Волчье проклятье

У бабушки было много тайн, которыми она не хотела ни с кем делиться, Надя смирилась с этим. Зато в ее взгляде была такая любовь, что девочка чувствовала себя рядом с ней счастливой и защищенной. Когда она оставалась в ее избушке на ночь, то ложилась спать на печке, завернувшись в большую и теплую пуховую шаль. Рыжий кот устраивался у нее в ногах и иногда легонько царапал ей пятки.

Бабушка желала ей спокойной ночи, целовала в щеку, брала ее ладошки в свои шершавые руки, подносила к губам и еле слышно шептала какие-то слова. Надя никогда не могла разобрать их, но ей сразу становилось спокойно и уютно, и она в тот же миг засыпала с улыбкой на губах.

Глава 6

Бабушка Тома мало общалась с людьми, но постоянно разговаривала с травами, птицами и деревьями. Со стороны это казалось странным, но Надя не видела в этом ничего особенного, она и сама разговаривала с неодушевленными предметами.

Надя любила наблюдать, как бабушка что-то шепчет сухоцветам перед тем, как приготовить из них отвар, настой или мазь.

Как-то она спросила у нее:

– Ты шепчешь ей свои секреты?

Бабушка сначала молчала, как будто думая, что ответить, а потом тихо сказала:

– Я говорю, чтобы она отдала свою силу.

– И она слушается, когда ты ее просишь?

– Я ее не прошу. Я ее заклинаю.

Надя испугалась этого страшного слова, которое она не раз слышала в сказках. Заклинаниями можно погубить человека, даже пальцем его не коснувшись. Девочке стало любопытно, не ведьма ли ее собственная бабушка. Она обратилась к матери с этим вопросом, когда та утром собиралась на работу. В это время от нее не пахло водкой, но она была строгой и неразговорчивой.

– Твоя бабка не ведьма, а просто ненормальная старуха. Иди лучше вымой за собой чашку и не болтай глупостей.

Надя решила, что бабушка, наверное, добрая ведьма, ведь она никому не причиняет зла, даже наоборот – помогает людям, если им плохо. Слово “волшебница” нравилось девочке гораздо больше, но она сомневалась, что волшебницы знают заклинания.

Тамара знала множество трав, каждая из которых имела свою особенную силу. Собирать травы они с Надей ходили вместе. Обычно, они не заходили слишком далеко в лес, но как-то раз бабушка повела ее по незнакомой тропинке. Они шли долго, пробираясь местами через бурелом и прикрывая лицо руками от колючих еловых веток, которые цепляли одежду, словно хотели удержать их на месте. Надя не знала, куда они идут, но, уверенная бабушкина походка успокаивала ее.

– Устала? – спрашивала Тамара, оборачиваясь.

– Нет, не устала, – отвечала запыхавшаяся девочка и успевала заметить ответную довольную улыбку на бабушкином лице.

Через какое-то время чаща расступилась.Они оказались на поляне, окруженной по периметру деревьями. Яркие солнечные лучи серебрили воды маленькой речушки с названием Желтая. Местами она и вправду была мутного желтого цвета из-за глиняного дна, но здесь ее воды были кристально чистыми. Она напоминала прозрачный горный ручей. Огромные каменные валуны затрудняли течение реки, образуя каменистый порог. И вода, с шумом и брызгами, падала с их высоты, образуя на месте падения небольшую тихую заводь, заросшую камышами и осокой.

Это было красивое, почти сказочное место. Звук падающей воды напоминал переливы сотен серебряных колокольчиков. Надя видела такие в церкви. От восторга девочка приоткрыла рот, села на землю и подумала, что это самое потрясающее место во всем мире. Бабушка сказала, что здесь можно черпать силы. Зачерпнув воду деревянным ковшиком, она что-то пошептала на нее и дала Наде напиться. Эта была холодная, сладкая на вкус вода.

Тамара Савельева не была ни волшебницей, ни ведьмой, как думала Надя, и как судачили иногда злые языки в селе. Она была знахаркой. Умела заговаривать воду, травы, соль, готовить снадобья, целебные отвары, мази. Она видела, чувствовала и использовала энергию растений, воды и земли. Огонь не поддавался ей. Она опасалась его, но часто он давал ответы на вопросы. Поэтому Тамара так любила свечи: маленький огонек хранит великую мудрость, но обжечь не может.

