Заткнись и слушай. Как слушать, чтобы слышать. Развитие навыков эмпатичного слушания

Кай Вектор

Заткнись и слушай. Как слушать, чтобы слышать. Развитие навыков эмпатичного слушания

Ваш рот – главное препятствие на пути к истинному общению

Вы открыли эту книгу, потому что хотите лучше общаться. Вы верите, что секрет – в том, что и как сказать. Вы ошибаетесь. Главный секрет в том, чтобы перестать говорить. Ваш рот – это не инструмент связи, а баррикада, которую вы возводите между собой и другим человеком. Вы так заняты обдумыванием своей гениальной реплики, что пропускаете мимо ушей всё, что вам говорят. Вы не ведете диалог, а играете в интеллектуальный пинг-понг, где важно лишь удачно отбить мяч и приземлить его на стороне оппонента. Вы слушаете ушами, но ваш мозг в это время лихорадочно составляет протокол: «с этим согласиться», «это парировать шуткой», «вот тут вставить историю про себя». Это не слушание. Это внутренняя подготовка к монологу под аккомпанемент чужого голоса.

Представьте на секунду, что вы идете в картинную галерею. Вы подходите к полотну, смотрите на него три секунды и начинаете громко рассуждать о том, какая краска тут использована, что вы думаете о технике мазка, и как бы вы сами нарисовали этот закат. Вы уловили суть? Нет. Вы украли у себя возможность увидеть картину. Точно так же вы поступаете с людьми. Человек пытается показать вам сложный, многогранный пейзаж своей души, а вы тычете пальцем в первый попавшийся мазок и несете свою критику. Вы не даете картине проявиться, не даете ей на вас воздействовать. Вы боитесь тишины, которая могла бы последовать после его слов. Вам кажется, что эта пауза будет означать ваше невежество или безразличие. На деле же она означает уважение. Молчание – это не пустота. Это пространство, где услышанное может отозваться, найти в вас отклик, перестать быть просто звуком и стать смыслом.

Ваша постоянная речь – это защитный механизм. Пока вы говорите, вы контролируете ситуацию. Вы в безопасности. Вам не нужно сталкиваться с чужими, неудобными эмоциями, которые могут потребовать от вас чего-то – сострадания, помощи, изменения вашей точки зрения. Гораздо проще залить это пространство потоком своих слов, советов, оценок. Так вы остаетесь в привычной крепости своего «я». Но истинное общение начинается за стенами этой крепости. Оно требует капитуляции. Не перед собеседником, а перед самой ситуацией слушания. Нужно сложить оружие своих готовых мнений, разоружить внутреннего комментатора и просто… пустить другого на свою территорию. Пусть его слова, его интонации, его боль или радость побродят по вашим залам. Это и есть акт настоящего мужества.

Что вы делаете вместо этого? Вы подменяете слушание набором социальных ритуалов. Киваете в такт, говорите «угу», «понятно», «что ты!». Ваше лицо изображает участие, а внутренний диктор вещает: «Ну давай, быстрее, где тут суть? Я уже придумал, что ответить!». Вы думаете, что вас не раскусят? Раскусят моментально. Человек на подсознательном уровне считывает фальшь. Он видит, что ваш взгляд остекленел, что ваше «сопереживание» – это механическая реакция. И он закроется. Он не скажет вам этого, но он поставит крест на возможности настоящего разговора с вами. Вы станете еще одним собеседником из множества, с кем можно поболтать о погоде, но нельзя говорить о жизни.

Поэтому первое и главное правило – зашейте свой рот на время. Фигурально, конечно. Но ощущение должно быть именно таким – будто вы приняли обет молчания на ближайшие десять минут разговора. Ваша задача – не просто не говорить. Ваша задача – искоренить внутреннюю потребность говорить. Когда у вас возникает порыв вставить свою историю, задать уточняющий вопрос, чтобы направить повествование в удобное вам русло, или дать совет, – подавите его. Просто отметьте про себя: «Ага, вот он я, полез со своим». И верните внимание к собеседнику. Смотрите на него. Следите за тем, как меняется его лицо. Слушайте не только слова, а тембр, паузы, запинки. Что говорит его тело? Он сжимает кулаки? Отворачивается? Его голос дрожит? Это в тысячу раз важнее, чем любой произнесенный им факт.

