Сбежать от реальности

Катя Майская

Сбежать от реальности

Глава первая

Остин Уилсон выглядит уставшим уже несколько дней подряд. Бледность его лица пугает и даже отталкивает. Мешки и синяки под глазами свидетельствуют о нескольких бессонных ночах. Вялый, преследуемый апатией и нежеланием что-либо делать, он обязан держать себя на ногах, ведь как-никак это входит в его договор.

Карьера солиста известной группы – работа трудоемкая, и это не только про выступление на сцене, а также про посещение различных мероприятий: фотосъемки, интервью, благотворительные вечера, официальные встречи с фанатами, бесконечные записи альбомов и дальше по списку. Чувствуя себя максимально паршиво, Остин нехотя натягивает идеально выглаженные черные брюки, застегивает пуговицы голубой рубашки, еще больше подчеркивающей его бледность, поправляет запонки на рукавах и накидывает приталенный пиджак. Он смотрит в зеркало и думает, что выглядит чуточку лучше.

У него остается пятнадцать минут до выхода. Он еле переставляет ноги в сторону ванной комнаты, включает холодную воду и умывает лицо в надежде освежиться. Из-под раковины достает самокрутку и медленно, не спеша, делает затяжки – одну за другой. Дым рассеивается по всему помещению. Неприятный, но такой родной запах бьет в нос.

Остин улыбается. Через некоторое время шаткие мысли из головы уносятся прочь. Он снова смотрит в зеркало и видит другого человека – свежего, обновленного; ощущение, что с плеч упал груз весом с тонну. Закрывает глаза и делает глубокий вздох. Он хочет никогда не покидать ванную, но стук и настороженный голос Кристофера Миллера отвлекают его:

– Уилсон? – Кристофер пытается открыть дверь, но Остин очень предусмотрителен, поэтому успел закрыть ее заранее.

Миллер начинает нервничать, когда не получает ответа. Он безостановочно дергает ручку двери и стучит по ней, не бросая попыток вытащить друга «из его мира».

– Остин, открой. Нам пора выходить.

Через пару минут дверь распахивается. Крис смотрит на улыбающегося парня, от которого исходит приятный аромат духов Dior, и выдыхает.

– Все в порядке?

– В полном, – уверенно отвечает Остин и направляется к выходу.

Кристофер и Райан Хейл плетутся сзади, перешептываясь. Остина это совершенно не смущает. Он наконец-то чувствует покой и гармонию с самим собой.

«Осталось продержаться на этом благотворительном вечере и можно спокойно отдыхать целую неделю», – думает Уилсон и садится в минивэн рядом с Райаном.

В пути парни активно обсуждают последние новости. Они много смеются и стараются не обращать внимания на состояние Остина, но, в конце концов, у Райана не хватает терпения.

– Ты выглядишь очень уставшим, – замечает он, обращаясь к Уилсону.

Остин предпочитает не отвечать на замечание Райана и ловко переводит тему:

– Мы надолго там? И в честь чего вообще это мероприятие?

– Ты читал буклет? Помощь детям с онкологическими заболеваниями, – отвечает Райан. – А что? Хочется побыстрее вернуться в отель, чтобы снова насладиться одиночеством? – едко замечает он, с прищуром глядя на Остина.

Уилсон злобно смотрит в сторону друга-коллеги и думает, язвить в ответ или нет. Это не его дело. Это вообще никого не касается. Никого, кроме него самого.

Улетучиваются спокойствие и уравновешенность. Венка на шее начинает пульсировать, лоб и спина покрываются капельками пота от ярости.

– Закрой рот, – отвечает он, ртом ловя воздух.

Парни обеспокоены. Кристофер хватает друга за плечо в надежде приглушить его злость. Остин считает до десяти – в детстве всегда помогало, но ничего не выходит. Конечно, ведь в детстве он и знать не знал про наркотики.

Это началось около года назад. В новостях рассказывали про курительную смесь, набирающую популярность, – спайс. Люди, в особенности подростки, кидались на него, как мухи на карамель. Одного ожидал летальный исход, другого – лечение в наркологическом диспансере многие годы.

Остин познакомился с начинающими исполнителями в стиле гранж. Вы наверняка знаете таких – кто пытается быть точь-в-точь как Курт Кобейн. Долгие разговоры о музыке, о планах на будущее спустя время сменялись разговорами о грузе на плечах и безвыходности из какой-либо ситуации. Ребята не знали, что делать, они и не пытались найти другой выход. Подражая солисту группы «Нирвана», они пустились во все тяжкие: начинали с обычной травки, ловили кайф, вдохновлялись, глядя на деревья, но позже это перестало действовать. Сменяя один препарат на другой, они наткнулись на новую смесь.

