Ограбление Медичи

– Не открывать дверь?

Во мраке показалась маленькая сгорбленная фигурка, шаркающая по полу к Розе. Наконец, старуха предстала перед ней, озаренная лучами полуденного солнца.

Агата де Россо застыла во времени, как и ее лавка. Она выглядела так, как запомнила Роза, – лет семидесяти, с вьющимися седыми волосами и веточками неизвестной травы, торчащими из-за ушей. На ее носу примостились толстые очки в темной металлической оправе. Ее платье, добротное и явно сшитое на заказ, было покрыто копотью и подпалинами – свидетельство того, как ценили ее клиенты и как Агате было на это наплевать.

– Именно, – ответила она, и от ее пристального взгляда Роза почувствовала себя неуютно. – Соседи на взводе из-за дыма. Грозятся натравить на меня городскую стражу.

– Я сильно сомневаюсь, что во Флоренции найдется стражник, который осмелится задержать вас, синьора де Россо.

– Гм. Очаровательно. – Агата поправила очки. – Ты похожа на свою мать.

Роза улыбнулась.

– Вы помните меня?

– Люди не меняются, синьорина Роза, – откликнулась Агата. – Они просто становятся выше и толще. Возьми-ка этот ящик. Тяжеловат он для моих старых костей.

Старые кости Агаты выглядели вполне себе прочными, но Роза в целях самосохранения не стала ничего комментировать. Она последовала за аптекаршей, осторожно таща большой деревянный ящик, на который показала Агата, и прислушиваясь к зловещему позвякиванию внутри.

– Клади сюда. – Агата указала на стол с каменной столешницей, стоявший у стены, и Роза как можно аккуратнее водрузила на него ящик. – Не будь такой трусихой, дочка, он не кусается. Открывай, открывай… эх… – Рассерженная неповоротливостью Розы, Агата оттолкнула девушку и сама откинула крышку. Внутри в свете мерцающего пламени поблескивали ряды стеклянных флаконов. – Бери их парами, вот так… – Агата взяла наугад два флакона. – Перевяжи их бечевкой, а потом отдай мне. Справишься?

– Да, – ответила Роза, не совсем понимая, как ее угораздило поступить на службу к Агате, но и не желая отступать, опасаясь нового взрыва.

– Отлично. – Агата вернулась к столику у очага и взяла ступку и пестик. Она с такой силой терла их друг о друга, скребя гранит о гранит, что Роза едва сдерживалась, чтобы не заскрипеть зубами. – А пока ты это делаешь, можешь напомнить мне, как давно мы не виделись. Лет пять?

– Шесть. – Роза завязала узел на куске бечевки и отставила флаконы в сторону.

– За шесть лет так ни разу и не зашла, – заметила Агата. – Это так тебя мать учила себя вести?

– Спросите, когда увидите ее. Она теперь в Вероне, – ответила Роза. – Была работа, а потом появился мужчина. Но еще до Вероны мы какое-то время работали по отдельности.

– Неужели? – Агата внимательно взглянула на Розу. Некоторое время она молчала, прежде чем снова заговорить. – Это очень хорошо. Женщина должна уметь самостоятельно прокладывать себе дорогу в этом мире. И все же. В следующий раз, когда увидишь ее, напомни ей, что она должна мне десять флоринов и что я не виновата в том, что она не умеет жульничать, играя в басетту [1].

Роза отложила в сторону еще одну пару флаконов.

– Я люблю свою мать, синьора, но, думаю, у вас больше шансов взобраться на Монте-Пизано [2] без ног. – Она протянула Агате подготовленные пары флаконов. – Для чего они?

Агата ухмыльнулась, обнажив зубы.

– О, это мои особенные.

– Но для чего они? – спросила Роза.

– Для экстренных случаев. Когда закончишь, положи их на стойку, и ради бога, ничего больше не трогай…

– Я не трогаю, не трогаю… – Благополучно водворив склянки на место, Роза подняла голову, заметив, что Агата пристально наблюдает за ней. Она продолжала толочь пестиком содержимое ступки, не глядя на него. – Что?

– Не надо мне чтокать, – сказала Агата. – Дочка Лены Челлини появилась спустя невесть сколько времени лишь для того, чтобы навестить какую-то старушенцию?

– Близкую подругу матери.

Смех Агаты был похож на скрип старой кожи.

– Слишком долго я живу на свете, чтобы поверить в эти бредни. Ты собираешься и дальше тратить мое время? Зачем ты здесь?

