скачать книгу бесплатно
Не дожидаясь ответа, я взяла Эскала под руку и проследовала за ним в противоположную часть замка. Куда угодно, лишь бы подальше от Николаса.
– Ты в порядке?
– Да, – вяло кивнула я. – Только противоречия одолевают. Вроде бы поступаю правильно, а на душе все равно паршиво. – Какое-то время мы шли молча, пока я не спохватилась: – Вот глупая! О чем ты хотел поговорить?
– О деле чрезвычайной важности… Мой любимый цвет – синий.
– И только? – Я закатила глаза.
– Вообще-то, меня беспокоит твоя нога. Вчера ты меня здорово напугала.
– Все хорошо, – заверила я. – Еще побаливает, но не кровоточит. Терпимо.
– Да ну? И когда у нас следующий урок?
– Вечером! Только тренироваться будем на конюшнях, а не в моих покоях, где не развернуться.
– Мне больше по вкусу твоя комната.
– Там не пошумишь. – (Эскал фыркнул.) – Ну пожалуйста! – Я потянула его за рукав, как в детстве.
– Хм… и ты еще в чем-то упрекаешь Николаса? Ладно, пусть будут конюшни.
– Я знала, что ты меня любишь.
Брат поцеловал меня в лоб:
– Разве можно тебя не любить?
Леннокс
За главным столом моя мать сидела рядом с Каваном, прильнув к нему и ласково теребя ворот его рубашки. Каван улыбался и что-то говорил ей вполголоса. Меня аж передернуло!
С порога я поочередно оглядел свой отряд. Иниго с Гриффином сидели за одним столом, но по разные стороны. Кинтон – тот самый парнишка, который на весь обеденный зал вопил о возвращении Олдрика, – изводил Андрэ вопросами о моем Задании, что было нам очень на руку. Шервин ужинал в одиночестве, полагаю, по заведенной традиции, но наверняка не скажешь, ведь вплоть до вчерашнего дня я даже не подозревал о его существовании. Блайз делила трапезу с компанией девушек, знакомых мне по виду, но не по именам.
План был прост. Я поднимаюсь в покои матери и краду платье. Если по какой-то причине мать или Каван встанут из-за стола, Иниго с Гриффином затеют драку. Разумеется, Каван не станет их разнимать, чтобы те нанесли друг другу увечья, но с удовольствием понаблюдает. Если и это не привлечет его внимания, в игру вступит Блайз. Не знаю, кто отважится принять ее вызов, но этот человек заранее внушал мне уважение.
Убедившись, что мать с Каваном заняты едой, я взлетел на третий этаж, встретив лишь горстку опоздавших к ужину. Пока все шло даже слишком гладко.
Как и предполагалось, комната матери пустовала. Всякий раз, переступая порог ее покоев, мной овладевали разрозненные воспоминания. Когда-то здесь обитали трое. Угол, где прежде стояла моя кровать, превратился в обитель тщеславия. В кокетливом убранстве явно угадывалась женская рука, все следы присутствия моего отца исчезли.
На мгновение я застыл, перевел дух. Почему она так быстро забыла отца? Почему не гнушалась жить в роскоши, пока остальные в поте лица трудились и готовились к войне? Почему позволяла Кавану обращаться с единственным сыном как со скотом?
За этими вопросами нахлынули другие. Почему я должен выполнять за Кавана всю грязную работу? Почему он вечно всем недоволен? Почему меня обрекли на столь убогое существование?
Я ненавидел все. Ненавидел замок. Ненавидел судьбу. Ненавидел себя.
После минутной слабости вокруг сердца вновь выросли возведенные мной стены, надежно защищавшие меня от окружающей несправедливости.
Шкаф располагался в дальнем углу. Я направился туда, стараясь не задеть ничего по пути.
Распахнув дверцы, я внезапно понял свою ошибку: откуда мне знать, как одеваются нынче светские дамы? А если наша миссия растянется на несколько дней, хватит ли одного наряда? Вдруг отсутствие у меня вкуса загубит все дело?
Сглотнув, я принялся изучать содержимое шкафа. Блайз – блондинка. Светлые волосы хорошо сочетаются с голубым. Или зеленым.
Ведь так?
Я вытащил по одному каждого цвета, скатал их и засунул в заплечный мешок. Убедившись, что в шкафу все осталось по-прежнему, я закрыл дверцы.