Остин всегда был рядом и смотрел на это со стороны. Лукас и Эндрю пугали его, их состояние и отталкивало, и вдохновляло, оно наводило на размышление: стоит пробовать или нет? Раздумывая об этом несколько недель, Остин все-таки решился – стоит. Девиз «Живем один раз» иногда толкает на подвиги, иногда – на безумные поступки, которые позже могут стоить жизни. К тому же те времена были тяжкими: расставание с Блэр, смерть бабушки, с которой он проводил большую часть дней с начала ее заболевания.

В первый раз он ничего не почувствовал: ни кайфа, ни умиротворения, ни, в крайнем случае, разочарования. Одним словом – ни-че-го. Он просто остался самим собой, сидел и смотрел на парней, смеющихся во весь голос, и планировал повторить.

Доза за дозой, неделя за неделей. Остин понял абсолютно все. Его накрыла волна, казалось, нескончаемых эмоций. Он плакал и смеялся одновременно, тело пробивал озноб: он трясся, не чувствовал ни рук, ни ног, все тело было потным, словно он пробежал марафон. Спайс захватил разум парня на многие часы, о которых он вряд ли когда-нибудь забудет. Эти часы подарили ему новую жизнь.

Спайс подарил Остину Уилсону шанс видеть мир иначе, намного ярче и интереснее.

Если бы он только знал, чем все может кончиться. Если бы только знал.

Парни выходят из машины и быстрым шагом направляются к входу. Рядом с ними идут телохранители, защищающие их от огромного количества людей. Визг орущих девочек глушит и бьет по голове, но нельзя не улыбаться. Музыканты приветствуют всех и забегают внутрь. Не существует слов, которыми возможно описать увиденное.

Чересчур роскошно.

– Вау, – выдыхает Райан. Его глаза, отражающие обстановку словно зеркало, блестят. Зал выполнен в стиле барокко: потолок, украшенный фреской, мраморные стены, позолочено все, что возможно. Ошиблись только в одном: на заднем плане совсем тихо играет музыка эпохи Возрождения.

Дамы выглядят шикарно в своих вечерних платьях, их спутники – ничуть не хуже. Присутствующие мило воркуют и обмениваются улыбками с каждым, кто проходит мимо. В этом и есть вся суть благотворительных вечеров: не только пожертвовать деньги на благое дело, но и выставить себя в лучшем свете.

Тем временем звуки фужеров, соприкасающихся друг с другом, разносятся по помещению чаще, чем обычные «Добрый вечер» или «Приятно видеть вас здесь», и количество людей значительно увеличивается.

«Слишком душно», – думает Остин. Ладони парня потеют, он то и дело поправляет туго завязанный галстук и смахивает пот со лба. Желание выхватить фужер с шампанским у мимо проходящего официанта усиливается, но, как назло, рядом никого нет.

Организатор вечера появляется из ниоткуда. Успешный бизнесмен Альберт Линч медленно проходит по залу со своей дочерью, приветствуя всех пришедших, и направляется в сторону небольшой сцены. Девушка стоит рядом и улыбается.

У нее внешность Афродиты: шикарные, вьющиеся пепельные волосы, идеальная осанка и привлекательные черты лица, на которые невозможно не посмотреть. Ее хитрый взгляд изучает всех присутствующих в зале, она мягко улыбается, обнажая идеально белые и ровные зубы, и представляется:

– Меня зовут Николь Линч, – ее голос плавный, нежный; он обволакивает разум и тихо шепчет: «У нас еще много времени, не торопись», – и мы с моим отцом Альбертом собрали вас всех здесь…

Она продолжает вступительную речь, но Остин даже не думает вникать в ее суть. Слова проносятся мимо ушей, парень чувствует спокойствие, попав под обаяние нежнейшего голоса. Мимо проходит официант с подносом, Остин хватает два фужера и направляется ближе к сцене.

Он приходит в себя, когда Альберт легонько бьет по бокалу ложечкой и объявляет: «За вас!». Николь к тому времени спускается с другой стороны сцены, и Остин не спеша, но настойчиво направляется к ней.

