Когда ты молчал

Кейтлин Рид

Когда ты молчал

Глава 1

Катя

Январь, 2009 год

– Зайка, куда ты так торопишься? Дай мне руку, а то упадёшь. Скользко же!

– Мам, папа вот-вот выйдет с работы! Мы должны поспешить – я хочу сделать ему сюрприз!

– У нас ещё двадцать минут, – с улыбкой сказала мама. – Его рабочий день не закончился. Мы всё успеем.

– Ладно, – пробурчала я и взяла её за руку.

Мы шли по заснеженной дороге, укутанной хрустящим морозом. Воздух был пронизан запахом зимы – ледяного неба, дыма из труб и свежевыпавшего снега. Дворники сгребали сугробы к обочинам, редкие прохожие торопились скрыться от ветра. Но меня это не волновало.

Я была счастлива. Впервые за долгое время мы снова шли встречать папу с работы. В детстве это был наш с мамой ритуал, и каждый такой вечер казался волшебным. Но всё изменилось. Мама больше не хотела приходить к нему. А я не понимала, почему.

– У папы нет времени, солнышко. Он очень занят, – говорила она, глядя на меня печальными глазами.

Но я не верила.

– У папочки всегда есть время для меня! Он же сам говорил, что любит меня!

После этого она отворачивалась, и разговор обрывался. Но сегодня мне удалось её уговорить. Хотя радости в её глазах не было. Чем ближе мы подходили к зданию, тем сильнее её пальцы сжимали мою руку. Я чувствовала это напряжение. Оно будто передавалось мне через кожу.

Когда мы подошли к офису, я начала искать папу. Но его нигде не было. Я уже собиралась спросить маму, как вдруг почувствовала резкую боль.

– Мамочка, мне больно! Ты сжимаешь мою руку! – закричала я.

Мама вздрогнула и ослабила хватку.

– Прости, Кать. Я не заметила, – её голос был глухим, словно издалека. Она смотрела прямо перед собой, не моргая.

Я проследила за её взглядом – и увидела папу. Он стоял у входа. Рядом с ним была женщина в облегающем черном платье. Её длинные тёмные волосы мягкими волнами спадали на плечи, а круглое лицо украшала яркая, уверенная улыбка. Но мне она не понравилась. Так улыбалась Урсула, когда смотрела на Ариэль.

А потом я увидела, как папа улыбается ей в ответ.

Но эта улыбка предназначалась мне! Только мне!

Я почувствовала, как сердце сжалось от странного, непонятного мне чувства. Хотелось разозлиться, закричать. Но я просто позвала его:

– Папа! Мы пришли к тебе!

Он обернулся и его улыбка тут же исчезла. Но почти сразу он снова улыбнулся – но теперь как-то иначе.

– Катя! Что ты тут делаешь? – Он подхватил меня на руки и закружил. Я захлопала в ладоши и рассмеялась, но в глубине души чувствовала, что что-то не так.

– Мы хотели встретить тебя с работы! Мы с мамой приготовили ужин! Пошли домой скорее! – сказала я, когда снова почувствовала землю под ногами.

– Ужин? Ух ты! Ты помогала маме готовить?

– Да! Я сделала почти всё сама! Мама только подсказывала! – гордо заявила я.

Папа усмехнулся и покачал головой:

– Конечно! Очень правдоподобно звучит!

И только тогда я заметила, что мама так и не подошла. Она стояла в нескольких шагах от нас, глядя куда-то сквозь меня, словно в пустоту. В её глазах не было ни радости, ни гнева, только холодная обречённость. Папа тоже заметил это. Он быстро взял меня за руку, и мы пошли домой. По пути он несколько раз оборачивался, но я уже не обращала на это внимание.

Я болтала без остановки, рассказывая обо всём, что произошло за день. Папа улыбался, но отвечал коротко и рассеянно. А потом и вовсе замолчал. Я подумала, что он устал, и решила не отвлекать его.

Как жаль, что тогда я ничего не понимала…

Глава 2

Катя

12 июля, 2011 год

Я проснулась от громких криков и звона посуды на кухне. Попыталась приподняться, но тут же почувствовала, как онемела рука. Я повернула голову и увидела Милку – мою кошку, уютно свернувшуюся клубочком у меня на плече. Рыжая шерсть, белоснежная мордочка и полное безразличие к моему неудобству.