После чего опрометью бросился в коридор, сбежал по шаткой лестнице, чудом не споткнувшись о болтающийся камень. Колючка ждала меня в комнате, горделиво устроившись в изножье с дохлой мышью в лапах.
Колючка безошибочно угадывала мое настроение и, почуяв тревогу или печаль, объявлялась с угощением. Она ткнула добычу носом и посмотрела на меня.
Вздохнув, я поднял мышиный трупик, спрятал его в карман, чтобы не обидеть охотницу, и почесал ее за ухом.
– Спасибо. Хорошая девочка. Только не вздумай это трогать. Иначе у меня будут крупные неприятности. – Я запихнул мешок под кровать. Только бы не сильно помялись! – А впрочем… Случались у меня неприятности и похуже. Чихать я на них хотел! И на тебя тоже. – Я снова поскреб ей макушку. – Поэтому не строй напрасных иллюзий. – (Колючка не сводила с меня глаз.) – Серьезно, не строй.
Колючка тявкнула и выскочила в окно – утолить разгулявшийся аппетит.
Я со вздохом побрел обратно в столовую. На верхнем пролете остановился, выбросил дохлую мышь на улицу, вытер ладонь о штаны и поспешил к товарищам. Шервин по-прежнему коротал время в одиночестве. Блайз поймала мой взгляд и быстро отвернулась, Андрэ успел подсесть к Иниго с Гриффином.
– Готово… – шепнул я, поравнявшись с Иниго. – Один вопрос: ты что-нибудь смыслишь в женских нарядах?
Тот едва не поперхнулся и вытаращил глаза:
– Шутишь?
– Какое там!
Иниго запрокинул голову и оглушительно захохотал. Непривычный звук. Одинокий смешок еще куда ни шло, но заливистый, безудержный хохот в этих стенах не слышали давно, а то и вовсе никогда.
Смех оказался заразительным, и я невольно улыбнулся. Покосившись назад, я увидел, что Блайз тоже расплылась в улыбке.
Странно, но на мгновение замок почудился мне не таким мрачным.
Анника
Растрепанная Ноэми выбралась из-под моих юбок.
– Ну как?
Я сделала шаг-другой:
– Великолепно! Ты просто гений! Спасибо.
Гордая собой, Ноэми выпрямилась. Идея с поясом и ее воплощение принадлежали ей. Теперь я могла носить меч под пышными юбками – и никто ничего не заподозрил бы.
– Вы надолго? – осведомилась Ноэми. – Что отвечать, если вас будут спрашивать?
На секунду я замешкалась. Вряд ли кто-нибудь хватится меня в такой час, но вдруг?.. Невесте не подобает шататься по замку без дела.
– Даже не знаю, Ноэми. Как-то не приходило в голову… Пожалуй, лучше все отменить. Обидно, но ничего не поделаешь.
Ноэми взяла меня за руку и притянула к себе:
– Не нужно ничего отменять. Я пойду с вами. Если будут вопросы, скажем, что вам наскучило сидеть в четырех стенах. Вот вы и решили прогуляться, а меня захватили в качестве дуэньи, – с нарочитой серьезностью добавила она, чем насмешила до слез.
– Не боишься, что тебя запишут в соучастницы моих преступлений?
– Думаю, я давно в этом списке.
Я со смехом стиснула ее руку:
– Даже не сомневайся! Никакое событие в моей жизни не ускользнет от твоего внимания. Кстати, тебя саму не тянет на приключения? Жду не дождусь стать поверенной твоих тайн.
Рука об руку мы вышли из спальни и направились к лестнице.
– Ваших тайн нам обеим хватит за глаза, – ловко увильнула от ответа Ноэми. – А хранить их я умею, будьте уверены. Могила!
Я горестно вздохнула:
– Если я решу бежать, ты меня осудишь?
Ноэми вздрогнула:
– Надеюсь, вы не решитесь… но в любом случае нет, осуждать не стану. Только прошу, предупредите заранее.
– Непременно… Ладно, не бери в голову. Я просто пошутила. Уже не знаю, как унять свои страхи. От статуса невесты ноги сами собой подкашиваются.
Ноэми помрачнела:
– Идемте, госпожа. Хотя бы сегодня повеселимся.