Золотое платье, украшенное пайетками, обтягивает ее фигуру, подчеркивая все достоинства. Остину не терпится узнать правду: что она забыла тут и зачем притворяется невинным ангелом? Он считает, что за маской доброжелательной девушки скрывается совершенно другой человек – властный, энергичный, полный историй о каких-либо грязных делах. Уилсон уверен, что Николь может испепелить одним только взглядом, если того захочет.

Догнав девушку, он мягко хватает ее за локоть, призывая обернуться и уделить хоть капельку времени.

– Добрый вечер. Выпьем? – он протягивает фужер, но она лишь сладко улыбается и отрицательно качает головой.

– Я не пью с незнакомцами, – отвечает она, флиртуя.

– Так это легко можно исправить, – подмигивает Остин. – Мы можем выйти на балкон и познакомиться.

– Уверен? – удивленным голосом спрашивает Николь, но движется вместе с ним в сторону балкона.

Парень смеется, делая глоток шампанского, и спрашивает:

– А тебя что-то смущает?

Они выходят на пустой балкон, Остин роется в кармане брюк и достает пачку сигарет. Дрожь его рук едва заметна, когда он подносит сигарету ко рту и поджигает ее, сразу же делая глубокий затяг, но Николь все равно видит. Она откашливается, привлекая внимание парня.

– Немного странно звать незнакомую девушку на балкон с такой настойчивостью, – она молчит с минуту, внимательно наблюдая за его действиями.

Николь совершает попытку улыбнуться, но выходит не очень. Она настороженно смотрит на напряженное лицо Остина и ждет, когда он скажет хоть что-нибудь. Клубок сизого дыма мгновенно растворяется в ночи. Никотиновый дым глубоко проникает в его легкие, оставляя приятные ощущения.

– Порой бывает трудно устоять перед красивой девушкой, – повернувшись, отвечает Уилсон.

Николь улыбается: ее часто одаривают комплиментами, и она старается не обращать на это внимания, но в такой интимной обстановке не удается пропустить слова мимо ушей. Ее щеки краснеют, и глаза тотчас начинают сиять ярче прежнего.

– Благодарю, – смущенно отвечает девушка. – Но я очень сомневаюсь, что ты позвал меня на балкон для того, чтобы сделать комплимент.

Остин одобрительно мычит в ответ и выкидывает окурок. Парень внимательно изучает ее лицо – в основном глаза. Он словно пытается проникнуть в глубь ее сознания, узнать, о чем она думает в данный момент и что ею движет, но Николь переводит взгляд на темное небо, усыпанное звездами.

– Ты, несомненно, права. Мне показалось, что ты скучаешь.

– И ты решил, что никотиновый дым и комплимент развеселят меня?

– Ну, я попытался, – некоторое время между ними царит тишина. – Меня зовут Остин Уилсон.

– И что же привело тебя сюда, Остин Уилсон? Я имею в виду, что на таких вечерах редко появляется кто-то моложе тридцати лет.

– Не скажу, что пришел по своей воле. Подобные мероприятия очень важны, просто я предпочитаю помогать тихо, без такого официоза. Но иногда все же стоит выбираться в люди… Не знаю, – пожимает плечами парень.

– Согласна. Ненавижу людей, которые, пожертвовав всего раз, кричат об этом на каждом углу.

Дверь на балкон открывается. Запыхавшийся Альберт останавливается и смотрит на пару. Он выглядит очень напугано – об этом свидетельствуют его развязанный галстук и небольшая испарина на лбу.

– Милая, я обыскался тебя. Что ты здесь делаешь? – он тянет руку к дочери, но Николь игнорирует его жест.

– Разговариваю с человеком.

– Нас ждут гости, – сердитым голосом твердит он. – Возвращайся в зал.

Альберт кидает недоверчивый взгляд в сторону Уилсона и уходит, закрыв дверь. Николь делает глубокий вздох, нервно покусывая губу.

– Было приятно познакомиться, – тихо говорит она и покидает балкон, даже не одарив парня взглядом на прощание.

– Взаимно, – в пустоту отвечает парень.

Остин стоит на балконе и думает, что вечер для него официально закончен, что, в принципе, здесь больше нет смысла находиться (его и не было, мысленно убеждает себя он), но все тело дрожит. После расставания с Блэр он, кажется, ни разу не разговаривал с девушкой так… по-простому.

В Николь было что-то такое, от чего у Остина замирало все внутри. Может быть, то были ее выразительные глаза? Или просто затянувшийся эффект от дозы спайса?

