скачать книгу бесплатно
Измена. После нее
Лила Каттен
Измены #1
– Не мучай меня, – игриво просит незнакомка, обращаясь к моему мужу. – Да, детка, – отвечает он и комнату заполняет ее громкий стон, а мое сердце, превратившись в кусок стекла, подобно тому зеркалу, в котором я вижу отражение их сплетенных на широкой кровати тел, падает на пол и разбивается.***12 лет брака казались большим сроком. Но наш превратился в руины.Один неверный шаг и словно не было любви нас связывающей.Теперь я стою на пороге, не зная, что делать. Простить или прошептать последнее «Прощай!»
Лила Каттен
Измена. После нее
Глава 1
Паршивый день напомнит о тех, в которых было много счастья…
– Лиль, пообещай, что все будет хорошо? Не заставляй нервничать больше, чем есть уже.
Обнимаю дочь, ожидая, когда за ней спустится подруга.
– Мам, как всегда, – закатывает глаза, но видит в моих лишь то, что мне нужно ее обещание. – Лааадно, обещаю.
– Вот и отлично. Я приеду за тобой к двенадцати.
– Все будет отлично. Лиза устроила вечеринку для девчонок в честь дня рождения, тетя Ира будет у соседки и, если что сразу придет.
– Знаю. Просто очень тебя люблю.
Лиза выходит и, радостно поприветствовав нас обеих, хватает за руку мою девочку.
Я не параноик. У меня хорошая почти совершеннолетняя дочь, в ней я точно уверена, но я не могу быть уверена в тех людях, что нас окружают.
Интересно, это оправдывает мое полуобморочное состояние?
Да, я очень переживаю. Не стану юлить и говорить, что я такая супермама, которая ни капли не волнуется и отправляет дочь с легким сердцем набивать свои шишки. Таких, наверное, вообще не существует. У нас отличные отношения с Лилей. И я стараюсь не показывать ей то, что творится внутри, но она знает, как я чувствую себя на самом деле.
Стою еще пару минут, вдыхая морозный воздух февраля и, взяв себя в руки, сажусь в машину. На часах только семь, поэтому, объехав вечернюю пробку, решаю заскочить в «Мишель» и заказать наши с Тимуром любимые блюда с собой. Устрою и нам интимный вечер с мужем, раз и сын на этих выходных у моей мамы.
В дороге набираю супруга, но он не отвечает. Поэтому принимаю решение за двоих и заезжаю еще в винный магазинчик.
Дома меня ждет новый комплект черного кружевного белья. Который я все никак не могла показать Тиму. Часто бывает, что либо болеет кто-то из детей, либо мы оба возвращаемся поздно с работы и доходя до кровати поздно ночью хотим лишь одного – спать.
И это не потому, что наш брак длится больше десяти лет. Совсем нет. Тимуру всего сорок, а мне тридцать пять, но, между нами, такой огонь, что не потушить. Просто добавь пару дровишек и получишь пожар.
Включаю музыку погромче и не замечаю, как доезжаю до нужного места.
Паркуюсь перед рестораном, где, кажется, перегорел один из фонарей и вылезаю. Но не успеваю сделать даже шага в сторону красивой, белоснежной вывески с красными неоновыми буквами, как двери «Мишель» открываются, и из них выходит длинноногая брюнетка в обнимку с мужчиной так похожем на… моего мужа. Одетого уже в не настолько строгий костюм. Потому что его галстук, который я повязала на его шее утром, висит расслабленно, а белая рубашка расстегнута сверху на несколько пуговиц.
Они открыто улыбаются друг другу и, не видя ничего вокруг целуются остановившись. Так, что я даже вижу, как язык Тимура скользит в ее рот. А руки то и дело прикасаются к ее выдающимся частям тела. К слову, девушка и сама одета в классический костюм: юбка-карандаш, блузка и расстегнутый, видимо, для быстрого доступа его огромных ладоней, пиджак, ну и совершенно не согревающую короткую шубу.
Мое тело, задеревеневшее от испытываемого потрясения, не поддается совершенно голосу разума «развернуться и бежать куда глядят глаза». Вместо этого я просто стою и наблюдаю за парой, которая, медленно шагая направляется в тот самый отель, где мы с моим мужем не раз оставались на ночь после вкусного ужина, отдохнуть от детей и побыть вдвоем, наслаждаясь друг другом ночь напролет.
