Цунами. В море чувств

На работу в тот день я не шла, а словно плыла по воздуху. И первой, кого я увидела в кафе, была Юля. Она застилала столы новыми клетчатыми скатертями.

– Кажется, ничего получилось, – проговорила она, заметив меня в дверях.

А я, не сдержавшись, вдруг подбежала к ней, порывисто обняла и чмокнула в щеку. Юля в ответ прижала меня к себе и расплылась в улыбке.

– Ну что, все? Тебя можно поздравить?

– Ага. Отмучилась, – не сдержавшись, тоже улыбнулась я.

– Трудно пришлось?

– Очень. Говорить правду всегда трудно, Юль.

– А он что?

– А он уехал.

– Давно?

– Вчера.

Мы замолчали.

– Тебе стало легче? – спустя минуту все же спросила Юля.

– Ты знаешь, да. Вчера весь день спала, как медведь зимой в берлоге. А сегодня уже все хорошо. Чувствую себя превосходно. На душе стало намного легче – теперь понимаю, какого это, когда гора с плеч.

– Здорово. Значит, все не зря.

– Конечно. Это было настоящее цунами, – повторила я свои слова. – Мы оказались в море чувств и чуть не утонули. Ну, во всяком случае я. Но все-таки смогла вынырнуть и теперь полной грудью вдыхаю морской воздух. Он такой свежий, вкусный и здорово лечит.

– Говоришь, как писатель, – с восхищением проговорила Юля.

– А что, может быть, когда-нибудь я напишу об этой любви книгу, – слабо улыбнулась в ответ я. – Ну что, будем работать?

Глава 9

Постепенно жизнь вошла в привычную колею. Я много работала, почти не брала выходных. Да и зачем они мне? Дома было пусто, одиноко и невыносимо скучно. Все-таки я никогда не жила одна и не привыкла к этому. Со всеми делами управлялась с утра, пока собиралась на работу. Вечером приходила поздно и сразу падала в кровать, сил хватало только на то, чтобы смыть макияж. Это была какая-то гонка, но, как ни странно, морально я не уставала, только физически. На душе было легко.

Я старалась кайфовать от каждого момента, будь то искрящийся лучик солнца, на секунду дольше обычного задержавшийся в стеклянных дверях кафе, прогуливающаяся по берегу моря чайка или вежливый и улыбчивый посетитель. Мне давно не было так хорошо, хотя сердце по-прежнему ныло при каждом воспоминании о Дашке. А поводов вспомнить о дочке было предостаточно – в кафе то и дело появлялись целые семьи с детьми, радостно взволнованные или наоборот расслабленные, но при этом невероятно счастливые. Малышня, повизгивая, заказывала картошку фри, и я сама по себе расплывалась в улыбке, представляя, с каким аппетитом лопала бы ее Дашка.

2 августа в кафе было особенно многолюдно. В этот день свой профессиональный праздник отмечали десантники и почти каждый столик в зале и на террасе был занят. То и дело на глаза попадалась крупные мужики в полосатых тельняшках и знаменитых голубых беретах. Они звучно чокались высокими бокалами с пивом, произносили тосты и громко хохотали. Я носилась, как ошпаренная, от одного столика к другому, с трудом успевая принимать все новые и новые заказы. Казалось, этому не будет конца и края.

– Ты что-то совсем раскраснелась, – заметила Юля, когда я в очередной раз вбежала на кухню за порцией шашлыка. Элина, сдувая со лба пышную челку, красиво укладывала поджаренное мясо на зеленые листья салата.

– Ношусь, как белка в колесе, – махнула рукой я.

– Так, ну все, хорош, совсем себя загонишь. – Юля решительно отобрала у меня тарелку, полученную только что от Элины и утерла пот со лба. – Это за какой столик?

– За десятый.

– Я отнесу. А ты пойди, проветрись, покури. Ты ж не робот.

