Майка Челлучи. Первые полчаса этого вечера он был практически само очарование, и с нее было достаточно.
Она проглотила суп и одарила его взглядом, который говорил: эй, приятель, не надо мне тут гнать, я знаю, что значит эта твоя улыбка.
– Так что, ты все еще держишься за свою нелепую теорию об «ангельской пыли» и когтях Фредди Крюгера?
Челлучи взглянул на часы.
– Тридцать две минуты и семнадцать секунд. – Он сокрушительно покачал головой, и густой каштановый локон упал ему на глаза. – А я поспорил с Дейвом, что ты и получаса не продержишься. Из-за тебя я проиграл пять баксов, Вики. Разве это хорошо?
– Прекрати ныть. – Она погоняла колечко зеленого лука по краю миски. – В конце концов, я плачу за ужин. А теперь, будь добр, ответь на вопрос.
– А я-то думал, что ты все затеяла ради удовольствия побыть в моей компании.
Она терпеть не могла, когда его голос приобретал саркастические нотки. Тот факт, что она не слышала его восемь месяцев, ничуть не уменьшил ее неприязни.
– Если не ответишь на мой вопрос, я тебе такое удовольствие покажу, что бежать до самой кухни придется.
– Черт побери, Вики, неужели нельзя обсудить это после еды? – Он с силой утопил ложку в соуснике.
Еда здесь была ни при чем: все дела, над которыми они когда-либо работали, поодиночке или вместе, они всегда обсуждали за едой. Вики отодвинула в сторону пустую миску и сплела пальцы перед собой. Возможно, теперь, когда она ушла из полиции, он не будет обсуждать с ней убийства. Возможно, но маловероятно. По крайней мере, она молилась, чтобы это было маловероятно.
– Посмотри мне в глаза, – тихо начала она, – и скажи, что не хочешь со мной об этом говорить, тогда я отстану.
Технически он знал, что именно так ему и стоило поступить – посмотреть ей в глаза и сказать, что он не хочет говорить об этом. Бюро криминальных расследований не жаловало сотрудников, которые не могли держать язык за зубами. Но Вики была одной из лучших: свидетельством тому были три внеочередных присвоения звания и две награды, но куда важнее было то, что количество раскрытых ею преступлений стало самым высоким в департаменте. Честность заставляла Майка признать, хотя сделал он это про себя, молча, что статистически ее послужной список был столь же хорош, как и его, просто он работал на три года дольше, чем она. Стоит ли разбрасываться таким ресурсом, размышлял Майк, а пауза затягивалась. Неужели я не воспользуюсь ее талантом и способностями лишь потому, что теперь она гражданское лицо? Он старался не приплетать к этому чувства.
Он посмотрел ей прямо в глаза и тихо сказал:
– Хорошо, гений, у тебя есть идея получше, чем фенилциклидин и когти?
– Ну, сложно придумать идею хуже, – фыркнула она и откинулась назад, позволяя официантке заменить пустые миски на дымящиеся тарелки с едой. Благодарная тому, что у нее появился шанс продемонстрировать свою выдержку, Вики поиграла палочками и надеялась, что Майк не понял, как много это для нее значит. Она и сама этого не осознавала до того момента, как он ответил, и сердце ее забилось быстрее. Часть ее, которую она похоронила с уходом из полиции, вдруг ожила. Она знала, что для обычного наблюдателя ее реакция останется незаметной, но Майк Челлучи к таким не относился.
Пожалуйста, Господи, пусть он думает, будто выуживает из меня идеи. Только не дай ему догадаться, как мне это важно.
Впервые за долгое время Бог, похоже, прислушался.
– Так что там у тебя за идея получше? – нарочито спросил Майк, когда они остались один на один с едой.
Если он и заметил, как ей полегчало, то знака не подал, и Вики этого было достаточно.
– Трудновато строить гипотезы, когда не владеешь всей информацией, – подстегнула она Майка.
Он улыбнулся, и она поняла, не в первый раз, почему свидетели любого пола готовы были выболтать этому мужчине все.
– Гипотезы. Сложное слово. Ты опять кроссворды разгадывала?
– Да, в перерыве между отслеживанием международных похитителей украшений. Колись уже, Челлучи.