– Я ищу Сарру.

Агата выглядела абсолютно невозмутимой, судя по всему, ожидая услышать нечто подобное.

– Нет ее здесь, – произнесла она, обводя широким жестом все закопченные уголки аптеки.

– Вы знаете, где ее найти?

Старая аптекарша вытряхнула содержимое ступки – какую-то серо-зеленую пасту, от которой Роза чихнула, – на стол.

– Что ты задумала, дочка? От тебя за версту несет неприятностями.

– Скоро узнаете. Обещаю. Я бы не спрашивала, если бы это не было важно. – Блестящий золотой кусочек слегка звякнул о мраморный стол рядом с пестиком Агаты. – Частичная оплата долга моей матери, – сказала она.

Руки Агаты замерли на мгновение, стоило ей увидеть монету, но тут же снова задвигались, погружаясь в мешочки с травами и порошками, щепотками высыпая их в опустевшую ступку. Она не смотрела на Розу, пока работала. И, конечно, не смотрела на нее, когда снова заговорила.

– Слыхала, вы с Леной поселились в Прато, – сказала она.

Роза напряженно улыбнулась, стиснув зубы, и придвинула золото ближе к Агате.

– Прошу вас, синьора.

Последовал негромкий стук, а затем Роза и глазом не успела моргнуть, как золотая монета исчезла в кошельке Агаты.

– Ольтрарно [3], – наконец сказала Агата. – Но сейчас ты ее там не застанешь. – И тут же щелчком отправила в миску что-то зеленое, пахнущее сосновыми иголками.

– Агата.

– Поговаривают, в последнее время она… связалась с плохой компанией. – Агата плеснула воды из бурдюка и, снова взявшись за пестик, принялась толочь.

Роза недоуменно вскинула бровь.

– Сарра ведь из семьи Непи, и я уверена, она не стала бы связываться с преступниками.

Агата бросила на нее испепеляющий взгляд.

– Конечно, это преступники, – процедила она тоном, способным содрать кору с дерева. – Но не совсем правильные преступники.

– Жестокие?

– Хуже, – откликнулась Агата, ожесточенно крутанув пестик. – Глупые.

Три

Сарра

– Отсюда я мог бы снести ему башку.

Сарра почувствовала, как нарастает пульсация в висках.

– Я мог бы продырявить ему глаз.

– Чуточку потише, мастер Спинелли, – попросила Сарра. – Если вас не затруднит.

Но Альберто Спинелли был не тем человеком, что привык следовать добрым советам. Он еще дальше выполз на крышу, прижавшись глазом к прицелу арбалета. На противоположной стороне улицы, прислонившись к стене, зевал предмет его горячего интереса – стражник.

– И как тебе это все в голову приходит?

Он вот-вот свалится с крыши и разобьется. Или же из-за него их заметят и, возможно, зарежут, застрелят или повесят, и Сарре будет чертовски трудно объяснить Пьетро, что произошло. Сегодняшний вечер должен был пройти совсем не так. Сарра осторожно забрала у Альберто свой арбалет.

– Прошу вас, мастер Спинелли. Если бы мы могли сосредоточиться на нашем задании?..

Но Альберто не желал сосредотачиваться.

– Как думаешь, когда мы с этим покончим, могу я позаимствовать арбалет? Потому что жена заявила, что выставила меня вовсе не из-за торговца из Модены, а…

Она перевела дыхание и осмотрела арбалет – не испортил ли он что-нибудь своими неуклюжими руками. Расположившись рядом с ней, Альберто продолжал нести чушь, бормоча обо всем на свете – от неверности жены до своей новой повозки и растущего счета в таверне. Затыкать ему рот не имело смысла. Это ведь был план Альберто, это он наметил жертву и собрал команду. Все, что Сарра могла сделать, это выстрелить, когда прикажут.

– Видишь стражника? – прошипел Альберто.

– Минутку. – Она навела прицел. В поле зрения попал охранник, справлявший нужду на углу крыши противоположного здания. Семье Пацци следовало бы нанять охрану посерьезнее.

По общепринятому мнению, шестнадцатилетняя Сарра Непи не должна была приближаться к этой сырой, холодной крыше. Она никак не должна была облачаться в плохо сидевшие на ней обноски брата, спрятав заплетенные в косу огненно-рыжие волосы под самую уродливую кепку, какую только можно было отыскать. И уж точно ей не следовало иметь дело с Альберто Спинелли, вором настолько печально известным, что мало кто соглашался идти с ним на дело во второй раз.

