Привет, мой юный корнет, или Есть ли любовь после…

Параллельно этому, значимому событию в моей жизни, я принимала очень сложное для себя решение, снять давившие на меня погоны.

Наверное, в этот момент наши интересы с Олегом разминулись. Я, в конце концов, сделав над собой колоссальное усилие, и ушла в бизнес, оставив некогда любимую работу, как говорят на вольные хлеба, а Олег в это время поднимался по карьерной лестнице в преподавательской сфере, где было все размерено и относительно предсказуемо.

Дочь шла от нас параллельным курсом, не проявляя ни малейшего интереса к семейному бизнесу, пренебрежительно косясь на кипы юридической литературы, стопками пылившиеся в доме.

В отличие от меня Еве давались языки, и я с грустью замечала, что взоры моей взрослевшей дочери были направлены на покорение мира, а не отдельно взятой части нашей Родины.

Новое направление моей работы тоже было связано с юриспруденцией, но сфера моей деятельности теперь лежала по другую сторону от уголовного права, что требовало от меня полной отдачи, отодвинув на задний план семейный быт.

Глава 8

Углубившись в свои аналитические размышления, и как в предсмертной агонии, увидев всю промелькнувшую нашу с Олегом жизнь, я на какое-то время позабыла о сидевшей со мной в одной комнате Ларисе.

Но девушка, проявив характер и завидное упорство, ждала мое заключение. Когда я, наконец, отвлеклась от своих раздумий о превратностях судьбы, Лариса осторожно продолжила разговор:

– Вы знаете, Олег хотел сам рассказать Вам о нас, – она вдруг запнулась, и выдавила из себя знакомую по мелодрамам фразу, – я беременна, и Олег очень хочет этого ребенка!

От неожиданности я глупо хихикнула, представив своего мужа, любившего вечерами возлежать на диване, с орущим свертком на руках.

– И доказательства твоего положения есть? – спросила я.

– Какого положения? – испугано заморгала девица.

Во мне опять проснулся следователь, который, наверно, так и останется со мною на всю оставшуюся жизнь.

– Ну, как какого положения, беременности, естественно.

Девчонка подпрыгнула со стула, и, вздернув нос, нагло заявила:

– Можете не сомневаться!

С этими словами она выбежала из дома. Я лишь усмехнулась, представив ее бодро шагающей пешком на высоких каблуках по весенней распутице до станции.

* * *

Оставаться на даче расхотелось, но необходимо было решить вопрос с машиной Олега, сиротливо стоящей у ворот. Загнав транспорт во двор, я решила остаться на даче до утра. Чтобы как-то занять себя, решила было привести в порядок после зимы участок, но благоразумно вспомнив, что дача теперь вряд ли будет моим вторым домом, оставила эту затею.

Укутавшись в плед, я сидела на террасе, подставляя лицо весеннему солнышку, и мои мысли снова унесли меня далеко назад, в мою юность.

* * *

Давным-давно великий Фрейд сказал, что мы выбираем тех, кто уже есть в нашем подсознании. Как он был прав! Мою первую юношескую любовь в нашем дворе звали на французский манер Полем. Этот парень отличался от своих сверстников какими-то интеллигентскими замашками, что выгодно выделяло его в толпе сверстников. Он неумело оказывал мне юношеские знаки внимания, а я по-настоящему была в него влюблена!

Первая любовь… такая тягостная, что называется навзрыд. Как теперь понимаю, мои чувства были сугубо меркантильны. Я была собственница, мне нужно было, чтобы Пашка был только мой! А поскольку это было невозможно в силу нашего юного возраста и буйства гормонов, что естественно предполагало многоплановость общения с целью приобретения житейского опыта, то пришлось оставить свои попытки быть для него единственной и неповторимой.

В старших классах он переехал с родителями жить в другой город. По слухам я знала, что после школы он ушел служить в армию, потом поступил в медицинский институт, и говорят, удачно женился.

Этим первым чувством я переболела тяжело, и оно оставило след в моем сознании, потому что таких ощущений и эмоций к мужскому полу я больше не испытывала никогда.

И вот сейчас, когда в памяти всплыл этот далекий образ из моей бурной юности, я невольно поймала себя на мысли, что глаза моего ночного гостя Глеба по странной случайности очень напоминают Пашкин взгляд.