Как выяснилось, на месте второго преступления следов оказалось еще меньше, чем на первом. Никаких отпечатков, кроме отпечатков самой жертвы, никакого следа, никаких свидетелей, которые бы видели, как убийца входил или выходил из подземного гаража.
– Когда мы приехали, прошло уже много времени с момента убийства…
– Ты сказал, что в метро след вел в нишу работников, но шел только в одном направлении.
Он кивнул, хмурясь на стручок гороха.
– Вся задняя стенка была покрыта кровью. След вел в нишу и там обрывался.
– А за стеной?
– Думаешь, там есть секретный проход?
Она робко кивнула.
– Учитывая обстоятельства, меня вполне устроил бы такой ответ.
Челлучи покачал головой, и локон снова упал ему на глаза.
– Ничего, кроме грязи. Мы проверили.
Хотя в кулаке Деверна Джонса обнаружили клочок кожи, в остальном, кроме грязи, на третьем месте преступления практически ничего не было. Грязь и бомж, что-то тараторивший про апокалипсис.
– Подожди минутку… – Вики нахмурилась, пытаясь сконцентрироваться, затем поправила вечно съезжающие очки. – Разве старик в метро не говорил что-то про апокалипсис?
– Нет. Про Армагеддон.
– Одно и то же.
Челлучи преувеличенно громко вздохнул.
– Ты пытаешься сказать мне, что мы имеем дело не с одним парнем, а с четырьмя на лошадях? Спасибо. Ты мне очень помогла.
– Полагаю, ты проверил, есть ли связь между жертвами? Чтобы можно было говорить о мотиве.
– Мотив! – Он хлопнул себя ладонью по лбу. – И почему я об этом не подумал?
Вики наколола гриб и пробормотала:
– Умный засранец.
– Нет, никаких связей, никакого предполагаемого мотива. Мы все еще ищем. – Он пожал плечами, кратко выразив свое мнение о том, к чему эти поиски приведут.
– Культ?
– Вики, за последние несколько дней я пообщался с бо?льшим количеством ненормальных и космических приключенцев[1 - Автор отсылает к канадскому телесериалу «Космические приключения» (Space Cases) конца 90-х годов. Сюжет повествует о приключениях группы эксцентричных подростков и двух взрослых, которые застряли на космическом корабле и пытаются вернуться домой.], чем за все последние годы. – Он ухмыльнулся. – Не считая присутствующих, конечно.
Они почти дошли до ее квартиры. Вики держала Майка под руку, позволяя ему направлять ее в темноте.
– Ты не думал, что в этой теории о вампирах что-то есть? – спросила она. Когда он хохотнул в ответ, Вики уперлась. – Я серьезно, Челлучи!
– Нет, это я серьезный Челлучи. А ты спятила. – Он потянул ее за собой. – Вампиров не существует.
– Ты в этом уверен? «Много в мире есть…»
– Не надо, – предостерег он, – цитировать мне Шекспира. Я так часто слышал его в последнее время, что начинаю думать, будто полицейская брутальность – чертовски хорошая идея.
Они свернули на тропинку, ведущую к дому Вики.
– Ты должен признать, что вампир подходит по всем параметрам.
Вики не более, чем Челлучи, верила в вампиров, но его так легко было вывести из себя…
Он фыркнул.
– Ну конечно. Некто бродит по городу в смокинге и бормочет: «Я хотеть пить твою кровь».
– У тебя есть подозреваемый получше?
– Да. Гигантский парень под наркотой с нацепленными когтями.
– Только не эта тупая теория снова.
– Тупая?!
– Да, тупая.
– Да ты не разглядишь логическую цепочку фактов, даже если она укусит тебя за задницу!
– По крайней мере, я не настолько ослеплена собственными умственными способностями, что не в состоянии увидеть другие возможности.
– Другие возможности? Да ты понятия не имеешь, что происходит!
– Как и ты!
Они какое-то время молча стояли и тяжело дышали друг на друга. Затем Вики поправила очки и выудила из сумки ключи.
– На ночь останешься?
Прозвучало как вызов.
– Да. Останусь.
Его ответ оказался столь же дерзким.
Чуть позже, когда Вики приподнялась, чтобы дотянуться до особо чувствительного участка, и получила ожидаемый нечленораздельный ответ, она решила, что бывают моменты, когда не нужно видеть, что делаешь, а ночная слепота ничего не значит.
