скачать книгу бесплатно
Из колонок заиграло гитарное соло, но звучало оно недолго. Музыка вдруг прервалась.
Наступила тишина. Но не успел Ник насладиться ей, как услышал грубое приветствие.
– Чего приперся?! – сказала темноволосая девушка с накрашенными в черный цвет губами. Ее можно было бы назвать готессой, хотя бы из-за пирсинга на лице и мрачного макияжа, если бы только она не носила белый халат и спецодежду – черные брюки и рубашку, что явно не укладывалось в образ.
«И все-таки к такому приветствию привыкнуть нельзя», – подумал Ник в очередной раз. Дар речи он не потерял, но говорить вслух боялся. К его счастью, Элизабет нашла нужные слова для описания ситуации. Или к несчастью.
– Трещина, – сказала она невозмутимо. – Большая-большая! – и развела руками, чтобы показать насколько.
Не обязательно было видеть лицо Рокс, чтобы понять, что в этот самый момент ее карие глаза налились кровью.
– Ты разбил телефон?! – она резко обернулась. Ее взгляд устремился на изрядно побледневшее лицо Ника. И все бы ничего, если бы она не держала скальпель в правой руке, который как бы говорил о том, что лучше бы Нику не делать резких движений.
В другом конце помещения сидел упитанный мужчина в белом халате. Все это время он почесывал свою рыжую бороду и хихикал, разглядывая картинки в интернете. Его можно было и не заметить, если бы он не любил вмешиваться в чужие дела.
– Тебе бы лучше ответить, она сегодня не в духе, – сказал мужчина, не отрываясь от монитора. – Хи-хи-хи, смешная курица.
– А тебе кто слово давал, внебрачный сын Хагрида? – рявкнула Рокс, и ее коллега затих, словно его только что облаяли.
Напряжение, которым был пронизан воздух, ощущали все, кроме Элизабет. Она непринужденно разглядывала инструменты, лежащие на столе Рокс. Пинцет, зонд, отвертка и медиатор не привлекли ее внимания, в отличие от небольшой башенки, из крыши которой росла буква «Т».
– Ого! – восхитилась она. – Как красиво!
Элизабет тут же достала камеру и около минуты выбирала правильный ракурс, чтобы сделать снимок.
Щелк.
Ник наконец вышел из ступора.
– Послушай, Рокс, – сказал он тихо-тихо. – Это несчастный случай.
Ник осторожно вытащил смартфон из кармана джинсов.
– Это сделала собака, – продолжил он оправдываться.
– Какая собака? – спросила Рокс. И судя по ее хмурому взгляду, оправдание не нашло должного отклика.
– Дости.
– Дости?
– Ну… Сэр Достоевский.
– А… И не стыдно тебе обвинять столь милое существо?
– Но…
– Молчи, просто давай сюда телефон.
Ник протянул смартфон Рокс. Она выхватила устройство из его рук, посмотрела на телефон внимательно и почему-то усмехнулась.
– Ты кретин, Ники, – сказала Рокс. – Но это даже хорошо.
Ник озадаченно посмотрел на нее.
– Разбилось только защитное стекло, – пояснила она.
– Но он отключился… – неуверенно проговорил Ник.
В ответ Рокс приблизила экран телефона к его лицу и демонстративно со всей театральностью нажала на кнопку.
– Щелк, – сказала она, и дисплей загорелся. – Я либо волшебница из Хогвартса, либо ты идиот. Но как тебе известно, никакая сова ко мне с письмами не прилетала. В следующий раз проверь смартфон, прежде чем нести его сюда.
– Прости… – Ник второй раз за день уставился на свои черные кеды с красной шнуровкой.
– С тебя пять баксов, – сказала Рокс.
– За что? – возмутился Ник. В основном потому, что с деньгами у него были проблемы. И иной раз вовремя сказанное «За что?» снижало цену услуги.
– За новое защитное стекло, тупица.
Рокс взяла отвертку со стола и помахала ей как волшебной палочкой.
– Алохомора! – сказала она, а потом сняла старое стекло и аккуратно наклеила новое.
– О! – удивился Ник. – Ты все-таки волшебница. – Он хотел перевернуть бейсболку козырьком назад, но Рокс остановила его, пригрозив отверткой.
– Деньги давай, а язык будешь заговаривать кому-нибудь другому.
Ник нехотя порылся в карманах, а потом бросил купюру с изображением президента Линкольна на стол рядом со странной башенкой, которая так приглянулась Элизабет.
– Держи, надеюсь, ты будешь хорошо спать, зная, что лишила меня возможности посещать курс психологической помощи.
– Запомни уже, продавец комиксов не твой психолог, а газировка не лекарство. – Рокс взяла купюру и засунула ее в карман халата. – А теперь проваливай! И научись уже приходить, когда песня заканчивается, а не во время гитарного соло.
Из другого угла помещения послышался смешок бородатого мужчины. Он снимал видео на фронтальную камеру своего телефона так, чтобы его собственное лицо заняло большую часть кадра.
– Ко мне и моей подчиненной пришли цыгане, – сказал мужчина. – Хотят забрать ее в цирк на колесах. Я не отдал. – А потом пробормотал: – Хэштеги: «женщина не вещь», «Фриз толерантный».
