Слишком хорошая няня

Некоторые книги мне знакомы – тут и доктор Спок, и Комаровский, и «Не рычите на собаку», и Гиппенрейтер. Про другие даже не слышала.

Как-то внезапно это все.

У беременных есть девять месяцев на подготовку, у будущих учителей – года три в колледже, а я должна, как ленивый студент, за ночь накануне зачета выучить китайский.

– Скажите, Карим… – задумчиво говорю я. – Вы ведь давно работаете в этой семье?

– Извините, я не буду с вами обсуждать Александра Владимировича и его близких, – склоняет голову водитель.

На вид ему ближе к шестидесяти, но седины не видно даже на висках. Еще крепкий южный мужчина с резкими чертами лица. Чем-то похож на своего работодателя.

– Нет, нет, – возражаю я поспешно. – Я не просила сплетничать или рассказывать его секреты. Мне просто хотелось бы знать, какой Дина была раньше, до всего… этого.

Он останавливается на пороге у открытой двери и некоторое время размышляет, уперевшись взглядом в пол.

Потом негромко говорит:

– Я ее недолго знал, ей еще и двух не было, когда мы с Александром Владимировичем в Москву уехали. Веселая озорная девчушка была, болтливая и добрая. Все время мне сладости совала, как видела, даже откусанное печенье могла притащить.

– Понятно… – говорю я, задумчиво глядя на Дину, которая уговаривает зайца Ой съесть невкусную кашу, тыкая ложкой ему в морду и мотая его головой вместо него.

– Но вы же понимаете, характер детей с возрастом меняется, – пытается то ли утешить, то ли поучить меня жизни Карим.

– В половину двенадцатого нам быть готовыми? – перевожу я тему.

– Да, – понимающе кивает он и делает шаг за порог. – Буду вас ждать внизу.

Возвращаюсь к столу, где Дина смотрит на меня с ожиданием, а заяц Ой – с отвращением на испачканной кашей морде – и меня озаряет.

– По утрам я очень туго соображаю, – сообщаю я Дине, щедро посыпая свою пародию на ризотто тертым сыром. – А ты могла бы подсказать, а не только мордочку воротить!

Вот теперь, когда сыра чуть ли не столько же, сколько риса, она с удовольствием берется на ложку и даже не делится с зайцем. Добрая девочка, говорите?

На улицу мы собираемся без капризом, хотя в лифте Дина прижимается ко мне всем телом и вздрагивает, когда он останавливается на первом этаже. Но в машину забирается с удовольствием и в кабинет к врачу заходит с любопытством.

Логопед едва кивает мне и по окончанию приема сообщает:

– Вы ведь няня? Я отошлю все выводы и заключения ее отцу.

На обратном пути ломаю голову, чем кормить Дину на обед. Снова провернуть фокус с ризотто? Попробовать остальную итальянскую кухню? Сварить какой-нибудь суп самой? Заказать в доставке?

И не замечаю поначалу, что на светофоре Дине прилипает к окну.

Но она начинает стучать в него, и я оборачиваюсь.

– Папа! – кричит она, продолжая барабанить так, что я боюсь, что она сейчас разобьет стекло. – Папа-а-а-а!

Автомобиль трогается, и Дина просто сходит с ума – она рвет ремень безопасности, визжит и колотится в дверь, как ненормальная.

– Остановите! – бросаю я Кариму и помогаю ей выбраться из кресла.

Поскальзываясь на нечищенном тротуаре в снежной каше, Дина бежит назад и со всей дури врезается в… Александра.

Который стоит на улице у неприметного ресторана в компании еще двух мужчин и весьма элегантной женщины с длинными темными волосами.

При виде меня с Диной она придвигается к нему ближе и берет под локоть, окидывая нас ревнивым взглядом. Причем я не уверена, кому достается больше этой отчетливо ядовитой ревности.

Александр/1

Когда я вижу Динку, несущуюся ко мне прямо по лужам, не разбирая дороги, впервые за день тупое раздражение, стреляющее головной болью в затылок, отступает.

Она протягивает ко мне руки, и я с радостью подхватываю ее, как когда-то в раннем детстве, когда она весила килограмм на десять поменьше.