Да, Сарра Непи не должна была находиться здесь. Она была добродетельной младшей сестрой уважаемого и образованного печатника. Хорошей девушкой. И уж никак не преступницей.

А вот Сарра Жестянщица – совсем другое дело. Два года ее изобретения прокладывали путь в чрево беззакония Тосканы, попутно пополняя ее кошелек. «Половина – для изобретений Жестянщицы, – твердила она себе как мантру. – Половина – для печатного станка. А Пьетро знать об этом не следует».

Ее внимание привлекло движение за спиной писающего охранника на крыше особняка Пацци. Сарра потянулась к поясному набору – собственноручно сделанному приспособлению, напоминавшему складной нож. Но когда она щелчком раскрыла его, вместо лезвия, словно веер, раскинулся набор разнообразных инструментов жестянщика, прикрепленных к дубовым ручкам. Сарра выбрала крошечную отвертку и, сложив остальные инструменты обратно в рукоять, принялась крутить крошечные латунные циферблаты на оптическом прицеле арбалета. Где-то внутри прицела задвигались шестеренки и рычаги, и изображение в прицеле стало приближаться и проясняться. Теперь Сарра могла различить фигуру в черном, выползавшую на крышу. Судя по всему, это был мужчина, возможно, слишком пузатый для такого подъема, он, сутулясь, пошатывался, ловя воздух ртом.

– Витторио на месте, – едва слышно пробормотала она.

– Видишь! – радостно воскликнул Альберто. – Я же говорил, он справится!

Она не сводила глаз с неуклюжей фигуры в черном одеянии на противоположной стороне. Глядя, как неловко Витторио раскачивается из стороны в сторону, Сарра нахмурилась.

– Он что, пьян?

– Витторио всегда выпивает пинту-другую перед работой, – сказал Альберто. – Это его успокаивает.

И теперь Сарре стало понятно, почему Витторио был единственным человеком на ее памяти, соглашавшимся и дальше работать с Альберто. Поправив арбалет, Сарра наблюдала через прицел, как расплывалась перед глазами стена особняка Пацци из белого кирпича.

– Ты уже нашла его? – спросил Альберто. Его голос, как всегда, звучал излишне громко.

– Терпение, мастер Спинелли, – пробормотала Сарра, гордясь тем, что сумела не выдать раздражения, переполнявшего ее. Годы лжи в лицо брату стали для нее школой, позволившей научиться скрывать чувства под маской невозмутимости, а хамство Альберто Спинелли не шло ни в какое сравнение с грубоватой проницательностью Пьетро Непи. Арбалетный прицел жужжал и щелкал, когда она крутила циферблаты, превращая размытое месиво из светлых и темных оттенков в…

Вот.

Изображение прояснилось, стало четким и ярким, и обеденный зал первого этажа Палаццо Пацци предстал перед ней как на ладони. Сквозь витражные окна Сарра видела тяжелый дубовый стол, мягкие стулья с высокими спинками, несколько мраморных бюстов…

И, конечно же, массивную люстру, свисавшую с потолка.

Это впечатлило даже такого человека, как Сарра, которой не раз приходилось сталкиваться с удивительными вещами. Ветви из кованого железа сжимали три белые свечи из пчелиного воска. Кристаллы струились каплями из каждого витка железа, ловя и преломляя тусклый свет с улицы. Он ослеплял, даже когда свечи не были зажжены. Сарра могла только представить, насколько ярким он должен быть в мерцании пылающих свечей.

Печально. Надо было привязать его к потолку чем-то более прочным, чем веревка.

– Готово, – сказала она, разглядев плетеную веревку. – Витторио должен начать через три… два…

– Кого грабим?

Мир накренился. И вот…

Сарре снова было девять. Ей было девять, и она хотела казаться старше, но ее плечи едва доставали до липкого стола в таверне. Маттео Непи, ссутулившийся над нетронутой пивной кружкой, был средоточием тепла и надежности, и Сарра прислонилась к отцу, пытаясь впитать в себя часть его тайной грусти.

– С его уходом здесь определенно стало тише. – Лена Челлини, сидевшая напротив, примостившись боком на скамье, наблюдала за посетителями таверны. – И ты не можешь сказать, что не скучаешь по нему. – Она чокнулась своей кружкой с кружкой Маттео.

