Исход фараонов (тайны Моисеева Исхода)

Интересно все-таки, откуда в те годы взялись исполины в Ханаане? «Второзаконие» явно намекает на тех самых исполинов, что жили еще в допотопные времена. В книге «Бытие» сказано, что были они сыновьями смертных женщин, прельстивших своей красотой не подвластных смерти «божьих сыновей» (ангелов). От таких вот неравных браков и рождалось нечто среднеарифметическое – больших размеров и запросов, долго живущее, много едящее, неуправляемое, от того зло на свете стало множиться с каждым годом. Сперва Господь принял меры и ограничил срок жизни людей и исполинов 120-ю годами, а затем и вовсе решил их извести Всемирным Потопом. Спасся только Ной со своим семейством. Все остальные, как мы знаем, утонули. Ной, судя по описаниям, был нормальным человеком, хотя некоторые до сих пор приписывают ему великанскую стать, например, Алан Элфорд в «Богах нового тысячелетия» ссылается на легенды, бытующие в долине Бека’а (Ливан), мол, Ной так мог расставлять свои ноги, что одной опирался на Ливанские, а другой – на Антиливанские горы (расстояние между хребтами – десятки километров!). Но если Ной был таким большим, почему мы такие маленькие?.. Но самое главное, почему в последующих библейских книгах, начиная с «Иисуса Навина», об исполинах – ни слова? Исключение составляет, пожалуй, «1-я Книга Царств», та ее часть, где Давид сражается с Голиафом. Голиафа именуют великаном, ростом «шесть локтей и одна пядь» (около 3 метров), но даже мы по сравнению с трехметровым дылдой не выглядим, как кузнечики. К тому же, Голиаф стал таким рослым лишь в более поздней редакции Библии, в древнегреческом ее варианте он всего лишь четырех локтей и одной пядью ростом (где-то 190 – 195 сантиметров) – многие бы сейчас смотрели на него сверху вниз. Не есть ли сведения лазутчиков Моисея об исполинах заведомой сказкой, по просьбе последнего, вложенной в их уста, чтобы лишить израильтян воинственного духа и заставить их уйти в пустыню на так зачем-то нужные Моисею 40 лет? Почему десятеро из них умерло, а двое остались живы, остается только гадать. Версий может быть великое множество. В конце концов, ничто не мешало Моисею, следуя обычной практике всех властителей, просто избавиться от особо неблагонадежных свидетелей своего подлога.

Энциклопедия «Мифы народов мира» считает, что Яхве наказал народ израильский сорока годами скитаний еще у горы Синай за поклонение Золотому Тельцу. Апокрифическая «Книга Юбилеев», где более подробно изложены события первой библейской книги «Бытие», а повествование ведется от лица Ангела Господня, который перессказывает ее сюжеты лично Моисею, пребывающему в это время на вершине, дабы тот все хорошо запомнил и прилежно записал для последующих поколений, устами Ангела говорит: «И еще подлежат тебе сорок лет, чтобы узнать заповеди Господа, пока они не переправятся чрез Иордан к западу». Почему все-таки «сорок»?..

Мы уже писали, что 10 заповедей, начертанные на двух каменных скрижалях, не были изобретением Моисея. О них хорошо знали египтяне, всякий умерший произносил их в своей оправдательной речи перед Судом Осириса, чтобы получить доступ в райские сады Иалу, где он мог наслаждаться всеми прелестями вечной жизни. Правда, таких заповедей у египтян было «числом поболе» – 42-е вместо 10-ти. Все они приведены в древнеегипетской «Книге мертвых», которая имеет еще одно название, любопытным образом перекликающееся с библейской книгой Исход – «Книга Исхода при свете дня». 42-е египетские заповеди воплощались в 42-х богах, они присутствовали в зале Суда, умерший поочередно обращался к каждому из них по имени и проговаривал изречение, за которое тот отвечал. Произнеся последнюю заповедь, он подходил к весам, на одну чашу которых помещалось его сердце, как вместилище души, а на другую – перо богини справедливости Маат – символ истины. Если чаши оставались в равновесном положении, значит умерший не лукавил и был достоин вечной жизни, если же сердце перевешивало перо – следовательно, он много грешил в «той», земной жизни, и расплата за грехи следовало незамедлительно – сердце, а вместе с ним и душу умершего пожирало ужасное существо Аммит – крокодил, лев и бегемот в одном лице. Сам же не прошедший испытания Судом Осириса отправлялся вечно томиться в огненном озере, в котором легко угадываются костры Ада для будущих грешников-христиан.

