Семья из прошлого для прокурора

– На сегодня вы свободны.

– Но еще столько дел.

– Нет, вы точно не в состоянии, – Егор продолжает держать мои ладони в своих. Внимательный взгляд шарит по моему лицу, будто что-то ищет там. – Отдохните, следите за ожогами. Они не кажутся слишком серьезными, но при любых осложнениях сразу езжайте к врачу.

– Хорошо, – смущенно киваю. Наш близкий контакт слишком затянулся.

– Можете выйти завтра позже. И наберите, если все же возникнут проблемы.

Его лицо оказывается слишком близко, наши носы практически соприкасаются. Я чувствую теплое мятное дыхание на своих губах и аромат ментолового геля для душа.

Смотрим друг другу в глаза, не отрываясь. Мне хочется коснуться его лица и я протягиваю ладонь. В груди начинает биться бешено сердце, ухает в грудную клетку с намерением сломать ребра. Дыхание и вовсе замирает. Пальцами слегка касаюсь короткой щетины, неожиданно мягкой, как в коридоре раздаются шаги.

Тут же одергиваю ладонь и отшатываюсь от Егора.

Что я сейчас хотела сделать?

Потрогать его?

А он зачем держал?

Да еще смотрел вот так, как на прислугу точно не должен?

– Мне пора на работу, – Егор встряхивает головой, хмурится. Поднимается и смотрит на часы. – На сегодня вы свободны.

Он разворачивается и выходит, беря под руку пытающуюся войти в кухню Марину. Она подчиняется, но посылает мне последний убийственный взгляд.

Глава 05

Когда в доме хлопнула входная дверь, я выдохнула.

Осмотрела себя в зеркале в коридоре. Кожа в местах ожогов была такой же красноватой, но хотя бы не жгла.

Быстро прибрала в столовой последствия нашей с Мариной стычки. Тарелка разбилась, пришлось собрать осколки и выбросить. Убрала чайник, пропылесосила. Все это время думала над тем, а стоит ли мне вообще работать на Валькевича.

У меня к нему какие-то очень странные, пугающие меня эмоции. Опять же рядом его ревнивая невеста, которая и дальше будет доводить. Я уверена, она не отстанет.

Но проблема в том, что в других местах меня не особенно хотели видеть. Мне бы в Москве хотя бы на два-три месяца в приличном месте задержаться, и тогда будет проще. Егор похож на справедливого человека, он не станет портить мне рекомендации, если я решусь уйти. Я уверена.

Да и работа, в целом, неплохая. Если я не буду ни с кем пересекаться, то проблем не будет. Возможно, я договорюсь, что в те дни, когда невеста Валькевича будет оставаться в доме, я просто буду готовить завтрак с вечера и приходить попозже, когда их обоих уже не будет дома.

Кажется, это неплохой вариант для всех.

Перед выходом снова наношу на пострадавшую кожу крем.

Раз меня отпустили с работы, решаю провести его с дочкой. Забираю ее из садика, предварительно предупредив воспитательницу.

– А что это у тебя, мамочка? – Дариша хмурится, указывая пальцем на мои руки и лицо.

– Случайно облилась горячей водой, – стараюсь говорить беззаботно, чтобы малышка не почувствовала мою тревогу.

– Тебе не больно? – она тут же бросается лечить. Дует на кожу с усердием, приговаривая «не боли».

– Мне уже лучше, спасибо, – прижимаю дочку к себе крепко и дышу детским сладким запахом ее макушки. Дариша – мое лечение от всего. Стоит обнять – и жизнь сразу кажется лучше. Даже если я никогда не вспомню своего мужа, я буду ему бесконечно благодарна за тот подарок, который он мне оставил. За мою Даришу.

Жаль только, он с ней не встретится и на руки не возьмет. Это огромная потеря, о которой он никогда не узнает.

Заходим с дочкой в магазин рядом с домом. Берем муку, яйца и все необходимое для персикового пирога. Она с воодушевлением прыгает впереди меня, пока идем к дому.

– Персиковый пирог, персиковый пирог! Я буду лепить тесто, ты же мне разрешишь? – щебечет воодушевленно.

– Да, сегодня все, что хочешь, – купаюсь в ее позитивном настроении и сердце постепенно успокаивается. Проблема с невестой хозяина больше не кажется такой уж большой и страшной. Я справлюсь, тем более у меня есть ради кого стараться.

С дочкой вместе моем руки в ванной, вытираем, отправляемся на кухню. Дариша перекладывает персики в раковину и начинает их с усердием мыть. Каждый осматривает со всех сторон, закусив свой маленький язычок. Отдирает маленькими пальчиками все приклеенные к ним этикетки.

– На каждый приклеили, – пыхтит недовольно, сдувая светлую прядь со лба.

Замешиваю тесто, Дариша помогает. Вместе следим за тем, как пирог румянится в духовке, а потом ждем, пока остынет. Вдыхаем неповторимый запах выпечки, от которого полный рот слюны набирается. Дариша, зажмурившись, облизывается в предвкушении.