Вы боитесь, что если не дадите совет или не поделитесь аналогичным опытом, вас сочтут бесчувственным? Это ложь, которую вы себе рассказываете, чтобы оправдать свою болтливость. Человеку, который страдает, не нужна ваша история. Ему нужно, чтобы его история была услышана и признана значимой. Молчаливое, полное присутствие – это и есть высшая форма признания. Вы как бы говорите: «То, что происходит с тобой, настолько важно, что я откладываю в сторону весь свой опыт и все свои мысли, чтобы полностью быть здесь с тобой». Это мощнее любых слов. Ваше навязчивое желание «помочь словом» – это часто просто страх перед беспомощностью. Признайте, что вы не можете исправить его боль за секунду. И тогда вы перестанете торопиться её закрыть своим словесным пластырем.

Попробуйте сегодня в одном разговоре. С кем угодно. С коллегой, с партнером, с ребенком. Дайте себе установку: «Я – пустой сосуд. Моя цель – не наполнить его собой, а дать ему наполниться другим». Не перебивайте. Не делайте выводов за собеседника. Не говорите «я знаю, что ты чувствуешь». Вы не знаете. Вы можете только попытаться представить. И это начинается с того, чтобы закрыть рот и открыть всё остальное – глаза, уши, сердце. Вы удивитесь, насколько искажённое представление о человеке у вас было, пока вы не заткнули своего внутреннего комментатора. Вы начнете слышать ноты, которых раньше не замечали. Вы увидите связь между, казалось бы, разрозненными фразами. Мир другого человека начнет проявляться перед вами, как проявленная фотография в растворе. Это и есть магия. Она не в заклинаниях. Она в вашей способности перестать их произносить. Итак, первая практика. Молчите. Просто молчите. Всё остальное – позже.

Почему вы на самом деле не слушаете

Итак, ты попробовал зашить рот. Наверняка продержался минуты три, и внутри всё закипело. Появилось зудящее, неконтролируемое желание вставить свою реплику. Поздравляю, ты столкнулся с главным врагом – собой. Точнее, своей потребностью быть значимым, умным, интересным, главным героем в любой, даже чужой истории. Давай назовем вещи своими именами: ты не слушаешь. Ты терпеливо, а иногда и не очень, ждешь своей очереди блеснуть. Весь процесс общения для тебя – это конкурс, где нужно завоевать аудиторию, выставить напоказ свой интеллект, остроумие, жизненный опыт. Собеседник – не партнер, а соперник или, в лучшем случае, зритель в твоем бесконечном моноспектакле.

Подумай, как строится твой внутренний диалог, пока другой говорит. «О, это похоже на то, что со мной было в прошлом году! Сейчас расскажу – все ахнут». «Вот он неправ в трактовке, надо его поправить, блеснуть эрудицией». «Какая скучная история, нужно её оживить моей шуткой». «Он говорит слишком долго, как бы его вежливо перебить и вернуть фокус на себя?». Это и есть рабочий процесс твоего эго. Оно не может просто присутствовать. Оно должно производить, оценивать, сравнивать и побеждать. Каждое услышанное слово – не часть мира другого, а сырье для твоего собственного производства. Ты превращаешь чужое откровение в трамплин для своего прыжка. И ты искренне считаешь, что это и есть разговор. Это не разговор. Это два параллельных монолога, которые иногда сталкиваются по чистой случайности.

Почему так происходит? Потому что молчание и настоящее слушание – это экзистенциальная угроза для твоего хрупкого «я». Если ты просто слушаешь, не комментируя, не сравнивая, не оценивая, кто ты тогда? Ты исчезаешь. Ты становишься просто зеркалом, пустым пространством. А твое эго этого боится панически. Ему нужны подтверждения, что оно существует, и существуют они в форме слов, реакций, одобрения. Поэтому оно и толкает тебя вставлять свои пять копеек даже тогда, когда тебя не спрашивают. Твоя речь – это дымовая завеса, которой ты прикрываешь свою пустоту, свои сомнения, свою неуверенность. Пока ты говоришь, ты контролируешь образ себя в глазах других. А слушая, ты отдаешь этот контроль. И допускаешь мысль, что, возможно, ты не самый интересный человек в комнате. Для эго это непереносимо.

