Максимилиан

Её голос дрожал. Она подняла взгляд и замерла, не веря собственным глазам, словно только сейчас осознала происходящее. Её лицо вспыхнуло смесью удивления и негодования.

– Вы уже вернулись?! Как так?! Почему сейчас?! – выпалила она с неподдельным возмущением и в сердцах швырнула тряпку на пол. Жест был таким резким, будто эта тряпка была виновата во всех её бедах.

Максимилиан лишь приподнял бровь. На его губах заиграла кривая усмешка – холодная, с оттенком чего-то пугающего. Он смотрел на девушку так, будто видел её насквозь, и в этом взгляде читалась скрытая игра.

– Наола? Опять наказана? – протянул Макс, его голос звучал мягко с иронией. Он склонил голову набок, и не сводил взгляда со служанки.

Наола с бронзовой кожей и рыжими волосами, стянутыми в высокий хвост, виновато опустила глаза. Её пальцы нервно теребили край фартука, а в плечах чувствовалось напряжение.

– Что на этот раз? – продолжил драксир лениво, затягивая паузу так, что воздух вокруг них будто стал гуще.

– А чего они все смеются надо мной?! – вдруг вспыхнула Наола, её голос звенел от обиды, а пухлые губы надулись так, что она больше напоминала рассерженного ребёнка. Её глаза метали молнии, и она резко вскинула голову.

– Кто смеётся? – холодно уточнил Максимилиан. Его бровь чуть приподнялась.

– Да вот они! – Наола раздражённо махнула рукой куда-то в сторону пустого коридора. Её лицо пылало от негодования. – Мне велели вымыть весь холл к вашему возвращению! А вы взяли и вернулись раньше времени! Нельзя было чуть позже?! Мне оставалось-то всего…

– Наола, – голос драксира вдруг стал низким и гулким, как раскат далёкого грома. Одно единственное слово прозвучало так властно и грозно, что служанка тут же замолчала. – Кажется, кто-то забыл своё место.

Драксирка мгновенно прикусила язык и опустила взгляд в пол. Её плечи поникли, а руки бессильно повисли вдоль тела. Она стояла перед хозяином словно провинившийся ребёнок перед строгим учителем.

– Простите… господин… – едва слышно прошептала она. Щёки обожгло жаром стыда, а сердце бешено колотилось в груди. Ей казалось, что тишина вокруг вот-вот взорвётся от напряжения.

– Хм… – Максимилиан медленно обошёл Наолу, изучая её дрожащую фигуру. – Такой пыл… Такой темперамент… – его голос звучал почти задумчиво. – Жаль тратить это на мытьё полов.

Драксир долго и пристально смотрел на служанку, его взгляд был тяжёлым и пронизывающим, словно он пытался заглянуть в самую душу Наолы.

В коридоре послышались осторожные шаги – другие слуги затаились, подслушивая разговор.

– Опять эта дикарка нахулиганила? – прошептал кто-то из прислуги.

– Тише! – одёрнули его. – Хозяин сам разберётся.

Максимилиан тяжело вздохнул, уже привыкший к бурным эмоциям служанки. Наола была драксиркой с огненным характером, и это было очевидно. Её не обучали ни кротости, ни светским манерам; она была взрывной и нетерпеливой, а её чувства вырывались наружу с такой силой, что порой казалось, будто она не может их контролировать.

Сирота, лишённая родного племени и семьи, Наола отчаянно нуждалась в работе и покровителе, который бы дал ей шанс на нормальную жизнь. Это был последний раз, когда Макс позволил себе пожалеть кого-то. Он не был в претензии – Наола оказалась трудолюбивой и ответственной. В благодарность за предоставленную работу, кров и хорошее питание она отплачивала хозяину поместья усердным трудом и честностью. Несмотря на её частые вспышки гнева, она могла найти общий язык с большинством обитателей дома. Но её непокорный нрав оставался серьёзной проблемой.

– С таким характером тебя никто на службу не возьмёт! – проворчал Максимилиан, широкими шагами пересекающий просторный холл. Его тяжёлые шаги эхом отдавались по мраморным плитам пола, создавая атмосферу напряжения.

– Я… я могу исправиться! – крикнула ему вдогонку Наола, делая шаг вперёд. – Дайте мне ещё шанс!

– И как ты собираешься это сделать? – раздался вдруг голос старшей горничной из темноты коридора. – В третий раз за месяц?

Драксир остановился, но не обернулся.

