скачать книгу бесплатно
– Ба! Да кто же его не знал? Девочка, кому, как ни нам его знать и его шайку – лейку? Сколько раз у нас на руках был орден на его арест, а он, жук такой, изворачивался! Мол, ну как он мог совершить нападение, если ему нужно было с маленьким ребёнком сидеть? Вот видишь ту мадам? – блондинка, Сара, указала на лежащую лицом на столе, пьяную в хлам, женщину. – Дэниел столько крови попортил главному прокурору! У нее до сих пор тик не прошел. Да у всех тут, периодически возникает тик, да, Гера? – она ткнула локтем в подругу, покачавшую головой.
Оглядевшись, я с ужасом осознала, что все эти невменяемые тела, пришедшие посмотреть на петушиные бои, занимали высокие должности в свое время, а теперь их жизни явно пошли под откос.
– Оппа, началось! – присвистнула Гера.
Два бойца перешагнули через ленту, вставая друг напротив друга в боевой позиции, принимая устрашающий вид, мой интерес к бою перестал быть одним только любопытством, как-то не хотелось терять деньги..
Два борца ходили по кругу, не решаясь атаковать, пока зрительницы не стали кричать, заставляя их действовать. Глыба из мышц оставался на месте, пока задохлик перескакивал с одной ноги на другую, готовясь к удару. Удар – нижний кик ногой, казалось, остался незамеченным глыбой, ни один мускул на его лице не дрогнул. Удар – рука оказалась перехвачена другой и развернута под не естественным углом. Задохлик закричал.
Выругавшись, Гера ударила по столу. Я прикусила губу, деньги мне было уже не так жалко, как фолка. Вдруг, крик прекратился и задохлик ударил в пах глыбу ногой, отскакивая на пару метров. Восторженный вздох осел на песочный пол, перед шокированной тишиной. Что-то грохнулось вместе с восхищением на пол с грохотом. Белая рука, только что изогнувшаяся на сто восемьдесят градусов, одиноко лежала в середине ринга, пока ее хозяин с усмешкой потирал пустое плечо.
Теперь ругалась уже Сара, пока отправившись от первого шока, ее борец нахмурил брови и приготовился к по-настоящему жестокому поединку. Руки свистели, усиливая шум зала. Бойцы бегали по сцене, со скоростью официанток, носящих напитки по залу. Задохлик будто специально злил Глыбу, заставляя того ускоряться и бить еще яростней. Мускулы проигрывали своей неповоротливостью, но ринг был маленький, а значит больно долго в нем не попрыгаешь. Задохлик должен был сменить тактику, пока не стало слишком поздно. Удар – кулак проехался прямо по лицу. Поздно. Из носа пошла кровь, выглядящая на идеально белой коже завораживающее.
Тряск – рядом что-то сломалось. Стакан с жидкостью пахнущей корицей и мёдом разлетелся на осколки. «Не хотела бы я оказаться на его месте» – моя первая мысль. «Если задохлик проиграет, его ждет похожая судьба.» – вторая. Сара усмехнулась, с жалостью глядя, как разливается лужа на столе.
Тряск – мое внимание вернулось к бою, запахло чем-то странным, словно мясом с карри. Горелым! Глыба закрыл третий глаз рукой, ревя от боли, его противник, будучи меньше того раза в полтора, возвышался над ним, с самоуверенным лицом. В его единственной руке тлелся крохотный огонёк. Этого не могло быть!
С огнём пришла и ярость в поведении, атакуя пламенем, он ударял по всем открытым местам, будто безжалостная машина, будто уничтожал не соплеменника, ни такого же, как он, а дикую тварь. Ни в одном поединке, я не видела, не чувствовала такой ярости. Нет… видела и чувствовала. На себе. Пропустив через нос магию, я поняла, что было что-то не то. Странная едкая сладость с кислинкой, присущая уорам. Кто-то будто распылил их запах. Черт! Моего плеча что-то коснулось. Резко обернувшись, приготовившись в случае чего нападать, я увидела нахмурившуюся Гера, у носа держащую носовой платок.