– Инга, не хотите присоединиться к нам на ужин? – Зоя Ивановна выжидающе смотрела на меня издалека.

Мне было понятно ее желание узнать свежие новости о нашем дневном бурном происшествии, но отвечать на расспросы категорически не хотелось, поэтому, вежливо извинившись, я зашла в дом.

Набрав номер больницы, и узнав о самочувствии своего блудного мужа, который был жив, и как понимаю, стабилен, я решила отпустить на время тему моего ближайшего будущего и заняться более приземленными делами.

Задавшись целью не зачахнуть от голода, я села в машину и поехала на местный рынок, представляющий собой скромный пятачок земли у продуктового магазина.

Мне повезло, и я купила кусок свежины, не удержавшись от вида розового и сочного мяса.

– Ну, к шашлыку нужно красное вино…

Я оглянулась. Неподалеку, оперевшись о руль крутого байка, стоял Глеб. На его лице блуждала улыбка чеширского кота.

– Опять Вы? – я насмешливо оглядела его байкерский прикид.

– До меня дошла информация, что ты жестко обошлась с моим другом, и я подумал, не нужна ли помощь, – засмеялся Глеб.

– Если ты об Олеге, то можешь побыть у него медбратом, и даже вынести его судно. Девице твоя помощь, думаю, уже не нужна.

– Ты закопала ее на огороде? – Глеб театрально закатил глаза.

– Нет, она побежала за справкой в женскую консультацию.

– Не понял… – улыбка сползла с лица Глеба.

– Что тут не понятного, дружок, – усмехнулась я, – возможно, ты скоро станешь крестным папой у чада моего мужа.

С этими словами я направилась в магазин, где прикупила необходимые продукты и бутылку водки, не увидев достойной марки коньяка в захудалой лавке.

– Правильно, вино нам мало поможет.

За спиной стоял мой новый приятель по несчастью.

– А ты что, собираешься на халяву пригубить стопарь? – возмущенно спросила я.

– Ну, зачем на халяву, отработаю, – усмехнулся Глеб.

– Хорошо, – согласилась я, подумав, что коротать вечер одной совсем тоскливо.

* * *

Мы, каждый на своем транспорте, вернулись на дачу. Я не удержалась от усмешки:

– Еще пару дней, и у нас будет автопарк.

Глеб то же хмыкнул:

– Ты смотрю, получаешь удовольствие от чужих неприятностей…

Я молча проследовала в дом, не озвучивая Глебу, что неприятности в настоящий момент больше всего касаются именно меня.

– Ну что, дружок, ужин за тобой. Ночлег надо заслужить.

Он подошел ко мне совсем близко, так близко, что я почувствовала запах его сложного парфюма. Наклонившись, он прошептал мне на ухо:

– Я готов служить, мой юный корнет… – и в его серых с прищуром глазах заплясали насмешливые искорки.

Глава 9

Наблюдая, как ловко он орудует ножом и как все спорится в его мускулистых руках, я поймала себя на мысли, что при других обстоятельствах, у нас мог бы возникнуть роман.

– Ты сейчас подумала о нашем будущем романе? – Глеб вдруг резко поднял голову и посмотрел мне выжидающе в глаза.

Я смутилась от неожиданного вопроса, как будто меня поймали на месте преступления. Наверно, это было написано на моем лице, потому что он засмеялся и сказал:

– Не парься, я просто прочитал твое желание в твоих глазах. Похоже, ты давно не видела настоящего мужика.

* * *

Сменив щекотливую тему, мы больше не возвращались к вопросу взаимоотношений противоположных полов, а довольно мило и спокойно провели вечер за неспешным ужином.

– Расскажи о себе, – попросила я. – Олег никогда не упоминал твое имя.

Глеб на минуту задумался и сказал:

– Я из его прошлого. Мы служили вместе когда-то, потом наши пути разошлись. Я ушел в другую структуру, и уехал, на какое то время.

– Ты похож на военного, – сказала я.

Он хмыкнул, закурив свою папиросу:

– Ты в чем-то права, подруга…

Меня вдруг осенила догадка:

– Ты наемник?

Он посмотрел на меня своим коронным прищуром глаз, и спросил:

– А ты против, быть боевой подругой Рембо?

Мои мысли начали вращаться в ускоренном темпе.

– Скажи, Глеб, ты ведь не случайно возник сейчас в жизни Олега? Он попросил тебя о чем-то?