Число 42 связано, как мы помним, с количеством книг, написанных богом Тотом (Гермесом Трисмегистом), в них содержалась вся высшая мудрость древних египтян или посланцев неведомой цивилизации (Атлантиды, например, к чему многие склоняются). На Суде Осириса Тот вел записи вопросов и ответов, причем всякий раз прилежно фиксировал для небесной канцелярии оправдательную речь умершего из тех же 42 пунктов. Нет ничего предосудительного в том, если заключить, что у количественного выражения трудов Тота ноги растут именно из обыденной необходимости отображать на папирусе (или скрижалях?), неискренних по большей части, 42 оправдательных изречения пытателей пропуска в Рай. Впрочем, все может быть с точностью наоборот, либо совсем не так.

40 и 42 – числа очень близкие друг другу, чтобы оставить эту близость без внимания. Какое-то подтверждение этому мы можем найти в «Книге Юбилеев», где Ангел Господень напоминает Моисею, что в изгнании на Синае он провел не 40 лет, как изложено в Библии, а «шесть седьмин плюс один год», после чего вернулся обратно в Египет. То есть, другими словами – те же 42 года (6х7=42) с добавлением еще одного, а на 44-й год Моисей отправился вызволять народ израильский из египетского плена.

42 без 2 есть 40, также как 72 без 2 есть 70. К чему я это? А вот к чему. В самом конце книги Бытия на смерть Иакова (Израиля) сказано, что Иосиф «приказал своим слугам-врачам подготовить тело отца, и те по особому набальзамировали тело Иакова для погребения, по обычаю египтян. Подготавливая тело по-особому, египтяне выжидали 40 дней до погребения, а потом 70 дней скорбели об Иакове» (Быт. 50:2,3). Вспомним Геродота с «Историей», или же Александра Печенкина с его «Тайнами долины пирамид». Иосиф был знатным вельможей при дворе фараона, следовательно, тело его отца бальзамировали по полному обряду. У Геродота сей обряд занимал 70 дней, у Печенкина – 70 или 72. Невольно подумаешь об умышленном сведении семи десятков к четырем поздними составителями текстов Священного Писания.Или, наоборот, в добавлении 40-ка к уже известным 70-ти. Зачем-то понадобилось кому-то (то ли Моисею, то ли анонимным авторам Пятикнижия) представить 70-ти дневный обряд мумификации фараона и знатных вельмож урезанным до 40-ка. Любопытным образом в Библии численное выражение продолжительности Исхода совпадает с численным выражением длительности ритуала бальзамирования (хотя в первом случае речь идет о годах, а во втором – о днях, количеством можно пренебречь в угоду одной лишь символике чисел).

