скачать книгу бесплатно
– Кликни еще пажей и вели принести розги, – обратилась хозяйка к Лизетте, – запорем нахала до смерти, моя хорошая.
Горничная сделала книксен и скрылась за одной из дверей. Гость явно напрягся, но он был столь слаб, что не смог бы оказать достойного сопротивления и решил остаться в уже занятой позе.
Алана же, не теряя времени даром, поманила к себе другую служаночку и усадила ее к себе на колени.
– Смилуйтесь, моя госпожа, ведь я… – попытался как-то оправдаться несчастный, но от него лишь отмахнулись:
– Вас все равно никто не слушает. Поберегите силы, я хочу увидеть зрелищную казнь. Красная кровь на зеленом ковре, какой пикантный диссонанс, моя милая, – заворковала принцесса, обращаясь к прижимающейся к ней всем телом горничной, – И зачем мне замуж, не подскажешь, Кати? Мужчины! Они ведь так вульгарны, мое солнышко. И того им от тебя надо, и этого… Да еще подумать только, наследника! А лучше не одного, а парочку на всякий случай: вдруг старшенького чума заберет или сифилис. Рожать наследников! О, упаси Иериаль. Это же конец фигуре! Да если б дело было только в этом. Мужчины, фи! Как куцы их фигуры! Определенно, Матушка-Природа собрала в них все недостатки света.
– Госпожа! Моя госпожа! – Возопил высоким срывающимся голосом несчастный в помятых латах. Да и не мудрено, что возопил: в зал явилась пара пажей с розгами.
– Да не причитай ты раньше времени! – рассерженно надула губки Алана, – воистину, ни одной добродетели нет у этого «сильного пола»!
– Я не принадлежу к сильному полу! – раздался отчаянный визг из-под шлема.
Глаза хозяйки башни зло сверкнули.
– А вот обманывать меня не надо, любезный. Я барышню от мужика отличить пока еще в состоянии, будьте благонамеренны. А ну сдерите вы уже с него этот металлолом! – прикрикнула она на пажей, – не по железкам же вы его стегать намереваетесь. Да заодно и посмотрим в его наглые бесстыжие глазоньки, когда обман раскроется! – и она даже сочла необходимым стукнуть тонкой ручкой по резному подлокотнику, оторвав ее от приятных округлостей фигуры Кати.
Слуги не вполне умело принялись разоблачать человека, чья половая принадлежность теперь стояла под вопросом. Руки, ноги и туловище были освобождены без особых затруднений, но для того, чтобы избавиться от шлема, пришлось сбегать за кое-каким подручным инструментом.
И наконец, преодолена последняя преграда: испорченный шлем стащен с головы пленника. Пленницы! Перед принцессой стояла девушка. Обладательница темных глаз и фонаря под одним из оных. Личико у нее было мягкое и нежное, попорченное разве что синяком и длинноватым носом, а каштановые волосы заплетены были в тугую недлинную косичку. Правда была она слегка высоковата и крепковата для барышни, но все-таки…
– О! – Воскликнула Алана, пожирая нечаянную гостью алчущим хищным взглядом, – Да это же меняет дело! Полностью меняет! Я бы даже сказала, что это ставит все на свои места. Теперь сама судьба велит мне жить в законном браке с женщиной. Как славно. Жаль только бедняжку Мот… Она хотя бы недолго мучалась? Вы быстро кончили дело? – и тут же обратилась к слугам, – а вы что рты пораззявили?! А ну бегом за вином для гостьи! А в общем, нет: сервируйте ужин на двоих в моих покоях.
И спустя несколько минут прекрасная Алана уже потчевала свою гостью разнообразнейшими блюдами и винами, не забывая при этом нежно ворковать:
– …правда батюшка может взбунтоваться, но ведь для того все и было затеяно… Не принято девку за девку выдавать… Тем более в правящей династии. Тем более наследную принцессу. Ох, чую будет скандал! Хотя… Вы ведь можете явиться к нему на поклон на коне и в доспехах, как положено рыцарю, и тогда он до самого венчания не узнает о нашем маленьком секрете. А когда свадьба будет уже сыграна, настанет время и для сюрприза. Батюшка вмиг добела поседеет, когда поймет…
Все же я определенно начинаю верить в счастливую звезду. Ну должно же было так случиться, чтобы мой рыцарь оказался девицей.