Глеб не ответил… и потому как упрямо сжались его губы, я поняла, что ответа не будет.

Я не удержалась, и задала еще один каверзный вопрос:

– А почему ты не предупредил Олега, что я на даче, узнав, что Лариса не приехала сюда вчера?

Он задумчиво посмотрел на меня своим коронным прищуром глаз, потом усмехнулся и сказал:

– Когда я увидел тебя утром спящей, то подумал, что Олег не достоин тебя…

Я усмехнулась:

– Не слишком ты высокого мнения о своем дружке.

Он поднялся со стула и безапелляционно сказал:

– На сегодня все, нам всем нужно отдохнуть, день был насыщенным и плодотворным…

Я только пожала плечами и пошла наверх. Едва моя голова коснулась подушки, как я забылась тревожным сном. Мне снился Олег с орущим ребенком на руках, друг юности Пашка, который голосом Глеба успокаивал меня и обещал рай на земле.

Глава 10

На следующий день настала суббота. С утра я с Глебом съездила в больницу к Олегу, где сухо поинтересовалась его самочувствием. Побеседовав с врачом, я узнала, что гипертонический криз миновал и Олегу уже ничего не угрожает. Я решила отложить наш с мужем разговор до лучших времен. Олег тоже не пытался мне что-то объяснить. Он безучастно лежал на кровати, с унылым видом рассматривая облупившуюся штукатурку на потолке.

Он попросил Глеба отогнать его машину в город. Я, видя, что муж хочет поговорить с приятелем наедине, молча вышла из палаты.

Ожидая в коридоре, я с грустью подумала, что жизнь такая хрупкая штука и может безвозвратно измениться в один миг.

В какой момент у нас с Олегом произошел эффект «накопленной ошибки»? И когда я пропустила момент приближения не любви…

Мои грустные размышления прервал звонок дочери, которая в это время была на стажировке в Австрии. Она испуганно и излишне эмоционально прокричала мне в трубку:

– Что с папой, он позвонил мне ночью и сказал, что ему очень плохо!

«Вот урод», подумала я, и бодрым голосом отрапортовала:

– Жив твой папа, Ева, и относительно здоров, – хотелось еще съязвить про нормально функционирующую детородную функцию, но решила не вываливать на нашу эмоциональную дочь слишком много не нужной сейчас информации.

* * *

Отгоняя машину Олега, Глеб поинтересовался, останусь ли я на даче. Поблагодарив его за помощь, я ответила, что возвращаюсь в город. На этом мы и расстались, даже не обменявшись телефонными номерами.

* * *

Приехав домой, и, приняв душ, я села просматривать накопившуюся за эти дни почту. Одно из сообщений заставило учащенно забиться мое сердце. Мне писал мой давний знакомый, уехавший несколько лет назад в другой город. Письмо было кратким и лаконичным: «Инга, до меня дошли слухи, что ты сейчас не обременена службой. У меня есть к тебе заманчивое предложение. Я открываю филиал в одной небольшой, но очень теплой стране и мне нужен свой человек, такой же грамотный и ответственный, как ты. Если ты готова рассмотреть мое предложение, я буду ждать тебя в течение двух недель, твой верный Стас».

Я грустно улыбнулась. Кличка «верный Стас» закрепилась за ним еще со студенческих времен, когда коротышка Стас был безнадежно в меня влюблен, задабривая пирожками из студенческой столовой. С тех пор прошло много лет, но наша бескорыстная дружба сохранилась. А его жена Алька, смеясь, подшучивала над нами при каждой дружеской встрече.

«Как странно тусуется колода», промелькнуло у меня в голове. «Чтобы что-то произошло, нужно отпустить то, что уже было и ушло безвозвратно, как отработанный материал, ставший балластом…»

Не раздумывая, я набрала знакомый номер…

А еще через пару дней мне предстоял обременительный и уже совершенно мне не нужный разговор с Олегом.

– Что ты решила? – с места в карьер спросил он, стараясь выглядеть достойно в моих глазах.

Я смотрела на этого, ставшего мне чужим за несколько дней мужчину, и с удивлением заметила, как он сильно изменился, и внешне, и по своей сути. Действительно, живя рядом, бок о бок, мы порой в бытовой суете, не замечаем тех перемен, которые происходят с нашими близкими людьми. Мой гнев куда-то испарился, мне стало жаль его, а не себя. Я видела перед собой стареющего, пытающегося молодиться в последней попытке мужчину, с начинающей лысеть некогда пышной шевелюрой. Он нервно сжал ладони своих холеных профессорских рук и наконец, посмотрел мне в глаза.