С прецессионным (если Вы еще не забыли) числом 72, когда ось Земли смещается по небесной сфере на 1 градус за 72 года, мы сталкиваемся и в загадочной книге древних иудеев – «Каббале». Считается, что основы каббалистического учения получил от Господа сам Моисей в одно из своих восхождений на гору Синай, а затем распылил эти знания по первым четырем Книгам Ветхого Завета, из тех пяти, что приписывают его перу. «Каббала» состоит из трех частей (или величайших книг): первая называется «Сефер Ецира, Книга Творения», вторая – «Сефер ха Зогар, Книга Величия» и третья – «Апокалипсис, Книга Откровения». «Сефер Ецира, Книга Творения», которая нас, собственно, и будет интересовать, по преданию была написана даже не Моисеем, а самим Авраамом, хотя большинство исследователей полагают датой ее создания 120 г. н.э. Мэнли Холл в «Энциклопедии тайных учений» в главе, посвященной «Сефер Ецира», приводит диаграмму в виде тетраксиса Пифагора (треугольника со вписанными вовнутрь него десятью точками), который, по мнению древнегреческого мудреца, давал раскрыть проницательному уму универсальную тайну Природы. Так вот, если в такой треугольник заточить тетраграмматон (четыре буквы Великого имени Бога Яхве, открытого Им Моисею), то в результате можно выявить 72 силы этого Великого имени. «Сефер Ецира» начинается с утверждения, что Бог сотворил вселенную в 32 таинственных шага. Нетрудно заметить, что до 72-х не хватает именно 40-ка. Число 32 «Каббала» наделяла особой значимостью, поскольку к познанию тайн библейского Творения вело именно 32 пути. В обрядах масонов и по сегодняшний день существует 32 степени посвящения. В каббалистическом учении о человеческом теле 32 спинных позвонка пролегали от копчика (Темного мира) к Свету и Храму Мудрости (к черепу и мозгу человека). Не будет лишним вспомнить в этой связи Иисуса, который 32 года восходил к Истине, а на 33-й ее постиг, видимо, за это был распят и затем вознесен до небес. В свою очередь, число 32 делилось на две важные составляющие – 10 и 22. Десятка в «Сефер Ецира» соответствовала 10-ти так называемым Сефиротам, или 10-ти свойствам Невыразимого Единого, а 22 – это буквы еврейского алфавита, которые рассматривались как Основание всех вещей. Таким образом, число 72 предстает перед нами расчлененным, нет, лучше «соображенным на троих» – 10, 22 и 40. Этакий мистический «ерш», если измерять градусами – вино, апперитив и водка. Пока еще трезво смотря на Библию, можно заметить вот что: у нас в запасе есть 10 Заповедей и 40 лет скитания по пустыне. Не достает 22-х. Если мы не ограничимся 10-ю Заповедями, а почитаем Библию дальше, то почти сразу натолкнемся на главу «Другие законы и заповеди» (Исх. 20:1 – 23:9). Их можно считать более въедливым изложением первых 10-ти. Написаны они, на мой взгляд, немного непоследовательно, схожие утверждения возникают то в одном, то в другом месте; разложив же их более или менее прилежно по тематикам, мы сможем заметить, что таких тем набралось бы порядка 22-х. Невольно закрадывается мысль, что 10 Заповедей в какой-то мере могли соответствовать 10-ти Сефиротам «Каббалы» – свойствам Невыразимого Единого, поскольку сами Заповеди были начертаны на скрижалях Божьим пальцем непонятными и лишенными выражения для простого смертного письменами, а 22-е другие – изустные, все обосновывали и растолковывали. Складывая теперь «непонятные» 10 и «более вразумительные» 22, получаем 32 – число путей, ведущих к Богу. Чтобы все их пройти, видимо и требовалось 40 лет (а может, и дней, кто знает), поскольку, по той же «Каббале», число 40 означает полную завершенность, а по Блаженному Августину – это символ путешествия человека к познанию Бога и истины. Кажется, круг замкнулся.

Попытаюсь вывести бедного читателя из дебрей (а для кого-то, наверное, из пустыни) моих числовых ухищрений, дабы не воспринял он все только что изложенное слишком серьезно. Про клин клином я уже упоминал, поэтому скажу так – подобное нейтрализуется подобным, то есть для выкарабкивания на более ровную поверхность прибегнем опять-таки к числовым ухищрениям.

Наше законченное число 40 можно также разложить на два весьма любопытных – 12 и 28. Стоит ли говорить про 12 знаков Зодиака, 12 месяцев в году, 12 Колен Израилевых, 12 часов дня и 12 часов ночи! С числом 28 связаны не столь давно упоминаемые 28 дней лунного цикла и 28 лет царствования древнеегипетского бога Осириса на земле, которому воспрепятствовали и дальше здравствовать 72 заговорщика с братоубийцей Сетом во главе. Если опереться на предположение, что Моисей был жрецом Осириса до своего бегства на Синай, то он едва ли мог пройти стороной мимо земных ритуалов, связанных с именем этого бога. В утверждении, будто в программу Исхода Моисей, помимо стратегических, заложил еще и мистические составляющие (если, вообще, они не были главными во всей этой затее), усомниться весьма непросто. Тут самое время, пожалуй, высказать одно соображение, оно давно вертится на языке, а у Вас, наверное, на уме – что весь путь Исхода напоминал собой обряд мумификации тела фараона после смерти и его последующего вознесения на небеса, где он воплощался в Осириса и обретал вечную жизнь.

На чем основан такой наш с Вами вывод?

