В объятиях лунного света

– Оба. Помогите мне удобнее сесть, дорогая. Я чувствую себя разбитой.

Ее просьба не удивила Нелл. Она видела, что лицо маркизы искажала боль. Нелл усадила ее поудобнее, присела на стул и открыла томик Байрона в кожаном переплете. Они остановились на описании леди Джулии, молодой, красивой, добродетельной и очень горячей героини.

Сунув пакет под мышку, Лит остановился на пороге и стал наблюдать за двумя женщинами, находившимися в залитой солнечным светом комнате. Капризная осень подарила несколько погожих дней накануне зимнего ненастья.

Лит не мог отрицать, что мисс Трим нежно и заботливо ухаживает за его матерью. Она тщательно взбила подушки и усадила маркизу поудобнее. Даже если эта девушка задумала что-то недоброе, она, безусловно, была искренне привязана к своей госпоже.

Предпринимая попытки уволить Нелл, Лит в глубине души знал: они не увенчаются успехом. Причины его желания выгнать мисс Трим из дома заключались вовсе не в опасении, что она чем-то навредит его матери или будет дурно влиять на нее. Он хотел избавиться от Нелл, чтобы перестать постоянно думать о ней. С глаз долой – из сердца вон. Мысли о мисс Трим постоянно отвлекали его от дел. Маркиза влекло к ней, и порой он боялся своих непредсказуемых реакций.

Враждебность Нелл не подавляла его влечения к ней. Напротив, ее неприязнь разжигала в нем страсть. Было что-то притягательное и интригующее в женщине, которая не лебезила перед ним и не стремилась стать его женой или любовницей.

Мисс Трим грациозным движением, от которого у маркиза перехватило дыхание, взяла книгу в коричневом кожаном переплете и открыла ее. Лит залюбовался ее тонким профилем – прямым носиком и упрямым подбородком, который она так часто гордо вскидывала, забывая изображать покорность, подобающую служанке. Маркиза так и подмывало вынуть шпильки из ее гладко зачесанных светлых волос и распустить их. Да, Лит не мог доверять мисс Трим, но мог позволить себе хотя бы издалека любоваться ею.

Сегодня матушка плохо выглядела. Заметив это, Лит озабоченно нахмурился. Сначала он не слушал, что читает Нелл, но потом пикантная история заинтересовала его.

Лишь только вздохи Джулии неслись;Уж было поздно делать отступленье.Из глаз прекрасных слезы полились…Уж таково людских страстей движенье:Кто мог любить и тут же рассуждать?Она себя старалась защищать,Хоть слабо, искушенье прогонялаШептала «нет», но все ж не устояла.[1]

Прочитав эти строки, мисс Трим повернула голову и увидела в дверном проеме Лита. Ее карие бездонные глаза стали огромными, как озера. Во взгляде Нелл не было неприязни или презрения, и это даже расстроило маркиза. Ему было бы легче бороться со своими чувствами, если бы она искренне ненавидела его. Однако, похоже, влечение было обоюдным.

Мисс Трим, подобно одержимой страстью героине Байрона, леди Джулии, противилась своим желаниям, но не могла побороть их. Окажись они сейчас одни, Лит рванулся бы к ней, сжал в объятиях, припал к губам – и они предались бы запретной страсти.

Конечно, это привело бы к катастрофе.

– Продолжайте, Нелл! Какая восхитительная история!

– Миледи, к вам пожаловал лорд Лит.

Усталое лицо матери озарилось улыбкой.

– Дорогой, иди послушай! Нелл читает замечательную поэму!

– Тебе еще рано слушать Байрона, мама, – пошутил Лит.

Положив большой коричневый пакет на мраморный столик с позолоченной гравировкой, он поцеловал маркизу в щеку.

– Ну, если Нелл не рано читать этого скандального поэта, то мне уж и подавно разрешено слушать его, – с улыбкой промолвила леди Лит. – Байрон действительно был распутником. Я отлично помню сплетни, которые ходили о нем. Сюжет этой поэмы наверняка взят им из жизни.

– Байрон был негодяем, мама.

– Я знаю, что ты его не любишь, дорогой.

– Действительно не люблю. – Он вспомнил нервного, вспыльчивого поэта, с которым познакомился в юности. – Это был интересный, умный человек, блестящий собеседник, но он сделал несчастными слишком много женщин. Я не могу восторгаться тем, кто ради удовольствия безжалостно губит других.