– Увольняете? – спросила Наола с обречённым выражением на лице. Голос дрожал от страха и неуверенности, как будто она стояла на краю пропасти.

– Может и стоит, – пробормотал Макс так тихо, что только острый драксирский слух уловил эти слова. – Но тогда кто будет развлекать меня своими выходками?

Максимилиан сделал несколько быстрых шагов и резко остановился на ступеньке. В зале замерли другие слуги, затаив дыхание. Его взгляд был холоден и строг, но в глубине глаз мелькнула едва заметная тень терпения – словно он всё ещё надеялся на перемены.

– Не собираюсь. Так что цени меня, – произнёс Макс с ледяной сдержанностью.

Глаза Наолы тут же засияли надеждой, смешанной с облегчением. Её сердце, которое только что готово было рухнуть в пропасть отчаяния, теперь забилось быстрее. На мгновение ей показалось, что господин действительно мог избавиться от неё, выставить за дверь, оставив одну в этом жестоком мире. Но теперь она знала: у неё всё ещё есть шанс. Шанс доказать свою ценность. Шанс изменить себя.

– Я… я буду стараться, господин. Честно-пречестно!

Максимилиан равнодушно указал пальцем на перила и сухо бросил:

– Вот здесь ты не домыла.

Наола тяжело вздохнула, но не посмела возразить. Её плечи опустились, но она молча кивнула и приступила к своей работе. Максимилиан даже не удостоил её взглядом – он уже начал подниматься по лестнице, его шаги звучали гулким эхом.

– Ну что, ставите на то, что она снова нахулиганит до конца недели? – шепотом спросил поварёнок, вытирая потный лоб.

Кухонная девка фыркнула, скрестив руки на груди:

– Да ей и дня не продержаться!

Старый дворецкий покачал седой головой:

– А вот хозяин, кажется, думает иначе. Заметили, как он на неё смотрел? Будто феникса редкого увидел.

– Тьфу! – плюнула старшая горничная. – Просто ему нравится, когда перед ним трепещут. А эта шельма прекрасно научилась разыгрывать раскаяние.

Поваренок задумчиво почесал подбородок:

– Мне кажется, он в ней что-то видит… Что-то, чего мы не замечаем.

– Видит он в ней только повод поупражняться в терпении, – буркнул дворецкий, резко хлопнув в ладони. – Но долго это не продлится. Уж я-то знаю нашего господина. Так! За работу все!

На втором этаже Максимилиана встретил длинный коридор с колоннадой, уходящей вдаль. Одна сторона открывала вид на величественные красные горы, чьи острые пики словно пронзали небо. У их подножия простиралось море листвы – густое, тёмно-зелёное, как бархатный ковёр природы. С другой стороны коридора раскинулось бескрайнее чёрное море. Его волны с тихим плеском разбивались о скалы внизу, а звук прибоя поднимался вверх, наполняя воздух умиротворяющей мелодией.

Максимилиан остановился на мгновение у колонны и снял капюшон. Его длинные чёрные волосы рассыпались по плечам, а тёплый ветер тут же подхватил их и начал играть с прядями. Он глубоко вдохнул свежий воздух, напоённый ароматами диких цветов и соли моря. На его лице мелькнуло что-то похожее на блаженство – редкий момент слабости для драксира его склада.

Он прикрыл глаза и позволил себе задержаться в этом мгновении. Этот мир был другим – ярким, живым, полным красок и звуков природы. Здесь всё дышало жизнью и свободой. В отличие от срединных земель – унылого серого мира, где каждый день был борьбой за выживание. Здесь он чувствовал себя иначе… почти свободным.

Но это чувство длилось недолго. Максимилиан открыл глаза, и его лицо вновь стало холодным и непроницаемым, как маска. Он развернулся и двинулся дальше по коридору, оставляя за собой лишь тихий шелест шагов и ощущение чего-то необратимого.

Кабинет встретил своего хозяина идеальным порядком и безупречной чистотой, каждый предмет здесь находился на своём строго отведённом месте. В центре комнаты возвышался массивный стол из серого камня, его строгие, чёткие линии словно воплощали основательность и внутреннюю силу хозяина, который привык к точности и контролю. На столе уже лежала аккуратная стопка писем и документов, терпеливо ожидающих момента, когда его уверенная рука возьмёт перо для размашистой подписи.