Тамара знала, как избавить человека от сердечной тоски, печали, болезни. После того, как муж ушел от нее при странных обстоятельствах, оставив ее, больную, с ребенком на руках, она нашла утешение в знахарстве. Посвятила помощи людям всю жизнь. Старинным обрядам ее обучила старуха-отшельница, жившая в изгнании в лесу.

Жизнь Тамары была полна загадок, андреевцы поначалу относились к ней с большим недоверием, сочиняли про нее разные небылицы и страшные истории. Но когда появились первые люди, которых она вылечила или сильно облегчила их недуги, сплетен заметно поубавилось. Необъяснимое всегда притягивает. Постепенно Тамара завоевала уважение в селе.

Надя видела людей, которые приходили в бабушкину избушку. Они приносили с собой продукты и сладости. А еще они приносили бабушке свои проблемы, беды и болячки, просили, чтобы она помогла им. И она помогала всем, кто просил: шептала на соль, на землю, заговаривала травы, воду, делала мази.

Надя пряталась на печи, клала в рот один за другим мятные леденцы и боялась лишний раз пошевелиться, чтобы бабушка не прогнала ее на улицу. Она любила слушать невыдуманные трагические истории, которые люди рассказывали бабушке. Они были печальные, а иногда страшные.

Бабушка каждого слушала молча и для каждого находила слова утешения. Некоторым она могла подсказать, что ждет их в будущем, но этот дар открывался только для исключительных людей. Будущее остальных она не видела, так же как и свое.

Люди часто возвращались к Тамаре с благодарностью, но подарки и деньги от них она не принимала. Это сильно злило Надину мать. Она часто высказывала ей свое мнение по этому поводу:

– Как живешь всю жизнь нищебродкой, так и умрешь ей.

– Как ты не понимаешь, Саша, я не могу брать деньги, иначе потеряю силу, – твердым тоном отвечала бабушка.

– Да кому нужна эта твоя сила!

– Я живу, значит, она кому-то нужна.

Иногда бабушка заболевала. Она по несколько дней не вставала с постели, не могла ни есть, ни пить. Надя думала, что эти приступы когда-нибудь сведут ее в могилу. В эти тяжелые дни бабушка лежала в кровати с мертвенно-бледным лицом, ее часто тошнило. Забываясь тяжелым сном, она начинала страшно стонать.

Надя привыкла к приступам, но, все равно, каждый раз сильно переживала, готовила отвар из тысячелистника и полыни и поила бабушку из чашки, приподняв голову больной над подушкой.

После того, как болезнь отступала, бабушка вставала с постели и вновь принималась за свои повседневные дела. Надя просила ее съездить в городскую больницу, но Тамара все время отказывалась, приводя множество доводов, по которым она не может туда ехать. В конце концов, она сказала обеспокоенной Наде, что и так все про себя знает, и когда придет время умереть – умрет спокойно. Наде всегда становилось одиноко от этих слов.

Благодаря Тамаре, Надя узнала все лекарственные травы, запомнила время их сбора. Бабушка учила ее видеть энергию растений, слышать их голоса. Главное правило сбора – молчание. Только в полной тишине травы начинали говорить со знахарем. Для каждой травы наступало свое время, когда она звала знахаря своей энергией и голосом. Если успеть собрать траву вовремя, то она будет обладать огромной целебной силой. Во время сбора, бабушка что-то шептала травам, улыбалась и даже целовала их. Наде она говорила, что если траву похвалить, то она удвоит свою силу.

Одни травы бабушка собирала днем, другие – ночью. Ночные сборы Надя любила больше всего. Такие ночи были, как праздник. Надиной обязанностью было носить фонарь. От возбуждения и гордости девочка не могла молчать и разговаривала шепотом, но бабушка не отвечала ей. Найдя нужную поляну, она закрывала глаза и принималась нежно и осторожно ощупывать травы, пока не находила нужную. Тогда она наклонялась к ней и начинала шептать травинке похвалу, а потом уже срывала ее и клала в свой нарядный фартук. Надя стояла рядом, держала фонарь над головой Тамары и смотрела, как в небе загораются и гаснут звезды.

Целебных трав бабушка собирала понемногу и сушила их маленькими пучками. Иногда она срывала всего один стебель травы. Когда Надя спрашивала, почему она не набирает больше, бабушка ей отвечала, что не каждая трава говорит с ней, не каждая травинка и цветок хотят исцелять. Еще бабушка говорила, что никому нельзя рассказывать эти знахарские секреты, иначе они растеряют свои силы.