Уилсон не замечает, как кто-то присоединяется к нему. Ощутив хлопок по спине, он оборачивается и видит Кристофера.

– Я думал, ты до сих пор грезишь о Блэр, – шутит Миллер. – Так или иначе, как ты?

– Гораздо лучше, чем было пару часов назад. Не знаю, что на меня нашло в машине. Видимо, очень устал от сидения в четырех стенах, – Остин натянуто улыбается другу, и они вдвоем возвращаются в зал.

☽

– Николь, нам надо поговорить, – заявляет Альберт, снимая с себя шарф и откидывая его на полку. Улыбка с его лица не сходила целый вечер, но как только он увидел дочь в компании парня с сомнительной репутацией, его охватило волнение.

– Опять об Остине? – недовольно отвечает Николь и снимает с себя пальто. – Мы уже поговорили в машине.

– И ты, кажется, ни черта не поняла, – венка на шее мужчины пульсирует. Он злится на дочь, переживает и боится за нее. – Посмотри в своем интернете, какие слухи про него ходят. Он же наркоман!

– Ты общался с ним лично? Ты знаешь этого парня? Про тебя тоже много что пишут, и это полностью решение людей – верить грязным сплетням или нет. Что ты говорил мне в детстве? Не суди по обложке, да? Прислушайся к своим же словам, отец, – она особенно выделяет это обращение.

Ссоры в их семье очень редки. Между отцом и дочерью никогда не было недомолвок с момента, как умерла их жена и, соответственно, мать. Альберт стал для Николь самым близким и важным человеком в жизни. Только к нему она ходила плакаться, когда не получала хороших результатов по учебе; только ему она рассказывала про все казусы и новые знакомства с парнями. Отец всегда был на ее стороне и велел поступать так, как она считает нужным.

Но сейчас что-то пошло не так.

– Пап, ты, наверное, очень перенервничал из-за сегодняшнего вечера. Я понимаю, как это важно для тебя, нас… Но, поверь мне, если он серьезно увлекается наркотиками, я и на шаг к нему не подойду, – Николь обнимает отца. – Люблю тебя, пап.

– И я тебя, малышка.

Николь оставалось лишь гадать, сведет ли судьба их с Остином снова или это была единственная встреча.

Глава вторая

Нью-Йорк нехотя будит своих жителей звуком бьющегося об подоконник дождя и унылой погодой. Декабрь всеми силами гонит прочь зиму: на улицах города грязь и нескончаемые дожди, температура так и не упала ниже нуля.

Будильник неприятно жужжит у уха. Остин ерзает с минуту и тянется руками к изголовью кровати, продолжительно зевая. В данный момент жизнь кажется идеальной: долгий сон, тишина в квартире и никакой спешки. Он трет глаза и, наконец, открывает их. Утренняя прохлада освежает голову. Парень присаживается, рукой поправляя упавшую на лоб челку, и берет пачку сигарет с прикроватного столика. Надев домашний костюм, выходит на балкон и сразу же вдыхает декабрьский воздух. С сорокового этажа открывается вид на Ист-Сайд, многоэтажки, торговые центры и на огромные елки, у которых бесконечно кружатся дети.

Он подносит сигарету ко рту и прикуривает ее, глубоко затягиваясь. Дым заполняет легкие, и Остин готов поспорить, что нет ничего приятнее утренней сигареты. Это как смысл жизни – по утрам вставать, чтобы насладиться тем, что убивает. Когда в руке остается окурок, он выдыхает и заходит в комнату.

На экране телефона смс от Кристофера и пропущенный от Эндрю.

От: Крис

«Чувак, ты в порядке? Позвони, как проспишься».

Он не собирался звонить; каким бы близким другом Кристофер ни был, Остину до сих пор было сложно признавать свои ошибки и оправдываться перед ним. Гораздо легче обсудить все вживую. Но от Эндрю спрятаться невозможно.

Продолжительные гудки сменяются веселым голосом друга.

– Хэй, бро-о… – Эндрю смеется и словно давится слюной. – Давно не виделись, заезжай, – на заднем плане слышно, как Лукас играет на гитаре и что-то напевает. – Нам завезли новую наркоту, хочешь попробовать?

– Завались, – грубо отвечает Уилсон, – я от той херни никак отойти не могу.

– И не отойдешь, – еще заливистее смеется друг. – Короче, поднимай свой тощий зад и беги к нам, мы новый трек записываем.