– Спасибо, – простонала я, вдруг ощутив смертельную усталость. Посмотрела на часы –осталось всего час-полтора до конца смены. Еще немного поработаю – и можно идти домой.

Я вышла с заднего входа кафе и уселась прямо на ступеньки, ведущие вниз, к пляжу. Онемевшими руками достала из заднего кармана джинсовой юбки пачку сигарет, подцепила одну, затянулась и посмотрела вверх, на небо. Оно было густого темно-синего цвета и напоминало чернила, которыми мы когда-то писали в начальных классах школы. Тут и там лукаво блестели серебристые звезды. Они словно перемигивались друг с другом, придумав какой-то хитрый план.

Боже, как хорошо! Свежий ветерок с моря, шелест волн, музыка, разговоры, доносящиеся с веранды. И приятная усталость во всем теле. Да, завтра, конечно, я по полной прочувствую на себе плоды сегодняшней работы и собственного героизма, но это будет потом. А пока – есть только я, море и этот дивный августовский вечер.

«Ну и ВДВ-шники, конечно», – съехидничал внутренний голос.

Докурив, я встала, отряхнулась и вернулась в зал. Тут же ко мне подлетела Юлька.

– Насть, там новый клиент пришел, сел на улице, за 18 столиком. Меню я ему подала, но заказ принять не успела. Муж уже третий раз звонит, хочу отлучиться ненадолго, перезвонить, мало ли, что там могло случиться…

– Конечно, беги, я тебя подменю. Какой, ты говоришь, столик у него?

– 18. Спасибо, Насть! Я постараюсь побыстрее.

И она ужом выскочила за дверь. А я, вздохнув, мельком взглянула на себя в зеркало, поправила волосы, забрала с барной стойки блокнот и побрела на улицу. Вышла на террасу и направилась в сторону нужного столика. Глянула на нового гостя – и не поверила своим глазам. Ноги подкосились. Это был Виталик!

Муж сидел за столиком, подперев щеку кулаком, и задумчиво смотрел в меню.

– Здравствуйте, вы уже определились с заказом? – дрожащим голосом произнесла я.

Виталик поднял на меня глаза, отложил меню и устало улыбнулся.

– Наконец, я тебя нашел, – едва слышно проговорил он.

– Как ты здесь оказался?

– Приехал. Твоя мама сказала мне название поселка, где жила ваша бабушка. Билетов на поезд долго не было…Я уже совсем отчаялся, хотел ехать на машине, как тут вдруг нашелся один. Видимо, кто-то отказался. Я подумал, что это судьба. Отъезд был в тот же вечер, буквально через пару часов. Ну я и помчался на вокзал. Даже вещи толком не собрал. И вот, я тут… Пришел, дом заперт. Стучался, мне никто не открыл. Потом соседка сказала, что ты работаешь в какой-то кафешке на побережье. Я обошел все. Это – последнее. И, наконец, нашел тебя.

– Кажется, мне надо выпить… – пробормотала я.

– Тебе еще долго работать?

Я посмотрела на часы.

– Вообще смена закончится через час… Но мы еще остаемся, чтобы убрать все, привести в порядок…

– А можешь отпроситься? – осторожно предложил он.

– Попробую…

Как сомнамбула, я побрела обратно на кухню. Даже не слышала, как по пути меня то и дело звали уже порядком захмелевшие ВДВ-шники. В голове шумело – совсем как море, на которое я смотрела всего пять минут назад.

– Насть, ты чего? – с ужасом проговорила Юля, вновь материализовавшаяся на кухне. – Была красная, теперь зеленая… С тобой все в порядке? Ты вообще нормально себя чувствуешь?

– Юль, там Виталик…

– Чего? Какой Виталик? Погоди, это он? Муж?

– Да.

– И где он?

– За 18 столиком.

– Блин! Как он тут оказался?

