Пять сердец Сопряжения. Том 1

Белка бесшумно разбежалась, подпрыгнула и уцепилась сильными пальцами за край каменной кладки, образовывающей арку над входом в придел. Щель, образованная ее выступом, была узкой и изогнутой, поэтому воровке пришлось втискиваться в нее лицом вниз, а после вытягивать ноги и руки. Черная одежда позволила ей в сумраке слиться со стеной. Никто ничего не заметил. Ни довольные службой прихожане, расходящиеся по домам, ни служки, гасящие свечи у входа, ни, спустя час, ночной сторож, обходивший помещения с магической лампадкой. В придел он едва заглянул.

Как только старик вышел и загремел ключами, закрывая главную дверь храма, Белка выползла из щели и бесшумно приземлилась на пол. Попрыгала, чтобы размять ноги, после чего спокойно направилась в неф. Лампадки мерцали загадочно, как звезды в небе.

Чтобы достать маглор девушке снова пришлось прыгать. Невысокий рост, как оказалось, был не всегда хорош для вора. В конце концов, она уцепилась одной рукой за цепь, на которой висела лампада, а другой сняла ее с крюка, после чего спрыгнула вниз. Вытащила стеклянную колбу с горящим фитилем, осторожно, чтобы не погасло пламя, поставила на скамью: не след прерывать чью-то безмолвную молитву!

Белка упаковала лампадку в принесенную с собой заплечную сумку, закинув голову, посмотрела на витраж с изображением Спасителя, пробормотала что-то вроде: «Извини, Отец!» и направилась в дальний конец нефа, где накануне по указанию Беронца уличные мальчишки разбили один из витражей. Поскольку туда смогла бы влезть разве что кошка, храмовые служки не спешили поставить новое стекло. Однако Белка потому и звалась Белкой, что в некоторых случаях двигалась ловчее когтистого хищника. Вначале она выкинула сумку, затем просунула в отверстие одну руку, голову, скосила плечи, будто сложилась – и вытащила себя до половины. Втянула живот, ввинтила в раму узкие бедра и упала на землю.

Свобода! И как прекрасен ночной воздух после наполненной ароматами воскурений атмосферы храма!

Девушка подобрала сумку и поспешила в Пустошный район, где была назначена встреча с Сальваоресом. Старожилы рассказывали, что еще до того, как Санмор стал столицей Кальмерана, здесь была заболоченная низина. Однако за прошедшие годы город отвоевал у природы территорию, осушил и возвел на ней свои здания. Нынче в Пустошном районе располагалась тюрьма, выходившая на площадь с лобным местом, казармы стражи, рынок, а на окраине – бедняцкие покосившиеся хибары. Вечерами здесь стоял туман, и было пусто и жутко, словно сгинувшая после Черного года чума, выкосившая две трети населения города, затаилась именно здесь.

Беронец обещал ждать ее в одном из заброшенных домов. Снаружи тот казался вымершим, ни огонька, однако Белка знала, что Кудрай там, а если опаздывает – придет обязательно. В том, что касалось дела, Сальваорес был щепетилен.

Она взбежала по ступенькам, толкнула дверь и оказалась в… ярко освещенной комнате. Интуиция буквально взвыла об опасности, но было поздно – путь к отступлению перекрыл здоровяк в плаще с капюшоном. Белка прищурилась, давая глазам привыкнуть. Свет, скрытый силовым куполом, снаружи виден не был – это и ежу ясно. Но для чего Беронцу тратить ценный свиток, активирующий поле, если товар можно разглядеть при слабом огоньке свечи? Девушка, наконец, проморгалась, и увидела Кудрая, в странной скрюченной позе сидящего на колченогом стуле. Рядом с ним стоял высокий человек в плаще с откинутым капюшоном. Волосы с серебряным отливом и серо-стальные глаза выдавали выходца с Тайшела.

– Прости, детка, – прохрипел Сальваорес, и Белка поняла, что он не может пошевелиться, поскольку связан невидимыми путами. – Господа имперцы очень сердиты на нас за сегодняшнюю шалость! Мне пришлось рассказать им все… Верни то, что взяла в храме…

Она метнулась к узкому разбитому окну, откуда задувал ночной ветер, но страж у двери, несмотря на габариты, оказался быстрее. Спустя мгновение Белка, удерживаемая за шкирку, болталась, задыхаясь, у него в руке. Сероглазый, поймав брошенную ему сумку, вытащил и оглядел лампадку. После чего посмотрел на Белку. Легкое движение его брови – и она упала на пол, где и осталась сидеть, скрестив ноги и нагло разглядывая его в ответ. Каждый из детей улицы знает, что страх нельзя показывать. За наглость бьют, за страх – убивают!