Спрятав лица под капюшонами плащей, мы спустились по лестнице. Легкие шаги Ноэми эхом вторили моим, и сердце наполнилось покоем. Очутившись во дворе, я снова взяла Ноэми за руку:
– Пообещай мне кое-что.
– Можете на меня положиться, – заверила она.
– Я не намерена вечно держать тебя в горничных. Как только созреешь, выходи замуж, заводи семью. Приключения тебе не повредят, без шуток. Но, умоляю, не покидай меня сейчас!
– Никогда, госпожа. Никакие блага на свете не заменят мне вас. – Тон Ноэми не оставлял ни малейших сомнений в ее искренности и был как бальзам на душу.
Переступив порог конюшни, мы увидели наших кавалеров, оживленно беседующих в уголке. Улыбающийся Эскал что-то втолковывал довольному Ретту. Тот выудил из кармана монетку и вручил ее Грейсону, юному груму: мол, иди погуляй.
Ретт заметил нас первым. Его глаза радостно вспыхнули. Как я умудрилась столько лет ничего не замечать? Принимать вожделение во взгляде за банальную вежливость? До сих пор не верилось, что весь этот пыл предназначался мне.
– Ноэми, вот так встреча! – Эскал расплылся в улыбке. – Надумала наконец помахать мечом?
– Ни в коем случае, ваше высочество. – Ноэми была сама любезность. – Я лишь обеспечиваю алиби госпоже.
Эскал со смехом покачал головой:
– Ты мне зубы не заговаривай. Бери мой меч и становись вот сюда. – Он подвел ее к открытому стойлу. – Только аккуратнее, не покалечь, как моя неуклюжая сестрица.
Ретт встал рядом со мной. Я ощутила на себе его пристальный – чересчур пристальный – взгляд. Собравшись с духом, я посмотрела на него в упор.
– Выходи за меня, – с мольбой прошептал он. – Я боготворю тебя, Анника, и сделаю все, лишь бы ты была счастлива. Эскал возражать не станет, – проникновенно добавил Ретт. – Он ненавидит Николаса.
Я вздернула подбородок:
– Ненавидеть Николаса еще не означает одобрять наш побег. Тем более ненависть Николас внушает всем подряд.
– Это верно. У меня от него аж скулы сводит, – хохотнул Ретт и непринужденно улыбнулся. – Когда объявят о вашей помолвке?
– Боюсь, уже завтра. Не мне решать. Это право я, к сожалению, утратила.
– Надеюсь, ты вернешь его себе и сделаешь правильный выбор. Только скажи, и я исполню любой твой каприз.
Я расправила плечи:
– Любой? Тогда прекрати наседать. Лучше помоги отвлечься. В последние дни и так голова кругом.
– Слушаюсь и повинуюсь. – Ретт лукаво подмигнул, однако просьбу воспринял совершенно серьезно.
Разумеется, он не станет играть в поддавки – не его стиль, – но их с Эскалом роднило одно: оба скорее умерли бы, чем причинили мне боль.
Я вытащила меч и вытянула его вперед, чтобы держать Ретта на расстоянии. Лязгнула сталь, я отступила, готовая парировать. Ретт одобрительно кивнул, занял позицию напротив.
– Анника, сильно не напирай! – окликнул из стойла Эскал. Ему вторил звонкий смех Ноэми.
– Размечтался!
Под звон клинков мы кружили в волнующем, завораживающем танце. Знакомая со стратегией и стилем Ретта, я импровизировала, рисковала. Отразив прямую атаку, я с силой обрушила свой вес на рукоять меча противника и надавила… Меч выскользнул у Ретта из рук и, описав в воздухе дугу, рухнул на кучу соломы.
Воцарилась мертвая тишина. Присутствующие не сводили с меня восхищенных глаз. Эскал выразил всеобщий восторг воплем:
– Анника! Ты выбила у него меч!
Я уронила свой и состроила покаянную гримасу. До сих пор мне не удавалось никого разоружить.
– Молодец, Анника! – похвалил Ретт.
Эскал подскочил ко мне, поднял на руки и закружил:
– Решено! Вот стану королем и назначу тебя командующей гвардией.
– Сама не верю, что получилось! – Меня переполняла гордость и вера в себя, в собственные силы.