Я знала, что у меня сильная аллергия на кошачью шерсть. И знала, что папа снова будет ругать за то, что пустила Милку в дом. Но мне было всё равно. Без неё я не могла заснуть. Я просто не могла без этого уюта – её мягкого дыхания рядом, её тепла.

Когда я встала и направилась к двери, голоса на кухне стали ещё громче. Я не разбирала слов – да и не пыталась. Просто хотелось умыться и побыстрее уйти гулять, прочь от этой напряжённой атмосферы. Но стоило мне сделать шаг за порог, как в общем гуле отчётливо прозвучал голос отца:

– Сегодня день рождения твоей дочери! Ты можешь хотя бы сейчас не устраивать скандалы?!

Я застыла на месте. Их ругань больше не удивляла, но сегодня… Сегодня же мой день рождения. Почему даже это не стало поводом просто промолчать?

Я сделала вдох, словно набираясь храбрости, и медленно пошла по коридору.

На кухне мама стояла у раковины. Она крепко сжимала стакан в руке, а её спина казалась деревянной. Папа – напротив, с сердитым лицом, руки на поясе. Между ними – воздух, густой от напряжения.

– Это ты начал кричать! Я просто хочу поговорить! Почему ты не можешь выслушать меня? – мама повысила голос.

– Потому что я не хочу тебя слушать! Ты можешь просто за…

Папа не договорил, потому что я подошла ближе… и внезапно упала. Острая боль пронзила мою ступню. Под ногами оказались осколки разбитой тарелки. Было больно, но я не заплакала. Мне совсем не хотелось плакать.

– Милая! – мама подлетела ко мне и помогла пересесть на диван.

– Почему ты не смотришь, куда идешь? Почему ты всегда такая невнимательная?! – резко сказал папа.

– Папа, я…

– Хватит! – он посмотрел мне в глаза, и его взгляд вдруг смягчился. Наверное, он увидел страх на моём лице. – Прости, Кать. Я не хотел на тебя кричать. Я просто испугался, что ты можешь серьёзно пораниться.

– Я в порядке, пап. Можешь не переживать за меня.

Мама вздрогнула и отвела взгляд. В её глазах промелькнула какая-то тень, но она лишь печально улыбнулась и тихо сказала:

– Ты стала такой взрослой…

После этих слов она повернулась и пошла на кухню.

Папа немного помолчал, а потом сказал:

– С днём рождения, дочка.

***

Спустя три часа к нам начали приезжать гости. По официальной версии – чтобы поздравить меня с днём рождения. Но мне казалось, что они больше поздравляют моих родителей. Тем не менее, я любила свои дни рождения. Мне нравилось задувать свечи и получать подарки.

На мой пятый день рождения родители устроили костюмированную вечеринку с клоунами. Тогда я была по-настоящему счастлива – это был мой любимый праздник.

В этот раз всё было проще: пришли друзья родителей со своими детьми. Мы не особо ладили, поэтому я не испытывала восторга. Но мне было приятно, что мама и папа рядом в этот день. Они подарили мне три куклы Winx – мой любимый мультсериал! Я давно их хотела, так же как и этот большой торт с фигурками из мастики.

Но почему-то я не чувствовала радости. Хотелось просто уйти в свою комнату и смотреть телевизор. Но я не хотела расстраивать папу, поэтому сидела и улыбалась. Скоро все уйдут, и я смогу выдохнуть.

Мама разговаривала с подругой и громко смеялась, но её глаза были печальными. Казалось, что она сдерживает слёзы.

Папа, напротив, искренне веселился с друзьями. Он был действительно счастлив. Почему же мама выглядела такой одинокой? Почему родители так часто ругались? Мама почти не обращала на меня внимания, а папа всё больше работал. Он уходил, когда я ещё спала, и возвращался, когда я уже спала. Мы почти не виделись.

Я думала, что они ссорятся из-за меня. Может, из-за танцев, на которые мама записала меня почти пять лет назад? Папа был против, говорил, что это пустая трата времени. Но я любила танцевать и проводила много времени на тренировках. Если из-за этого они ругались, то я была готова бросить свое хобби. Только бы всё стало как раньше…

– Так… пришло время задувать свечи! Где наша именинница? – громко спросил папин друг Юра. Он мне не нравился. Всегда говорил слишком грубо и выглядел так, будто только что съел лимон.

– Я здесь! Можно я воткну свечи в торт? – спросила я у мамы.