– Он не мог… – наконец выдаю дрогнувшим голосом, больше похожим на скрип пенопласта по стеклу. – Только не он…
Шаг, второй… третий… Сердце не чувствую совершенно, потому что оно стучит через раз, как и мое дыхание, которое будто пропадает и появляется, только когда становится невыносимо без кислорода.
Прозрачная, тяжелая дверь остается позади.
Ресепшен.
– Добрый вечер, – улыбаюсь девушке так хорошо мне знакомой. – Вы ведь узнаете меня?
– И вам, Кира Владиславовна. Решили вновь забронировать номер?
– Если бы, – опускаю глаза, потому что не могу поверить в то, что собираюсь делать. – К вам только что вошли мужчина и женщина… – смотрю в ее глаза, надеясь, что мне не придется говорить вслух о том, что мне нужно.
– Эм… – она смотрит на монитор, словно ей жаль и необходимо просто перевести дыхание. Она все знает. Потому что и его узнала. Понимает.
Хотя, что тут можно понять?
– Оксана, – произношу ее имя с мольбой, но сама до конца не уверена в том, что хочу предпринять.
– Кира, простите, но…
– Прошу вас. Я куплю номер. Самый дорогой номер вашего отеля. Только…
– Я не могу, – шепнула отчаянно, снова опустив глаза вниз.
– Я понимаю, – уголок моих губ дергается, что больше напоминает нервный тик, а не попытку улыбнуться. – Это вы меня простите.
Хочу развернуться и уйти, но глаза отвожу в сторону двух лифтов, один из которых остановился на десятом…
– Он не мог, – безвыходно произношу, понимая, что, скорее всего, именно так и сделал Тимур.
Тот же ресторан, тот же отель… и номер, и кровать…
– Кира Владиславовна, – окликает менеджер и я в надежде на ее помощь, быстро оборачиваюсь, – а вы не хотели бы остановиться в нашем номере десять-ноль-два?
– А тысяча первый, занят? – зачем-то спрашиваю, на самом деле не желая слышать ответ.
– Сегодня занят.
Вот так просто? Он взял и… Мой муж? Как давно он перестал быть моим? Как давно предает меня в руках чужой женщины?
Всхлип вырывается внезапно быстро, что не скрыть от посторонних глаз.
– Простите, – отворачиваюсь и стираю слезы ладонями, которых этот мужчина не может быть достоин. Не может…
– Возьмите. Так я оформляю вам номер на ночь? – доносится до меня голос позади.
Часто киваю головой, встав лицом к стойке администратора.
– Да, пожалуйста. Оформляйте, – беру предложенный ею бумажный платок из коробки, решая, что я должна удостовериться в том, что видели мои глаза. Чтобы… не знаю…
В мою ладонь ложится ключ-карта, которая, кажется, двоится.
– Но…
Поднимаю глаза на девушку, что уже делает вид, будто занята другими делами и улыбчиво желает мне «приятного отдыха» в их отеле.
Кое-как дохожу до серебристых дверей лифта и жму кнопку. Створки открываются и войдя, уносят меня наверх.
Озноб в теле становится сильней, и я ощущаю тошноту, вперемежку с головокружением.
Что я буду делать, до сих пор не имею представления. Я даже не уверена в том, что мне хватит смелости войти туда.
В последний раз я шла по этим коридорам в Новый год. Точнее, второго января. Совершенно счастливая, в обнимку с моим пока еще верным и любимым всем сердцем мужем. Сейчас я даже не уверена в том, что оно продолжает биться.
Останавливаюсь напротив номера, за дверью которого мое счастье смешивается с черным и злым предательством измены и не шевелюсь.
В голове туман, проникает в каждый уголок моего мозга и отравляет своим ядовитым паром.
– Сейчас или никогда.
Я уже тут. Нет смысла делать вид, что я ничего не видела. Да и вопросы задавать проще, когда тебя не так просто будет обмануть ответом, который ты знаешь однозначно.
Вдох. Ключ. Тихий щелчок. Дверь.
Попадаю в убранство современного дизайна. Серые стены. Бордовый ковролин. Приглушенный свет. Запах парафина с ароматом лепестков роз и тихий женский смех.
– Тим, ну не мучь меня, – игриво хнычет незнакомка, обращаясь к моему предателю мужу.
– Да, детка, – отвечает он и комнату заполняет ее громкий стон, а мое сердце, окончательно превратившись в кусок стекла, подобно тому зеркалу, в котором я вижу отражение обнаженных тел, сплетенных на широкой кровати, падает на пол и разбивается.
