скачать книгу бесплатно
Бойс двинулся дальше. Его все еще подташнивало, но мысль о том, что теперь у него появилась цель, придавала сил. Он мало успел узнать от Годфри Мореля, но надеялся, что правитель этого жуткого Города может оказаться другом. Или, по крайней мере, врагом его врагов.
Ирата и Пифия – один и тот же человек, или были им когда-то. Король Города Колдунов может ненавидеть Ирату, но ненавидит ли Пифию?
А Охотник – Джамай? Бойс не видел в этом никакого смысла. Зачем Охотнику играть роль Джамая и наоборот? Зачем?..
Охотник, или Джамай, да кто бы он ни был… Если колдун очнется, он наверняка станет преследовать Бойса, пустит вдогонку свору. Бойс зашагал быстрее вдоль голубой стены.
Наконец он нашел каменную морду дракона. Подобной твари не существовало на Земле. Бойс видел таких лишь на старинных гравюрах и мог лишь догадываться, с кого они рисовались. Чудовищная голова с разинутой пастью далеко выдавалась в коридор, почти перегораживая его, и пришлось двигаться осторожно, чтобы не коснуться диковинного барельефа на светящейся стене.
Теперь Бойс пуще прежнего стерегся ярких неподвижных щупалец – голодных корней растения-мутанта, созданного Джамаем.
Голова дракона была огромна – нижняя челюсть покоилась на каменном полу, а чешуйчатые ноздри возвышались в трех футах над головой Бойса. Он мог войти, не сгибаясь, в эту невероятную пасть. Все пространство вокруг нее было увито корнями. Если тут и есть потайной ход, подумал Бойс, то как попасть в него, не коснувшись стен? Может, в этом месте подрагивающие витки не представляют опасности? Пожалуй, слишком смелое допущение. Он случайно коснулся плечом барельефа, и этого хватило, чтобы по всему телу пробежала дрожь.
Щупальца опутали всю голову чудовища. Но забрались ли они в пасть?
Он заглянул внутрь. Голубое свечение туда не проникало. Если это проход, ведущий в другой коридор, то Охотник – Джамай? – наверняка давно его обнаружил.
Поежившись, Бойс шагнул в пасть дракона – и тотчас пал духом. Все та же увитая каменными корнями стена.
Поворачиваясь, чтобы выйти наружу, он запнулся на неровном полу и инстинктивно взмахнул рукой в поисках опоры…
Он спохватился, но было поздно – ладонь коснулась стены.
Нет! Она не ощутила твердой поверхности. А это означает…
Бойс снова осторожно протянул руку. Стена была видимой, но неощутимой. Рука свободно прошла сквозь туманные извивы каменных щупалец.
Бойс неуверенно приподнял вперед ногу. За стеной оказался пол.
Он шагнул сквозь стену в темноту без звука и света.
Это продлилось всего лишь миг. А затем Бойс ощутил, что куда-то быстро движется. Навстречу дул сильный ветер. Направление движения все время менялось, словно Бойс, стоя в автомобиле, ехал по извилистой дороге через центр Города к цели, о которой мог лишь догадываться. Неужели это тайное средство короля, чтобы шпионить за Джамаем?
Движение прекратилось. Бойс обнаружил, что находится в освещенной бледным светом коробке, похожей на кабину лифта. В белой стене открылся проем.
Перед ним тронный зал короля… или бога?
Этот тот самый зал, который Охотник показал ему в зеркале. Двойной ряд колонн уходит к большому черно-красному трону, на котором виднеется неподвижная фигура в короне.
Но на этот раз Бойс смог увидеть больше. Зал был огромен, стены и крышу ему заменяла гигантская прозрачная полусфера. Внизу Бойс разглядел купола и площади Города Колдунов. Над долиной висела пелена тумана, но в ее разрыве промелькнули серые очертания стоявшего на утесе Керака.