Мы только что отметили, что в Библии чудным образом 70 дней ритуала мумификации превратились в 40. Допустим, что 28 из этих 40-ка – это числовой символ правления фараона над своими земными подданными. Тогда, что обозначает собой число 12? Ответ на этот вопрос мы можем найти в книге Закарии Ситчина «Лестница в небеса». В одной из глав он подробно описывает путешествие фараона в царство Осириса сразу после завершения обряда мумификации и это путешествие подразделяется как раз на 12 этапов. Справедливости ради надо заметить, что Закария Ситчин собрал в своих трудах множество уникальных свидетельств из разных древних источников и сделал немало удивительных умозаключений в попытке доказать, что появление развитых цивилизаций на планете Земля, равно как и самих разумных существ – результат подвижнической деятельности пришельцев с иных миров. Далекий от желания оспаривать этот вывод, поскольку сегодня он имеет столь же равные права на существование, как и все прочие, мне хотелось бы только заметить, что он не снимает с повестки дня основной вопрос: если нас создали пришельцы, тогда кто же сотворил их? Ситуация с инопланетным вмешательством в наши земные дела чем-то напоминает бесконечное стихотворение «Дом, который построил Джек…», – еще казалось бы совсем недавно его так блистательно декламировал великий русский артист Игорь Ильинский. Хотя, кто знает, может истина как раз в ней – в бесконечности?..

Так вот, возвращаясь к загробному путешествию фараона, Ситчин отмечает, что путь души умершего пролегал на восток, туда, где по верованиям древних египтян находился загробный мир Дуат. Небезосновательно считать, что олицетворением Дуата как раз и служил Синайский полуостров. Синай был вотчиной богини неба Нут (или Хатхор), а она, в свою очередь, встречала умершего у ворот Дуата. В его чертогах душа покойного фараона претерпевала различные испытания, и, наконец, на заключительном, 12-м этапе достигала так называемой Горы Вознесения, откуда устремлялась в царство Осириса к бессмертию, а сам фараон становился этим богом.

Была ли этой горой именно та гора, на которой Моисей получил свои «Десять заповедей», трудно сказать. Закария Ситчин отмечает, что на Синае есть горы и повыше, хотя в Библии гора Хорив именуется самой высокой. Ему более по нраву мысль, что Моисей взбирался совсем на другую гору, а составители Библии просто ошиблись с ее правильной идентификацией, но это не суть важно сейчас. Как не важно и то, можно ли найти в книге Исход точное соответствие 12-ти слагаемым путешествия фараона по Загробному Миру. Думается, что при желании можно, вернее, они там есть, желательно только отделить истинное от наносного.