– Говорит, что приехал на поезде. Просит поговорить. Я не знаю…

– Так, подруга все. На сегодня финита ля комедия. – Юля решительно выдернула блокнот из моих оцепеневших рук. – Давай, иди со своим Виталиком. Прогуляйся. Проветрись. Вам надо поговорить. Я доработаю смену.

– Спасибо, – прошептала я.

– Не за что. И вот еще. – Она подошла к одному из шкафчиков и, воровато оглянувшись, достала из него бутылку нашего любимого вина. – Вот, возьми. Так говорить будет легче.

– Спасибо, – повторила я.

– Пожалуйста. Все, иди, мне нужно работать. Удачи. И береги себя.

– Как я рада, что мы дружим, – вдруг вырвалось у меня.

– И я рада. У меня давно не было такого близкого человека. Ну все, закончим пафос. Тебе не со мной откровенничать нужно, а с мужем.

Я развернулась и пошла к выходу из кафе. А Юля, когда я уже не видела, мельком перекрестила меня. Совсем как деревенская бабулька.

«Счастья вам, ребята», – подумала она и, встрепенувшись, помчалась выполнять заказы. До конца смены оставалось меньше часа. Ох, как же не любила Юлька этот День ВДВ!

**

Мы с Виталиком медленно брели по пляжу – прочь от кафе, огней и шумной музыки. Слева от нас грохотало море. Всего за какие-то секунды на поселок налетел стремительный южный ветер. Над кромкой воды то и дело поднимались волны. Они ревели, как разъяренные звери. Обстановка накалялась.

– Тупейший вопрос, конечно, но не могу не спросить, как у тебя дела. – Виталик первым нарушил затянувшееся молчание.

– Да нормально, – пожала плечами я. – Живу, работаю… А у тебя?

– Тоже все хорошо. Вот, шеф отпустил ненадолго в отпуск. Когда вернусь, обещает сделать своим замом. Вместо Куприенко, он уходит на пенсию.

– Ну что ж, поздравляю. Ты давно этого ждал, – от души порадовалась за Виталика я.

– Сам еще до сих пор не осознал, – улыбнулся муж.

Мы снова замолчали. Шли вперед, вороша ногами мокрый песок. Волны, стремительно летели к берегу, то и дело касаясь наших ног.

– Как тебе работа, нравится? – снова заговорил Виталик.

– Ты знаешь, да. Кафе очень уютное и коллектив хороший. Мы подружились с Юлей – это наша официантка, она приносила тебе меню.

– Она очень славная, твоя Юля. Она местная?

– Да, живет тут, буквально в ста метрах от кафе.

– Я скучал, Насть, – внезапно с болью в голосе проговорил Виталик.

Мы остановились друг напротив друг друга. Я, наконец, осмелилась и подняла глаза на него. В них плескалась тревога.

– Я тоже, – шумно сглотнула я.

– Я, пока ехал сюда, столько думал… Написал себе целую речь. Весь день, пока бегал и искал тебя, держал ее в голове. А как только увидел тебя – все слова улетучились. Красивые слова, я имею ввиду. Осталась фигня какая-то. И мурашки по коже. Как в первый раз. Чувствую себя пацаном-первокурсником.

– И я думала. Я так виновата перед тобой, Виталь… – с болью в голосе проговорила я. – Перед тобой и перед Дашкой.

– Да я тоже хорош, – махнул рукой он. – Мы сами загнали себя в какой-то тупик, Насть. И мне долго казалось, что выход из него только один – через ЗАГС. И свидетельство о разводе.

Слышать это было неприятно. Больно. Словно в сердце кто-то вставил нож и с хрустом провернул его по часовой стрелке. Я почти физически ощущала эту боль.

– Теперь ты тоже так думаешь? – стараясь унять дрожь в голосе, проговорила я.

– Я запутался, Настюх. – Он прямо в белых брюках внезапно плюхнулся на песок и, как ребенок, поджал колени к груди. Я осторожно опустилась рядом с ним. – У меня все это время была одна правда. А потом я начал думать… И посмотрел на эту правду под другим углом. Ну как в зеркало, понимаешь?