– Тебе придется отправиться с нами, маленькая воровка, – одними губами улыбнулся сероглазый. – Ты покусилась на подношение того, о ком тебе лучше бы не знать вовсе. Такие вещи Империя отслеживает со всем тщанием и пресекает в корне. Надеюсь, Тайшельская тюрьма воспитает из тебя достойную гражданку общества!

– Что? – Белка вскочила на ноги и сжала кулаки. – Вы не имеете права забирать меня из родного мира! Я не сильно образована, но законы Унии знаю!

– У нас особые полномочия, – пожал плечами мужчина.

– Но я лишь исполнитель! – отчаянно закричала девушка, понимая, что случилось непоправимое.

Сальваорес, несмотря на неудобное положение, ухмыльнулся:

– Мы с ним договорились, детка… Твой срок будет куда меньше моего!

– Ты… – она задохнулась от возмущения, – ты сдал меня, Беронец? После всего? За что?

– Не держи зла, – миролюбиво предложил тот, – когда вернешься, мы оговорим новые условия для твоих контрактов. Выгодные для тебя условия…

– Да будь ты проклят! – она одним прыжком оказалась рядом и плюнула ему под ноги – старинный воровской способ показать свое пренебрежение.

Догнавший ее страж тяжело дышал в затылок, но ничего не делал, остановленный жестом сероглазого. Тот с удивлением смотрел в сумку, откуда только что достал лампадку, – в ней разгоралось странное переливчатое свечение. Имперец засунул в сумку руку и вытащил свиток в золотой оплетке. На его лице отразилось величайшее изумление.

– Арна рэто на! – пробормотал он по-тайшельски.

«Не верю глазам своим!»

* * *

Смятые простыни пахли потом и похотью. Лежащее на них девичье тело отливало перламутром, и Демпси вновь захотелось оглаживать его ладонями, ощущая шелковистость кожи, обоняя экзотический аромат, сводящий его с ума. Женщины с Фримма были рождены для любви. Даже в возрасте они сохраняли высокие груди, тонкую талию и плавные обводы бедер, а та, с которой он кувыркался последние сутки, отмечая удачное завершение сделки по перекупке партии тайшельских мечей, была его ровесницей или чуть моложе. Юная красотка с Фримма, с удлиненными глазами, с радужками, полными лазури и серебра, с заостренными ушками, украшенными серебряными кольцами и цветами на подвесках. Дэль любила цветы – в ее пупке (произведение искусства, а не пупок!) цвела роскошная лилия, а один из сосков украшал шикарный золотой георгин, висящий на тонком колечке. Монтегю нравилось играть, дергая его зубами, отчего сосок Дэль заострялся, вызывая у Демпси мгновенную эрекцию.

Они познакомились в экзотик-клубе, вход в который разрешался земным мужчинам и девушкам из всех миров, кроме, собственно, Земли. Такие клубы были редкостью – коалиция Земных правительств и до сих пор с крайней неохотой признавала существование Унии, что совершенно не мешало «слугам народа» и их обеспеченным партнерам по бизнесу пользоваться изобретениями и достижениями миров в ее составе. Вопрос был лишь в средствах, а их для перехода мегапортов требовалось немало.

– Прекрати, мне щекотно! – хрипло засмеялась Дэль.

Обвила Монтегю длинными ногами, подтянулась всем телом, захватила его губы своими. Даже здесь, где за окном ревели машины, и не смолкал шум большого города, от нее пахло ягодами, травой, лесом.

Демпси сделал рывок, и в следующее мгновение она уже лежала под ним, распластанная. Он вошел в нее, ощущая сладостный жар и узость лона. Дэль часто задышала, обхватила его плечи, впилась ногтями. Ее лицо, блестевшее от испарины, с припухшими губами, с огромными зрачками казалось средоточием бытия. Монтегю нравилось доводить ее по многу раз, хотя рядом с такой женщиной следовало бы думать о собственном удовольствии. Поэтому он не давал себе разрядки, пока она выгибалась и кричала в потолок. И только когда фриммка затихла, тяжело дыша, он позволил себе кончить, ощущая, как сжимает его в ее теле волнообразными спазмами, наслаждаясь прикосновениями, звуками и запахами секса.

– Принеси мне блистер из моей сумки, зверь, – отдышавшись, сказала Дэль, – от таких парней, как ты, быстро получаются дети, а мне этого не нужно.