Максимилиан медленно опустился в него, ощущая, как мягкость обивки обнимает его тело. Он закрыл глаза на мгновение, позволяя себе насладиться ощущением власти и контроля. Тени подталкивали кресло обратно к столу, приглашая его вновь погрузиться в бесконечные дела поместья. В этот момент он почувствовал себя не просто хозяином – он был повелителем своего мира. Каждый вдох наполнял его энергией, а сердце стучало в унисон с ритмом жизни поместья.Вдоль стен тянулись ряды высоких шкафов, заполненных книгами, свитками и древними пергаментами – хранителями мудрости веков и тайн, которые ждали своего часа. Каждая книга шептала о давно минувших эпохах, о великих свершениях и горьких поражениях. Единственное высокое окно за рабочим столом открывало захватывающий вид на дивный сад с извивающимися дорожками, лабиринтом ухоженных кустов и фруктовыми деревьями, чьи ветви покачивались на ветру, словно приглашая его насладиться идиллией. Лёгким, почти небрежным движением пальцев он призвал тени, которые мягко и бесшумно обвили ножки массивного кресла из тёмного дерева с зелёной обивкой. Тени подчинялись его воле, наполняя комнату атмосферой магии и таинственности. Кресло плавно отъехало назад, освобождая место для хозяина.

– Хозяин, прикажете подать кофе? – робко поинтересовался дворецкий, заглядывая в кабинет.

– Позже, – отмахнулся Максимилиан.

Однако Макс столкнулся с проблемой, сильно поколебавшей его решимость.

– Лень мне со всем этим разбираться, – проворчал он, устало глядя на стопки документов перед собой. Они громоздились на столе, словно неприступная гора, готовая обрушиться на него в любой момент.

– А я бы на твоём месте не ленился! – неожиданно раздался знакомый голос из-за спины, разрезая тишину кабинета.

Максимилиан резко обернулся. Тени в углу комнаты начали сгущаться, закручиваться в вихре и принимать форму высокого драксира. Его белоснежные волосы, собранные в аккуратный низкий хвост, резко контрастировали с яркими алыми одеждами. Этот контраст делал его фигуру ещё более внушительной – он выглядел как воплощение грации и опасности одновременно.

– Велиан? – удивлённо выдохнул Макс, прищурив глаза. Он всё ещё пытался осознать происходящее. – Что здесь делает старейшина? – насмешливо спросил он.

– Всего лишь старейшина? – наигранно возмутился Велиан, театрально заломив руки и сделав обиженное лицо. – Неблагодарный мальчишка! Я думал, ты будешь рад меня видеть.

– Покороче, пожалуйста, – вздохнул хозяин поместья, потирая виски, будто пытаясь унять головную боль. Его голос звучал так надломлено, что казалось, ещё немного – и он рухнет прямо на этот проклятый стол. – Я смертельно устал.

– Устал? – Велиан приподнял бровь, обводя взглядом заваленный бумагами кабинет. – Похоже, ты просто разучился делегировать обязанности, как я тебя учил. У меня для тебя задание, – с хитрой улыбкой произнёс старейшина и кивнул в сторону стола. Его глаза блеснули лукавством. – И оно где-то здесь… среди этих бумаг. Кто бы мог подумать, что ты так запустишь свою почту!

– Прекрасно… – процедил Макс сквозь стиснутые зубы. – И какое же это "задание"требует такого театрального появления?

– О-о-о, – протянул Велиан, кружа вокруг стола, – разве тайна не придает жизни остроты? – Его длинные пальцы скользнули по стопке документов, выдергивая один пожелтевший конверт.

Максимилиан бросил взгляд на горы бумаг перед собой и почувствовал, как раздражение вспыхивает внутри него подобно искре в сухом лесу.

– То есть облегчить мне задачу ты не собираешься? – холодно спросил Макс, его голос был пропитан сарказмом и усталостью.

– О нет, мой дорогой, – Велиан приложил руку к груди с преувеличенным оскорблением, – где же тогда будет твое обучение? Вспомни, как мы с тобой…

– Я вспоминаю, как ты заставлял меня три недели искать ключ от винного погреба, – резко перебил Максимилиан. – Который все это время был у тебя в кармане.

Старейшина рассмеялся – звонко и беззаботно, будто они просто старые друзья, вспоминающие былые проказы.

– А ты до сих пор не простил мне эту шутку! Какая обидчивость! – Он ловко поймал брошенный в него нож для бумаг, даже не изменившись в лице. – Но хватит воспоминаний. У нас есть работа.