В глазах мисс Трим промелькнуло выражение изумления и любопытства. Лит не понимал, почему его мнение о скандальном поэте вызвало у нее такую реакцию. Маркиз был далеко не единственным человеком в Англии, кого возмущало поведение Байрона.

Он взял со стола пакет.

– Я принес тебе подарок, мама.

Маркиза попыталась сесть, и мисс Трим бросилась помогать ей с таким усердием, что это изумило Лита.

– Как замечательно. Люблю сюрпризы!

Лит протянул пакет матушке.

– Будь осторожна. Он тяжелый.

– Это не бриллианты? – игриво спросила маркиза.

– На этот раз нет.

Мисс Трим взяла ножницы и разрезала бечевку.

– С вашего разрешения я удалюсь, миледи. Мне нужно закончить ответы на письма.

– О нет, Нелл, останьтесь. Разве вам не любопытно?

Маркиза быстро развернула бумагу, словно ребенок, который с нетерпением спешит увидеть подарок на день рождения.

– Джеймс, а ты делал вид, что не одобряешь моего нового увлечения!

– Как я могу не одобрять того, что доставляет тебе удовольствие?

Маркиза достала из упаковки красивую книгу в темно-зеленом кожаном переплете с золотым тиснением.

– «Пертская красавица»! Книга Вальтера Скотта! Как замечательно!

– Я попросил магазин Хэтчарда присылать мне ежемесячно самые популярные книги. Если тебе их будет не хватать, я увеличу заказ.

– Как мне отблагодарить тебя?

Глаза маркизы сияли от радости. Сын часто дарил ей всякие побрякушки, ювелирные украшения, шарфы, но они не приводили ее в такой восторг, в какой привела эта книга. Лит чувствовал себя круглым идиотом. Почему он сам не догадался, что матери нужны новые книги? Что такой подарок скрасит ей печальное существование? Ему было досадно от мысли, что именно мисс Трим надоумила его обратиться в магазин Хэтчарда.

– Как здорово, Нелл! Теперь у нас есть новый роман!

– Я рада за вас, миледи, – промолвила мисс Трим.

Переведя на нее взгляд, Лит заметил, что Нелл смотрит на него без обычной неприязни. Она разглядывала его так, будто он был для нее сложной головоломкой. Это удивило Лита. Может быть, он представлял такую же тайну для мисс Трим, какую она представляла для него? Но почему? Что загадочного было в его поведении?

– Останься, Джеймс, – попросила мать.

– Хорошо, – согласился Лит, хотя последнее время у него было мало свободного времени.

Он уделял много внимания своему поместью и удивлялся, что управление хозяйством оказалось столь трудоемким делом. Но еще больше Лита удивляло то, что эта работа доставляет ему большое удовольствие.

– Прекрасно. Продолжайте читать, Нелл, у вас это здорово получается, – промолвила маркиза.

Лит подавил стон. Ему совсем не хотелось слышать сейчас низкий хрипловатый женский голос, читающий стихи об обольщении.

– Я уверена, что его светлость не желает слушать стихи в моем исполнении, – заявила мисс Трим.

Последнее время Нелл избегала его. Может быть, она дулась на маркиза после их разговора в библиотеке? Или леди Лит рассказала компаньонке, что маркиз хочет уволить ее?

– В таком случае, дорогая, прочитайте Джеймсу сельскохозяйственные отчеты, которые мы получили вчера, – попросила маркиза.

– Откуда ты о них знаешь? – удивился Лит.

Впрочем, чему тут было удивляться? Маркиза оставалась хозяйкой дома, несмотря на то что редко покидала свои комнаты.

– У меня есть свои шпионы. Они докладывают мне обо всем, что происходит вокруг. Недавно я узнала, что в доме снова появились привидения.

– Что за бред.

– Это не бред. Как-то туманной ночью я сама видела леди Мэри на зубцах стены. И не только я ее видела.

– Надеюсь, все наблюдатели были трезвы.

Маркиза поджала губы. Это был их давний спор. Леди Лит утверждала, что в их огромном старинном доме, часть которого была замком, построенным еще в четырнадцатом веке, водились привидения.

– Призрак леди Мэри снова навестил нас.

– И опять его видели на стене с зубцами?

– Нет, в библиотеке. Последние три ночи в окнах этой комнаты после полуночи горел свет.

Литу показалось, что мисс Трим тихо ахнула. Но взглянув на нее, он убедился, что девушка хранила невозмутимый вид.

– И кто же из твоих шпионов бродит ночью под окнами библиотеки?