– Технически я не рыцарь вовсе, Ваша милость, – осмелилась вставить словечко гостья, – а совсем даже скромный оруженосец.
– Это уже хуже, – нахмурила тонкие светлые бровки Алана, – но это же не имеет никакого значения, если именно Вы, моя лапушка, сразили дракона.
– Дело в том, моя госпожа, что и дракона я не имела чести сразить, – тихонько сказала девушка, упираясь взглядом в скатерть.
– Как? – Изумилась принцесса, – это же не возможно! Я сама видела: Мот бьется в агонии, и Вы лежите рядом…
– Это Вы увидели совершенно верно, моя госпожа. Но от Вашего взгляда утаилась одна существенная деталь: тело моего господина, пронзившего сердце несравнимой ни с кем по свирепости Мот, которое погребено теперь под драконьим брюхом.
Алана нервно застучала было ножкой по плитам пола, но тут же расслабилась, и на ее подкрашенных яркой помадой губах снова появилась улыбка.
– Вот и верно, что оно там погребено. Кому в голову взбредет ворочать тушу издохшей драконихи? Никому ровным счетом. А значит никто и не узнает, что под ней лежит настоящий рыцарь.
Гостья печально вздохнула и залпом допила вино из своего бокала.
– Что такое, моя девочка? – в серых глазах Аланы появилось сочувствие.
– Жаль рыцаря Серебряного Карпа. Он так и останется без настоящей могилы и всех почестей, которых достоин любой рыцарь.
– Вы о своем господине, моя родная? Забудьте, забудьте, милочка! Теперь Вы сама себе хозяйка. Больше того: вы можете стать в перспективе королем!.. Хотя нет, расскажите мне лучше о нем. Чем он заслужил Вашу благосклонность и каким образом Вас вообще свела судьба?
И гостья начала свой рассказ.
* * *
Ветви деревьев возникали как будто из ниоткуда, стремясь вцепиться мне в волосы или выколоть глаза.
И чего меня потащило по дороге, которая и на дорогу-то не похожа? Даже для меня, жительницы одной из позабытых Богом деревушек, это была скорее лет сто назад заброшенная тропа. Но я пошла, потому что это, видите ли, самая короткая дорога! И куда? К мифическому озеру, о котором давным-давно рассказывала мне бабушка, чтобы я лучше засыпала. В зеркальной поверхности чистейших вод того озера можно увидеть свою судьбу, а озеро то находится аж на краю Арденских земель. Причем не на том краю, на котором расположена моя родная деревенька, а совсем даже на противоположном, но я все равно потащилась! И почему? Из любопытства бабьего, да будь оно неладно! Не интересно, видишь ли, узнавать благодаря гаданиям, с какой стороны суженый придет. Интересно в озере лицо его увидеть!
Вот я и отправилась на другой край Ардении, и только через несколько дней после того, как покинула дом, поняла, сколь глупа была моя затея. Но повернуть обратно я уже не могла. Теперь мне один только путь – к волшебному озеру, в котором я, возможно, увижу, как возвращаюсь домой, сгорая от стыда.
Лошадка, на которой я ехала, в очередной раз споткнулась о какую-то корягу. Меня вновь кольнула совесть. Ну коли сама дура, то пропадай, пожалуйста, но зачем из дома уводить единственную лошадь? Как там теперь батюшка обходится без нее? Да, дома меня ждет если не смерть от стыда, то от папенькиных кулаков точно.
Лошадка, которую я из-за масти звала просто Пегая, с треском пробиралась сквозь сплетенные ветки кустов и то и дело спотыкаясь о торчащие из земли корни. Животное устало и двигалось шагом.
«Наверное, она сейчас думает о сене или о сочной молодой травке, – подумала я, – потерпи, родная, скоро сделаем привал», – добавила я, вслух обращаясь к кобыле.
В следующий миг я что-то резко дернуло меня за волосы назад, и я полетела спиной на землю.
«Проклятые деревья с их проклятыми сучьями!» – подумала я, падая.
И тут я встретилась с землей, которая, судя по полетевшим у меня из глаз искрам, была не очень-то рада встрече.
«Я конечно задумывалась о скором привале, но не настолько же буквально!» – была моя вторая мысль.