– Я не буду унижаться перед тобой Инга в оправданиях, и убеждать тебя, что это случайная встреча. Я знаю, ты умная женщина, и ты не поверишь. Если ты готова пересмотреть наши отношения, я был бы рад.

Его правильная речь, как будто он сейчас читал лекцию студентам, начала меня раздражать.

– Олег, у меня только один вопрос, твоя пассия действительно ждет от тебя ребенка?

Он побледнел, нервно вскочил с кресла.

– О чем ты говоришь, откуда такая гадкая сплетня?

Мне стало жаль глупую девчонку.

– Мне донесли это из первых уст. Но думаю, тебе не составит труда самому все проверить. Я уезжаю, Олег. Мне сделали заманчивое предложение, от которого сложно отказаться.

– Я так и знал, что ты, как последняя шлюха, захочешь отомстить мне с первым встречным. Так знай, Глеб никогда не женится на тебе, у него табор таких, как ты.

Мое лицо скривилось в брезгливой гримасе:

– Фу, профессор, не стоит судить по себе, я имела ввиду новую работу, которую мне предложили, – и я, хлопнув дверью, скрылась в спальне.

* * *

А еще через несколько дней, я, упаковав скромный чемодан, написав доверенность на свою верную подружку и оставив ей машину, стояла в шумном аэропорту, ожидая свой рейс.

Дочери я сообщила, что буду работать за границей и как только улажу необходимые формальности, приглашу ее к себе на каникулы. На что мой продвинутый ребенок радостно заявил, что, наконец-то, я «прозрела».

Рейс откладывался, и я, скучая, поднялась в кафе скоротать время.

Дорогущее кафе было полупустым, в глубине помещения в полумраке сидела компания мужчин, оживленно обсуждавших международное положение. Их форменная одежда не оставляла сомнений в их принадлежности к миру военных.

Подошедший официант вежливо поинтересовался моим заказом.

– Дама будет коньяк.

Я удивленно оглянулась, губы невольно растянулись в усмешке.

– Мой юный корнет, Вы, когда-нибудь по-доброму улыбаетесь? – глаза стоявшего возле меня Глеба смеялись.

– Глеб, у меня такое ощущение, что Вы мое второе я, такие встречи не бывают случайными.

Он присел за мой столик, разлил в бокалы по глотку золотистого напитка, который принес услужливый официант, и, выпив свою порцию, глядя мне в глаза сказал:

– Инга Павловна, если я еще раз встречусь с Вами в общественном месте без предварительного звонка, я как честный мужик, вынужден буду на вас жениться.

Я тоже отпила свой глоток и неожиданно для себя выдала:

– Очень маловероятно, мой хамоватый друг, но я запомню это предложение, и может быть, отвечу «да», но я пока еще замужем.

Он вдруг вскочил, схватил меня в охапку и поднял над собой, потом осторожно опустил и неожиданно поцеловал в губы.

– Ты что, дурак? – я ошалело посмотрела на него.

Он громко засмеялся и сказал:

– А ты что, еще в сомнениях?

Сидевшие поодаль сотоварищи одобрительно засмеялись, бросив ему сомнительный комплимент.

Диктор объявил посадку, и группа пошла на выход.

Глеб задержал мою руку в своей, и, глядя серьезно в глаза, сказал:

– Я найду тебя обязательно, и мы продолжим наш разговор.

Потом подхватив свой походный рюкзак, и быстро вышел из кафе, не оглядываясь…

Глава 11

Следующие несколько недель были очень насыщенными. Стас вводил меня в курс дела, мы практически жили в его офисе, стараясь не упустить малейшие детали моей предстоящей работы.

И вот международный рейс унес меня в неизведанную, но надеюсь лучшую жизнь.

Новые коллеги встретили меня, как руководителя, довольно радушно, что вселяло определенный оптимизм.

Фирма занималась обслуживанием бизнеса по добыче полезных ископаемых. Работы было много, прикрепленный ко мне переводчик Денис восхищенно смотрел на мои директорские потуги систематизировать порученный мне фронт работы.