– Гарсон охраняет парк от браконьеров.

– Он наверняка пьет, чтобы скоротать время. Я поговорю с ним. Если мой лесник прикладывается к бутылке, то ему небезопасно доверять оружие.

– Ты издеваешься, Джеймс, тебе же известно, что леди Мэри задушил муж.

– Это правда. Но неужели ты думаешь, что леди Мэри вернулась в усадьбу, чтобы взглянуть на своих потомков? Даже если мы действительно ей интересны, то зачем она навещает библиотеку? Откуда эта любовь к литературе? Тем более что в моей библиотеке много скучных книг.

Лит старался не смотреть на мисс Трим. Его мозг при этом лихорадочно работал. Гарсон, служивший в усадьбе лесником, не был пьяницей. Если он сказал, что видел свет в библиотеке, значит, так оно и было.

Лит принял решение во что бы то ни стало поймать мисс Трим на месте преступления. Если ему удастся доказать матери, что эта девушка замыслила что-то недоброе, он сможет выгнать ее из дома. И тем самым избавится от жгучего желания переспать с ней.

Глава 6

Нелл видела, какие мысли и чувства овладели маркизом, когда он услышал рассказ матери о ночном призраке в библиотеке. Лит, разумеется, сразу понял, что это было не привидение, а компаньонка матери. Нелл охватил страх. Она с ужасом ждала, что хозяин поместья немедленно выведет ее на чистую воду. Но он не стал срывать с нее покровы призрака. И тогда она поняла: маркиз решил добыть неопровержимые доказательства ее ночных прогулок по дому.

Ее подозрения подтвердились. Нелл заметила, что мистер Уэллс, дворецкий маркиза, понес в библиотеку поднос с закусками и напитками. Должно быть, Лит решил устроить там засаду и просидеть всю ночь, дожидаясь, когда появится очаровательное «привидение».

Однако Нелл уже не интересовалась библиотекой. Девушка успела тщательно обыскать ее и не обнаружила дневника. Где же еще мог маркиз прятать компрометирующие его документы? Конечно же, в своей спальне!

Но войти туда незамеченной было трудно. Лит сам облегчил Нелл задачу, решив караулить ее всю ночь в библиотеке. Обстоятельства благоприятствовали ей. Лит решил поохотиться за ней, но устроил засаду не в том месте, где Нелл должна была появиться.

И теперь у нее появился реальный шанс добраться до записей.

Дождавшись наступления ночи и вооружившись зажженной свечой, Нелл выскользнула из своей каморки и двинулась по темным коридорам к комнатам хозяина дома. Ей казалось, что она прошла несколько миль. Путь был нескончаемым. Толстый ковер под ногами заглушал шаги, но все равно у Нелл было неспокойно на душе.

Камердинер его светлости жил в комнате, находившейся на верхнем этаже. Но несколько дней назад его отпустили навестить больную мать.

Все складывалось как нельзя более удачно.

Нелл молила бога о том, чтобы скорее найти донжуанский список негодяя и покинуть Аллоуэй Чейз. Чем дольше она оставалась здесь, тем эфемернее становилась ее вера в успех. Да и решимость Нелл идти до конца постепенно угасала. Виной же всему была ее растущая привязанность к маркизе. Девушку ужасала мысль, что разоблачение сына может свести в могилу леди Лит.

Уверенность Нелл в собственной правоте таяла с каждым днем. Вот и сегодня, когда она еще раз убедилась, что Лит искренне любит мать и старается сделать ей приятное своими подарками, ее решимость пригвоздить его к позорному столбу пошатнулась.

Нелл пришла в замешательство. Неужели маркиз был настолько талантливым артистом или, вернее, лицемером, что смог убедить окружающих в своей честности и порядочности? Она сама сегодня, когда Лит стал осуждать Байрона за грехи прелюбодеяния, едва не уверовала в его добропорядочность.

Если бы Нелл не знала, каков на самом деле лорд Лит, она, пожалуй, влюбилась бы в него. Впрочем, зачем она обманывает себя? Даже зная его подноготную, Нелл увлеклась этим человеком. Ее тянуло к нему. И это обстоятельство заставляло ее страдать.

Как она могла тосковать по человеку, который погубил Дороти? Нелл, похоже, пала жертвой той же роковой слабости, что и ее сестра.

Нелл осторожно открыла дверь, ведущую в комнаты маркиза. И хотя она знала, что Лит сидел сейчас в библиотеке, ее сердце сжималось от страха, как будто маркиз был способен находиться одновременно в двух местах.