Девочка впитывала все знания, как губка, с радостью выполняла ту работу, которая была ей посильна. Мать сильно злилась на нее за это и часто, в отместку, или, скорее, из ревности лупила ее дома веником. Бабушка жалела Надю, гладила шершавыми, морщинистыми руками ее каштановые кудри, смотрела на девочку грустными глазами. Надя обнимала ее в такие моменты и спрашивала:

– Ты так сильно меня любишь, потому что у нас с тобой глаза одинакового цвета?

– Я верю в твою силу, Надя. В тебе есть свет. Он особенный. Свет надежды.

Глава 7

Беззаботное время закончилось, когда Надя пошла в школу. Ее, выросшую на окраине села, не приняли одноклассники, знавшие друг друга с детского сада. Выросшая одна, без братьев и сестер, девочка не умела играть в игры, ей сложно было влиться в детское общество, к которому она не привыкла.

Надя с большой обидой и непониманием отнеслась к тому, что над ней смеялись, обзывали и били при любом удобном случае. Ее называли безотцовщиной, кричали вслед, что она цыганское отродье, дочь шлюхи, оборванка.

Каждый день приносил девочке новое разочарование, поэтому в школу она шла с большой неохотой. А после уроков плакала в одиночестве от обиды и непонимания. Мать не желала вникать в Надины проблемы, строго смотрела на нее, молчала. У нее были свои проблемы, поважнее Надиных. Бабушка успокаивала, говорила, что все пройдет.

– Ты справишься!

– Но как я могу справиться, если против меня весь класс?

– Потерпи, девочка моя, всему свое время. Ты справишься, я верю в твою силу.

– Ты веришь, а я нет! В сказки твои не верю и в силу тоже, – крикнула в ответ Надя и снова закрыв лицо ладонями, уронила голову на стол.

Растапливая печку, бабушка смотрела, как за окнами ветер срывает последние желтые листья с деревьев, думала о том, что дом ее совсем ветхий, и холодные осенние ветры так и рвутся внутрь, и, может быть, дров не хватит до конца зимы. Она гладила плачущую девочку по вздрагивающим плечам, перебирала вьющиеся волосы и говорила:

– Люди начинают уважать того, кто не похож на них, только в том случае, если он сильнее. Запомни это, Надя.

Надя сжимала кулаки под столом и кусала губы до крови. На улице дул ветер, он был свободен, в отличие от нее.

Молодая учительница Нина Львовна, как могла, опекала Надю. Но она не могла находиться рядом с ней постоянно. Ей было жаль маленькую кудрявую девчушку, которая сидела, ссутулив плечи, за последней партой. Садиться за первые парты она категорически отказывалась.

Надя замкнулась, перестала разговаривать, сторонилась одноклассников. Но на подзатыльники она научилась давать сдачи, и даже начала одерживать победу в схватках с задиристыми мальчишками. Домой она приходила с синяками, ссадинами, а бабушка регулярно ставила заплатки на ее школьной, и без того плохонькой, одежде.

Мать как-то вызвали в школу из-за того, что Надя выбила зуб однокласснику, который пытался отобрать у нее тетрадь с домашним заданием. Но дома Александра ничего не сказала дочери по этому поводу. Надя тогда подумала, что мать на ее стороне.

Первый учебный год стал серьезным испытанием для Нади. Летом она мечтала навсегда забыть о школе, об одноклассниках и даже о Нине Львовне. Гуляя по полям и лесам вместе с бабушкой, она дышала полной грудью, как никогда ощущая сладкую свободу каждой клеточкой тела. Она мечтала оказаться в такой стране, где нет злых детей, и вообще школ. Но свобода длилась всего три месяца.

Как-то раз в середине сентября, когда Надя пошла во второй класс, мальчишки-одноклассники решили зло подшутить над ней. Белым воронам всегда достаются самые злые розыгрыши. Дети не могут регулировать степень своей жестокости, и это зачастую приводит к трагедиям.

Когда Надю вызвали к доске, сидящий через проход мальчишка, вытащил из ее рюкзака игрушку – плюшевого медведя, с которым Надя не расставалась с тех пор, как три года назад этот медведь оказался у нее в руках. Это был бабушкин подарок на день рождения. Надя спала с ним, делилась детскими тайнами, рассказывала ему выдуманные истории, обнимала, когда ей было одиноко. Это была не игрушка, а друг, причем единственный.