Бойс осторожно двинулся между колоннами к человеку, которого хорошо помнил, – бородачу в короне и желтой мантии. Он видел свое отражение в черном полу – не собственное лицо, а хмурое, покрытое шрамами лицо Гийома дю Буа. Гийом наверняка держал бы сейчас в руке меч, и Бойс вдруг понял, что ему самому очень не по себе без оружия.
Человек на троне не шевелился, но пристально наблюдал за ним. Не было слышно ни единого звука, кроме тяжелых шагов Бойса.
Тот все приближался, пока не оказался перед самым троном.
– Уходи немедленно, – проговорил король голосом, напрочь лишенным эмоций.
Бойс сглотнул и упрямо покачал головой. Король это или не король, колдун он или ученый, или вообще не человек – Бойс никуда не уйдет, пока…
– Уходи. Когда буду готов, я тебя позову. А сейчас уходи.
Стиснув зубы, Бойс шагнул вперед. Человек на троне предостерегающе вскинул руку. Когда поднялся широкий рукав, Бойс увидел на коленях обнаженный клинок, от которого исходило холодное стальное сияние. Но король не дотронулся до меча.
– Если подойдешь ближе, умрешь, – произнес бесстрастный голос.
Желтая мантия плотно облегала грудь короля. На ней были вышиты иероглифы, которых Бойс не мог прочитать. Рисунок привлек внимание… и Бойс насторожился.
Он сделал еще шаг. Человек не пошевелился, даже когда Бойс положил ладонь на атласную мантию.
Сердце не билось. Сквозь плотную желтую ткань ощущался холод смерти.
Бойс не мог в это поверить, пока не приложил стальное лезвие меча к губам короля. Зеркальная поверхность не затуманилась.
– Ты первый человек в этом мире, узнавший правду, – произнес голос Ираты. – Никто другой не посмел бы приблизиться к трону.
Послышался ее негромкий смех. Бойс повернулся, взяв меч на изготовку.
Она стояла рядом, улыбаясь и глядя насмешливо. Сейчас на ней были длинное платье и железная корона. Ее фигура отражалась в черном полу, и Бойс вспомнил то, что показал ему Охотник, – женщину, разделенную надвое с помощью неведомой силы. Ирату и Пифию.
– Да, Пифия из Керака, – сказала она. – Думаю, я выиграла эту игру, даже притом что Джамай первым бросил кости. Я даже смела надеяться, что мне удастся заманить сюда Пифию. Джамай заслужил мою благодарность.
Бойс холодно посмотрел на нее, достал кристалл и подкинул его на ладони.
– Надо полагать, Ирата, это он дает тебе власть надо мной. Что, если разобью?
– Как хочешь. – Она безразлично пожала плечами. – Без него ты не сможешь вернуться в свой мир. И моя власть над тобой не столь велика, как ты думаешь. – Она кивнула на короля. – Я способна уничтожить тебя в любой момент, да хоть сейчас. Но ты можешь понадобиться. Мою задачу ты выполнил. А еще узнал, что король, мой отец, мертв. И это должно оставаться тайной до тех пор, пока…
– Мертв?
– Он скончался много лет назад.
– После того, как тебя разделили надвое?
Ирата пристально посмотрела на Бойса:
– Так ты и это узнал. Полагаю, от Охотника, от Джамая. Да, нас разделили после того, как отец умер. Он попытался воспользоваться знанием, которое было доступно только колдунам. Это и стало причиной его смерти.
Но я тоже кое-что умею. Телом покойника, как и разумом, можно управлять извне. – Она снова улыбнулась. – Называй это гипнозом. Или считай, что на троне перед тобой робот. Он делает и говорит то, что мне нужно.
– Ты и сейчас им управляла? – спросил Бойс.
– Нет. Когда сюда входит кто-нибудь, король машинально произносит положенные слова и совершает определенные движения. Он же говорил с тобой, да? Будь ты человеком из Города, немедленно подчинился бы и поспешил прочь. Даже Джамай ни разу не осмелился приблизиться к королю.
