скачать книгу бесплатно
Государственная уголовная полиция – единственная центральная оперативная полиция в Швеции, уполномоченная расследовать тяжкие преступления во всей стране и за ее пределами. В Государственной уголовной полиции Йона Линна служил комиссаром уже десять лет.
Йона прошел по коридору, возле доски объявлений снял шапку, пробежал глазами информацию от профсоюза, сообщения о йоге, о продаже дома-фургона и о том, что в тире изменилось расписание.
Пол, отмытый в пятницу, уже успел стать грязным. Дверь в кабинет Бенни Рубина была приоткрыта. Этот шестидесятилетний человек с седыми усами и морщинистой, облупившейся на солнце кожей несколько лет состоял в группе по расследованию убийства Пальме. Теперь он занимался службой связи и переходом на новую радиосистему “Ракель”. Рубин сидел за компьютером, заложив за ухо сигарету, и ужасающе медленно печатал.
– У меня глаза на затылке, – неожиданно произнес он.
– Понятно, почему ты так долго печатаешь, – отшутился Йона.
Он заметил последнее приобретение Бенни – плакат с рекламой авиакомпании SAS: молодая, весьма экзотичного вида женщина в крошечном бикини потягивает через соломинку фруктовый напиток. Бенни так взбесил запрет на календари с изображением легкомысленных девиц, что некоторые думали, что он уволится. Вместо этого Бенни вот уже много лет тихо, но настойчиво выражал протест. Каждое первое число месяца он менял настенное украшение. Кто сказал, что запрещены реклама авиакомпаний, изображения ледовых принцесс с разведенными ногами, инструкторов йоги или реклама нижнего белья “Хеннес и Мауритц”? Йона помнил картинку с бегуньей на короткие дистанции Гейл Деверс в обтягивающих шортах, а также волнующую литографию художника Эгона Шиле: рыжеволосая женщина сидит, расставив ноги в пышных панталончиках.
Йона остановился поздороваться со своей помощницей и коллегой Аньей Ларссон. Анья, полуоткрыв рот, сидела за компьютером; ее круглое лицо было таким сосредоточенным, что комиссар решил не мешать ей. Он прошел в свой кабинет, повесил мокрый плащ на дверь, зажег на окне адвентовскую звезду и быстро просмотрел почту: официальное письмо насчет условий труда, предложение купить энергосберегающие лампочки, распоряжение из прокуратуры и персональное приглашение на рождественский ужин в Скансен.
Йона отправился в зал совещаний, сел на свое обычное место, развернул бутерброд и принялся за еду.
На большой белой доске, висевшей вдоль длинной стены, значилось: одежда, защитное снаряжение, оружие, слезоточивый газ, средства связи, транспорт, прочие вспомогательные технические средства, каналы, сигналы станций, двусторонняя связь, включение радиостанций только на прием, коды, проба связи.
Петтер Неслунд остановился в коридоре, довольно засмеялся и прислонился спиной к дверному косяку. Это был мускулистый лысоватый мужчина лет тридцати пяти, комиссар с особым служебным положением, что делало его непосредственным начальником Йоны. Вот уже несколько лет он флиртовал с Магдаленой Ронандер, не замечая ее раздраженного взгляда и упорных попыток придерживаться дружеского тона. Магдалена последние четыре года служила инспектором в розыскном отделе и намеревалась завершить свое юридическое образование до того, как ей исполнится тридцать.
Сейчас Петтер, понизив голос, выспрашивал у Магдалены, какое служебное оружие ей больше нравится и часто ли она меняет ствол из-за того, что стерлись бороздки. Магдалена не стала делать вид, будто не понимает его неуклюжих двусмысленностей, и объявила, что тщательно фиксирует все произведенные выстрелы.
– Но тебе нравятся штуки погрубее? – спросил Петтер.
– Нет, у меня “глок-17”, – ответила Магдалена. – К нему подходят многие девятимиллиметровые боеприпасы.
– Ты разве не берешь чешские…
– Почему, беру… Хотя лучше m39B.
Оба вошли в зал совещаний, уселись на свои места и поздоровались с Йоной.
– У некоторых “глоков” газоотвод рядом с мушкой, – продолжала Магдалена. – Отдача минимальная, а скорость стрельбы увеличивается – будь здоров.
– А муми-тролль что думает? – спросил Петтер.
Йона мягко улыбнулся, причем его светло-серые глаза стали прозрачными, и ответил со своим певучим финским акцентом:
– Что это не важно. Что не стрельба решает дело.
– Ну так тебе не надо уметь стрелять, – ухмыльнулся Петтер.
– Йона хороший стрелок, – возразила Магдалена.
– И не только стрелок, – вздохнул Петтер.
Магдалена, не обращая внимания на Петтера, повернулась к Йоне:
– Самое лучшее в “глоке” с компенсатором – это что порохового газа не видно в темноте.
– Верно, – тихо ответил Йона.
Магдалена с довольным видом открыла свою черную кожаную папку и принялась рыться в бумагах. Бенни вошел, сел, оглядел всех, громко хлопнул ладонью по столу и широко улыбнулся, когда Магдалена раздраженно глянула на него.
– Я взял случай в Тумбе, – сказал Йона.
– Что за случай? – спросил Петтер.
– Зарезали целую семью.
– Это не наше дело, – сказал Петтер.
– Я думаю, здесь речь идет о серийном убийце или как минимум…
– Ну хватит, – оборвал Бенни и снова хлопнул ладонью по столу.
– Это расплата, – объяснил Петтер. – Взял в долг, проигрался… Убитого знали на “Сольвалле”[1 - Самый большой ипподром в Скандинавии, расположен в Стокгольме. (Здесь и далее – прим. перев.)].