– Наверное.

– Ну так вот… И подумал, что, наверное, нельзя быть таким заносчивым придурком, обиженным на весь свет. И понял, что должен, нет, просто обязан поговорить с тобой. И не по телефону. По телефону – оно всегда так неискренне, фальшиво. А мне надо было, чтобы вот так, как сейчас, в миллиметрах друг от друга. И глаза в глаза. Блин, наверное, я сейчас такую фигню говорю…

– Да нет, ты во всем прав, Виталь. Я такая дура…

– И я дурак.

– Да что ты…

– Ну, в любой ссоре всегда виноваты двое. Я тоже не был белым и пушистым. Эти дебильные сайты знакомств…

– Как ты вообще там оказался? Раз уж у нас такой откровенный разговор…

– Да сам не знаю. Качал Дашке музыку для наушников. Случайно нажал на какую-то рекламу. Там сайт этот… Мне сразу написала какая-то барышня. Ну и понеслось…

– Ты изменял мне? – задала я, наверное, самый сложный и мучавший меня вопрос.

– Когда ты уехала – да.

Больно. Блин, как же больно!

– А до этого?

– Нет, Насть. Хочешь верь, хочешь нет… Общался – да, но до измен не доходило. Я даже не встречался ни с кем. А когда ты уехал – пригласил поужинать одну… Перепил. И получилось то, что получилось.

– Ты до сих пор встречаешься с ней?

– Нет. Мы утром проснулись в каком-то отеле. Дашки уже дома не было – она уехала в лагерь… Включил телефон – а там сообщение от нее. Такая милая детская смс-ка… На душе сразу стало гадко. Я уехал. И больше не видел ее. В тот же день удалил анкету с сайта и бросился в работу с головой. А что ты?

– Ну ты же, наверное, и так все понимаешь…

– Понимаю, – тяжело вздохнул он.

Напряжение, образовавшееся между нами, казалось, достигло своего апогея.

– Что ты сейчас хочешь, Насть? – внезапно спросил он.

– Чтобы все было как раньше, – честно ответила я. – Ты, я и Дашка.

– Когда-то один умный человек сказал, что все в наших руках и их нельзя опускать. Не припомнишь, кто это был?

– Твоя теща, – сквозь подступившие к глазам слезы улыбнулась я.

– Вообще, кажется, это была Коко Шанель. Но вариант с тещей мне, в принципе, тоже нравится.

Мы снова замолчали. Я смотрела на лунную дорожку, блестящую на поверхности моря, и пыталась унять дрожь в теле. Получалось плохо. Виталик, почувствовав это, снял толстовку, которая была повязана у него на спине, и укутал меня в нее.

– Давай дадим друг другу еще один шанс, – наконец, сказал он. – Мне кажется, мы это заслужили.

Я не могла ничего сказать в ответ. Куда-то пропал голос. Вместо внятного ответа только что-то промычала, уткнувшись Виталику в плечо.

Он обнял меня, прижал к себе и осторожно провел рукой по волосам. А потом нагнулся и поцеловал – легко, нежно, трепетно, совсем как в наш первый раз. Подумать только, это было больше 10 лет назад, 14 февраля, в День влюбленных. Я стояла тогда под фонарем, прижимая к груди охапку белых тюльпанов, и, задрав голову вверх, смотрела, как красиво и неспешно летят вниз пушистые хлопья снега.

– Я люблю тебя, Настюх, – сказал тогда Виталик и нежно поцеловал меня. И я подумала, что это самый удивительный и романтический момент в моей жизни. Но, клянусь, сегодняшняя ночь была еще романтичнее. Берег моря, песок, моя рука в его крепкой и сильной ладони – и кажется, что не было этих месяцев разлуки, вдали друг от друга.

– У нас впереди целая жизнь, – прошептал Виталик, ласково обнимая меня за плечи. – И я хочу провести эту жизнь только с тобой.