– Конечно, милая! Держи: поставь цифру восемь в центр, а маленькие свечи вокруг неё.

Я аккуратно поставила свечи и задумалась над желанием. Я хотела новый телефон, потому что моя раскладушка уже устарела. Хотела костюм с изображением Блум. Хотела, чтобы прошла моя аллергия. Хотела стать лучшей гимнасткой в мире.

Но когда пришло время загадывать желание, в голове осталась только одна мысль:

«Хочу, чтобы наша семья не распалась».

Глава 3

Катя

Март, 2012 год

– Море волнуется раз, море волнуется два, море волнуется три… морская фигура – замри! – скомандовала Юля и резко обернулась.

Некоторые из моих одноклассников замерли в самых разных позах. Юля с серьёзным выражением лица начала обход, чтобы определить, кто не выдержит первым. Это была одна из наших любимых игр на перемене.

Егор, как всегда, решил выделиться и встал на одну ногу в позе «ласточки». Конечно же, через пару секунд он упал, не удержав равновесие. Мы засмеялись. Юля даже не успела его «поймать», потому что в этот момент прозвенел звонок на урок.

– Дети, заходим в класс! Урок начался! – крикнула Людмила Ивановна, наша учительница.

Не подумайте, что она строгая – просто в коридоре было слишком шумно, и ей приходилось перекрикивать общий гул. На самом деле, Людмила Ивановна была самой доброй и терпеливой из всех учителей, которых я знала. Она всегда помогала, объясняла по сто раз и никогда не кричала просто так.

Я училась почти на «отлично», но математика была моей слабостью. Цифры путались в голове, таблица умножения ускользала, как мыло из рук. Иногда мне казалось, что я никогда не смогу её выучить. Но Людмила Ивановна терпеливо повторяла со мной примеры, подбадривала, и я старалась изо всех сил.

Сейчас у нас по расписанию как раз-таки математика. Слава Богу, это последний урок на сегодня. Иначе, я бы не высидела ещё несколько часов после этого предмета. У меня мозг отключается, как только я слышу любые цифры. И включается очень не скоро.

Сейчас мы учим деление в столбик, и я вроде бы понимаю, как это делать. Но только не когда дело доходит до трехзначных чисел. Такие примеры я могу делить только на калькуляторе. Но, в принципе, математика мне в жизни не пригодится. Мой дедушка говорит, что главное – научиться считать деньги, а это я делать умею. Так что все эти формулы мне уж точно не пригодятся.

Урок тянется очень долго. Я уже не знаю, чем себя занять. Все в классе тянут руки и выкрикивают ответы, а я просто смотрю в окно. Сегодня очень хорошая погода, я бы хотела прогуляться домой пешком. Обычно меня забирает папин водитель, но сегодня попрошу его не приезжать.

Я так задумалась, что не услышала, как меня зовут.

– Катя! Я тебя уже третий раз зову. Выходи к доске, решишь несколько примеров.

– Извините, Людмила Ивановна. – сказала я, поднимаясь с места.

Я решила один пример, на удивление очень легкий. И прозвенел звонок на перемену. Я обрадовалась, потому что не хотела решать следующую задачу.

– Молодец, Катя! Ты начала намного лучше понимать математику. Я вижу, что ты стараешься.

– Спасибо! Я пытаюсь ее понять, но это очень трудно.

– Я знаю! Не всем дано понимать точные науки. У тебя более гуманитарный склад ума.

– А что значит гуманитарный склад ума? – переспросила я.

– Это значит, что тебе легче даются такие предметы, как литература и языки. Ты очень хорошо анализируешь тексты и понимаешь суть произведения. Скажу тебе по секрету: ты самая лучшая в классе по литературе. Для своего возраста ты очень быстро читаешь и анализируешь произведения. Это очень похвально! – тихо сказала Людмила Ивановна с улыбкой на лице. Я улыбнулась и поблагодарила её.

Все одноклассники уже разошлись по домам, поэтому я тоже пошла собирать вещи. Но уже у выхода меня снова остановила наша учительница.

– Катюш, постой! Хочу с тобой немного поговорить. У тебя ничего не случилось? Ты в последнее время витаешь в облаках. Ты же знаешь, что если тебя что-то беспокоит, ты можешь рассказать мне? – мягко сказала Людмила Ивановна, сидя за своим столом.