– Папа! – визжит она мне на ухо, и я, несмотря на необратимые повреждения барабанных перепонок, рад это слышать так же, как в первый раз, когда она была еще совсем крошечной.

– Динка… – выдыхаю в облако кудряшек, которые щекочут нос и лезут в глаза.

Потерплю.

По сравнению с тем, что я тебя чуть не потерял – это такая ерунда.

Сначала чуть не потерял из-за своей глупости, а потом… Тоже из-за своей глупости.

Нельзя было отказываться от нее, нельзя. Слушать окружающих, верить в то, что с матерью всегда лучше, что отцы не привязываются к детям, что я скоро перестану по ней скучать и главное – что я обеспечиваю ей нормальную жизнь, а мое присутствие станет важным, когда она подрастет.

Чушь. Чушь. Чушь.

Она при рождении заняла сразу половину моего сердца – и это не изменилось за прошедшие годы. Оно с тех пор так и бьется – неровно, неловко, стараясь не побеспокоить мою дочь, спящую во второй половине. И останавливается, когда с ней что-то случается.

Оно вообще не билось шесть часов, пока я добирался до Петербурга и отделения полиции, где она ждала меня. Только меня. Потому что эта маленькая заноза больше никому на свете не нужна. Светка может родить себе еще одну дочь, так она мне и сказала – заведу, мол, другого ребенка, которого ты отнять не сможешь.

Мне все равно.

Лишь бы с Диной больше ничего не случалось.

– Это твоя дочь? – слышу голос Илоны.

Нет, конечно, просто решил пообниматься с посторонней пятилеткой – шипит мне на ухо разом вернувшееся раздражение.

– Да, – говорю я, опуская Динку на ступеньки, где нет снега и даже расстелен порядком уже изгвазданный красный ковер. – Это Дина, познакомься.

Но дочь отворачивается, прячась от слишком громкого голоса Илоны.

Я ведь предупредил ее!

– А это твоя хваленая супер-няня? – голос моей бывшей подруги становится еще громче и в него добавляются неприятные нотки превосходства. – Не так уж она и хороша, если не может справиться с ребенком и отвлекает тебя от работы!

Смотрю на Лару, которая подходит к Дине и натягивает на нее забытую в машине шапочку.

Илона спинным мозгом, конечно, чует, кого можно цеплять, а кого нет. Была бы тут моя бывшая жена – от нее бы одни клочки остались, а эхо скандала еще двести лет отражалось бы от стен.

Лара, конечно, слишком интеллигентна для того, чтобы дать отпор моей бывшей. Вот я и вспомнил, почему так на Илоне и не женился, когда мы встречались еще до Италии. Черт с ним, с тем, что она не любила детей – я тогда тоже их не хотел. Но как она обращалась с «прислугой»… Так она называла всех людей, которым прямо или косвенно платила деньги.

От дворников до губернаторов, и от бухгалтеров до подрядчиков.

Конечно, когда она так обращается к губернатору целой немаленькой области – это забавно.

И спасает ее только тщательно ухоженная мордашка и ноги от ушей.

А вот сейчас совсем не забавно.

Но конфликт мне совсем не нужен, Илона еще пригодится.

– Пойдемте тогда вместе пообедаем? – предлагаю я. – У нас как раз перерыв, а здесь неплохая итальянская кухня, Дина точно оценит.

– Конечно, – кивает Лара. – Сейчас только Карима предупрежу.

Для Дины мгновенно притаскивают специальную подушечку и предлагают усадить ее зайца, которого она не выпускает из объятий, на стульчик для малышек. Она с важным видом кивает.

Не зря я всегда любил это место.

Лара ловит официанта и что-то ему вполголоса объясняет.

– Можно не тащить эту грязную игрушку за стол? – снова на максимальной громкости интересуется Илона. – Тут люди едят, а не свиньи!

Прежде, чем я успеваю открыть рот, Лара разворачивается к ней и с ледяной улыбкой отбривает:

– Заяц Ой приглашен на обед Диной. Не думаю, что это вежливо – выгонять из-за стола чужих гостей.