Маленькая девочка рядом с ней была копией Лены, и эта малышка смотрела на мир с пристальным вниманием, словно обнажая его. Это была более шероховатая, неопытная копия Лены, но она старалась подражать матери, и ее руки молниеносно метались над столом, с такой стремительностью перебрасывая три карты по столешнице, что они сливались в одно сплошное пятно. Когда она наконец остановилась, то, вскинув бровь, взглянула на Сарру. Под холодной сдержанностью таился ум, бросавший вызов Сарре – и всем, кто смел ее недооценивать.

Найди Даму… Найди Даму…

– Задержись этот мальчишка еще на один день, думаю, стены в доме рухнули бы от наших криков, – проворчал Маттео. – Хорошо, что он уехал в университет. – Душу Сарры затопили пустота и грусть, она придвинулась ближе к отцу. Не глядя на нее, он приобнял дочь за плечи. – И это вовсе не означает, что я собираюсь зачахнуть в одиночестве.

Приободрившись, Сарра потянулась через стол, чтобы взять карту. Карта перевернулась все с той же змеиной стремительностью. Туз Мечей.

– Ты жульничала! – взорвалась Сарра.

– Моя маленькая мошенница! – воскликнула Лена, обхватив дочь обеими руками в преувеличенном жарком объятии. Девочка с визгом и хихиканьем скрылась в складках рукавов Лены, исчезнув под пологом ее волос.

– Запомни, Сарра, – сказала Лена поверх головы дочери. – Секрет игры «Найти Даму» – никогда не следить за руками дилера. Если хочешь получить хоть малейший шанс на выигрыш, следи за лицом. – Сарра кивнула, и ее разочарование быстро сошло на нет под шквалом шутливых поддразниваний Лены, притворных протестов Розы и теплоты от присутствия отца. Это притупило одиночество, поселившееся в душе, напоминая, что, хотя Пьетро теперь далеко, у Сарры все еще есть семья.

Вероятно, Лена прочитала чувства, отразившиеся на лице Сарры, потому что наклонилась к ней через стол.

– Ты ведь скажешь мне, если твой отец загрустит? – спросила она громким, заговорщицким шепотом. – Мы в два счета сможем выпереть твоего брата из этой скучной школы.

– Хватит об этом. – Маттео запустил в нее хлебной крошкой. – Я в порядке. Разве нам нечем заняться?

Лена тут же распрямила плечи.

– Так, еще раз, – приказала она дочери, и карты снова пустились в пляс. Сарра упрямо не сводила глаз с лица девочки, а тем временем ласковая улыбка Лены становилась все серьезнее.

И кого грабим?

И вот теперь, спустя семь лет и целую жизнь, палец Сарры ослаб на спусковом крючке. Она не поднимала глаз от арбалета, боясь, что память обманывает ее и это не второе пришествие Лены Челлини, ссутулившейся рядом с ней на черепичной крыше.

– Франческо Пацци, – ответила Сарра.

– Что это, черт возьми, такое? – воскликнул Альберто.

Сарра скорее почувствовала, чем увидела, как Роза Челлини вскинула бровь.

– Интересно.

– Кто ты такая? – спросил Альберто.

– Разобьете люстру? – спросила Роза.

Сарра подавила истерический смех.

– Отвлекающий маневр.

– Для охраны?

– Таков был план. Заманить вниз всех, кто услышит. Прорваться наверх.

– Это как-то мудрено.

Сарра кивнула в сторону Альберто.

– Он любитель экстравагантности.

– Кто ты, черт подери, такая? – повторил Альберто.

– Ах, – ответила Роза. – Я понимаю, что ты имеешь в виду.

Тем временем на крыше особняка Пацци Витторио пришлось начать пьяную игру в прятки с ничего не подозревающим охранником. Сарра наблюдала, как вор споткнулся в тени фронтона, едва не попавшись стражнику на глаза, когда тот завернул за угол.

Не стоило на такое надеяться, но…

– Ты вернулась? – спросила Сарра, стараясь, чтобы ее слова не выдали, какой жалкой она себя чувствует.

– Думала предложить тебе работу.

Однако Сарра не посчитала это ответом на свой вопрос.

– Работу? – повторила она, наконец подняв глаза на Розу. – После скольких лет? Ты не пришла на похороны папы, но теперь заявляешься, чтобы предложить мне работу?

– Эй! – Альберто вклинился между девушками. Поморщившись, Сарра привстала на колени, чувствуя, как неровная черепица впивается в кожу сквозь ткань штанов. – У нее уже есть работа.