Войдя в зловещую темноту, Нелл закрыла дверь и подняла свечу, чтобы осмотреть комнату. Это была гостиная, обставленная массивной мебелью. Сразу было видно, что здесь жил мужчина. Кожаный диван, два кресла, незажженный камин. На столах красного дерева лежали стопки книг. Нелл готова была побиться об заклад, что среди них не обнаружилось бы романов. На полках буфета поблескивали хрустальные графины со спиртными напитками.

Присутствие Джеймса Фэрбродера было столь ощутимо, будто он стоял прямо за ее спиной. Мурашки забегали по коже Нелл. Она приказала себе успокоиться. Лит сейчас находится внизу. Ей ничто не грозит. Во всяком случае, в эту минуту.

Она толкнула дверь, которая вела из гостиной в небольшое помещение. Вдоль его стен тянулись полки с одеждой. Нелл втянула в себя воздух. Лучше бы она этого не делала. В нос ей ударил хорошо знакомый запах, который обычно исходил от маркиза. У Нелл перехватило дыхание, этот запах сандалового дерева волновал ее, будил смелые мечты… Она провела рукой по одежде, которая висела в открытых шкафах и лежала на полках. Эту одежду надевал Лит. От сознания этого у Нелл бешено забилось сердце. Ей казалось, что она подглядывает в замочную скважину за чужой интимной жизнью.

Нелл вдруг стало стыдно. Дверь за ее спиной скрипнула и с громким стуком закрылась. Нелл охватила тревога. Она боялась, что кто-нибудь мог услышать этот звук в ночной тишине. Нелл замерла и прислушалась. Вокруг все было тихо.

Нелл вздохнула с облегчением. Не в ее привычках было лукавить, лгать и изворачиваться. Притворство давалось ей с трудом. Еще и поэтому ей как можно скорее хотелось покинуть Аллоуэй Чейз.

За следующей дверью располагалась роскошная ванная комната. Живя в Мирселле, Нелл не видела ничего подобного. Наконец-то она нашла доказательство того, что маркиз знал толк в чувственных наслаждениях. Внешне он был сдержан, но под этой маской скрывался человек, который ценил удовольствия, любил побаловать свою плоть.

Нелл представила обнаженного Джеймса Фэрбродера, стоящего посреди великолепной ванной комнаты, стены которой были выложены голубой плиткой, и залилась краской стыда. Но фантазия Нелл разыгралась, и ее уже было не укротить. Воображение рисовало все новые соблазнительные картины. Лит обливался водой, намыливал губку душистым мылом, проводил ею по обнаженному телу, а потом погружался в огромную ванну с горячей водой.

Сердце Нелл готово было выскочить из груди. Ее волнение нарастало, несмотря на то что вокруг все было тихо. Осталась еще одна дверь, и Нелл нужно было во что бы то ни стало открыть ее.

Ею двигало упрямство, решимость завершить начатое. Эти чувства гнали Нелл вперед.

Она дрожащими руками отворила последнюю дверь. Трепещущее пламя свечи, которую держала Нелл, отбрасывало на стены танцующие тени. Нелл чувствовала себя женой Синей Бороды, переступающей порог запретной комнаты. Помнится, любопытная девушка в сказке дорого заплатила за это…

Спальня была настолько огромной, что ее дальний конец терялся в темноте. Пламя свечи не могло осветить все пространство. В камине горел огонь, но все равно бо́льшая часть комнаты пряталась в густой тени. Помещение было круглым, с тремя высокими окнами. Должно быть, оно располагалось в западной башне замка. Нелл тихо закрыла за собой дверь.

В центре спальни стояла огромная кровать под парчовым балдахином, крепившимся на четырех мощных столбах. Потолок был сводчатым, высоким. Откинутые одеяла как будто ждали хозяина. Взглянув на разобранную постель, Нелл затрепетала от волнения. Ей было стыдно признаться себе в нескромных желаниях.

На прикроватном столике лежала раскрытая книга. На спинке стоявшего рядом стула висела рубашка. У изножья кровати лежал черный бархатный халат, мягкий, как мех пантеры. Казалось, он ждал хозяина дома, который должен был вот-вот войти.

Нелл представила, как Лит, надев его, пропускает перед сном стаканчик бренди. Образ маркиза преследовал ее. Причем в грезах Нелл это был не сдержанный солидный политик, которого знали все, а его тайная суть, та, что пряталась под маской цивилизованного человека.