Заметь, как быстро и предсказуемо развиваются твои «диалоги». Стоит собеседнику произнести: «У меня была сложная ситуация на работе…», как твой мозг уже отбросил конец его фразы и полез в архив за своей самой эффектной историей про увольнение или конфликт с начальством. Ты уже не слышишь, в чем именно была сложность. Ты уже мысленно редактируешь свою байку, чтобы она прозвучала эффектнее. Ты даже внутренне благодарен собеседнику за то, что он дал тебе такой идеальный повод. И вот он делает паузу, а ты уже срываешься с места: «Ах, работа! Это я тебе сейчас расскажу, что у меня было!». И пошел, и пошел. Ты убил его историю. Ты украл его момент. Ты превратил его попытку быть услышанным в прелюдию к своему выступлению. И самое ужасное, что ты искренне считаешь, что помог, «разделил опыт». Нет. Ты просто перетянул одеяло на себя.

Давай проведем жестокий эксперимент. Вспомни свой последний глубокий разговор. Вспомни, о чем говорил другой человек. Теперь вспомни, что говорил ты. Готов поспорить, свой текст ты помнишь в деталях: какие формулировки использовал, какую реакцию рассчитывал получить. А его слова стерлись, остался лишь смутный смысловой сгусток: «что-то про отношения, что-то про проблемы». Потому что твой фокус внимания был направлен не на него, а на свои собственные реплики, которые ты готовил, пока он говорил. Ты был режиссером и актером, а он – статистом в твоем спектакле. Ты не запоминал его слов, потому что они не были важны. Важен был твой ответ. Ты не слышал, ты репетировал.

Что это дает? Мимолетное ощущение собственной значимости. Сахарную дозу признания. И бесконечное одиночество. Потому что такие «разговоры» не создают связи. Они создают две изолированные вселенные, которые лишь издалека машут друг другу рукой. Ты уходишь из таких бесед опустошенным, даже если тебя хвалили. Потому что глубоко внутри ты понимаешь: тебя не слышали так же, как и ты. Тебя использовали в качестве аудитории. И это справедливая расплата.

Как сломать эту схему? Осознать свою корысть. Каждый раз, когда ты ловишь себя на мысли «сейчас вставлю», задай себе честный вопрос: «Зачем?». Я хочу помочь или хочу блеснуть? Хочу понять его лучше или хочу, чтобы он понял, какой я замечательный? Хочу разделить его чувства или продемонстрировать, что мои чувства были глубже? Это будет неприятно. Ты увидишь, что 90% твоих порывов говорят – откровенно эгоистичны. Они про тебя, а не про него. Это и есть та ядовитая сердцевина, которую нужно вырезать.

Следующий шаг – сменить цель. Цель разговора – не сказать что-то умное. Цель – понять. Не оценить, а именно понять. Представь, что ты антрополог, который изучает редкое племя. Тебе интересна каждая его деталь: почему он сделал такое ударение на этом слове, почему замолчал именно здесь, почему улыбнулся, говоря о грустном. Твой интерес должен сместиться с себя на феномен другого человека. Твоя ценность в этот момент – не в твоих знаниях, а в твоей способности быть восприимчивым. Это другая, более тихая и редкая форма значимости.

Когда ты подавляешь в себе позыв блеснуть, ты освобождаешь пространство для чуда. Собеседник, не встречая привычных помех в виде твоих историй и советов, начинает раскрываться глубже. Он сам доходит до своих истинных мыслей, потому что ты не перебиваешь его своими. Он чувствует себя в безопасности – ведь его не собираются перекрикивать. И тогда в этом вакууме, который ты создаешь своим смирением, рождается нечто настоящее. Связь. Доверие. Понимание. Те самые вещи, которых ты бежал, пытаясь доказать свою крутость.

Твоя очередь блеснуть всегда придет. Но когда ты по-настоящему выслушал, твои слова перестают быть демонстрацией. Они становятся ответом. Точным, взвешенным, уместным. Ты перестаешь быть шутом, жаждущим аплодисментов, и становишься мудрецом, чье слово имеет вес. Но чтобы к этому прийти, нужно пройти через унизительное, но необходимое осознание: в настоящем общении ты не главный. Ты – проводник. И твоя сила не в том, чтобы говорить. А в том, чтобы дать сказать другому. И услышать в этом что-то большее, чем просто повод для своего следующего выступления.