А глаза у нее при это злые-злые. Она даже на меня так не смотрела, хотя у нас сразу не задалось с контактом.

Дальнейшие разборки стихают сами собой, потому что нам уже приносят еду. Динину тарелку не видно под горой тертого пармезана, и Лара одобрительно кивает официанту. Я решаю не вмешиваться, тем более, что дочь, к моему невероятному изумлению, бодро ест несколько тефтелек и даже пару ложек тушеных овощей. Под пармезаном, конечно, но ест!

Браво чудо-няне!

Решение все-таки найти эту загадочную «Лалу» полностью себя оправдало.

За едой мои партнеры вдруг вспоминают байки тех лет, когда я еще жил и работал в Петербурге и начинают наперебой напоминать мне о делах давно минувших дней. Илона заливисто смеется, а Лара прислушивается, но не комментирует.

– Большое спасибо за приглашение, – говорит она, когда Дина вручает ей вилку, показывая этим, что больше есть не собирается. – Нам пора. Мы хотели еще немного отдохнуть перед визитом к психологу.

– Ой, большинство психологов просто наживается на том, что сейчас все пляшут вокруг ребенка, – сообщает Илона, хотя ее никто не спрашивал. – Современные дети просто чувствуют слабость взрослых и пользуются этим. Надо просто не…

Лара не дослушивает очередную педагогическую мудрость, резко вставая из-за стола.

– Хорошо, – говорит она. – Пойду тогда нарежу веток и отлуплю ее розгами, вдруг поможет!

Мы встречаемся с ней взглядами, и в ее глазах я вижу вызов.

Нет, я не ошибся с няней. Эта сможет защитить мою дочь.

13

Ближе к восьми вечера Дина начинает клевать носом. Я могла ее понять – самой хотелось прикорнуть на мягком диване в гостиной и под уютный шелест дождя за окном немножко подремать. День выдался суматошным – три врача, обед с Александром и его знакомыми и еще прогулка в парке у больницы, где принимал последний специалист.

Мы обе просто валились с ног.

Но уложить девочку спать без чистки зубов и мытья казалось неправильным. Только как ее купать? Вообще-то я Дине совершенно посторонняя женщина без всяких навыков обращения с детьми.

В интернете ответа на вопрос, в каком возрасте дети уже моются самостоятельно, ответа не нашлось. Туманные рассуждения о том, что к школе они должны это уже уметь, мне никак не помогли. Но кто-то же отмывал Дину после тусовки с бомжами? Не сам же Александр?

Поворот ключа в замке раздается в половину девятого.

К тому времени я уже успеваю немного побухтеть на тему занятых бизнесменов, которые не страдают от пунктуальности. Вероятно, потому что слишком заняты со своими стервозными любовницами. Но на самом деле я даже не сержусь.

Мимолетная искра взаимопонимания, проскочившая между нами во время обеда, за день успела разгореться в теплую симпатию. Ну да, Александр совершенно не умеет выбирать женщин, судя по его жене и любовнице. Но с богатыми мужиками это случается сплошь и рядом – им в первую очередь нужен красивый аксессуар, а не хороший человек.

А сам он нормальный. Сработаемся.

Он заходит в квартиру и сразу же в прихожей снимает пиджак и галстук, расстегивает манжеты на рубашке и закатывает рукава. Мельком кивает мне, проходя в гостиную и сразу идет к Дине, которая смотрит мультики. Она быстренько обнимает папу, но тут же отталкивает его и отодвигает в сторону, чтобы не загораживал экран.

– Что сказал психиатр? – поворачивается Александр ко мне.

– Сказал, что пришлет все рекомендации вам на почту, потому что я ребенку никто, – отчитываюсь я. – Логопед готов работать, но после получения рекомендаций психиатра.

– Психолог? – Александр распахивает холодильник и задумчиво смотрит на одинокую кастрюльку внутри.

Вытаскивает ее, открывает крышку и изучает рисовую кашу на молоке, которую мы с Диной сварили совместными усилиями. Получилось вкусно, особенно с грушевым джемом.

– А мне ничего нет? – оборачивается он ко мне.