Пока я с умилением рассматривала звездочки и круги, мельтешащие перед глазами, меня начали ощупывать чьи-то руки. Я крепко зажмурилась, а затем, распахнув глаза, увидела вокруг себя несколько мужчин. Одичавшие, со спутанными волосами, в давно истрепавшейся одежде, они казались дикими зверями. Один держал Пегую за поводья и смотрел на нее жадным, голодным взглядом. Еще двое склонились надо мной, методично ощупывая каждый сантиметр тела. К своему ужасу в их глазах я увидела тот же голод, что и в глазах державшего лошадь. Ими владел чисто гастрономический интерес.
«Сожрут! – внезапно поняла я, – и меня, и Пегую. Сожрут вместе с остатками хлеба и сыра, завалявшимися в котомке».
От страшной мысли в горле встал ком. Захотелось завизжать, громко, долго, пронзительно, как я делала, когда кто-нибудь из братьев подкидывал мне на подушку дохлую мышь, но из горла вырвался только какой-то странный булькающий звук, похожий на рык.
Я так просто не сдамся! Даже если они меня в итоге слопают, то, по крайней мере, зубов у них поубавится.
Двое все еще были рядом со мной, но никто не пытался удержать мои руки и ноги. Видимо они не ожидали, что я так быстро приду в себя.
«Ну хоть в чем-то повезло», – подумала я и поддала коленом одному из ощупывавших меня мужланов.
Тот взвыл от неожиданной боли и обиды, а я отпихнула от себя второго и вскочила на ноги. Но в стоячем положении я продержалась недолго. Уже через пару секунд кто-то сильно ударил мне под колено, и я снова повалилась на землю. На этот раз ко мне подскочило трое. Один вцепился своими огрубевшими руками с грязными обломанными ногтями мне в горло, а другие начали сноровисто стягивать мои руки и ноги веревкой. Дышать было трудно, и все вокруг постепенно начало кружиться, темнеть и расплываться.
Где-то раздалось ржание.
Прости, Пегая, девочка, я тебе уже ничем не помогу.
С той же стороны, откуда долю секунды назад доносилось ржание, раздался свист рассекаемого воздуха. Мне представилась ужасная картина: огромный топор со всего размаха обрушивается на шею Пегой. Хлещет кровь, и лошадка падает на землю. Но вслед за свистом раздался не лошадиный, а человеческий вопль. Дикий, почти первобытный, полный боли, но все же человеческий. Державшие меня мужчины тоже завопили и бросились бежать.
Воздух снова нашел путь к легким, и после пары вдохов зрение пришло в норму. Я увидела, что ко мне подходит мужчина в блестящих доспехах, а невдалеке, рядом с моей Пегой, стоит красивый жеребец под дорогим седлом.
«…и ее спас рыцарь без страха и упрека, самый доблестный и благородный из всех рыцарей Ардении», – саркастически подумала я.
– Поднимайтесь, барышня, – сказал мужчина, протягивая мне руку.
– Я парень, – буркнула я и, проигнорировав предложенную помощь, стала неловко подниматься сама, попутно скидывая с себя незатянутые петли веревок.
Если кто-нибудь когда-нибудь спросил бы меня, зачем я это сделала, я бы ни за что не смогла ответить. Ну не хотелось мне быть девой, вырванной из лап чудовищ и все тут. А если бы я тогда промолчала, все могло бы быть совсем иначе, но…
– Ну парень так парень, – покладисто согласился рыцарь, – да и как я мог спутать? Дикое тут место, дружище, – резко сменил он тему, – опасно путешествовать по таким землям в одиночку. Позволь спросить, куда ты направляешься? Быть может, нам по пути.
– Да никуда, – взвилась я. И, сразу же успокоившись, добавила, – просто путешествую.
– Ааа, – протянул мой собеседник, – ну тогда нам наверняка по пути. Ты же конечно хотел бы посетить Ниарис, а я как раз туда и направляюсь. Скоро там будет турнир, который устраивает наш король, мудрейший из правителей, и я хочу принять в нем участие. Да, и позволь представиться: я – рыцарь Серебряного Карпа, – и он ткнул пальцем в рыбу, украшающую нагрудник его лат, – конечно, это не настоящее мое имя, но я дал обет, и так я буду зваться, покуда не сдержу данного мною слова, не будь я… Хотя не важно… А как твое имя, парень?
Странный он какой-то. Чудаковатый и немного пафосный, хотя вполне вежливый. Только я себе рыцарей как-то по-другому представляла. Менее доверчивыми, что ли.