Попробую дать свой ответ. 1. Моисей. Переход по дну моря (или Тростникового озера) и победа над египетской армией. Фараон. Переправа через Тростниковое озеро с помощью Божественного Перевозчика. 2. Моисей. Поход через пустыню к горе Синай, испытание жаждой и голодом, помощь в виде манны небесной, перепелов, вода из скалы, первое сражение с амаликитянами и победа сынов Израиля благодаря воздетым к небу рукам Моисея. Фараон. Путешествие через пустынные и мрачные земли в царстве Сета, встреча с его неподкупными стражами, которые пропускают фараона лишь после того, как он умоляет их о проходе. 3. Моисей. Расположение станом у горы Синай. Фараон. Он входит в Загробный мир Дуат через ущелье. Дуат представляет собой овальную долину, окруженную кольцом гор. Здесь находится Гора Света с Лестницей, ведущей в Небеса. На вершине горы его ожидает Солнечная Ладья бога Ра. 4. Моисей. Восхождение на гору, встреча с Яхве, лица которого нельзя увидеть, соглашение Моисея и Бога об избранности народа Израиля, явление Господа израильскому народу в дыму и пламени, 10 заповедей, Золотой Телец (или бык), Фараон. Он говорит: «Я Бык, сын предков Осириса» и получает доступ к Вратам на Небеса, к которым ведет таинственное подземелье. Здесь он встречает неких «безликих богов», чьи лица недоступны взору. 5. Моисей. Гнев Господа и желание погубить народ за поклонение Тельцу, снятие золотых украшений, вторые скрижали, сияющий лик Моисея, Ковчег Завета, Священный Шатер (Скиния), Господь меняет гнев на милость по просьбе Моисея. Фараон. Судный час фараона. На этом этапе он мог умереть во второй раз, если бы Суд Богов признал бы его недостойным пропуска в Рай. 6. Моисей. Народ израильский отправяется в путь по направлению к Ханаану, ведомый Облаком Господним. Фараон. Он шествует дальше по Загробному Миру, но теперь его здесь сопровождает Упуат – бог с головой волка, «Открыватель Путей Дуата». 7. Моисей. Он отсылает соглядатаев в Ханаан, те возвращаются с вестями о плодоносности Земли Обетованной и невозможности войти туда из-за исполинов. Фараон. Он выбирается из подземелья и оказывается у края Небес. До желанной Лестницы в Небеса совсем близко. 8. Моисей. Народ пытается войти в Ханаан, но проигрывает битву с амаликитянами. Заговор против Моисея некоторых старейшин израильских родов, истребление их вместе с домочадцами, победа над аморреями, пророчества Валаама о грядущем верховодстве народа Израиля над всеми остальными. Фараон. Он подходит к загадочному объекту, камню Бен-Бен (Сокрытый Предмет), который, как считалось, был первородной сушей и хранил в себе тайну всего сущего. В древности он изображался маленькой пирамидкой, а на вершине ее стояла птица возрождения Феникс в виде грациозной цапли. Некоторые исследователи (в частности, бельгиец Робер Бюваль, тот самый, что обнаружил подобие в расположении на земной поверхности трех Великих Пирамид в долине Гиза трем звездам из Пояса Ориона на небесах, у египтян оно прослыло воплощением бога Осириса, или только его фаллоса (по А. Печенкину)) полагают, будто в незапамятные времена камень Бен-Бен венчал собой ныне усеченную вершину самой большой Пирамиды Хуфу (Хеопса). По древним поверьям, птица Феникс через определенные промежутки времени возвращалась к Пирамиде, вила гнездо, а затем умирала в пламени и вновь возрождалась. Так наступала очередная эпоха и длилась до следующего прилета Феникса. Когда Бен-Бен исчез, Феникс забыл дорогу в Египет и его блестящая цивилизация склонилась к закату. Возможно, что Александр Печенкин со своим фаллосом очень даже прав, поскольку Феникс олицетворял собой душу Осириса, корень же слова «Бен-Бен», т.е. «бен», переводится как «человеческая сперма» или «оплодотворение матки». На самой заре египетской эры Бен-Бен, вероятно, связывался с дающим новую жизнь семенем Феникса, а позднее превратился в семя самого Осириса. Так вот, войти в Бен-Бен, значит познать сокровенное, оказаться в ипостаси Бога, сотворить новый мир, но фараону доступ туда пока невозможен. 9. Моисей. Приход в Моав, отдых и грех с моавитянками, гнев Господа на поклонение лжебогам и мор среди израильтян. Фараон. Он попадает в то место, где боги производят Пламя и Огонь для Ладьи Ра, а также отдыхают «12 Божественных Гребцов Ладьи Ра». 10. Моисей. Он поднимается на гору, чтобы увидеть Землю Обетованную, в которую ему не велено вступать. Фараон. Он лицезреет верховных богов и, наконец, перед ним забрежжил выход из Дуата. 11. Моисей. Выбор нового предводителя иудейского народа – Иисуса Навина. Фараон. Он меняет свои одеяния, как бы «сбрасывает кожу» и принимает облик «перерожденного Ра». Фараон в одном шаге от Небес. 12. Моисей. Народ вступает в Ханаан. Фараон. Он поднимается на Небеса, приобщается к сонму богов, становясь Осирисом и летит по небу в Солнечной Ладье Ра.

Конечно, данное толкование рискует оказаться «притянутым за уши». Но главное во всем этом то, что такое могло иметь место и стремлением Моисея было не только одарить историей и культурой доселе дикий народ, но и посвятить его в особые ритуалы, провести запутанными коридорами древних мистерий, испытать многими искушениями, чтобы добрался он в конце концов до Земли Обетованной воистину избранным и бессмертным. Фараоном и Осирисом и мыслью, и духом, и телом…