Глава 2
Любимым людям, удается причинить самую неизлечимую боль
Мир разъезжался в разные стороны, словно его тянули чьи-то руки. Искажался и пугал меня, пока я бежала по лестнице с десятого этажа. Бежала как сумасшедшая, как… преданная только что и униженная тем, которого так же сильно любила, как сейчас, ненавидела. Да, я была именно этой девушкой.
Без оглядки, без остановок.
Вернула администратору пластиковые куски, кое-как поблагодарив и понеслась прочь.
Морозный воздух не отрезвлял и не давал сделать новый вдох.
Он ловил маленькое облачко пара, которое я выдыхала часто-часто и больше ничего.
Забыв про осторожность, понеслась через дорогу, а увидев машину, стала тормозить, поскользнувшись, но чудом не попав под колеса.
Мужчина, высунувшись из салона огромного внедорожника, крикнул что-то, но я его даже не слышала, уползая подальше на обочину.
Первая слеза скатилась по щеке, когда я встала коленями и руками в грязный снег. Вторая была после того, как я обессиленно села на холодную землю.
Я знала, что должна была скорее уезжать, но у меня не получалось даже пошевелиться.
– Вы в порядке? Может, ударились? – услышала откуда-то сверху глубокий мужской голос и подняла голову с колен.
Тот самый грубиян-водитель, недавно обматеривший меня последними словами за меня, беспокоился?
– Нет, я не в порядке. Но вам рассказывать об этом не стану. Простите, – встала и вновь не смотря по сторонам пошла к припаркованной напротив ресторана машине.
Дом встретил оглушающей тишиной, а как я до него добралась, вообще не помню.
Это была мертвая тишина. А может быть, в тот момент просто умирала моя любовь, и все вокруг умолкло, чтобы не мешать. И соседский пес, вечно лающий под окнами, и сильный ветер, внезапно стихший.
Пара шагов чуть дальше от порога и на меня обрушилась вся прогнившая правда ситуации, подкосила и ударила по голове.
Внутри образовывалась пустота. Словно любовь к моему мужу вытесняя, заполняя ядом предательства.
Он сейчас с другой женщиной, а потом придет и скажет о том, что задержался на работе? Поцелует губами, которыми касался ее…
Липкое отвращение покрыло все мое тело, и я побежала в ванную. Мне хотелось смыть с себя все, достать до самого нутра, чтобы вычистить даже память о нем и о том, что видела.
– Грязный обманщик. Подлый лгун.
Эпитеты лились из меня как вода из лейки душа. Таким же тропическим ливнем омывая меня. Но это не помогало. Нисколечко.
– Как же ты мог, Тимур? Как ты мог? – скрутилась на полу, обдаваемая горячей водой и заплакала, потому что на большее я сейчас не была способна.
Все ложь. И его опоздания на наши ужины и его задержки на работе. Все было ложью?
Как давно она живет со мной на одной территории прекрасного дома, который мы покупали, когда Мише едва исполнилось три года, то есть восемь лет назад?
Как давно мы делим нашу постель на троих?
Соскребаю себя с пола и, стерев с онемевшего тела воду, накидываю халат. Прохожусь по нашей спальне словно чужая и останавливаюсь напротив зеркала огромного шкафа-купе.
– Тебя предавали каждый день, – шепчу своему отражению, – а ты этого даже не заметила.
Ухмыляюсь женщине в зеркале и иду дальше. Спускаюсь по лестнице. Падаю на диван в гостиной и, поджав ноги поближе к своей растерзанной болью груди, включаю телевизор, иначе эта тишина меня убьет.
Прибавляю громкость, еще и еще, но в ушах по-прежнему слышу ее слова, ее смех, ее чертов стон… Закрываю глаза, а вижу их поцелуй и руки, разгуливающие по телам друг друга.
Он смотрел на нее не как на новую знакомую. Не как на девушку, с которой решил впервые уединиться. Это не в первый раз. С ней, не в первый раз.
Лежу и думаю о том, каким образом в его душе и в его жизни, появилось место для постороннего человека? Как так вышло?
Знаете, как плачет сердце? Каждая слеза, стекая по нему, оставляет длинный порез, пропитанный кислотой, болью и разочарованием. Когда оно истекает кровью, его бег замедляется, но вы дышите и чувствуете эти слезы вновь и вновь. Они становятся каким-то месивом терзая вашу память, нанося новые отметины, перемещаясь дальше. Это полное поражение. После такого не восстанавливаются. Не остается никаких надежд и даже эмоций. А самое ужасное, что приходится жить дальше.
Но как я буду дальше жить не знаю.
