скачать книгу бесплатно
– Не уродуют, а площадку под пристань ровняют. Лодочная станция здесь будет, ясно тебе, деревня?
– Ясно.
Володя сел в свою машину и подъехал к воротам дома Угорцевых.
Арсений Матвеевич открыл ему калитку и мрачно отвел глаза:
– Вона, видел, понаехали! Строители, мать их...
Он распахнул ворота, Володя завел свою «Ниву» во двор и вышел из машины.
– Давно они тут? – кивнул он в сторону рычащего бульдозера.
– Да как только ты уехал в город, так и нагрянули, ешкина вошь! Я подходил, спрашивал одного... Говорит, лодочную пристань делать будут. На кой черт тут лодочная пристань, скажи ты мне?!
– Должно быть, у новых хозяев лодки есть.
– И что, нельзя их прямо к берегу причаливать? У меня, вишь ты, тоже когда-то лодка была, хотя большинство народа всегда с берега удило... Ладно, чего теперь! Проходи в дом...
Мужчины прошли в просторную горницу, Володя сел на гордость Угорцевых – старый диван с резными деревянными ручками.
– Сейчас я Татьяну позову, она в огороде копошится...
– Не надо, Арсений Матвеевич, это даже хорошо, что ее нет. Я хотел с вами один на один поговорить.
Хозяин опустился на стул, что стоял возле стола, положил руки на колени. Он был мрачен, смотрел на Володю с ожиданием.
– Я вот что думаю, Арсений Матвеевич, – начал Володя негромко, – эти новые хозяева, что дачи тут себе решили построить, – я узнавал, – большие начальники...
– Козе понятно, ешкина вошь!
– Дачи они себе решили тут возвести от больших денег и от своей затеи просто так не откажутся. Как у вас настроение?
– Да какое тут настроение?! – возмутился хозяин дома. – Токмо недавно Макариха у нас была, в голос рыдала, говорит, мол, не уйду со своей земли, пусть меня тут убивают, изверги. Моя, понятное дело, помогла ей хату подмачивать...
– А как настроение у третьей семьи?
– У Егорыча с Дарьей? Тоже не хотят съезжать... Кто же захочет из своего дома-то? Мы к ним втроем ходили – я, Татьяна моя и Макариха, разговаривали насчет ентого дела. Егорыч, вишь ты, все твердит: пусть, мол, только попробуют ко мне во двор сунуться – вилами их встречу! А куда уж ему воевать: восьмой десяток разменял...
– Понятно, – кивнул Володя.
– А захватчики-то пообещали бульдозером нас с землей сровнять. Гады! Фашисты! Ешкина вошь! Я вот что думаю, Володя: у меня в заманке дробовик припрятан...
– Подождите, Арсений Матвеевич, если вы с тем дробовиком на строителей пойдете, вам могут и срок припаять. Оно вам надо – на старости лет в тюрьму садиться? А дом ваш все равно снесут, пока вы на нарах паритесь.
– А как же тогда его отстаивать?
– Давайте подумаем...
Мужчины помолчали, хозяин вздохнул шумно пару раз, посмотрел на Владимира с тоской.
– Может, ты голодный с дороги?
– Спасибо, я дома хорошо пообедал... В общем, так, Арсений Матвеевич. Я у вас тут тайно поживу и тем временем попробую этим строителям немножко так навредить.
– Как навредить?
– Да вот хотя бы для начала утоплю у них технику.
– Это как?
– Бульдозер утоплю. У вас тут берег довольно крутой, вы даже не купаетесь в этом месте. Вот я ночью его с горки-то и спущу. Потом еще чего-нибудь придумаю, как этим захватчикам насолить. Может, мне и удастся их выкурить? Только мне надо будет где-нибудь спрятаться. Не хотелось бы светиться перед «гостями»...
– Подожди, Володя, я тебе не говорил... Ведь у нас в лесу, вишь ты, избушка есть.
– Какая избушка?
– А такая! Деревянная. Тут недалеко, километра три будет. Мой отец ее поставил, давно, сто лет назад. Тогда еще дичь в лесу была, мой отец и брат охотиться ходили. И другие мужики, кто охотился, все в той избушке останавливались... Я тебе покажу, где она стоит, там и жить можно: и печка есть, и лежанка, и погребок...
– Так чего лучше?! А можно мне какой-никакой запасец еды туда собрать?
– Спрашиваешь! Татьяна тебе и хлеба напечет, и сала даст, и яиц. Спустишь в подпол, там прохладно, не пропадет... Только вот мыши могут наведаться. Ну, ничего, я тебе чугунок с крышкой дам, мыши в него не пролезут.