– Прости меня, – наконец, всхлипнула я.

– Давно простил. И ты меня тоже прости.

– Я давно…

– Простила?

– Полюбила.

– И что скажешь?

– Что никогда не была счастливее, чем с тобой.

– Будем считать, примирение состоялось?

– Прости меня…

– Давно простил…

**

На следующее утро я первый раз за все время работы в кафе позвонила Амиру и попросила взять выходной. Он не возражал. Видимо, Юлька уже успела рассказать ему о приезде Виталика.

Вчера мы еще долго гуляли по пляжу и не могли оторваться друг от друга. Болтали, целовались, городили какую-то несусветную романтическую чепуху, потом снова целовались. Я чувствовала себя невероятно счастливой. Тиски, больно сдавливавшиеся грудь на протяжении последних месяцев, наконец, исчезли, мне снова было легко, светло и хорошо. А еще лучше стало, когда рано утром мне позвонила Дашка. Увидев ее имя на дисплее телефона, я проснулась за считанные секунды, хотя на часах было только семь утра, а уснули мы с Виталиком, кажется, около трех.

– Это правда? – с места в карьер спросила меня дочка.

– Ты о чем, малыш? Я так рада тебя слышать!

– Вы помирились с папой?

– А ты откуда знаешь?

– Он вчера вечером прислал мне смс-ку. Но я не могла ответить, ночевала у подружки. Мы в то время пели песни в караоке. А потом легли спать.

– Помирились, Дашут.

– И что, больше не будете ссориться? – требовательно спросила дочка.

– Не будем. Во всяком случае, очень постараемся.

– Ну вы совсем как дети, – тоном высокомерной училки проговорила Дашка. – А что этот…

– Ничего. Теперь его нет. Есть только папа. И ты. И больше мне никто не нужен.

– Заберите меня к себе, – вдруг жалобно проговорила Дашутка.

– Эй, малыш, ты чего? Плакать надумала?

– Вот еще! Просто вы там вместе, отдыхаете на море, а я совсем однааааа…

– Папа говорил, что у тебя все в порядке и ты на жизнь не жалуешься. И ты не одна. А в гостях у подружки – причем на несколько дней. Там же наверняка весело!

– Но нет мамы с папой.

– Мы всегда рядом с тобой. Ты просто сейчас нас не видишь.

– Так, кто это там канючит? – раздался вдруг за моей спиной довольный голос Виталика. – Он подошел ко мне, выхватил трубку, глянул на дисплей и прижал телефон к уху.

– Привет, дочь!

– Привет, папуля!

– Что, совсем кисло в гостях у подружки?

– Ага! Устала. И хочу к вам.

– Придется потерпеть. Нам с мамой еще много дел нужно решить. Но как только все получится – мы заберем тебя. Слышишь? Обещаем.

– Ладно, пап. На самом деле мне и тут неплохо.

– Целую тебя, моя взрослая и любимая дочь.

– И я вас.

– Котенок, я так соскучилась, – не удержалась и крикнула я в трубку.

– Ладно, Дарья, давай прощаться, твоя мать сейчас снова начнет реветь.

– Люблю вас, предки!

– И мы тебя. – Виталик сбросил звонок, отложил телефон на кухонный стол и решительно обнял меня. – Я уже соскучился, – тихо проговорил мне на ухо он.

– А я на сегодня отпросилась с работы, – радостно доложила я.

– Отличная новость. Тогда пошли, принесу тебе завтрак в постель.

– А у меня в холодильнике пусто, – вдруг вспомнила и неловко хихикнула я.

– У нас. Теперь все будет «у нас». Запомни это, Настюха. Всегда.

– Так что там с завтраком?

– Сейчас соображу. Есть в этом чудесном месте какая-нибудь доставка?

– Кажется, да. Но я ни разу тут ей не пользовалась.

– Господи, инопланетяне похитили мою жену и подсунули вместо нее какую-то странную тетку.