Эмпатия – это не про «я тебя понимаю»

Теперь мы подошли к главной иллюзии. Ты веришь, что эмпатия – это когда ты киваешь и говоришь: «Я понимаю тебя». Это ложь. Ты не понимаешь. И это нормально. Ты не можешь понять, каково это – переживать развод его родителей, если твои живут душа в душу. Ты не можешь понять панику перед увольнением, если ты финансово защищен. Ты не можешь понять глубину её горя, потому что ты не он и не она. Твоё «я тебя понимаю» – чаще всего наглая ложь, социальный ритуал, чтобы поставить галочку и закрыть тему. Это способ отгородиться от реальной сложности чужого мира, сведя её к своему знакомому опыту. Это предательство эмпатии.

Настоящая эмпатия начинается с честного признания: «Я не понимаю, что ты чувствуешь. Мне страшно в этом признаться, потому что я хочу быть хорошим, компетентным, спасателем. Но я не бог. Я не могу залезть в твою кожу. И я готов в этом непонимании с тобой побыть». Это и есть суть. Не прыгнуть в чужую эмоцию, как в бассейн, а тихо сесть на его край и быть рядом, пока он там плавает, барахтается или тонет. Не давать ему свой спасательный круг в виде дежурных фраз, а просто признать, что вода холодная, темная и очень глубокая. Твоя задача – не согреть его. Твоя задача – не дать ему забыть, что на берегу кто-то есть.

Почему «я понимаю» так ядовито? Потому что оно обесценивает. Сравни. Человек сквозь слезы говорит: «Мне так одиноко, будто я в пустыне, и никто меня не слышит». И ты, желая помочь, бросаешься: «Понимаю, у меня тоже было, когда друг в другой город переехал». Ты только что сравнял его экзистенциальную пустыню со своей ситуативной засухой на даче. Ты свел уникальность его боли к банальности. Ты дал ему понять, что его страдание не уникально, а значит, не так уж и важно. Ты украл у него право на масштаб его чувств. Твое «понимание» стало формой духовного грабежа. Оно говорит: «Успокойся, ничего особенного, со всеми бывает». Это убийство для доверия.

Эмпатия – это не интеллектуальный акт, а эмоциональная позиция. Это не «я знаю, что ты чувствуешь», а «я признаю, что твои чувства существуют, даже если они для меня иррациональны, неудобны или пугающие». Ты не должен их разделять. Ты должен дать им право на жизнь в твоем присутствии. Ты становишься свидетелем. Не судьей, не врачом, не переводчиком. Свидетелем. Это значит – принимать его картину мира без попыток перекрасить её в свои цвета. Если он видит мир в черном, а ты – в розовом, твоя задача – не убеждать его в существовании розового. Твоя задача – признать, что для него сейчас всё черное. И спросить, как выглядит эта чернота. Какая она? Густая? Липкая? Холодная?

Самый страшный враг здесь – твоя жажда контроля. Тебе невыносимо видеть чужую боль и ничего не «делать». А молчаливое присутствие кажется тебе бездействием. Поэтому ты лезешь с советами, утешениями, историями из жизни. Ты пытаешься «починить» человека, как сломанный прибор. Но люди – не приборы. Их боль – не поломка, а часть опыта. И иногда её нужно просто прожить, а не чинить. Твое «непонимающее присутствие» – это и есть самое сложное и настоящее действие. Это акт смирения. Ты отказываешься от роли всезнающего гуру и становишься просто человеком рядом с другим человеком. В этом равенстве и рождается связь.

Попробуй заменить фразу. Вместо автоматического «я понимаю» попробуй сказать: «Это звучит невыносимо. Я даже не представляю, каково это». Или: «Спасибо, что рассказал. Я слушаю». Или просто: «Да». И замолчи. Дай своим словам и его чувствам повиснуть в воздухе. Ты создашь пространство, где его переживание может просто быть. Без оценок, без сравнений, без спешки. Ты дашь ему понять, что он не сумасшедший, даже если его чувства кажутся таковыми. Что его внутренний мир имеет право на существование. Это и есть та самая «готовность побыть» в непонимании. Это мужество – оставаться в дискомфорте чужой реальности, не пытаясь её немедленно переделать под себя.

Что ты получишь взамен? Доверие. Не потому что ты такой мудрый и всё понял, а потому что ты оказался достаточно сильным, чтобы не притворяться. Ты не испугался его тьмы. Ты не отпрянул с дежурной улыбкой. Ты выдержал его взгляд и его тишину. Это дорогого стоит. В мире, где все торопятся дать совет или поставить диагноз, простое «я с тобой, даже если не понимаю до конца» становится редкой валютой. Ты перестаешь быть функцией – утешителем, решателем проблем. Ты становишься личностью, которая способна выдержать неопределенность и чужую боль. Это куда больше, чем понимание. Это событие. Не старайся войти в его историю. Просто открой дверь и позволь ей войти в тебя. И живи с этим. Даже если это неудобно. Особенно если это неудобно.