– Не вдыхай этот запах, – сквозь зубы сказала она, выдавая кусок ткани. – Черт! Этого не должно было произойти. Чёртова Кассандра.
Я дышала через раз, наблюдая за последними движениями глыбы, прежде чем тот перестал двигаться. Фолк развалился на полу, рядом с резиновой рукой, в неестественной позе. Его повреждённый глаз открылся. Он… умер. Его просто убили.
В шоке, я не обратила внимание, как рядом со мной возник выигрыш. Ставка оправдалась, все ставившие на задохлика радостно заугукали, их смех растворялся в шуме. Я не могла отвести глаз, мое тело просто застыло. Этого не могло быть. Это все обман, иллюзия, дело в сладком запахе, дело в уорах.
– Девочка не должна была это видеть, – произнес женский голос, Сара, кажется.
– Чем раньше она увидит, что это все не игрушки, тем лучше, – жестко отрезала Гера, пока я не могла избавится от картинки в голове, хотя сцена уже была пуста. – Пойдем. Ты водить умеешь? Мы то это, подшофе, – до меня ни сразу дошло, что обращаются ко мне, но я кивнула.
Не сразу до меня и дошло, что я оказалась на улице в компании двух незнакомых женщин, а единственное, что мне было у них известно – имена. Они посадили меня за руль, и только тогда я очнулась. Всего две педали и очень странная панель управления захватили мой разум. Отсек для горючего находился рядом с рычагом, довольно удобно, обычно, его ставили в бардачок, что было совсем неудобно. На автоматизма залив в отсек воду, даже не задумываясь пропуская через себя магию, я завела машину.
– Знаешь где находится средний район? – я кивнула, совсем рядом с академией. – Третий дом, сразу по правую сторону от школы. – как порядочный водитель, не говоря ни слова, я просто повезла в ту сторону, в которую велели.
Двигатель работал шумно, но этот шум не бесил, а успокаивал, глядя на пустую дорогу посреди ночи, я расслабилась, давая себе переварить все увиденное. Отдыхала я не долго, услышал шушуканье сзади, и вспоминая, что в машине то я не одна.
– Гера, я знаю, что спорить с тобой бесполезно, но все-таки…
– Знаешь, так молчи! Меня ты не переубедишь, – огрызнулась женщина. Я глянула в зеркало, чтобы увидеть раздражение на ее лице.
– Подумай еще раз. Ты уверена, что это вообще она? – я покрепче вцепилась в руль. Ох, как мне не нравилась подобная интонация из уст бывшего хранителя закона. Вдруг, она усмехнулась. – Ладно, глупость сморозила. Семейное сходство просто поразительное, будто она ему не дочь, а клон. Но она еще совсем ребенок! Сколько ей лет? Семнадцать?
– Девятнадцать, – поправила я, тут же осекшись. Язык мой – враг мой.
Мельком зыркнув в зеркало, я поймала чужой насмешливый взгляд. Женщины заржали.
– Шпиона из нее не получится, – Сара хмыкнула.
– Семейная порода! Это тебе не Меркурию допрашивать, из той даже пытками ничего не выбить, – Гера сказала это так, будто лично проверяла, по телу пробежалась мурашки, в голове сразу возникли возможные пути отступления.
– Вот тут останови! – приказала Сара, заставив меня подскочить. – Вот не понимаю я эту молодёжь. Как дома поджидать, жандармов избивать, и властиупразнительные надписи по стенкам писать, так они смелые, а как с двумя добрыми тетушками пообщались, как все.
– Счастья полные штаны, – заржала Гера. – На выход давай, дитя революции. Будем проводить воспитательную беседу.
Я открыла дверь, подрываясь с места, решив бежать со всех ног. Не долго. На моей шее будто затянули удавку. Вдохнуть стало невозможно, я схватилась за горло, слишком поздно почувствовав, что меня схватили за шкирку.