– Сам ты тетка, – мгновенно вспылила я.

– Зато такая счастливая…

Глава 10

В итоге из дома мы выбрались только около часу дня. На улице нещадно палило солнце, но мы были так голодны, что готовы были бежать по жаре в любое кафе. Лишь бы оно работало и было с кондиционером!

– А как ты посмотришь на то, чтобы остаться здесь навсегда? – неожиданно спросил Виталик, когда мы уже сделали заказ и сидели друг напротив друга, взявшись за руки и молча глядя в окно.

– Прямо здесь, в этом кафе? – хихикнула я.

– Да нет, в Щелкино, – смущенно улыбнулся в ответ муж.

– В смысле? А как же ты? Твое повышение, твоя работа? И Дашка?

– Ну, предположим, работать я могу и на удаленке. Сейчас весь мир переходит на фриланс, чем я хуже? И Дарье, думаю, тут понравится. Школу мы ей найдем, танцевальную секцию тоже…

– Нет, Виталь… – я мягко освободила руку из его ладоней и поправила выбившуюся из высокого хвостика прядь волос. – Я тут всего пару месяцев, но за это время было столько всего…

– Плохого?

– И плохого, и хорошего… Но я не готова. Хочу вернуться домой. В нашу любимую квартиру, в наш город. Город, где мы познакомились и нашли друг друга. Не хочу больше ничего ломать – хочу снова строить наш уютный мирок.

– Ну что ж… Кстати, я посмотрел. Есть пара билетов на поезд на сегодня.

– На сегодня? – ошалело проговорила я.

– Ага. Опять случайно появились, как по мановению волшебной палочки.

– Но у меня же работа… И потом, вещи надо собирать…

– Я не понял, – внезапно нахмурился он. – Ты не хочешь уезжать?

– Хочу. Больше всего на свете, – внезапно вырвалось у меня. – Не могу больше здесь находиться.

– Тогда доедай сырники и пошли в твое кафе, просить вольную. Как думаешь, тебя отпустят?

– Не знаю, я ведь все-таки очень ценный сотрудник.

– Будем считать, что я тебя переманил.

– Амир расстроится.

– Ничего, как вернемся домой – вышли ему бутылочку коллекционного виски.

– Лучше зефир в шоколаде. Он жуткий сластена.

– Разберемся, – довольно улыбнулся муж.

**

Мы уехали в тот же вечер. Удивительно, но Амир с легкостью отпустил меня. Глядя на мою счастливую морду, он, видимо, сразу все понял. И сказал, что совсем не удивился, когда увидел меня в законный выходной на пороге кафе.

– Будь счастлива, детка, – сказал он на прощание, по-отечески потрепав меня по голове.

– Спасибо, спасибо вам за все! – прижалась к нему я. В голосе опять зазвенели слезы.

– Ну полно, полно. В этом мире все случается так, как должно. Я рад, что ты работала с нами. К тому же, сезон скоро закончится, и Юлz вполне сможет справляться сама.

– Но вы все же найдите ей сменщицу. Она очень устает и хочет почаще быть дома.

– Ух, девушки, замучаюсь я с вами, – покачал головой Амир. – Ладно, все решим. Звони, пиши, не забывай. И приезжай почаще. Всегда нальем чашечку какао за счет заведения!

Когда я вышла из кафе, зажмурившись от солнца, Виталика нигде не было. Я с тревогой оглянулась вокруг. Никого. Подождала несколько минут и набрала номер мужа.

– Эй, ты что, уже сбежал?

– Да нет, отскочил тут по делам, пока ты общалась с начальником. А ты что, уже освободилась?

– Да!

– Отпустил?

– Да!

– Ну и отлично. Я уже купил билеты. Поезд в начале десятого, но из Керчи. Туда еще добраться нужно.

– Доберемся, не проблема.

– Ты тогда иди домой, собирай вещи. Я скоро буду.