– Прекрасно… – процедил драксир сквозь стиснутые зубы. Его плечи опустились. Усталость давила на него всё сильнее, словно невидимые камни ложились один за другим. Но он знал: отдохнуть ему не дадут.

Тем временем Велиан, словно хозяин положения, лёгким движением руки притянул к себе стоящее в углу кресло, и оно, будто подчиняясь его воле, плавно скользнуло по полу. С явным удовольствием старейшина опустился в него, закинув ногу на ногу и откинувшись на спинку с видом драксира, который наконец обрёл покой.

– Какое блаженство, – протянул он с преувеличенным наслаждением, демонстративно потягиваясь. Его длинные ноги вытянулись вперёд, а алые одежды слегка шуршали при движении. – Со вчерашнего вечера на ногах! Ни минуты покоя. Ты бы знал, как это изматывает.

– Заткнись, – рявкнул Максимилиан, хватаясь за виски. – Я умоляю. Просто заткнись.

Макс бросил на старейшину такой взгляд, что даже тени в комнате будто стали гуще. Его лицо выражало вселенскую обиду и усталость одновременно. Он молча взял другой нож для вскрытия конвертов и с хищной точностью принялся разбирать почту. Каждый конверт поддавался его ловким рукам без сопротивления. Чёрные глаза бегло пробегали по содержимому писем и документов, а затем бумаги отправлялись в одну из трёх стопок: важные и срочные дела, те, что можно отложить на потом, и мусор.

– Императрица проводит очередной бал? – с явной иронией произнёс Максимилиан, подняв одно из приглашений. Его голос был пропитан сарказмом настолько густо, что казалось, он вот-вот начнёт капать на пол. – Сколько уже этих приглашений я получил? Пятое? Десятое?

– Она всё ещё надеется удачно женить столь завидного холостяка, – проворчал Велиан с усмешкой, его глаза блеснули лукавством. Он лениво поигрывал складкой своего плаща, словно это было самое интересное занятие в мире. – Вот только она явно не в курсе того, что ты женоненавистник.

– Ничего подобного! Я люблю женщин, и даже очень! – резко возразил Максимилиан, его голос прозвучал громче, чем он рассчитывал. Гнев вспыхнул в его глазах, словно угли, раздуваемые ветром. – Но жениться? Никогда.

Его лицо исказилось в мрачной гримасе, а в памяти внезапно всплыли ярко-голубые глаза маленькой нищенки. Эти глаза… Они пронзили его тогда, словно кинжал, оставив глубокий след в душе. Он стиснул зубы, пытаясь прогнать воспоминание, но оно цеплялось за него, подобно тени.

– А что в этом плохого? – лениво протянул старейшина, не замечая напряжения в воздухе. Он потянулся в кресле с таким видом, будто был здесь ради собственного развлечения. – Ну женишься, заведёшь потомство. Императрица наконец отстанет со своими балами. Да и наследник тебе не помешает.

Максимилиан бросил на старейшину взгляд, полный мрачного презрения. Его чёрные глаза сузились, а челюсть напряглась так сильно, что казалось, она вот-вот треснет.

– Ты поражаешь меня своей наивностью, друг мой, – произнёс он холодно, но в его голосе звучала горечь. – О какой семье может идти речь? Я служу ордену хранителей хаоса. Моё место среди теней и разрушений, а не за семейным столом во время ужина.

Старейшина приподнял бровь и открыл рот, но Макс резко поднял ладонь, заставив того замолчать на полуслове. Этот жест был настолько властным и окончательным, что даже Велиан не стал спорить.

– Оставим эти споры, – твёрдо добавил Максимилиан. Его голос стал низким и угрожающим. В комнате повисла тяжёлая тишина. Он отвернулся от бывшего учителя и снова уткнулся в бумаги на столе, но мысли всё ещё бурлили внутри него. Гнев и горечь переплетались с чем-то более глубоким – с болью и одиночеством.

Тишина вновь обволокла комнату, но напряжение между двумя драксирами оставалось ощутимым, словно густой туман, который невозможно разогнать. Максимилиан сидел неподвижно, но внутри него всё кипело. Его сердце билось глухо и ритмично, как боевой барабан перед битвой. Решимость накрыла его волной – он не позволит никому, даже Велиану, диктовать ему, как жить. Это была его жизнь, его правила.

Велиан сердито заворчал, скрестив руки на груди. Его взгляд метнулся к бывшему ученику с явным раздражением, но он благоразумно промолчал. Старейшина знал – спорить с Максимилианом в таком состоянии было всё равно что пытаться остановить лавину. Вместо этого он откинулся в кресле и сдержанно наблюдал, как его ученик наконец добрался до письма.