Монтегю обтерся простыней, поднялся, пошел к сумке, брошенной на тумбочку у входа в номер.

– Совсем не нужно? – уточнил, роясь в сумочке.

– Ну, когда-нибудь, – судя по голосу, девушка пожала плечами. – Пока я живу сегодняшним днем, не задумываясь о будущем. Живу – как хочу.

Он покосился на нее. Фриммок на Земле называли эльфийками – уж очень они походили на мифических существ, заполонивших страницы фэнтезийных романов. Его эльфийка смотрела в потолок, и прежде полное страсти и неги лицо было напряженным.

«Даже странно, что у таких красивых девушек есть проблемы в личной жизни!» – отстраненно подумал Демпси, возвращаясь к розыску таблеток. Черт, женская сумочка подобна черной дыре, поглощающей пространство и время!

Его пальцы наткнулись на полиэтиленовый сверток, странная форма которого кое-что ему напомнила. Монтегю вытащил сверток, развернул и увидел… свиток в золотой оплетке.

– Ты там заблудился что ли, зверь? – раздался насмешливый голос Дэль.

Она села в кровати, не без удовольствия разглядывая напряженную спину, рельефные ягодицы и ноги партнера.

– Зачем ты украла его у меня? – резко повернулся к ней Демпси. – Дэль, детка, не ожидал!

– Да ты что? – фриммка кошкой выпрыгнула из кровати. – Зачем мне красть твои вещи, землянин? Я танцовщица, а не воровка!

– Но этот свиток был в моем кейсе!

– Отдай! – она вырвала у него свиток. – И, будь добр, залезь в кейс и посмотри!

От ее резкого голоса, от вида сверкающих праведным гневом глаз и белокурых локонов, рассыпавшихся по плечам и дерзко торчащим грудям, от близости аккуратного светлого треугольничка волос на ее лобке Монтегю, несмотря на раздражение, вновь захотелось ее трахнуть. «Интересно, есть ли на Земле таблетки для мужчин с иммунитетом против грудастых белокурых эльфиек?» – подумал он, развеселился и отправился к своему кейсу. Тот стоял на письменном столе, у окна, рядом с телефоном. И его свиток действительно лежал в нем!

– Что за фигня? – пробормотал Демпси.

Повернулся к Дэль.

– Прости! А… не сочти меня за идиота, ты знаешь, что это за вещь? Откуда она у тебя?

– Нашла в своем шкафчике для переодевания, в баре, где работаю, и где мы с тобой познакомились вчера, – пояснила фриммка, мгновенно успокаиваясь. – Знаешь, не люблю писем без обратного адреса…

– Вот и я… – пробормотал Монтегю, бросая взгляд на свиток, который непонятно как оказался у него в ящике рабочего стола, куда он перед уходом собирался убрать бумаги.

Движение на улице привлекло его внимание. Он чуть сдвинул занавеску и вдруг, метнувшись к сваленной на полу куче одежды, принялся спешно одеваться.

– Ты чего? – изумилась Дэль.

– Черт! – прошипел Монтегю, одной рукой натягивая брюки, а другой набирая вызов на телефоне.

Но было поздно.

Дверь, затрещав, распахнулась, и комнату заполнили люди. Фриммка взвизгнула от ужаса, но визжать дальше ей не позволили: человек в черном заломил девушке руки за спину, заставив умолкнуть. Свиток упал ей под ноги.

Демпси уже лежал на полу лицом вниз и кожей впитывал собственное унижение. Он догадывался, кто бы это мог быть, и чем оно может кончиться, но, ей-богу, сейчас его больше заботило, что брюки до конца так и не надеты!

– Их двое? – раздался от двери тихий голос, подтвердивший его самые худшие опасения. – Тем лучше! Секс, наркотики, рок-н-ролл и разбитая в хлам гоночная машина – лучшая инсценировка смерти для молодого плейбоя! Док, делай свой укол!

– Стойте, стойте, стойте! – захрипел Монтегю. – Отпустите девушку! Она тут случайно!

– В этой жизни нет ничего случайного, малыш, да и смерть случайной не бывает, поверь мне!

– Давайте договоримся? – не сдавался Демпси, лихорадочно просчитывая варианты.

Если бы его удерживали двое – он бы вывернулся, но его держали четверо. Он не мог не только пошевелиться, но даже повернуть головы, и упирался взглядом в валяющийся под совершенными ногами Дэль свиток, который… неожиданно замерцал.