– Игроман, – подтвердил Бенни.
– Позаимствовал деньги у местных братков. Вот и поплатился, – закончил Петтер.
Стало тихо. Йона отпил воды, подобрал крошки от бутерброда и отправил в рот.
– У меня предчувствие по этому делу, – вполголоса сказал он.
– Тогда тебе надо подать заявление о переводе, – улыбнулся Петтер. – Это дело – не для уголовной полиции.
– По-моему, как раз для уголовной.
– Если хочешь заниматься этим случаем, переводись в Тумбу, в местную полицию, – сказал Петтер.
– Я собираюсь расследовать это убийство, – настаивал Йона.
– Такие вопросы решаю я, – ответил Петтер.
Вошел и сел Ингве Свенссон. Волосы зачесаны назад и уложены гелем, под глазами – синие круги. Рыжеватая щетина. Как всегда – мятый черный костюм.
– Ингуи, – довольным голосом сказал Бенни.
Ингве Свенссон – один из лучших специалистов по организованной преступности. Он возглавлял аналитический отдел и входил в группу международного сотрудничества.
– Ингве, что скажешь насчет Тумбы? – спросил Петтер. – Ты там, конечно, уже все проверил?
– Да, похоже, это для тамошней полиции. Кто-то приехал взыскать должок. Отец в это время должен был быть дома, но его неожиданно назначили судьей в футбольном матче. Преступник, видимо, нажрался рогипнола и амфетаминов, стал дерганым, потерял контроль над собой, его что-нибудь спровоцировало. Набросился на семью со спецназовским ножом, чтобы выпытать, где должник. Они, конечно, рассказали, но он уже вошел во вкус и всех перерезал, а потом отправился в спортклуб.
Петтер насмешливо улыбнулся, выпил воды, рыгнул в руку, глянул на Йону и спросил:
– Что скажешь?
– Неплохое объяснение. Но совершенно ошибочное, – отозвался тот.
– И в чем ошибка? – запальчиво спросил Ингве.
– Преступник сначала убил мужчину в спортклубе, – спокойно ответил Йона. – А потом поехал к нему домой и убил остальных.
– Вскрытие покажет, кто прав, – буркнул Ингве.
– Оно покажет, что прав я.
– Дурак, – вздохнул Ингве и сунул в рот два пакетика табака[2 - Порционный (бывает и рассыпной) сосательный табак, снюс.].
– Йона, я не отдам тебе это дело, – сказал Петтер.
– Понимаю, – вздохнул тот и поднялся из-за стола.
– Ты куда? У нас собрание, – напомнил Петтер.
– Мне нужно поговорить с Карлосом.
– Не об этом.
– Об этом, – ответил Йона и вышел.
– Вернись! – крикнул Петтер. – Иначе я…
Йона не дослушал угрозы. Он аккуратно закрыл за собой дверь, прошел по коридору, поздоровался с Аньей, которая вопросительно взглянула на него поверх компьютера.
– Ты разве не на собрании? – удивилась она.
– Как сказать, – ответил комиссар и пошел дальше, к лифту.
На пятом этаже располагались переговорная комната и канцелярия Главного полицейского управления. Там же работал Карлос Элиассон, начальник полицейского управления. Дверь была приоткрыта, но, по обыкновению, больше закрыта, чем открыта.
– Входите, входите, – пригласил Карлос.
Когда Йона вошел, на лице у Карлоса появилось смешанное выражение озабоченности и радости.
– Я только покормлю своих крошек, – сказал он и постучал по краю аквариума.
Карлос, улыбаясь, посмотрел, как рыбки плывут к поверхности, и насыпал в воду корма.
– Вот, ешьте, – прошептал он.
Карлос показал самой маленькой райской рыбке, Никите, куда плыть, потом повернулся и приветливо сказал:
– Комиссия по особо тяжким преступлениям спрашивала, можешь ли ты заняться убийством в Даларне.
– Сами справятся.
– Они в этом сомневаются. Томми Кофоэд был здесь и встречался с…
– К тому же у меня нет времени, – перебил Йона.
Он уселся напротив Карлоса. В кабинете приятно пахло кожей и деревом. Солнечные лучи переливчато светили через аквариум.
– Я хочу заняться преступлением в Тумбе, – без обиняков заявил Йона.
На мгновение морщинистое приветливое лицо Карлоса сделалось озабоченным.
– Пару минут назад мне звонил Петтер Неслунд. Он прав, Государственной уголовной полиции здесь нечего делать.
– А я считаю – есть, – упрямо сказал Йона.
– Только если этот собиратель долгов связан с организованной преступностью.
– Не было никакого собирателя долгов.
– Не было?
– Убийца сначала поехал к мужчине, – отрезал Йона. – Потом отправился в дом, чтобы заняться семьей. Он задумал перебить всю семью, он собирается найти взрослую дочь, а также добраться до выжившего мальчика.
Карлос бросил взгляд на свой аквариум, словно боясь, что рыбки услышат что-нибудь ужасное.
– Ага, – скептически произнес он. – А откуда ты это знаешь?
– Кровавые следы в доме были короче.
– Что это значит?
Йона подался вперед:
– Конечно, отпечатки шагов были везде, я их не измерял, но отпечатки в раздевалке, по-моему, были… да, энергичнее, а в доме – как будто человек подустал.
– Ну, начинается, – устало вздохнул Карлос. – Ты опять все усложняешь.
– Но я прав.
Карлос покачал головой:
– Думаю, что не в этот раз.
– И в этот тоже.
Карлос повернулся к рыбкам и объявил:
– Это – Йона Линна. Самый упрямый человек, с каким мне доводилось сталкиваться.
– Почему бы не быть упрямым, если знаешь, что прав?
