Отряд Аз

На следующий день они гуляли вдоль каналов, выбирая тихие, без машин и людей закоулки. Любовались черными с блеском волнами, прогулочными катерами. Оттого, что нагулялись, а расставаться не хотелось, Вирга предложила зайти в гости к одному старому знакомому. Сказала: – Он здесь живет рядом.

И еще была причина. Этот дом: место, куда всегда можно прийти, спрятаться от усталости и проблем. Здесь можно говорить без масок и не о пустяках. Здесь глянец не котировался, а банальность воспринималась почти как хамство. «Мало осталось подобных мест в этом городе», – порой думала она с ностальгическим и одновременно теплым чувством.

«Меня интересует штучный товар», – поговаривал часто хозяин дома. Имелась в виду уникальность человека, книги, слова, картины или поступка. Ничего стандартного – Анти-Макдональдс. По этому принципу подобрался и круг друзей.

Ей хотелось проверить Тина… что ли. Посмотреть, как он проявится рядом с ними. Это своего рода рентген, здесь не спрячешься за общие фразы и значительное выражение лица. А в нем столько загадок, просто облако тайны и недосказанности. Не то чтобы проверка на вшивость, в истинности и внутренней силе Тина она не сомневалась. Просто хотела понять, какой он.

– Знаете, у меня есть друг… Аркадий, биолог, известный ученый. Он удивительный человек, и у него дома очень хорошо. Хотите, зайдем к нему в гости? – и, не дождавшись ответа, заторопилась объяснить, – О нем легенды по городу ходят. Некоторые считают, что у него тайное и очень высокое буддистское посвящение. Это чушь, конечно, он ученый, профессор; просто очень скромный человек и ясно мыслит. Сейчас редкость и то, и другое. Он людей не оценивает вообще. Знаете, не объяснить. Я лучше, как пример, историю расскажу.

Тин улыбался, кивнул молча.

Она продолжила: – Была несколько лет назад паника по поводу аварии в Сосновом бору. Написали в Интернете, в новостях нечто невразумительное сказали. В общем, потом не подтвердилось. Но началось безумие. Я у подруги, Ани, в гостях сидела. Она, кстати, тогда была аспиранткой у Аркадия. И вот к ней прибегает соседка. Глаза белые, губы дрожат: «Ты знаешь, мне сказали, что в Сосновом бору на АЭС был радиоактивный выброс! Надо что-то делать, йод пить, уезжать в деревню, продукты закупать…»

Аня начинает метаться по квартире: «Надо что-то делать! Быстро в аптеку за йодом. Продукты… Бабушке звони… Расписание поездов…» В течение нескольких минут из комнаты в комнату бегает вся семья. «Надо Аркадию позвонить, он подскажет что делать!» – вдруг додумывается она.

Звонит: «Аркадий, мне сказали, что в Сосновом бору был радиоактивный выброс. Что делать? Йод пить?»

Аркадий после секундной паузы говорит мягким, спокойным голосом: «Анечка, ну вы же понимаете: во-первых, душа бессмертна, а во-вторых, если что-то пить, то валерьянку…»

Тин смеется: – Да, конечно, Вирджи, давайте к нему зайдем.

Анти-Макдональдс

16.05.2011 года.

Дом выходил фасадом на набережную. Подворотня с колоннами, и во дворе отдельный вход с чугунной лестницей на второй этаж. Необычный вход, необычная квартира. И дверь не заперта. Из прихожей видна очень просторная комната в два окна: старинная мебель, в центре раздвинутый овальный стол человек на двенадцать, над ним оранжевый абажур, как в послевоенные годы. Далее за отгородкой из стеллажей кухня и коридор с дверями. Вирга знала, что за ними: спальня и кабинет.

Когда они вошли, хозяин, стоя вполоборота к плите, варил кофе и обсуждал что-то с двумя гостями, расположившимися напротив у стола.

– А, Вирджи, здравствуйте, здравствуйте, проходите. Кофе сейчас будет готов.

Небольшая пауза, специально для того, чтобы она представила нового человека.

– Это Тин… Аркадий – знакомьтесь!

Они взяли чашки и сели к столу, а собеседники вернулись к прерванному разговору. Тин и Вирга пили ароматный кофе, тихо приговаривались между собой и одновременно прислушивались.