– Извините, Александр, готовить вам не входит в мои обязанности, – развожу я руками. – Кстати, договор я прочитала и подписала.

– Понял, – вздыхает он, принюхиваясь к каше. – А можно я это съем? Нет сил ждать доставку.

Когда у тебя так жалобно просит покушать кашку огромный брутальный мужик с жестким взглядом, сил отказаться нет никаких.

И я вздыхаю:

– Можно. Ешьте. Завтра новую сварю. Да погодите, сейчас погрею!

Вырываю у Александра кастрюльку, причем отпускает он ее не сразу, и перекладываю кашу в тарелку, чтобы поставить в микроволновку.

– Так что психолог сказал? – спрашивает он.

– А! – спохватываюсь я. – Психолог единственный, кто со мной поговорил! Сначала с Диной полчаса, потом меня позвала. Я рассказала все про нашу ситуацию…

– Зачем?

Александр не дожидается последних трех секунд работы микроволновки и начинает есть кашу раньше, чем садится за стол.

– Ну, – я киваю на стол, где лежат документы. – NDA я не подписывала. Кстати, это вы зря. Информация, которую я могу получить в вашем доме, способна серьезно вам навредить.

– Я вам доверяю, Лара, – с набитым ртом комментирует Александр.

– Ну тогда доверяйте до конца! – фыркаю я. – Психологу нужно понимать, что у нас происходит. В общем, она сказала, что я со своей стороны могу только любить Дину, остальным займутся специалисты. Это ей нужнее всего.

– Полностью согласен, – кивает мой работодатель. Он только что обнаружил на столе джем и додумался добавить его в кашу.

– Я понятия не имею, как это делать!

– У вас есть книги.

– В книгах не написано, как любить детей. Только как воспитывать. А я вообще еще не думала о детях!

– Почему, Лара?

Оборачиваюсь на Дину.

Она устроилась среди подушек, обняв моего зайца, и смотрит «Машу и медведя». Это единственное, что мне пришло в голову ей включить. Мои познания в мультиках остановились на «Телепузиках» и «Смешариках». Но от «Смешариков» она отказалась. Какой у нее любимый мультик, тоже выяснить не удалось – Дина просто смотрела на меня и улыбалась.

Я спросила у психолога, когда она заговорит.

Но та ничем не смогла мне помочь.

Скоро. Или никогда.

– Александр, это нетактичный вопрос, вы в курсе? – вздыхаю я.

– Я уже говорил, – он доскребает последнюю ложку каши и, похоже, жалеет, что ему не по статусу вылизать тарелку. – Мне надо понимать, чего от вас ждать.

– Детей у меня нет, потому что у меня нет мужа. А почему его у меня нет, вы уже спрашивали. Чай будете?

– Буду.

Я отхожу, чтобы включить чайник. В шкафу я нашла шарики из марципана и сушки в старинной вазочке, расписанной золотыми цветами. Она мне кажется ровесницей этого дома, а в нем, как я прочитала на стендах во дворе, селились музыканты Придворного оркестра. Может быть, вазочка принадлежала кому-нибудь из них. Или одному из писателей, поселившихся тут после революции. А может, жена Александра нашла вазочку где-нибудь на аукционе и купила за бешеные деньги. У таких вещей обычно весьма причудливая история.

– Я помню, что это не мое дело, Лара, – говорит Александр мне в спину, пока я вожусь с чайными пакетиками. – Но вы привлекательная женщина, и мне правда непонятно, что не сложилось? У вас какая-то травма? Хотите я и вам оплачу психотерапию?

На «привлекательной женщине» я не могу сдержать улыбки.

Разливаю кипяток по чашкам и разворачиваюсь к столу.

– Если я выйду замуж, кто же будет няней для Дины? – спрашиваю я, придвигая к нему чашку.

– Действительно… – Александр задумывается. – Но терапия – процесс долгий и нелегкий, за три месяца не успеете.

– Вот видите, – говорю я. – Сами признаете, что нелегкий.

Он хмурится. Отпивает чай.

– Но… – начинает он, а я прикладываю палец к губам и киваю на диван в гостиной.