– Спасибо, но у меня всё хорошо. Просто сегодня погода хорошая, поэтому у меня нет настроения сидеть в школе. Простите. – сказала я, опустив глаза в пол. Людмила Ивановна улыбнулась, но как-то странно на меня посмотрела. Мне вообще кажется, что в последнее время все на меня так смотрят. У них такой взгляд, как будто бы у меня кто-то умер. Но ведь это не так! Почему они мне сочувствуют?

Я попрощалась с учителем и вышла из класса. Но в коридоре меня кое-кто ждал.

– Бабушка, дедушка! Вы приехали к нам в гости? – радостно сказала я и пошла к ним. Но даже мой голос прозвучал как-то неестественно радостно, будто я пыталась убедить себя, что ничего странного не происходит.

– Привет, Катюша! Мы решили проведать тебя. Соскучились по нашей любимой внучке. Как у тебя дела? – спросила бабушка.

– У меня всё хорошо. Уже уроки закончились, поэтому собралась идти домой. А папа знает, что вы приехали? Он придёт раньше домой? – бабушка с дедушкой переглянулись и снова посмотрели на меня, но уже с менее счастливыми взглядами.

– Да, милая. Мы уже с ним виделись. Он приедет домой пораньше, нам всем нужно поговорить. – сказал дедушка, странно посматривая на меня. В животе словно образовалась тяжесть, но я решила не задавать вопросы сейчас. Дедушка забрал мой рюкзак и скривился.

– Ух, ты тут что, кирпичи носишь? – спросил он и с трудом закинул рюкзак на плечо. Мы с бабушкой засмеялись, но теперь мой смех прозвучал не таким искренним.

Мы решили прогуляться пешком до дома. И по дороге зашли в кафе, чтобы съесть мой любимый шоколадный десерт.

Все это время бабушка очень странно на меня смотрела. У неё было непонятное выражение лица, как будто она хотела что-то сказать, но не знала, с чего начать. Я решила ей помочь и заговорила первая.

– Вы хотите мне что-то рассказать? Случилось что-то плохое? – после этой фразы они отложили ложки и опустили головы. Минуту никто ничего не говорил. А потом бабушка сдалась.

– Кать, у твоих родителей возникли некоторые разногласия. Они поругались и…

– И..?

– И решили развестись. – продолжил дедушка.

– Развестись? Мы больше не будем жить вместе? Но почему? Почему они расстаются? Это из-за меня, да? – спросила я со слезами на глазах.

– Нет, Катюш, это вообще не из-за тебя. Наоборот, если бы не ты, они бы ещё раньше разошлись. Причина совсем в другом. Твой папа…, он встретил другую женщину и хочет жить с ней. – бабушка посмотрела на меня испуганно. Как будто она вообще не хотела это говорить.

– Другую женщину? Он больше не будет приходить ко мне?

– Конечно, будет, милая. Ты же его дочь. Просто теперь он не будет жить в вашем доме, но ты сможешь приезжать к нему в любое время. – дедушка посмотрел на меня очень тёплым взглядом.

Он всегда так на меня смотрел, когда я плакала. Но сейчас я не хотела видеть эти грустные глаза перед собой. В груди что-то сжалось, и я почувствовала, как внутри меня поднимается холодная пустота. Хотелось просто исчезнуть, чтобы не слышать всего этого.

Я хотела попасть домой и закрыться в своей комнате. Я больше не чувствовала вкуса шоколадного десерта, хотя раньше он был моим любимым. В голове вертелась только одна мысль: больше ничего не будет как раньше.

***

Всю дорогу домой мы шли в полной тишине. Я полностью утонула в своих мыслях. Но, почему то, для меня эта новость не стала сюрпризом. Как будто, я уже давно знала что это может произойти. Но мне все равно было больно думать, что папа больше не будет рядом со мной большую часть времени. Я не хотела, чтобы он забыл обо мне.

А что если у него появится еще один ребенок и я ему больше буду не нужна? Но больше всего я переживала за маму. Что будет с ней? Как мы будем жить?

Когда мы пришли домой, я увидела папу. Он выносил сумки из дома и грузил их в свою машину. Я побежала к нему.

– Папочка, не уходи, пожалуйста, не уходи. Я не хочу жить без тебя. – прокричала я и начала плакать. Папа присел напротив и обнял меня за плечи.