– Тогда так, Арсений Матвеевич: я сейчас запас еды возьму и вроде как уеду от вас. Вы у меня в машине будете сидеть, дорогу к избушке покажете. Потом я в лесу останусь, а вы окольными путями домой вернетесь, вроде как и не ходили никуда.
– Это мы можем!
– Вот. А ночью, если ваша помощь понадобится, я вам в окно стукну. Вы в какой комнате спите?
– Сейчас, вишь ты, жарко, так я на веранде сплю... Только это... Собака лаять будет, как только ты к дому подойдешь.
– Ничего, с собакой я как-нибудь договорюсь. Найдется у вас ненужный мосол?
Арсений Матвеевич выловил из кастрюли со щами добрый мосол и отдал Володе. Они вместе вышли на крыльцо и подошли к будке, где сидел на цепи пес Угорцевых – Дружок, смесь овчарки с дворнягой. Несмотря на свое прозвище, пес был вовсе не дружелюбным: он тут же начал лаять на Володю и рваться с цепи.
– Вишь ты, какой охранник! – похвалил пса хозяин. – Молодец, Дружок, так держать!
Пес сразу сообразил, что его поощряют, и залаял на Володю еще громче. Тот протянул ему мосол. Из калитки, что вела в огород, вышла Татьяна Семеновна.
– А я то думаю, на кого это наш Дружок лает? Рада, Володя, что вернулся к нам. Я сейчас на стол накрою...
– Спасибо, Татьяна Семеновна, не надо, я дома обедал... Дружок! Ну, иди ко мне. Иди, приятель, я – не враг. Вот смотри, я твоего хозяина за руку беру...
Володя взял Арсения Матвеевича за руку, потом обнял его за плечи. Арсений Матвеевич улыбнулся и погладил гостя по руке. Пес перестал лаять. Он внимательно следил глазами за мужчинами и соображал, что ему делать. Вроде этот чужак и ничего себе, хозяина вон гладит, а тот и не возражает. И мосол у него в руке так аппетитно выглядит, прямо слюни текут...
Володя сел перед псом на корточки и положил угощение в чашку Дружка. Тот тут же забрал мосол и утащил к себе за будку в укромное местечко, зарыл его в землю и вернулся к мужчинам. Так-то оно надежнее будет, а то вдруг этот чужак передумает и заберет мосол обратно. Вон на нем сколько мяса! Володя засмеялся и протянул руку к псу. Тот зарычал. Что вкусненьким угостил, спасибо, конечно, а руки свои держи при себе, я тебе не приятель! Еще неизвестно, что ты за тип...
– Ничего, привыкнет, – сказал Володя и встал с корточек. – Ну, что, Арсений Матвеевич, едем?
– Сейчас, только провизию возьмем. Да и дробовик с укромного местечка достать надо...
Старик ушел в дом и вскоре вернулся с какими-то мешками и свертками.
– Здесь – жрачка, а здесь – посуда. Тут вот еще тебе лежак старенький, подушка...
– Да зачем, Арсений Матвеевич?
– Сгодится... Все, можно отправляться.
Они ехали по лесу по такой дороге, что едва виднелась в траве среди деревьев и кустов. Если бы не Арсений Матвеевич, Володя ни за что не рискнул бы ехать по ней: дорога – не дорога, тропа – не тропа... Запросто можно застрять в каком-нибудь валежнике или густых зарослях кустов. Но хуторянин обещал провести Володю к избушке таким путем, что не всякий человеческий глаз найдет.
Вот и Володино временное жилье. Из старых почерневших бревен, с соломенной крышей. Интересно, кто сюда насыпал солому в последний раз и когда это было? Она уже превратилась в труху. Оконце маленькое, зато со стеклом. Дверь из покосившихся черных досок на заржавевших петлях. Мужчины поднялись на крохотное, в две ступеньки крыльцо.
– Вот тебе твои хоромы! – Арсений Матвеевич широким жестом обвел комнату и положил на деревянную лежанку мешки. – Располагайся. Печка работает, я года два назад сам ее чистил... Растопить-то сумеешь?
– Соображу как-нибудь... Только зачем она мне? Жарко ведь.
Володя прошелся по комнате, где царил полумрак, и сел на широкую деревянную скамью возле стола.
– Да, это, конечно, не «Гранд-Отель», но ничего, жить можно.
– Удобства – во дворе, под каждым кустом, выбирай любой. А помыться захочешь – приходи к нам, я тебе баньку натоплю. Уж попаримся!
Володя достал из кармана купленный сегодня мобильник и протянул Арсению Матвеевичу.
– Это что? – спросил тот подозрительно.
– Телефон.
– Я же не умею всем ентим пользоваться.