Через полтора часа Остин паркуется у дома друзей и заходит внутрь. Первое, что всегда бросается в глаза, – отсутствие женской руки. Пластмассовые бутылки, пустые упаковки из-под чипсов или фастфуда, исписанные бумажки, разбросанная по всему дому одежда и, конечно, гриппер-пакеты. Остин слышит, как парни спорят, выбирая подходящее название для песни. Он улыбается и проходит в гостевую: в левом углу расположена огороженная стеклянной перегородкой звукозаписывающая комната, посередине стоит обшарпанный диван, напротив – телевизор.

Из комнаты выбегает Лукас, у него синяки под глазами, уставший вид и двухнедельная щетина. Он обнимает Остина, хлопая по плечу, и спрашивает:

– Как сам? – голос чуть охрип после работы над песней.

– Сегодня лучше, – задумавшись на минуту, отвечает парень. – Ну-у-у?

Эндрю стоит рядом, он улыбается настолько широко, что щеки заплывают на глаза.

– Тоже не терпится услышать новый хит?

Лукас толкает Остина в плечо, направляя того в студию, и усаживает в кресло. Парни очень нервничают: над песней они работали больше месяца и вложили в нее буквально все свои силы.

Даже тут, на рабочем, так сказать, месте, Остин замечает окурки и пару «флейт».

– Ну же, тупица, – Эндрю дает подзатыльник Лукасу, который никак не может запустить проигрыватель.

Через несколько секунд комната погружается в мелодию, исходящую из колонок. Уилсон вслушивается: на этот раз в песне нет агрессии, что кажется удивительным. Томные голоса оседают в голове, и от этого непонятная дрожь пробегает по телу. Остин делает минус тише и добавляет эффект эха в конце песни.

– Теперь точно станет хитом, – улыбается Уилсон. – Это очень круто, даже не похоже на вас.

Парни часто экспериментируют со стилем – хотят всем понравиться. По мнению Остина, этот трек лучший в их дискографии и, если они продолжат в этом же духе, их может ждать хорошее будущее.

Но давайте не забывать про «но». Оно было, есть и будет практически во всех случаях. Их ждет хорошее будущее, но доживут ли они? Наркотики из увлечения давно перешли в другую стадию – зависимость. Жажда, ломка и удовольствие – эти ощущения постоянно сменяют друг друга. От них не убежать, не спрятаться. Их не выкинуть и не забыть.

– Что дальше? – намекает Остин.

Он не употреблял со вчерашнего вечера, руки прямо чесались. Парень достает пакетик из кармана и трясет перед лицами друзей. Эндрю и Лукас улыбаются и плетутся на кухню.

– Что у вас сегодня? – незатейливо спрашивает Остин.

– Марки, – отвечает Эндрю и кладет на столешницу бумагу для косяков.

Они разваливаются на диване напротив окна. Из него виднеется дерево, про которое парни однажды написали песню.

Остин сворачивает джойнт, прикуривает и затягивается, наслаждаясь процессом. Парни кидают тоненькие пластинки под язык и расслабляются, пристально смотря на друга. Уилсон с нарастающим удовольствием вдыхает курительную смесь, иногда откашливаясь.

– Да ты ведь просто дурачишься! Куришь эту херню больше года, на другое не переходишь. В чем кайф? – недоумевает Лукас, чувствуя приближение действия наркотика.

Остин хочет проигнорировать реплику, но чувство недоговоренности и одиночества не покидает его долгие месяцы. Так мало людей, с кем можно поделиться всем, что терзает, мучает и не отпускает.

– В том, что я не считаю себя конченым наркоманом, который живет от дозы до дозы. Я все еще чувствую мир, дышу им. Я ненавижу тот день, когда попробовал это дерьмо. Ненавижу, но не могу остановиться… Не могу, – он выдыхает. Небольшая испарина на лбу свидетельствует о нервозности и беспокойстве. – Спайс – моя самая большая зависимость, но я контролирую ее. Это пока что мне под силу.

Эндрю смеется так заразительно и громко, что Остин напрягается.

Слова в никуда. Словно разговор с богом – исповедь начинающего наркомана.

Через час Эндрю и Лукас валяются на полу, они смотрят смешные видео и хохочут на весь дом. Они не понимают, что происходит с их разумом, да и не пытаются.

– Чувак, тебе точно стоит это попробовать. Такого я еще не испытывал, – тягуче произносит Эндрю, смотря на свои руки.