Макс взял конверт в руки так осторожно, будто держал в них не просто бумагу, а нечто опасное и могущественное. Его пальцы замерли на сургучной печати с изображением пятиконечного цветка – символа ордена. Он на мгновение задержался, собираясь с духом, а затем сломал печать резким движением. Щелчок эхом разнёсся по комнате.

Когда он вытащил сложенный лист дорогой бумаги тёмно-бежевого цвета, воздух вокруг будто стал плотнее. Герб священного ордена на верхушке листа сиял в свете свечи – строгий и величественный символ власти и долга. Но взгляд Максимилиана задержался не на гербе. Его глаза остановились на размашистой подписи внизу страницы. Подпись Велиана. До боли знакомая, вызывающая у него целую бурю противоречивых эмоций.

Максимилиан разгладил письмо с холодной решимостью. Его глаза быстро пробежали по строчкам текста. С каждым словом напряжение внутри него росло.Гнев вспыхнул в его глазах. Эта подпись была напоминанием о прошлом – о годах учёбы под руководством старейшины, о бесконечных испытаниях и уроках, которые закаляли его душу и тело. Она была символом их сложных отношений: уважения и презрения, восхищения и скрытой ненависти.

Текст письма начинался с торжественных слов:

«Орден священнослужителей хаоса приветствует вас, Максимилиан Кхаш, и взывает к вам как к главному хранителю, магистру хаоса и сильному воину, в котором мы отчаянно нуждаемся в столь непростое для всех нас время…»

Губы Максимилиана скривились в едкой усмешке. Пышные фразы, вычурные обороты – всё это было так похоже на Велиана. Старейшина никогда не упускал возможности превратить даже самое простое письмо в театральную постановку. Но на этот раз за этой напыщенностью скрывалось что-то большее. Макс чувствовал это каждой клеткой своего тела.

Он продолжил читать, его глаза бегали по строчкам, а брови всё больше хмурились:

«В Срединных землях начали исчезать магически одарённые создания. Не то чтобы подобные случаи раньше не происходили, но количество пропаж и смертей невинных возросло стократно. Это заставляет нас бить тревогу. Посему Орден священнослужителей хаоса отчаянно просит вас немедленно отправиться на поиски преступников и покарать всех причастных без суда и следствия. Надеемся на вашу скорую помощь и решительные действия. С уважением, верховный старейшина Велиан Эдо».

Максимилиан замер, сжимая письмо так сильно, что бумага зашуршала под его пальцами. Гнев вспыхнул внутри него мгновенно, как пламя, охватившее сухую траву. Пропажи магически одарённых существ? Смерти невинных?

– И ради этого ты заставил меня перелопатить всю корреспонденцию?! – мрачно бросил Максимилиан, его голос был низким, но в нём уже слышался нарастающий гнев. Он метнул в наставника взгляд, полный раздражения, словно тот был виноват во всех бедах этого мира.

Велиан лишь лениво потянулся в кресле:

– А как бы ты предпочел получить эту новость? С глашатаями на площади? Или, может, с утренним кофе? Зато теперь твой стол сияет чистотой. Не благодари. – Его пальцы водили по ручке кресла замысловатые узоры.

Макс скрипнул зубами, его терпение трещало по швам. Внезапно он ударил ладонью по холодной каменной поверхности стола. Глухой звук разнёсся по комнате. Его глаза вспыхнули свирепым огнём, и он впился взглядом в старейшину.

– Да здесь ни дрига не сказано! – почти прокричал он, голос сорвался на рычание. – Отправиться на поиски?! Ты серьёзно?! Я что, похож на охотничью собаку?! Кто? Где? Когда? Ты бросаешь меня в эту авантюру вслепую! – Его слова били, как плеть, каждое из них было пропитано яростью и негодованием.

Велиан наконец перестал улыбаться:

– Разве ты не лучший охотник Ордена?

Максимилиан резко встал, опрокидывая стул:

– Я не пешка в твоих играх, Велиан! Если хочешь, чтобы я взялся за это дело, дай мне хоть что-то, за что можно ухватиться!

– А вот за этим я и пришёл, – произнёс старейшина с нескрываемым удовольствием, игнорируя вспышку гнева Макса. – Поделиться некоторыми нюансами.