В этой спальне Нелл легко могла представить Лита с любовницей. Нет, не с девицей, которую он намеревался соблазнить и бросить, а с той, к которой его действительно влекло, которую он, возможно, даже любил… И в мечтах Нелл у этой любовницы было ее лицо.

Она тряхнула головой, чтобы отогнать грешные мысли. Нелл пришла сюда не для того, чтобы грезить наяву. Довольно! Пора было браться за дело. Время поджимало.

Нелл встревожили разговоры о «призраке леди Мэри». Она осторожно подошла к окну и убедилась, что шторы плотно задернуты, а потом, поставив подсвечник со свечой на столик, огляделась вокруг.

В комнате было много уголков, где следовало бы покопаться. Она шагнула к большому окованному металлическими пластинами сундуку, стоявшему рядом с камином. На нем была выбита надпись «1676 год».

И тут произошло то, чего Нелл больше всего боялась.

Дверь открылась, и в спальню вошел маркиз.

Затаив дыхание, Нелл замерла на месте, как будто это делало ее невидимой. Холодок ужаса пробежал по ее спине.

Увидев компаньонку матери, Лит на мгновение оцепенел. Их взгляды встретились. Маркиз никак не ожидал увидеть мисс Трим в собственной спальне. Судя по всему, он не верил своим глазам и на минуту лишился дара речи.

– Какого черта вы здесь делаете? – сведя густые черные брови на переносице, наконец пробасил он.

На нем была свободная белая рубашка и бриджи. Он выглядел устрашающе.

Нелл, которая надолго задержала дыхание, наконец выдохнула. От недостатка кислорода у нее кружилась голова. Кроме страха она испытывала отвращение к себе.

Что она могла сказать маркизу? Что могла сделать? Нелл попятилась, но сзади было только окно, она не могла убежать.

Мощная фигура маркиза блокировала дверь. Нелл требовалось срочно придумать предлог, объясняющий, почему она оказалась в спальне хозяина дома. Но в голову ничего не приходило.

У нее дрожали колени, и она не смогла сделать реверанс.

– Доброй ночи, милорд.

Лит сверлил ее яростным взглядом.

– Что вы задумали, мисс Трим?

– Н-ничего, сэр, – заикаясь, пролепетала Нелл. – Простите меня за вторжение. Я сейчас уйду.

Маркиз не сдвинулся с места, и Нелл пришлось обходить его. У нее подкашивались коленки, и она боялась рухнуть на пол. Нелл уже казалось, что она спасена, но маркиз вдруг резко метнулся к двери и захлопнул ее перед носом компаньонки.

– Не спешите, любознательная особа, покидать мою комнату.

У Нелл упало сердце. Она знала, что ей не победить, если она вступит с маркизом в рукопашную. Преимущество было на его стороне. Тяжело дыша от страха, Нелл прижалась спиной к массивной двери.

– Выпустите меня отсюда.

– Выпущу, но позже, – мягко произнес он и уперся руками в дверь, расположив ладони по обеим сторонам от головы Нелл.

Она оказалась в капкане. Спокойствие маркиза пугало Нелл больше, чем испугал бы крик. Оно свидетельствовало о том, что Лит умел владеть собой, сдерживать свой темперамент. Он был огромным и казался Нелл целой планетой, злой и опасной, грозившей ей бедой.

– Вы пугаете меня, – лепетала она, надеясь вызвать сочувствие.

То, что маркиз был способен сострадать и сочувствовать, Нелл знала. Он проявлял эти чувства по отношению к матери. Проблема была в том, что если история с Дороти была правдой, то к женщинам не своего круга маркиз никогда не испытывал жалости.

– Вы заслужили такое обращение, – мрачно сказал Лит.

От него исходил дразнящий терпкий запах сандалового дерева, и страх в душе Нелл вскоре сменился совсем другим чувством. Ненавидя себя за то, что поддается его чарам, она смело взглянула в невозмутимое лицо маркиза.

– В вас… в вас нет доброты, – вдруг выпалила Нелл.

Глаза маркиза сверкали. Она знала, что он не будет считаться с ее невинностью. Нелл без спросу вторглась в его спальню, и ей вряд ли можно было ожидать пощады от маркиза.

Нелл охватила паника. Она облизнула пересохшие губы, и взгляд маркиза тут же упал на них.

– Я и не собирался быть добрым.

Нелл била мелкая дрожь.

– Пожалуйста… – прошептала она. – Отпустите меня.

Однако Лит продолжал нависать над ней, как утес, непроницаемый и неумолимый.