Рассказывал невероятно лохматый, неуклюжий в движениях и одежде мужчина, похожий на сорокалетнего мальчика. С виду художник или поэт. Он говорил взволнованно, увлеченно, но часто сбивался, искал нужное слово. Речь шла о том, что некто ужасный Кауфман приехал со своим небольшим театром из Германии и представил спектакль по стихам и эссе Бродского. Ожидалось, что будет интересно.

– Собрались все… ну, понятно… – рассказывал лохматый. – Но спектакль был так плох… Представляете, Кауфман подходит к рампе и со словами «Вот выходит гражданин, достающий из штанин» вытаскивает из ширинки российский паспорт. Это же до мерзости примитивно, прямолинейно, пошло. Театральный режиссер С. встает из первого ряда и демонстративно выходит из зала. Я досидел до конца. Мне критик Р. говорит: «Хотите за кулисы пойдем, я вас с Кауфманом познакомлю?» Отвечаю: «Не стоит, мне кажется труппа не совсем, то есть совсем не профессиональная. А Вам как?» Р. возмущается: «Это просто катастрофа!»

Аркадий слушал внимательно, не вмешиваясь в сбивчивый монолог, смотрел спокойным, чуть насмешливым взглядом. Как будто рассматривал мелкую букашку под микроскопом, но очень доброжелательно, не желая чем-то ей повредить. Лохматый устал от повторно пережитого разочарования и пошел на кухню перевести дух и сварить еще кофе.

Вирга воспользовалась моментом, спросила:

– Как дела, Аркадий, как работа?

– Вы знаете, Вирджи, забавно. У меня кроме основной темы получилось боковое ответвление. Сами как-то накопились наблюдения, и написал статью. Выводы не то чтобы противоречат, скорее дополняют Дарвиновскую теорию эволюции…

Вирджи осторожно оглянулась на Тина: как ему? Поразилась, как внимательно он слушал.

Видно было, что Аркадий увлекся.

– И вот еще мы тут с товарищами, – он сделал широкий жест в сторону стола, – помните, рассуждали о «Черном лебеде» Нассима Талеба. Ах да, вас не было! Тема его книги: влияние случайных событий большой силы на жизнь человека. И вы знаете, я вдруг в эксперименте на божьих коровках обнаруживаю…

Черный лебедь

16.05.2011 года.

– С точки зрения Талеба, наибольшее влияние на нашу жизнь оказывают случайные события большой силы, – продолжал Аркадий через некоторое время. – Человек не способен их предвидеть и, таким образом, в значительной степени беззащитен перед реальностью. Талеб приводит в пример кризис 2008 года. Его не предсказал ни один биржевой аналитик. Далее: теракт 11 сентября. Эта катастрофа оказалась совершенно неожиданной. И оба эти события изменили мир.

Одна из основных идей книги: бесполезно опираться на известный опыт, планируя будущее. Здесь очень хорош его пример с индюшкой благодарения. В Америке есть традиция подавать в День благодарения к столу блюдо из индюшки: их специально для этого выращивают. Представьте ситуацию с точки зрения индюшки. Ее тысячу дней кормят, за ней ухаживают. И она на основании предыдущего опыта точно знает, что завтра ее накормят и обслужат. Но наступает тысяча первый день, и ей совершенно неожиданно отрубают голову. Ничто этого не предвещало, опять же, исходя из известного ей опыта. Таким образом, Талеб показывает, что известный опыт нам ничего не говорит о будущем.

В этот момент, даже чуть раньше, при упоминании Черного лебедя, показалось, что часть обстановки вдруг шевельнулась, и они заметили еще одного гостя. Прежде его как будто не было. Точнее, присутствовала в ситуации знакомства нейтральная фигура, которая в ответ на приветствие кивнула головой, а потом растворилась среди мебели. Впечатление такое возникло оттого, что сидел мужчина совершенно неподвижно и, возможно, не слушал. Театр был ему не интересен. Смотрел одним глазом в крохотный ультра бук и изредка поигрывал один-два аккорда на клавиатуре.

Но тут он оживился и как бы сразу появился за столом. Он был высок и худ, коротко стрижен, резкие черты лица, серый холодный внимательный взгляд. Голос, когда заговорил, оказался тихим, но четким.

Новый собеседник сразу вступил в разговор, довольно бесцеремонно:

– В этом примере интересно и другое. Есть иная относительно индюшки позиция. К примеру, фермера. С его точки зрения совершенно очевидно, что произойдет на тысяча первый день. Непредсказуемость события в значительной степени зависит от того, кто ты: индюшка или фермер, зависит от уровня восприятия реальности.