Максимилиан зарычал низко и угрожающе, как раненый зверь. Его кулак сжал письмо так сильно, что бумага смялась в руке с хрустом. Глаза сверкали яростью, а дыхание стало тяжёлым и прерывистым.

– Говори. – Слово прозвучало тише скрипа ножа по горлу. – Или клянусь Хаосом, твои «нюансы» станут эпитафией.

Максимилиан не просил, он приказывал. Воздух в комнате стал тяжёлым от напряжения; казалось, сама тьма сгущалась вокруг драксира, отражая его ярость.

Велиан медленно наклонился вперёд, его улыбка слегка померкла, но в глазах всё ещё блестела насмешка. Он явно наслаждался тем, как Макс кипел от злости.

– Успокойся, мальчишка. Всё по порядку… – начал он с ленивой интонацией, но не успел договорить.

– Не смей тянуть время! – рявкнул драксир так громко, что даже стены кабинета вздрогнули. Его терпение лопнуло окончательно. – Если у тебя есть что сказать – говори сейчас! Иначе я сам найду ответы! Ты забыл, Велиан, что я уже давно не мальчишка. И я больше не собираюсь играть по твоим правилам!

Старейшина, казалось, даже не моргнул. Весёлая маска мгновенно сползла с его лица, уступив место холодной серьёзности. Его голос стал низким и вкрадчивым, как шёпот змеи:

– Это определённо наёмники. Не самые умелые, раз оставляют за собой следы. Но их прикрывает кто-то более влиятельный. Иначе мы бы уже давно вышли на них.

Максимилиан нахмурился ещё сильнее.

– Откуда информация? – спросил он резко, его голос был пропитан недоверием и раздражением.

Велиан слегка поморщился, будто воспоминание этих деталей доставляло ему физическую боль. Или же он просто тянул время – Макс не мог понять.

– Долго рассказывать, – вздохнул старейшина с видом драксира, несущего на плечах тяжёлую ношу. – Не думаю, что тебе будут интересны все подробности.

Он сделал паузу, но Макс не отводил взгляда, словно своим молчанием заставлял его продолжать.

– Выяснили мы это далеко не сразу. Цепочка оказалась длинной и запутанной. Сначала поступило одно заявление о пропаже… Затем второе… Мы начали расследование, но никаких следов не нашли. Всё выглядело как обычные исчезновения… пока количество жертв не стало слишком большим, чтобы игнорировать. Мы искали. Но следы… растворялись, как чернила в дождь.

Максимилиан слушал молча, но внутри него всё кипело. Каждое слово старейшины било по нервам: «запутанная цепочка», «никаких следов» – всё это звучало как пустые оправдания.

– Ждали, пока реки крови превратятся в потоп? – Он впился взглядом в Велиана, и старейшина впервые отвёл глаза. – Сколько ещё тел нужно вашей мудрости, чтобы шевелить задницей?!

Велиан встретил его взгляд спокойно, но в глубине его глаз мелькнула тень чего-то… сожаления? Или это была усталость?

– Мы движемся с потоком, а не против, Максимилиан. Ты знаешь правила игры.

– Знаю?! – Макс едва сдерживался от того, чтобы не перевернуть стол между ними. – Я устал от ваших «правил»! Устал от вашего вечного «по мере поступления информации»! Люди умирают! Магически одарённые исчезают! А вы всё ждёте?!

Воздух вокруг казался тяжёлым и густым от эмоций.

– Мне нужно больше информации! – потребовал он с такой силой и решимостью, что даже Велиан слегка выпрямился в кресле.

– Требуешь фактов? – его пальцы сомкнулись в воздухе, и между ними вспыхнул голографический образ – карта с кровавыми метками. – Бери. Выжги их до тла.

Старейшина внимательно посмотрел на бывшего ученика и чуть склонил голову набок, словно изучая его заново. Лицо Велиана оставалось спокойным, но в глазах блеснул лёгкий намёк на уважение.

Максимилиан замер; его дыхание было тяжёлым и прерывистым после вспышки гнева. Но он заставил себя успокоиться и сосредоточиться. Он сам решит проблему, как и всегда.

Проанализировав всё ещё раз, Максимилиан пришёл к выводу:

– То есть эти недоумки похищают тех, у кого есть семьи или близкие? – его голос стал холодным, как ледяной ветер, и сосредоточенным, словно клинок перед ударом.

– Именно так, друг мой, – с мрачным выражением лица кивнул Велиан. – И я прошу тебя найти всех, кто причастен к этим пропажам.