– Ирата, я оставлю у себя кристалл. Я намерен вернуться назад при первой же возможности. Но держитесь подальше от моего разума! И ты, и Охотник.
Ирата повела стройными плечами:
– Джамай? Интересно, какие демоны им движут, кроме тех, что живут в его голове? Мне кажется, он сумасшедший. Когда мы с Пифией были единым целым, он любил меня. Любит и теперь, но этого ему мало. Знаешь почему? – Она с легкой улыбкой смотрела на Бойса.
Да, он знал. Ответ ему дали старые легенды об ангелах и дьяволах, сражающихся за человеческую душу. Аллегорическая история о Джекиле и Хайде и сотни подобных сказок.
Глава 14. Лед и пламя
Ирата была воплощением зла. Ее нельзя было назвать безнравственной, – напротив, она была полностью свободна от любых ограничений, как то: совесть, жалость или сочувствие. Она была аморальной в той же степени, что и нелюди, создавшие ее из обычной женщины.
Добро и зло, неразрывно связанные в человеческом сознании, уравновешивают друг друга – и не могут существовать друг без друга. Их невозможно разделить иначе как с помощью магической силы, недоступной человеческому пониманию.
Но разделение произошло. Пифия – такое же чудовище, как и Ирата. Психиатрии известны случаи шизофрении, раздвоения личности, когда в одном разуме обитают два существа. Иногда одна из этих личностей чиста и непорочна, а вторая суть откровенное зло.
Однако в данном случае раздвоение было полным. Все положительное и отрицательное в разуме, душе и теле девушки разделилось надвое. Никто, подумал Бойс, не смог бы полюбить Ирату и не сойти при этом с ума. Ибо он знал бы, что в ней не осталось ничего человеческого.
– Да, – тихо сказал он, – мне известно, почему Охотник не может… Почему ему этого мало. Когда я любил тебя, Ирата, ты была не такая.
– Да, не такая. Иногда мы с Пифией ненадолго воссоединяемся, вновь становимся единым целым. Но я сохраняю мою силу. Я все равно главная, хотя и не во всем. И пока мы в одном теле, я не могу причинить ей вреда, не причинив вреда себе. Потом, разлучившись с ней, я на какое-то время впадаю в транс. Когда я прихожу в себя, она уже в Кераке и мне до нее не добраться.
Бойс кивнул:
– Значит, на Земле?..
– Мы были в одном теле. Я посетила многие миры – вместе с ней, поскольку она была мне нужна. Как я сказала, я не могу причинить ей вреда. И не потому, что Пифию защищает огненная клетка. Я не могу добраться до нее в Кераке.
– Ты хочешь ее убить?
Бойс заметил, что Ирата слегка побледнела.
– Нет. Она моя половина, даже когда мы в разных телах. То, что повредит ей, повредит и мне. Но… предположим, мы с ней воссоединимся навсегда? – Она подняла руку, не давая Бойсу сказать. – Нет! Я хочу остаться такой, какая я сейчас! Свободной! Делать все, что пожелаю! Открывать пути в другие вселенные, обладать властью, ни о чем не жалеть! Если мы с ней вновь сольемся, но я уже не буду главной… Если ее дурацкие чувства, ее пустая совесть не позволят мне жить по-своему… Нет! Здесь правлю я!
Я знаю, как навсегда заключить Пифию в темницу, где никто до нее не доберется и откуда она никогда не сможет мне помешать. До сих пор я не могла вызвать ее из Керака, если не считать периодов, когда мы были едины, – но тогда я не посмела бы хоть чем-то ей повредить.