При рассмотрении истории древних народов, так и хочется поддаться прямо-таки драконовскому очарованию суждения мудрого Конфуция: «Трудно искать черную кошку в темной комнате, особенно, когда ее там нет». Хотя, поди пойми этих китайцев! Зачем искать то, чего нет, там, где невидно?… Мудрейший Леонид Якубович из «Поля чудес» легко нашел бы свой ответ Конфуцию, достал бы черный ящик и с изяществом искушенного мага что-нибудь из него извлек. Если бы даже и не стал этого делать, то, хитро ухмыльнувшись в усы, напомнил бы Конфуцию, а в его лице и всем китайцам, одну народную притчу в виде анекдота, когда подвыпивший русский мужичок, с виду ничем не примечательный, разыскивал под фонарным столбом то, что обронил в соседнем темном переулке. Уж не знаю, врожденно ли, а может и с умыслом посвященного в тайные знания, он открывал глазам стороннего наблюдателя одну фундаментальную истину, гласящую, что все материальное стремится к свету.

Так что, достиг ли Моисей результата своих мистических усилий, стал ли народ израильский в итоге избранным и бессмертным, судить не берусь. Как не раз отмечал на страницах «Иудейских древностей» сам Иосиф Флавий: «Впрочем, пусть судит об этом всякий по личному своему усмотрению»…

Под стенами монастыря Святой Екатерины гудит и переминается с ноги на ногу нетерпеливая разноязыкая толпа. Возле ворот толкотня, все ждут их открытия, чтобы войти внутрь Святой Обители. Три зубоскалистые молоденькие американочки, каждая чем-то похожая одновременно и на сочный чизбургер и на улыбчивую Бриттни Спирс, просят меня сфотографировать их. Я уже не помню, говорю ли им «чи-из» или «спи-ирс», и щелкаю затвором фотоаппарата. Первые солнечные лучи проникли в ущелье, где расположился монастырь, стало жарко, и усталость от бессонного и нелегкого восхождения, замороженная было прохладой ночи, мигом оттаяла и бесцеремонно взгромоздилась на плечи. Тело стало тяжелым, ноги обмякли и страшно захотелось спать. Я уже и не прочь было растянуться прямо на пыльных камнях, но в это время входная дверь в монастырь долгожданно отворилась и люди начали всасываться в нее, словно песок в воронку.

Свой крест надо нести до конца. Я вливаюсь в толпу у входа и через несколько минут оказываюсь внутри монастырского двора. Здесь поток людей раздваивается: одни устремляются за своими гидами направо – к колодцу Моисея, другие налево – к терновому кусту. Он традиционно считается той самой «неопалимой купиной», в пламени которой Бог явился Моисею и повелел ему вывести свой народ из Египта. Как я уже отмечал в самом начале, этот терновый куст способен расти только на территории монастыря Святой Екатерины и нигде более. Все попытки прижить его побеги в других святых землях ни к чему не приводили – саженец неизбежно засыхал.

Поток святостраждущих туристов, струящийся налево, подхватывает меня и выплескивает из своих рядов уже у самой «неопалимой купины». Здесь течение людей словно натыкается на незримый порог, бурлит некоторое время (все фотографируются на фоне легендарного терновника и пытаются подержаться за колючую веточку, чтобы нажелать и себе и своим близким побольше всякого добра – таково поверье), а затем разворачивается и течет вспять, уступая место новому притоку любопытных.

Я тоже как все, сую кому-то свою «фотомыльницу» и прошу запечатлеть меня на память для себя и на бахвальство – для других. Несбывшихся и несбыточных желаний много, поэтому, поможет – не поможет, но за веточку подержаться надо. Аккуратно берусь двумя пальцами за первую попавшуюся и… что-то происходит, не снаружи – внутри меня. Дотоле стройные мысли и ясно осознанные желания начинают паниковать и мельтешить в голове, словно потревоженный пчелиный рой. Шип терновника впивается мне в указательный палец и протыкает его до крови. Едва алая капелька просачивается из ранки, я чувствую, что становлюсь кем-то другим. Нет, не Моисеем, скорее Сталкером братьев Стругацких. Вокруг меня заинтригованно прохаживаются зеваки-туристы: мусульмане, католики, протестанты, православные, иудеи, может, и еще кто-нибудь. Я вспоминаю пожелтевшую от времени грамоту у входа в монастырь. «Бог у нас один», – провозглашает она договоренность между монахами монастыря и пророком Магометом. И впрямь, Бог у нас один, пророки разные. Мелочь, однако…

«А посему, Счастья всем!»– облекаю я свои пожелания в слова Сталкера.– «И… и… и… И шампанского!» – добавляю уже от себя…