После уроков, когда пропажа была обнаружена, Надя сидела на деревянной скамье возле школы и горько плакала. Солнце светило ей в затылок, на тополях за спиной натужно и громко каркали грачи. Вдруг Надю кто-то толкнул в спину, после чего сзади раздались приглушенные смешки мальчишек.

– Эй ты, кляча кудрявая! Медведя своего оплакиваешь? Ну-ну реви, дура! Медведь твой убит и похоронен в Симоновской лесу, под деревом, где пьяница Петька повесился. Иди-ка поищи своего покойничка!

Надя побледнела и широко открытыми глазами, полными неподдельного ужаса, смотрела на мальчишек. Их было шестеро, они смеялись и подталкивали друг друга, чувствуя себя героями. Один из них стоял в стороне и курил подобранный у школы бычок. Это был главарь их банды Тимофей Селиванов, он был на два года старше Нади. Девочка несколько минут стояла молча, растерянно оглядываясь по сторонам. Потом схватила со скамейки рюкзак, вытерла кулаком слезы и быстро побежала в сторону Симоновского леса.

Уже давно этот лес в Андреевке оброс дурной славой и считался зловещим местом. Туда не ходили грибники, охотники обходили эти места стороной. Ходили слухи о том, что там обитают все кладбищенские призраки и другая нечисть, и темной ночью они могут до смерти напугать оказавшегося поблизости путника, увести за собой или свести с ума.

Все андреевцы знали историю, что когда-то давно тут гуляли и заблудились двое детей – брат и сестра Галя и Женя Симоновы. Их так и не нашли. Люди сошлись во мнении, что они утонули в болоте в глухой чаще леса. Но некоторые считали, что детей утащил в свое логово леший, и сейчас они живут вместе с ним. Много слухов об этой истории ходило по селу: один другого страшнее. Фамилия детей приросла к этому месту. Лес стали называть Симоновским.

Потом лес оброс еще одной страшной историей. Сельский мужик-тракторист закопал здесь свою жену, убитую им в пьяной ссоре. Тайна раскрылась спустя несколько месяцев. Тело женщины нашли без головы. Признавшегося во всем тракториста посадили в тюрьму, но он так и не рассказал, что сделал с головой супруги. Поговаривали, что он ее съел. Люди верили, что, если ровно в полночь подойти к Симоновскому лесу, то можно увидеть призрак женщины, которая до сих пор бродит здесь с вытянутыми вперед руками в поисках своей головы.

А совсем недавно в Симоновском лесу повесился пьяница Петр Лузгин, нашли его только потому, что он оставил предсмертное письмо у себя в доме. Его страшный, распухший от жары, облепленный мухами и личинками труп, обнаружили спустя двое суток в березовом перелеске справа от чащи.

Лес скрывал страшные человеческие тайны и непроходимые болотистые топи.

Надя бежала в сторону Симоновского леса, не оглядываясь на мальчишек. Они, между тем, бежали следом на небольшом расстоянии от девочки и обсуждали на ходу, сможет ли она пойти за какой-то обыкновенной плюшевой игрушкой в этот страшный лес, или струсит. Но Надя бежала, не останавливаясь. Тимофей остановился, перевел дух, сплюнул на землю и, повернувшись к друзьям, зло сказал:

– Не струсит.

Глава 8

Надю искали двое суток.

В тот день, когда девочка не вернулась из школы, Тамара потеряла счет времени. День был теплый и солнечный. Женщина провела его в огороде: копала грядки, убирала овощи, подрезала кусты малины и смородины. Она чувствовала, что новый приступ болезни, съедающей ее изнутри, совсем близко. Поэтому была рассеяна, старалась сделать как можно больше дел по хозяйству.

Когда осеннее солнце описало в небе большой полукруг и стало клониться к лесу, Тамара начала волноваться. Надя не могла так долго задержаться в школе. Обычно, она всегда приходила домой к обеду. Тамара накинула на плечи вязаную кофту с заплатами на обоих локтях и побежала к Александре, которая уже должна была вернуться с работы.

Они вдвоем обошли все село, расспрашивая прохожих. Зашли в школу Никто Надю в тот день не видел. Когда стало совсем темно, женщины в растерянности подошли к дому, не зная, в какую сторону еще податься, и что вообще делать дальше. Надя никуда не могла уйти, не предупредив бабушку.