– И она полностью подчинялась тебе. Понятно. Значит, это не тебя я знал на Земле…
– Ты знал нас обеих. В одном теле. Я обыскала множество миров, пытаясь найти ключ к Кераку, к Пифии. Мне нужно было попасть туда и выведать кое-что из ее тайн. Узнать, как Танкред защищает ее и насколько сильной она стала. Сама я туда пойти не могла, даже вселившись в разум того, кто готов был мне помочь. Ведь Пифия может читать чужой разум. – Фиолетовые глаза с лукавым торжеством смотрели на Бойса. – Но я нашла способ, даже два. Мне в голову однажды пришла самая простая мысль: найти человека, которого она полюбит. Она полюбила тебя, Уильям Бойс. Я это знаю. Ведь мы с ней находились в одном теле, пусть и были наши разумы разделены навсегда. О, я знаю, о чем она думала! Что-то в конце концов тронуло ее ледяное сердце. Я оставалась в твоем мире, пока не убедилась окончательно, что она пойдет на зов своего любимого… своего мужа. – Ирата холодно рассмеялась. – Я оставалась там, пока не поняла, что пробудила такое же пламя и в твоей душе. И пока не удостоверилась, что твой разум хранит знание о том, как попасть сюда. Но после… После, Уильям Бойс, все воспоминания пришлось стереть из верхних слоев твоей памяти. Ты понимаешь почему. Если бы ты отправился в Керак, зная то, что ты знаешь сейчас, Пифия поняла бы, какая опасность ей угрожает, и Танкред поступил бы с тобой так же, как и с моими прежними подсылами. Поэтому я призвала на помощь нелюдей. Знала, что одного их присутствия достаточно, чтобы загнать все воспоминания обо мне и о годе, проведенном нами, в недра твоего подсознания. Будь ты умнее, так и оставил бы их там! А теперь я добилась своей цели. Хотя Джамай обманул меня, и воспользовался кристаллом, который ты носишь, и проник в твой разум прежде меня, он все равно сделал за меня мою работу. Пифия слепо идет прямо ко мне в руки! Как же долго я этого ждала! – Ирата улыбнулась Бойсу и сменила тон на любезный. – Мне нужна твоя помощь. Я уже сказала, что время от времени мы с Пифией становимся единым целым. Раньше главной всегда бывала я, но она становится все сильнее. Возможно, когда-нибудь найдет способ меня победить, навсегда подчинить себе, оставив в одном теле с ней. Этого не должно случиться. Ты поможешь заточить ее в темнице, а взамен…
Под ее пристальным взглядом Бойс оперся на меч, с бесстрастным видом ожидая продолжения.
– Вместо белой статуи ты получишь кое-что получше. Настоящую Ирату, целостную личность, женщину, подобной которой нет ни в одном мире. А с этим ледяным изваянием ты бы замерз насмерть. – Ее веселый смех эхом отлетал от колонн. – В моих объятиях, Уильям Бойс, ты не будешь думать про лед!
Она приблизилась еще на шаг. Он продолжал стоять, опираясь на меч и вновь испытывая влечение к ней, воспринимая эротический зов стройного трепещущего тела.
– Джамай уже пытался, да? – тихо спросил он.
Ее губы дрогнули, в глазах мелькнул дьявольский огонь.
– Да, пытался, – ответила она. – Он любил нас обеих, когда мы были в одном теле, еще до того, как мой отец стал заниматься магией вместе с нелюдями. Было бы намного лучше, если бы я стерла память Джамая так же, как стерла твою, ибо Джамай помнил меня прежней и продолжал меня любить, несмотря ни на что. А я… Кто я, Уильям Бойс?
Рукоять меча холодила его ладонь.
– Не знаю, – хрипло сказал Бойс. – Но я знаю, что подобные тебе не должны существовать. Человек… женщина несет в себе смесь добра и зла, если можно так выразиться. Наверное, крестоносцы были не столь уж суеверны, когда писали о ламиях, демонах-женщинах. Никто не смог бы полюбить тебя, Ирата, не сойдя при этом с ума. Если Пифия – лед, то ты – пламя, уничтожающее все, чего коснется.