Остин в который раз хмурит брови и выкидывает окурок.

☽

– Нет, мам, все хорошо… Ну правда…

Раз в неделю Мелисса звонит сыну и расспрашивает обо всех новостях, произошедших за это время. Особенно ее волнует здоровье сына – уж слишком он истощал. Остин нервничает, оглядываясь по сторонам в кафе, и отвечает на вопросы без подробностей.

– Лучше скажи, ты как себя чувствуешь? Как отец, сестры? Обо мне и в интернете прочитать можно, – смеется парень. Он поправляет шапку и допивает остывший чай.

Женщина без умолку говорит, а Остин и не перебивает, внимательно вслушиваясь и улыбаясь.

Встречи с матерью такие редкие, но ценные. Он забывает, кто он и для чего живет, когда оказывается в объятиях надежных и любимых рук. Они уже успели договориться, что увидятся после Нового года.

– Малыш, – Остин снова закатывает глаза с мягкой улыбкой, – созвонимся завтра. Пора кормить детей, – шутит Мелисса. – Я люблю тебя.

Парень молчит с минуту, вглядываясь в окно. Он быстро, но искренне отвечает: «Я тоже, мам», сбрасывает звонок, кидает деньги на стол и выбегает на улицу, застегивая куртку.

Уилсон уверен, что видит Николь, и подходит к ней.

– Здравствуйте, девушка, – кивает он и замечает рядом с ней собаку внушительных размеров.

– Ох, знаете, сейчас не время для знакомств, – Николь поддерживает игру Остина. «Ее улыбку можно заметить на другом конце улицы», – думает парень.

– Ну, думаю, ты сделаешь еще одно исключение? – Уилсон по-детски надувает губы, прижав руку к сердцу.

– Надо подумать, – Николь пытается сделать задумчивое лицо, но в итоге сдается и начинает смеяться. Собака замечает это и гавкает, привлекая к себе внимание.

Остин присаживается на корточки и гладит ее, почесывая за ухом. Та тихо скулит и тянется ближе.

– Чудесная порода. Длинношерстный колли?

– Это девочка, Рекси. Она очень ласковая, но тебе придется попотеть, если хочешь добиться ее доверия.

– Она, я так полагаю, вся в хозяйку? – с намеком спрашивает парень.

– О, да. Это собака моей подруги, я гуляю с ней время от времени.

Рекси начинает громко лаять, намекая на продолжение прогулки. Они двигаются с места.

Дом за домом, улица за улицей. И Николь, и Остин чувствуют интерес со стороны собеседника – именно поэтому слова, превращающиеся в целые предложения, не прекращают вылетать из их уст.

Завернув на Пятую авеню, Уилсон замечает толпу орущих девочек, приближающихся к Нью-Йоркской публичной библиотеке. Он напрягается, и капля пота стекает по щеке. Николь замечает быструю смену настроения парня и, пытаясь приободрить, кладет руку ему на плечо.

– Что будем делать? – спрашивает она.

– Я бы убежал, но, кажется, уже поздно, – он кивком головы указывает на другую сторону улицы, где замечает уже приближающихся к нему фанаток.

Он любит фанатов. Тех, кто изо дня в день поддерживает в любой социальной сети, кто ждет релиза альбома и не забывает писать об этом, кто приходит на концерт, чтобы просто услышать голоса любимых исполнителей.

– Это всегда происходит так не вовремя, – пытается перекричать Остин, заметив, что Николь теряется в толпе.

В итоге девушка пропадает из поля зрения. Несмотря на появившуюся где-то внутри грусть, Остин продолжает некоторое время общаться с фанатами, пока не звонит Рику, одному из телохранителей.

Резко все голоса смешиваются, ужасная боль пронзает каждую клеточку черепа, и парень чуть не падает, однако его быстро подхватывает Рик и ведет до машины.

Машина быстро разгоняется, и единственное, о чем думает Остин, – это о том, что он вновь потерял Николь.

☽

Остин ходит из угла в угол, копаясь в телефоне. Закрывает ненужные вкладки в браузере и открывает новые, что-то старательно ищет. Небольшая капля пота скатывается по щеке парня. Он сдувает прядь волос, упавшую на лоб, и садится в кресло, блокируя экран телефона. Нервно выдыхает и достает пачку сигарет из кармана. Затягиваясь, он немного расслабляется, но продолжает обдумывать все произошедшее за сегодня.