скачать книгу бесплатно
– Значит все-таки душа!..
– Как же я сразу не догадался? У нас у всех есть душа. И это единственное, что нас объединяет. – Радовался я своему открытию.
Я размышлял и мне казалось, что я очень близок к ответу на свой вопрос. Что еще совсем немного, и я пойму главное…Контактировать с человеком можно только через его душу. И чтобы это удалось надо было найти ее в нем. Но она есть и значит я ее найду! Заключил я.
Вдохновленный новой идеей, я стал чаще спускаться в город, чтобы, разглядывая людей, отыскать душу в человеческом теле. Я бродил по бульварам и набережным, я был на массовых мероприятия и тайных свиданиях. Я искал ее ночью и днем, искал в детях и стариках и вот, когда мои надежды почти рухнули, у меня, это получилось. Я ее увидел. Я ее нашел. Как я и предполагал она была у каждого человека и отличалась только размером и цветом.
Получилось это как-то неожиданно и случайно. Я находился на большом бульваре и рассматривал прохожих. Осенний день на удивление был сухим и солнечным и я, прибегая к разным вариантам, рассматривал людей под разным ракурсом. Я смотрел на них и сбоку, и спереди, сверху и сзади. Я разглядывал их со стороны и приближался вплотную. Я немного устал и присел в тенек под навес. Потирая глаза, я заметил, как передо мной поплыли радужные картинки. Красный, синий, желтый и черные цвета, двигались и, перемешиваясь между собой, выдавали самые необыкновенные цвета и оттенки. Разноцветная масса делилась на части, и каждая из них напоминала форму человека. Фигурки были смешными и неуклюжими. Они то спешили, то отставали от основного контура, теряя части своего цвета и массы. Человечки отличались друг от друга размером и цветовой гаммой. В каждом из них бурлила жизнь. Газообразная масса принимала форму человека и можно было без труда определить его действия. Я открыл глаза и увидел, как по бульвару прогуливались люди, а солнце, окрасив небо багрянцем, опускалось к горизонту.
Я повторил попытку и закрыл глаза. Радужные фигурки двигались передо мной, и я замечал, что они отличались друг от друга не только размером, но и колоритом цветов. Когда я это сделал в третий раз, то я понял, что все это я вижу не глазами, а чем-то совсем другим. Это не имело определения, и я назвал «это» своим третьим глазом.
Теперь я понимал свою ошибку. Зря я так пристально рассматривал людей и концентрировал свой взгляд на цели. Нужно было просто захотеть, точно так же, как взлететь к небу или опуститься на дно моря. Все было элементарно, и я взглянул на проходящего мужчину. Закрыв глаза, я увидел ожидаемую картинку. Цветная палитра имела форму человеческого тела, только значительно меньше, так как не полностью заполняло его своей массой. Жидкая, а скорее газообразная масса в человеческом теле и была душой и вечной жизнью человека. Воспользовавшись третьим глазом, я посмотрел на женщину, потом на старика, на ребенка и сделал заключение, что души людей отличались друг от друга только величиной и количеством цветов в ней. Конечно, было еще много всяких нюансов, которые служили большим дополнением ценности человеческой души, но пока я замечал, что цвета в этой газообразной массе менялись и это было связано с человеческой психикой и настроением. В правоте своих доводов я убедился тут же, когда взглянул на влюбленную парочку. Здесь души пылали огнем, а их масса бурлила, вырываясь за пределы тела. Это была страсть, это была любовь и понять этих двоих было совсем несложно.
Я понимал, что это было только началом моего исследования. Многое еще предстояло узнать и понять, а пока, я довольный своим открытием предполагал, что каждый цвет в душе человека имел свое значение и отражал какой-то поступок или действие.
Черный цвет я связывал с отрицательными качества человека. Белый – наоборот с лучшими. Холодный синий – отвечал за характер и настроение, а красный – его темперамент и активность. Все остальные цвета и оттенки давали дополнительные характеристики тому или другому качеству души. Я понимал, что это только начало разгадки, которая давала мне большие возможности в познании человека, его сущности и значения души в его теле…
Глава 8.