– Дмитрий талантливый программист, изобретатель. Но его все называют Нео, – шепотом на ухо Тину подсказала Вирга. – Он пытается доказать, что мы живем в Матрице, и еще ищет мистические силы в Интернете.

Тин молча кивнул.

– Это действительно интересно, – откликнулся он на реплику Нео. – И что же может сделать человека «фермером»?

– «Фермер», – человек, который осознает настоящее и предвидит будущее.

– Нео, вы так говорите, будто предвиденье легкое дело, – заметил Тин, удивляясь тому, как естественно назвал собеседника мифическим именем.

– Верное замечание. – Нео всем корпусом к нему повернулся. – «Фермером» может быть далеко не каждый. Точнее, очень немногие. И дело даже не в предвиденьи. Не менее важно объективное восприятие настоящего, той ситуации, в которой человек сейчас находится. Уже с этим у большинства людей существенные проблемы. До ясновиденья еще дорасти надо.

– Допустим. Но звучит несколько популистски, очень на лозунг похоже. Хочется услышать конкретный ответ.

– Чтобы стать «фермером», нужно осознание и умение интуитивного чтения реальности. Осознание можно тренировать и развивать, практик для этого достаточно, они известны. Осознанность избавляет от иллюзий и дает объективность восприятия настоящего. Не знаю, нужно ли здесь приводить примеры, но именно иллюзии и неточные представления о текущем моменте приводят к ошибочным действиям почти в ста процентах случаев.

– Нет, примеров не нужно. Но все же, будущее?…

– С будущим, с интуицией сложнее. Важно найти метод. На самом деле мир дает множество подсказок. Но для каждого они свои.

Тин все это время слушал внимательно и отстраненно, будто взвешивал что-то.

– И, вы этот метод нашли? – так же отвлеченно спросил он.

– Да, пожалуй, – ответил Нео. – Я пришел к тому, что предвиденье может родиться только из большого объема осознанного настоящего. И для меня как для программиста ответ в сети. Там бесконечный поток информации о настоящем. Я воспринимаю поисковики Интернета, как голос коллективного бессознательного. Через них с бессознательным можно вступить в диалог, и при правильней постановке вопросов сеть может рассказать о будущем.

– Отчего же этого никто не сделал раньше? – не унимался Тин.

– Программа глобального мониторинга Интернета существует давно. Она обрабатывает практически всю информацию сети и выдает прогноз с высокой степенью достоверности. Но это просчитанная вероятность, не более. Она все же не интуитивна. Однако можно сделать так, что программа будет не просто перебирать варианты… – Нео замялся, похоже не хотел говорить большего.

– Вы хотите сказать, что создали программу с интуицией? Но для этого машина должна мыслить не логически. И, пожалуй, не только мыслить, но и чувствовать, – подтолкнул его Тин.

– Да, именно так. Чтобы уйти от обычного просчета вариантов, надо понять до конца, с чем, точнее, с кем мы имеем дело. Сеть не механистична! Это некая субстанция, которая несет в себе разум человечества. В этом смысле она живая, не бездушная, может даже сверхчеловеческая сущность. Она обладает сознанием и возможно мистическими свойствами. У нее надо уметь спросить.

– Уметь спросить? Это интересно, – теперь в разговор вступил Аркадий.

– Вы знаете Аркадий, у меня начинает получаться! – Нео всем телом повернулся к нему, – Мне кажется, я нашел метод!

Он резко встал и отошел от стола, как будто решился сказать.

– Мне удалось сделать программу такого диалога. Сейчас пока получается прогнозировать небольшие события индивидуальной жизни себе и знакомым. Но мы увеличиваем масштаб. Я хочу предсказывать «черных лебедей», например, природные и техногенные катастрофы. Вот, вчера, можно сказать, «пришло сообщение» о том, что ближайшее время, приблизительно через две недели, недалеко от Питера, произойдет крупная авария, крушение двух пассажирских поездов с большим количеством жертв.

Такси

16.05.2011 года.