Роза, не обращая на него внимания, уперлась взглядом в Сарру.

– Так что скажешь? – спросила она.

Найди Даму.

Сарре уже давно было не девять, но это не означало, что она забыла совет Лены. Скрючившись на крыше, она изучала лицо Розы, слой за слоем отбрасывая тени беззаботности и беспечности. Детские шероховатости исчезли, сгладились. Но от теплоты и жизнерадостности тоже не осталось и следа, отметила Сарра. Казалось, Роза воссоздала себя из холодного спокойствия, ледника, застывшего вокруг… вспышек, которые, как показалось Сарре, были похожи на обжигающую ярость.

И все это венчала улыбка Лены. Сарра почувствовала легкий озноб.

– Почему я? – спросила она. – Я никто. Если только это не ради семьи…

– Если ты никто, то это, должно быть, другая Сарра Жестянщица, о которой я слышу уже два года подряд.

Сарру разыгрывали. Она знала, что ее разыгрывают. И все же получить предложение о работе от Челлини, от того, кто мог организовать нечто большее, чем бестолковые налеты и кражи, от того, с кем Сарра могла бы работать вместе, а не на…

С кем-то, кто знал Сарру, сестру печатника, и Сарру Жестянщицу. С кем-то, чье знакомое присутствие согревало одинокие глубины ее души, которые за последние годы стали еще бездоннее…

– Насколько это серьезно? – спросила Сарра.

Улыбка Розы стала шире.

– Достаточно, чтобы финансировать типографию твоего брата до Второго пришествия. Самое большое дело твоей жизни.

– И какова цель?

– Эй! – Это снова был Альберто, на этот раз его голос прозвучал плаксиво. Роза так сильно пихнула его в колени, что он был вынужден отступить на несколько шагов назад, а иначе просто мог рухнуть с крыши. Роза молча протянула руку, и Сарра, не раздумывая, отдала ей арбалет.

– Работа в городе, – пояснила Роза, поднося прицел к глазам.

Внутри зажужжали шестеренки, когда она сфокусировала прицел на какой-то дальней цели.

– Не придется тратить деньги на комнату и питание.

– Угу. – «Найди Даму», подумала Сарра.

– И, как я уже сказала, в итоге – кругленькая сумма.

– Так. Какова. Цель.

– Попридержи-ка коней. Вот, смотри… – Она отодвинулась назад, чтобы Сарра могла занять ее место, и, прищурившись, уставилась через арбалетный прицел в сторону…

О нет.

– Да уж, сумма действительно кругленькая, – еле слышно пробормотала Сарра.

Палаццо Медичи, раскинувшийся на целый квартал города, всегда был одним из самых величественных зданий во Флоренции, поражая взгляд огромными стенами и сотнями пылающих огней. От него разило властью, богатством и опасностью, и при одном лишь взгляде на него у Сарры пересохло во рту.

– Да, – согласилась Роза.

– Роза, это же самоубийство!

– Будет самоубийством, если не прекратишь болтать и не уберешься с моей крыши.

Альберто наконец-то наскучила их перепалка. Он направился к Розе, вытаскивая из-за пояса кинжал. Даже издалека Сарра видела, что кинжал был дешевой поделкой, хотя сверкающее лезвие выглядело острым. Тем не менее Роза безразлично наблюдала за приближением Альберто.

– Прости, а ты кто такой?

– Это то, чего я пытаюсь от тебя добиться уже пять чертовых минут, – откликнулся Альберто.

– Это Альберто, – сказала Сарра, не сводя глаз с лица Розы.

– Экстравагантный Альберто. Приятно познакомиться. – Роза встала. – Я не хочу критиковать твой план, тем более что нас только что представили… и я вижу, что ты нашел способ справиться с охраной Пацци, – сказала она, когда Витторио поскользнулся на шатающейся черепице и едва не провалился в слуховое окно. – Но разве ты не заметил, что уличных патрулей стало больше? – Воцарилось молчание, и на лице Альберто ярость сменялась недоумением.

– Нет? – поинтересовалась Роза. – Просто именно в тот день, когда Его Святейшество вернулся во Флоренцию, что-то роскошное, как, например, люстра в богатом доме, необъяснимым образом обрушивается с потолка посреди ночи? В считаные мгновения весь квартал заполонили бы стражники. У вас просто не хватило бы времени, чтобы смыться с этой крыши, а у вашего человека – схватить что-нибудь ценное и убраться восвояси. – Она пожала плечами. – Это просто размышления.