Я переплетаю дочке растрепавшиеся косички. Волосы такие мягкие, что не устаю их гладить и трогать. Только в детстве они такими бывают. Упрашиваю свою непоседу съесть тарелку супа перед пирогом.

– Ну мам, – она дует губки, – только три ложки.

– Десять.

– Восемь, – показывает на пальцах семь.

– Восемь, – показываю, как будет правильно.

– А… да… восемь, – соглашается и ест суп.

От дочки меня отвлекает звонок с незнакомого номера. Немного поколебавшись, снимаю трубку.

– Агата, здравствуйте. Это Егор.

– Здравствуйте, – сердце в груди начинает биться сильнее. Чертова реакция на этого мужчину начинает сильно меня раздражать.

– Как вы себя чувствуете?

– Лучше, завтра смогу выйти на работу.

– Я могу дать вам выходной, если это необходимо.

На фоне слышу, как его настойчиво пытаются отвлечь, но Егор уходит в другое помещение и хлопает дверью. Становится намного тише.

– Не нужно. Уверена, за ночь все пройдет.

– Агата, – Егор шумно выдыхает, – я хочу извиниться за Марину, сама она этого точно не сделает.

– Это уж точно, – хмыкаю себе под нос.

– Если не хотите выходной, выходите завтра попозже.

– Хорошо, – перевожу взгляд на свою малышку. Это авантюра, конечно. Но если я выйду позже, то смогу взять Даришу с собой.

На всю уборку в ускоренном режиме у меня уйдет часа три времени, потом мы сможем съездить в еще один сад в нашем районе, может быть, у них будут места. Не хочется переводить ее куда-то из-за одного распоясавшегося ребенка, но психика Дариши дороже. Не хочу, чтобы и так болезненная проблема из-за отсутствия отца в нашей жизни усугубилась.

– Ну что ж… мне пора, – Егор откашливается, – дела.

– Конечно, – спохватываюсь я, – до свидания.

– Мам, кто это? – запихнув в рот большой кусок пирога, Дариша пытается его жевать и говорить одновременно.

– Мой начальник, – поджимаю губы, обратив внимания на тарелку с супом. – Кто-то не съел свои восемь ложек.

– Я съела три, – выставляет Дариша пальцы вперед, – и больше не захотела.

– Конечно, пирог точно вкуснее супа, – сдаюсь я.

– Угу, – дочка указывает пальчиком на малиновый компот рядом с пирогом.

– Даришка, а если вместо сада ты завтра пойдешь со мной на работу. Как смотришь? – сажусь рядом с ней, подпирая щеку ладонью.

– Хочу! Хочу! – хлопает она в ладоши.

– Но только там не очень весело и нельзя будет ничего трогать. Я возьму тебе игрушки и ты поиграешь, пока я буду убирать. А потом мы съездим по делам и сходим в парк. Хорошо?

– Парк, ура! – самое главное для себя Дариша услышала.

Боже, надеюсь, все будет хорошо и Валькевич не узнает, что я приводила к нему в дом ребенка.

Глава 06

Егор

Кладу трубку, но в ушах до сих пор пульсирует ее голос. Одновременно похожий на голос жены и нет. Интонации те же, а манера другая. И вся она словно та самая, но не та.

От этого мозг взрывается.

Встреча с Агатой – какое-то издевательство судьбы, вскрытие до сих пор не зажившей ноющей раны. Но я, как мазохист, взял девушку к себе на работу, а теперь переживаю, что из-за выходки Марины она уволится и я не успею ее разгадать.

У Марины словно проснулось какое-то шестое чувство, приехала. Предупреждал же, что буду всю ночь работать. Так в кабинете и просидел за сложным делом, там уснул.

Оттягиваю галстук, чтобы глотнуть побольше кислорода. Прикрываю глаза, вспоминая, как касался ее кончиками пальцев, в глаза смотрел. Они те же – светло-серые.

Я бы ее поцеловал, если бы Агата не отшатнулась. Так меня накрыло.

И что было бы дальше?  Она бы точно испугалась и сбежала.

Толкаю дверь кабинета, выглядываю в приемную.

– Кофе и почту, – роняю строго.

– Минуту, Егор Дмитриевич, – секретарша вытягивается по струнке.

Дисциплина и иерархия стоят во главе угла в моей работе. Всегда так было, учитывая мою профессию и семью, где я вырос.

А в личной жизни вышел прокол.

Лиза была обычной девочкой, с которой я познакомился на выставке современного искусства. Меня туда притащила одна из пассий, хотела приобщить к прекрасному. Катя была дочерью министра сельского хозяйства и сулила очень большие перспективы моему карьерному росту. В общем, я был не против, казалось, такой сценарий правильный. Из из одной прослойки, нам есть что дать друг другу. Прекрасная сделка, в перспективе долгий, основанный на уважении брак, как у моих родителей.