– Поздно, Монтегю. Ты очень сильно насолил одному уважаемому человеку, и он более не желает мириться с твоими выходками! Док, сначала девушку…

Дэль издала сдавленный стон, полный ужаса… Словно в ответ свиток засветился ярче, и комнату на миг поглотила вспышка. Когда Демпси вновь обрел возможность видеть, эльфийки не было, а удерживающий ее человек в черном растерянно разглядывал собственные пустые руки.

– Какого дьявола? – тихий голос больше не звучал тихо. – Куда она делась?

– Смотрите!!!

На что за спиной Монтегю все смотрели, он так и не понял, потому что свет снова залил комнату, заставив его ослепнуть.

* * *

Привратник дремал, когда широкая красная полоса в центре Зала приемов засветилась раскаленным металлом. Раздался мелодичный звон – Привратник сам отрегулировал звук так, чтобы тот не раздражал, но был слышен в небольшой комнатушке у входа, куда он уходил на ночь. Впрочем, в период зачисления абитуриентов ночи для Привратника превращались в одни сплошные рабочие сутки.

Он открыл глаза, поднялся, с кряхтеньем потер затекшие колени, прихватил посох и пошел встречать прибывших.

Первым в пятиконечной звезде – символе Сопряжения очутился черноволосый тайерхог спортивного телосложения, озирающийся так, будто из леса попал в пустыню.

– Эй, – позвал он, – дядя, что за дела?

– Называй меня Привратником, сынок, – мягко сказал Привратник, – так ты соблюдешь первое правило Фартума, которое гласит: «Будь вежлив с тем, кого не знаешь, и выполняй просьбы старших товарищей».

Черноволосый неожиданно издал вопль и подскочил метра на полтора.

– Фартум? Я не ослышался? Я в Фартуме, дядя?

– Привратник, – спокойно поправил Привратник. – Это была твоя вторая оплошность, сынок.

– Простите, Привратник! – приземлившись на все четыре конечности и гибко распрямляясь, сказал тайерхог. – Больше не повторится! Фартум – с ума сойти! Мне светила женитьба, сельхозакадемия или горный универ! Фартум!

Привратник скрыл улыбку. Повел посохом, открывая выход из пентаграммы. Таейрхог перешагнул красную линию и остановился рядом с ним.

– Как тебя зовут, сынок? – спросил Привратник, поглядывая на вновь краснеющую полосу – прибывал кто-то еще.

– Уоллер Виллерфоллер, можно просто Уолли, – представился тот. – Привратник, а что дальше?

– Ждем следующего, – пояснил тот, поглядывая в пентаграмму, воздух в которой поплыл, впуская высокого тайшельца мощного телосложения.

Как говорили на когда-то родном для Привратника Фримме: платиновая кость, стальная кровь.

Коротко оглядевшись, прибывший взглянул на Привратника, затем Уоллера и безошибочно обратился к первому.

– Как мне называть вас, уважаемый?

Привратник усмехнулся: врожденный аристократизм – страшная сила.

– Привратник. Ваше имя, сублим?

Слово «сублим» служило обращением к благородным тайшельцам.

– Анджей Карл Вильгельм фон Рок.

Тайерхог хмыкнул.

Прибывший посмотрел на него без агрессии, но как-то так, что сразу становилось ясно – насмешек не потерпит. Виллерфоллер выпрямился и расправил плечи, признавая достойного противника. «Здесь сцепятся или в коридоре?» – лениво подумал Привратник и тяжело вздохнул: круг снова начал раскаляться. Повел посохом:

– Выходите, сублим.

Тот шагнул через докрасна раскалившуюся полосу и вовремя – на пол за его спиной со сдавленными криками упали сразу двое… девушка и парень. И если на землянине – высоком жилистом шатене с резкими чертами лица и такими зелеными глазами, будто это он, а не Виллерфоллер был оборотнем, болтались не застегнутые брюки, то девушка с Фримма была обнажена и прекрасна, как едва сотворенная из солнечного света Фарамиэль. У нее и ушки оказались божественными – заостренные, аккуратные, похожие на произведение искусства.

Уолли присвистнул и толкнул локтем вставшего рядом с ним потомка тайшельских аристократов:

– Ты только посмотри!

– Какого дьявола? – парень в брюках, точнее, почти в брюках, вскочил, первым делом натянул их до конца, смешно прыгая на одной ноге, затем помог подняться фриммке и задвинул ее за спину, скрывая от любопытных взглядов. – Что все это значит, папаша?