Молчание – ваш самый мощный инструмент

Итак, мысль о том, что ты можешь ошибаться, уже не кажется тебе чужой. Теперь стоп. Не пытайся заполнить эту пустоту словами. Именно здесь лежит твой самый мощный и самый неосвоенный инструмент – молчание. Ты боишься его, как привидения. Ты воспринимаешь паузу в разговоре как провал, как дырку в ткани общения, которую нужно срочно залатать очередной умной фразой. Ты ошибаешься. Эта «дырка» и есть суть. Молчание – не провал, а вершина. Это пространство, где всё настоящее и происходит. И ты им не владеешь, потому что никогда не считал его чем-то стоящим.

Представь музыку. Что важнее – ноты или паузы между ними? Без пауз это был бы невыносимый, сплошной гул. Пауза придает форму, смысл, напряжение и разрядку. Твоя речь без молчания – тот же бессмысленный шум. Ты забиваешь всё пространство звуком, не оставляя места для мысли, для чувства, для понимания. Ты – плохой композитор, который боится тишины. Твои монологи утомляют, потому что в них нет воздуха. Ты душишь собеседника потоком своих слов, не давая ему ни секунды, чтобы перевести дыхание и осознать сказанное тобой. Или им.

Тебе кажется, что в тишине ты теряешь контроль. Так и есть. И в этом её сила. Пока ты говоришь, ты ведешь собеседника за собой по заранее проложенному маршруту. Когда ты молчишь, ты отпускаешь поводок. Ты позволяешь ему пойти своей тропой. И иногда он приходит туда, куда ты никогда бы его не привел. В молчании рождаются самые важные озарения – и в его голове, и в твоей. Ты лишаешь себя и его этой возможности, потому что не можешь вынести три секунды тишины. Твоя потребность контролировать диалог сильнее твоего желания понять.

Посмотри на своё молчание. Какое оно? Оно напряженное, тревожное, полное внутренней суеты. Ты молчишь, но внутри тебя крик: «Что сказать дальше?!». Это не молчание. Это паника. Настоящее, мастерское молчание – это спокойное, открытое присутствие. Ты не думаешь о следующей реплике. Ты полностью здесь, в текущем моменте, наблюдая за человеком и за тем, что происходит между вами. Твое молчание должно быть не пустым, а емким. Как сосуд, который готов принять в себя что-то важное. Сейчас твой сосуд вечно перевернут вверх дном, и всё содержимое выливается наружу в форме слов.

Что делает молчание таким мощным? Во-первых, оно передает фокус другому. Оно без слов говорит: «Сейчас твоя очередь. Я жду. Мне важно». Во-вторых, оно дает время. Время эмоциям проявиться, мыслям оформиться, стыду отступить. Часто самое главное человек выдает не в речи, а в той тишине, что наступает после. Он делает паузу, смотрит на тебя, проверяя, можешь ли ты выдержать, не бросишься ли ты его «спасать» словами. И если ты выдерживаешь, он делает шаг глубже. Ты же, перебивая тишину, закрываешь перед ним дверь, в которую он только собрался войти.

Ты боишься, что молчание сочтут за глупость или равнодушие. Это дешевая отмазка твоего эго. Равнодушие – это когда ты смотришь в телефон, пока кто-то говорит. А внимательное, содержательное молчание – это высшая форма участия. Оно читается по твоему лицу, позе, взгляду. Если ты молчишь, но твои глаза бегают по потолку в поисках идеи – ты провалился. Если ты молчишь, и всё твое внимание мягко и неподвижно направлено на собеседника – ты создаешь магнетизм. Ты становишься безопасной территорией, где можно обнажить душу.

Практика начинается с малого. В следующий раз, когда задашь вопрос, замолчи. Не дополняй его тут же уточнениями. Не кидайся отвечать за него. Замолчи и считай про себя до десяти. Дай ему понять, что ты действительно ждешь ответа, а не просто соблюдаешь формальность. Когда он закончит мысль, не бросайся сразу со своим комментарием. Выдержи паузу в три-пять секунд. Посмотри, не хочет ли он добавить что-то ещё, более сокровенное. Эти секунды – самый ценный твой вклад в разговор. Это инвестиция в глубину.