Лиза была другой. Она была легкой, наивной, словно из параллельной вселенной. Долго рассказывала нам о картинах, а я слушал. Малышка наивно думала, что мне интересно, и продолжала с большим воодушевлением, я же просто на ней залип. На ее улыбке, на искорках в глазах, на тонкой фигурке. Купил что-то непонятное для своего кабинета. Неделю потом находился в ступоре, размышляя над “долго и с уважением” и “счастливо и по любви”. Как ни странно, в моей голове, где всегда царила логика, победила вторая шаткая конструкция. Я бросился в омут с головой, как мальчишка. Долго обхаживал, дарил цветы, а потом позвал замуж наперекор родительскому мнению.

Покорила Лиза меня тогда, захватила сердце, которого я думал у меня нет.

Она нашла, заставила его биться. А потом унесла вместе с собой на тот свет.

В груди становится тяжело, приходится растереть ладонью грудную клетку. Дышу медленно, остановившись напротив окна в кабинете. Мы бы до конца жизни вместе прожили, если бы…

– Ваша почта, – секретарша разложила на столе бумаги, поставила кофе. Мышкой покинула мой кабинет.

После потери Лизы меня окончательно записали в сухари. Да я и сам работаю, наказываю, слежу за исполнением буквы закона. Не человек, робот стал.

И вот появилась Агата и всё по новой. Опять в груди ноет, опять хочется дышать полной грудью.

Она не жена, не может быть ею. Я вижу разницу в чертах лица, фигура другая, прическа. Да и она сама общается так, будто видит меня впервые. Не Лиза. Но надо выяснить, кто и откуда, узнать о ней побольше.

Смотрю на свою ладонь без кольца. Его я перестал носить через три года. У Агаты тоже нет кольца.

Что у нее с личной жизнью? Свободна? Встречается с кем?

– Егор, ты дело смотрел? – в кабинет врывается Паша. Даже без стука.

Мы с ним с детства знаем друг друга, так что на мой тяжелый характер он внимания просто не обращает.

– Смотрел, – тру ладонью шею, морщусь. Обвиняемый – сынок одного из известных бизнесменов. Девочке в клубе подсыпал запрещенку, на родительскую дачу вывез. Уверен был, что она правду искать не пойдет. Но малышка оказалась не робкого десятка, пришла с заявлением на своего насильника. – Всю ночь смотрел.

– Чего бледный такой? Из-за дела? – он удивленно приподнимает бровь.

Сразу заметил…

Обычно я оставляю эмоции за порогом кабинета. Тут им не место. В работе нужен холодный рассудок.

– Личное.

– И что у тебя там может быть такого? Маринка к стенке прижала и в ЗАГС тащит?

– Нет, слава богу. С ней, похоже, всё, – морщусь, вспоминая Маринкину утреннюю истерику.

– Тогда что? – друг с интересом заглядывает в глаза.

– Позже скажу, давай по делу, раз пришел, – сажусь за стол, придвигаю к себе бумаги.

В конце дня усталым тащусь домой. Звонки Марины игнорирую. Если возьму трубку, точно поругаемся. А у меня голова после рабочего дня на куски раскалывается, мне нужно просто отдохнуть в тишине.

Разогреваю ужин, доставленный из ресторана. В одиночестве ем. После встречи с Агатой в памяти, как наяву, всплывают наши с Лизой ужины, завтраки и обеды. Она всегда отбирала бумаги и телефон. Часто забиралась ко мне на колени и кормила сама.

Я давно отгородился от этих воспоминаний, чтоб не сдохнуть. И вот опять.

– Спасибо, Агата.... – отбрасываю в сторону салфетку.

Идиот, конечно. Наговариваю на ту, кто вообще ни при чем.

Похожая внешность встречается не так уж и редко. Мне ли не знать.

Сплю ночью плохо. Утром затягиваю выход на работу, вдруг Агата придет раньше.

Со вздохом и обвинением себя в тупизме, еду на работу. Сам разрешил прийти попозже и при этом чего-то ждал.

Досидеть на работе получается только до обеда. Сдаю дела удивленному Пашке, еду домой.

Я же просто мог забыть документы, нет?

В дом вхожу тихо. На втором этаже шумит пылесос, обозначая место нахождения Агаты.

Двигаюсь к лестнице и неожиданно замираю. Быстро моргаю, пытаясь понять, не показалось ли мне?

– Здравствуйте, – взмахивает маленькой ручкой девочка в ярко-желтом платье. Она широко улыбается, демонстрируя неполный ряд верхних зубов. В ярко-синих глазах плещется удивление.

Изо всех сил стараюсь не отъехать прямо при ребенке. Ведь мне кажется, что именно такой была бы наша с Лизой дочь, если бы мы решились на ребенка.

Глава 07

Звук пылесоса обрывается. На лестнице торопливые шаги.

– О, черт! – Агата прижимает ладонь ко рту. – Здравствуйте, Егор Дмитриевич.

– Мам, это твой начальник? – интересуется малышка. Она поднимается на ноги с ковра. В руках сжимает плюшевую собачку.