– Это ты во всем виновата. Вечно таскаешь ее в этот проклятый лес! Наверное, она ушла туда и заблудилась! – кричала Александра матери в лицо.

У Тамары дрожали от волнения руки, но голос ее был тихим и спокойным:

– В этом лесу Надя не могла заблудиться. Она хорошо его знает, и не ходит туда одна.

– Что сейчас прикажешь делать? Что нам делать, скажи? Где искать ее?

– Подождем до утра и с рассветом отправимся на поиски

.

Это была долгая, тяжелая ночь, наполненная предчувствиями и страшными догадками. Александра упрашивала мать попробовать воспользоваться своими силами, вдруг она почувствует, где сейчас находится Надя, но Тамара печально смотрела на нее и качала головой. Она не чувствовала и не видела ничего. В ее голове не было ни одной подсказки, где может находиться девочка.

Взволнованные, перепуганные женщины с трудом дождались рассвета. К утру весть о пропавшей девочке распространилась по всему селу, и к дому Савельевых стали подходить мужчины и женщины – те, кто хорошо знал здешние места. Пришла Нина Львовна, отменив на сегодня уроки. Прибежал и Тимофей. Он тоже не сомкнул глаз этой ночью. Раскаяние приходит и к хулиганам, в груди которых часто бьется большое и доброе сердце.

Рассказав всю историю Александре, он не выдержал и разревелся. Горячие слезы текли по грязным щекам, оставляя после себя светлые дорожки. Он всхлипывал и говорил, глотая слова:

– Мы не знали, тетя Саша… Мы не знали, что она и вправду туда пойдет. А медведь – вот он, он у нас был, – и он достал из рюкзака игрушку, которая сейчас уже ничем не могла помочь.

Александра с силой ударила Тимофея по щеке, схватила мальчика за плечи и принялась трясти его, выкрикивая ругательства. Женщины высвободили Тимофея из ее рук и увели в сторону.

– Не время сейчас с ним разбираться. Надо искать Надю! – громко и взволнованно сказала Тамара.

Оставив наказание на потом, люди отправились на поиски. По Симоновскому лесу они ходили небольшими группами, стараясь не отставать друг от друга. Свистели, кричали до самого вечера, но не обнаружили даже следов пропавшей девочки.

Наступившая ночь окутала все мраком, погрузила дом на окраине села в беспросветную, тягучую темноту. Она тянулась так же долго и кошмарно, как предыдущая. Забываясь тяжелым сном на несколько минут, Александра тут же просыпалась и принималась ходить из угла в угол.

– Где же ты, Надя? Только не умирай, только не умирай. Дай нам шанс отыскать тебя. Дай нам шанс отыскать тебя, – измученная женщина повторяла снова и снова одни и те же слова. Они, словно молитва, которых она не знала, помогали ей не впасть в отчаяние.

На следующее утро желающих искать Надю заметно убавилось. К отряду подключился местный участковый. Он осмотрел поле перед Симоновским лесом и ушел обратно в село. Александра в приступе ярости наговорила ему вслед много бранных слов. От усталости и чувства безысходности у нее были безумные глаза. Ее уговаривали сесть и отдохнуть, но она наотрез отказывалась.

Лицо Тамары было бледным, под глазами залегли темные круги. Но она тоже не могла оставаться дома, как бы ее не просили об этом. Весь день она вместе с другими людьми ходила по лесу и кричала до хрипоты. Все было без толку.

На закате женщины подошли к дому. Тамара без сил опустилась на крыльцо перед входом и без всякого выражения посмотрела на солнце, садящееся за горизонт.

Знала ли она, что это произойдет? Нет. Со всеми ее предчувствиями, она никогда не могла предугадать, когда и что произойдет в ее собственной жизни. Несчастья всегда заставали ее врасплох. В своих смутных картинках, которые порой мелькали перед глазами и заставляли ее видеть частички судеб других людей, никогда не было ее самой и ее близких.

– К чему эти чертовы предчувствия, если не видишь сквозь лес маленького несчастного ребенка, – пробормотала она себе под нос едва слышно.

Развязав платок на голове, она прижала его на минуту к запавшим глазам. Потом снова посмотрела вдаль. Вдруг на горизонте зашевелилась какая-то точка, которая направлялась в сторону дома. Не веря своим глазам, Тамара хриплым голосом окликнула Александру, которая зашла в дом. Не дождавшись ответа, женщина поднялась на ноги и побежала навстречу маленькому силуэту, спотыкаясь о кочки и кусты травы.