– Я хотела по пути еще заскочить к Юльке, попрощаться.

– Давай. Встретимся дома тогда. Целую тебя, родная.

– И я тебя, – с нежностью проговорила я и закружилась от радости прямо на улице. Господи, как хорошо!

Юлька в это время возилась на огороде. Увидев меня, она выскочила из-за высоких грядок и, поправив цветастую косынку на голове, помчалась навстречу.

– Ну что, помирились? – выдохнула она.

– Помирились, Юлечка. Сегодня уезжаем.

– Уже? – расстроенно проговорила она.

– Да. Не хочу больше быть тут. Здесь все напоминает о Димке, об этом жутком цунами. Не хочу. Не могу. Нужно домой.

– Что ж, я догадывалась, что так будет, – с тоской проговорила Юля.

– Не грусти, друг, – шутливо толкнула ее в бок я.

– Ну как не грустить? Всегда тяжело расставаться с подругой.

– Я же никуда не денусь. И всегда буду на связи. Может, через год всей семьей приедем в гости, в отпуск. И ты обязательно приезжай к нам. Хочешь одна, хочешь вместе с семьей. Я буду ждать!

– Обещаешь? – шмыгнула носом Юля.

– Обещаю!

Мы еще поболтали о том о сем, еще раз обнялись на прощание, и я побежала домой. Виталик уже нетерпеливо ходил взад-вперед у калитки, дожидаясь меня.

– Я думал, ты уже не появишься, – улыбнулся, завидев меня, он.

– Прощалась с Юлькой.

– Грустно, что заканчивается эта глава твоей жизни?

– Грустно радоваться с подругой, – практически повторила я недавние Юлькины слова. – А во всем остальном – полное счастье. Ты рядом – и это главное.

– Кажется, все должно было случиться именно так, чтобы мы стали больше любить друг друга.

– Больше уже некуда.

– Ну что ты, мне, например, точно есть куда расти…

**

В поезде я долго стояла в коридорчике возле нашего купе, любуясь напоследок блестевшим в темноте морем.

– Будешь скучать?

Виталик неслышно подошел сзади и обнял меня со спины.

– Разве что совсем немножко.

– Ну ничего, скоро ты снова его увидишь. Через пару дней полетим все вместе отдыхать в Сочи. Вместе с Дашкой.

– Да ладно! – я повернулась к Виталику и, не сумев сдержать порыв, повисла у него на шее.

– Но на этом сюрпризы не заканчиваются! – загадочно произнес он. Полез в сумку, висевшую у него на плече, и достал оттуда бархатный футлярчик. Совсем такой, в каком он когда-то дарил мне самое первое и такое важное кольцо....

– Выйдешь за меня замуж? – c волнением в голосе спросил он, откидывая крышку. Рука дрогнула. И тут я увидела колечко – невероятно красивое, с маленьким бриллиантом, эффектно сверкающим в полутемном коридоре вагона.

– Вообще мы женаты, – с восхищением проговорила я.

– А кто мешает нам обвенчаться?

– Ты же раньше не хотел?

– А теперь захотел. Пусть у нас все будет по-настоящему.

Я ничего не ответила, только продолжила завороженно смотреть на кольцо.

– Так я что-то не услышал твоего ответа? – он наклонился ко мне и, как древний старичок, прижал ладонь к уху.

А я поднялась на цыпочки и поцеловала его, вложив в этот поцелуй все свои чувства, до сих пор бушевавшие в моей душе – любовь и раскаяние, нежность и ласку, обещания и стремления.

– Ого, – восхищенно сказал Виталик, когда я, наконец, оторвалась от его губ. – Кажется, у нас начинается второй медовый месяц.

– Первый, – со смехом сказала я, поправляя воротничок его рубашки. – Десять лет назад медового месяца у нас не было. У меня был токсикоз.

– Ну, тогда теперь все точно по-настоящему, – проведя пальцами по моей щеке, нежно улыбнулся он.