Имея третий глаз, так я стал называть свою способность видеть внутренний мир человека, я не мог пользоваться им, как обычным. Для этого нужна была определенная настройка и желание. Иногда это получалось спонтанно, и я замечал душу человека не закрывая глаза. А бывало и так, что настраиваться приходилось очень долго. Но это меня не огорчало. Я видел человека, видел его внутренний мир, видел его душу. Я замечал, что очень часто внешний вид человека не совпадал с его внутренними качествами и меня это огорчало. Лицемерие, хитрость и коварство, я часто находил в душах людей. Лиловым и фиолетовым цветом они разливались внутри человеческого тела. Красный и зеленый отступал, а белый превращался в тонкую полоску у края души. Все это наводило на меня тревогу, и я частенько опускал руки, упрекая себя в беспомощности.
Быть только наблюдателем в этой жизни мне не хотелось, и поэтому я много времени проводил на земле рядом с людьми, отыскивая способы общения и контакта. Вот и сейчас я сидел во дворе родительского дома и рассматривал знакомых мне людей.
Вдруг у парадного подъезда я увидел знакомый автомобиль и дернулся от неожиданности. Это был Жигуленок Сапога.
– Что он здесь делает, – произнес я, – он что у родителей?
Взволнованный я направился в квартиру. В этот раз я не церемонился и влетел в нее с улицы через балкон. Все произошло так стремительно, что дверь лоджии приоткрылась, потянув за собой тяжелую занавеску. Присутствующих это напугало.
Сапог, сидевший на диване со своим маленьким сыном вздрогнул, а мать приподнялась в кресле и сказала:
– Сквозняк что ли?
Отца дома не было, и она подошла к балкону.
– Забываем закрывать шпингалет. – Стала оправдываться она, безуспешно дергая штору.
Сапог бросился ей на помощь, а я стал у него на путь. Он остановился, как вкопанный, а его взгляд забегал по квартире. Промычав что-то себе под нос, он вернулся на место, а я дернул занавеску и показалось, что старания матери не прошли бесследно.
– Так-то оно лучше. Спасибо тебе!.. – Поблагодарила мать неизвестно кого.
Я это принял на свой счет. Мне казалось, что она очень часто чувствовала мое присутствие и говорила со мной в тайне от всех.
Мать вернулась в кресло, и я заметил на журнальном столике цветы и открытый конверт.
– Наверное деньги. – Подумал я, а Сапог произнес:
– Ну мне пора!.. Привет Павлу Ивановичу.
Он засобирался, а мать возразила:
– А, как же чай, он уже закипел, слышишь свистит?
– В другой раз. Мне сейчас некогда – работа…
– Ну если работа тогда понятно. – Согласилась мать.
– Вы, Анна Николаевна, с фотографией не затягивайте. – Сказал Сапог, вставая с дивана, – памятник уже готов, а эти деньги вам на лекарство, да и так – мало ли что понадобиться…
– Вот гаденыш!.. – Взорвался я, а он, будто услышав мой гнев, поспешил к выходу.
Сапог заметно нервничал и поэтому у него все валилось из рук. То упадут ключи от машины, то Денискин рюкзак сползет с плеча, то расческа выпадет из его кармана.
– Постой, Саша! Я сейчас. – Сказала мать и ушла на кухню.
Сапог томился у двери и от нетерпения потирал руки. Он смотрел по сторонам и то и дело одергивал своего маленького сына.
Скоро появилась мать и сунула в руку малыша небольшой пакетик со сладостями.
– Вот конфетки Дениски, пусть побалуется…
– Спасибо! Мы побежали. – Поблагодарил Сапог и стал крутить барашек замка.