– Ну-ну, лошадка, куда поскакала? Дела наворотила, теперь отвечай, принцесса! А отвечать придется долго, это тебе не от новой гвардией бегать, старая школа еще покажет!
Я чувствовала, что мне несдобровать, и не знала, как этого избежать. Поджилки тряслись, не смотря на то, что я была прикована к жёсткому деревянному стулу. Воздух, как назло, был слабо заряжен магией, а значит просто расплавить цепи не получится.
– Успокоилась? – Сара присела на корточки передо мной. – Будь умницей и не рыпайся, по крайней мере, пока не выслушаешь нас. Поверь, я хотела, чтобы наш разговор прошел более цивилизованно, но так уж получается.
– Что ты с ней, как с лялькой возишься, взрослая же бабина! – рыкнула Гера. – Слушай сюда, шмакодявка! Ты, устроила невероятно тупорылое представление для властей своими школьными погромами! Поджоги домов под снос и каракули «Уоры нас принижают», серьезно? Тебе точно девятнадцать, а не девять?
Никак не ожидая отчитываний, я чувствовала как мои брови взлетают вверх, а глаза расширяются.
– Что глазками хлопаешь, думаешь этого желал твой отец? Прям сплю и вижу «Когда Инесса вырастит, хочу, чтобы она продолжала мою миссию. Хочу, чтобы она вела себя как подросток, который хочет привлечь внимание родителей! За ней великое будущее!» и Дэниел своими глазками, прям как ты, прихлопнет, и пойдет, вместо того чтобы драться, бабочек на асфальте мелом рисовать!
Я, может и не понимала, чего от меня хотят эти две женщины, но чувствовала, как начинаю злиться. Ладони жарило, но недостаточно, а дыхание сперло от духоты, пока из неоткуда не возник запах, скрутивший живот. Тошнотворный, мерзкий сладкий, но не просто сладкий. Карри. Смешанный с карри.
Я взорвалась, закричав. Кипяток обдал запястья, когда металл под жаром растёкся. Жгучая боль обжигала руки, клеймя железом. Из глаз потекли слезы. Эта пытка была невыносима.
– Что ты творишь?! – закричала Сара, когда вдруг кожу перестало жечь. Взглянув на руки мокрыми глазами, я увидела чёрные следы на запястьях покрытые слоем воды, постепенно принимающей зелёный цвет. – Гера, ты сумасшедшая! Зачем ты ее провоцируешь?!
– Не провоцирую, а проверяю. Любопытно, – буркнула женщина, размахивая платком от которого исходил этот запах, этот отвратительный запах, прямо перед моим лицом, будто перед быком. – Смотри-ка, она даже из незаряженного воздуха умудряется доставать магию! Кассандра над ней хорошо постаралась!
Боль проходила, а я чувствовала как гнев возвращается.
– Живо. Убрала. Платок, – Сара выходила из себя, на ее лице играло яркое желание ударить Геру по морде. Я исполнила ее желание, резко поднявшись и заехав прямо по челюсти все еще болящим кулаком.
Женщина повела челюстью, с презрением взглянув на меня, а я с тем де чувством взглянула на собственные запястья. Раны не залечились достаточно. Кожа, покрытая белыми налётом, стянулась и покрылась уродливыми узорами. Вдруг, на моей руке оказалась чужая, с силой сжимая больное место.
– Гера, выйди, – сурово раздалось за спиной, – Не спорь со мной, я разберусь лучше тебя.
Как ни странно, моя пленительница просто взяла и вышла за дверь, а я обернулась, решив разобраться сначала с одной, в там… действовать по ситуации.
– Прости, Инесса, не так все должно было быть, но Грета никогда не отличалась добротой и мягкостью характера. Садись, у меня не получится избавится от шрама, но боль сниму, – с грустной улыбкой сказала она, аккуратно взяв в свою руку мою, которую я тут же одернула.
– От куда вы знаете мое имя?! Зачем это спектакль? – паника и растерянность поглотили меня.