– Называй меня Привратником, сынок, – привычно пояснил Привратник, – так ты соблюдешь первое правило Фартума, которое гласит: «Будь вежлив с тем, кого не знаешь, и выполняй просьбы старших товарищей».

Девушка сдавленно охнула и выступила из-за спины спутника, позабыв о неглиже.

– Фартум? Вы сказали Фартум… Привратник?

– Точно так. Назовите ваши имена.

Легкое движение посохом – и тело девушки скрыла туманная дымка, мешающая разглядеть соблазнительные контуры.

– Тю… – разочарованно констатировал тайерхог.

– Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? – взъярился обладатель брюк.

Девушка взяла его за руку и потянула за собой из круга.

– Меня зовут Дэль Тикор, а его – Демпси Монтегю. Мы оба получили свитки, но не подозревали, что это – приглашение в Фартум.

– Не приглашение – приказ явиться и начать обучение, – поправил ее Анджей Карл Вильгельм и посмотрел на Монтегю, – он подписывается лично императором и не имеет обратного хода. Вас, землянин, ждет десятилетнее обучение в университете Фартум, без права посещения родного или иных миров Унии, кроме как по приказу или с разрешения старшего преподавательского состава.

– Все верно, сублим, спасибо, – поблагодарил Привратник и оглядел их всех: – Добро пожаловать в Фартум!

Монтегю затейливо выругался и посмотрел на Анджея.

– Если приказ подписан императором, значит, мы на Тайшеле?

Тот пожал плечами.

– Понятия не имею. Гражданские лица не знают местоположения Фартума. Так, Привратник?

– Так, сублим, – кивнул тот. – Более того, даже я этого не знаю…

– Эй, сублим, или как тебя там, меня зовут Демпси! – неожиданно развеселился Монтегю. – Тайшел, значит? Так это отлично! А Носорог Дю пусть… – и он подробно и не стесняясь присутствия девушки рассказал, что тому следует сделать с самим собой.

Мелодичный звон прервал его на полуслове.

Привратник, слушавший новенького не без интереса, посмотрел на пентаграмму несколько раздраженно. И впервые на его лице появилось нечто большее, чем присущая занимаемой должности вежливость.

Внутри знака стоял крепкий длинноволосый тайшелец, держа за заведенную назад руку рыжую девчонку, чье круглое личико с маленьким подбородком и чуть вздернутым носом выражало крайнее возмущение, а серые глаза – откровенную ярость.

– Привратник, мое почтение, – чуть склонил голову сероволосый, – принимайте абитуриентку!

– Сублим фон Орс, что-то я не припомню никого, кого доставляли бы сюда под конвоем… включая вас, – шагнул к пентаграмме Привратник, готовясь принять вновь прибывшую.

– Это – особый случай, – улыбнулся тот, – маленький, но очень особый!

При слове «маленький» девчонка неожиданно вывернулась у него из рук и прыгнула к Привратнику.

Тот чуть повернул посох – и она… зависла в воздухе как белка-летяга с распростертыми лапами.

– Не нужно резких движений, дочка, – ласково сказал Привратник. – Как твое имя?

– Отпустишь меня – скажу! – чуть приподняв верхнюю губу, ответила та.

Выглядела презабавно, как пойманный в ловушку отважный зверек, готовый защищать свою жизнь до конца.

Уоллер в одно мгновение оказался под ней.

– Отпускайте ее, Привратник, я поймаю!

– Только попробуй до меня дотронуться, дылда! – пригрозила она сверху.

Белокурая Дэль, подойдя, оттолкнула тайерхога и протянула руку.

– Спускайся, девушка, здесь нам не причинят вреда, наоборот!

– Тюрьма, в которой не причиняют вреда? – изумилась рыжая, отчаянно пытаясь пошевелиться. – Такого не бывает!

– Тюрьма? – ответно изумилась Дэль.

– Ее зовут – Изабелла Лакрими, воровская кличка – Белка, – подал голос фон Орс. – Осуждена за кражу имперского имущества на пять лет, однако обучение в Фартуме покрывает этот срок и считается полноценной заменой. Так что девушка права – в какой-то мере университет станет для нее тюрьмой.

– А что такое Фартум? – живо заинтересовалась Белка.

Привратник опустил посох. Дэль среагировала вовремя, поймав девчонку, которая оказалась ниже ее на голову.

– Ты все узнаешь, – покачал головой фон Орс. – Привратник, рад был увидеть! Удачи!

Бледные тонкие губы Привратника коснулась улыбка.