Быстро рассудив, что в компании рыцаря, пусть даже немного странного, путешествовать все же безопаснее, чем в одиночку, я буркнула ему в ответ что-то невразумительное.
– Что ж, именно так я и буду тебя звать, – просиял тот и, направился к своему коню.
Ну разве это не странное поведение?
– Однако пора в путь. Турнир нас ждать не будет, – продолжил он и вскочил в седло.
Я проделала то же самое, только явно с меньшим энтузиазмом. Но не успели мы двинуться в путь, как рыцарь, хлопнув себя по лбу, чуть не кувырком скатился с седла. Приземлился он, однако, твердо и устойчиво, наверное даже ловко, на обе ноги.
– И надо же, надо же! Ведь чуть не забыл! – сокрушался он, – ну что же ты медлишь, юный друг? С коня, с коня, мой мальчик, да поживее, ты же знаешь, я дьявольски спешу!
Вот идиот! Неужели он считает, что ведя коня в поводу, он будет двигаться быстрее? Не поторопилась ли, когда согласилась на его компанию?
Видя, что я не тороплюсь, среброкарпый в нетерпении замахал руками.
– Ну, давай скорей! Преклонишь колено, поклянешься мне в вечной верности как господину рыцарю и поедем уже.
– А с чего это я должжж…ен вам кланяться? – осмелилась нахамить я.
– Ах, что за время? Что за нравы? – запричитал рыцарь, – и молодежь совсем не та пошла! Ну как же, мальчик, как же? «…И, спасенный рыцарем от неминуемой смерти, он преклонил пред благодетелем колено и поклялся в вечной преданности ему, как своему господину, ибо спасенная жизнь – есть дар наиценнейший». И далее по тексту: он становится оруженосцем спасителя и весь свой век странствует со своим господином, мечтая в кровавом бою спасти ему жизнь, чтобы уплатить неоплатный долг свой. Некоторым, кстати, удается.
Поддавшись напору рыцаря, я слезла с Пегой и опустилась на одно колено.
– О, пресвятейший Иериаль! – вновь запричитал мой чересчур эмоциональный знакомец, – на другое, мальчик, на другое колено! Ну ничего же ведь не знают! Ах, куда катится мир? Повезло же на оруженосца! Подсуетилась судьба-индейка… Или как там говорят?.. Злодейка, пигмейка… Что-то вроде этого… Ну да ладно, я тебя вышколю. Еще бы не вышколить, ведь в столицу еду, не срамиться же там. Клянусь собой, что к моменту, когда ты будешь въезжать в Ниарис, твои знания этикета будут идеальны.
Пока он сотрясал воздух, я поменяла колено и тихо ждала, когда сия тирада, наконец, завершится. Рыцарь, к чести своей, заметил мое послушание достаточно быстро. Он что-то буркнул себе под нос, а затем громко, четко и с расстановкой начал декламировать клятву, которую полагалось произнести в моем случае, делая паузы, чтобы я успевала повторять за ним.
– Эту клятву выучишь назубок сегодня же, – сказал мне мой новый господин, когда мы покончили с официальной частью, сели на лошадей и отправились-таки в путь, – правда вряд ли тебе когда-то придется произнести ее вновь. Ведь ты теперь мой оруженосец, хотя со временем тебе, возможно, удастся совершить подвиг и вернуть мне долг, и тогда ты сам станешь рыцарем. Правда эту клятву произносят чаще всего лишь один раз в жизни, но, образования ради, ее стоит знать. Я вобью ее в твою молодую пустую голову, будь спокоен.
И он не обманул. Закончив свои рассуждения, он стал четко и с выражением декламировать текст клятвы. Закончив ее, он начал заново, а потом снова и снова.
Мы остановились на привал. Я развела костер, а он все твердил и твердил как попугай одно и то же. Когда я уснула, он, наверное, не умолк, хотя если и умолк, каждое слово навязчиво вертелось в моем мозгу.
Проснувшись утром, я услышала многое: щебет птиц, шорох листвы, стук беличьих коготков о зеленые ветви, но слов клятвы слышно не было. Мой господин молчал.
– Как спалось? – Любезно осведомился он, увидев, что я проснулась и села.