Иногда, после ненормированного рабочего дня, совсем жалобно произносил:

– Инга Павловна, может, развеемся сегодня вечерком, или хотя бы на море?

Я, смеясь, смотрела на этого красивого молодого мужчину, и мне было лестно, что он оказывает мне знаки внимания. Денис был из интеллигентной семьи. Его отец занимал одну из ведущих должностей в российской дипмиссии этой африканской страны. Зная в совершенстве несколько языков, в том числе и местные наречия, Дэн был счастливой находкой для Стаса.

* * *

Мне выделили отдельное бунгало на охраняемой территории. В первое время шум морского прибоя не давал мне уснуть. Когда я поделилась этим замечанием со своей секретаршей, Лина, удивленно посмотрев на меня, сказала:

– Инга Павловна, так шум прибоя должен успокаивать, может Вам нужен психолог? У меня есть знакомый специалист, очень крут, очередь к нему за месяц, но я могу устроить вам запись.

Я удивленно посмотрела на нее:

– А что, по мне видно, что у меня есть проблемы?

Девушка смущенно потупилась, и, извинившись, сменила тему разговора.

* * *

По роду своей деятельности мне приходилось бывать на различных мероприятиях, где в ходе деловых переговоров завязывались полезные знакомства. Там крутились бизнесмены всех мастей с разными размерами счетов в престижных западных банках, но, несмотря на оказываемые мне порой знаки внимания, моя душа спокойно дремала. Я наслаждалась одиночеством, наконец-то почувствовав себя совершенно свободной. И эта свобода меня не угнетала.

Периодически звонил Олег, издалека, через дочь, пытаясь наладить со мной контакты. Но я прекрасно понимала, что наши с ним отношения исчерпали себя окончательно. От Липовой Нади я узнала, что интрижка с Ларисой у Олега закончилась, но меня это уже не волновало. Мой характер имел одну очень сложную черту, я навсегда безапелляционно вычеркивала людей из своей жизни, которые, по моему мнению, были не достойны моего внимания.

Наступил Новый год, но в южноафриканской стране это не ощущалось в принципе. Я поймала себя на мысли, что в вечном лете не так уж много позитива. Как истиной патриотке своей неприхотливой Родины мне хотелось снега и селедки.

Иногда мы с Денисом заходили в местный ресторанчик, где для нас готовили специальное меню. В эти дни мое настроение резко повышало градус, а Денис, глядя на меня, весело смеялся и говорил, что он таких странных русских еще не видел.

Этот молодой человек так по-юношески неловко ухаживал за мной, что глядя на него у меня поднималось настроение, и я невольно ловила себя на мысли, что в его компании я молодею душой.

В один из таких вечеров Денис по секрету рассказал мне, что на приисках осложнилась обстановка, так как участились набеги местных банд, и что иностранцам советуют не отходить далеко от своих охраняемых дипмиссий.

Если честно, я не восприняла эту информацию всерьез, о чем вскоре очень пожалела.

Глава 12

На одном из удаленных приисков сменилось руководство, и меня, как руководителя нашей юридической фирмы, пригласили на совещание с целью обсуждения отдельных положений контрактов.

Я со своим старшим юристом Вадимом, сопровождающим меня Денисом, и двумя охранниками местного ЧОПа выехали рано утром, так как дорога была сложной и не безопасной. Мы уже подъезжали к месту назначения, как послышались звуки беспорядочной стрельбы. Водитель нашей машины, резко затормозил и испуганно замер. Из-за поворота в клубах пыли показались несколько джипов с откидными верхами, которые неслись прямо на нас. Толпа бандитов, вооруженная до зубов, что то прокричала на местном наречии. Денис, заикаясь, перевел, что нас берут в заложники и чтобы мы выходили из машины. Один из бандитов накинул мне на голову пыльный мешок и грубо потащил к своей машине. За моей спиной послышался выстрел и звук падающего тела.