На него никто специально не обращал внимания, но Вирга видела, что Тина приняли сразу, признали за своего. Сам он держался спокойно и присматривался к новым людям с интересом. Потом они увлеклись Талебовскими «черными лебедями». Забыли даже кофе. Она все это не раз слышала и не следила вначале за разговором. Ей было тепло и как-то очень спокойно, мирно на душе в этот момент. Хотелось, чтобы так продолжалось долго. А потом она почувствовала: что-то поменялось, как будто холодно стало. Не отследила отчего и встрепенулась.

Разговор продолжался на ту же тему. Но Тин, которому, как она видела, было здесь хорошо, весь подобрался. Это конечно, Нео. Он приносит напряжение, нерв, все превращает в спор и всегда говорит об одном и том же. О том, что мы живем в Матрице. Он в это верит не на шутку.

Нео сказал, что вроде как у него получилось с помощью программы предсказать будущее событие. Что, возможно, в ближайшее время произойдет катастрофа на железной дороге недалеко от Питера. Два поезда столкнутся. В этот момент что-то случилось.

Тин спросил у него: почему, если он об этом знает, точно уверен, что это так, он ничего не предпринимает, чтобы спасти людей от гибели? Нео ответил, что, во-первых, не уверен точно, во-вторых, не знает конкретных координат, когда и где это произойдет. Имеется только самая общая информация о том, что будет катастрофа с двумя поездами и большим числом жертв.

– Что тут можно сделать?

– Да, ничего нельзя… – прошептал Тин, встал из-за стола и пошел за кофе. Вирга заметила, что около кухни он на минуту замер с закрытыми глазами, а когда их открыл, был уже отстранен и взведен, как сжатая пружина. Он улыбался, задавал вопросы, участвовал в разговоре еще минут десять. Потом вышел в прихожую, проговорил пару фраз по телефону, еще раз позвонил – заказал такси. Вернулся в комнату и сказал, что ему надо срочно уехать. Спорщики, не прерываясь, помахали ему руками. Вирга вышла проводить его в коридор. На немой ее вопрос Тин ответил, что вынужден на пару дней улететь в Москву и, когда вернется, ей позвонит. Он был доброжелателен, но она видела, что его как будто уже нет. Она закрыла за ним дверь.

После ухода Тина резко сменилось настроение. Ей стало грустно. Вирджи не возвратилась к столу, к кофе и разговору, подошла к окну на кухне. Окно это, единственное выходило не во двор, а на набережную. Видна была полоса асфальта, гранитный парапет и дальше широкой плоскостью качалась свинцовая вода, и слева за мостом светился тонкий золотой шпиль колокольни Петропавловского собора.

Внизу на тротуаре стоял Тин. Почти бежали, защищаясь от ветра, редкие прохожие. Он поднял воротник, отворачиваясь от резкого пылевого вихря. Подъехало такси. Тин взялся было за ручку передней двери, но тут из невидимой в окно подворотни к машине выскочили двое. Крупные корявые мужики, видно, что пьяные. Замахали руками, заспорили. Тин им что-то возразил. В ответ один из мужиков толкнул его. Тин отшатнулся, но устоял. Двое нагло полезли в салон, продолжая размахивать кулаками. Тин просто повернулся, и быстро пошел прочь.

Вирга смотрела ему вслед в смятении. Казалось, что случиться должно было что-то другое, более героическое что ли… Такая сила, такие слова были сказаны… Неужели что-то опять себе придумала. Что-то необычное, захватывающее дух. А он такой, как все.

Схватка

20.05.2011 года.

Прошла не пара дней, а три, может быть четыре. Опять вечер, усталость и скука. Бордовый Пежо ползет к дому, старательно объезжая пробки. Нет, сегодня это, пожалуй, нереально. У жизни в центре города есть свои недостатки. Темнеет. Огоньки загораются и чуть скрашивают пейзаж и унылую езду. Не хочется ни о чем думать. Вирге очередной раз удается вывернуть из стоячей вереницы машин в переулок. Он узкий, коленом на середине поворачивает под прямым углом. Мало кто знает этот путь. Но здесь хоть двигаться можно и сократить часть дороги.

Что-то мелькнуло в поле бокового зрения. Стремительность движения заставляет ее резко повернуть голову. Вирга ухватывает взглядом фигуру похожую на тень, но та исчезает в подворотне. Так быстро мелькнула, что ничего не понять. Что-то в ней, в этой фигуре было необычное. Нехорошее, неясное предчувствие пробуждает ее от сонливости.