– Отныне я, Ваш верный слуга и преданный товарищ… – против своей воли начала я бормотать текст клятвы в вечной верности господину вместо ответа. Правда, это был отрывок из середины установленного этикетом текста, но это уже мелочи. Поняв, что я собственно говорю, я быстро умолкла, а рыцарь расплылся в улыбке:
– Ну вот, уже значительно лучше. Правда, думаю, стоит повторить еще пару раз.
После закрепления материала, мы перешли к изучению других правил хорошего тона. И мой бедняга рыцарь очень старался. По вечерам, во время стоянок, он вбивал в мою бедную голову все новые и новые правила поведения. Он не утихал, даже когда мы ставили капкан на зайца или ловили рыбу, а так же во время приготовления пищи и ее поглощения. Казалось, что у него где-то есть второй рот, которым он вещал, пока основное ротовое отверстие было занято пережевыванием пищи. Днями же мой господин разглагольствовал о политике и моде, доносил до моего сведения последние сплетни и сетовал на необразованность и твердолобость нынешней молодежи.
Но мое обучение не ограничилось одними словами.
– Эгей, стоп, стоп, мой юный друг, – заявил мне мой господин, когда мы проезжали по улочке какого-то провинциального города, – пора обзавестись настоящим добрым клинком, – сказал он и указал на вывеску, где крупными корявыми буквами было написано «КУЗНЕЦ».
Боги, чего только не было у кузнеца! Такому мастеру бы жить в столице. Правда, это я понимаю только теперь, а тогда мне казалось, что помещение завешано металлоломом. Рыцарь Серебряного Карпа с воодушевлением тыкал пальцем то в одну штуковину, то в другую, примерял их к ладони, крутил в руках, проделывал с ними пируэты.
– Замечательно! Просто изумительно сработано, милейший, – подвел он итог, окончив свои упражнения, и вернув оружие добряку кузнецу, – меч мне, пожалуй, нужен тот и еще вон тот, что покороче на ладонь да полегче. И пару копий… вон тех, пожалуй. Да, и еще нужна броня для моего оруженосца.
Кузнец был человек понятливый и расторопный. Через три четверти часа все, что желал приобрести мой господин, уже двигалось вместе с нами по направлению к столице.
– А зачем нам столько… – я замялась, потому что хотела сказать «барахла», но вовремя одумалась.
– Оружие, мой мальчик, должно быть при рыцаре всегда.
– Но у Вас же оно и до этой покупки при себе было, – возразила я.
– Запас, мой друг, карман не трет, – послал мне лукавый взгляд рыцарь.
– Хорошо, с оружием понятно, – смирилась я, – но зачем мне латы?
– Ты это скоро узнаешь, намного раньше, чем полагаешь, – хитро сказал мой господин и начал вертеть головой по сторонам.
Тогда я подумала, что он делает это для того, чтобы скрыть от меня плутоватое выражение своего лица, но он всего лишь искал постоялый двор. Впрочем, таковой обнаружился достаточно скоро. Хозяин выскочил на порог своего заведения, радушной улыбкой встречая господина рыцаря и его оруженосца.
– Добро пожаловать, господин! – запел он медовым голосом песню, которую любой трактирщик знает назубок, – я прямо как чувствовал, что именно сегодня у меня остановится такой почтенный господин как Вы! Нынче утром закололи свинью, которая жарится сейчас в моей жаровне! Нежная, сочная! Что же касается вин, могу с гордостью сказать, что мои запасы – самые лучшие в окрестностях. А может Вы желали бы снять комнату? О, у меня есть прекрасная ком…
– Все, мы возьмем все и сразу же, любезный хозяин, но только если Вы предоставите нам кроме обозначенных выше еды, выпивки и комнаты еще и свой задний двор, – перебил мой хозяин трактирщика.
– Задний двор для господина? – трактирщик, похоже, сталкивался с такой просьбой впервые и был ею не на шутку изумлен.
– Да, бездельник, задний двор. И желалось бы получить ответ быстрее, ибо он нужен нам только в остаток светлого времени суток.
На лице трактирщика отразился сложный мыслительный процесс, результатом которого стало заявление:
– Да пользуйтесь, господин, сколь Вам угодно будет!
– Вот и славно, друг мой, вот и славно, – обратился рыцарь ко мне, – поспешим же, солнце не будет нас ждать и сядет когда положено. Да мечи прихвати.
И мы тут же отправились на задний двор заниматься… Чем бы вы думали? Фехтованием.