Тот не поддавался и мать предложила свою помощь. Когда же дверь открылась, Сапог с сыном выскочили на лестничную площадку, забыв попрощаться с хозяйкой. Они стали быстро спускаться по лестнице, а я преследовал Сапога, буквально наступая ему на пятки. Уже на выходе Сапог вдруг споткнулся и упал. Ребенок заплакал, а мне стало стыдно за свою проделку.
Когда он поднялся и открыл двери подъезда, я вдруг увидел его душу, наполненную разноцветной массой. Она пылала синим пламенем, а его бордовые языки выскакивали далеко за пределы дозволенного. Здесь был и красный, и фиолетовый, которые смешиваясь давали мрачные оттенки. Внизу тяжелым осадком лежал черный цвет. Дверь подъезда закрылась и две разноцветные фигуры скрылись за ее порогом. Загудел мотор автомобиля, и я услышал, как машина выехала со двора.
– Это страх. – Рассуждал я, возвращаясь обратно.
– Мрачные цвета – холодные и тяжелые… – Подметил я и услышал, как где-то за стеной дома громко лязгнули тормоза и раздался гулкий хлопок.
Тут же послышались тревожные голоса людей и плач ребенка. Это остановило меня, и я метнулся на улицу. За углом дома я увидел небольшую группу людей и два искорёженных автомобиля.
– О, нет! Видит Бог, я этого не хотел. – Произнес я и приблизился к месту аварии.
Мне была понятна причина происшествия. Выезжая со двора Сапог не пропустил автомобиль, двигающийся по главной дороге, что и повлекло к столкновению. Все были живы, и я облегченно вздохнул. Водитель иномарки громко ругался, а Сапог стоял молча, опустив голову как двоечник. Весь его вид вызывал жалость. У его ног расстилалась серая полу прозрачная дымка. Это была его душа, которая от страха местами выскакивала из его тела.
– Синий, лиловый, фиолетовый, – произнес я, – это, наверное, волнение или все-таки, страх?
Мне казалось, что я на правильном пути и, что я скоро буду знать все о значении цвета в душе человека. Но мне это только казалось, потому что увидеть цвет и понять его значение – это было слишком мало, чтобы определить всю ценность человеческой души. Я уже собирался вернуться к матери в квартиру, как услышал за своей спиной чей-то хриплый голос:
– Все живы?
– Живые! – Машинально ответил я и посмотрел на мужчину, который заговорил со мной.
Он видел меня и это меня насторожило.
Но когда он продолжил, я успокоился.
– Ты, что здесь новенький?
Я кивнул головой, а он улыбнулся.
Передо мной стоял немолодой человек с некрасивыми чертами лица. Он выглядел слишком неряшливо: небритый, с нечесаной шевелюрой на голове и помятой одеждой.
– Так говоришь все живые. – Продолжал мужчина, осматривая толпу зевак у места происшествия.
– А ты значит обживаешься? – Он погладил лицо рукой, как будто хотел разгладить свои глубокие морщины.
Закончив осмотр присутствующих, он спросил:
– Ты здесь не видел девчонку лет двадцати пяти? Такая красивая – яркая блондинка?
Я пожал плечами, а он продолжил:
– Виноват я перед ней. Да что там, перед всеми виноват.
Он махнул рукой, а я спросил его:
– Как величать тебя?
– Дмитрием. Дядя Митя я. А ты чего хотел-то?
– Послушай, дядя Митя. Как ты меня разглядел в этой толпе, как понял, что я не такой, как все.
Он улыбнулся мне своей широкой улыбкой и его лицо преобразилось и стало приятней, чем казалось сначала.
Мы познакомились и он, похлопав меня по плечу, сказал:
– Здесь нашего брата полно. Ты, Витя, только приглядись повнимательнее. Не все же сразу туда. – Он многозначительно указал на небо и продолжил. – Вот мы и мыкаемся здесь между небом и землей.
– Ты, Витек, главное не переживай и не суетись – всему свое время. Сам все поймешь и сам во всем разберешься. А сейчас прости, мне девчонку надо найти. Угробил я ее…
– Это как?