На улицу из тьмы в арке вдруг выскочил опять кто-то: стремительный бег с наклоном вперед в черном комбинезоне, в отведенной, оттянутой в сторону и вниз руке блеснул узкий клинок – катана. Фантастическая картина, как из японского боевика. Вирга задохнулась от неожиданности. Под фонарем увидела лицо – Тин.

– Ах!!! – А пока выдохнула, он уже нырнул в следующий темный портал двора. Вирга затормозила, вогнала машину прямо на тротуар, выскочила из нее и побежала за ним.

Длинный проходной двор. С одной стороны стена дома в шесть этажей, пара окон светится, с другой какие-то гаражи. Он уже далеко, пробежал вглубь двора. На встречу из дальнего прохода следующего двора крадутся навстречу три, как бы это сказать, пса. С виду как доберманы, а размером с небольшую лошадь. Идут клином, глаза фосфорические, клыки… Собачка Баскервиллей отдыхает.

Вирга и два шага не успевает сделать, собаки и Тин молча бросаются навстречу друг другу. Движения Тина невероятно стремительны, неуловимы. Чуть не добегая до псов – последний шаг вправо, стремительный и скользящий. Продолжение шага всполох стали: сбоку, снизу вверх рассекает длинно клинок брюхо ближайшему псу. Тин сразу взлетает в прыжке через оседающую спину первой твари, невероятно высоко, группируясь: колени к груди, руки с клинком вверх, и обрушивается всей силой и весом на шею второго пса, срубая ему голову. Но третий, тот, что шел впереди, успевает развернуться, и они замирают напротив друг друга, примериваясь для броска.

«Тин, конечно же, и его победит», – в полуобмороке думает Вирга. Но тут замечает, как в дальнем конце двора начинает светиться ночная мгла, сначала точкой высоко над землей, затем расходящимся кругом размером с ту же подворотню. Свет в круге истончается, и в ночи образуется дыра. Сквозь дыру видно зеленое поле, голубое небо, а по полю бегут сюда, и уже совсем близко несколько таких же огромных псов. Вирге страшно до тошноты, до дрожи. Но более всего ее потрясает, что это пространство она знает. Оно не из реального мира. Это пространство сновиденья. И сейчас у нее на глазах разорвалась граница между реальным миром и сном, а это вообще невозможно. Долю секунды длится ужас и мысль и потом пронзает другая: «Тину не спастись от атаки с двух сторон, как бы он не был силен».

Далее все происходит в секунду. Не думая больше о том, что делает, что возможно сделать, а что нет, Вирга внутренним усилием, волей захлопывает дыру. Так она делает обычно во сне. Дыра взрывается, и в мгновение вокруг опять только ночь. Ее как будто ударяет о стену, и она медленно оседает на асфальт. «Надо же, получилась», – успевает она подумать. Видит последнее: как в это же мгновение, Тин и пес бросаются навстречу, только Тин двигается как-то наискось. Далее, он стоит сбоку от пса, у того хлещет кровь из-под морды, подгибаются передние лапы, и весь он заваливается вперед.

Эпизод 2. Дикая охота

«Республика кофе». 2005 год

06.06.2005 года.

«Республика кофе» на Большом проспекте Васильевского острова: тихое, просторное кафе с огромными до пола окнами и невыразительной обстановкой. Зал практически пуст. Тин заглянул сюда «погуглить» новости и выпить американо. Сел за столик у окна. Проверил: в новостях ничего необычного. Хорошо.

Он задумчиво глядел на тенистый сквер, запутавшееся в траве солнце, редкие машины, мелькающие за деревьями. Наконец напряжение отпустило. Все получилось… как будто. Время катастрофы миновало, но ничего не происходит. Еще светло. В воздухе плывет редкий тополиный пух. Бездумный, утомленный вечер.

Час назад он оставил машину во дворе около дома, бродил по городу, выбирая тихие переулки, пустые бульвары, незнакомые туристам. День был легким, слегка облачным и почти безветренным. Он пытался отвлечься и отпустить сжатую внутри пружину. В памяти хаотично прокручивались недавние события: четырехчасовая гонка по пустынному шоссе, скалистый островок в глубине ладожской шхеры и бешеный столб энергии ударивший из под кубических гранитных валунов. Столб чуть не разорвал его на куски.