– Кать, я не бросаю тебя. Мы будем видеться с тобой, так часто, как ты захочешь. В любой момент ты можешь мне позвонить и я сразу приеду, понятно? – он сказал это таким строгим голосом, что я аж перестала плакать.

Я очень скучала по папе, у которого был добрый взгляд и улыбка. Но уже давно я не видела его таким. Наверное я и вправду ему больше не нужна. Но я не захотела показывать свои чувства, поэтому просто кивнула и обняла его.

Папа сел в машину и уехал. Я стояла и смотрела ему вслед. И почему то, у меня было такое ощущение, что я больше никогда не увижу того отца, которого всегда любила. Он больше не вернётся. Папа, с которым мы каждое утро наперегонки одевались. Папа, который катал меня в тазике по всему дому. И папа, который всегда целовал меня в лоб перед сном. Его больше нет.

***

После переезда папы я больше не чувствовала себя прежней. Внутри словно что-то сломалось. На следующее утро я проснулась раньше обычного, но не потому, что хотела. Просто не могла больше спать. Я смотрела в потолок, и в голове было пусто.

В школе все стало казаться другим. Я больше не смеялась, как раньше. Не хотела играть в дурацкие игры на переменах. Даже математика, которую я всегда терпеть не могла, теперь не вызывала у меня эмоций.

Я чувствовала, как одноклассники смотрят на меня. Кто-то с любопытством, кто-то с жалостью. Юля несколько раз спрашивала, всё ли у меня в порядке, но я только кивала. О чем с ними говорить? Они не понимают. Никто не понимает.

Когда прозвенел звонок, я не сразу встала с места. Раньше я бы радостно выскочила из класса, но теперь просто сидела, глядя в одну точку.

Людмила Ивановна подошла и тихо сказала:

– Если захочешь поговорить, я всегда рядом.

Я кивнула. Наверное, мне действительно нужно с кем-то поговорить. Но не сейчас. Не сегодня. Может, когда-нибудь потом.

Глава 4

Катя

Август, 2015 год

Я не знаю, как точно описать то, что чувствую сейчас. Это похоже на тревожное волнение перед неизвестным или на лёгкий озноб ожидания чего-то важного и неотвратимого.

Прошло три года с тех пор, как папа ушёл от нас. Мама устроилась работать в пекарню. Денег едва хватало, но я не жаловалась. Мы с папой виделись каждую субботу. Сначала это были яркие встречи – кафе, торговые центры, долгие прогулки. Я чувствовала, что он всё ещё рядом.

Но потом он познакомил меня с Машей – той самой женщиной, которую я когда-то видела у него на работе. И всё изменилось.

Теперь мы проводили время втроём. Мне было не по себе в её присутствии. Не потому, что она мне не нравилась. Просто я знала, как это больно для мамы. Она ничего не говорила, но её глаза… В них жила грусть, которую невозможно было не заметить.

Папа остался прежним – спрашивал про учёбу, про танцы. Я отвечала коротко. Он кивал – и снова утыкался в телевизор. Наши разговоры становились всё короче. Но мне было достаточно просто сидеть рядом.

Хотя одна вещь действительно ранила.

Девять месяцев назад я готовилась к чемпионату страны по гимнастике. Это была моя мечта. Я тренировалась по пять часов в день, изматывала себя до предела. Всё ради того, чтобы выступить.

И вот, на одной из тренировок, я сделала сложный прыжок – и почувствовала, как коленная чашечка будто провалилась внутрь. Мир сжался до боли, острой и беспощадной. Я упала и уже не смогла встать.

Этот прыжок стал последним в моей жизни.

Мне поставили металлическую пластину в колено. Сказали, что танцев больше не будет. Никогда.

Через два дня после травмы мне сделали первую операцию. Потом – вторую. Потом – ещё одну. Я пыталась упрямо встать, танцевать, идти вперёд. Но организм сдавался. И теперь у меня не только сломанное колено, но и повреждённые связки.

Четыре месяца я не могла шевелить ногой. Училась заново ходить. Боль сопровождала каждый шаг. Особенно – по лестнице.

Врачи говорили, что всё пройдёт. Со временем. Но когда наступит это «со временем» – никто не знал.

Прошло девять месяцев с тех пор, как я ушла из танцев. Три месяца, как снова научилась ходить. А папа до сих пор спрашивает, как у меня дела на тренировках. Как будто и не слышит, что всё закончилось. Будто продолжает жить в параллельной реальности.