– Не отпущу, пока вы не разъясните цель своего визита.

– Я… – пролепетала Нелл, лихорадочно подыскивая объяснение своему появлению среди ночи в спальне маркиза. Но так и не смогла ничего придумать.

Лит приподнял черные брови.

– Продолжайте, я жду.

– Я теряюсь, когда вы стоите так близко от меня, – пробормотала Нелл, и это было чистой правдой. – Я не могу думать.

Лит негромко рассмеялся, и у нее мурашки побежали по телу от звука его голоса. Пьянящая смесь желания и тревоги кружила ей голову.

– Я и не хочу, чтобы вы думали. Я хочу, чтобы вы сказали правду. Вы пришли сюда, чтобы что-то украсть?

Эти слова были для Нелл словно пощечина. Она взвилась от негодования. Как маркиз мог подумать такое? Все ее смущение как рукой сняло. Нелл выпрямилась и гневно посмотрела на него.

– Разумеется, нет.

– Тогда что вы тут делаете?

Она снова потупила глаза.

– Я думала, что вы в библиотеке…

– Охочусь на призрак леди Мэри? – язвительно спросил Лит.

Нелл вздрогнула. Она чувствовала на себе его пронзительный жгучий взгляд.

– Я видела, как Уэллс понес вам ужин.

– Какая наблюдательная маленькая мисс. Я сразу же понял, что призрак леди Мэри – это вы.

Ее глаза вспыхнули.

– Я искала книгу ночью в библиотеке, – с отчаяньем выпалила она.

– Вы не могли найти ее днем и решили сделать это ночью? – продолжал издеваться Лит. – По совету мистера Крейна, наверное.

При других обстоятельствах Нелл решила бы, что этот мужчина ревнует ее к Крейну. Но могущественный маркиз Лит, конечно же, не мог ревновать служанку к своему секретарю. Это было бы ниже его достоинства.

– Надеюсь, вы не будете утверждать, что и сюда пришли за книгой, – продолжал Лит.

Нелл вскинула подбородок.

– Я хотела посмотреть, где вы спите, – сказала она единственное, что пришло ей в голову.

Маркиз пришел в изумление от такого ответа.

– Что? – переспросил он и слегка отпрянул.

Воспользовавшись этим, Нелл глубоко вздохнула и снова ощутила терпкий запах сандалового дерева, сводивший ее с ума. Она чувствовала, что ее щеки пылают.

Лит между тем терпеливо ждал объяснений.

– Пожалуйста, не заставляйте меня делать признание.

Маркиз внимательно наблюдал за ней, как за подопытным кроликом.

– Какое признание? В чем вы боитесь открыться?

– Я не могу об этом говорить… Вы вгоняете меня в краску.

И это было правдой.

– Тем не менее, вы должны все объяснить мне.

Нелл прижала к юбке влажные ладони. Как бы ей хотелось сейчас ударить этого надменного индюка! Но она подозревала, что челюсть маркиза намного тверже ее кулака.

«О господи, сделай так, чтобы мои слова звучали убедительно, – взмолилась она. – Но не слишком!» Нелл понимала, что сильно рискует, но у нее не оставалось выхода.

– Неужели до сих пор ни одна служанка не теряла из-за вас голову, милорд?

Этот вопрос не смутил маркиза.

– Вы хотите сказать, что воспылали ко мне нежными чувствами, мисс Трим?

В голосе маркиза звучало недовольство. Нелл была рада, что он не стал тут же срывать с нее одежду. Ведь ее признание можно было расценить как предложение перейти к активным действиям. Если Лит и был распутником, то очень сдержанным и хладнокровным.

Нелл пыталась скрыть страх, притворяясь застенчивой и робкой.

– Мне стыдно в этом признаться.

– Что-то раньше я не замечал особых проявлений вашей любви ко мне, – с сомнением заметил маркиз.

Нелл повернула голову и взглянула на его руку, упиравшуюся в дверь красного дерева. Рука была большой, мощной и имела красивую форму. Нелл вдруг захотелось, чтобы эта рука прикоснулась к ней.

На мизинце маркиза поблескивал золотой перстень-печатка с изображением родового герба Литов.

– У меня есть девичья гордость.

– Ну да, конечно, – усмехнулся он.

Нелл изо всех сил старалась выглядеть смиренной, застенчивой и невинной. Хотя смирение было не свойственно ей. Отчим Нелл часто повторял, что дочь простого сержанта не имеет права быть такой упрямой и своевольной.