– Здесь нет ничего сложного, я вас научу. Вот смотрите...
Через десять минут ликбеза Угорцев старший мог более или менее прилично обращаться с мобильником.
– Главное, не забывайте время от времени ставить его на зарядку, – напомнил Володя.
– А, это я помню, помню. Вот здесь, в верхнем углу три полосочки...
– Да. И Татьяну Семеновну научите им пользоваться. А то мало ли...
Арсений Матвеевич бережно положил в карман старых брюк красивую игрушку и посмотрел на Володю вопросительно:
– Ну, что, будем прощаться, ешкина вошь?
– Будем. Я вас немного провожу, заодно огляжу окрестность, чтобы ориентироваться.
Мужчины вышли из домика.
– Вон там, в той стороне – Дубровино. Хутор – вон там, если напрямую через лес чапать, а вон в ту сторону – километров пять будет, там еще одна дорога в город, через деревню Песочную.
– Что, прямо так и называется – Песочная?
– Так и называется, родимая. Там земля – сплошной песчаник, и грибы растут – одни песочники... Токмо лично я не любитель до них, невкусные они. Мы с Татьяной Семенной все больше подосиновики да лисички собираем...
– М м! Лисички я тоже люблю.
Они шли некоторое время по лесу, потом Володя остановился.
– Дальше я не пойду, скоро ваш хутор покажется. Не надо, чтобы нас кто-то случайно увидел. Если все получится, как я думаю, то я сегодня буду ночевать у вас.
– Тогда я баньку натоплю.
– Я не против.
Проводив Арсения Матвеевича, Володя вернулся в избушку и стал готовиться к ночной диверсии...
* * *
Всем известно, что летом дни долгие. Уже десять часов вечера, а все еще светло. И тепло. Нет дневной жары, хотя настоящей прохлады тоже нет: за день солнце так нагревает землю, что та еще долго отдает свое тепло ночному воздуху.
Володя, сидя в кустах, наблюдал за стройплощадкой. Сумерки постепенно сгущались, скоро будет совсем темно. Рабочие давно уехали в город: за ними пришел микроавтобус и увез всех в сторону трассы. Но он все равно выжидал. Это была привычка, многолетняя привычка, которую он выработал еще в армии: не светиться понапрасну. Он ждал до тех пор, пока озеро совсем не пропало в темноте. Теперь пора! – скомандовал он себе и вышел из кустов.
Ему приходилось водить БТР, и он не просто водил его, а водил хорошо. Открыть кабину бульдозера тоже не составило для Володи большого труда: у него при себе был так называемый универсальный ключ для всех видов транспорта. Такие ключи у них в роте изготавливали некоторые «народные умельцы». Ими время от времени приходилось открывать двери всевозможных машин, а также эти машины заводить.
Володя довольно быстро завел бульдозер, техника зарычала и затряслась мелкой дрожью. Он развернул ее в сторону чернеющей в темноте воды. Машина послушно следовала туда, куда ее вели человеческие руки. Едва почувствовав, что бульдозер пошел с горки сам, по инерции, Володя выпрыгнул из кабины на песок, сгруппировался, перевернулся через голову и вскочил на ноги. Он смотрел, как машина так и шла себе, пока не скрылась полностью под водой. Рычанье стихло. Володя понял, что мотор заглох. Он повернулся и пошел к воротам дома Угорцевых.
Арсений Матвеевич уже натопил баньку и теперь, сидя на крыльце, ждал гостя. Володя подошел к калитке и лихо перемахнул через нее. Дружок залился лаем, но Володя подошел к нему и тихо пожурил:
– Чего своих не узнаешь? Смотри, не дам тебе больше мосла.
Дружок виновато замолчал и залез в свою будку, а мужчины отправились в баню. Они превосходно попарились, выпили домашней наливки и легли на веранде спать.
– Володь, что же завтра будет? – тихо спросил Арсений Матвеевич.
– Что будет, то и будет, – сонно пробормотал гость. – Давайте спать, мне вставать рано...
Едва рассвело, Володя ушел в лес, в охотничью избушку.
Глава 4
Утром в начале девятого на берег прибыл микроавтобус с рабочими. Они высыпали из него и направились было к своим рабочим местам, как вдруг кто-то из них громко ахнул:
– Блин дырявый! А где бульдозер-то?
Все повернулись и посмотрели на то место, где вечером оставили свою технику. Берег озера был пуст. Разровненный желтый песок, тихая гладь воды, отражающая небо и кусты. Это все, что предстало перед взором обалдевших рабочих.
– Нет, ну, в натуре, где бульдозер-то? – растерянно спрашивали друг друга рабочие.