Зрение не подвело ее. Это была Надя. Грязная, голодная Надя, которая, так и не нашла ни игрушку, ни дерево, под которым повесился пьяница Петька. Побродив по Симоновскому лесу, она стала искать выход из него, но не смогла найти. Эти места были ей не знакомы, она никогда тут не была раньше. Надя бродила по чаще до темноты, дрожа от страха и ожидая того момента, когда же ее съедят оборотни, призраки или вампиры.

Когда сил идти уже не было, она положила рюкзак под голову и легла спать, свернувшись калачиком под кустом лесной малины. Такую историю Надя рассказала матери и бабушке, которые подбежали к ней в поле, не помня себя от радости. Женщины плакали и смеялись одновременно. Видя их слезы, Надя и сама разревелась. Она почувствовала, что не безразлична матери.

Когда дома Надю накормили, помыли и уложили в постель, она рассказала, что, проснувшись утром в лесу, увидела перед собой огромного волка.

– Бабушка, он был точь-в-точь, как в моих снах: большой, свирепый. А я совсем не испугалась его. Я же уже раз десять видела этот сон.

Мать настороженно слушала Надю, бабушка улыбалась:

– И что же ты сделала? – спросила она.

– Сначала я подумала, что это сон, и я сейчас проснусь. Потом он подошел совсем близко, положил голову мне на плечо, а потом лег рядом со мной. Я села ему спину и он повез меня.

– Надя, у тебя не болит голова? – Александра не выдержала, ей казалось, что дочь сошла с ума. Она потрогала Надин лоб и вопросительно взглянула на Тамару, но та отвела ее на кухню и сказала, что, наверняка, у девочки помутился рассудок на нервной почве.

– Не переживай так. Девочка просто испытала шок и слишком устала. У меня есть хорошая трава для таких случаев. Я приготовлю ей отвар и завтра она придет в себя. А сейчас дай мне немного поговорить с ней наедине.

Встревоженная Александра осталась на кухне, а Тамара снова зашла к Наде. Она достала из кармана фартука пучок трав и стала шептать что-то на них, помахивая время от времени маленьким сухим букетиком у Нади перед глазами.

– Куда же привез тебя твой волк?

– Он высадил меня на окраине нашего леса, я попрощалась с ним и пошла в сторону дома. А потом увидела тебя.

– Но ты же была совершенно в другой стороне. Как ты оказалась в нашем лесу?

– Я не знаю… Симоновский лес очень страшный. Призраков я не видела, но там повсюду их тени и голоса. Они хотели запутать меня. Я рада, что волк помог мне, я бы не нашла сама дорогу назад, – девочка зевнула и положила голову на подушку.

Тамара приготовила Наде травяной отвар. Надя, сморщившись, выпила его и спросила:

– Ты думаешь, я еще увижу его?

– Возможно. Но ты должна знать, что этот волк не так добр, как тебе кажется.

Поздно ночью, сидя на кровати в своей избушке, Тамара перелистывала страницы тетради в коричневой обложке. Она долго смотрела на рисунок волка, потом провела по листу морщинистыми пальцами и закрыла тетрадь. “Спасибо, Зорго,” – прошептала она едва слышно.

То, что для испуганного и голодного ребенка восьми лет путь, который преодолела Надя – это непреодолимое расстояние, – этот факт для всех остался загадкой, как и то, что Наде удалось обойти непроходимые болотистые топи Симоновского леса. Люди любят простые объяснения. Андреевцы решили, что в Симоновский лес Надя и вовсе не ходила, а ушла, наперекор ребятам, в те места, которые ей знакомы. Только что она делала там двое суток – это было непонятно никому.

Сама Надя тоже не могла этого объяснить. Она думала, что провела в лесу всего день и ночь. Бабушка запретила ей говорить людям про огромного волка. Этот случай остался тайной, необыкновенным чудом и для Нади, и для ее матери и бабушки, и для всего села.

На следующий день после чудесного возвращения девочки, в дом Савельевых пришла фельдшер тетя Аля, пожилая женщина в очках. Осмотрев Надю, она не обнаружила у нее никаких проблем со здоровьем, в том числе и психического расстройства. Приходил участковый, записал показания родных, закрыл дело.