– Взаимно, сублим!

Спустя мгновение фон Орс исчез.

Рыжая протерла глаза и сердито спросила:

– Кто-нибудь может объяснить мне, что все это значит?

* * *

Дорогу указывал огонек, напомнивший Белке те, что иногда зажигались в полных влаги оврагах между домами Пустошного квартала. Выпущенный Привратником на волю из волшебного посоха, он мотыльком порхнул в один из коридоров, ведущих с площадки перед Залом приемов, и полетел прочь, не давая новичкам времени оглядеться. Впрочем, Белка осмотреться успевала. Ей, привыкшей мгновенно оценивать обстановку, не мешал быстрый шаг, которым они следовали за указателем.

Широкий коридор был едва освещен магическими шарами, расположенными на стенах в захватах в виде птичьих лап. Сводчатые потолки поддерживали колонны, облицованные камнем, каждую вторую плитку которого украшала искусная резьба. Белка узнала растительный орнамент с родного Кальмерана, а вот откуда остальные, с уверенностью не сказала бы. Несмотря на мрачный антураж, загадочный Фартум тюрьму пока ничем не напоминал, однако девушка продолжала оставаться настороже. Кто знает, какие на самом деле тюрьмы на Тайшеле?

Без проводника они, несомненно, заплутали бы среди многочисленных переходов и лестниц. По первому впечатлению казалось, что здание только из них и состоит. Но, в конце концов, огонек метнулся к распахнутым дверям, откуда на пол падал яркий отсвет и вкусно пахло.

Прибывшие вошли в огромный зал и остановились, давая глазам привыкнуть.

Слева. на нескольких больших столах, была разложена разнообразная еда в квадратных судках. Рядом с каждым стояла стопка чистых тарелок – больших и маленьких, а в овальных чашах лежали, поблескивая, столовые приборы. По старинной привычке Белка взяла себе на заметку проверить – серебряные они или нет. Посередине помещения, как и в коридорах, шел ряд высоких колонн, поддерживающий расписанный фресками потолок. Справа от них располагались длинные столы, по обе стороны от которых стояли скамьи. Они почти все пустовали, кроме одного – в углу, где плотно сидели крепкие парни в серой, отделанной серебром, форме, похожей на военную. Когда новички вошли в зал, они дружно повернулись, разглядывая их. А разглядев, так же дружно встали и двинулись навстречу с явной угрозой.

И тут только Белка вспомнила, что белокурая фриммка под волшебной мглой, наведенной Привратником на ее прелести – совершенно голая, а ее спутник – босиком и в одних брюках. Смешно был одет и черноволосый широкоплечий тайерхог с золотистыми глазами: в куцые, по колено, штанцы, и странную тунику с короткими рукавами, обтягивающую мускулистый торс. Торс был очень даже ничего.

Пожалуй, только она да тайшелец с непроизносимым именем выглядели наиболее прилично из всей компании.

– Вы только посмотрите, кто к нам прибыл! – заговорил один из идущих впереди парней – высокий, плечистый, с длинными светлыми волосами, собранными в хвост. – Новенькие!

– Вот того, в брюках, клянусь бубенцами Фарамиэль, вытащили из помойки! – ответно заржал стоящий рядом с ним и похожий на него, как брат-близнец, только с темными волосами остроухий юноша. – А наша соотечественница-то ничего! Как думаешь, Мирон, развеем ее призрачное одеяние? Дадим парням полюбоваться на красоту девушки с Фримма?

– Давай, Кирон, мы аж дыхание затаили! – воскликнул здоровяк с налысо бритой головой, в котором Белка по наитию узнала выходца из родного мира.

Остальные четверо парней пожирали красотку Дэль алчными взглядами, почти не обращая внимания на Белку.

На лице эльфийки проступила высокомерная брезгливость, как будто она ножкой наступила в лужу с нечистотами.

– Ты бы сначала представился, высокородный, прежде чем позорить девушку из своего мира перед друзьями и вести себя, как выродок из Нижних земель! – бросила она блондину, норовисто тряхнув белокурой гривой.

– Ее, определенно, нужно проучить, брат! – покосился на него темноволосый.

Блондин, прищурившись, смотрел на нее. Он не делал ни движения, однако Белка почувствовала, как сгустился воздух вокруг. Ей даже показалось, что потолок опустился и сейчас раздавит, поэтому она, хоть и не показывала страха, взглянула на Дэль. Та вела себя так уверенно, словно не стояла почти голой перед группой алчущих развлечения парней.