Блондинка села на стул, звякнув цепями лежащими на полу и покачав головой сказала:
– Это долгая история, я постараюсь рассказать ее короче, но ничего не обещаю. Начну с того, что еще до разделения, я работала тюремным психиатром, именно там я познакомилась с некоторыми членами Союза Свободы. Я хотела понять их психологию, их отчаянную волю к анархии, как мне тогда казалось, но на следующий день, их отпустили за неимением доказательств. Тогда власть еще делала вид, что она хоть сколько то демократичная. Я успела провести всего один сеанс, но Дэниэл говорил так красиво, убеждающее, харизматично, что я влюбилась, – поймав мой взгляд, она фыркнула и тут же добавила, – не в него, а в идею независимости от уоров. Я присоединилась к Союзу Свободы, но тут произошло разделение и мы оказались по разные стороны баррикад.
– Вы ничего не делали, чтобы сломать барьеры! – вспылила я, ничуть не тронутая историей. Злости прибавлял и остаточный запах сладости и приправ.
Сара опустила глаза, оперившись локтями на колени, светлые пряди закрывали половину лица, но даже так, было видно, что если она и не злится, то точно нервничает.
– Скажи спасибо матушке. Оставшихся членов она либо сдала, либо держит на мушке, просто поехавшая. Ты вообще когда-нибудь видела мать? – неожиданно спросила женщина, а на мое отрицательное качание головой затряслась от смеха. – Ничего удивительного! Законченные проекты ее не интересуют.
Я села на подлокотник стула, слушая откровения о близко кровной родственнице, в то же время осматривая помещение. Средненько, хорошо подходило для описание. Небольшая комната, скорее всего гостиная, камин у стенки, ковёр на весь пол. Не богато, но и деньги в доме имеются.
Любопытно…
– Кто она вообще такая? Кассандра, да? Я где-то слышала это имя.
– Да уж, как не слышать то… Видела сегодня какое шоу закрутили – ее работа. Она целитель, по образованию, сейчас государственный деятель, работает над улучшением нашего социума!
Бред. Ей нужны деньги, власти не дают, и она всеми способами пытается их заработать. Например, устареванием подпольных боев между фолками. Они даже не подпольные…
– Запрещены бои между гражданами, а фолки за граждан не считаются, – подхватила я, не веря в сказанное. – Это из-за нее тот боец использовал магию, да? – Сара кивнула, я сжала кулаки.
Я почувствовала себя… беспомощной. Был ли смысл бороться, если ни у кого до этого не получилось? Если эти две женщины, которые меня так просто одолели не смогли ничего сделать, то что могу я?
– И зачем я вам понадобилась? – хриплым голосом спросила я, потирая болезненные шрамы, но решив терпеть до последнего.
От резкой перемены положения закружилась голова, когда я обнаружила, что сижу на месте Сары, а она на коленях передо мной.
– Как бы не надрывалась Гера, говоря, что ты действовала слишком импульсивно, но, Инесса, ты сделала очень многое самостоятельно. Что ты думаешь о том, чтобы перевести свою деятельность в более масштабную плоскость? Группировка Тень, по-мимо лидера, нуждается в исполнителях.
– Что? – такого поворота я совсем не ожидала.
«Вершить „справедливость“»
Небо затянули тучи, а полную луну не было видно, как и ничего вокруг. Единственный источник света, словно в усмешке перекрыла мать-природа, которую хотелось уличить в покорности уорам. С другой стороны, так было даже лучше. Тьма скрывала следы, а значит о нашем грязном деле люди узнают только к утру. По крайней мере, я на это надеялась.