– Значит, Джамай безумец, – кивнула она. – Возможно, его разум раздвоился, так же как мои тело и душа. Возможно, он пытался создать два своих «я», как это сделали со мной колдуны. Но лишь они обладают такой властью. Если разум раздваивается подобным образом, то это безумие. Иногда Джамай – Джамай, и он ненавидит меня, ненавидит Пифию и желает уничтожить нас обеих. Иногда он Охотник, и мы ему почти безразличны. Но он любил меня, прежде чем колдуны наложили свое заклятие, и он все еще привязан ко мне – к Ирате. Поэтому он должен умереть. Я не могу доверять безумцу. Она протянула руку и коснулась меча Бойса. – Ты мне поможешь. Разве я для тебя не желанна? Взгляни на свою ледяную возлюбленную – и реши.
Она вскинула руку. Взгляд Бойса проследовал за ее жестом.
Между длинными рядами колонн медленно шла к трону Пифия из Керака. Руки были сложены на груди, глаза закрыты, мраморные волосы спадали на мраморные плечи. Она шагала спокойно и уверенно, словно ведомая мысленным взором, заменявшим ей зрение.
Теперь он видел, что эти две женщины – на самом деле одна. Пламя и лед, добро и зло – и даже более того. Они воплощали в себе все положительное и все отрицательное, и добро выглядело куда более неземным, чем зло.
Пифия подошла к Бойсу и остановилась. И он впервые увидел, как дрогнули ее ресницы и поднялись белые веки. Глаза оказались голубыми, словно лед в толще айсберга. Но во взгляде был не только лед.
Бойс увидел разум, заключенный внутри ее, так же как ее тело было заключено в огненную клетку, пока он не позвал ее сюда, повинуясь воле Джамая. И этот разум помнил.
Бойс был потрясен до глубины души. Он любил эту женщину, когда она была целостным существом. Теперь женщин было две. И он вдруг с изумлением осознал, что его влекут обе, но настолько по-разному, что кажется, будто он сам разделился на две половины.
Черный сад зла, полный ярких цветов… И эти цветы источают ядовитый аромат, сулящий исполнение невысказанных желаний, безумный экстаз, какого не знал еще ни один мужчина…
Богиня – сияющий кристалл, чистая и далекая, как звезды… Свет ее голубых глаз намекает на скрытую под ледяной оболочкой любовь…
Ты мой муж. Ты мой возлюбленный. Ты сочетался со мной браком, так же как и с этой ледяной богиней. Мы отправимся в путь по мирам, полным огней, красок и звуков, по морям безымянных планет, через врата пространства и времени. Смерть и безумие над нами невластны. Мы обретем беспредельное могущество и будем править мирами.
А искорки, тлевшие в ледяных глазах Пифии, ничего не обещали. И ни о чем не просили.
Они говорили: «Я тебя люблю». И ничего больше.
Ирата увидела, как изменилось лицо Бойса. Он шагнул к ней, загораживая собой Пифию.
Ее губы исказила недобрая, горькая улыбка.
– Что ж, – тихо сказала Ирата, – мне грозит опасность, но поскольку помощи от тебя не будет, другого выхода нет. И это означает, что ты умрешь, глупец!
Взгляд ее устремился куда-то за спину Бойса. Она совершила быстрое замысловатое движение руками и напряглась, словно в тревожном ожидании, но тут же расслабилась.
– Колдуны идут, – сказала она. – Я призвала их раньше времени – до того, как завершился цикл. И это опасно.
Бойс поднял меч. Ирата рассмеялась.
– Меч – против колдунов?
– Нет, – сказал Бойс. – Против тебя, Ирата.
Он нацелил острие ей в горло. Она, похоже, ничуть не испугалась.
– И что тогда будет с твоей любимой? Ранишь меня, ранишь и ее. Убьешь меня, умрет и она.
Бойс опустил меч:
– Если только ты не лжешь.