Иногда я думаю, он просто не знает, о чём со мной говорить. И я – с ним.

Каждую субботу, возвращаясь домой, я плакала. Потому что скучала. Потому что он был мне нужен. Потому что рядом с ним я чувствовала себя живой.

После поездки на море в июне я вернулась к маме и, набравшись храбрости, сказала, что хочу жить с папой. Её лицо в тот момент я не забуду никогда.

Она немного опустила глаза, а потом тихо сказала:

– Я знала, что ты не сможешь без него. Он твой папа. У вас особенная связь. Я не буду мешать, если ты действительно этого хочешь.

Это всё. Без слёз, без упрёков. Только спокойствие – и тихая боль в её взгляде.

И вот сейчас середина августа. Я сижу в своей комнате с собранной сумкой и жду, когда папа за мной приедет. Мы договорились, что будни я буду проводить с ним, а с пятницы по воскресенье буду у мамы. Чтобы он мог следить за моей учебой.

Я посмотрела на часы. Почти десять. Он должен приехать с минуты на минуту.

Почему-то в груди защемило. Я вытерла непрошенные слёзы и вышла на кухню. Мама сидела за столом, уткнувшись в телефон. Наверное, снова листала ленту в Facebook.

Я подошла и обняла её сзади. Она отложила телефон и сжала меня в ответ. Я ожидала, что она заплачет. Но она просто улыбнулась и сказала:

– Звони мне по несколько раз в день, хорошо?

Я кивнула.

В этот момент за окном раздался звук подъехавшей машины. Папа приехал.

***

Наш дом с мамой находился в небольшом городке, где я родилась и жила всё детство. А папин дом стоял в соседнем селе – крошечном, всего в пятнадцати километрах от города. На машине мы доезжали туда минут за десять.

У папы был огромный двухэтажный дом, если не считать большого подвала. Моя комната – просторная, такая, о которой я всегда мечтала. Огромный письменный стол с множеством ящиков стоял у широких окон, и, сидя за ним, я могла видеть лес, что начинался в двухстах метрах от дома. Мне нравилось всё – кроме одного. Я не чувствовала себя дома. Возможно, ещё не успела привыкнуть. Но это чувство чуждости немного пугало.

Я не стала сразу разбирать вещи – захотелось пройтись по двору. На первом этаже я сообщила Маше, что выйду на улицу. Она разрешила, добавив, что обед будет через час.

Во дворе меня тут же сбил с ног Лойд, наш пёс. Его чёрная шерсть и выразительные глаза могли бы напугать кого угодно, но на деле он был самым добрым псом в мире. Правда, чужих без раздумий мог рвать в клочья – его так обучили. Немецкие овчарки – умные собаки, и Лойд не был исключением. Папа купил его, когда мне было всего два года, так что можно сказать, он буквально меня нянчил.

Мы немного поиграли, и я собиралась обойти двор, но услышала чей-то голос за забором. Открыв калитку, я увидела мальчишку примерно моего возраста. Он сидел у нашей клумбы и о чём-то говорил. Когда подошла ближе, то заметила в розах перепуганного, поцарапанного котёнка.

– Боже, как ты туда забрался, малыш?.. – прошептала я.

Парень вдруг заметил меня, вздрогнул и уставился.

– Привет! Меня зовут Никита, можно просто Ник. Я живу вон в том доме через дорогу. Я тебя тут раньше не видел, поэтому немного испугался незнакомого лица. Ты пришла к кому-то в гости?

– Нет, я переехала в этот дом. Здесь живет мой папа.

– А, понятно. Я не знал, что у дяди Пети есть дочь.

– Ты знаешь моего отца? – удивленно спросила я.

– Конечно, – засмеялся Ник. – На этой улице всего три дома, конечно, я знаю всех соседей. Правда, мы вообще не общаемся, но это не так важно.

– Понятно, – кивнула я. – Это твой котенок?

– Нет, я шел гулять в лес и услышал, как он мяукал. Уже минут сорок пытаюсь его достать, но ничего не выходит. Даже вот колбасу принес.

– С ума сошел?! Колбасу маленькому котенку? Ему же месяц от силы! – начала кричать я, Ник аж выронил еду.

– Чего кричать-то, я ж не знал этого, – сказал он с ухмылкой на лице. На секунду мне стало стыдно за свою реакцию, но я отогнала эти мысли. Чего это мне стыдиться, я-то знаю, как ухаживать за котятами.