Трава приятно щекотала ступни, а запах озона успокаивал нервы, напряжение которых отдавлаось холодком гуляющих по спине. Было что-то неправильное в том, что я делала, все казалось непривычным, с другой стороны, вряд ли можно привыкнуть к подобному. Хотя, к боям то я привыкла. Я взглянула на небо, почувствовав, что с неба капает дождик, решив сделать операцию еще хуже. Перепрыгивая с одной ноги на другую, я проклинала тот миг, когда согласилась на сомнительную авантюру. Лучше бы действовала одна! Ненавижу полагаться на других…
«Проблемы с доверием – повод посетить мозгоправа, – ехидно прошептало подсознание, раздражая еще сильнее, – Разговаривать с собой, даже в мыслях, тоже не особо здорово.»
Завоняло жженым топливом, я посмотрела в ту сторону, откуда доносился посторонний запах, в темноте сверкнули фары грузовика. Опаздывает. Маска в мгновенье оказалась на мне. С этой минуты, каждая секунда была на счету, о чем напоминал мерный звук таймера, введя обратный счет. Семь минут. Уже шесть с половиной.
Не теряя времени, в два прыжка я оказалась на крыше грузовика, стукнув ногой, подавая знак водителю, надеясь, что тот забудет нашу последнюю ссору и не захочет «взрыва внешних и внутренних органов». Будто из вредности, Гера очень неаккуратно газанула, чуть не убив меня, при чем буквально. Дождь усиливался, ветер бил в лицо, стихия совсем не была на моей стороне. Держась по-крепче, я прикидывала, какова вероятность того, что списанная фура заглохнет посреди дороги. Будет очень неприятно, если город взлетит на воздух.
Под колёсами свистануло. Мое сердце забилось чаще. Шутки шутками, но вероятность такой ситуации перестала казаться настолько призрачной. Ветер закладывал уши, но я все равно слышала этот ужасный, но и одновременно обнадёживающий «тик-так».
Оставалось пять минут до конца света, и казалось погода это понимала, иначе почему подгонялась под апокалипсис.
Я вспоминала слова Сары, вглядываясь темноту. Мы должны были быть уже на месте, но видно не было ничего, фары задорно смеялись над моими глазами, из рук вон плохо выполняя свою единственную функцию, хоть глаза выколи. Скользнув по земле, по мокрой грязи, грузовик остановился. Мы опаздывали на десять секунд, и это мне совсем не нравилось.
«Будто тебе хоть что-то в этой жизни нравиться! " – несвоевременно возник насмешливый шёпот, когда спрыгнув вниз, я увязла в вязкой грязи. Лицо тут же скривилось.
– Дура, ботинки нужно носить, а не рожу корчить, – раздалось над ухом со смешком.
– Нужно погоду нормальную выбирать! – я не выдержала, переходя на крик, за что мне закрыли рот рукой.
– Молчи, – сквозь зубы произнесла Гера, прислушавшись оглянувшаяся по сторонам. Никого. В тишине тик таймера раздавался непозволительно громко, сбивая с мыслей, ладонь соскочила с моих губ. – Поторапливайся, пошли.
Четыре минуты.
От грузового отсека несло порохом и пылью. Несколько коробок лежали прикоснувшись друг к дружке, стенка к стенке.
– Мы их оставим на улице? – спросила я, подхватывая один из ящиков, оказавшийся не таким тяжёлым, как на первый взгляд.
– Не тупи, на улице льёт, как из ведра. План меняется, будем действовать как получится, – последние предложение никак не вязалось с работающим таймером и тем, что времени было в обрез. – Тут заброшенная лачуга стоит, оставим там.
Подхватив вторую коробку, я вышла на улицу, почувствовав себя еще более странно, шестое чувство чесало, будто надоедливый зуд, кожу лица. Маска насквозь промокла, прилипнув словно расплавленный, но холодный, метал, быть может это и было причиной. Шрамы зачесались. Я мотнула головой, вдохнув и выдохнув, не почувствовав ничего, вода смывает все запахи. Дождь слишком противная штука природы.