– Что ты несешь, Джаред? Сейчас вломлю! – возмутилась Рокс, и по помещению вновь разнеслась тяжелая музыка.
«Рок-н-ролл», – пел Лемми.
* * *
Этот день, как и многие другие, закончился для Ника возле белого трехэтажного дома на Восток 5-я стрит, где жила Элизабет. Он проводил ее до белой деревянной двери с золотистой каймой на окне, позвонил трижды в звонок и дождался ее матери.
Когда мисс Франк – именно мисс, потому что мистер Франк здесь не жил, – когда мисс Франк вышла на крыльцо, Ник махнул ей рукой на прощанье и ушел к себе домой, где его ждал сюрприз.
Войдя в гостиную, он увидел незнакомую девушку. Такое часто случалось. Она выглядела помпезно из-за яркого макияжа и вызывающего платья, а потому показалась ему глупой.
– А ты, похоже, не очень умна, раз связалась с Тони, – Ник указал пальцем на мужчину в розовой клетчатой рубашке и черных брюках, который только что вышел из кухни с бокалом вина.
– И тебе привет, брат, – сказал Тони.
Ник быстро прошел до конца гостиной, миновав помпезную особу, и повернул налево – на лестницу – тем самым избежав бури негодования, которая совсем наверняка разнеслась по помещению, когда он поднялся на второй этаж.
Войдя в свою комнату, Ник сразу же лег на кровать и уставился в белый потолок. А потом его взгляд сместился вправо на огромный плакат с изображением Марии Бринк – его не очень тайной любви – супердевушки, как он сам считал. Подпись черным маркером указывала, что это не просто плакат, а сокровище.
– Как же я устал, – сказал вслух Ник. Но он имел в виду совсем не работу, дела и прочие вещи, от которых люди обычно устают.
Ник задремал.
Прошло около часа.
Стук-стук. Стук-стук.
– Входи, – в полудреме произнес Ник.
Из-за двери показался Тони. Он улыбался.
– Что тебе? – проворчал Ник.
– Где же ты потерял свою вежливость, брат? – вопросом на вопрос ответил Тони.
– У меня ее никогда и не было. Тебе ли не знать.
– Пожалуй, что так. Но все-таки мог бы быть и полегче с Кэтрин.
– Если ей плевать на кольцо на твоем пальце, то это значит, что она дура. И что ты только в них находишь…
Тони коснулся обручального кольца на безымянном пальце, а потом начал его теребить.
– Очевидно, то, чего не находишь ты, – сказал он.
– Но гораздо интереснее, что они находят в тебе, – сокрушался Ник. – Как ни посмотри, но ты отвратителен.
– Не все является тем, чем кажется.
Ник закрыл глаза и покачал головой.
– Если ты пришел, чтобы пофилософствовать, то, может, в другой раз? – сказал он. – Я слишком устал.
Тони добродушно усмехнулся.
– Может, пора уже? – произнес он серьезным тоном, который так ненавидел Ник.
– Что?
– Ты знаешь.
Ник знал, но решил промолчать. Не первый раз. Он демонстративно повернулся лицом к стене, чтобы показать, насколько ему не нравится эта тема для разговора.
– Прошло уже полгода, как ты сбежал от них, – сказал Тони.
– И что с того? – тихо пробормотал Ник.
– Да так. Не пойми неправильно, ты можешь жить у меня сколько захочешь, но Ники, они же твои родители.
– И твои тоже.
– Повидайся с ними.
– Да к черту. Не хочу скандалить. Надоело.
– Хотя бы просто поздоровайся и скажи, что у тебя все в порядке. Это-то ты можешь?
– О боги, – застонал Ник. – Если я это сделаю, ты отстанешь от меня?
– Да. Мы закроем эту тему.
– Ладно, завтра заеду к ним.
Тони уже собирался уходить, но Ник его окликнул:
– С тебя кексы на завтрак.
– Ладно, – усмехнулся Тони и ушел.
* * *
Яркие лучи солнца падали на лицо Ника, намекая ему, что пора просыпаться. Он нехотя поднялся с кровати, зевнул и потянулся, а потом посмотрел на доску, висевшую возле двери.
– Забыл, – сказал он.
Ник подобрал джинсы с пола, а затем вытащил из кармана билет с концерта Джека Уайта. Он подошел к доске и прикрепил его к остальным своим трофеям. Здесь были билеты с концертов In This Moment, Diamante, Halestorm, The Pretty Reckless и многих других групп, которые так ненавидели его родители, потому что это не укладывалось в «План жизни Ника Эрхарта». Но, кажется, туда не укладывалось вообще все, что нравилось ему.
Даже эти черные джинсы.
– Слишком мрачно, – любила повторять мать Ника. – Такое носят только наркоманы.
– Спешащие на собственные похороны, – любил поддакивать ей муж.
Но больше всего они ненавидели футболку, в которой Ник часто ходил. Во-первых, она была черная, а во-вторых, на ней была изображена обнаженная девушка в белом колпаке с надписью «шлюха», сидящая на стуле спиной к зрителю. А по мнению четы Эрхартов, это было в крайней степени постыдно и пошло. Разве человек, который такое носит, может чего-то добиться в жизни, говорили они.
Ник ехидно улыбнулся, вспомнив недовольные лица родителей, и надел эту самую футболку на встречу с ними.
– То что надо, – заверил он себя.