Молчание – это еще и твой щит. Оно не позволяет тебе наговорить лишнего, сболтнуть глупость, дать непрошенный совет. Оно фильтрует твои импульсы, пропуская только то, что действительно стоит сказать. Когда ты привыкаешь к тишине, твои слова становятся весомее. Их начинают слушать, потому что их мало и они к месту. Ты перестаешь быть радио, которое нельзя выключить. Ты становишься человеком, чье слово имеет значение.

Но для этого нужно сделать то, что для тебя сейчас самое страшное. Перестать бояться тишины в себе. Признать, что ты не обязан быть источником непрерывного смысла. Ты можешь просто быть. Рядом. В тишине. Это и есть основа настоящей власти в общении. Не власть над другим, а власть над своей тревожной, болтливой натурой. Молчание – это не отсутствие коммуникации. Это её высшая, невербальная форма. И пока ты заливаешь всё словами, ты говоришь на примитивном языке шума, пропуская настоящую поэзию, которая звучит между строк, там, где тишина расступается.

Как отличить слушание от ожидания паузы, чтобы вставить свою историю

Ты пытаешься молчать. Но внутри всё равно кипит. И сейчас мы подойдем к самому тонкому и лицемерному моменту. К тому, как ты обманываешь себя, думая, что слушаешь. На самом деле ты просто ждешь. Ждешь своей очереди выстрелить. Разница между слушанием и ожиданием паузы – тоньше волоса. И да, в 90% случаев это почти одно и то же. Твоё «внимание» – это маскировка для внутренней подготовки к своему выступлению. Пора снять маску и посмотреть в лицо своему фальшивому участию.

Проведи простой тест прямо сейчас. Вспомни последний разговор. Что ты помнишь из речи собеседника? Конкретные фразы, повороты мысли, детали? Или ты помнишь лишь общий сюжет, да и то смутно, зато в деталях помнишь, что говорил ты? Если второе – ты не слушал. Ты терпел его речь, как терпят рекламу перед фильмом. Твоя цель была не услышать, а дождаться момента, когда можно будет начать свой «фильм». Слушание требует погружения в чужой нарратив. Ожидание паузы – это стратегическое планирование своего контрнаступления. Ты находишься не в его реальности, а в штабе своей.

Как это работает технически? Его речь для тебя – не сообщение, а сигнал. Сигнал к поиску в архивах памяти подходящей истории, остроумного комментария, контраргумента. Твой мозг в режиме сканирования: «Так, про конфликт с матерью… У меня есть история про тёщу! Отлично, подходит. Только её нужно немного приукрасить. Жду, когда он закончит этот нудный абзац про обиду». Ты не анализируешь его слова на предмет смысла и чувств. Ты анализируешь их на предмет «крючков», за которые можно зацепить свою мысль. Ты ловишь не суть, а повод. Это не диалог. Это использование чужих слов как сырья для производства своего контента.

Твой внутренний монолог во время его речи – главный свидетель обвинения. Если в твоей голове звучат фразы типа: «О, это я могу связать с…», «Вот тут он неправ, надо будет поправить», «Сейчас скажу про себя – будет мощно», – ты пойман с поличным. Ты не здесь. Ты уже в будущем, на сцене, где ты – звезда. Настоящее слушание убивает внутренний комментарий. В нем нет места подготовке реплик. Есть только наблюдение за текущим моментом: за тембром его голоса, морщинкой у глаза, дрожью в руках. Если ты способен заметить, что его голос сорвался на слове «одиночество» – ты слушаешь. Если ты в этот момент думал, как рассказать про своё одиночество – ты ждал.

Ещё один признак – твоя реакция на его паузы. Если он замолкает, чтобы собраться с мыслями, а ты воспринимаешь это как зеленый свет и срываешься с места, перебивая его возможное продолжение – ты ждал. Если ты спокойно выдерживаешь эту паузу, давая ему время, и сохраняешь внимание – есть шанс, что ты слушаешь. Твоя нетерпеливость – это индикатор. Она показывает, как сильно ты хочешь говорить, а не слышать. Ты боишься, что если он снова начнет, то твоя готовая гениальная реплика устареет или ты её забудешь. Ты ценишь свой потенциальный вклад выше, чем его реальный.