Лачуга, домом назвать эту постройку было никак нельзя, оказалась всего в паре метрах ходьбы, но тьма не давала ее рассмотреть даже с такого расстояния. Зазевавшись, я чуть не угодила в пруд, скорее большую лужу, перед домом, чудом удержавшись на ногах и даже не уронив ящики, негромко вскрикнув. Гера, идущая впереди меня обернулась и злобно шикнула, пока я сдерживалась, чтобы не побиться об первую стену головой, желательно этой, короткостриженой. Старой ведьме хотелось еще сильнее усложнить мою, и так не самую простую, участь, даже такими мелкими вещами. Территория была безлюдной. Раньше здесь находилась лестная зона отдыха, но лес вырубили, через него первое время бегали из сектора в сектор, когда закон только приняли, а на память остался один домик. Шуми, не шуми, никто не услышит. Так по крайней мере все было со слов Сары, которой я мало-мальски доверяла. Гера застыла у дверей, ковыряясь с замком.
«Что она творит?!» – подумала я, вся сжимаясь изнутри от тика. Две минуты, если не меньше.
В нетерпении взглянув в окно, намереваясь выбить его, и наконец оставить ящики, которые могли устроить фейерверк из плоти и костей в любую секунду, я ощутила кислый и молочный запах, прежде чем застыть соляным столбом, увидев в бледное, словно мел, маленькое напуганное лицо маленькой девочки. Ее чёрные глаза смотрели прямо в душу, а страх ощущался и через стекло. Ей было года четыре, может пять, ровесница Дили.
Что за черт?…
Время ускорило ход.
Оставалось восемьдесят секунд, семьдесят девять, семьдесят восемь…
Я резко развернула Геру к себе, не сдерживая злости, начав кричать на женщину.
– Там ребенок! Ты говорила, что тут никто не живет! Что мы будем делать?!
– Бросим внутрь коробки и убежим! Тут никто не живёт, этот дом никому не принадлежит, если так тянет на геройства, возьми малявку и оставишь потом где-нибудь! Либо так, либо никак! Времени нет! – она ударила меня по лицу, отрезвляя.
«Средства не так важны, как цель. Груз вины не должен тебя тревожить, все ради высшей цели.»
*За пару дней до…*
В камине средненькой комнаты сегодня горел приятный глазу огонь, но в отличии от дома Меркурии, он не был единственным средством освещение, все лампы и торшеры горели так ярко, что хотелось зажмуриться. Удивительно, не все люди ненавидят искусственное освещение.
Я невольно задержала взгляд на Гере, щурясь. От нее пахло… не так плохо, как следовало исходя из ее личности. Грейпфрут и табак – сочетание не самое лучшее, но зажать нос не хотелось.
– Чего дырку во мне прожигаешь? Влюбилась? – она оголила желтоватые зубы в мерзкой улыбке. К горлу подступил ком.
– Фу! – коротко выплюнула я, отворачиваясь. Где же Сара, когда она так нужна?!
– Только не говори, что все еще куксишься за тот случай? Я же того, не со зла. Ну переборщила, с кем не бывает? Детей, вообще- то, так же воспитывают! – ее рука легла мне на плечо, ненадолго. Одного шлепка хватило. – Чего, реально злишься?!
От ответа и признания собственной, хоть и вполне справедливой, слабости, меня спасло появление кружки с кофе в дверях, а заодно, и человека, держащего эту самую кружку. Запах табака был тут же перебит.
– Нос по ветру держишь, будто собака. Что ты вообще там чуешь, гончая? – посчитав, что забавно шутит, Гера положила голову на замок из рук.
– Кофе, молоко, корица и… ты что, туда ликер налила? – замок из рук тут же разрушился, а пухлые рот открылся. – Челюсть подбери, – буркнула я.
– Малышне право говорить не давали, – парировала женщина, пока Сара, закатив глаза, отхлебнула напиток, чтобы через секунду смерить нас холодным взглядом, которого хватило нам обеим.
В тишине, прерывающейся только тихими глотками кофе, и я, и Гера наблюдали, как наш, назначенный без споров и криков, стратег работает с карандашом, картой и блокнотом, отмечая какие-то заметки, понятные ей одной. Работала она довольно долго, минут десять она не отрывалась от бумаг.