Сколько мы ехали, я не помню. Когда с меня, наконец, сняли мешок и я, еле отдышавшись, огляделась по сторонам, то со всей остротой момента осознала посетившую меня и моих спутников проблему. Мы находились в какой-то полузаброшенной местной деревне. Нас было трое: я, Денис и Вадим. На мой вопрос, где остальные, Денис тихо прошептал, что наша охрана была убита на месте. Нас грубо толкнули в полуподвальное помещение, закрыв дверь на засов. Проведенная без сна ночь показалась мне вечностью. Рано утром дверь открылась, стоявшая на пороге женщина в парандже поманила меня рукой и что-то сказала. Денис перевел, что она велит идти за ней. Она завела меня в какую-то вонючую хижину, как оказалось туалет, и рукой показала, сколько у меня есть времени. Затем подала мне пиалу с водой не первой свежести. Подавляя отвращение, я выпила воду, понимая, что впереди жаркое пекло и не известно, когда еще дадут попить. Затем она снова отвела меня в полуподвал и закрыла дверь. Денис и Вадим угрюмо сидели по углам, видимо, лишенные предложенного мне сервиса.

Двое суток мы находились в полном неведении, и только догадывались, что с нами будет. На третий день меня и Дениса вытащили из нашей тюрьмы и завели в одну из хижин. Бородатый мужик, сверкая черными, как уголь глазами, что-то сказал на своем гортанном наречии. Денис перевел:

– Они ждут сутки выкуп, если денег не будет, нас продадут другому племени.

Я попросила связаться с нашим посольством, но Денис даже не перевел мои слова. На мой вопросительный взгляд он тихо сказал:

– Это опасно, женщина здесь слова не имеет.

Очередная ночь тянулась бесконечно. Под утро я задремала, и мне приснился Глеб. Он тряс меня за плечо и шептал на ухо:

– Проснись, не время сейчас спать!

Я открыла глаза и чуть не закричала, но стоявший возле меня человек предусмотрительно закрыл мне рот рукой.

– Умеешь ты, подруга выбирать место встречи!

Это был не сон, возле меня, с автоматом наперевес стоял Глеб. Он приложил палец к своим губам, заставляя нас молчать, и рукой показал на проем в крыше. В проеме показалась голова еще одного человека, который тихо зашипел:

– Шустрее наверх!

Глеб подхватил меня и как пушинку подкинул наверх, где меня подхватили крепкие мужские руки.

– У нас 5 минут, чтобы уйти, – шепнул он. Так что придется поторопиться.

* * *

Так быстро я еще не бегала. Подумав про себя, что если выберусь живой, обязательно пойду в спортзал. Мы уже запрыгнули в кузов джипа, как раздался выстрел. Охрана обнаружила нас. Машина рванула с места. Все происходило как в плохом кино. Нас гнали к ущелью, где дороги для машины не было.

Оторвавшись от преследователей за ближайшим поворотом, Глеб скомандовал:

– Всем прыгать из машины и укрыться за ближайшими валунами.

Он и два его напарника заняли позиции у входа в ущелье. Машина была пущена под откос. Через минуту раздался взрыв, а еще через пару минут показались наши преследователи.

Я, вдавив свое бренное тело в мелкую гальку, хотела бы превратиться в эту минуту в ящерицу. Закрыв глаза, вдруг ни с того ни с сего вспомнила молитву и принялась неистового повторять ее слова про себя, напрочь забыв про то, что еще неделю назад была стойкой атеисткой.

Бой был не долгим. Два десятка свежеиспеченных трупов валялись вдоль дороги. Один из бойцов был ранен в плечо. Я глазами отыскала фигуру Глеба, который прислонившись к валуну, сидел, откинув назад голову. В два прыжка я оказалась возле него:

– Глеб, ты ранен?

Он открыл глаза и показал на ногу. Его камуфляжные брюки потемнели от крови.

– Перетяни мне ногу, – прохрипел он.

Я беспомощно оглянулась, ища, чем могу перетянуть ногу выше раны. Потом быстро сняла свою рубашку, и, разорвав ее на ленты, стянула ногу. Глеб вытащил из нагрудного кармана шприц, и что-то вколол себе в раненную ногу.

Второму бойцу помогал Вадим. К нам подошел товарищ Глеба и глухо доложил обстановку:

– Если до ночи не уйдем за перевал, шансов нет.

Денис обратился к командиру группы:

– Здесь недалеко есть заброшенная штольня, мы можем укрыться в ней. Туда местные не суются, так как об этом месте идет дурная слава.

Командир, осмотрев трофеи оружия, сухо сказал:

– Веди, у нас мало времени.

Сгибаясь под тяжестью прихваченных с собой автоматов, я, спотыкаясь о камни в брендовой обуви, с полуголым торсом, шагая по узкой тропинке враждебного нам ущелья, подумала: «жаль, меня сейчас не видит Олежек».