Отключиться не удавалось. Тин блуждал в проходных дворах, задержался в садике за Академией художеств, наблюдая за выездкой пони. Издалека смотрел на Неву, не выходя на набережную. Потом координатное время вышло, и надо было проверить новости.

Народу в кафе немного прибавилось. Сначала появилась студенческая парочка. Девушка, в дредах, марлевой блузке и в чем-то еще этническом. Парнишка в специально надорванных джинсах и футболке. Оба с ноутбуками. Вместо того, чтобы обниматься и шептаться на диванчике в углу, они заняли столик в центре зала, сели напротив друг друга, открыли ноутбуки, отгородились экранами и начали стучать по клавиатуре, изредка поверх переглядываясь.

Затем, через несколько минут в зал ввалилась шумная компания: четыре бугая в майках и спортивных штанах. Парни были бритые и крепколобые. Сели ближе к входу, развалились в креслах, и начали громко обсуждать, кто кому чего насовал, и кто кого трахнул.

Тин слегка поморщился. Кафе не жлобское. Таких соседей не предполагалось. Впрочем, они не мешали. Тин вернулся к размышлениям.

Откровение

10.03.2005 года.

Три месяца назад он уехал на неделю за город. Была середина марта. Снег только начал плавиться, сугробы покрылись коркой, и на нее ложились синие и оранжевые солнечные тени. Дни стояли морозные, звеняще чистым был воздух. Тин бегал на лыжах, топил печь в пустом светлом доме, лежа часами глядел в потолок. Отдыхал от города и суеты, зная еще, что именно в такие дни сами с собой приходят прозрения. На третий день, в ночь, в полусне соскользнул в медитативную глубину.

Он как бы парил в космической бездне, не ведая границ. Было хорошо и покойно раствориться в пустоте. В бесконечности потерялось время. Потом вдруг сама с собой раскрылась следующая бесконечность. Она не могла быть большей, чем Космос, но была. Была грандиозней в силе своей, в таком ослепляющем и одновременно призрачном сиянии, что казалось: сейчас сотрет его вовсе из этого мира, превратит в ничто.

Неизмеримой точкой намеренья Тин не позволил себе пропасть, и тогда из этой бездны, будто бы сверху, увидел всю Землю. На мгновение: судьбы своего мира, стран, народов, каждого человека, прошлое, будущее… Затем видения сфокусировалась, и перед ним чередой прошли картины: взрыв на атомной станции в Сосновом бору, худший чем Чернобыльский, гибель огромного города, тысяч людей, лесов, беспощадная радиационная смерть пространства. Потом образы закрутились в черной воронке, схлопнулись, и все исчезло. Он вернулся из той реальности ошеломленный. Это должно было случиться через три месяца, в начале июня. Точно знал время и дату. Видел до деталей, как произойдет авария.

Сеансы такого рода были ему не в новинку. Более того, Тин давно развивал способность виденья (Ясновиденье – говорить как-то неловко: за экстрасенса примут). Но кроме мистических откровений эта информация была, что называется, для внутреннего пользования: личная жизнь, дела, разработки. Иногда таким образом помогал решать проблемы знакомым, не распространяясь, впрочем, откуда берет свои рекомендации. Всем известно было, что советы он дает толковые, его считали умным, хорошо знающим жизнь человеком, не более.

В этот раз все случилось иначе. Иными совершенно были масштаб и сила предсказанья. Оно было жутким, и Тин знал, что катастрофа точно произойдет. А вот на вопросы: почему к нему пришло это виденье, и что он теперь должен сделать – ответа не было. Следующие дни Тина часто посещала одна и та же мысль: вот так живешь, чувствуешь себя суперменом, совершенно свободным человеком. Потом на тебя вдруг сваливается задача, может быть даже не имеющая отношения к твоей жизни, и понимаешь, что ты совершенная букашка, которая ничего не может.

Он искал ответ. Что бы в такой ситуации сделал обычный человек, сосед, горожанин, обыватель? Скорее всего, он не придал бы этому значения – мало ли чего привидится. Не поверил бы, прежде всего. А если бы и поверил, то попытался обратиться в МЧС, к губернатору, ФСБ, журналистам, в милицию… Бог знает куда еще.

Но он же не в справочниках рылся, не в книгах. Обращался к источнику, откуда пришло видение. Только дороги туда не открылось. Пробовал поиск в доступном интуитивном пространстве, но здесь точного (абсолютного, истинного, кристального) ответа не было.