Дина так и заснула – перед экраном, подложив вместо подушки под голову зайца.

– Искупаться не успели, – говорю я шепотом. – Простите.

– Ничего, – Александр встает, бесшумно отодвигая стул и идет к дивану. – Еще ни один ребенок не умер от нечищенных зубов и немытых пяток.

– Не хотелось бы стать первым известным случаем.

Он бросает на меня упрекающий взгляд и подхватывает дочь на руки.

Следую за ним в детскую на цыпочках.

Он укладывает Дину в кровать, благо я успела переодеть ее в домашнюю пижаму, и накрывает одеялом. Прикручивает свет ночника до полутьмы.

Я кладу зайца Ой ей под бок и тоже накрываю его одеялом.

Александр стоит над кроватью дочери еще минуту или две, и я решаю оставить его одного. Но он оборачивается ко мне. Его глаза в полумраке кажутся почти черными и блестят.

– Лара, – говорит он вполголоса, глядя мне прямо в глаза. – Скажите честно – вы не любите мужчин?

– Нет, Александр, – я усмехаюсь. – Наоборот. Это они меня не любят.

– Но почему?

Смотрю на него и не знаю, что ответить. Неужели он сам не понимает?

14

На цыпочках отступаю от кровати Дины и маню Александра из комнаты.

– Откуда мне знать? – говорю вполголоса уже в коридоре. – Никогда не нравилась мужчинам. Почему – это у них надо спрашивать.

Мои дела здесь закончены, поэтому иду собирать сумку.

– Полагаю, вы спрашивали?

Александр стоит в узком коридоре между гостиной и «моей» комнатой и я в суете сборов вынуждена постоянно мимо него протискиваться. Но не скажешь же хозяину дома отойти с дороги.

– Спрашивала.

– И что вам ответили?

Останавливаюсь в прихожей и кладу сумку на полку под зеркалом.

Усмехаюсь и цитирую:

– «Ты, конечно, симпатичная, но не в моем вкусе, Ларис», – на весу начинаю надевать ботильоны. – Ни в чьем вкусе. Так уж вышло.

Не люблю обсуждать эту тему, зато в большинстве случаев мой ответ надолго ее закрывает. Не работает с родственниками – они продолжают требовать замуж и детей. Но с остальными помогает.

– Довольно странно, – хмыкает Александр, перемещаясь в прихожую и включая свет. – Вы ведь симпатичная.

Он смотрит на меня так, словно и правда произвел тщательную оценку параметров.

– Просто не в вашем вкусе? – вновь усмехаюсь я.

Он мешкает, и эта пауза говорит мне все, что требуется знать.

– Вот об этом я и говорю, – срываю с вешалки куртку и понимаю, что меня все-таки задела его реакция. Что он хотя бы из вежливости не сказал, что я привлекательная.

Александр шагает ко мне, забирая куртку из рук и разворачивает ее так, чтобы помочь мне надеть.

– Вам всего двадцать восемь, – его низкий голос над самым ухом заставляет ежиться от мурашек. – Рано еще отчаиваться.

Вдеваю руку во второй рукав и поспешно застегиваю молнию, чуть не прищемляя кожу на голом горле. Забыла платок. Снова расстегиваю и наматываю платок вокруг шеи, избегая взгляда мужчины, стоящего рядом. Я так давно отчаялась, что уже перестала смущаться в присутствии других мужчин. Но Александр умудрился пробить мою защиту.

– Думаю, в самый раз, – говорю я и усилием воли поднимаю на него глаза. – Если до этого момента ничего не получилось, вряд ли уже сложится. Так что, не волнуйтесь – замуж я внезапно не выйду. И никаких тайных пороков у меня нет. Просто я не привлекаю мужчин. Во все времена были такие женщины. Они становились компаньонками, приживалками, уходили в монастырь. Сейчас можно заняться чем-нибудь поинтереснее.

Его взгляд непроницаем. Он не смущается, как большинство мужчин, когда я им это говорю. Они как будто считают себя обязанными проявить ко мне внимание, но при этом не испытывают никакого желания. Наблюдать за этой внутренней борьбой всегда неловко.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.