Сарра уставилась на Альберто.

– Ты это не обдумал? – Альберто сжался в комок.

– Я…

Далекий крик эхом прокатился по мостовой. Альберто и Сарра оглянулись и увидели, что стражник особняка Пацци наконец-то заметил Витторио. Сорвав с пояса сигнальный колокольчик, он взмахнул им, и ночь наполнилась звонким динь-динь-динь. В панике Витторио бросился к нему, чтобы схватить за воротник, и двое мужчин сцепились на крыше, качаясь словно пьяные, борясь за колокольчик.

И, как и предсказывала Роза, улица внизу начала оживать. Городские стражники, привлеченные сигналом тревоги, заполонили богатый район. В мгновение ока квартал наводнился флорентийскими стражниками в красной форме, каждый из которых был вооружен острым мечом и намеревался его использовать.

– Они обыщут каждый дом в округе, – заявила Роза. Она по-прежнему любезно улыбалась Альберто. – Мы здесь в ловушке. Если только у тебя нет способа отвлечь их?

Оцепенев, Альберто лишь наблюдал за происходящим, видя, как его безупречный план разлетается на куски, слыша приглушенные вопли стражника Пацци, которому Витторио зажимал рукой рот. И все же городская стража была уже совсем близко.

– Да ради всего святого… – огрызнулась Сарра. Ее арбалет все еще упирался в карниз крыши. Она схватила его и снова прицелилась.

– Что… что ты делаешь? – заикаясь, пробормотал Альберто. – Мы должны… мы должны…

Сарра нажала на курок.

В особняке на другой стороне улицы пеньковая веревка, удерживавшая люстру в зале Пацци, затрещала, когда в нее вонзилась железная стрела. Диковинная конструкция рухнула на мраморный пол с грохотом, способным разбудить даже мертвого, и Сарра почувствовала угрызения совести за то, что уничтожила творение своего коллеги по ремеслу.

– Туда! – завопил один из городских стражников, и поток вооруженных до зубов людей в красном хлынул через главный вход особняка Пацци, устремляясь в бальный зал. По крайней мере, на мгновение улица внизу опустела.

Снова взглянув на Розу, Сарра увидела, что та зажмурились от смеха.

– Я же сказала «привлечь всех, кто в пределах слышимости», – сказала Сарра.

– Впечатляет, – ответила Роза. – Ну что, уходим?

– Пожалуй.

– Кто ты? – снова спросил Альберто, все еще вне себя от недоумения. Но Роза обошла его и направилась к открытому люку в крыше. Подхватив свою сумку, Сарра последовала за ней, лишь на мгновение задержавшись и бросив взгляд на зазевавшегося Альберто.

– Хватит мух ловить, – велела она, закатив глаза.

Они спустились с крыши и вышли из здания прежде, чем Альберто сумел воспользоваться своей единственной извилиной.

У дворца Пацци еще стояла городская стража, когда Сарра и Роза выскользнули из дома на противоположной стороне улицы. Сарра всегда легко поспевала за Розой, когда они вместе куда-нибудь торопились: Роза всегда была ниже ростом, несмотря на то что была на год старше Сарры.

– Обязательно было так набрасываться на Альберто? – спросила Сарра, с трудом запихивая арбалет в сумку.

– Это вопрос профессиональной гордости. И здравого смысла.

– Роза.

– Что? Он идиот.

– Он мне платил.

– Чем? – поинтересовалась Роза. – У него не было с собой ни гроша. А когда вас всех бы арестовали, то от тебя не осталось бы ничего, что можно было бы отдать Пьетро.

При упоминании о брате у Сарры по спине пробежал холодок вины.

– Может, притормозишь? – прошипела она. – Кое-кто из нас несет очень искусно сделанное оружие.

– Кое-кто из нас не хочет выглядеть так, будто несет очень искусно сделанное оружие, – парировала Роза, но замедлила шаг, когда они добрались до конца переулка. Позади по узкой площади Пьяцца-дель-Антинори промчались два городских стражника в красной форме. Сарра и Роза замерли, наполовину освещенные лунным светом, что пробивался между высокими зданиями вокруг.

Но стражники, не сбавляя шага, пронеслись по булыжной мостовой и направились на соседнюю улицу. В наступившей тишине Сарра вслушивалась в отдаленный гомон людских голосов – кто-то спешил к месту ее неудавшегося ограбления. Наконец ей удалось застегнуть сумку.