– Да так. В аварию попал… Я, Витя, таксист. Вернее, был таксистом. – Поправился Дмитрий. – Я водила с большим стажем и никогда не позволял себе за руль садиться выпившим. А тут – бес попутал. Как-то ночью корешок мой Володька попросил племянницу домой отвезти, мол поздно – темно, а я уже стакан пропустил. Я ни в какую, а он в обидку… Ну я и согласился дурак старый – повез девчонку домой. Только не довез я ее. На мосту подрезал меня мажор какой-то на джипе, я уходить, а навстречу КАМАЗ… Я сразу, а девчонка еще помучилась. На второй день в больнице умерла. Как я уговаривал ее вернуться в тело, как просил, но она не захотела, а может не смогла.
– А тут я как-то ее встретил. Начал извинения просить, а она говорит мне: «Ты у моей мамы прощения попроси – может ей легче станет». Этим она меня убила наповал. Я сник, а она пообещала встретиться, вот я и мотаюсь по городу, от одного ДТП к другому.
– А причем тут аварии? – Спросил я.
– Не знаю. – Ответил Дмитрий. – Только она, как и я, ни одного происшествия на дороге не пропускает…
Мы помолчали, а он засобирался и сказал:
– Ладно, Витек, Бог даст еще встретимся.
Он невесело улыбнулся и исчез в пространстве.
Мысли мои спутались и события полетели картинками; Сапог, авария, яркая блондинка и дядя Митя…
«Ты сам все поймешь и сам во всем разберешься», – вдруг вспомнил я слова Дмитрия и задумался.
– Видно здесь все так и должно быть. Для начала нужно узнать себя и свои возможности. – Заключил я.
С этими мыслями я возвращался в родительский дом.
За дверью я услышал голоса и возмутился:
– А это еще кто? Что опять гости? – Недовольно буркнул я, но вскоре осудил себя за сказанное.
В комнате я нашел своих детей в обществе матери. Они о чем-то мирно беседовали, и я стал прислушиваться к разговору. Старший сын Алексей сидел в кресле и закинув ногу за ногу, рассказывал последние новости. Младший Никита был на коленях у бабушки и жаловался на старшего брата.
– Бабуль! – Плаксиво рассказывал он. – Скажи Алешке чтобы он отпускал меня на речку. Мы там с пацанами пиявок ловим.
– Кого? – Испугалась мать.
– Пиявок!
– Мал еще! – Категорически заявил Алексей. – Вот будет у меня время – вместе сходим.
Алешка – мой старший сын заметно повзрослел. Подметил я, наблюдая за детьми со стороны.
На кухне засвистел чайник и Никита, соскочив с колен бабушки, кинулся к плите. Я последовал за ним. Сын выключил конфорку и внимательно осмотрел кухню. На столе он увидел конфеты, но почему-то, протянув к ним руку, не взял ни одной. Он отправился обратно, но в прихожей, возле большого зеркала, которое было закрыто покрывалом, остановился. Осмотревшись, он осторожно приподнял завесу и поглядел в зеркало. Мимика на его лице выдавала недоумение. Стало заметно его разочарование и он, опустив покрывало, быстро побежал в зал.
Уже скоро я услышал его голос:
– Бабуля, а бабуля! А к тебе папа приходит?
Мать погладила внука по голове и промолчала.
– А к нам приходит. Каждый день приходит. У нас полы скрипят и двери хлопают…
– Это правда. – Поддержал брата Алексей.
– Вот вчера, сидим мы в детской, я уроки делаю, а Никита «Мурку» мучает и вдруг дверь открылась и ветер подул.
– Мы подумали, что мама пришла, – вставил младший, а Алексей остановил его и продолжил:
– Кошка под стол, шерсть дыбом и шипит как змея.
– Вот видишь, меня поцарапала, потому что испугалась Мурка, – не успокаивался Никита.
– Да ты и сам струсил – за кошкой под кровать полез.
Посмеялся Алексей и заявил:
– А я не боюсь. Что он нам сделает? Он же привидение!
